Помоги проекту - поделись книгой:
Каспар пару раз кашлянул.
— Известно, что драконов способен видеть только каждый третий. Впрочем, не исключено, что причина в особенностях психики. Одни видят их сразу, другим требуется несколько часов, а у третьих на это уходит несколько лет…
У Тавки внутри всё упало. Несколько лет? Так значит, она может вообще не увидеть ни одного дракона? И эта дурацкая поездка не имеет смысла?
— Очевидно, это связано с открытостью и восприимчивостью, желанием и готовностью видеть. Первое, что стоит уяснить, драконы Края Мира не имеют ничего общего с теми сказочными чудовищами, про которых вы читали в книжках. Они не похищают принцесс на завтрак, можете не волноваться. До сих пор не отмечено ни одного случая, чтобы драконы пересекли границу Края. Они живут там и полностью принадлежат той стороне. Кто-нибудь из вас уже их заметил?
Девочки зашептались, наконец, одна подняла руку.
— Я не знаю, — сказала она, косясь то на экскурсовода, то на старшую по отряду. — Мне всё время кажется… Ну мне мерещится…
— Что? Смелее, — поддержал её Каспар.
— Мне мерещатся какие-то черные точки, — выпалила девочка. — Там, вдалеке…
Она махнула рукой. Все разом обернулись. Тавка всматривалась, как могла, изо всех сил напрягала глаза. Однако никаких черных точек она не увидела. Ей даже стало обидно и в этом она была не одинока — толстая девочка, казалось, сейчас лопнет от зависти.
— Да тебе просто соринка в глаз попала! — грубо сказала она.
— Вовсе нет! — обиделась девочка. — Когда соринка, то глаз чешется, а у меня не чешется.
— Не старайтесь, — усмехнулся экскурсовод. — Будете их высматривать, точно ничего не увидите. Но если вы их уже заметили — случайно, краем глаза, то уже не сможете их не видеть. Сначала как неприметные точки в отдалении, но потом они будут подступать ближе и ближе… Впрочем, тот кто не хочет ждать, может воспользоваться одним из стационарных биноклей.
— А вот скажите, — подал голос отец, — Бартон и Пип спустились за Край лет пятнадцать назад. И с тех пор никто не рискнул повторить попытку? Не припоминаю, чтобы об этом писали в газетах.
Экскурсовод скривился. Тавка узнала выражение, промелькнувшее у него на лице, — она точно так же морщилась, когда трогала языком больной зуб.
— Было ещё одно… При повторном погружении, Отис Пип совершал его в одиночку, произошла трагедия. На глубине около километра лопнул основной трос. Когда же батисферу стали вытягивать, оборвались и страховочные. Вероятность такого исхода была менее одного процента… Не исключено, что имел место саботаж, а может там, за Краем, Отис столкнулся с чем-то нам неведомым…
— Он умер? — воскликнула Тавка и прикрыла рот ладошкой.
— Не знаю, малышка, — вздохнул Каспар. — И да, и в то же время — нет. Там, за Краем, понятие времени не определено. Но, так или иначе, все исследования за Краем Мира были приостановлены во избежание других трагедий.
Что-то в его голосе, странная печаль, заставило Тавку насторожиться. Она посмотрела на статую, затем на экскурсовода… Человек с блокнотом! Перехватив её взгляд, Каспар Бартон на секунду прижал палец к губам и подмигнул.
— Что ж, пойдем дальше, — экскурсовод поднял катушку. — Пора взглянуть на результаты нашего маленького эксперимента.
Они шли не так долго, когда впереди показалась фигура — женщина с лошадиной физиономией. Она топталась на месте и качала веревку, пуская по ней волны, будто игралась в скакалочку.
— Мам! — завопила толстая девочка.
— Ох! — женщина посмотрела на нее, затем на веревку у себя в руке. — Но вы же…
Они подошли ближе. Экскурсовод забрал у женщины веревку и соединил два конца.
— Итак, мадам, — объявил он, точно фокусник перед тем, как вытащить кролика из шляпы. — Вы подтверждаете, что не сходили с места?
— Ну да…
— А все остальные, могут подтвердить, что мы шли только прямо, никуда не сворачивая?
Все закивали. Тавка была впечатлена, да и другие девочки тоже.
— И что это означает?
— Что мы прошли по кругу? — предположила Тавка.
— Эй! — крикнула толстая девочка. — Я первая хотела это сказать!
Тавка показала ей язык.
— Молодец, малышка, — похвалил её Каспар, пока толстая девочка кипела от злости. — Однако это не совсем так. Край Мира представляет собой не кольцо, а прямую, но при этом замкнутую на саму себя.
— Простите, — нахмурился отец. — Если я правильно понял, получается, если взять бинокль и посмотреть вдоль Края Мира, то можно увидеть собственный затылок?
Экскурсовод покачал головой.
— Казалось бы, — сказал он. — Очевидное предположение. Но если посмотреть в бинокль, можете сами провести этот эксперимент, то увидите только Край Мира, продолжающийся в бесконечность… Так же и луч света — стандартный опыт с зеркальцем — здесь двигается по прямой, не замыкаясь. К сожалению, мы не знаем, почему так происходит — мы только стоим на пороге тех великих открытий, которые хранит это удивительное место — Край Мира.
Каспар принялся наматывать веревку на катушку.
— Опыт с веревкой все любят, — пробормотал он и ещё тише добавил: — Дешевый фокус…
— Ну как тебе? — спросил отец. — Понравилось?
— Не знаю, — призналась Тавка. — Все так странно, непонятно… И неуютно.
Она посмотрела в синюю бесконечность и поджала губы. Неуютно… Может, и не совсем верное слово. Но похожее чувство она испытывала дома, когда глядела на пустой стул, на котором должна была сидеть её мама. Тягучая неопределённость от того, что нет того, что обязано быть.
— И драконов я не вижу… Я хочу домой.
— Подожди, — сказал отец. — Помнишь, что сказал экскурсовод? Если будешь их высматривать, точно не увидишь.
— А как их не высматривать?
— Не знаю. Попробуй смотреть краем глаза или искоса…
— Но тогда я буду высматривать их краем глаза!
На это отец не нашел, что сказать.
— На этом наша экскурсия заканчивается, — объявил Каспар. — Если вас что-то заинтересовало, в лавке на выходе вы можете приобрести познавательную литературу. Также там продаются сувениры: футболки, кружки и магниты, любезно предоставленные Обществом охраны памятников. Киоск с закусками и прохладительными напитками стоит вон там… Большое спасибо за внимание.
Стоило ему только упомянуть закуски и прохладительные напитки, как девочки тут же оживились. Киоск вызвал куда больший энтузиазм, чем все чудеса Края Мира. Что такое бесконечность в сравнении с сосиской в тесте и стаканом шипучки? Но прежде чем уйти:
— Девочки, давайте поблагодарим нашего гида за познавательную экскурсию!
— Спа-си-бо! — хором грохнули девочки. Каспар отпрянул.
— Пожалуйста… Мы всегда будем рады снова увидеть вас на Краю Мира…
Но девочки уже наперегонки неслись к киоску.
— Ты не голодна? — спросил отец. Тавка пожала плечами.
— Вот что, — отец отсчитал ей несколько монет. — Посмотри пока в бинокль, вдруг чего увидишь, а я куплю нам перекусить.
Он хлопнул её по плечу и зашагал к киоску с закусками. Тавка же направилась к биноклям. Она опустила монетку в прорезь и прижалась к окулярам. Ей пришлось встать на цыпочки. Резиновые накладки потрескались от жары и были шершавыми на ощупь.
Тихо зажужжал таймер, отсчитывая отведенные ей две минуты. Впрочем, уже через десять секунд Тавке стало понятно, что она зря потратила деньги. Смотреть было не на что. С тем же успехом можно было закрасить стекла бинокля синей краской. Жаль, никому не хватило фантазии нарисовать на них драконов — тогда бы она их точно увидела…
— Ага! Попалась! — прозвучал над ухом визгливый голос.
Тавка отпрянула от бинокля и нос к носу столкнулась с толстой девочкой. От неожиданности она лишилась дара речи. Тавка была уверена, что девица первой побежала за закусками. Она и подумать не могла, что та будет её караулить.
Тавка испуганно огляделась в поисках хоть кого-нибудь, кто смог бы ей помочь. Но девица очень удачно выбрала момент, не иначе как всю экскурсию только и ждала, когда они с Тавкой останутся один на один. Папа топтался в очереди, рядом с ним стояла мамаша толстухи, и они о чем-то разговаривали. Экскурсовод Каспар тоже отошел слишком далеко… Конечно, Тавка могла закричать, позвать на помощь, но что-то не дало ей этого сделать. Может, испуг, может, и гордость, а скорее всего — всё вместе.
Протянув руку, девица схватила Тавку за плечо.
— Слышь, малявка, — она сжала пальцы. Тавка вскрикнула. — Ты меня довела.
— Пусти, — Тавка дернулась, однако девица держала крепко, и сил ей было не занимать. — Что я тебе сделала?
Тавка хотела, чтобы в голосе прозвучал вызов, но слова прозвучали плаксиво.
— А ты мне не нравишься. Рожа у тебя, как у лисы, — сказала девица. В её вселенной это была достаточная причина для ненависти. — Чего ты лезешь, куда не звали? Короче, деньги есть?
— Что?
— Ты мне должна, ясно? За экскурсию — мама за нее деньги платила, а мы на эту, благотворительность, не подписывались.
Тавка сжала кулаки. Денег у нее было всего ничего, не хватит и на стакан газировки. Но отдавать их рыжей разбойнице она не собиралась. Это было делом принципа. Беда в том, что и для толстухи делом принципа было хоть как-то проучить Тавку — чтобы поддержать свой авторитет. Какая из нее старшая по отряду, если она не способна поставить на место сопливую малолетку? Её чувство собственной важности требовало отмщения. А деньги имели значение исключительно как символ — очередной значок за победу.
— Гони монету, в общем.
Девица сплюнула сквозь щель между передними зубами. Тавка зажала мелочь в кулаке.
— Я… Я все расскажу папе! — выпалила она.
— Да ну? — протянула девица. — А что скажет твой папочка, если с его доченькой произойдет несчастный случай?
— Несчастный случай? — Тавка растерялась.
— Если его доченька — бамс! — и упадет за Край Мира? — девица дернула её за руку. — Это ведь будет несчастный случай, так?
За Край Мира? У Тавки задрожали коленки. Умом она понимала, что это угроза на пустом месте. Ничего подобного девица в жизни не сделает — ей не хватит ни сил, не смелости. Она просто пугает её и ничего больше… Не сделает? А вдруг? Вдруг она совсем ненормальная или настолько тупая и злая, что решит попытаться? Тавка обернулась, посмотрела за Край…
…И увидела дракона.
Он был тут, совсем рядом. Медленно, со скоростью улитки, он скользил вдоль Края. Тавка замерла, не смея вдохнуть, не веря в то, что видит собственными глазами.
Как и говорил Каспар, дракон ни капельки не походил на картинки из книжек со сказками. У него не было ни кожистых крыльев, ни лап с длинными когтями. По бокам извивающегося тела колыхалось что-то похожее на обтрепанные плавники или пучки водорослей. И он не летел, а скорее плыл сквозь синюю бесконечность.
Извивающееся тело было толщиной с большую бочку, а длиной… Сорок метров? Пятьдесят? Тавка не могла сказать даже навскидку. Голова дракона была размером с автомобиль и напоминала морду огромной лисы — если бы лиса оказалась рыбой. Хотя, конечно, это существо не было ни рыбой, ни зверем. Из приоткрытой пасти свешивался молочно-белый язык — время от времени дракон хлестал им себя по щекам и глазам, точно плеткой.
Но самым поразительным был не внешний вид чудовища и не его размеры, а его цвет. В сказках драконы часто носят панцири из драгоценных камней. Но никакие самоцветы не могли сравниться с переливами красок на шкуре настоящего дракона. Так сверкает масляная пленка на луже под лучами весеннего солнца — только в стократ ярче. Длинное тело пульсировало, будто под полупрозрачной шкурой перекатывались светящиеся цветные шары. Алый, темно-синий, нежно-зеленый, лиловый и фиолетовый — каждый цвет, каждый оттенок завораживали чистотой и глубиной. Меняющимся узором драконьей шкуры можно было любоваться бесконечно.
Тавка подумала: вот бы это увидела мама. Все эти волшебные цвета, которым даже названий не подобрать. Малиновый вихрь, Жемчужный полет, Изумрудный рассвет…
Дракон извернулся. Сейчас его тело походило на многократно повторяющуюся букву «S». Он летел-плыл совсем рядом, но при этом даже краем плавника не пересекал границу Края. Тавка уставилась в огромный миндалевидный глаз. Глаз, в котором ничего не отражалось.
Хоть Тавка и стояла на твердой земле, чувство было такое, будто она падает. Интересно, видит ли её дракон? А если видит, кем она предстает в его глазах? Мелкой букашкой? Соринкой, не стоящей даже крупицы внимания?
— На что ты вылупилась?! — толстая девочка развернулась.
И сильная хватка тут же ослабла. Девица издала булькающий звук, словно хотела что-то сказать, да подавилась словами. Пунцово-красное лицо вмиг побелело.
— Дракон… — прошептала Тавка.
Наверное, это было странно, что они увидели его одновременно. Но в тот момент Тавка не думала об этом. В мире не существовало ничего, кроме невозможного, невероятного, сказочного, волшебного создания, парящего перед её глазами.
А вот на девицу дракон произвел иное впечатление. От грозной разбойницы не осталось и следа. Видимо, значок за «Храбрость» ей достался по ошибке. Она попятилась от Края, запуталась в ногах и грузно села на попу.
— Ма-ама… Мама… МАМА!
И она завизжала, что есть силы.
Дракон, которому не было абсолютно никакого дела до девицы и до её воплей, извернулся, скользя куда-то вниз. Тавка метнулась к ограде, но когда она посмотрела вслед дракону, то разглядела лишь плавно затухающее мерцание.
Толстушка выла как пожарная сирена. Все, кто был на Краю, её услышали. И все бросились на помощь. Первой, конечно же, бежала мать, причитая на ходу:
— Алевтина! Алевтина! Что?! Что случилось?!
Вслед за женщиной, точно цыплята за наседкой, неслись остальные девочки, а вместе с ними и отец Тавки. С другой стороны спешил экскурсовод Каспар. Только что рядом с ними никого не было, и тут в одно мгновение собралась целая толпа. Женщина приобняла дочь за плечи.
— Что? Что случилось, пирожочек мой?
За её спиной девочки молча переглянулись. Авторитет Алевтины, некогда старшей по отряду, окончательно и бесповоротно рухнул в пропасть. Но девица этого пока не осознала. Она подняла руку, указывая за Край.
— Там… Там чудовище! Оно хотело меня сожрать!
— Не говори ерунды! — перебил её экскурсовод. — Драконам нет до тебя никакого дела. Ты для них вообще не существуешь.
Но видимо, ему не часто доводилось сталкиваться с перепуганными матерями. Женщина вскинула голову и глаза её метали молнии.
Поделиться книгой: