О любви, дружбе и плюшевых мишках

— Вивиан, — безошибочно опознал «тело» Максимус. — Видимо, сообщение она не получила.

Он взмахнул палочкой, делая музыку потише, и девушка приподняла огурец с одного глаза.

— Максимус? Ты уже пришёл? — удивлённо спросила она. — А я думала, ты сегодня снова у Ларса останешься. Он тебя выгнал?

— Не совсем… — хмыкнул Максимус и повернулся к дёрнувшему его за рукав Ларри.

«Я пойду», — сказал тот мысленно и явно собрался активировать телепорт, когда на тумбочке громко пискнул телефон.

— Сообщение? — Вивиан попыталась нащупать телефон, не открывая глаз, но та упорхнула на спинку дивана. — Макс, глянь, а? От кого?

— От меня, — вздохнул Максимус и ткнул пальцем в непрочитанное сообщение. — Я пытался тебе сказать, что мы с мистером Ларсом зайдём сегодня вечером. Что, собственно говоря, и сделали.

— Вы с мистером Ларсом, — повторила Вивиан похоронным голосом. — То есть ты хочешь сказать, что я лежу тут в чём мать родила, а вы с мистером Ларсом зашли на огонёк?

— Угу, — просто ответил Максимус.

— И ты хочешь сказать, что вы оба телепортировались прямо сюда, и он всё это время стоит рядом с тобой?

— Угу.

— И ты хочешь сказать… — тут Вивиан замолчала, вздохнула и потёрла виски. — Ну что ж, добрый вечер мистер Ларс, — лучезарно улыбнулась она, отчего подсохшая маска на её лице заметно потрескалась. — Максимус, ужин на столе, на двоих там вполне хватит, я скоро буду.

— Эм… Добрый вечер, — наконец подал голос изумлённый до крайности всей этой сценой Ларри.

— Милая, мы на кухне, — пропел Максимус, схватил Ларса за руку, утащив на кухню и уже там буквально зарыдал от смеха. — А уж-жин я съе-ел, — выдавил кое-как.

— Да, теперь я понимаю, почему ты решительно настроен жениться, — задумчиво протянул Ларри, осторожно садясь на аккуратный узенький табуретик. — Эта женщина феерична.

— Вот, даже ты меня понимаешь, — довольно заключил Максимус, слегка успокаиваясь. — Чаю будешь?

— Буду, — быстро кивнул Ларри. — А почему «даже»?

— Потому что ты стопроцентный гомосексуалист, — пояснил Максимус, медленно и неспешно подготавливая всё к чаепитию. То, что он видел дома у Ларса, было настоящим кошмаром, и он был полон решимости показать наглядно, как следует заваривать чай.

— Почему ты так думаешь? — Ларри несколько растерялся от такого заявления. — Я, вообще-то был женат.

— Твои мысли. Все сексуальные образы в твоей голове связаны исключительно с мужчинами, — терпеливо объяснил Максимус, внимательно следя за температурой воды. — Даже пялясь на голую Вив, ты умудрился дважды подумать о члене. Только я не совсем понял, о моём или нет.

— Блядь, — Ларри демонстративно закрыл лицо рукой. — И в кого ты такой умный?..

— В маму, наверное, — Максимус сделал вид, что не заметил сарказма. Он поставил перед Ларсом чашку и добавил весело: — Я с самого детства погружён в мир чужих мыслей, сам понимаешь, волей-неволей пришлось научиться в них разбираться.

— Тогда тебе в психологи надо было идти, а не в офицеры, — Ларри осмотрелся, приметил на подоконнике сахарницу и призвал её к себе.

— И угодить в тюрьму за незаконную телепатию? — Максимус сел на табурет, налил им обоим чаю и сказал, склонив голову к плечу: — Кстати, спасибо тебе за то, что ты ни разу об этом не подумал.

— Да куда тебя в тюрьму, — вздохнул Ларри, помешивая ложечкой чай. — Ты же там и месяца не продержишься — слишком тепличный, — «Слишком красивый», — тут же поправило подсознание, и Максимус расплылся в улыбке. — Да и душа там нету, — съязвил Ларри, мужественно не обратив внимание на предательские мысли. — Порастёшь грязью и умрёшь от омерзения к самому себе.

— Это не смешно, — Максимуса передёрнуло, и он мрачно глянул на ухмыляющегося Ларса.

— Конечно, не смешно, это же правда, — ещё больше поддел его Ларри. — Горькая, суровая правда жизни… Блядь, ну не дуй ты так губы, это так смешно! — он протянул руку и мазнул пальцами Максимусу по губам, широко улыбаясь.

— Мистер Ларс, а у вас в роду Нимоев не было? — ядовито поинтересовался Максимус, безуспешно попытавшись поймать его пальцы зубами. — А то аж прямо родным серпентарием повеяло.

— Нет, кроме тебя — ни одного, — фыркнул Ларри и, подумав немного, добавил: — Давай уж ты не будешь звать меня «мистер Ларс», это как-то глупо теперь. Ну то есть, когда мы не в Офицерате.

— Ладно, — быстро согласился Максимус, и Ларри остро почувствовал его радость.

Стало интересно — насколько хорошо он может почувствовать Нимоя? — и Ларри прислушался к ощущениям. Очень скоро выяснилось несколько любопытных вещей: во-первых, Максимус, оказывается, очень любил чай — смаковал каждый глоток, искренне наслаждаясь и вкусом, и ароматом. Во-вторых, он был отчего-то очень доволен — то ли предложением звать Ларри по имени, то ли самой ситуацией, что они сидят у него на кухне, пьют чай и болтают. Ну а в третьих… Этому ощущению Ларри очень долго отказывался верить, убеждая себя, что ему кажется, но в итоге Максимус разрешил его сомнения, решительно оставив чашку и перегнувшись через стол. Так что поверить пришлось: Максимусу Нимою дико, до трясучки хотелось его поцеловать. Просто поцеловать, без непременного продолжения и очередной сексуальной вакханалии. И непременно запустить руки в волосы, что он тут же и сделал.

Ларри так опешил, что не удержал благодарный стон — оказывается, знать, что ты вызываешь у кого-то такие чувства, оказалось невыносимо приятно.

Дверь на кухню хлопнула, и Максимус неохотно отстранился, возвращаясь на свой табурет. Вивиан, уже привычно красивая и, самое главное, одетая, с удивлением смотрела на них.

Ларри откашлялся и встал из-за стола.

— Давайте начнём сначала, — предложил он чуть смущённо. — Добрый вечер, мисс…

— Бенедикт, — улыбнулась Вивиан. — Но прошу, зовите меня Вив. Рада познакомиться, мистер Ларс. Максимус уже пожаловался, что я стащила у него карточку с вашим изображением?

При этих словах Ларри едва не подавился воздухом и изумлённо вздёрнул бровь.

— Надеюсь, вам при этом было не больше десяти, — наконец нашёлся он с ответом. — В противном случае, боюсь, ситуация грозит стать щекотливой.

Вивиан тихо рассмеялась и покачала головой.

— А в газетах писали, что вы нелюдим, — сказала она огорчённо. — На вашем месте я подала бы на них в суд — для нелюдима у вас слишком хорошие манеры.

— Польщён, — улыбнулся Ларри. Невеста Максимуса ему безумно импонировала, несмотря на некоторую эксцентричность.

— А я говорил, что она у меня чудо, — вмешался Максимус, пододвигая для Вивиан стул. — Кстати, дорогая, у мистера… у Ларри для нас подарок сомнительного качества. Он просит забрать у него свихнувшегося дворецкого. Я сказал, что ты у меня золотце, и непременно отдрессируешь поганца, как положено.

— О, как интересно… — протянула Вив, принимая у него чашку с чаем. — А он совсем-совсем свихнулся?

Тут Ларри не выдержал и всё же рассмеялся.

— Нет, с мозгами у него всё в порядке, — заверил он. — Просто он уже стар, глуховат, терпет не может магов нового поколения и представителей власти. Я же в его глазах исчадье ада: Глава Офицерата и стихийный маг в первом поколении. Вот он и устраивает диверсии при каждом удобном случае, достал — сил нет. А Нимоя с его родословной до сто двенадцатого колена, он по идее должен любить, тем более, Максимус сам предложил.

— Мы будем только рады, — улыбнулась Вивиан. — Дворецкие, служащие дому по магическому договору — такая редкость нынче.

— Ну вот и прекрасно, — удовлетворённо кивнул Максимус. — Ларри, зови его.

— Эм… — Ларри несколько растерялся, не зная, как именно нужно звать дворецкийов. — Кетчер, к ноге? — предположил он неуверенно.

Максимус и Вивиан переглянулись и дружно заржали в голос. Ларри тоже рассмеялся и вопросительно посмотрел на Максимуса.

— Ну просвети меня, весельчак, как его звать?

— Щёлкни пальцами и мысленно назови имя, — объяснил Максимус. — Ну или вслух.

На этот раз всё получилось, и перед улыбающейся троицей предстал сморщенный старик в потертой кое-где ливрее.

— Звали, хозяин Ларри? — он склонился в угодливом поклоне и пробурчал себе поднос так, что все слышали: — Чтоб тебе пусто было, вертухай проклятый!

— Вот, я же говорил, — вздохнул Ларри. — Давайте, забирайте его поскорее, видеть не могу!

Тут дворецкий огляделся, увидел Максимуса, Вивиан и вдруг с размаха бухнулся на колени перед Ларсом.

— Мистер Ларс, умоляю! — забормотал он. — Я знаю, что плохо служил вам и вашему дому и не смею просить вас о милостях, но я вас умоляю! Перепишите мой контракт на мистера Нимоя!

— О, Мерлин, — выдохнул Максимус. — Первый раз такое вижу. Кажется, он и правда рано или поздно тебя бы отравил.

Кетчер испуганно вздрогнул, но промолчал, не спеша опровергать его слова.

«Вот, а ты говорил о личной жизни», — мысленно вздохнул Ларри. — «Какая личная жизнь, если даже собственный дворецкий мечтает от меня избавиться?»

Максимус внимательно на него посмотрел и не ответил, но зато послал такую мощную волну сочувствия, поддержки и нежности, что Ларри на секунду даже стало жарко. Наверное, ответная волна благодарности, совершенно спонтанная, к слову, вышла не намного слабее, потому что Максимус вздрогнул и улыбнулся.

Вивиан посмотрела на одного, на другого и покачала головой.

— Ничего себе у вас искрит, — сказала удивлённо. — Даже я чувствую.

Максимус развёл руками — мол, что поделаешь? — и повернулся к Кетчеру.

— Раз он согласен, тогда можно ограничиться парой подписей, — сказал задумчиво и достал из письменного стола магическую бумагу и зачарованную ручку.

Долгий витиеватый текст Контракта Ларри слушал с интересом, пару раз пришлось повторить за Максимусом мудрёные ритуальные фразы, а потом в воздухе вдруг появилась светящаяся нить между ним и Кетчером. Максимус перерубил её ребром ладони, поймал свободный конец и намотал себе на руку. Ещё один пасс, и нить исчезла, а Кетчер бросился к Максимусу, обнимая его за ноги.

— Хозяин! Хороший хозяин, настоящий хозяин… — пробормотал в упоении. — Кетчер будет с честью служить вам, Кетчер так гордиться! Кетчер теперь дворецкий рода Нимоев!

— И ничего не рода, — чуть недовольно поправил Максимус. — А мой собственный, — но дворецкий его, кажется, не услышал. — Ну вот что, эээ… как тебя там? Кетчер! Иди и прибери у меня в комнате, только быстро.

— Да, хозяин! — радостно выкрикнул Кетчер и исчез. На Ларри он за всё это время так больше ни разу и не взглянул.

— Боже, неужели совершилось чудо? — Ларри тяжело опустился на стул. — Нимой, дай я тебя расцелую!

— Непременно, — фыркнул Максимус. — Вот сейчас твой дворецкий в комнате уберётся — и непременно расцелуешь.

— Хм… — Ларри смущённо покосился на Вивиан. — Может, лучше ко мне?

О нет, обо мне не беспокойтесь, — Вивиан отставила чашку и поднялась из-за стола. — Я сейчас ухожу: Джереми пригласил меня в кино.

— Третье свидание подряд? — Максимус многозначительно приподнял бровь. — Мне следует начинать волноваться?

— У тебя тоже третье, — парировала Вивиан. — И я как-то не волнуюсь.

— Да, но Джереми?.. — с сомнением посмотрел на неё Максимус.

— А что Джереми? Умён, обаятелен, с хорошим чувством юмора, — она беспечно пожала плечами и добавила язвительно: — Тебе, между прочим, нравился.

— Да, как вариант на одну ночь, — вздохнул Максимус. — Ладно, смотри сама. Хорошо повеселиться.

— Спасибо, вам тоже, — Вивиан чмокнула его в щёку. — Всего хорошего, мистер Ларс, рада была познакомиться!

— Взаимно, — улыбнулся Ларри и галантно поцеловал ей руку.

Вивиан чуть зарделась, рассмеялась и вдруг чмокнула в щёку и его.

— Ну всё, убежала! — крикнула и активировала телепорт.

Ларри рассмеялся, потёр щёку и покачал головой.

— Она совершенно очаровательна, — сказал искренне. — От души поздравляю с выбором.

— О нет, пожалуй, я больше не буду приглашать тебя домой, — притворно нахмурился Максимус. — Что я буду делать, если она ещё и тебя у меня уведёт? Учти, я буду всячески ставить вам палки в колёса и пытаться тебя соблазнить.

— Ну ты же сам сказал, что я стопроцентно гомосексуален, — заметил Ларри со смешком. — Значит, зря волнуешься.

— Не знаю — не знаю, — протянул Максимус и ткнул его кулаком в плечо. — Ну что, бывший хозяин Ларри, где мои поцелуи?

— А что, ты даже не заманишь меня в спальню под каким-нибудь благовидным предлогом? — лукаво поинтересовался Ларри. — Например, посмотреть коллекцию марок? Хреновый тогда из тебя соблазнитель.

— Хреновый, — согласился Максимус с лёгкой полуулыбкой, — но ты соблазнился. И ты только что снова подумал о члене.

— О нет, ты меня раскусил, — фыркнул Ларри. — Какой ужас, я думаю о членах и задницах, наверное, я пидорас. Пошли уже? — он встал и рывком сдёрнул Максимуса с табурета, обнимая за плечи. — Где твоя комната?

— Сначала душ! — быстро сказал Максимус.

— Хрен тебе, — рыкнул Ларри и повалил его на постель. — Обойдёшься! Я не желаю снова трахаться с куском мыла.

Максимус попытался было запротестовать и вырваться, но Ларс с небывалой лёгкостью ткнул его носом в подушки, скрутил руки за спиной и с хриплым смешком победителя огладил задницу.

— Сколько, говоришь, у тебя медалей? — поинтересовался насмешливо.

Как Максимус ни старался, скрыть от него своё восхищение он не смог, и Ларри довольно улыбнулся. Нимой по праву считался первым по боевой подготовке, и поддаваться не собирался, и всё же ему удалось его скрутить. Ларри прекрасно понимал, что в настоящем поединке скорее всего уступит молодости и силе гибкого тренированного тела, но сейчас это была его маленькая победа. Он почувствовал, что Нимою больно, и слегка ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил его руки, наваливаясь сверху.

— Мне нравится, как ты пахнешь, — прошептал на ухо. — Ты сам, твоя кожа, волосы. Твоя сперма.

Немного поколебавшись, он попытался подкрепить слова собственными ощущениями, и, судя по тому, как шумно засопел Максимус, у него получилось. Тут в его сознание ворвалось чужое опаляющее желание, и Ларри пришлось зажмуриться, чтобы справиться с охватившим его возбуждением. Был ли Максимус всегда таким страстным и отзывчивым в постели или он реагировал так именно на него, Ларри?

— На тебя, придурок, конечно, на тебя! — выдохнул Максимус и крутанулся под ним, переворачиваясь на спину. — До тебя я ни разу в жизни не мечтал о том, чтобы меня выебали!

И он посмотрел Ларсу в глаза.

В этот раз Ларри уже не мог определить, кто что чувствует — он чувствовал одновременно и как трётся о простату член, и как он входит в узкую задницу, и как чья-то горячая рука скользит по нему, с каждой секундой приближая к невозможному когда-то двойному, тройному — да Бог знает какому! — оргазму, яркому, болезненно-острому, иссушающему.

— Не пущу, — прошептал Ларри, когда много минут спустя Максимус шевельнулся с явным намерением всё-таки сбежать в душ.