— Ну а что тут непонятного? — Максимус налил себе ещё чаю и стал рассказывать. — Мы всю жизнь знали, что когда вырастем, непременно поженимся, родители старались как можно чаще устраивать нам совместный досуг — каникулы, уик-энды, совместная учёба. Мы прекрасно ладили, и очень быстро стали лучшими друзьями. Она всегда знала, что я гей, единственная, кстати. Родители до сих пор не знают и не узнают, я надеюсь.
— Узнают, когда ты расторгнешь помолвку, — заметил Ларри и нахмурился, когда Нимой удивлённо на него посмотрел. — Ты не собираешься её расторгать? Но как же тогда?..
— В смысле, как? — переспросил Максимус недоумённо. — Разумеется, я женюсь.
— А как же… эээ… личное счастье? — обескуражено спросил Ларри, в который раз за вечер чувствуя себя чёртовски глупо. — Ты ведь не любишь её…
— Я её очень люблю, — возразил Максимус и улыбнулся. — И она меня. Как друга, разумеется. Меня немного смущает, что с ней придётся спать, чтобы заделать наследника, но во всём остальном я считаю, что мне безмерно повезло. Мы уже присмотрели прекрасное поместье с двумя изолированными жилыми зонами, хотя я, разумеется, буду ревностно следить, чтобы она не вздумала строить личное счастье с кем-то, кто мне категорически не понравится.
Откровенность Нимоя пугала и завораживала. Несмотря на беззаботный тон, Ларри всё равно видел во всей этой ситуации настоящую драму. Вынужденный брак, поломанные судьбы, связывающие по рукам и ногам обязательства… Или он принимает всё излишне близко к сердцу? Нимой не выглядел ни поломанным, ни чем-то там связанным — скорее наоборот, свободным и довольным жизнью, как сытый кот.
— Так значит, твоя невеста передавала мне привет? — протянул Ларри несколько смущённо. — Ты ей рассказал?..
— Не в подробностях, — ухмыльнулся Максимус. — И кто именно меня вчера так неожиданно поимел, тоже не сказал. Пока.
— И что она?
— Смеялась, — Максимус и сам рассмеялся, заметив, что Ларс отчётливо покраснел. — Не обращай внимания, она всё время надо мной ржёт.
— Замечательная девушка, — съязвил Ларри и почувствовал себя отомщённым, когда Нимой надулся. — Ещё чаю?
Сидеть с Нимоем на кухне и болтать о его личной жизни было чертовски нелепо, но Ларри нравилось. Настолько, что он и забыл о настоящей цели визита Максимуса, и тот не замедлил о ней напомнить.
— Нет, чаю я уже напился, спасибо, — сказал и встал со стула, подходя к Ларри вплотную. — Теперь хотелось бы других жидкостей.
Твою мать! Ну как могут пошлости звучать так легко и естественно? Ларри был уверен, что скажи он что-либо подобное, это будет ничерта не сексуально, а скорее смешно и жалко. Или нет?.. Чёрт. Ужасно захотелось попробовать.
— Что, Нимой, не терпится отсосать? — вопреки сомнениям, слова сорвались с языка легко и непринуждённо, а прозвучали хрипло и весомо — так, что у Максимуса загорелись глаза.
Он подошёл к Ларри и медленно опустился перед ним на корточки.
— Я могу отсосать, — сказал хрипло, кладя руки ему на колени. — Но я хочу, чтобы ты меня трахнул.
Слова ещё эхом отдавались где-то глубоко в мозгу, когда Ларри, заворожено глядя на Максимуса, протянул руку и провёл большим пальцем по его губам. На вид они были мягкие, на ощупь — упругие, и Ларри вдруг ужасно захотелось их поцеловать. Видимо, Максимус услышал его мысли, и подался вперёд, целуя первым.
«Спальня», — мелькнула мысль, и он почти не удивился, когда в голове раздался ответ:
«Веди!»
Ларри хмыкнул и, не разрывая поцелуя, воспользовался столь удобным средством связи, пока вел его по коридорам.
«Значит, хочешь, чтобы я тебя трахнул?» — он попытался придать мысли тягучие нотки. — «А не боишься?»
«Я теперь вообще тебя не боюсь», — заявил Максимус нагло и скользнул ладонями от колен к его паху. — «Раньше боялся, а теперь нет. Ты не такой, каким хочешь казаться».
«Да я, блядь, вообще плюшевый мишка», — подумал Ларри с досадой и распахнул дверь своей спальни.
— Раздевайся и ложись, — приказал, отстраняясь от Нимоя. — Буду работать над имиджем.
Максимус рассмеялся и стянул китель через голову.
— Иди сюда, — позвал, беря Ларри за руку. Подтянул к себе, заглянул в глаза… И Ларри буквально утянуло в водоворот ощущений и чувств — его и Нимоя вместе взятых во время вчерашнего спонтанного секса и целого сегодняшнего дня. А потом, благодаря Максимусу, он смог невозможное — взглянул на себя глазами другого человека. Да уж, вся эта неуверенность и нелепые попытки подрочить… Доблестный Глава Офицерата, не иначе.
«О, вот только не начинай», — Максимус моргнул, и Ларри выпал обратно в реальность. — Нельзя быть всё время доблестным и крутым, гремя на ходу железными яйцами, — продолжил он уже вслух. — Я бы испугался скорее, если бы это было так.
— Ещё немного, и я сам начну тебя бояться, — вздохнул Ларри. — Этот твой дар поистине страшная штука. И многих в Офицерате ты так читаешь?
— Я же говорил, чтобы начать кого-то «читать», мне нужно переспать с человеком, — досадливо повторил Максимус. — Я что, похож на шлюху?
— А почему именно переспать? — Ларри подтолкнул его к кровати.
— Ну или сблизиться очень сильно каким-то иным способом. Так, чтобы магия привыкла и начала беспрепятственно пропускать, — Максимус снял носки, покрутил их в руках, глядя на белоснежное постельное бельё, и вздохнул. — Мне надо в душ. Я же так и не зашёл домой.
— Что? — изумился успевший тоже раздеться Ларри. — Ты при мне сегодня дважды мылся — до тренировки и после! И после бассейна, сдаётся мне, тоже.
— Да, но потом был целый день беготни по Офицерату, — педантично уточнил Максимус и охнул, когда Ларри без церемоний сгрёб его в охапку и… — Блядь, ты что, меня нюхаешь?!
— Да! — фыркнул Ларри. — И ты пахнешь как грёбаное мыло, даже под мышками. Я всегда знал, что вы, Нимои, педанты, но чтобы до такой степени… Ничего, даю гарантию, к утру ты будешь пахнуть как все нормальные мужики — пОтом и спермой. А ну лезь в постель, живо! Можешь даже с носками, уверен, они будто только что из стирки.
— Уверен он, — проворчал Максимус и, аккуратно положив носки на тапочки, залез в кровать. — А я вот совсем не уверен.
Ларри хмыкнул, глядя на его манипуляции, и, небрежно бросив одежду на стул поверх нимоевского кителя, навалился на Максимуса сверху.
— Ну-с, мистер Девственная задница, три секунды тебе на то, чтобы передумать и всё же отделаться минетом, — сказал, заглядывая в глаза.
— Ну-с, мистер Три секунды, давай уже делай что-нибудь, а то ещё одного облома мои бедные яйца уже не выдержат, — ехидно отозвался Максимус и потянулся за поцелуем.
Ларри мысленно с ним согласился — яйца уже болели нещадно — и, не разрывая поцелуй, нащупал на тумбочке смазку. Максимус, поняв его намерения, согнул ноги, широко развёл их в стороны и напрягся так, что Ларри мысленно застонал.
«Ну чего ты боишься?» — спросил он, уже привыкая к мысленному общению. — «Вчера я ведь даже не растягивал».
«Так то вчера», — отозвался Максимус и виновато улыбнулся. — «Давай уже, потерплю!»
Ларри фыркнул и надавил смазанным пальцем на судорожно сжавшийся анус. Потерпит он! Тоже, герой выискался.
К счастью, тело Максимуса оказалось отзывчивым на ласки, и Нимой перестал зажиматься гораздо раньше, чем Ларри потерял терпение. Возможно, этому сильно поспособствовали эмоции самого Ларри, искренне наслаждавшегося происходящим, и его же душное жаркое возбуждение.
— Ну, давай же, тебе понравится, — шептал он, массируя простату, и чувствовал, как сжимается всё внутри от отрывистых нимоевских стонов.
Наконец настал момент, когда пальцам стало легко и свободно двигаться, а у Максимуса поджались и покраснели яички — верный признак приближающегося оргазма.
«Прекрасно, — подумал Ларри, забыв о том, что Нимой его слышит, — есть шанс, что кончит всё же раньше меня».
— Чтобы кончить, тебе нужно сунуть наконец в меня член, — пробормотал Максимус срывающимся голосом. — А я чувствую, что этого уже не дождусь.
— Да ты задрал уже подслушивать! — рыкнул Ларри уязвлено и, наскоро смазав член, вогнал его в расслабленное — ну наконец-то! — тело.
Максимус вскрикнул, распахнул глаза, и Ларри провалился в его эмоции и ощущения, лишь смутно понимая, что и свои собственные никуда не делись — они все здесь, в этом невозможном, нереальном коктейле. Никогда и ни с кем он ещё не делил удовольствие в настолько прямом смысле, но длилось это недолго — подступивший двойной оргазм скрутил мышцы, заставил зарычать, закрыть глаза, разрывая контакт и оставляя наедине лишь с собственным наслаждением.
Максимус под ним тоже коротко рыкнул, выгнулся, застонал — ему-то не нужно было смотреть в глаза, чтобы чувствовать чужие эмоции. Отдышавшись, Ларри от всей души ему позавидовал.
«Не надо, не стоит», — тут же раздался в голове умиротворённый голос. — «Просто не закрывай в следующий раз глаза».
В том, что следующий раз будет, Нимой явно не сомневался.
Ларри вздохнул и скатился с него на простыню. И как же его угораздило? Интересно, за связь с подчинённым существуют какие-либо наказания?
— Нет, я смотрел, — Максимус перевернулся на живот, выставив на обозрение свой шрам. — И постоянного кого-то у тебя тоже нет. Так почему бы нам не трахаться время от времени?
Ларри вздохнул и от души приложил Нимоя пятернёй по заднице.
— Действительно, почему нет? — сказал спокойно в ответ на рассерженное шипение. — Лежи, не дёргайся. Сейчас вылечим твой шрам, а потом ты мне всё-таки отсосёшь. В благодарность.
Ответное «Сука!» — вслух и мысленно — растеклось по телу приятным холодком, и Ларри, улыбаясь, пошел за мазью.
Плюшевым медвежонком он быть не собирался, и у Нимоя было три секунды, чтобы это понять.
* * *
— О, тебе всё же залечили шрам, — голос Вивиан — не то, что хотелось бы слышать после бурной ночи в пять утра. — И почему ты снова спишь на моём диване?
— Я не сплю, — вяло запротестовал Максимус. — Я прилёг отдохнуть.
— Ага, утомился, бедненький, на пути до спальни, — Вив фыркнула, и Максимус кинул в неё подушкой.
— Отвали, я собирался в душ…
— …и уснул, — закончила за него Вивиан и рассмеялась. — Что с тобой, ты перепил?
— С ума сошла? — обиженно посмотрел на неё Максимус. — Ещё середина недели.
— Тогда что?.. — тут её осенило. — О, дай угадаю, тебя затрахали! Ничего себе, Максимус, немедленно колись, кто этот святой человек?
— Отвали, — Максимус дотянулся до упавшей на пол подушки и обнял её, подгребая под себя. — Ты не хочешь этого знать.
— О нет, хочу, мистер Нимой, и узнаю! — Вивиан бесцеремонно отпихнула его к стенке, плюхнулась на диван и наклонилась, заглядывая в глаза.
Максимус мысленно вздохнул и не стал противиться, позволяя ей увидеть пару пикантных сцен. Реакция Вивиан удивила.
— О нет, ты спишь с Ларри Ларсом, — простонала она. — Я так и знала!
— Да ни хрена ты не знала, чего врёшь? — возмутился Максимус.
— Не знала, — легко согласилась Вивиан. — Но теперь понимаю, что легко могла догадаться. Кто ещё мог отыметь тебя в задницу, как не возлюбленный начальник?
— Действительно, кто? — язвительно протянул Максимус и сполз с дивана. — Я в душ.
— Ну разумеется, — фыркнула Вивиан ему в спину. — Куда ж ещё…
В душевой Максимус обнаружил, что Ларс в полной мере исполнил своё обещание — от него разило потом, спермой и терпким мужским мускусом. Придя в ужас, он поспешил сделать воду погорячей и смыть с себя весь этот кошмар. В очередной раз намыливая жидким мылом любимую мочалку, он уже не жалел, что ушёл от Ларса, хотя тот и предлагал остаться. Мысль о том, чтобы надеть на работу несвежие трусы и носки, была противна до омерзения.
— Так ты у него сегодня ночевал? — вездесущая Вивиан бессовестно прервала его водную медитацию, зайдя в душевую и присев на лавочку для вещей. — Рассказывай, я хочу всё знать!
— Буль-буль-буль, — ехидно сказал Максимус. — Я тебя не слы-ышу-у. Иди спать, женщина! Вечером, может быть, расскажу.
— Ну нет, вечером ты снова удерёшь на блядки, — возразила Вивиан. — Рассказывай сейчас и не беси меня, Нимой.
— Вот репей, — простонал Максимус. — Ну что тебе рассказывать? Трахнул он меня в кабинете, а потом у себя дома ещё раза три. Пара минетов, любовь до гроба, всё, конец истории!
— И всё? — Вивиан разочарованно вздохнула. — А я думала, у вас как-то там искрило до этого, какие-нибудь танцы павлиньи, ну или петушиные на худой конец. Просто взял и трахнул? Скучно.
— Ну, может, не совсем просто… — задумчиво протянул Максимус и рассказал подробно, как было дело. — Не знаю, может его вечное желание ко мне прикопаться выходило из желания трахнуть? Но я ни разу не чувствовал от него таких эмоций.
— Он мог сам не понимать, — Вивиан пожала плечами. — Особенно, если спать с подчинёнными для него в новинку.
— Я так понял, что у него вообще с личной жизнью не ахти, — хмыкнул Максимус. — Ну то есть, мы об этом не говорили, но ощущение было такое, будто он дорвался.
— Ну а чего ты хочешь? — Вивиан скинула с себя халат и зашла к нему под душ. — Он же на виду всё время, а имидж блюсти надо. Насколько я знаю, после их развода с миссис Ларс, не было ни одной скандальной истории с его участием. Дай, пожалуйста, шампунь.
— Какой? — Максимус протянул было руку к батарее флакончиков на её полке, но замер в нерешительности — шампуней там было минимум пять. Если он сам был помешан на чистоте, то Вивиан Бенедикт — на своих волосах.
— Вон тот, в жёлтеньком флаконе.
Получив свой шампунь, она ненадолго замолчала, а Максимус получил возможность обдумать её слова.
— Думаешь, из этого что-то выйдет? — спросил он, когда по ногам потекла душистая пена, пахнущая кокосом и ванилью. — Что-то серьёзное?
— А вот об этом, мне кажется, пока рано говорить, — отозвалась Вивиан, тщательно смывая с волос остатки шампуня. — Но почему нет? Тем более, он тебе всегда нравился.
— Тебе тоже, — ехидно напомнил Максимус. — Ты украла у меня карточку с его изображением!
— Тогда я ещё не знала, что он гей, — парировала Вивиан, выключая воду. — Тебе повезло.
— Это точно, — согласился Максимус и призвал полотенце.
Об одиночестве, наркотиках и огурцовых масках
Утром как всегда была скучная обязательная планёрка, отягощённая сегодня помимо недосыпа ещё и крайне «приятной» новостью о прибытии проверяющего из Офицерского Ведомства.
«Доброе утро», — поздоровался Максимус, садясь на своё место. — «Выглядишь бодрячком. Сколько кофе выпил?»