Давай навечно оставим сияние в небе

Давай навечно оставим сияние в небе

Сборник стихотворений

Алексей Стахеев

© Алексей Стахеев, 2019

ISBN 978-5-4490-7198-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Как истинный поэт чарую я пером,

И все, кто прочитал мои стихи,

Горят давно невидимым огнём,

Который всё сжигает изнутри.

Здравствуй, дорогой читатель. Взяв в руки этот сборник, ты, возможно, не ощутишь ничего нового при прочтении. Возможно, некоторые стихи тронут тебя до глубины души. А может ты вообще закроешь его после нескольких страниц. Выбор всегда останется за тобой, но поверь мне, в свои стихотворения я вложил немалый смысл, его нужно только разглядеть. Бесспорно, ссылаясь на мой малый опыт, можно сказать, что пишу я просто и глупо, как мальчишка, который возомнил себя великим поэтом. Однако, даже выпуск этой книги дается мне нелегко: волнения перед критикой, ожидание отзывов, признания или отторжения. Я всегда боялся говорить о своих чувствах и мыслях, остерегался, дабы не стать посмешищем. Теперь же, решившись наконец высказаться, я трепетно смотрю на экран… может, кому-то понравится в моем мире?

Тот «А»

Ах, эта чудная пора. Пора мечтаний и влечения, Когда вливается в сердца Так много чувств от тех мгновений, В которых, обретя свободу, Ты себя нужным ощущал. И мир любил, и всю природу, Когда о ней ты вспоминал. О той девчонке в снах заветных. О той, кто с трепетом любя, Не знала, что писать в ответе, И ненавидела себя За то, что в «А» она влюбилась, Но он не знал, как быть ему. Все в голове его крутилась Мысль: «Нет, я не смогу. Я не любил так сильно прежде, Мне это чувство не знакомо. А вдруг она меня отвергнет, Тогда настигнет меня кома…» Кома иллюзий, меланхолий. И, сидя у окна один, Захочет выйти, чтоб без боли, Тело его. Так, без причин. Как долго думал он об этом, Что может встретил ту любовь. Но поздно, в миг промчалось лето, И потушил тот «А» огонь. А для девчонки он был солнцем. Тем самым, что встаёт с утра. И разговоры без притворства Давали знать — нужна она. Барьер сломав после сомнений, Она открылась вдруг ему. А он, не знав её затеи, Вопрос задал: «Ну почему? Зачем я нужен ей такой? Каков любови этой прок?» Но понял смысл жизни той, И сердцем всем влюбиться смог. Теперь же, спустя много дней, Когда проблемы позади. Нашёл тот «А» любовь, и с ней Обрёл себя он образов среди.

Где был бы я

Где был бы я, тебя я не увидев? В своих мечтах копался до сих пор. И, не заметив обликов красивых, Я был бы маской скрыт в плену оков. Все думают, что я очень весёлый. По жизни оптимист, в душе я шут. Но только ты смогла понять какой я В сердце. С тобой обрёл я сладостный уют. Слова из головы моей пропали, Когда дотронуться до губ твоих посмел. Закрыть глаза и провести руками По телу твоему, попасть в твой плен. Недавно мне казалось так нелепо, Что полюбить меня хоть кто-то сможет. Теперь же я нашёл билетик, Который жизнь счастливую в карман положит. Я и не знал, что солнышком я стану И озарять её начну лучами. По-моему, она пришла в мой мир специально, Чтоб смог я любоваться милыми очами. Она сняла с меня ту злую маску, Скрывавшую все чувства и желания. Я вдруг увидел мир свой в ярких красках, И понял, где таилося сознание. Где был бы я, тебя я не увидев? Наверно, так бы и остался в небытии. Но все же, милые черты заметив, Попал я в узы цепкие твои.

Образ твой

Твой образ приходит ко мне по ночам И шепчет на ухо слова. Я слышу твой голос, будто ты у плеча, И вижу прекрасны глаза. Я помню, как пахнут губы твои, Аромат этот сладкий во рту. По волосам я рукой проводил И твой облик забыть не могу. Как же хочу я уверенным быть, Что встречу тебя поутру. Так много мыслей в моей голове, Их усмирить я не в силах (Два светлых чувства, бурлящих во мне). Из-за того все изгиба, Который, как яркий солнечный свет, Проник в мою душу глубоко. Хранить его буду до скончания лет, И не будет мне одиноко. Как жаль, что сейчас тебя рядом нет. Как жаль, что так далеко ты.

Двое

Посреди комнаты стояли двое. Так молоды, так горячи, И, чувств своих никак не скроя, Молчали… слова сейчас не так важны. В глаза они без устали глядели, Влечение останавливалось страхом, Но не могли они стерпеть мучений — Их разум покрывался белым мраком. Движенья рук по трепетному телу И потерявшиеся пальцы в волосах. Он ничего не мог с собой поделать: Невероятны для него её глаза. Как бархат белоснежный была кожа, Искусанные губы так нежны. Прижал к себе её он осторожно, Утопли двое в объятиях тишины.

Несуразные конфеты

В комнате тихой пишу я стихи. Душу мою изливают они. И когда мне холодно сердцу, Любовь к Вам помогает согреться. Я хочу сейчас Вам сказать, Как мне нравятся Ваши глаза. Приобнять Вас за талию нежно, Утонуть в руках неизбежно. Я не знаю, что Вам дарить, И могу я Вас только любить. Несуразно купить Вам конфеты, Когда Вы достойны планеты. Я люблю, когда Вы говорите, На меня когда в шутку кричите. И чтоб пол показался мне зыбким, Мне достаточно Вашей улыбки.

Джелос

Любовь моя — горячая царица тьмы. Так пылко к Вам моё влечение, Я не могу сдержать напора чувств внутри, Готов ласкать Вас до изнеможения. Ваши зелёные, мучительные очи, Как снег легка, бела, нежна рука; Хочу в объятиях утонуть я очень, Хочу не расставаться никогда… Но где-то в дебрях моей маленькой души Скитается тот тёмный мрачный монстр. Он жрёт мои сегодняшние дни И имя Джелос носит. Враг он солнцу. Лучи он света и тепла съедает, После него ты словно выжатая тряпка. Как много темноты он оставляет Внутри меня… и как ему не жалко? А Вы же любите кормить его, Тая секреты, говоря не правду. Он ест, растёт все день за днём, Но Вы о Джелосе не знаете ни капли. И каждый миг, как вижу Вас с другим, Просто болтая ни о чем, смеясь и споря, Тот монстр ищет тысячу причин, Чтоб заместить мой старый мрак на новый. Я не хочу об этом думать и судить, Так много слов сказать я мог об этом. И каждый раз хочу его убить, Того, кто глубоко в душе таится где-то. Он бесконечно не даёт покоя, Но знаю я, что любите меня. Как все же сложно смотреть на всех без боя, Ведь так хочу единственным быть я.

Чай

«Садись, я налила тебе, Попей ты чай со мною. Как-то сегодня не в себе, Попробуй успокоить. Меня тревожит мысль та, Что слишком дорог мне ты. Меня покинешь, и тогда Я сразу кану в лету.» Промолвив только первый стих, Она присела рядом. Тот вечер был так мил и тих, И так прекрасны взгляды. От чая терпкий вкус во рту, Он горечь отдавал, Но помню все же сладость ту, Тебя я целовал.

Раздолбай

Музицирую, сижу в печали; Мои мысли в небо взлетели. На мольбы Вы мои отвечали, Чтоб любил я Вас больше хотели. Всё обиду тая на слова мои, Вы хотели уйти, запереться. Но не поняли Вы, что в себе таит Моя реплика. Я же от сердца… Я от сердца заботясь о Вас, не подумав, Написал ту злосчастную речь. Ну а Вы в это время, причину придумав, Не смогли её с тем же смыслом прочесть. Я прошу Вас, нет, умоляю. Вы поймите, как сильно люблю; Вы простите меня — раздолбая, Ведь без Вас я прожить не смогу.

Лишили

Так чувственна была любовь меж ними, И счастье их копилось день за днём. Такой взаимности не встретишь ты отныне, Ведь каждый миг заботилась о нём. И он её любил неимоверно, И ласково он «Аня» её звал. Так трепетно и так мгновенно Касались их невинные уста. Им нравилось за городом местечко, Они любили проводить там вечера. Там чистая и тихая бежала речка И очень вкусно пахла береста. Расслабиться, сидеть на берегу, Вдохнуть тот свежий воздух в грудь — Любила Аня эту красоту. А Женя понимал: вот жизни суть. Суть в том, что несмотря на все невзгоды, Он наслаждается моментом счастья. И не тревожат его душу непогоды, Ведь рядом с Аней исчезают все ненастья. И длилась долго идиллия меж ними, Их счастью не было границ и края. Но в один миг всего их вдруг лишили, И обстоятельства их жизнь с землёй сровняли. В один погожий день на выходных Решили прогуляться они в парке, И, не остановившись, на прорыв, На полной скорости их сбила иномарка. И вой сирен, и проходящих крики Залили улицу сполна. Они лежали порознь, разбиты… В крови была у Ани голова. Тяжёлый случай, Женя в кому пал, Его сознание помутнилось мраком. А Аню не смогли спасти от ран: Она скончалась на руках медбрата. Вот год прошёл, Евгений встал с кровати, Он видеть хотел Аню в тот же миг, Ведь не успел так многого сказать ей, И после слов медбрата он поник. — Не может быть! Ведь я живой стою! Покинуть не могла она меня. Скажите мне, я, может, сплю? — Нет, вы год не отходили ото сна.

Опьяненный

Рано утром, в начале июньского дня Шёл мужик одинокий по улице. В его мыслях сейчас только она, А в глазах расставание рисуется. Проклиная пение птиц на ветвях И шатаясь из стороны в сторону, Он держал бутыль водки в безмолвных руках, И ничто не могло помешать ему. Помешать снова сделать томный глоток, Чтоб промыть душевную рану. И залить ядом тот колючий цветок, Разрывающий в кровь сердца пьяных. Нет! Не пьяных, а опьянённых Любовью. Тех, кто пред ней на колени упал, Тех сумасшедших и окрылённых, Кто узнал, как пахнет любовный запал. И мужик ненадолго очутился в мечтах, Где целует её он трепетно. Где он тонет в её бездонных глазах, Обнимает, говорит он без лепета. Но ведь это все только в его голове, Потому что выпил немало. Эх, мужик, и без алкоголя во мне Понимаю тебя солидарно. Что ж вы делаете с нами, любимые женщины! Разрываете в клочья мечты. Так хотелось остаться на пике блаженства, Но бросание вниз нас, увы.

Прости

Прости меня за то, что я такой. Принудил я любить и отрекаюсь. И чувствую, как будто не живой, Все больше от тебя я отдаляюсь. И что случилось вдруг во мне, не знаю, Я не могу найти ответа на вопрос. Душа моя тихонько умирает, Ведь вместе быть хотел я, а не врозь. Прекрасные моменты вспоминаю, Сердца стучали в унисон с тобою. Сейчас же ничего не ощущаю, И захотелось снова стать изгоем.

Россия

Так сладок воздух на просторе Нашей большой родной страны. Широки реки текут в море, И ручейки бегут с горы. Массив лесов неотразимый, Благоуханные поля Запали в сердце мне так сильно, Что разлюбить уже нельзя. Родившись русским человеком, Россию будешь ты любить. И красоту её вовеки Ты должен свято сохранить.

Сон

Ночь для меня, как мир иной. В нём есть загадки и ответы. Ночью могу я быть собой Иль, притворившись, стать кометой, Которая, лисе подобно, Имеет яркий пышный хвост. Летит она сквозь космос долго. Она — на брег мечтаний мост. На берегу на том есть поле, Цветов и трав благоухание. И лес там есть, в котором вскоре Найдётся дерево желаний. И я, обняв кору шершаву, Подумал только об одном: Ты не кончайся, сон мой странный, Хочу побыть сейчас вдвоём. Вдвоём хочу побыть я с теми, Кого давно я не видал. Увидеть тех, душа чья в небе, А тело в землю закопал. Поговорить хочу я с ними, Услышать голос мне знакомый, Прижать к себе, шептав их имя, Заплакать, от того что больно. Но вдруг из рук моих пропало То дерево в лесу и поле, И берег, мост, комета встала. Проснулся я в кровати вскоре.

Я солдат

Порыв души высвобождая, Я вновь стихи в блокнот пишу. И вдохновение принуждает Творить, хоть пользы я не приношу. Во мне давно иссякли силы, И дух мой где-то в тишине Сидит среди берёз красивых; Он не бывал на той войне. Где море крови и свинца, Где нет пощады человеку, Стрельба идет, ей нет конца, Что гильзы образуют реку. Падёт один боец, другой, И третий мамке не напишет: «Все хорошо, мам, я живой…» А мама ждёт, что вновь услышит. А мама ждёт, что вновь услышит Знакомый голос пацана, Который мог сидеть на крыше И считать звёзды допоздна. Который заливался смехом, И каждому он дню был рад, Пока однажды не уехал, Лишь крикнув маме: «Я солдат!»

Есть много моментов из жизни моей…

Есть много моментов из жизни моей, Которые мне не понятны. В моём окружении так много людей, Их всех считаю проклятьем. Одни — это черти адского пекла, Выводят меня из себя. Другие, которых почти незаметно, Не знают, что сердце хранят. Моё сердце хранят. И вроде понятно, кто дорог мне больше, Но всё ж боюсь я их всех. А всё потому, что тот, кто дороже Ударит гораздо больней. Ударит без всяких помех.

…как Есенин

У многих есть друзей навалом, Но не у всех найдётся тот, Который, говоря помалу, В тиши глухой тебя поймёт. С которым, уронив ни слова, Друг друга сможете понять. Только взглянув в глаза такого, Захочешь сразу ты летать. И я нашёл такую душу, С которой тихо пошептать Приятней и гораздо лучше, Чем с кем-то радостно кричать. Мне так приятно человека По имени звать нежно «Ксеня». Ведь для неё я в кой-то веки Стал кем-то важным, как Есенин.

Останься

Пожалуйста, со мной останься, Момент наполни безмятежьем. Не забирай ты моё счастье, Не оставляй меня. И прежде Чем я смогу увидеть взор твой, Ты не должна меня покинуть. Любимая, не дай мне сгинуть. Ведь я зависим уже стал От той улыбки, этих глаз. И мир мой так ничтожно мал, В коем нет меня с тобою — нас. И если ты меня покинешь, Я буду сломлен и разбит, Единственный твой фаворит.

Привык любоваться

Как сильно бы я не старался, Но всё-таки в силу причин Я так много раз ошибался, Что скоро не хватит мне сил. Пойти утопиться, взорваться? Ну, нет, ведь я не из тех. Я жизнью привык любоваться, Поменьше чтоб видеть помех.

Упаковка

Пороки общества просты до безнадёги: Все маски надевают на себя. Хотят убить они свои тревоги, В непонимании других людей виня. А сами ничего они не значат, Под масками их мир не так велик. Для них простая нерешаема задача, И внутрь разума темнейший мрак проник. Эх, люди, вы неумолимы, В своем давно вы варитесь соку. Возможно, чувствуйте себя непобедимо, На самом деле не убили слабость ту, Которая сожрет вас, не умолкнет, Как снимете вы маску пред толпой. Так много вас в хорошей упаковке. Так мало вас с таинственной душой.

Обломов

«Началось все с неумения чулки надевать, А закончилось неумением жить.» — Так Добролюбов дал нам понять, Как Обломова стоит судить. Воспитание Ильи породило в нём лень. В чрезмерной опеке он жил, Исходя из того, что он каждый день Мог надеть только с няней чулки. Семилетний мальчишка, окруженный заботой, Любопытен вполне был и резв, Но родители вовсе убили охоту Заходить в приключенческий лес. Зародились привычки в Обломовском детстве: После трапезы он хотел спать. И характер его изменился. В последствии «Лучшим другом» стала кровать. Вот подрос наш Илюша, стал чуть взрослее, И пора бы учиться ему. Но какой в этом толк, ведь на самом-то деле Круглый год гонял он лафу. Ведь и правда, по сути умение простое: На себя чулки надевать. Но Обломов не мог даже этого. Вскоре Он сумел свой характер сломать. И вырос Илюша, как Ольга сказала, Беззащитным маленьким голубем. Серьёзных решений не принимая, Он прятал в крыло свою голову. Добролюбов написал всего пару строк, Весь роман сумев объяснить: Все начиналось с обычных чулок, А закончилось неумением жить.

Психи

Всё чуждо в мире для поэта. Возможно, он с другой планеты, Ведь видит то, что глаз не видит, Что не понятно никому. Поэт… он чует за версту И это свято ненавидит. «Но как же чувственность поэта?» — Спросить могли б вы у меня. А я отвечу: глупость это, Поэты — психи, как и я. Зачем сидим мы по ночам, Всё пачкая листы? А я отвечу: дар нам дан Всё видеть «с высоты». Но этот дар карает нас, За что не понимаем… Хотя отвечу парой фраз: Мы души так сжигаем И как тушить не знаем.

Мой корабль

Слившись в танце пылали два сердца, А одно рвалось на куски. Лишь с тобою смог я согреться, Уходя от всей суеты. Вожделел прикасаться к тебе я, Забывая где я и кто. Нужных слов сказать не умея, Мне хотелось бы выйти в окно. Но какой в этом смысл, зачем? Я бы лучше судьбу испытал, Чтоб корабль жизни моей Наконец нашёл свой причал. Пусть он полуразрушен, разгромлен, И, наверно, на облик не мил, Но моя жизнь стала возможной, Лишь когда я тебя полюбил.

Павшая звезда

Я вечер каждый рад встречать и ночь, Ведь скоро встречусь я с тобой. Ты унесла мои тревоги прочь, Но с ними унесла и мой покой. Мне ежедневно хочется коснуться Твоих прекрасных рук и щёчек. И в сладость губ твоих мне окунуться Сейчас охота очень-очень. И взгляд свой не могу я оторвать От невозможно ярких глаз твоих. Я мог желание сейчас бы загадать, Ведь ты как павшая звезда в руках моих. Но главное — момент не упустить, Когда дозволено мне будет Тот терпкий нежный фрукт вкусить, Его обычно называют «губы».

И если честно

Вы помните тот вечер, Владислава? В глаза друг другу мы смотрели. Мне Вас тогда так не хватало, Я счастью своему не мог поверить. Общались с Вами мы непринуждённо, И Вы смеялись над дурачеством моим. А я желал лишь после ложки дёгтя Почувствовать себя другим. Ведь только с Вами мне кричать хотелось Не голосом, а телом и душой. И подевалась вся куда-то смелость, Которая всегда была со мной. Вы совмещаете в себе две стороны: Одна заставит сердце чаще биться, Другая же способна уловить Всё то, что в глубине души таится. И нет такого больше человека, Зажегшего огонь, что вновь погас. Я вечно благодарен Вам за это, И если честно, Влада, я люблю Вас.

Географ

Так трудно собрать при встрече слова, Хоть видимся мы и не редко. Но каждый раз пуста моя голова, И лечу павшим листиком с ветки. Ну а ты каждый раз ловишь меня, Зажигаешь огонь изнутри. Я взрываюсь в порыве, безмерно любя, Обуздать животный инстинкт. Все касания к нежной коже твоей Остаются на кончиках пальцев. И не хватит в мире воды всех морей Утопить моё горе, Если ты не сможешь остаться. Я хотел бы фотографом твоим стать Или рисовать тебя мелом. Я хотел бы географом повидать Всю поверхность твоего тела…

Я помню

Пылали вместе мы так мало, Однако помню до сих пор Наш «грязный танец», что, как жало, Пронзал сердца. Цеплял он взор. Восторженные зала крики, Аплодисменты, радость, слёзы… Я помню всё: софитов блики И Вас, усыпанную в розах. Я помню то, как Вы смеётесь, Я помню — боль Вам причинял, Я помню, как в порыве, ссорясь, Вас невзлюбил, но понимал. Я помню, как я вновь воспрянул, Из пепла словно возродясь. Вы веселили мои раны, Вы заживляли мою страсть. И хоть я к Вам и не пылаю Любовью неземной и чистой, Я Вас всецело обожаю И не забуду той страницы, В которой высечено имя На оглавлении книги жизни. Эх, Даша, спасибо Вам, что были Моею танцевальной искрой.

Я родился в Березниках

Мне любимы твои улицы тёмные; Ночью, летом, под свет фонарей Я своими уставшими лёгкими Забываю про глупость людей. Забываю про то, что когда-то Был таким же глупцом, кто твердит: «Этот город будто из ада, На весь мир он снизу глядит». А по сути, я в нём живу, И родился во мне здесь талант. Город мой излучает уют, Когда бродишь один по дворам. Здесь нашёл я друзей и любовь, Здесь познал печаль и тоску, Здесь моя уральская кровь Взволновалась под музыку ту, Что игривистым звоном в ушах Пробуждает внутри вдохновенье. Я родился в Березниках Под весеннее птичье пение.

Засыпая

Прекрасна, как яркое солнце заката, Вошла в мою жизнь ты тихонько. Не надо бриллиантов любого карата, Мне б руку держать твою только. Мне б видеть своё отражение в глазах, В глазах изумрудных твоих. Я так много слов сейчас мог сказать, Но голос мой медленно стих. Ведь рядом с тобой моё сердце поёт, И жизнь моя кажется раем. Я верю, что где-то вдали меня ждёт Прекрасное море желаний. Нырнув с головой, я счастье познаю, Готов под водой задохнуться. И каждую ночь один засыпая, Мечтаю с тобой я проснуться.

По велению судьбы

Послать бы всё куда подальше, Начать бы по течению плыть. Хочу пожить я настоящим, Ну, а о прошлом позабыть. Хочу я в небе птицей вольной Расправить крылья, полететь. Хочу я закричать «Довольно!», Как в жилах кровь начнёт кипеть. Вы, люди, жалкие актёры, Живёте все, как вам велят. Нужны работники, не спорю, Но те, кто этого хотят. Сейчас же в мире так сложилось, Что по велению судьбы, Куда бы жизнь не покатилась, Едим не торты, а торты.

После ссоры

Мы с тобой бестолковые люди, Мы как спички внутри коробка. Без наждачной бумаги не любим, Ну, а с ней сгораем до тла. Я хочу, чтобы вы говорили И кричали в сердечных мучениях, Чтобы злость свою вы открыли, Так пойму я ваше влечение. И гораздо легче мне будет Жить в запутанном внутреннем мире, Где дороги у наших судеб Будто вместе специально сложили. И пусть проза в любви неизбежна, Мы поделим ее на части. После ссоры так полно и нежно Заберём с собой только счастье.

В парке

Я в парке прокуренном и пропитом Вдохновение нашёл. Увидел сквозь грязь бутылок разбитых, Как здесь хорошо. Забыл я про то, что под ногами Разбитое зеркало луж, Ведь в нём так чудесно лампы сверкали. И понял я, что живу.

Любовь

Можно влюбиться в красоту, В веснушки рыжие на щёчках, В улыбку уст, глаз доброту, И восхвалять её на строчках Стихов и прозы. Понимать, Что жизнь не может быть возможна Без той потребности внимать Всю прелесть бархатистой кожи. Но есть другая сторона Медали этой золотой, Она гласит: «Не так важна Для жизни женщина красой.» И вскоре пассию любую Сменить возможно без труда, Но не захочешь ты другую, Почувствовав любовь сполна. Любовь наперекор терпящую, Любовь без страха и обмана. Любовь, как пламя… настоящую И ценную, как лист Корана. Найди того, кто не сбежит, Кто вдруг отречься не посмеет От демонов твоей души, И с ними совладать сумеет.

И только бы понять

Прости мою возможную навязчивость, За все мои вопросы «Как дела?», Прости за чрезмерную дурачливость, Я прячу так свои переживания. Мне очень сложно видеть красоту, Печалью омрачённую внезапно. И я как будто бы сижу в плену: Не подойти, не прикоснуться многократно. А только быстрый взгляд в глаза твои, Тот гланс, застывший в глубине души. Мне очень важно понимать тебя, Все твои мысли, чувства, тайны. И только бы понять, что я Тот человек, кому всецело доверяют.

Вас не люблю я

Вас не люблю я, уж простите Мою дурацкую молву. Ваши глаза под свет софитов Слепили душу бедную мою. Ваш стройный стан меня пленил, И я его возненавидел, Ведь он желание породил — Вас каждый день хочу я видеть. Мне шёлк лоснящихся волос На ваши плечи так противен, Ведь он сейчас средь тысяч грёз Стал прихотью необходимой. Вас не люблю я, уж поймите, Что это больше, чем любовь. Вы во мне счастье возродили, Вы вскипятили мою кровь.

Не бойся, любимая…

Не бойся, любимая, слёзы не лей, Ведь скоро в ужаснейшем мире Наступит пора замечательных дней, Время прекраснейшей лиры. Я спутником вечным стану твоим, Как свет от луны звёздной ночью. Останусь без ссадин я, невредим, Заслонив от беды твои очи. Впитаю всю злость, всю простуду и горе. Я вдребезги буду ломать Тот лёд на лазурном, скованном море, Чтоб могло оно снова сиять.

Я вас категорически люблю

Вы помните я говорил: «Ничто не сможет нас поссорить.» Теперь же говорю: «Любой пустяк.» То я посуду не в том доме мою, То в мыслях роюсь просто так. Без ссор, как знают все, немыслимо общение, И я это всецело поддержу. Но у меня другое отношение К Вам — я Вас категорически люблю. Однако тошно мне из раза в раз Выслушивать «не надо», «нет» и «ничего», Я будто заперт был на сто замков от Вас, При этом не вознаграждён ключом. И сердце каждый раз отстукивает в такт: Ска-жи, ска-жи, ска-жи. Зачем, ну почему, ну что не так?! Ну что мешает нам спокойно жить? К чему эти бессмысленные прятки? Боитесь Вы иль не уверены во мне? Мне жаль, что не могу я без оглядки Утопнуть в Вашей избранной душе. Наверно, слишком много жду от Вас, простите. Я, видимо, не тот, кого судьба Должна направить к Вам под свет софитов, Она отправила меня без фонаря. Наткнувшись на такое чудо, я не знал, Что на земле можно стоять, как в облаках. Вот только б знать, что я не прогадал, Увидев свет Ваших очей впотьмах. Без ссор, как знают все, немыслимо общение, И я это всецело поддержу. Но у меня другое отношение К Вам — я Вас категорически люблю.

Дай мне силы

Дай мне силы терпеть людей мне ненавистных, Дай мне силы узнать, как терпеть. Замолчать, усмирить мои гневные мысли, Не использовать словесную плеть. Дай мне силы спокойным быть в ирмовском шторме, Дай мне силы стоять на ногах. Удержаться и не упасть в эти волны, Утонув в глубине на века. Дай мне силы быть рядом с моими друзьями, Дай мне силы друзей не терять. На просторах полей, городами гуляя, Научи себя понимать. Дай мне силы родителям дать всё, что нужно, Дай мне силы им отплатить. А с любимой, как детям, дурачиться дружно, А с любимой в достатке жить.

Громкая тишина

Нет времени мне отвечать? Не беда. Я буду любить тебя тихо. Не буду звонить, писать… никогда Услышать не сможешь ты крика. И письма мои потеряны будут, В пути их кто-то сожжёт. Все нити, сплетения наших судеб Коварный посредник порвёт. В душе моей громкая тишина, В словах моих горькая правда. Ты времени на простейший ответ не нашла, А я был этим подавлен. Ну что ж, не смею тебя отвлекать, Я буду любить тебя тихо. И буду морально тобой голодать, Услышать не сможешь ты крика.

Как голуби на ломоть хлеба…

Как голуби на ломоть хлеба, Скорее, словно мухи на дерьмо, Вы на поэта бурей налетели. Вы ждали его слабости давно. Да, не такой, как вы, он и не блещет Воспитанною речью и поклоном. Да, он считает возраст человечий Ничем иным, как цифрой неживою. «Эй ты, самоуверенный мальчишка, Как смеешь ты перечить мненью старших?!» А потому что вы других не слышите, Считаете себя единственными, важными. Какого дьявола я должен уважать Того, кто голос на меня срывает. От вас, скорее, легче убежать, Чем убедить, что вы не правы. Но в этом случае я становлюсь хамлом, Однако, лучше вас, извольте. Вы будете бить молотом и рвать серпом, А я терпеть вашу недетскую фривольность. И вставить слово, сразу — не воспитан. Начнёте вы родителей клеймить. Я перед вами, я сам себе родитель. Мне отвечать за все слова, мне дальше жить. И уважать вас — старших — нужно, Когда вы уважаете в ответ. Для вас я лишь незрима безделушка, Для мира я всего лишь человек.

Короткая встреча

Поезда, никогда не любил поезда, Не любил — они тебя увезли. И вся жизнь сейчас превратилась в вокзал, В вокзал, где встретимся мы. Бесконечное ожидание. Рельсы-артерии пронзают меня, Тянутся нескончаемо. Моё тело теряет сознание. Гемоглобин, караван кислорода везя, Бьётся за жизнь отчаянно. Моё тело теряет сознание. Поезда, как я люблю поезда! Люблю — возвратили тебя. Пообещай, что снова приедешь сюда. Никогда не любил поезда…

Я буду ждать

Я позову тебя ночью вполголоса И напишу письмо в своих мыслях. Я состригу опять свои волосы, Хоть они ждали тебя немыслимо. Я буду ждать СМС ежечасно, Ежеминутно, секунду каждую. Я буду ждать, хоть и знаю — напрасно, Душевной буду томить себя жаждою.

Не ждали?

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, Лежа в полумраке в пагубном дыму, Я души своей безжалостный каратель. Что, не ждали вы эту строфу? А я тоже ночью не подозревал, Что начну царапать без разметки листик. Я бы засмеялся, кто бы мне сказал: «Ты поэт своей никчёмной жизни!» Я беру поэта как творца, Как художника, который вместо красок Любит рифмы едкого словца И который знает — мир ужасен.

Сжигает душу

Я пишу это тайно, не открывай двери. Мне не выдержать натиска. Ты, наверно, не сможешь во всё поверить, Но моя жизнь к чертам в ад катится. Опять эта осень-зима холодами Сжигает душу. Но я потерплю, плед натяну, Пусть музыка плейлистами Меня задушит…

Было б время как манная каша

Помнишь, я писал про окно? Так вот, лучше броситься. Не смотреть на тебя день за днём. Изучая каждый сантиметр твоего лица, Мои губы мечтали оказаться на нём. Ты скрываешь или действительно На всё то, что между, плевать? Аметисты-мечты рассыпались, Когда снова я лёг в кровать. Снова лёг один на бетонную… Без спокойных твоих ночей… Я в себе вырыл яму бездонную Из ужасных, гневных речей. Мне всё высказать до ужаса страшно. Страшно знать, что не нужен буду. Было б время как манная каша, Я б размазал его по блюду В надежде на то, что так больше. Да, больше, жаль, все лишь кажется. Ты оставила из до боли маленькой порции Только жалкую горстку кашицы.

Стрелы

Каждая наша встреча — страх, Каждое наше слово — боль. Я снова увидел в твоих глазах Не угаснувшую любовь. В день повёрнутой бесконечности В роковых дверях… Ты стояла на краю пропасти, А я — на разгорающихся углях. Натянув тетиву, без разбора Я стрелял по всем наугад И не ведал, куда полетят Мои стрелы, ждущие крова. Я влюбился в мысль, в мечту, в осознание Того, что любят меня. И поверь мне, сквозь год ожидания Я понял — так делать нельзя. Но стрелы не знали, в кого их стреляли, В полёте кричали «Прости!» Последовал выстрел… кажется, ранил, А может быть вовсе убил.

Кофейня

Та же кофейня, тот же столик, Те же два стаканчика кофе. Я принял сильнодействующий наркотик В перемешку с душевной болью. Та же кофейня, те же взгляды, Чувства, однако, иные. Ромео… Джульетта… Флакончик с ядом, А мы? А мы не такие. Та же кофейня, то же время, Тоже бежать скоро нужно. Мне вечно, наверно, нести это бремя, Что я кому-нибудь нужен. Та же кофейня, та же напротив, Тоже душу свою изливаю. Прости, что мы сели за этот столик, Прости меня, дорогая…