Мой нежный хищник

— О таких тварях не слыхал, но вот в низовьях Роси… там, говорят, обитают люди, что могут превращаться в крылатых змеев и летать по небу, у них там большое поселение, так и называется — Гнездовье, и очень уж воинственный Правитель. Его даже Король на помощь приглашал, когда эти чудовища на нас напали…

— Какие еще чудовища? — обомлела Катя.

— Да-а… я сам мало слышал, может, и слухи… — с явной неохотой продолжил Карам, — на самом юге, на границах Дэриланд раскинулся непроезжий дремучий лес. И кто там только не обитает, всяких гадов полно… даже говорить тебе не стоит… уж такое тварье, упасите Милостивые Боги, вовек их не видать, не слыхать!

— Но, теперь-то там все тихо? — уточнила девушка. — Победили вы… мы тех гадов?

— Да, похоже что так… Затихли в чаще своей, а то девиц наших им подавай… своих-то напрочь замучили…

— Это как же? — округлила глаза Катерина.

— Вот уж не знаю… а если и знал чего, так достойной Госпоже и вовсе о том говорить не следует!

Катя поморгала немного, смущенно потупившись. Конечно-конечно, пусть местные ее считают приличной Леди, каковой она собственно и является, ну… может только не совсем Леди, а уж лучше по-русски Барышней, но это уже частности.

Разговор плавно перешел на соседей «Лостанов» с востока. И там, оказывается, хватало своих сюрпризов с явным мистическим оттенком.

Так, например, на северо-восток от Посты начинаются пологие горные хребты, что окружают спрятанную за перевалами Долину. И это одно из самых мрачных и загадочных мест в Дэриланд. Никто из многочисленных знакомых Катиного рассказчика, как и он сам, никогда не бывали в тех краях.

Сумрачная долина — это владения Кейласа, а он никто иной как Демон Мрака или еще иначе его называют Господин Скрещенных дорог… И это весьма непредсказуемая и опасная личность.

Катюша слушала «учителя» Карама и постепенно приходила в тихий ужас.

— «Как бы мне поскорее отсюда выбраться, как бы вернуться домой подобру-поздорову… Родители, наверно, поседели с горя, ищут меня с полицией, прочесывают леса и болота… Мамочка, бедная, переживает!»

Катины глаза наполнились слезами, она быстро поблагодарила собеседника и распрощавшись с ним, побежала к своей пекарне.

А уж дел-то в деревенском домике всегда было невпроворот. Тем более, что хозяйку Миру все берегли, с тревогой следя за состоянием будущей роженицы. Вернувшись к свои домашним заботам, Катя обнаружила, что единственный наемный работник — пожилой мужчина занят ремонтом телеги, а хозяин месит тесто для вечерней выпечки.

Арита обучала внучку Грейту рукоделию и Катя, чтобы избежать скучного сидения за иглой, схватила ведро и помчалась к колодцу, что располагался на небольшой площади с другой стороны улицы.

Полдень стоял довольно жаркий и вокруг не было ни души, все жители по своим усадебкам, кто от работы отдыхает, а кто и наоборот, только за нее взялся.

Приложив некоторые усилия, Катюша зачерпнула воду и поставила тяжелое ведро на каменную кладку колодца. Не успела девушка и дух перевести, как позади послышалось четкое цоканье копыт и легкий посвист всадника.

Катя с недоумением оглянулась — за две недели, что она проживала в Лосте, ей еще не приходилось видеть человека верхом на лошади, местные обычно ездили в простеньких надежных телегах, а то все больше пешком передвигались.

Вскоре рядом с девушкой приостановился абсолютно белый конь с богатой сбруей. А на нем восседал темноволосый смуглый мужчина в черно-зеленом одеянии. Катя во все глаза смотрела на незнакомца, да и животное явно заслуживало внимания. А уж как контрастно смотрелись они вместе — черное на белом…

— Не дашь ли ты мне напиться, девица?

Этот простой вопрос, заданный глуховатым голосом почему-то заставил Катю вздрогнуть.

— А-а-а… да, да, конечно, сейчас!

Катя даже улыбнулась, досадуя на свою нерасторопность и смущение.

— «Ну, надо же! На лошадку засмотрелась и на дяденьку в сапогах до колена… посреди лета… накидка еще, и как только ему не жарко в этой амуниции?»

Катя зачерпнула из ведра воду деревянным ковшом, что висел на балке колодца специально для подобных целей, и попыталась передать ковш всаднику.

Едва девушка приблизилась к «милой лошадке», как вздорное животное как-то диковато всхрапнуло и Катя тут же отпрянула назад. Хотя девушка и сама выросла в деревне, но опыт общения с лошадьми у нее был, что называется «нулевой».

Мужчина усмехнулся, прищурившись:

— Не бойся, Кор тебя не укусит. Он понимает, что ты подходишь с добрыми намерениями.

— Зачем тогда так пугать?

— Это было всего лишь приветствие!

— Простите, сэр, но лошадиный язык мне не знаком!

— Как ты меня назвала?

— Ммм… Господин? Так будет правильно?

Конь нетерпеливо переступал передними ногами, явно скучая. А вот его владелец, кажется, был всерьез заинтригован. Он, не торопясь, спешился и придерживая коня под уздцы, приблизился к девушке. Катя с облегчением передала ему воду. Но мужчина не торопился…

— Ты здесь недавно. Ты вообще не из этих мест. Выглядишь иначе, да и говоришь чудно. Но, мне кажется, я тебя уже где-то встречал прежде. И даже совсем недавно.

Мужчина все-таки отхлебнул из ковша, а затем с самым невозмутимым видом сунул его прямо к морде собственного коня.

— Что вы делаете, это же не гигиенично! — тут же не сдержалась Катя.

— А что я такого делаю? — искренне удивился мужчина, переведя на нее взгляд своих серых глаз.

— Вообще-то, из этой бадейки люди пьют… а не животные, и по санитарным нормам… «кому я это все объясняю… что он может знать о вредоносных бактериях… темнота и мракобесие… а еще сказочный мир!»

— По твоим словам выходит, что и мне отсюда пить нельзя. Жаль… хороша студеная водица, да уж очень строгая девица!

Мужчина пренебрежительно хмыкнул, сунул ковш обратно в руки девушке и вскочил на коня, напоследок так сурово глянув на Катю, что у той даже мороз по спине прошел.

— «Точно местный воротила… аграрного сектора! Крестьян эксплуатирует, землями владеет, наверно, наложниц в доме целый гарем из служаночек пригожих».

— «И ведь даже не молод и не красив… лицо хмурое, холодное, глаза словно льдинки, а под коркой льда пляшут искорки золотистые… И когда же я это все рассмотреть-то успела, вот ведь досада! Не хватало мне еще на местных олигархов пялится!»

Встречей этой Катя была весьма недовольна, но и без нее хватало забот. Вот, например, надо помочь Баргу с хлебом, да Катя еще вызвалась пирожков напечь по маминому рецепту — просто объедение. Грейта хоть и была дочкой пекаря, но больше любила шить, чем стоять у жаркой печи.

— Сынка бы мне даровали Боги под старость, — вздыхал Барг, с надеждой глядя на объемный животик супруги. Через месяца два — полтора Мира должна будет разрешиться от тяжкого бремени. Как оно будет на сей раз…

Не успела Катя закончить свою стряпню, как к ней обратилась бабушка Арита:

— Милая наша, Катрин, попрошу тебя об одной услуге. Самой бы надо это совершить, да сил вовсе нет для прогулки. Не сбегаешь ли в рощу? Я приготовила амулеты, особые травы, добавь еще свои пирожки и будет доброе кушанье для Богов Локмора. Нужно лишь оставить подношение у самого высокого старого дуба на поляне, там, где мы встретились с тобой, помнишь?

Катино сердечко затрепетало. Еще бы ей не помнить первый день своего появления в Дэриланд. Первые минуты растерянности и страха… полнейшего непонимания, где она находится, и как ей вернуться домой.

— Конечно, я все сделаю, бабушка!

Вскоре Катюша собрала узелок с дарами и направилась в сторону заповедной дубравы. Теперь девушка мало чем отличалась от прочих молодых селянок, ведь одевалась Катя в простое домотканое платье, что предложила ей Грейта из своих немудрящих запасов.

Правда, благодаря тому, что новая подруга любила вышивать, то и серое Катюшино платье в виде длинной рубахи по рукавам и у ворота было украшено причудливыми узорами из красных ниток. Катерина никогда особо не была привередлива в одежде, было бы чем прикрыться. На мужское внимание девушка и вовсе здесь не рассчитывала, живой бы остаться, в отсутствии самых необходимых средства гигиены и лекарств.

Но, хотя сама девушка на мужчин и не смотрела, некоторые молодые парни в Посте на нее поглядывали с большим интересом. Как бы Катя не куталась и не пряталась в мрачные одежки, как бы не заплетала туго свои золотистые косы — истинный бриллиант и в грязи заблестит.

Особенно приглянулась новая поселянка каменщику Сарху. Жил парень пока в доме родителей, но уже готов был отделяться, потому как сам был с довольно неглупой головой и крепкими руками. Да и возраст пришел свое гнездо вить. Однако Сарх жениться не спешил, хотя девиц достойных ему в невесты готовых было хоть отбавляй.

— Семейной жизнью я еще наживусь вдоволь, надо бы погулять напоследок!

И тут появилась в поле его острого зрения «чужеземка Катарина»… по всему видать девка — перестарка, уже не первой свежести, видать потрепанная, раз от своей родни сбежала. Уж не от великого ли позора…

Который день присматривался Сарх к девушке. Вот к местному грамотею побежала, не иначе как будет просить составить его письмецо с просьбой о прощении перед родичами.

Потом замечал Сарх девушку у колодца, на общем дворе и в пекарне. Местные жители сначала держались с ней настороженно, но Катя всем приветливо улыбалась и вела себя так скромно, и с таким достоинством, что слухи и сплетни постепенно пошли на убыль.

Но ведь Сарха не проведешь… Что-то не то было с этой девкой простоволосой, уж больно свободно она себя вела, даже дерзко. Ходила прямо, ни перед кем спины не гнула и очей не опускала, даже говор у нее был другой — быстрый и уверенный. А уж взгляд… раз поймал его Сарх и на себе, как и дружелюбную улыбку. Поймал, да и сам попался — забыть уже не мог.

— «Да кто она такая? Откуда взялась? Была бы и впрямь благородного рода, так разве жила бы среди простолюдинов… У пекаря хоть и сытно пристроилась, так ведь прислуживать-то ей некому, да и сама целыми днями в работе. Вон вчера пока шла к колодцу, все на пальцы дула, говорит о противень раскаленный обожглась… тоже мне, благородная Дама!

Не-ет, видать, есть в ней какой-то изъян, раз такая красавица до сих пор никому в жены не подошла! Мне за ней бегать, конечно, не пристало, но вот позабавиться на травке луговой вдали от чужих глаз, может быть, она и сама непрочь…»

Обо всем этом раздумывал про себя Сарх, возвращаясь из каменоломни обратно в поселок, как вдруг увидел на тропинке перед собой ту самую девушку, что уже начинала ему сниться.

Катя тоже увидела знакомое симпатичное лицо селянина, приветливо помахала парню рукой еще издалека.

— Куда это ты направляешься? Не боишься бродить по нашим местам одна?

— Так чего бояться, бабушка сказала — разбойники здесь не водятся, дикие звери не нападают…

— Люди тоже разные бывают… — уклончиво пробормотал Сарх, едва скрывая восхищение. Сейчас, вблизи, освещенная солнечными лучами Катарина показалась ему совершенной красоткой.

— Давай-ка, я тебя провожу!

— Что ты, не нужно! Я иду в Локмор, мне нужно передать угощение Спящим Богам.

Катя чуть было не сказала — «вашим Богам», да вовремя опомнилась. К тонкому миру Духов здесь относились серьезно, помимо Больших и Грозных Богов в каждом доме чтили также «маленьких хозяев».

— Ну, совсем, как домовых на Руси-матушке! — умилялась Катя, слушая таинственный шепот Грейты во время их обычных бесед перед сном.

— Я могу тебя проводить, я никуда не спешу! — торопливо пробормотал Сарх.

Его кровь просто вскипела при мысли о том, что скоро они останутся наедине под густым пологом дубравы. Уж тогда-то парень сможет убедить ее раскрыть все свои тайны… А потом ничто не помешает им встречаться, и если Катрин будет с ним ласкова, Сарх даже готов дарить ей маленькие безделушки в подарок. Правда, о женитьбе не может быть и речи! Родители никогда не позволят ему взять в жены бесприданницу с темным прошлым, да еще одного возраста с ним, когда вокруг немало молоденьких невинных девчушек, чьи родичи скопили полные сундуки добра для будущего зятя.

Кате вовсе не нужны были сейчас провожатые, девушка всерьез хотела очень тщательно изучить поляну возле дуба на предмет наличия какого-нибудь «портала» в двадцать первый век, в родимую Березовку.

Свидетели из Поста ей в этом кропотливом деле уж точно не были нужны, но мускулистый каменщик не отставал. Сарх на полном серьезе начал вдруг расписывать свою великую щедрость и доброту, готовность всегда прийти на помощь всем обиженным и угнетенным.

Катя его почти не слушала, раздумывая, как бы половчее отделаться от надоедливого кавалера. Тем временем они уже вступили в дубраву. Катя даже замерла в священном трепете, а вот Сарха, напротив, обуревали весьма земные интересы.

Не успела девушка благоговейно выложить перед Старым Дубом свои немудрящие подношения, мысленно изложить просьбы и чаяния всей семьи пекаря Барга, как молодой провожатый взял ее за руку.

— Вот мы, наконец, и одни! И в укромном месте! Никто нам не помешает…

Такое простодушное заявление сперва Катю даже позабавило, а потом она немного расстроилась, решив, что парень будет объясняться ей в любви, и придется подыскивать вежливые слова для отказа. Святая простота! Каменщик даже и не думал начинать цветистых речей, краснея от волнения и заикаясь, при виде Катиных прелестей.

Сарх просто прижал «чужеземку» к себе и попытался сразу же поцеловать в губы. Девушка опешила на долю секунды, а потом начала царапаться и вырываться из держащих ее крепких рук с решимостью лесной кошки.

— Дурочка, прекрати биться! Если не я, так другой возьмет, и вовсе с тобой церемониться не станет. Всем у нас ясно, что ты уже испорчена, тебя даже вдовец с кучей детей не примет. Ты здесь чужая, неужели не ясно?

От такой откровенной грубости, Катя едва не разрыдалась, сил сопротивляться у нее почти не осталось. Да и где ей было совладать с мужчиной, что каждый день ворочает тяжеленные каменные глыбы.

Сарх яростно целовал ее лицо и шею, а девушка только пыталась увернуться и не позволить ему коснуться своих губ. Катю отчаянно мутило от запахов лука и терпкого мужского пота, что исходили от парня. А тот, наконец, почувствовав, что девушка полностью в его власти, едва ли не бросил Катю на поляну и навалился сверху, задирая подол женского платья.

— Милые Боги Локмора, защитите! — едва успела выдохнуть девушка, даже не осознавая, что выкрикнула эти слова вслух.

Где-то наверху, в кроне развесистого могучего дерева зашелестела листва, потом раздалось надсадное карканье ворон. Катя из последних сил пыталась оттолкнуть от себя тяжелое тело каменщика, но вдруг за его спиной раздалось грозное рычание.

Сарх немедленно перекатился в сторону и поднялся на колени. Катя со слезами на глазах поправила платье и с размаху залепила парню оплеуху, тут же отбив себе руку о его железную скулу. Это новое огорчение заставило девушку просто взвыть.

Катя прижала ушибленную ладошку к груди и разревелась, как маленькая, сидя на поляне под дубом. Она даже не обратила внимание, что Сарх на четвереньках сначала, а потом выпрямившись в полный рост побежал куда-то прочь. Катя даже не видела серую тень, что метнулась за ним следом.

Девушке было очень обидно и больно. Она-то искренне думала, что в деревне ее хотя бы немного уважают, относятся к ней дружелюбно, а оказалось, гадости за спиной говорят. А в чем же она виновата? Что замуж не вышла в пятнадцать лет и не нарожала еще кучу детей? Теперь бы точно сидела в Березовке своей, младшенького нянчила, пока старшие делают уроки.

А, может, в этом-то и есть самое настоящее женское счастье? Семья, дом и дети… Так, ведь надо сначала будущим деткам папу хорошего найти. А это уже не так просто. Вот хотя бы, как у нее с Витенькой все получилось… Из-за него Катя и на болото сбежала. Всю жизнь ей этот Витька поломал! Так хотя бы сам счастлив был… И все-таки девушка желала ему добра. Пусть даже с другой…

И вот Катя немного успокоилась, вытерла слезы и тут же обратила внимание на зловещую тишину вокруг. Девушка огляделась и невольно задержала дыхание — в двух шагах сбоку от нее лежал волк. Настоящий огромный волк, теперь-то Катя ни за что бы его с собакой не спутала.

Девушка медленно поднялась на колени и попыталась трезво оценить масштаб новой опасности. А этот самый «масштаб» лежал себе довольно смирно, положив голову на лапы, и внимательно разглядывал Катю.

Осознав, что хищник не собирается нападать, Катя снова погладила свою руку и даже на нее подула, утишая боль. И тогда Волк тихо поднялся с явным намерением приблизиться к девушке.

— Нет, нет, нет, уж будь добр лежать там, где лежишь, — срывающимся голосом проговорила Катерина.

— Ко мне подходить не надо, мне и так уже весело, с самого утра… У вас тут не страна, а, судя по разговорам, какое-то убежище всяких Фантастических тварей, прямо как в книжке Джоан Роулинг — демоны и змеи крылатые, вампиры и оборотни, я уже ничему не удивлюсь. Приличного человека-то встретить, раз — два и обчелся, зато уроды всякие — просто на каждом шагу!

Потом девушка кое-чего тоже сообразила и продолжила, обращаясь к Зверю, что теперь уже стоял почти перед ней, чутко поводя ушами и зачем-то принюхиваясь:

— Ты его прогнал? Вот же молодец! Не иначе тебя здешние Боги послали! Наконец-то проснулись! Пора уже было вмешаться, когда в их священной роще такое хамство происходит!

Катя была возмущена до глубины души и сейчас была способна даже на критику в адрес Высших сил. Волк подошел совсем близко и прикоснулся прохладным влажным носом к Катиной руке, а потом вдруг лизнул ее, то самое ушибленное место, что все еще немного горело.

Девушка совсем растерялась и расчувствовалась.

— Ну, ладно, хороший, хороший! Я не буду ворчать, ты вовремя пришел. Еще бы подсказал мне, как домой вернуться, нашел бы мне лазейку обратно. Ну, поищи, пожалуйста, сам же видишь, мне здесь не место, я для них — чужая и испорченная, меня любой обидеть может.

Катя снова приготовилась плакать, уж очень она испугалась предстоящего насилия, которого едва удалось избежать, и так она сейчас заскучала по родным. В деревню ей возвращаться совершенно не хотелось, а больше идти было некуда. Солнце уже оседало к горизонту, не ночевать же Кате в лесу, хоть и заповедном. И девушка тяжело вздыхая, подобрала брошенную корзинку и потихоньку направилась в сторону селения. Волк издали проводил ее до границ Локмора и не последовал дальше, долго-долго наблюдая за ней из дубравы.

Глава 3. Избранница зверя