Огонь без дыма

Томас зло глянул на меня. Я виновато улыбнулась и поторопилась придать себе как можно более равнодушный вид.

Правда, внутри все дрожало от жадного любопытства. Откуда эта кукла у герцога? Неужели Джессика где-то во дворце?

— Откуда это у тебя? — спросил Томас, озвучив мой мысленный вопрос.

— Король болен, — вместо герцога ответил Ринуальдо. Печально вздохнул. — Очень болен. Можно сказать, он при смерти.

— Так, — обронил Томас.

Нехорошо так обронил. И от него тугой волной повеяло жаром, как будто он начал концентрировать магическую энергию.

— Ты невыносим, Томас! — с досадой посетовал Тегрей. — И настоящий параноик. Неужели ты думаешь, что если бы я в самом деле принялся за старое, заручившись при этом поддержкой Ринуальдо, то любезно пригласил бы тебя во дворец? О нет, драгоценный мой враг. Поверь, в этом случае ты бы проснулся сегодня не от «магического эха», а от топота боевых магов за дверью твоей спальни. И встретились бы мы тогда не здесь, в кабинете Роберта, а в сыром пыточном подвале. Причем ты при этом был бы в антимагических оковах.

Не буду лукавить, все то время, пока Тегрей произносил настолько проникновенную речь, я с трудом сдерживалась от такого понятного желания развернуться и кинуться прочь. Мне не нравились ни его тон, ни его взгляд, ни его слова. И потом, что значит, «драгоценный мой враг»? Неужели Томас успел нажить неприятелей даже в королевской семье?

— Предположим, — нехотя согласился Томас и разжал кулаки. — И что все это значит?

— Я все тебе объясню, — заверил его Тегрей. — Но сначала расскажи мне все, что знаешь об этой гадости.

И с нескрываемым отвращением кивком указал на куклу перед собой.

Томас покачнулся было вперед. Но затем остановился, искоса глянул на меня и сухо бросил:

— Альберта, займись!

Надо же, он все-таки умеет в случае необходимости называть меня полным именем. Это настолько удивило меня, что я даже забыла обидеться на его приказной тон.

— Альберта? — изумленно переспросил Тегрей, когда я шагнула было вперед. Вскинул руку, и я послушно остановилась, а он продолжил, глядя на Томаса в упор: — Ты позволишь своей невесте прикоснуться к этой кукле?

— А что в этом такого? — переспросил Томас, явно не понимая, почему герцог недоволен его действиями.

— Но это опасно! — воскликнул Тегрей. — Томас, не заставляй меня думать о тебе хуже, чем я думаю сейчас. Право слово, я полагал, ты уже ничем не способен меня удивить.

— Ты беспокоишься о моей невесте? — Томас ухмыльнулся. — Очень мило с твоей стороны. Но не волнуйся. Как ты уже верно заметил, Альберте знакомы подобные штучки. И она умеет с ними обращаться.

Не думаю, что герцог поверил ему. По крайней мере, на его лице застыло донельзя скептическое выражение. Но после секундного колебания Тегрей пожал плечами, поманил меня пальцем, а сам встал, выдвинув кресло.

— Полагаю, сидя вам будет удобнее, — любезно проговорил он.

Брат короля предлагает мне сидеть в своем присутствии? Это как-то… чересчур для меня.

— Спасибо, ваше высочество, но я справлюсь и так, — чуть слышно прошелестела я, борясь с невыносимым желанием опять присесть в глубоком реверансе. А лучше — не мудрствуя лукаво бухнуться на колени.

Наверное, мое желание было слишком явственно написано на лице, потому что герцог мягко улыбнулся. Посмотрел поверх моей головы на Томаса.

— И как ты только умудрился очаровать столь прелестную и вежливую девушку? — полюбопытствовал он. — Даже странно. Насколько я помню, обычно тебе нравились совсем другие особы. Яркие, взрывные, дерзкие.

— Противоположности сходятся, — сухо сказал Томас. Сделал паузу и добавил: — А знаешь, вообще-то это неприлично. В присутствии моей невесты обсуждать мои прежние похождения.

— Неприлично? — Тегрей не удержался и фыркнул от с трудом сдерживаемого смеха. Правда, приступ его веселья завершился так же резко, как и начался. Через мгновение он продолжил уже совершенно серьезно: — Томас, ты ли это? С каких это пор ты начал задумываться о приличиях?

Наверное, их препирательства могли продолжаться еще долго, но я устала слушать взаимные подколки и упреки. Склонилась над столом, не дожидаясь ответа Томаса на заданный вопрос. Осторожно простерла руку над куклой.

Я прекрасно помнила те ощущения, которые испытала, когда обнаружила куклу под кроватью Томаса. Ледяное прикосновение к чему-то отвратительно мягкому и склизкому. И запах. Я невольно скривилась от этого воспоминания. Казалось, будто невыносимая вонь протухшего мяса вновь наполнила мой нос.

Но на сей раз все было иначе. Некоторое время вообще ничего не происходило. Осмелившись, я опустила руку чуть ниже. Теперь до куклы оставалось пугающе мизерное расстояние.

— Осторожнее, Аль, — пробормотал мне на ухо Томас.

Должно быть, он не выдержал и подошел ближе, намереваясь проследить за моими действиями. Правда, вот беда, я не слышала этого, увлеченная исследованием.

От неожиданности я вздрогнула, и мой мизинец на какой-то миг прикоснулся к багрово-черному засохшему пятну на тряпке.

О, мне почудилось, будто ладонь окунули в жидкое пламя. Я вскрикнула от боли. Попыталась отпрянуть, но все зря. Палец словно намертво приклеился к проклятой кукле, а невидимое для всех пламя быстро побежало вверх, перекинувшись на всю руку.

Перед глазами все побелело от невыносимого страдания. Во рту поселился навязчивый соленый привкус — должно быть, я слишком сильно прикусила губу, сдерживая новый крик.

— Аль… — из какого-то невообразимого далека прозвучал встревоженный окрик Томаса.

— Олухом ты был, Томас, олухом и остался, — послышалось чье-то гневное.

И черное небытие ласково распахнуло передо мной свои объятия.

Глава третья

Обморок не продлился долго. Точнее сказать, пришла я в себя от сильнейшей головной боли. Казалось, будто кто-то методично бил меня огромным тяжелым молотом по затылку. Я была не способна на простейшее действие. Даже не могла открыть глаза и оглядеться. Сама мысль об этом вызвала настолько мучительный спазм в висках, что я едва не лишилась сознания вновь.

— Тихо, — в этот момент ласково сказал кто-то, и восхитительно холодная примочка опустилась на мой пылающий лоб.

Я беззвучно замычала от наслаждения. Как же хорошо!

— Не пытайтесь пока открыть глаза, — предупредил меня все тот же голос. — Отдыхайте. Пусть действует регенерирующее заклинание.

Регенерирующее?

Воспоминания нахлынули на меня нескончаемой волной. Назначенная аудиенция, брат короля, колдовская куколка… Куколка!

Я чуть слышно застонала, вновь вернувшись в тот момент, когда руку охватил незримый огонь. О, это были поистине незабываемые ощущения!

— Аль, тебе больно? — раздался встревоженный вопрос, и в спрашивающем я узнала Томаса.

— Уже нет, — честно сказала я.

Попыталась сжать руку, но у меня это не получилось из-за тугой повязки.

— Да, оказывается, я был о тебе слишком хорошего мнения, — с сарказмом проговорил тот, кто чуть ранее положил мне примочку на лоб. — Томас, признаюсь честно, ты удивил меня!

— Я понятия не имел, что так все получится, — хмуро попытался оправдаться Томас. — Обычно Аль более… э-э… осторожная.

В его последней фразе послышалось нескрываемое осуждение, и я виновато вздохнула. Злится на то, что я так сплоховала.

— Томас, ты неповторим! — Его собеседник с сарказмом хмыкнул. — Пытаешься свою вину переложить на невесту! Право слово, сегодня для меня день настоящих открытий.

Я не выдержала и украдкой приоткрыла один глаз, пытаясь увидеть, кто же это. Неужели слух меня не обманывает и сам брат короля встал на мою защиту?

И я не ошибалась. В глубоком кресле около кровати, на которой я лежала, сидел Тегрей Визгорд. Судя по всему, после обморока меня перенесли в какую-то спальню. В комнате царил приятный полумрак из-за плотно задернутых гардин. Но скудного света мне хватило, чтобы оценить недовольное выражение на лице мужчины. Он сурово сдвинул брови, глядя на Томаса.

Мой так называемый жених притулился на краешке кровати у меня в ногах. От аккуратной прически не осталось и следа. Темные волосы Томаса стояли дыбом, должно быть, он, забывшись, по привычке несколько раз взъерошил их. Камзол валялся прямо на полу, а рукава рубашки были высоко засучены.

— Да, наверное, я был не прав, — нехотя согласился с герцогом Томас. — Все прошло не так, как я рассчитывал.

— Рад, что ты умеешь признавать хотя бы настолько очевидные ошибки, — чуть мягче сказал Тегрей.

Я тем временем украдкой оглядела себя. С нескрываемым облегчением перевела дыхание. Так, я одета, это уже радует.

Затем я осторожно приподняла руку, которой дотронулась до колдовской куколки и которая сейчас была туго обмотана белыми тряпками. Точнее, попыталась это сделать, но у меня ничего не получилось. Почти сразу пальцы свело настолько мучительной судорогой, что я со свистом втянула в себя воздух, лишь каким-то чудом удержавшись от болезненного вскрика.

— Не шевелись, Аль, — без малейшего сочувствия обронил Томас, мимо внимания которого не прошли мои действия. Вздохнул и посетовал: — Какая же ты неаккуратная, право слово!

Я аж задохнулась от несправедливого обвинения. Я неаккуратная? Вообще-то это Томас виноват в произошедшем! Не стоило ему лезть ко мне под руку, когда я занималась изучением столь опасной вещи.

Краем глаза я увидела, как герцог мученически поднял взгляд к потолку и покачал головой, должно быть, подумав о том же. Но он ничего не сказал Томасу. Вместо этого Тегрей Визгорд подался вперед и участливо спросил меня:

— Как вы себя чувствуете, леди Альберта?

Леди!

Надо же, сам брат короля назвал меня леди. А ведь он наверняка в курсе, что я не принадлежу к дворянству. Да, пожалуй, Томасу стоило бы поучиться у своего заклятого врага хорошим манерам.

— Не очень, — честно ответила я. Подумала немного и боязливо осведомилась: — Я сильно пострадала?

— Вам повезло. — Тегрей пожал плечами. — Если бы не замечательная реакция Томаса, то все могло бы завершиться куда печальнее. — Сделал внушительную паузу, после которой завершил: — Было бы очень обидно, если бы такая красивая девушка лишилась руки.

Ого!

Я украдкой поежилась. Обидно — это еще не то слово.

— Ах, не приписывай мне свои заслуги! — с нескрываемой досадой воскликнул Томас. — Это благодаря тебе Аль обошлась малой кровью, так сказать. Если бы не твое регенерирующее заклинание… — Томас скривился, после чего нехотя завершил: — Я должен тебе, Тегрей.

— Будем считать, мы квиты, — спокойно ответил Тегрей. Усмехнулся, добавив: — И потом, в некотором смысле я был в более выгодном положении, поскольку знал, на что способна эта гадость.

Я удивленно вскинула брови. Из всего сказанного было очевидно, что Тегрей тоже маг, раз уж заклятие, спасшее меня от увечья, сорвалось с его пальцев. Но куда сильнее меня изумило очередное упоминание о сложных взаимоотношениях между Томасом и Тегреем. Очень любопытно, что же между ними произошло в прошлом? Хоть герцог и назвал чуть ранее Томаса своим врагом, но как-то непохоже, что они ненавидят друг друга. Скорее, их можно назвать добрыми приятелями, привыкшими подтрунивать друг над другом.

Между тем герцог поднялся из кресла. Я невольно залюбовалась его движениями в этот момент. Он двигался медленно, с вальяжной ленью. Но почему-то я не сомневалась, что это напускное. Так, наверное, потягивается снежный барс, готовый в любой момент совершить смертельный прыжок. Ох, сдается, под дорогой одеждой герцог скрывает поистине стальные мышцы.

Тегрей шагнул к кровати, и мне моментально стало не до этих размышлений. Я почувствовала, как предательская теплота разливается по моим щекам.

— Как мило, — проговорил Тегрей, с доброжелательным интересом глядя на меня сверху вниз. — При дворе, увы, ныне не встретишь девушек, способных краснеть. Тебе повезло, Томас.

Я уткнулась взглядом в покрывало, чувствуя, как отчаянно пылают мои уши от смущения.

В следующее мгновение герцог ласково сомкнул пальцы на моем запястье, и я окончательно растерялась. И что мне теперь делать? Отдернуть руку? Немыслимо! Вдруг таким поступком я нанесу оскорбление самому брату короля?

Но, хвала небу, почти сразу я поняла, что за поступком герцога не стоит ничего личного. Он внимательно рассматривал кончики моих пальцев, милостиво не комментируя мой испуганный вид.

— Регенерирующие чары действуют, — наконец удовлетворенно произнес он, правда, не торопясь выпускать мою руку. — Это хорошо. Но повязку я бы рекомендовал не снимать еще сутки.

— Обязательно, — отрывисто заверил его Томас.

Хм-м… А ведь мой так называемый жених тоже нервничает. Желваки так и играют. В тот момент, когда Тегрей прикоснулся ко мне, Томас ощутимо напрягся. Спрашивается, почему?

— Так что насчет куколки? — внезапно спросил Тегрей, чуть сжав мою руку. — Она ведь вам знакома, не так ли, леди Альберта?

Как ни прискорбно осознавать, но вопрос герцога застал меня врасплох. Я вздрогнула так сильно, что он наверняка почувствовал это.

— Неправда, — вместо меня торопливо ответил Томас. — Ни я, ни Аль никогда прежде не видели ничего подобного!

Тегрей улыбнулся. Правда, при этом его взгляд ощутимо похолодел.

— Неужели? — мягко переспросил он, усилив свою хватку.

А вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Нет, Тегрей не делал мне больно. Пока, по крайней мере. Но я не сомневалась, что при желании он с легкостью переломает мне пальцы. И, скорее всего, не поведет при этом и бровью.

По всей видимости, Томас тоже об этом подумал. Он с такой силой стиснул кулаки, что побелели костяшки. В свою очередь поднялся на ноги.

— Тегрей, — предупреждающе прошелестел его голос.

Герцог улыбнулся шире, как будто его искренне забавляла эта ситуация. До опасного предела сомкнул пальцы на моем запястье. После чего отпустил мою руку и отступил на шаг.

— Его величество пытались убить, — сухо сказал он, переведя взгляд на Томаса. — Вчера вечером он, как обычно, пожелал всем спокойной ночи и удалился спать. А утром Ринуальдо обнаружил его без сознания, мечущимся в бреду. Роберту повезло. Я как раз направлялся в его кабинет. Накануне мы договорились встретиться утром и обсудить новые подати для купцов. Я услышал крики Ринуальдо, кинулся на помощь. И подоспел как раз вовремя. Еще бы минута промедления, и…

Тегрей не договорил. Впрочем, это было и не надо. И без того понятно, что он хотел сказать.

— Полагаю, моего брата спасла бессонница, которой он давно мучается, — после недолгой паузы негромко продолжил он. — Тот, кто подложил эту куколку ему под кровать, рассчитывал, что король проведет на ней всю ночь. — Кашлянул и вкрадчиво спросил: — Или вернее будет сказать — та, которая сделала это?

Я внимательно смотрела на Томаса, пытаясь понять, о чем он думает, слушая рассказ герцога. Поэтому увидела его реакцию на этот вопрос. Точнее сказать, полное отсутствие таковой. Томас не повел и бровью.

— У тебя есть основания думать, что короля пыталась убить женщина? — коротко спросил он.

Тегрей неопределенно пожал плечами. Заложил за спину руки и неторопливо прошелся по комнате. Остановился напротив окна и одернул гардину, позволив потокам яркого солнечного света хлынуть в комнату.

Томас не торопил его с ответом. Он по-прежнему стоял, неестественно выпрямившись и глядя в спину герцога. Но я видела, каких усилий ему стоит сохранять спокойствие. Я буквально чувствовала всей кожей волны напряжения, исходившие от Томаса.

— Если честно, в этой истории лично для меня слишком много вопросов, — так тихо, что мне пришлось из всех сил напрячь слух, проговорил Тегрей, что-то пристально рассматривая по ту сторону окна. — И прежде всего, я не понимаю, кому могло бы понадобиться убивать Роберта.

— Зато я прекрасно понимаю, — почти не разжимая губ, буркнул Томас.

— Брось. — В отражении стекла было видно, как Тегрей досадливо поморщился. — Я уже сказал, что давно не имею желания занять престол. Теперь мои былые планы по захвату власти в Альмионе кажутся мне, по крайней мере, смешными. Это были обычная юношеская блажь и мечты о власти. И благо, что ты тогда меня остановил.