Мастер искажений

– Слушай, – Лена тоже встала, – а сколько тебе лет вообще? Я пыталась угадать, и все время не сходится.

Рагнар обернулся, поймал девушку за талию, притянул к себе и улыбнулся краешком губ:

– Боишься, что соблазнил тебя старый хрыч? Это как считать. Если по дню рождения, то мне сорок девять. Но Мастера искажений счет иначе ведут. «Пока молод душой, молод телом» – для нас не просто красивые слова. Старение очень зависит от внутреннего состояния. Мой наставник разменял два века, а биологически ему пятьдесят с небольшим. На то он и один из Великих Мастеров.

– А ты?

Лена тут же пожалела о своем вопросе, но было поздно. Рагнар как-то сразу поник, посмотрел куда-то сквозь девушку, высматривая видимое лишь ему одному. Лицо осунулось. Все же ответил, но голос звучал глухо:

– Я приехал в столицу девятнадцать лет назад. Мне тогда было по биологическим часам двадцать четыре, за двенадцать лет я состарился еще на четыре. А теперь тридцать пять.

Лена крепко обняла Рагнара, осторожно коснулась губами его щеки.

– Извини. Глупость я спросила.

– Ничего. Ладно, пошли. Мне тут сбросили сообщение, что инспекторы будут через пять минут. Нехорошо заставлять ждать. Они тогда злые становятся…

Инспекторами оказались два хмурых немолодых мужика с обветренными лицами. Проверили паспорта, затем обратились к Рагнару, как владельцу корабля и пилоту:

– Господин Михаил Валиков, назовите цель вашего визита.

– Отдых на лыжном курорте с посещением хрустальных подсолнухов и лечением. Санаторий пока не выбран.

Старший вопросительно посмотрел на напарника, тот кивнул: денег на счете достаточно. Обмана нет.

– Досмотр корабля?

– Нет.

– Тогда обязан предупредить, что до отлета он будет в опечатанном боксе, и вы не сможете забрать с планеты никаких биоматериалов.

– Согласен.

– Первый раз на планете?

– Я – второй, но больше десяти лет назад. Моя спутница – первый.

– Хорошо. Вы тогда в комнату пятьсот три, ваша дама в комнату триста два. Мы проводим.

Рагнар легонько сжал ладонь Лены, потом кивнул: все правильно, так надо. После чего они разошлись.

Рагнар управился быстро. Ответил компьютеру на все вопросы без ошибок, сдал тренажер. Успел купить все необходимое в магазине космопорта и посидеть в кафе, когда Лена наконец освободилась.

Девушка выскочила из комнаты злая, красная как помидор. Заметила ждавшего в коридоре Рагнара, ринулась к нему и рассерженно зашипела:

– Это что за издевательство? Сначала долго и нудно читали про то, как вести себя зимой, дальше проверяли «усвоенный материал», а потом еще на тренажере и на лыжах заставили бегать. Хороша я была в сарафане и на лыжах!

Рагнар взял ее под руку и повел за собой.

– Успокойся. Ты справилась быстро. И если успокоит, я делал то же самое. Разве что без вводной лекции, так как был тут не первый раз. Но поскольку в списках за последние пять лет меня нет, то все равно проверили навыки.

– Н-но зачем?

Лена остановилась и растерянно посмотрела то на Рагнара, то на окружающих. Они как раз вышли в большой вестибюль, где по углам стояли кадки с пальмами. Во все стороны сновали люди в летней одежде.

– Лена, здешний мир – это планета вечной зимы. Местные жители живут в нескольких часах от смерти, – спокойно начал объяснять Рагнар. – При здешних температурах, особенно зимой, стоит встать на трассе с заглохшим двигателем, и жизни тебе остается всего на пару часов. Хорошо, если тебя подбирают с полным набором обморожений и пневмонией, но живого. Спасатели успевают не всегда, может начаться верховой шторм. Внизу слегка метет, а уже на высоте сотни метров – ураганный ветер. И ни одной встречной или попутной машины… Вдоль трассы всегда расставлены автономные модули. На лыжах у тебя всегда есть шанс добраться до ближайшего даже в пургу. Потому каждый обязан уметь ходить на лыжах. Иначе тебя просто не выпустят из космопорта. Самое большее – организованно доставят в санаторий и запрут уже там. Кто путешествует самостоятельно… Машина всегда должна быть заряжена, аварийный энергоблок всегда наготове. Связь, управление – все должно быть проверено и перепроверено перед выездом. Пускай ты абсолютно точно знаешь, что еще вчера все было в норме.

Остаток дороги до магазина, где уже ждали закупленные термокостюмы, зимние комплекты и остальное, Лена проделала молча. Только каждый раз провожала спешивших мимо по своим делам сотрудников космопорта задумчивым взглядом.

Стоило выйти на улицу, как в лицо сразу ударил ветер. Несильный, но неприятный и полный ледяных хрусталиков, он казался после тепла помещения особенно холодным. Все вокруг было одето в снег и лед. Повсюду царил белый цвет. Белый с белым или белый с чуть приметной синью. Или белый-серый. Вокруг внешней парковки, куда должны были подогнать арендованный автомобиль, зачарованными белыми игрушками стояли деревья. Лена мазнула по ним взглядом и начала выискивать, где стоит машина. Мороз и снег ей были не в новинку, но за полгода на космической станции она от серьезных холодов отвыкла. Рагнар же задержал взор на деревьях: они всегда его удивляли удивительной приспособляемостью к жизни. Спать полвека, потом даже из пенька расцвести, заново вытянуться и зазеленеть всего на несколько месяцев, а затем уснуть опять.

Но вот полозья одной из машин заскрипели, хрустя свежим снегом, киб-интеллект парковки опознал клиентов и направил автомобиль к ним поближе. Машина тормознула рядом с людьми, на щеки, обжигая, полетела снежная пыль. Пассажиры торопливо забрались в теплый салон. Рагнар задал программу автопилота, откинулся в кресле и уснул. Лена прилипла к окну, рассматривая пейзажи, но довольно скоро однообразная белая пустыня надоела и ей. Наполовину проснувшись, Рагнар почувствовал, как девушка устраивается на его плече, обнял ее и снова провалился в сон.

Едва машина нырнула в крытый гараж мотеля, Рагнар сразу же через терминал связался с локальной сетью гостиницы, заказал номер. Забирая у портье ключи, поинтересовался:

– А когда у Мастера Юриуса приемные дни?

Портье снисходительно усмехнулся и, не скрывая высокомерия, ответил:

– Вторник и пятница, сегодня среда. Вы опоздали. Примерно на год. Именно так к нему и записываются.

Сарказм пропал втуне. Рагнар, молча, забрал ключи, другой рукой приобнял Лену и направился к себе в номер. Портье бросил вдогонку – как бы для себя, но так, чтобы новые постояльцы услышали:

– О! Еще одни умники. Думают, пешком доберутся.

Рагнар не выдержал и негромко рассмеялся.

– Самое забавное, что именно пешком мы и пойдем. Ты ведь на лыжах нормально ходишь?

– Ну… Дома нас гоняли, конечно, на физкультуре. Но на спортсменку не потяну. Особенно после такого перерыва.

– Особо и не надо. Тут часа полтора ходу. До заката еще три с половиной, успеем. С трассы короче было бы, часть дороги вообще на машине. Но если кто потом ее пустую обнаружит – ненужные разговоры пойдут. Поэтому лучше уж своими двумя.

Лыжи были куплены еще в магазине космопорта, причем выбрал Рагнар самые простые, чистый пластик без всяких ускорителей и технических обвесов. Иначе периметр у дома наставника потенциально опасные устройства пропускать откажется. Делать же в заборе дыру – это шуметь на всю округу, да и не лучшее начало разговора получится.

Покинув гостиницу, Лена со вздохом посмотрела назад, где вырастали заснеженные небоскребы, и припустилась вперед, стараясь не отставать и не задерживать Рагнара. Километров пять они бежали по трассе в противоположную от города сторону.

Местность оказалась не такой уж и ровной, как казалось из окна машины. Холмы, овражки. Все одеты в пушистые белоснежные наряды, в тени отливающие серебром, а на солнце сияющие всеми цветами радуги. Стоило отойти от дороги на пару километров, как путников окутали тишина и морозный воздух. Даже дышалось здесь как-то иначе. Скользишь на лыжах по плотному снегу, помогая себе палками, и кажется, что остального мира не существует. Только пар и шумное дыхание товарища.

Рагнар наслаждался каждым мгновением. Оказывается, все эти годы он тосковал именно вот по такому свободному полету. Когда молочным облаком разлетается во все стороны на очередном спуске снежная пыль, когда ты мчишься, как птица в бело-голубой высоте небес, внутри пусто и легко – ты волен направить свой полет туда, куда захочешь сам.

Рагнар так увлекся, что про цель сегодняшней прогулки вспомнил, лишь когда Лена обеспокоенно произнесла:

– Мы не меньше часа идем, а вон тот холмик, похожий на сжатый кулак, ничуть не ближе.

– Потому что я болван, – ругнулся Рагнар чуть слышно сквозь зубы, остановился и уже в полный голос добавил: – За прошедшие годы поглупел. Ну ясно же, что во время очередного обновления периметра меня в список «свободного прохода» не включили. Много лет прошло. Сейчас.

Рагнар высвободил немного силы. Видимая лишь для Мастера искажений информационная пленка тонким багряным слоем растеклась по невидимой стене прямо перед ними и тут же исчезла, словно просочилась внутрь. Рагнар подождал немного из вежливости. Если Юриус их заметил, откроет ворота в периметре сам. Но, видимо, не заметил или куда-то отлучился. Рагнар сосредоточился, формируя ключ, мысленно нарисовал ворота, заставил невидимый барьер изогнуться, принимая новую форму. Золотое сияние расплескалось по невидимой преграде, ворота обрели материальность, стали молочно-белыми.

– Пошли. – Рагнар махнул рукой, в два шага оказался возле ворот и вставил ключ.

Система опознала, что в гости заглянул полноправный Мастер искажений. Для коллег доступ был свободный, поэтому створки распахнулись. Стоило миновать преграду, и Лена оторопело завертела головой по сторонам. За спиной по-прежнему простиралась снежная пустыня. Впереди их встретил самый обычный земной лес средней полосы. Примерно середина июля. Сразу стало жарко. Рагнар отстегнул лыжи, снял термокомбинезон, помог раздеться Лене.

– Оставь здесь. Автоматы потом подберут.

И двинулся вперед. Под соснами было прохладно, пахло смолой и молодой хвоей. У корней деревьев бегали большие рыжие муравьи. То тут то там росли ландыши, их белые, чистые, похожие на колокольчики цветки Лена ни с чем не могла спутать. В густой траве пыхтела ежиная семья. Стоило приблизиться, как ежиха и маленькие ежата предусмотрительно свернулись в клубки.

– Обалдеть. Откуда?

Рагнар пожал плечами.

– Когда-то тут была резиденция одного из богатейших людей планеты. Наследники решили, что содержание подобного места обходится слишком уж накладно, на одних установках силовых барьеров разоришься. Поместье выкупил Мастер искажений, друг Юриуса. Потом он передал лес и поместье моему учителю. Великим Мастерам искажений многое под силу, они могут себе позволить сохранить лето даже среди зимы. А Юриус вдобавок, как видишь, решил точно скопировать исходную биосферу Земли примерно твоей эпохи. За годы освоения и особенно во времена Разлома ее изрядно раскурочили. То, что сейчас считается эталоном, от начала космической эры сильно отличается…

Чаща была достаточно густой, так что Рагнар и Лена с трудом выбрались на опушку леса. Там их встретил небольшой ручей, его берега усыпали заросли лесной земляники. Рагнар сорвал несколько ягодок, съел сам и угостил Лену. На старом пне грелся небольшой уж. Заметив людей, уж быстро заполз под лежащий рядом с пнем камень.

Стоило переступить через ручей, как лес пропал. В обе стороны простиралось поле. Густо синело ясное небо. В траве стрекотали кузнечики. Легкий ветерок качал стебли дикого клевера и ромашек. Мимо пролетела зигзагами большая яркая бабочка. Рагнар хмыкнул: вот оно, истинное мастерство. Даже он, не самый плохой профессионал, не мог понять, где иллюзия, а где настоящая свертка пространства, замыкавшая края травяного поля. Лена же вообще смотрела по сторонам ошалевшими круглыми глазами.

От ручья начиналась тропинка. Рагнар взял Лену за руку и зашагал вперед, надеясь, что дорожка ведет именно к дому, а не обходит сначала локацию за локацией.

Глава 8

До Мастера Юриуса они добрались только через полчаса блужданий по лугам и лесам. Наконец вышли на очередную опушку и оказались на поляне, где стоял небольшой двухэтажный дом из неподъемных глыб серого камня, крытый матовой рыжей черепицей. Первый этаж с фасада дома и с обратной стороны имел широкую веранду с крыльцом. На ступеньках ближнего к гостям крыльца сидел хозяин – высокий, широкоплечий и коренастый, пепельно-русые волосы собраны на затылке в хвост, аккуратно подстриженные усы и борода – белоснежные.

– Здравствуй, Рагнар. Ты стал невнимателен. Я уж думал, придется вас выводить.

Рагнар пожал плечами: сказать ему было нечего, наставник прав. Метки развилок на тропе с указанием, какая дорога куда ведет, он и в самом деле заметил не сразу. Лена шепнула:

– Ему хламиду вместо рубашки и штанов надеть – точь-в-точь будет волхв. Это такой жрец языческий. Ну, их так рисовали.

Тут девушка поймала взгляд ярко-синих, вовсе не старческих глаз и смущенно отвела взор в сторону.

– Можете не шептать, барышня. Слух у меня, несмотря на возраст, очень хороший. Приятно увидеть спутницей вот этого молодого человека столь начитанную девушку. Я вообще за тебя последние годы радовался все чаще и чаще. Эх, Рагнар, – покачал головой старик. – Зря я в свое время поддался на твои уговоры и подписал тебе рекомендацию в столицу. Жил бы сейчас где-нибудь на одной из планет не самого худшего сектора уважаемым Мастером искажений и горя не знал. Может быть, даже своих учеников наставлял. А столица наша, как ты туда ни рвался, на пользу тебе не пошла.

– Это сейчас вынужден с тобой согласиться. – Рагнар потер кожу на правой руке, где под тканью рубашки был браслет. – А тогда очень хотелось денег и признания. Что самое дурацкое, я все это получил.

– Когда я услышал, что ты подался в Легион, а потом увидел тебя в компании очаровательной девушки, подумал – ты все-таки взялся за ум. Хоть и понадобилось тебе пятнадцать лет. Но я так понимаю, что ошибся?

Рагнар поморщился. И не из-за напоминания про их последнюю встречу и крупную ссору, когда Юриус пытался вправить мозги ученику, потерявшему голову от внимания светского общества и столичных заработков. В ответ на слова «Удовлетворенность жизнью приносят не богатство, слава и нужные деловые связи» Рагнар бросил в лицо наставнику, что вот так же в глуши хоронить себя он не собирается, особенно когда достигнет такого же уровня силы. После чего уехал не попрощавшись. Вдобавок с самого начала Юриус при каждом удобном случае советовал не прыгать из постели в постель, а найти свою единственную и настоящую суженую. Мол, тогда, и только тогда ученик сможет шагнуть на следующую ступень мастерства. Рагнар же всегда отмахивался: люблю разнообразие, не люблю быть прикованным к одной девчонке, а возможности и без этого растут. Дело ведь не в количестве энергии, которым оперирует Мастер искажений, а в филигранной точности и расчете.

– Ты ошибся, Юриус. В Легион меня запихнули силой и шантажом. А Лену затянуло в мою жизнь случайно.

– Ну не на пороге же нам говорить? В дом проходите, чай еще не остыл.

Весь первый этаж, если не считать небольшой отгороженной кухни, занимала гостиная. Ароматно витал сытный дух свежесваренной каши. У окна – стол, увидев который Лена ахнула: на нем стоял самый настоящий самовар.

– Не может быть. Самовар и чайник сверху, только рисунок с ошибкой. Тут портрет Сталина, а выбито «1962» и «made in USSR». А у меня хоть и тройка была по истории, но насчет Сталина нам всю плешь проели. Не могли его в шестьдесят втором рисовать. Да и латиницу в шестидесятых, насколько понимаю, в росписи не использовали и вообще подобные надписи не делали.

– Та-а-а-ак. – Юриус пронзительно посмотрел на девушку. Лена аж поежилась. – Очень интересно, и где ты раскопал такого симпатичного и знающего специалиста по древней истории?

– Там и откопал, – буркнул Рагнар. – Она вообще не из нашего времени. Из начала космической эры. Жертва хронобурения.

– Сели. Оба. Рассказывайте. И даже не думай отослать свою подругу в сад, пока мужчины о важном беседуют.

– Да я и не собирался, – вздохнул Рагнар, после чего, повинуясь взгляду-приказу наставника, занял место на соседнем с Леной кресле напротив учителя. Хотя до этого собирался сесть за столом треугольником, каждый со своей стороны.

Невольно стараясь оттянуть начало разговора, беглый ворон зябко повел плечами. Налил себе и девушке чаю, положил в две вазочки земляничное варенье из большой миски рядом с самоваром.

– В общем… Начать надо примерно семь… Даже почти восемь лет назад уже. Мне тогда попался очень сложный заказ. Не просто откорректировать внешность, но и скелет пришлось править. Да вдобавок чтобы по наследству передавалось.

Видя, что Лена непонимающе хлопает глазами и переводит взгляд с одного Мастера на другого, Юриус пояснил:

– Удовольствие для очень богатых. Современные технологии позволяют сделать пластику, но останутся следы, причем чем кардинальнее меняешь организм, тем труднее их скрыть от приборов. Мастер искажений может помочь, поучаствовать в операции. Тогда следов не останется никаких, и никакого вреда здоровью. Хотя и стоит все куда дороже. Можно пойти еще дальше. Сильный Мастер поможет откорректировать геном, чтобы новая внешность передавалась и детям. Но это очень и очень дорого.

– На этом меня и поймали, – хмыкнул Рагнар. – А еще на интересе: заказ и в самом деле попался необычный. Кому-то из дурнушки понадобилось вылепить красавицу, да еще и пройтись по генотипу. Убрать в наследственности кое-какие проблемы и потенциальные болезни. Уже после я сообразил, что это нарочно было подстроено, чтобы я как можно сильнее вымотался. Досуха. А наутро, когда я после финальной операции лежал пластом, ко мне вламываются четверо. С повесткой, что я заключил армейский контракт, а утром не явился в комиссариат. – Рагнар сжал зубы и сипло выдохнул. Потом взял себя в руки и продолжил: – Я как посмотрел, аж в глазах потемнело. Моя подпись и сразу на два срока. Двадцать четыре года. Потом перечитал и давай возмущаться: фальшивка, да я никак в это время не мог быть в комиссариате. У меня и свидетель есть, мы с ней в это время…

Он бросил взгляд на Лену, та, не скрываясь, хихикнула, мол, поняла я, чем вы там в это время занимались.

– А мне гаденько улыбаются и суют в руки полицейский протокол. Так и так, именно в это время та самая девушка покончила с собой. На почве длительной депрессии. Но если вы утверждаете, что в этот момент были там, – добро пожаловать на расследование в Коллегию внутреннего надзора. За убийство с применением способностей к искажению. Сформировал у бедной жертвы суицидальные наклонности, может, сам в петлю сунул. После чего – хлоп! – мне корочки члена Коллегии.

– Кто? – сразу уточнил Юриус. – Сам я в Коллегию никогда не входил, но знаю всех в столице. Надзор, конечно, не обязан отчитываться в своих делах перед теми, кто туда не входит. Но у меня есть пара хороших знакомых из их числа. Ни один не упоминал ни о тебе, ни о твоем возможном аресте. И вот еще. Как твоего персонального наставника в университете меня обязаны были уведомить, если тебя подозревали в преднамеренном убийстве с использованием искажения.

– Не знаю. Он прятался. На лицо напылена маска. По голосу опознать не сумею, он надел ревербератор. Почуять я ничего не мог, работа меня опустошила до донышка. Роста, кажется, был среднего, может, чуть выше. Сложение обычное, особых примет нет. Опять же, сейчас-то я понимаю, что надо было поднимать шум, сразу идти в Коллегию: пока следы свежие, разобрались бы. Но я тогда испугался… испугался приговора о лишении способностей и пожизненной высылки на планету по месту рождения: очень уж хорошо мне все разложили, что решение по убийству может быть только одно. Послушно отправился в военное училище, считай, под замок на год. Слухов, что я пытался уйти от контракта, не скроешь. Чего я там натерпелся, особенно поначалу…

– Я примерно представляю, – кивнул Юриус. – Успел немного хлебнуть военной службы примерно в твоем возрасте. Токайский пограничный конфликт, если тебе что-то говорит.

– Теперь говорит. В общем, плохо я даже такую нелюбимую работу делать не сумел. Закончил училище в лучшей десятке и заодно заработал скверную, скандальную и жесткую репутацию. Потому никого не удивило, что меня отправили вороном в третью дивизию Легиона. На самую границу. Опять же, сейчас я понимаю, что тот, кто это устроил, так и собирался с самого начала. Не знаю, почему меня просто не убили, а таким сложным путем убрали из столицы. Но с учетом того, что этот некто был в курсе моей опоры…

Юриус отхлебнул травяного чая, с минуту задумчиво смотрел в окно, затем принялся рассуждать:

– Ну, насчет того, что ты такой особенный с опорой, хочу тебя утешить: ничего необычного в тебе нет. На самом деле больше чем у половины Мастеров самые сильные ощущения так или иначе завязаны на половое влечение. Оно не зря у человека доминирующее. Плюс подозреваю, компенсационный механизм природы: такие, как ты, прыгают из постели в постель и одновременно довольно редко заводят семьи. Но это я отвлекся, извините. Просто убить тебя – сложно. Я в любом случае тогда приехал бы в столицу. Даже замаскируй все под несчастный случай – с большой вероятностью докопаюсь, какие-то хвосты остаются всегда. А мое имя среди Мастеров не последнее, планету и систему перетрясут сверху донизу. Как и с фальшивым обвинением. Я обязательно приезжаю на заседание Коллегии, начинаю дотошно проверять улики. Результат тот же. А вот загнать тебя в армию, да еще и мне подкинуть слух, что ты таким способом за ум взялся, – это запросто. Я, в принципе, понимаю, почему ты сбежал.

– Боюсь, что не очень, – зло ощерился Рагнар. – И вопрос не в том, что я драться с детства терпеть не мог. Я бы понял, если бы меня призвали двадцать пять лет назад, когда в начале войны журналюги орали – чуть ли не новый Разлом подступает, человечество в опасности. Ладно, пусть двадцать лет назад, когда стало ясно – просто очередной конфликт, основные бои затихли, но формально мирный договор не подписан и на границе стычки идут. Меня заперли именно сейчас, когда никакой самой завалящейся войны не предвидится. Как раба, как цепную собаку в ошейнике посадили. С приказом категорически не выпускать со станции на планеты. Вот это я им и не простил.

Неожиданно для всех Лена обняла Рагнара и шепнула ему на ухо:

– Бедный.

Юриус улыбнулся, что-то негромко неразборчиво сказал себе в бороду. Потом вынес свой вердикт:

– Я хоть и не одобряю дезертирства в общем, но в твоем конкретном случае – на твоей стороне. Прости уж старика, но я следил за твоими успехами в Легионе и за наградами. Ты отрабатывал честно. К слову, может, на это и был расчет? За столько лет без нормального отпуска на планете ты сорвешься. Надменный, заносчивый, честолюбивый, не ищущий от жизни ничего, кроме богатства, славы и высокого положения. Продержать такого несколько лет без сил на должности ворона. Страх окружающих, ненависть к самому себе за слабость в тот день и ненависть к службе. Через пять-шесть лет – готовый материал для вербовки. Но я рад, что за столичной шелухой этот некто проглядел твой настоящий характер.

Рагнар задумчиво посмотрел в окно, машинально привлек к себе Лену, обнял и начал гладить по волосам. Затем задумчиво начал рассуждать:

– А знаешь, кажется, ты угадал. И начаться все должно будет в ближайший год. Мне ведь крупно повезло. В первые месяцы я и в самом деле на весь мир окрысился. Грубые сослуживцы, никакого изящества столичных салонов, генерал, командующий дивизией, – солдафон, педант, который за любую мелочь в нарушении устава придирается. Это сейчас я его понимаю, хотя и без удовольствия: выполняешь устав и правила либо целиком, либо не выполняешь. Ибо исполнять не до конца хуже, чем не исполнять вовсе, а от этого зависит не только твоя жизнь, но и товарищей. Да и сослуживцы из офицеров попались хорошие. По привычке ворона боялись, но уважали. И глупости прощали… Когда я что-то всем доказать пытался и лез героем во все дыры, молча меня вытаскивали. Особенно если вспомнить, как относились к остальным воронам. Мальчишки, которые пришли на эту должность за военной романтикой сражений.

Юриус напоминающе кашлянул и строго посмотрел. Рагнар виновато уткнулся взглядом в столешницу. Помнится, в студенческие годы наставник вот так же останавливал ученика, когда тот отвлекался во время занятий.

Сколько лет прошло, давно не зеленый мальчишка – а взгляд Юриуса действует по-прежнему.