Тени прошлого

— Кристиан Рэйван?

— Верно, — согласилась Бейла из глубины зала, прячась за её спиной, за светлыми шторами.

— И он всё слышал?.. — пробормотала Ванда.

— Кажется, так и есть… — согласилась подруга, подтверждая все её самые страшные опасения.

Может, внезапно лишиться чувств? Но сознание как никогда было ясно. Ванда отпрянула от ограждения и вернулась в просторный зал. Всё слышал! Он всё слышал… Девушка принялась спускаться по широким ступеням лестницы на первый этаж замка, продолжая по пути шептать все известные молитвы и нервно сминать пальцами подол платья.

Бейла выбрала не лучшее время, чтоб шутить с нею. Ах, если бы только она оказалась на том балконе одна! И если бы Фемир не стал таить от неё подобные намерения. Знай она хоть на каплю больше, разве могло подобное приключиться? И что же теперь? Оскорблённый Рэйван объявит отцу войну? Напустит мор на земли Ардиана? Наверняка так и поступит!

Ванда выбежала на крыльцо замка и поспешно спустилась по ступеням вниз. Не обращая внимания на плотно сжатые губы отца, и весь его мрачный вид, девушка торопливо подошла к нему. Затем развернулась лицом к гостю и прижалась спиной к груди Фемира. Руки отца легли на её дрогнувшие плечи, в намерении убрать дочь в сторону. Но Ванда во все глаза глядела на стоящего перед нею хозяина Харланда, ожидая его ответной реакции на позорные слова.

Внешне Рэйван был невозмутим и это пугало ещё больше. Ростом он казался выше и самого Фемира, а Ванда всегда считала отца великаном. Она не смогла бы дать мужчине и тридцати лет, но сейчас ни в чём не была уверена. Так что же он медлил? Придумывал для неё месть пострашнее?

Но Кристиан Рэйван посмотрел поверх её головы на Фемира и только едва приметно кивнул отцу, словно мужчины договорились о чём-то своём без слов. Так же молча, гость вернулся к коню, и через минуту глухой стук копыт нарушил тяжёлую тишину.

Глава 3

Академия Ард…

Ард расположен на территории прекрасного валмирского дворца. Теперешний монарх — Ламон Великолепный, по преданию целованный самой богиней Лейной, и ею же благословлённый на правление, настолько ненавидел своего предшественника, что брезговал находиться в Валмире. Король велел в кратчайшие сроки отстроить новый дворец, соответствующий собой Великолепному величеству, где теперь и восседал на своём сверкающем троне…

Столицей Валмир больше не считался, и теперь ею являлся более молодой Деспин, выгодно расположенный к центру королевства. Поскольку его величество «справедливо» считал, что близкое соседство с академией, где было сконцентрировано такое большое количество юных неумех — обладателей магии, неприемлемо для столицы, то Ард был перемещён в Валмир.

Само название города произошло от прекрасной Валмидоры, на берегах которой и располагался дворец. Замок по праву считался самым большим и старым в королевстве Камеладер. Он состоял из трёх частей, и каждая из них была окружена крепостными стенами с башнями. Все ворота замка, конечно же, вели в Небесный двор, где расположена Круглая башня, с которой открывается великолепный вид на окрестности.

В Восточной части расположились личные комнаты студентов и террасный сад, который удобно рассматривать с крепостных стен, увитых лианами. А в Нижнем дворе стоит часовня и выстроенные полукругом дома для прислуги.

Дабы «украсить» королевскую академию, Ламон велел добавить множество тенистых аллей на окружающей территории, увеличить высоту башен и украсить их. Рядом с замком расположился большой парк с красивыми скульптурами и часть леса, где когда-то проходила королевская охота.

В конце весны, на широкой Валмидоре распускались великолепные речные лилии, и их дивный аромат наполнял округу. Хотя и заставлял чихать слишком нежных девиц, которые мучались чувствительностью к лёгкой сиреневой пыльце. Также бесценным считалось обитание в чистейших водах — топ-шу, редкого вида речных драконов, которые были обожаемы Ламоном за любимый сиреневый цвет чешуи. Дай волю их монарху, и он разукрасит сиреневым всё королевство…

Ванда смотрела в огромное окно, за которым носилась стая мелких птиц. Голос мага Эрвига Фергаса, приглушённо звучал в аудитории, нагоняя тоску. Сегодня их разбудили ни свет ни заря, и едва закончился лёгкий завтрак, как пришлось разойтись по аудиториям. Ванда нашла свою фамилию в длинном списке, закреплённом на резном деревянном планшете перед самой дверью. Девушка постаралась выбрать самое спокойное место, желая собраться с мыслями.

С преданным Сораном ей пришлось попрощаться у крыльца академии. Здесь же верным стражем, ей было вручено письмо от отца, адресованное как раз тому самому Фергасу, что выхаживал перед ними с важным видом. Почему Синхелм велел передать послание именно этому магу, Ванда понятия не имела, и отец был лишком сердит, чтобы отвечать на вопросы «мятежной» дочери. Удалось выяснить лишь то, что когда-то они учились вместе в этой же академии. С таким же мрачным выражением лица, Эрвиг Фергас принял с её рук письмо, едва кивнув в ответ.

А едва прочитал написанное, как поджал тонкие губы, шумно выдыхая и исподлобья глядя на новую студентку, дожидавшуюся у стола в кабинете. Этот взгляд не понравился Ванде. Казалось, они по необъяснимым для неё причинам испытывали взаимную неприязнь, даже ни разу не встречаясь до этого дня. Что же передал отец? Каков человек этот Фергас? Как жаль, что она не могла читать мысли.

Что ждало её в стенах Арда? До тех самых пор, пока не будет определён уровень обладания ими силой, и само направление её, приходилось посещать общие занятия. Затем студентов разделят на группы. Для кого-то это станет счастливым моментом, а для кого-то унизительным зачислением в класс магических неудачников, не обладающих достаточной силой, чтоб лелеять мечту о блестящем будущем.

— Как вы уже знаете или, как известно многим из вас, магия любого класса подразделяется на различные тэдры. Самые распространённые из них: боевая — защитная, целительная и магия хранителей. Сегодня в этой аудитории мы поговорим об использовании рун, — продолжил говорить Фергас, прохаживаясь по просторному помещению, между рядами сидящих студентов.

Затем худощавый мужчина остановился у окна, сложил руки на груди и обвёл взглядом аудиторию. Чёрные волосы мага были коротко стрижены, и контрастировали с белоснежной рубашкой, ярко освещённой утренним солнцем.

Столы студентов, выполненные из тёмного дерева, стояли полукругом, позволяя за каждым из них сидеть по одному юному дарованию. Студенты принялись перешёптываться, когда преподаватель, по их мнению, выдержал слишком долгую паузу и молчал.

— Вы покинули нас, каэль Эрвиг? Ваше молчание тревожит, — проговорила одна из девушек, что сидела неподалёку от Ванды.

Мужчина перевёл взгляд на светловолосую студентку, и уголок его губ дрогнул от сдерживаемой усмешки.

— Я не умолкал ни на мгновение. Но, похоже, в этом году среди вашего набора нет ни одного претендента, обладающего достаточно сильным…

— Рунные знаки делятся на три основные линейки, — проговорила Ванда, повторяя слова преподавателя, произнесённые им за выставленным щитом, — первая…

— Первая — Шидижи, — самодовольным голосом перебил юноша, находившийся за одним из задних столов, — вторая линейка боевых знаков — Катхам…

— Третья — Хротгар, — сухо продолжила Ванда.

Эрвиг приподнял чёрную бровь, наблюдая за ними. Смогли прочесть, значит… Неплохо. И эта девушка — была дочерью Фемира. Маг испытал смешанные чувства. Старая рана на предплечье заныла, вызывая нежданные воспоминания о минувшей битве. Эрвиг имел честь сражаться рядом с ним. Синхелм был верным товарищем и одним из лучших боевых магов. Он бы с гордостью обучал сына Фемира, и передал ему все свои знания, в дань уважения заслугам отца.

Но перед ним находилась девица, которая, даже не прислушиваясь к его словам, преодолела достаточно мощное заклинание, пробиваясь через щит. Ванда Синхелм даже не осознавала того, что сейчас сделала!

Фергас нахмурился, глядя, как студентка убрала косу на одно плечо, и обернулась, чтобы разглядеть своего соседа. Все девицы рядились в платья, что пыталась доказать эта, являясь на занятия при штанах и рубашке? Фемиру стоило бы отдать дочь замуж и не тратить его время зря!

Эрвиг пришёл в эту аудиторию вовсе не читать лекции новоприбывшим. Его целью был отбор. Он изучал, он являлся одним из ингваров, тех, кто великолепно использовал боевую и защитную магию. И отвечал за практику, которую этим студентам придётся отрабатывать на одной из специально оборудованных площадок.

Сейчас Эрвиг не желал признавать, что обязан был поставить проклятую галочку напротив фамилии Синхелм. Это бесполезное занятие. Это жалкая трата времени и силы! Женщина не может быть ингваром. Но не мог сейчас отказать Фемиру. Выполнит его просьбу, так и быть…

Переливчатый звон колокольчика, зазвучавший неизвестно откуда, возвестил об окончании занятия. Эрвиг коротко попрощался со студентами и покинул аудиторию. Как только преподаватель скрылся в коридоре, Ванда смогла совершенно спокойно развернуться и посмотреть на стоящие за её спиной столы. Немедленно она встретилась взглядом с самодовольно ухмыляющимся студентом. Неизвестный нахал даже подмигнул ей.

И кто он такой? Ванда уже не в первый раз жалела о том, что они с отцом вели достаточно уединённый образ жизни, и имена многих студентов она даже не слышала. Незнакомый юноша, так и не удосуживаясь подняться из-за своего стола, просто подался вперёд и протянул ей руку, собираясь таким образом поприветствовать.

Ванда кинула взгляд на его ладонь, на которой красовалась белая руническая печать, к которой юноша доразумился пририсовать симпатичный контур цветка адезии. Незнакомец принадлежал к инрэйгам. Их слушалась сама природа, в некоторой степени, как и животные. Маги этого рода слыли добряками, но в данном случае что-то явно пошло не так…

— Я произвёл такое сильное впечатление, что ты превратилась в статую, Ванда Синхелм? — потянул рыжеволосый студент.

Его достаточно длинные рыжие волосы были собраны тонким шнурком в хвост, и яркие, цвета мёда глаза искрились от сдерживаемого веселья. Сильное впечатление? Сначала не дал ей и слова произнести, а теперь ещё и издевался?

— Перед тем, как протягивать руку, стоит как минимум представиться. Это элементарная вежливость, — Ванда поднялась со стула и отвернулась.

Она прихватила свои тетради, когда выходила из-за стола, намереваясь покинуть аудиторию.

— Да как ты могла забыть меня, Синхелм? — догнал девушку возмущённый голос незнакомца, который как ни в чём не бывало, продолжал веселиться, — и это после того, как клялась мне в вечной любви?

— Что? — ахнула Ванда, и даже притормозила на выходе, стискивая ручку двери, — как смеешь ты кидаться подобными заявлениями?

— Сад в доме дядюшки Шагрима. Цветные фонтаны. Помнишь? — развёл руками юноша.

Вся аудитория замерла, ожидая, пока Ванда что-то лихорадочно перебирала в воспоминаниях. Не без удовольствия рыжий студент наблюдал за тем, как менялось выражение лица девушки.

Ванда поджала губы. Боги, это было столько лет назад. Уже и нет в живых того самого старого Шагрима… По сколько им было? Пять? Шесть?

Отец привёз её погостить у своего друга, и они задержались в поместье на несколько дней. Ванда познакомилась там с племянником хозяина дома, и они довольно весело провели это время. Она даже так впечатлилась, что у одного из фонтанов в саду, лепетала что-то о своих чувствах!

Но как мог он говорить о таких вещах прилюдно? Это были детские фантазии, и они растаяли по прошествии лет. Шагрим ловко выбрался из-за стола и прошёлся к Ванде по проходу между рядами.

— Ты вспомнила меня, Синхелм? — усмехнулся молодой человек.

Смущённая, Ванда в ответ только развернулась, толкнула створки дверей и наконец вышла в коридор. Чтобы попасть на следующее занятие, следовало пересечь несколько бесконечных коридоров, и спуститься вниз на пару уровней замка. Ей просто необходимо было успокоиться. Ванда сердито сжала кулаки и продолжила мысленно возмущаться. Как так вышло, что она оказалась в одной аудитории с этим человеком? Теперь каждый, кто слышал его слова, будет потешаться над нею. Мало ей проблем?

Наверняка лучше сделать вид, что этого странного разговора не было. Ванда подошла к одному из высоких окон в коридоре, опустила на широкий подоконник тетради, и крепче закрепила узел кожаного шнурка на волосах. Учебники им пока не выдали, поскольку ещё не было утверждено распределение. Ванда вздохнула, кидая взгляд в окно. Отсюда была видна часть внутреннего двора, который по какой-то нелепости звался Небесным.

— Двор, как двор… — проворчала девушка и прижалась к холодному стеклу лбом, — отец, я так хочу домой.

Так хотела почувствовать его тяжёлые ладони на своих плечах и услышать единственный родной голос. Даже если Фемир снова будет ворчать. Она уже тосковала, хоть и прошло не больше трёх недель с тех пор, как покинула Ардиан и была отправлена в академию.

Ванда вздохнула и отпрянула от окна. Если она и правда хочет доказать отцу, что справится, то должна держаться. И должна наконец прояснить то недоразумение, случившееся в Ардиане. Одна попытка была успешно провалена ею вчерашним днём. От этого воспоминания у Ванды сводило живот. Но, во второй раз всё обязательно должно увенчаться успехом. За все эти отвратительные слова, сказанные перед гостем, она смиренно извинится. Ведь всё, чего желает — это спокойно учиться. Только и всего. И не должно быть недопонимания между нею и тем некромантом. Ведь как благородный человек, он выслушает её и примет извинения? Ведь не посмеет вредить отцу? Это ведь её вина, полностью её! Она справится!

— Верно, — девушка снова сжала кулаки, поддерживая себя в нелёгком деле, — я сделаю это. Просто скажу и всё…

Глава 4

В этот раз, уже точно помня, где именно находился ректорский кабинет, Ванда поспешила к нему. Солнце слепило её, когда торопливо шла по полупустому коридору. Но сейчас она была слишком сосредоточенна, подбирая нужные слова для предстоящей встречи. Миновав один уровень, Ванда принялась спускаться по широкой лестнице на второй этаж академии. Резные деревянные перила были так отполированы бессчётным количеством рук студентов и невероятно странными прислужниками, что сделались совершенно гладкими, словно стекло.

Прислужники… Увидев одного из них впервые, Ванда была как минимум ошеломлена. Только ненормальный вроде Рэйвана мог использовать свою силу для подобной нужды! Вот и сейчас, студентка вынуждена была остановиться на ступеньках. Поскольку костлявый умай приблизился к ней, и опускаясь на одно колено, принялся поправлять концы шнурков на высоком ботинке девушки.

— Прочь!.. — отшатнулась Ванда, большими глазами глядя на скелет, окутанный едва приметным бледно — голубым сиянием.

Умай лишь поклонился студентке.

— Не смей ко мне прикасаться. Не смей, ты понял? — проговорила Ванда, не позволяя услужливому скелету приблизиться снова.

— Вы должны ему позволить, — раздался рядом знакомый голос и девушку кинуло в жар.

Ванда заставила себя повернуться, и теперь увидела его: ректор стоял на верхней ступеньке лестницы, опираясь одной рукой о перила.

— Почему? — вместо того, чтоб воспользоваться отличной возможностью, пробормотала девушка, — почему я должна позволить нежити касаться меня?

Серый взгляд Рэйвана потемнел, но он терпеливо пояснил.

— Потому что только так, служа на благо живым, он сможет получить искупление, а значит — упокоение. Его имя Лейтон. Он служит здесь уже достаточно долго, чтобы заслужить уважение каждого, кто обитает в этих стенах, — Кристиан принялся неспешно спускаться по ступеням вниз, — Лейтон следит за порядком в этой части замка, как и его коллеги. В каждом умае заключена душа, такая же живая, как в вашей груди.

Ванда перевела взгляд с Рэйвана на прислужника. Лейтон, к её немалому удивлению, снова опустился на одно колено, при этом раздался глухой стук, и бережно перевязал ослабший узел на шнурке ботинка девушки.

Костлявые пальцы действовали на удивление аккуратно, приводя обувь в порядок. Когда умай решил, что всё достойно сделал, то поднялся во весь рост, и склонил «голову». Ванда не нашлась, как лучше было назвать эту часть нежити. Череп? Звучало не очень…

— Благодарю… — одними губами проговорила девушка.

Пустые глазницы Лейтона затлели таким же бледно — голубым светом, и он отправился прочь, оставляя живых на лестнице. Ванда пришла в себя и понадеялась, что удача в этот раз не оставила её, посылая навстречу того, кто сейчас был так нужен.

— Почему вы не на занятиях? — Рэйван опять опередил её, заставляя прерывисто выдохнуть.

— Я прошу уделить мне пару минут, — проговорила Ванда, от всей души надеясь, что голос не дрогнет.

Сегодня Кристиан был в чёрных одеждах, со своим неизменным медальоном, который тёмным серебром сверкал на груди. Ванда вспомнила, как касалась этой вещицы, и запястье снова свело, будто от недавней боли. Этот факт видимо отразился на её лице. Поскольку Рэйван поднял руку, взялся за шнурок, на котором крепилось украшение, и убрал его за расстёгнутый ворот рубашки.

— Причины, по которым студент или студентка оправданно могут пропустить занятия, чётко озвучены в уставе академии, — мужчина опять смотрел на Ванду сверху вниз, и оттого светлые пряди волос мягко скользнули на его глаза.

Рэйван не потрудился убрать их со лба и пристально поглядел на девушку.

— Вы ведь ознакомились со всеми его пунктами, каэли? — от его голоса повеяло могильным холодом, — и сейчас готовы объявить мне нечто важное, что может стать достойным оправданием подобного безответственного поведения?

— Вы прекрасно знаете, о чём я хотела говорить с вами, — взволнованно ответила Ванда, — и эта причина не менее важна, чем устав вашей академии.

Как может что-то быть важнее её отца и родного Ардиана? Ну почему они опять говорят на повышенных тонах? Она так невезуча!

— Вы сейчас пытаетесь спорить со мной, Синхелм? — тёмный туман зазмеился по лестнице, выдавая внутренне состояние Рэйвана.

Девушка отступила, едва удерживаясь на краю ступени. Взгляд Ванды опустился на грудь ректора, и она обратила внимание на едва приметное свечение, исходившее от медальона. Что, собрался превратить её в одного из умаев? Почему отец вообще связался с подобным человеком? И как ещё умудрился стать ректором? Вот уж на кого Кристиан Рэйван походил меньше всего!

— Вы полагаете, что по каким-то, только вам известным причинам, имеете некое преимущество перед всеми остальными студентами Арда? — тем временем мрачно произнёс Кристиан.

Туман всё сгущался, поднимаясь выше, собираясь за спиной мужчины некой ужасающей тенью. Словно один из демонов явился в стены старого замка и пожелал завладеть душой этого некроманта. Хотя, сейчас Ванда уже сомневалась, кто из этих двоих кем хотел завладеть. Глаза ректора Арда сверкнули опасным серебром, и он продолжил испытывать её самообладание.

— Так в чём же ваше преимущество, Синхелм?

— Я не собираюсь перечислять вам свои качества, каэль Рэйван. Полагаю, вы были осведомлены о них, когда спешили в Ардиан! — возмущение охватило Ванду, придавая храбрости.

Боги, она ведь собиралась просить прощения у этого короля нежити! Девушка вновь сжала кулаки, в сердцах не замечая, как ладони принялись покалывать, затем обжигая вновь проступавшими знаками. Ванда даже поднялась на пару ступеней, чтобы хоть как-то поравняться с этим великаном в чёрных одеждах.

— О да, я был осведомлён, — губы Рэйвана дрогнули, когда сдержал холодную усмешку, глядя, как девушка пыталась встать выше рядом с ним, — но вы превзошли все мои ожидания, Синхелм.

Только гляньте! Как хмурила брови… И этот вздёрнутый подбородок! Так старалась внушить ему смертельный ужас, привести в трепет, вынудить нестись к главному входу замка, открывая перед нею двери и желая доброго пути! Наивная простушка…

— Мой отец… — Ванда осеклась, когда Кристиан сделал шаг к ней.

— Ваш отец поставил свою родовую печать на договоре, по которому вы обязуетесь закончить академию, — возвышаясь над девушкой мрачным демоном, пояснил Рэйван, — и, выйдя за пределы Валмира, вы нарушите обязательство, а значит, окажетесь в моей полной власти, Ванда Синхелм. И вовсе не как одна из студенток. Вы напуганы, верно? Тогда учитесь усердно, юная каэли, если желаете избежать ненавистной вам участи. Добро пожаловать в Ард!

Ванда задохнулась от этих речей, не желая принимать их за правду. Не могло сказанное этим повелителем нежити быть правдой. Отец не поступит с нею так!

— Это ложь! — выкрикнула Ванда ему в лицо, желая, чтобы он немедленно признался, что это нелепая злая шутка.

Но Рэйван молчал. Он прошёл мимо студентки по лестнице, спускаясь вниз. Чёрный туман рассеивался, отпуская ступени, словно его и не было. Девушка обернулась, глядя ректору вслед. Она никогда не подчинится ему, и никогда не станет женой! Даже если дорогой отец был под действием неизвестных жестоких чар, она не поддастся им!

Ванда понимала, что Фемир был сердит, и это мягко сказано. Говорил и о том, как сложно подчинить себе силу, которая теперь бушевала в её крови. Не верил в неё… А также упомянул тот факт, что должен был на какое-то время покинуть родной Ардиан по приказу его величества. По какой причине, Ванда не знала. Тревога не оставляла её, теперь вдобавок к новым известиям причиняя почти физическую боль сердцу. Куда отправлялся отец? Что происходило? Почему она так одинока в этот час?

— Почему? — Ванда часто задышала, затем чувствуя запах горелого в воздухе.

А затем некто плеснул в неё холодной воды, заставляя лихорадочно хватать ртом воздух и пытаться отлепить мокрые волосы от возмущённого лица.

— Жива? — взволнованно поинтересовалась подошедшая девушка.

— Жива? — возмутилась Ванда, — ты облила меня!

Только теперь она смогла толком видеть, убирая прилипшие пряди волос с глаз. Руки пекло, точнее обе ладони, а одни из самых любимых штанов и рубашка, были полностью испорчены. Обугленная ткань манжет осыпалась прахом едва ли не до локтя, штаны постигла та же участь, в тех местах, где их касались руки. Обгорелые дырки не скрывали испорченного пеплом нижнего белья. Ванда в ужасе прикрылась ладонями, будто это могло помочь, и не понимала, что происходило.

— Ты зачем подожгла себя? — явно сомневаясь в её рассудке, поинтересовалась Ивон, соседка по комнате, — или решила потренироваться в одиночестве? Тогда не стоило делать это за пределами специальных площадок.