Помоги проекту - поделись книгой:
Джек проснулся от легкого прикосновения чьей-то руки. Лагун-Сумасброд, спавший рядом, тронул его за плечо и выразительно приложил палец к губам. Сумасшедший король ответил чуть заметным кивком и прислушался. За стеной раздавалось осторожное поскребывание. Сэм дрых беспробудно, устроившись на страже у двери, а дочь рыцаря спала в противоположном углу у камина.
– Будь внимателен, мой мальчик, в нужный момент я дам свет. Похоже, мы чем-то встревожили хозяйку замка… – шепотом приказал колдун.
Джек послушно протянул руку к рукояти, бесшумно извлек из ножен меч ведуна и спрятал его под плащом. Серебряное лезвие на мгновенье тускло сверкнуло во мраке. Часть стены мягко отодвинулась в сторону, невысокое, похожее на обезьяну существо тихо вошло в комнату. Красные глаза буквально светились, Джек почувствовал дикую волну первобытной ненависти, злобы и жестокости. Очевидно, тварь была хорошо выдрессирована или имела четкие указания. Не удостоив и взглядом лежащих мужчин, она уверенно двинулась к спящей девушке. В темноте блеснули длинные клыки.
– Свет! – взревел старый волшебник.
Комнату мгновенно озарила шаровая молния, взлетевшая к потолку. Тварь яростно взвизгнула и бросилась на Шелти. Серебряный меч, кувыркаясь, сверкнул в воздухе и по рукоять вошел в грудь зверя. Джек даже не поднимался, этот прием был многократно отработан им в Трехгорье. Охотница едва подавила крик, когда, проснувшись от света и шума, увидела у своих ног залитое кровью мускулистое чудовище, в последних судорогах пускающее слюну. Красные глаза закрывались. Джек помог девушке подняться, шаровая молния мягко погасла, растворившись в темноте. Лагун-Сумасброд зажег свечи и бесцеремонно растолкал Сэма.
– А-а-а-а!
– Цыц! – Крепкая ладонь волшебника запечатала рот завопившего Вилкинса.
Ученик чародея несколько секунд переводил выпученные глаза с Джека на Шелти, с Шелти на мертвое чудовище, с чудовища на Лагуна, с Лагуна на собственные руки и ноги – целы ли?
– Спокойствие! Все страшное уже позади. – Убедившись, что Сэм не будет орать, колдун влепил ему крепкую оплеуху. – Кто стоял на страже? Мы тут уже целый час воюем, а он ни сном ни духом!
– Это чары! – огрызнулся Вилкинс. – Адские чары сковали меня невидимыми цепями, но клянусь небесами – я боролся! Еще минута – и мне бы удалось их разорвать, еще мгновенье – и я ринулся бы в бой…
– Еще слово – и я тебя задушу! – взорвалась дочь рыцаря, и Джек понял, что пора вмешаться:
– Мне кажется, нам не стоит угрожать друг другу. Здесь и без того довольно опасно. Давайте лучше поразмыслим, как нам выбраться из этого гостеприимного жилища.
– А также над тем, кто подослал эту тварь, – напомнил колдун.
– И над тем, как в здешних лесах оказался обломок меча моего отца…
– И над тем, за что невинные люди подвергаются жестокому диктату и незаслуженным избиениям, – вякнул Вилкинс, но под хмурыми взглядами друзей притих. В этот час ночи дежурил все-таки он.
Наутро счастливая Гага Великолепная с журчащим смехом вошла в их комнату. Надо было видеть жесточайшее разочарование, исказившее лицо женщины, когда она увидела четырех героев целыми и невредимыми. Четверка с довольными физиономиями и невинными глазами положила к ногам хозяйки замка окоченевший труп обезьяноподобной зверюги.
– Что это?! Это вы с собой привезли? – деланно возмутилась Велеречивая, нервно всплеснув руками.
– Данное животное относится к подвиду полудемонических существ с крайне ограниченной умственной деятельностью, прекрасными физическими данными и патологической страстью к убийству. Их разводят, как курей, они признают лишь одного хозяина, верны ему по-своему. Хотя под влиянием момента могут порвать горло и тому, кто их кормит.
– Не читайте мне лекций! – Истеричная Гага оборвала неторопливую речь волшебника. – Вы притащили чудовище в мой дом, а теперь еще и гнусно намекаете на мое участие в этом преступлении. Вы не даете мне слова сказать! Где вас воспитывали?! Я считала, что вы как более взрослый и образованный человек имеете хоть какие-то зачатки культуры. По-видимому, моя наивность и доброта вновь подверглись страшному испытанию…
– Позвольте, позвольте… – возмущенный Джек попробовал вступиться за старика, но чуть было не свалился под грязным водопадом обвинений в отсутствии элементарных манер.
Шелти молча потянулась за охотничьим ножом. Дело грозило кончиться кровопролитием. Положение спас Сэм:
– Вы сегодня обалденно красивы! – В комнате повисла неуверенная тишина. Воспользовавшись паузой, Вилкинс развил бурное наступление: – Ваши волосы подобны золотой короне. Глаза напоминают опалы Карадага. Голос звучит волшебной арфой неба, слова катятся жемчужинами, фразы подобны коралловому ожерелью, а речь словно омывает мое сердце живительной волной света!
…Гага замолкла. Лагун-Сумасброд с трудом переводил дух, Джек незаметно отобрал нож у дочери рыцаря, а Шелти с непонятной смесью ревности и иронии буркнула:
– Мне он таких слов не говорил.
– Не верю своим ушам! – кокетливо захлопала ресницами Безупречная и Всезнающая. – Мне передавали, что вы немой, а тут такие комплименты!
– Что есть комплимент, как не искусственное преувеличение достоинств? – сладострастно взвыл ученик чародея, подкатываясь поближе. – Мои слова не лесть, а грубая правда. Жалкая констатация факта! Лишнее подтверждение действительности! Аксиома, не нуждающаяся в доказательствах! Даже врожденная немота исчезла при виде столь совершенной красоты…
– Моя школа, – удовлетворенно шепнул Лагун. – Через пару часов он из нее будет веревки вить, или я не знаю Сэма!
– Пойдем со мной, учтивый дикарь… Необузданный телохранитель… Строптивый наемник… Дерзновенный охранник… – замурлыкала хозяйка замка. – Я хочу показать тебе свои… картины! Они висят в спальне. Идем же! Эти грубые люди подождут здесь, о них позаботятся…
Вилкинс надулся от важности, подмигнул Джеку, показал язык Сумасброду и, встретившись взглядом с Шелти, неожиданно покраснел. Однако отступать было поздно. Безликие лакеи окружили Сумасшедшего короля.
– Ну а мы пока хотели бы осмотреть замок. Нет проблем? – поинтересовался Джек. Слуги покорно кивнули.
Замок Гаги Великолепной представлял хаотичное нагромождение комнат, залов, лестниц и переходов. Лакеи монотонно твердили гостям уже отработанные речи. Им показали галерею портретов Тонкой и Возвышенной. Целую мастерскую по изготовлению многочисленных книг, написанных Несравненной. Зал для молитв, где десятки людей пели псалмы в адрес Божественной и Образованной, тексты милостиво предоставляла сама Гага. Потом еще много чего разного, но, вопреки чаяниям, ничего криминального. Никаких следов преступления обнаружить не удалось.
– Одурманенные люди не в счет, – сетовал колдун. – Фактов у нас нет. А то, что народ оголтело восхваляет свою правительницу, даже достойно поощрения.
– И все-таки я не могу отделаться от ощущения обмана. Этот обломок меча, эта тварь в нашей комнате, это магическое давление… Лагун, я ощущаю присутствие очень изощренной и жестокой силы.
– Что поделать, мой мальчик… Конечно, ты прав во всем. Но ведь ты – король! Ты не можешь вершить суд без достаточных к тому оснований.
– Да народ ему и не поверит! – хмыкнула Шелти. – Джек, не будь таким наивным. Если Гага скажет, что все это ложь и демон Зла ты, а не она… Так поверят ей! Даже если у нее на лбу вырастут рога, а у тебя за спиной – крылья херувима.
– Поверьте, леди, я не склонен недооценивать врага. Предлагаю действовать по плану. Для начала – поиск следов вашего отца. Потом – та злобная зверюшка, выбравшая именно вас. Потом… Сэм, он не слишком задерживается? Мы гуляем уже больше часа, облазили весь замок сверху донизу, а его все нет.
– Любовь… – с непередаваемой язвительностью отметила дочь рыцаря.
Лагун-Сумасброд, какое-то время неподвижным взглядом изучавший стену, хлопнул себя ладонью по лбу – его лицо озарилось догадкой:
– Сверху донизу! Ты напал на след, мой мальчик! Вспомни, что я говорил тебе о свойствах магии… Ты чувствуешь Зло, ты словно ощущаешь его запах. Весь замок насыщен им. Значит…
– Значит, запах, как и любое эфирное тело, поднимается вверх. Если мы чувствуем Зло повсюду, то сам фундамент замка и есть Зло. Нам надо исследовать подвалы!
– Джек, ты гений! – Восторженная девушка чмокнула Сумасшедшего короля в щеку. – Как я сразу не догадалась? Если отец жив, то он в плену. А где держат пленников? В подземелье!
– Мы можем осмотреть подвалы? – кивнул слугам старый колдун.
– Зачем? – Впервые на их бесстрастных лицах мелькнуло хоть какое-то подобие чувств.
И Лагун-Сумасброд был готов поклясться, что это чувство – страх… Однако вышколенная прислуга не решилась ослушаться. Вскоре вся троица бродила по низким подвальным коридорам, обозревая бочки с вином и складские помещения.
– Пусто, – грустно констатировала Шелти.
– Между тем влияние Зла сильно настолько, что у меня начался озноб. – Старый волшебник поплотней запахнул плащ. – Джек, ты тоже ничего не обнаружил?
– Я простучал рукоятью меча стены. В одном месте явно замаскированная дверь. Там какой-то хитрый механизм, без вашей магии не открыть.
Встав у места, показанного Сумасшедшим королем, чародей вытянул руки вперед и нараспев произнес заклинание. Ничего не произошло. Слуги взирали на их манипуляции с каменным равнодушием. Лагун попробовал еще и еще раз. Бесполезно!
– Ничего не понимаю… Впечатление такое, будто сама субстанция среды гасит любую белую магию. Все мое умение тут бессильно. Шелти, будьте так добры, нацедите кружечку вина, я должен восстановить силы.
На грубом столе красовался ряд глиняных кружек. Дочь рыцаря быстро повернула кран ближайшей бочки, и красная струя, пенясь, наполнила сосуд. Лагун-Сумасброд принял кружку, поднес ее к губам и… отшвырнул в сторону:
– Это кровь!
Джек едва успел подхватить побледневшую Шелти.
– Мне дурно…
– О, женщины… Основной вопрос в том, кому и зачем могло понадобиться такое количество крови? Как ты полагаешь, Джек, с чисто практической точки зрения, куда все это можно употребить?
Сумасшедший король зашатался и не хуже Сэма рухнул в обморок. Дочь рыцаря повалилась следом. Колдун, чертыхаясь, привел в чувство обоих, после чего, приняв вид профессора на кафедре филологии, неспешно начал речь:
– Итак, будем исходить из реальности. Во всех бочках кровь. Настоящая, человеческая. Зачем? Хозяйка замка, конечно, вампир, но другой структуры. Она питается энергией, кровь ей ни к чему. Соответственно существует иная причина. Ванны? Многие принимают их и с более экзотическими жидкостями, ошибочно считая, что это добавит им красоты и долголетия… Приготовление колдовских снадобий? Реально, но не в таких же количествах. Тогда что?
– Возможно, она приберегает кровь для кого-то другого? – преодолев дурноту, откликнулся Джек.
Шелти вновь закатила глаза.
– В самую точку! Я убежден, что мы имеем дело с культом забытого и страшного божества. Это объяснило бы многое… Общее ощущение Зла вокруг, огромное влияние Гаги на местное население, наличие тайных помещений за стеной, бочек, наполненных кровью. По-моему, все достаточно логично, хотя для нас и малоутешительно…
– Почему?
– А как ты полагаешь, эта скандальная бабенка разбудила какого-нибудь бога Цветов? Или покровителя Высоких Искусств? Нет, тут должно быть что-то пострашнее. В древности было много ужасных существ. Вопрос лишь в том, в чье именно святилище мы вторглись.
– Скоро узнаете! – На пороге у входа в подвал гордо стояла хозяйка замка. Ее глаза горели, ноздри хищно раздувались, а поза дышала уверенностью и высокомерием. – Вы все узнаете, несчастные…
Джек прикрыл собой друзей. Если магия Лагуна не действует, то для защиты оставался меч ведуна Герберта и охотничий нож леди Шелти. Позади Гаги Великолепной выстроился ряд закованных в доспехи рыцарей. Но самое худшее… Рядом с ухмыляющейся хозяйкой замка стоял Сэм Вилкинс! Его глаза светились зеленым огнем, парчовый костюм отсвечивал золотом и бриллиантами, а выражение лица стало грубым и презрительным:
– Старик не опасен, без магии он никто. Девушка, пожалуй, тоже. А вот его, дорогая, я бы советовал убить без проволочек. Он прошел хорошую выучку у ведуна и в бою стоит пяти твоих воинов.
– Как это мило… Ну уж против двенадцати он не выдюжит?
– Нет, но лучше не рисковать.
– Сэм! – взорвался пораженный колдун. – Что ты делаешь, негодник?! Да я тебе уши оборву!
– Успокойтесь, Лагун! – Джек удержал колдуна, в то время как Вилкинс все же укрылся за бронированной стражей. – Вы же видите, что он заколдован. Он не в себе…
– Все равно! Я давно хотел оборвать ему уши! Почему я должен отказывать себе в этом маленьком удовольствии?
– Я вам помогу! – загорелась дочь рыцаря, охотно засучивая рукава. – Он меня тоже допек своими сплетнями о нашем совместном купании.
– Да успокойтесь же! – тщетно взывал Джек.
– А почему, собственно?!
– Господа… – ошарашенно вклинилась Гага. – Вы что – не понимаете, что происходит? Вы в ловушке! Мы пришли убить вас! Вашего друга я загипнотизировала. Теперь он мой преданный пес.
– Так я и знала! – взвилась Шелти. – Кобелем он был, кобелем и остался!
– Не-е-е-т! Это я! Я, я, я, я, я! Гага Великолепная, Утонченная и Образованная… – Дальше последовало получасовое перечисление титулов. – Пришла убить вас всех, идиоты!
Троица на минуту приумолкла. Похоже, они наконец оценили грозящую опасность. Сумасшедший король переглянулся с друзьями, и комедия грянула с новой силой.
– Вы бы, дамочка, не вмешивались, – мрачно посоветовал колдун. – Обрыв ушей этого типа – наше внутреннее, суверенное дело. Все по закону, так что соизвольте отойти в сторону.
– Мы ведь и не настроены калечить его всерьез, – чарующе улыбнулась охотница. – Можно в качестве компромисса оставить ему левое, но уж правое я откушу собственными зубами!
– Сэм! – поддержал спектакль Джек. – Я сделал все, что мог. Ты же видишь – они непреклонны. К чему вмешивать в это дело добрую женщину и неповинных воинов? Я так устал от трупов…
– Молчать! – завизжала уже вконец осатаневшая Гага. – Я! Я здесь главная! Меня слушайте!
– Делать нам больше нечего… – проворчали все трое.
– О, Мек-Бек! Они все сумасшедшие!!!
– Не все. Только вон тот, с мечом, – вякнул Вилкинс, не вылезая из-за спин охраны.
Лагун-Сумасброд щелкнул пальцами и заорал на все подземелье:
– Ага! Вот она, разгадка! Здесь возрожден культ Мек-Бека. Это страшное чудовище, дикий, неуправляемый бог древних. Его поят кровью и приносят человеческие жертвы. Взамен он дарит своим прислужникам власть над людьми. Души тех, чья кровь пошла в утробу бога, вынуждены вечно скитаться в холоде Вселенной, не находя покоя и пристанища. Об этом культе не слышали уже лет двести… Мек-Бек ушел из нашей жизни с приходом веры в истинного Господа. Кто бы поверил, что он вернется?
– Замолчи, гнусный старик! – заверещала хозяйка замка. От прежней красоты не осталось и следа. На них смотрела немолодая, взлохмаченная баба с размазанной косметикой и безумным взглядом. – Ты не смеешь порицать моего властелина! Вам никогда не понять величия сил, против которых вы дерзнули восстать. Мощь целой Вселенной заключена в одном мизинце Мек-Бека. Вы узнали тайну. Пусть же она умрет вместе с вами!
– Сколько патетики, ну прямо древнегреческая трагедия! – съязвила дочь рыцаря.
Закованная в доспехи стража, наклонив короткие копья, двинулась на трех друзей.
– Хотите драться? – фыркнул Джек. В ту же минуту Шелти отвернула краны у трех ближайших бочек. Волна крови хлынула на каменный пол. Двое рыцарей поскользнулись и упали, строй сломался. Сумасшедший король прыгнул в брешь, размахивая серебряным мечом. Но силы были слишком неравны. Отступая, Шелти и Джек прикрывали собой старика. Лагун только ругался, но по возрасту в бою был лишь обузой. Случайно рука колдуна нащупала углубление в стене. Он на что-то нажал пальцами, и открылась дверь.
– Дети мои, сюда!
Они едва успели прыгнуть в проем, как массивная каменная плита закупорила вход. В подвале в лужах крови остались валяться семеро рыцарей, еще трое были серьезно ранены. Таковой оказалась цена пленения Джека Сумасшедшего короля.
– Мне страшно… Можно я еще поизображаю слабонервную дворцовую даму?
– Сколько угодно, – поклонился Джек. – Но, леди Шелти, когда еще раз вздумаете упасть в обморок, постарайтесь, чтобы ваши ножны не так врезались в мой бок.
– Боже, неужели я тебя случайно поранила? Простите великодушно! Надеюсь, мне это не зачтется как покушение на государя?
Пока молодые люди шутливо пикировались, старый волшебник внимательно осматривал обширную залу, в которую они попали. Собственно, примечательного было мало. Комната могла вместить больше сотни человек. В середине находилось что-то вроде бассейна, выложенного красным гранитом. Над ним на высоте в три человеческих роста выступала площадка – как бы небольшой балкон – очень грубой работы. Стены украшали красно-коричневые фрески, полуразмытые и полустертые от времени. Неизвестные животные, надписи на забытых языках, непонятные символы, малоразборчивые чертежи освещались громадными факелами.
Поделиться книгой: