Помоги проекту - поделись книгой:
Вячеслав Васильевич Бондаренко
Двенадцать подвигов во славу Отечества
Предисловие
Дорогие друзья!
Эта книга не случайно выходит в свет именно в 2014 году. Этот год — особенный для нашей страны. В 2014-м исполняется 100 лет со дня начала Первой мировой войны и 70 лет с того дня, как белорусская земля была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. Вся страна вспоминает тех, кто не жалел жизни для того, чтобы враг, пришедший на нашу землю с мечом, был разгромлен, чтобы мы сегодня жили свободно и счастливо.
Первая мировая и Великая Отечественная войны стали самыми важными в судьбе нашей Родины. Сотни тысяч наших земляков прославили себя геройскими подвигами во славу Отечества. А поскольку войны эти разделяли всего лишь двадцать лет, многие наши предки с честью сражались и на Первой мировой, и в Великой Отечественной.
В этой книге вы узнаете о 12 славных подвигах, совершённых во время Первой мировой и Великой Отечественной войн. И самое интересное, что совершили эти подвиги не былинные витязи и не сказочные богатыри, а обычные люди. Разными были их жизненные пути, по-разному они пришли к своему подвигу. Общее было у них одно — любовь к своей Отчизне.
И для многих эта любовь оказалась сильнее смерти.
«Я РЕШИЛ ДОРОГО ПРОДАТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ...»
Имя и фамилия этого донского казака давно уже стали нарицательными. И сейчас можно сказать — «Ты смотри, какой Козьма Крючков выискался!» — и тебя поймут почти все. Это значит, что речь идет о могучем воине, богатыре, который в одиночку расправился с множеством врагов. Но мало кто помнит о том, что Козьма Крючков — не выдумка, не сказка, а вполне реальный человек.
Родился Козьма на Дону, в большой, крепко верующей казачьей семье. И как всякий казак, с малолетства готовил себя к службе Отечеству. Учился ездить верхом на коне, обращаться с шашкой, винтовкой и пикой. И одновременно помогал родителям по хозяйству — пас коров, пахал, убирал урожай. А когда пришло время, Козьма с радостью пошел служить в армию. Для казаков это была великая честь, гордость — послужить Родине, встать на её защиту, а если надо, так и умереть за нее...
В 1914 году началась война, равной которой ещё не бывало. Недаром её так и назвали — Великая война (позже, когда уже шла Вторая мировая, её переименовали в Первую мировую войну). Вся Европа тогда разделилась на враждующие лагери. В одном были Германия, Австрия, Турция и Болгария, в другом — Россия, Англия, Франция, США, Италия, Румыния, Сербия... Битва началась не на жизнь, а на смерть. Война продолжалась долгих четыре года.
3-й Донской казачий полк, в котором служил Козьма Крючков, стоял перед войной в Литве. 20 июля 1914-го его подняли по тревоге и двинули к германской границе. Здесь пока было тихо, но на всякий случай нужно было следить, не появятся ли немецкие силы. Крючков, как старший по званию (приказный), стал командиром поста из трёх казаков — Василия Астахова, Михаила Иванкова и Ивана Щеголькова.
И вот на рассвете на пост прибежали местные крестьяне. Они рассказали казакам, что видели отряд из двадцати семи немецких кавалеристов. И вскоре действительно показались германцы, собиравшиеся захватить казачий пост с налёту.
Но не тут-то было. Казаки хитро замаскировались и, подпустив немцев поближе, открыли огонь из винтовок. Враги не ожидали отпора и отступили. Казалось бы, делу конец, но Крючков решил не только отбить, но и разгромить противника. Четвёрка донцов быстро оседлала коней и помчалась в погоню за уходящими немцами.
Можно спросить, а почему враги, которых было всемеро больше, чем русских, так быстро ударились в бегство? Дело тут в том, что Крючков и его друзья применили хитрый приём — они преследовали немцев, выдерживая большое расстояние друг между другом. А так передвигается передовой дозор большой части. Немцы вообразили, что четверо казаков — это только авангард, а сзади идет целый полк, а может, и дивизия. А когда наконец догадались, что русских больше не станет, сами развернулись и пошли на них в атаку.
Врагов — двадцать семь, казаков — четверо... С гиканьем и смехом приближались немецкие драгуны. Летнее солнце сияет на высоких шишаках их касок, на остриях длинных стальных пик. Любой дрогнул бы, бросился в бегство. Но не казаки. Меткий выстрел Василия Астахова — и единственный вражеский офицер падает с коня. Теперь у немцев нет командира.
Но численное преимущество всё равно на стороне врагов. И вот уже закипел неравный бой. Командира маленького отряда Козьму Крючкова окружили сразу одиннадцать немцев. Из оружия у Козьмы лишь винтовка да шашка...
Сам он вспоминал этой бой так: «Я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею поодиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими».
Как просто звучит, правда?.. А на самом деле — какая нужна сила, ловкость, какая техника владения оружием и конём! Но ничего удивительного в этом нет: ведь казак впервые садился на коня в пять лет, а шашку брал в руки в семь. И самое главное — была у него сила духа, сила веры, которой не было и быть не могло у немецких кавалеристов.
Минут через десять бой закончился. Тяжело дышащий, окровавленный Козьма окликнул друзей:
— Живы, ребята?
— Живы! — вразнобой отозвались казаки.
— А немцы что?
— А немцев вроде как и нет больше.
И в самом деле, только несколько коней металось по полю, заваленному телами убитых врагов. Трудно представить, но вчетвером лихие донцы уничтожили 24 немецких драгуна из 27. Досталось и самим героям: все они были ранены по нескольку раз, причем Крючков получил 17 ран. К счастью, все раны оказались сравнительно лёгкими. Казаков отправили в госпиталь и уже через неделю они вернулись в родной полк.
Наградили участников беспримерного боя по-царски. Козьма Крючков получил Георгиевский крест четвёртой степени — самый первый за всю Великую войну. И стал самым популярным в России человеком. В его честь назвали пароход, появились конфеты и папиросы «Козьма Крючков», везде люди встречали казака аплодисментами и криками восторга. Но сам он отнёсся к своей славе спокойно. Например, женщинам, которые хотели с ним сфотографироваться на память, говорил, что женат и поэтому сниматься вместе с ними не собирается. Всю войну Крючков прошёл от начала до конца, ещё не раз отличившись в бою и честно заслужив ещё три Георгиевских креста — третьей, второй и первой степеней.
До сих пор некоторые недоверчивые люди считают всю эту историю байкой, вымыслом. Мол, никак не могли четверо казаков справиться с 27 немецкими драгунами.
Ответ на это один — нет такой силы, с которой не мог бы справиться русский воин, защищающий родную землю.
«АТАКА МЕРТВЕЦОВ»
Есть в Польше маленький город Осовец. В конце XIX века там построили мощную крепость. Польша в то время была частью Российской империи, и Осовец должен был прикрывать её западные рубежи.
С началом Первой мировой войны к стенам Осовца подошли германские войска. Было их намного больше, чем русских, и они думали, что гарнизон крепости сразу выкинет белый флаг[1]. Но ничего подобного — все форты Осовца встретили захватчиков дружным огнём.
— Ну ничего, — усмехнулся немецкий генерал, — после того как русские попробуют наших снарядов, сами побегут сдаваться!..
И Осовец окружили кольцом из германских тяжёлых орудий — огромных стальных громадин, которые перевозили на специальных железнодорожных платформах. Расчёт у такой пушки — не пять человек и не десять, а пятьдесят или даже сто. Снаряды — ростом с высокого человека. К пушке их поднимает специальный кран. Попадает такой снаряд в деревянный дом — от него останется только пыль. Попадет в бетонный форт — тот расколется пополам.
И вот загремели тяжёлые пушки. День за днем, ночь за ночью — без перерыва. Бушуют пожары в крепости, рушатся её стены, падают сражённые осколками офицеры и солдаты. Но отступать или сдаваться никто и не думает.
— Что происходит? — недоумённо спросил немецкий генерал у своего начальника штаба. — Французы и бельгийцы давно бы уже сдались после такого обстрела!
— Есть ещё одна идея, господин генерал, — почтительно отозвался начальник штаба. — Для этого нам понадобится парламентёр.
И наутро к крепости приблизился немецкий офицер с белым флагом и туго набитым портфелем. Русские часовые по нему не стреляли — видели, что он идет для переговоров, а парламентёр — лицо неприкосновенное. Его впустили в крепость и привели к коменданту, генерал-лейтенанту Николаю Александровичу Бржозовскому, воспитаннику Полоцкого кадетского корпуса.
— Господин генерал, — с трудом выговаривая русские слова, произнёс немец, — мы видим, что вы не собираетесь сдавать Осовец. И мы восхищены вашим мужеством. Но к чему эти напрасные жертвы? Ведь крепость всё равно будет нами взята. Поэтому мы предлагаем вам щедрую сделку. Продайте нам крепость! Мы платим за неё миллион русских рублей. Вам и не снились такие деньги! Возьмите их себе — и отдайте нам Осовец!
И парламентёр начал выкладывать перед собой новенькие пачки рублей. Все присутствующие в кабинете ошеломлённо притихли. А генерал Бржозовский нахмурился.
— Я знал, что наши враги коварны, — медленно проговорил он, — но я не знал о том, что они — люди без чести. Продать крепость может предложить только подлец и низкий человек. Поэтому не удивляйтесь.
И парламентёра расстреляли.
Узнав об этом, немецкие генералы пришли в ярость. И решили применить против стойких защитников Осовца самое подлое и коварное оружие XX века — химическое. Его только-только изобрели и начали применять на фронтах.
Химическое оружие — это ядовитый газ (или смесь нескольких газов). Им наполняют специальные баллоны и выпускают по направлению к противнику. Ветер подгоняет газ, а тот, будучи тяжелее воздуха, не поднимается ввысь, а движется вперёд. Спастись от газовой атаки можно только с помощью противогаза — специального прибора, который позволяет дышать чистым, неотравленным воздухом.
И вот в 4 часа утра 24 июля 1915 года огромная волна ядовитой смеси хлора и брома, подгоняемая ветром, медленно поползла в сторону Осовца. Высота такой волны — 12 метров, ширина — 12 километров. Действие газа было ужасным. С неба на землю сыпались мёртвые птицы, на земле в муках умирали полевые мыши. Осыпались с деревьев враз пожелтевшие листья, вяли цветы и травы. Позади оставалась мёртвая, будто выжженная полоса земли. А газ всё ближе и ближе подползал к крепости.
Противогазов у русских офицеров и солдат тогда ещё не было. И вот волна газа накрыла Осовец. На чашках, ложках и стволах пушек мгновенно выступили зелёные окислы, были отравлены вода и еда, в жутких мучениях пали кони, стоявшие в конюшнях, тщетно пытались спастись от ядовитого газа люди. Напрасно. Не скроешься, не спрячешься. Яд проникает всюду и убивает буквально за полминуты.
Немцы пристально следили в бинокли за агонией Осовца. И вот радостно запели на позициях боевые трубы: «Русская крепость молчит»! Германские офицеры отдали команды, и семь тысяч немецких пехотинцев двинулись к Осовцу. Сами они, конечно, были в противогазах, спасавших от отравления. Шли не в атаку, а чтобы просто войти в мёртвую крепость и поднять над ней флаг Германской империи. Шли не торопясь, беспечно. Уже виднелись передовые окопы, заваленные телами отравленных русских солдат.
И вдруг шедший впереди немецкий офицер сбавил шаг, а потом и вовсе остановился. Ему показалось, что кто-то из лежащих на земле русских шевельнулся. «Да нет, не может быть, — подумал немец, — от смеси хлора и брома невозможно спастись!» И он сделал ещё несколько шагов, прежде чем остановиться окончательно.
С земли, с трудом опираясь на неё лезвием офицерской шашки, медленно поднимался человек с погонами подпоручика русской армии. Его лицо было страшно обожжено хлором, со щёк свисали лоскуты кожи. Вот он встал, обернулся и хрипло, невнятно проговорил что-то обожжённым горлом. А рядом с ним встал такой же страшный солдат с лицом, замотанным какой-то тряпкой. И ещё один. И ещё... Как во сне, шатаясь, поднимались с земли израненные, отравленные люди с оружием в руках. Только измученные глаза блестели на страшных лицах. Шестьдесят умирающих, но ещё живых защитников Осовца. Это было всё, что осталось от 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка... Ею командовал доблестный подпоручик Владимир Котлинский.
Поделиться книгой: