Помоги проекту - поделись книгой:
Наиболее выразительные формы весенняя обрядность принимает в цикле пасхальных праздников.
Начальный, притом самый яркий и красочный период этого цикла — карнавал. Радость, безудержное веселье, полная свобода поведения и выражения чувств — это то, что определяет характер праздника, пронизывает всю его обрядность. Все обряды карнавала внерелигиозны, а некоторые из них были пародией на церковный культ.
В карнавале явно проступают черты древних языческих празднеств аграрного типа. В период средневековья, с его духом аскетизма, эти традиции получили наиболее полное развитие и выражение в народной культуре. На основе синтеза древних обрядов был выработан богатый язык карнавальных форм и символов. Карнавал завершает зиму и начинает весну. Моменты смерти и возрождения, смены и обновления, составляющие суть этого переломного периода в жизни природы и человеческого труда, создавали праздничное мироощущение.
В карнавальных символах все и всё представлялось в смешном виде. Особую атмосферу карнавала создавали фривольный характер поведения, смех и веселье, игры и танцы, имеющие эротический смысл, т. е. действия, которым издревле приписывалось свойство магическим образом вызывать плодородие.
В жизни средневековой Франции карнавал занимал огромное место. Он был как бы второй реальной формой самой жизни. Всенародность, полная свобода поведения и выражения чувств, равенство, изобилие отличали эту временную утопическую жизнь, которая разыгрывалась как пародия на обычную.
Живое представление о средневековой карнавальной культуре дает роман великого французского гуманиста Франсуа Рабле (1494–1553) «Гаргантюа и Пантагрюэль». Карнавальное мировоззрение определило стиль и форму этого произведения, а народно-праздничные образы средневекового карнавала вылились в гротескные образы его героев.{102}
Во второй половине XVII в. характер карнавальных празднеств изменился. С изменением эстетических концепций эпохи карнавал утратил свою всенародность. Народно-праздничная традиция с этого времени развивается по двум линиям. В придворных кругах народная традиция утрачивает свое внутреннее содержание, хотя сохраняет старую форму в стилизованном виде. Празднества с маскарадами, шествиями, аллегориями, фейерверками лишь внешне копируют стиль карнавала.{103} В народе же, особенно во французской деревне, карнавальная обрядность, с ее очевидной аграрной направленностью, сохранялась до конца XIX в., а местами до первой мировой войны, хотя смысл отдельных обрядов постепенно утрачивался, и в карнавале, дожившем до наших дней, сохраняется лишь его игровая сторона.
Карнавальная обрядность, во многом перекликающаяся с новогодней, включает ряжение, хождение по домам с добрыми пожеланиями и сбор подарков, церемонии с персонажем, олицетворяющим праздник, обряды, связанные с ритуальными огнями, различные спортивные и шуточные игры.
Обряды располагаются один рядом с другим, не обнаруживая непременной последовательности.
Строго определен лишь срок окончания карнавала: с наступлением поста за 40 дней до пасхи. А начинались карнавальные празднества в различных областях Франции в разные праздничные дни. На рождество — в Беарне, в день королей — в некоторых местностях Шампани, Ангумуа, в Нижних Пиренеях; в день шанделёр — в отдельных местностях Вогез, в департаменте Сена и Уаза, в Каталонии.{104}
Многочисленные церковные и правительственные ордонансы, запрещавшие карнавальные представления под предлогом устранения беспорядков, привели к тому, что продолжительность праздников значительно сократилась. В XIX в. карнавальные обряды совершались в течение трех или пяти дней, предшествующих посту, называемому во Франции Carême (от латинского Quadragesima — сороковой; название поста указывает на срок его отсчета от празднования пасхи, т. е. сорок дней). Кроме общеизвестного, но не имеющего единого толкования названия carnaval, празднество называется также carême entrant, carême prenant, т. е. наступающий пост. В диалектах последнее название модифицировалось в caramantran, carmantran, camtran. Праздничными «жирными» днями карнавала считаются воскресенье, понедельник и вторник (mardi gras), в некоторых местах также и предшествующие этой неделе четверг и суббота. Период карнавальных гуляний заканчивался ночью со вторника на среду, называемой «пепельной» (le mercredi des Cendres).
В некоторых районах Франции наблюдалось стремление очертить границы карнавала обрядом начала и обрядом его окончания. Так, в департаменте Йонна было в обычае «объявлять» или «будить» карнавал. Для этого группа ряженых во главе с музыкантами обходила деревню, останавливаясь перед домами, объявляя о начале карнавала. В некоторых местностях на Роне период открывался в «жирное воскресенье» жертвой ягненка, которого закалывали на площади. В Беарне карнавал начинается с закалывания свиньи. В Арденнах открытие проходило под звуки барабана, призывавшего молодежь на площадь перед мэрией, где их встречала музыка: все должны были прийти в масках, тот, кто не отзывался на призыв, расплачивался восемью кувшинами пива.{105}
Атмосферу веселья создавали ряженые (masques, mascarades), с песнями и шутками обходившие дома, где они собирали яйца, сало, ветчину, вино, употреблявшиеся для грандиозной общей пирушки. Иногда процессия ряженых разыгрывала пародию на деревенскую свадьбу.
В отдельных местностях разыгрывалась пантомима, в которой представлены были двенадцать месяцев года. Каждый месяц исполнял свою песню.
Самый простой и наиболее распространенный во Франции прием ряжения, создающий комический эффект, — это переодевание мужчин в женское платье, а женщин в мужские брюки и куртки, вывернутые наизнанку. Парни щеголяли в чепчиках, девушки — в каскетках, фетровых шляпах. Лица обмазывали ваксой, сажей, мукой. Некоторые авторы считают, что этот прием ряжения дает наибольшую возможность выразить чувства человека, вернее то, что живет в нем подсознательно, не испытывая стыда или публичного посрамления. Один пол берет временный реванш над другим, может позволить себе по отношению к лицу другого пола вольности, даже непристойности, дать выход обычно подавляемым эротическим склонностям.{106}
Вероятно, мужское ряжение возникло раньше, чем женское, и главенствующая роль мужчин, особенно молодых людей, в празднестве, сохранявшаяся в отдельных областях Франции, не что иное, как отголосок обрядности более ранних эпох. В южных провинциях Франции женщины не принимали активного участия в карнавальных танцах, они были лишь страдающей стороной, против них были направлены мужские проказы, их обливали водой, пачкали грязью, сажей.{107}
Рядились также медведем или иным животным. Иногда из дома в дом водили «лошадку» (bidoche): несколько человек накрывались одной попоной, изображая лошадь. Такие «лошадки» — излюбленный персонаж в Нормандии.{108}
В южных провинциях Франции — в Провансе, Лангедоке, в Баскской области одним из карнавальных развлечений были игры и танцы с «лошадками», «всадниками на лошади». Но в целом в стране не было широко принято ряжение животными. Драматические сцены с животными масками характерны лишь для области Пиренеев.{109} В XIX в. вошли в обиход картонные крашеные маски фабричного изготовления.
Среди карнавальных шуток, от которых ждали благотворного эффекта, здоровья, богатства и пр., излюбленными были: обливание водой, грязью, обсыпание мукой, сажей, золой, а в городах в XIX в. — драже или конфетти.{110}
В конце XIX в. обычай ряжения стал постепенно исчезать, его оставило вначале старшее поколение, а затем и молодежь. После 1920 г. маскарады сохранялись лишь как детская забава.{111}
Особое место в карнавальной обрядности занимали персонажи, олицетворяющие цикл в целом или отдельные его периоды. «Жирный период» олицетворял персонаж, носящий, так же как и праздник, имя Карнавал, Кармантран. Нередко его наделяли и пародийным именем (Pansard, Crapazi), содержащим намек на обжорство, которому все предавались в дни карнавала, — Пузан. Эта черта карнавала подчеркивалась нередко и обликом персонажа: его изображали с огромным пузом.{112}
Центральную фигуру карнавала изображал человек, чучело, маска какого-нибудь животного, например медведя. В Пиренеях, например, инсценировались драматические сцены охоты на медведя. Иногда главным персонажем была «лошадь», «жирный бык» или «старый бык», которого, украшенного лентами, цветами или разноцветной кокардой, водили или даже, в знак особого почитания, возили по городу. Церемония с быком — это обряд по преимуществу городской. Его совершали в «жирные» вторник или среду, редко в день середины поста.{113}
Человек в роли Карнавала во французской обрядности встречается довольно редко. Если это бывало, то роль Карнавала обычно доставалась бедняку. Иногда эта роль рассматривалась как наказание за провинности: за супружескую неверность, дурное поведение. Человека закутывали соломой или сеном, перевязывали веревками и на повозке или верхом на осле, под улюлюкание ряженых возили по деревне, останавливаясь у каждого дома, и в конечном итоге, накануне «пепельной среды» или утром этого дня, вершили над ним суд. Лишь в конце шуточного суда человека заменяли чучелом, которое и подвергали экзекуции: его расстреливали, топили, вешали, закапывали в землю.
Чаще всего Карнавалом было соломенное чучело, нередко оно изображало голого человека с весьма очевидными атрибутами его пола.
Организация кортежа, процедуры «суда над Карнавалом» входили в прерогативы молодежных организаций, так называемых Аббатств молодежи. Суд над Карнавалом проходил обычно очень бурно, на его голову сыпались проклятия, его обвиняли во всех несчастьях, случившихся в течение минувшего года. В разных областях процессы «суда» и «казни» Карнавала проходили различно, все зависело от изобретательности исполнителей.{114}
В средние века нередко разыгрывались и откровенные пародии на церковные обряды. Так, в XVI в. в городе Шалон-на-Соне в «пепельную среду» каноники в церкви служили торжественную заупокойную мессу «фантому огромного размера, сделанному из соломы и одетому в жалкие одежды». Позже службы эти были запрещены, и чучело бросали в реку без церковного благословения.
Карнавал — период, когда все дозволено, давал большие возможности для выражения общественного мнения. В самых многообразных приемах осмеяния находила свое выражение природная склонность французов к шутке и иронии. Холостяки, мужья, обманутые и обманывающие, супружеские пары, не умеющие жить в ладу, девицы, осмелившиеся иметь ребенка, — все они должны были нести публичное наказание, не пытаясь уклониться от него. А уж какое это было наказание, зависело от фантазии «судей».
Одним из карнавальных наказаний было катание на осле задом наперед, В дни карнавала обнародовались и тайные связи. Шутники рассыпали солому так, чтобы наметить тропинку от супружеского дома к дому любовника или любовницы.
Доставалось и холостякам. В сценах, разыгрываемых участниками, холостяку подбирали самую смешную пару, иногда перечисляли все его физические и нравственные недостатки, представляли в смешном свете все его поступки. В департаменте Изер фарсы, высмеивающие холостяков и старых дев, устраивались еще перед второй мировой войной. Чучело, сделанное с большой степенью сходства, ряженые таскали по улицам деревни и накануне поста, в «жирный вторник», прибивали его к окну или ставили перед дверью дома холостяка. Снимали чучело лишь в первое воскресенье поста, чтобы сжечь его. Лица, подвергавшиеся осмеянию, не решались сами прикоснуться к чучелу, убрать его, иначе им устроили бы «кошачий концерт» — шаривари.
Эротическая окраска многих карнавальных обрядов диктовалась их направленностью на плодородие не только земли, но и человека. Так, в Верхней Савойе женщина, в конце первого года замужества остававшаяся бездетной, должна была пройти особый обряд: ее обсыпали орехами, миндалем (символы размножения, произрастания). Эротический смысл скрывался во многих проделках молодых людей.{115} В эти дни устраивались различные состязания, в которых особая роль отводилась молодоженам.
Среди карнавальных развлечений бывали игры, участники которых должны были проявить силу, ловкость, изобретательность.
В некоторых северных провинциях до второй мировой войны продолжали устраивать петушиные бои; они происходили чаще всего в «жирный четверг». Тот, кому принадлежал петух-победитель, именовался «королем». Вечером он угощал всех участников игры доброхотными дарами, собранными утром этого дня с односельчан. В некоторых областях игра заключалась в обезглавливании петуха или гуся.{116}
В каждой области были свои карнавальные развлечения. Большое место в них отводилось шутке и различного рода проделкам. Во многих из них проступают черты магии плодородия. На Корсике, например, подвешивали к потолку горшок, наполненный драже, миндалем, орехами, и девушки поочередно подходили с завязанными глазами к месту, где он висел, и должны были постараться разбить его палкой.
Танцы, исполнявшиеся во время карнавала, носили либо шуточный, часто эротический характер, либо представляли собой ритуальное действо, направленное на получение урожая.
Магического воздействия ждали от хороводов, устраивавшихся вокруг костра. Чем оживленней был танец, тем большие надежды возлагались на будущий урожай; чем выше подпрыгивали танцоры, «тем выше будет расти конопля». Танцы устраивались также во дворах ферм, в амбарах, чтобы лучше росла конопля, «чтобы уродилась репа».{117}
Среди карнавальных обрядов наиболее древние корни имеют, по-видимому, ритуальные огни: зажигание костров, шествие с зажженными факелами, окуривание деревьев. Костры зажигали в различные дни карнавала, но чаще всего — в «жирный вторник» или в первое воскресенье поста. Обычно раскладывали один большой костер в каждой деревне. Все жители села принимали участие в этом действии, каждая семья должна была выделить топливо для общего костра. Костер должен был гореть ярко и высоко. Место для него выбирали чаще всего на холме, чтобы далеко было видно пламя.
Вокруг костра устраивались танцы с подпрыгиванием, хороводы. В хороводе должны были принимать участие все, независимо от возраста. Карнавальные хороводные песни, впоследствии перешедшие в детский фольклор, походили на заклинания: «Костер, костер, столько фруктов, сколько листьев».{118}
В некоторых областях вместо большого общего костра разжигали небольшие костры перед домами молодоженов, вступивших в брак после прошлого карнавала. Иногда каждая молодая пара разжигала свой костер на холме. Иногда же молодежь собирала топливо и раскладывала на холме столько костров, сколько пар поженились за время от прошлого карнавала. По-видимому, в устройстве семейных костров можно усмотреть следы древнего культа огня, древних представлений о связи огня с семейно-родовым коллективом, а позже — с домашним очагом. В действиях молодоженов, разжигавших костры и танцевавших вокруг них, первоначально предполагался магический смысл — усилить и обновить «любовный огонь», отогнать злые силы и уберечь себя от бесплодия.
Магический смысл заключал и обряд перепрыгивания через угасающий костер. Молодые люди друг за другом, или парами — девушка, держа за руку своего суженого, либо одни парни, начинали перепрыгивать через раскаленное кострище. Одни говорили, что прыгают через костер, чтобы пожениться в этом году; женатые и замужние, чтобы не остаться бездетными; другие, чтобы избавиться от болезни, и т. д. Ритуальное значение этого обряда, так же как и хороводов, почти забыто, для современной молодежи прыгание через костер — это лишь развлечение и забавный, почти неопасный вид спорта.
В Эльзасе и Лотарингии среди обрядов карнавала, связанных с огнем, следует упомянуть катание или бросание горящего колеса или диска. Этот обряд, широко распространенный в германских странах, в других областях Франции не встречается.{119}
Ради будущего урожая, защиты его от вредителей устраивались шествия с зажженными факелами и окуривание полей и деревьев.
В этнографической литературе ритуальные огни, будь то костры или горящие факелы, часто называются одним именем brandons, failles и т. д. При огромном разнообразии диалектных названий общее название для горящих факелов, наиболее часто употребляемое, — brandon — факел. Первое воскресенье поста во многих французских провинциях так и называлось «воскресенье факелов» (Dimanche des brandons).
В этот день, на холме перед деревней дети размахивали длинными шестами, с горящими на их концах пучками соломы или сухой виноградной лозой. Зрелище множества движущихся огней на холме, венчающем деревню, было очень красочным. Затем дети бежали с горящими факелами в деревню, к фруктовым деревьям, ударяли факелами по стволам и ветвям деревьев, приговаривая: «Больше фруктов, чем листьев» («Plus de fruits, que de feuilles»).
Этот акт, согласно привычному представлению, сулил изобилие. Первоначально смысл этого обряда заключался в окуривании деревьев с целью уничтожения личинок вредителей. Реальный эффект окуривания сочетался с представлениями о его магическом воздействии. Окуривание еще в античной обрядности считалось актом магического воздействия, сила которого умножалась, если оно было приурочено к определенному дню, почитаемому как священный.
К обрядам с горящими факелами прибегали с целью уничтожения сорняков, а также грызунов, вредителей полей. Так, например, в Солони, Турени в первое воскресенье поста молодежь собиралась на поля, чтобы уничтожить головню. Пока на полях горели укрепленные в разных местах факелы, молодежь выкрикивала заклинания: «Подожжем головню, головню и чертополох, подожжем головню», вырывала пораженные головней колосья и несла хозяевам поля. Хозяйки, которые к этому случаю пекли блины или оладьи, одаривали ими всех участников. В области Солонь еще в 1944 г. во многих деревнях выкуривали вредителей, заклиная: «Полевая мышь, выходи из своей норы, а не то я тебе подожгу четыре лапы».
В целом в стране эти обряды с явной аграрной магической направленностью исчезли раньше других. Описания их относятся главным образом к XVIII и первой половине XIX в.{120}
Интересно празднование карнавала на юге Франции. Там в эту пору уже расцветают цветы, и они становятся важным атрибутом празднества. Особенно ярко и шумно справляется карнавал в Ницце, где по традиции устраиваются «битвы цветов» («bataille de fleurs»): гуляющая и катающаяся в экипажах публика перебрасывается букетами цветов — настоящее шуточное сражение. Экипажи, лошади, автомобили, одежда гуляющих — все украшено цветами.
В дни карнавала, особенно в «жирный вторник», прибегали к самым разнообразным магическим приемам, которым приписывалось свойство обеспечивать изобилие, плодородие, уничтожать зло.
Особое значение в дни карнавала придавалось ритуальной еде. В некоторых областях «жирный вторник» или первое воскресенье поста носили название главного церемониального блюда, например «день блинов» (Jour des Crêpes) или «воскресенье оладьев» (Dimanche des Beignets) и т. д. Карнавальная трапеза отличалась изобилием различно приготовленных мясных блюд, особенно из свинины.
Праздничная еда была не только обильной и изысканной; считалось, что многие ее блюда обладают магической силой. Этими свойствами наделяли свиную лопатку, жирный бульон. В некоторых областях в «жирный вторник» было принято обходить вокруг жилья, курятника, помещений для скота, опрыскивая жирным бульоном двери и стены, а также навоз, лежащий в стойлах и разбросанный на полях. Заботились и об урожае фруктов: под каждое дерево лили немного бульона, приговаривая: «Ты вспомнишь жирный бульон „жирного“ вторника».{121}
Ритуальным карнавальным кушаньем были и мучные блюда различных видов: блины (crêpes), оладьи (bognets или bugnes), вафли (gaufres), а также макаронные изделия. Их пекли в «жирный вторник» или же в другой, утвержденный традицией день карнавала. Приготовленные из главных продуктов крестьянского хозяйства — муки, молока и яиц — эти кулинарные изделия должны были обеспечить изобилие не только этих припасов, но и всего крестьянского хозяйства. Иногда первый блин давали курам, чтобы они неслись круглый год.
Блины были обязательным ритуальным кушаньем не во всей Франции, а лишь в ее северной части. В зоне, расположенной южнее, охватывающей центральную, восточную и западную области Франции, ритуальными кушаньем считались оладьи.{122} В наши дни блины и оладьи пекут лишь по давно установившейся традиции как лакомство, ритуальное же их значение забыто.
Обычно блины и оладьи семья ест во время вечерней трапезы, но в некоторых областях дожил до наших дней обычай: утром в «пепельную среду» все отправляются на площадь, чтобы там жарить и есть блины. Устраиваются своеобразные игры: молодые люди поочередно должны показать свое умение и ловкость, перевернуть блин, подкинув его на сковороде. Зрители поздравляют удачников, гикание и смех раздаются в случае неудачи.
Подобные сцены, главными участниками которых являются дети, можно видеть в дни карнавала или в «пепельную среду» и на парижских улицах.
В южных провинциях Франции, где в хозяйстве роль зерновых культур незначительна, не было традиции готовить мучные блюда для карнавальной трапезы. Соус же или «масло» из чеснока, особенно ценимого здесь как апотропейное средство, были непременной принадлежностью праздничного стола.
Обязательными для праздничного стола были также различного рода омлеты, приготовленные из яиц, считавшихся символом плодородия и изобилия.
Кроме отмеченных основных ритуальных блюд, в некоторых областях предпочитали особые местные изделия: пироги, торты, вафли, гренки, карнавальные галеты. В настоящее время многие из этих изделий продают в дни карнавала в кондитерских и булочных магазинах.
В некоторых областях Франции, в частности в областях, пограничных с Швейцарией, в Дофине, Франш-Конте, местами в Лотарингии, особую роль в обрядности играл жареный горошек. Первое воскресенье поста здесь так и называли «воскресенье жареного горошка» (Dimanche des Pois frits или Dimanche du Picone). Здесь было в обычае, чтобы молодожены первого года угощали в этот день ряженых и всех гостей, приходивших к ним с визитом, сваренным в подсоленной воде, а затем обжаренным на сале горошком.{123}
Обильная трапеза в «жирный вторник» завершала карнавал.
В отдельных областях Франции завершение карнавала старались отметить особым обрядом. Так, в Провансе около полусотни деревенских парней прибывали в город с наступлением ночи верхом на лошадях или мулах. С музыкой и песнями они следовали по городу при свете факелов, устраивали серенады для знатных людей города и девушек, отличившихся на балах. В некоторых местах в «жирный вторник» самый старый холостяк в деревне с фонарем обходил улицы, чтобы убедиться, что карнавал ушел.{124} Конец карнавала означал начало поста. В отдельных местностях Шампани было принято выбрасывать в воду все оставшиеся куски мяса, а в Арденнах мясо подвешивали на крюке и коптили в камине, где оно висело до пасхи.
Первый день поста, «пепельная среда», начинался нередко с окончания трапезы «жирного вторника», затянувшегося до утра, когда король празднества раздавал всем золу в знак завершения праздника. Однако во многих местах «пепельная среда» считалась еще праздничным днем. Иногда только в «пепельную среду» сжигали чучело Карнавала. Пепел был одним из важных элементов как церковной, так и народной обрядности этого дня. Вырядившись трубочистами, с мешочками золы прохаживалась по улицам ряженая молодежь, обсыпая прохожих золой. Иногда мокрой золой кидали в прохожих из окон. Многие карнавальные шутки продолжались и в этот день.
После «пепельной среды» карнавальное веселье утихало. Оно вспыхивало снова лишь на короткий срок: в первое воскресенье поста, называемое также «воскресенье факелов» (Dimanche des brandons) и в день середины поста (Mi-Carême), за двадцать дней до пасхи. В Эльзасе карнавальные гуляния допускались и в разгар поста: «жирное воскресенье» было днем праздника хозяев дома, первое воскресенье поста — праздником молодых людей, второе — праздником девушек. В других провинциях даты праздничных дней также могли варьировать.{125}
Особенно богат обрядами день «середины поста». В некоторых городах юга в этот день устраивались праздничные кортежи, зажигали костры.{126}
Главная роль в церемониях «середины поста» принадлежала «старухе», персонажу, во многом сходному с образом Карнавала. «Старуха» олицетворяла период поста, ее образ появлялся в самых различных вариантах: в одних местах сжигали чучело «старухи», в других устраивали символическую свадьбу «старика» и «старухи».
Но самым характерным был обряд «распиливания старухи». В некоторых областях центра Франции праздновать «середину поста» означало «расщеплять старуху» (fendre la Vieille). Вот один из примеров этого обряда. В день «середины поста» одни молодые люди одевались пильщиками, другие кающимися грешниками. На деревянный чурбан напяливали женскую одежду и даже головной убор в виде чепчика. После того как «старуху» провезут по улицам деревни, ее приговаривали к казни через распиливание. Казнь совершалась публично. Пильщики распиливали «старуху» вдоль, кающиеся оплакивали ее, с рыданиями в голосе они восклицали: «Прощай бедная матушка! Ты умираешь расщепленная. Какое горе!». Пильщики возражали: «Тем лучше, она была колдуньей, она заслужила смерть».
В провинции Берри во время поста устраивали ярмарки, которые назывались «ярмарки на старуху». Детям говорили, что на этих ярмарках они увидят, как распиливают надвое «старуху середины поста» (La Vieille de la Mi-Carême).
Детское воображение не всегда могло создать такой абстрактный образ, поэтому нередко страдать приходилось старикам. В некоторых городах провинции Берри в день «середины поста» дети бегали по улицам с деревянными саблями, преследовали старых женщин и старались даже проникнуть в дома, где жили старухи. Иногда дети лепили из глины фигурки старухи, разрубали ее саблей вдоль, а части ее бросали в реку.{127}
Общепринятого толкования образа старухи нет. В ней видели воспоминание или даже пережиток культа Анны Перенны, персонификацию старого года. Некоторые исследователи считают, что этот образ вобрал в себя многие черты: это и старый год, и зима, и дух растительности. Связывали эту фигуру и с образом изгонявшегося с наступлением нового года Мамуриуса Ветуриуса или Старого марта и сравнивали его изгнание со славянским обрядом «выноса смерти». Старый март рассматривали не только как бога растительности, но и как «козла отпущения», на которого перекладывали грехи людей.{128}
Последняя, предшествующая пасхе неделя поста, называемая «святой» (Semaine Sainte), по характеру обрядности связана непосредственно с празднованием пасхи. И хотя пасхальная обрядность включается в общий круг весенней обрядности, она более, чем другие весенние циклы, отмечена печатью христианской религии. Многие дохристианские обряды, связанные с весенним пробуждением природы, в пасхальной обрядности приобретают новое осмысление.
Первый праздник пасхального цикла — вербное, или «пальмовое воскресенье» (Dimanche des Rameaux), предшествующее пасхальному. Во многих областях Франции этот праздник называется также «цветущая пасха» (Paques fleuries), в Пикардии «пасха с самшитом» (Paques à buis, Fête des buis), в Провансе — «воскресенье осанны» (Dimanche d'Hosanna). В этот день во Франции принято освящать зеленые или цветущие ветви самшита, пальмы, розмарина, лавра. Освященные веточки прикрепляют дома к изголовью кровати, возле камина, в стойлах, во время грозы или болезни их используют в качестве кропила. В Бретани празднование «пальмового воскресенья» тесно связано с культом умерших. В отдельных местностях Бретани традиционное освящение веточек самшита происходит на кладбище или у монументов погибшим в двух войнах. После мессы каждый направляется к семейным могилам, чтобы положить там освященную веточку самшита.
В недалеком прошлом крестьяне втыкали освященные веточки, связанные иногда в виде креста, на поля в надежде предотвратить любое бедствие и заручиться хорошим урожаем. В настоящее время, особенно после второй мировой войны, этот обычай исчез, но отдельные семьи продолжают его придерживаться.{129}
Во Франции можно выделить несколько крупных областей, где принято было освящать не маленькие веточки и стебельки, а большие ветви или даже маленькие деревца, увешанные лентами, бумажными игрушками, яблоками, другими фруктами, сладостями, предназначенными детям. В Провансе крестные обычно дарили своим крестникам такие ветви. Обычай декорировать пальмовые ветви был принят в некоторых местах средиземноморской области.{130}
Процессии с освященными ветвями почти не совершаются с начала XX в.
Четверг, пятница и суббота считаются самыми печальными днями предпасхальной недели, особенно пятница. Атмосфера печали и траура в церкви, многочисленные запреты и предписания определяют поведение и быт в эти дни. С четверга до субботы молчат церковные колокола. Церковный запрет звонить в эти дни в колокола в знак траура получил народное осмысление. В народном представлении колокола — это одухотворенные существа. Молва гласит, что колокола отправились в Рим. Различные шумовые инструменты, чаще всего деревянные, используются в эти дни для того, чтобы заменить колокола. Вооружившись трещотками, дети обходят деревню, созывая прихожан к мессе. Этот обычай сохраняется в некоторых местах и в наши дни.{131}
В предпасхальную субботу принято освящать воду, хлеб, огонь. Обычно хозяйки дома идут в этот день в церковь за «святой» водой. В некоторых местах считали, что вода, вытекающая из источника в момент, когда «возвращаются колокола», — священна, она исцеляет больных, предохраняет от болезни. Женщины стремились успеть набрать ее или умыться ею в тот момент, когда звонили колокола.
В Лотарингии, Эльзасе и других рейнских областях соблюдался обычай высекать в субботу новый огонь.{132} В других французских областях этот обряд не играл большой роли.
В пасхальный цикл обрядов входят и чисто религиозные церемонии: паломничества и различного рода процессии, драматические представления страстей, родственные средневековым мистериям. Для современной Франции, однако, эти церемонии не характерны.{133}
В один из дней предпасхальной недели, чаще это было в субботу или утром в пасхальное воскресенье, молодежь или дети, часто служки, обходили деревню, исполняя песни, иногда религиозные, но во многих случаях подобные рождественским колядкам, и собирали дары: яйца, колбасу, сало. В тех областях, где этот обряд соблюдался, он имел особое название, общее и для обряда и для самих даров. От названия праздника произошло название pocage в Пикардии, paqueret в Бос и Нормандии. Наиболее широко распространенное его название roulée, от rouler — «катиться, вертеться».{134} Последнее название отражает, по-видимому, ту роль, которую играют в пасхальной обрядности яйца. Среди пасхальных игр одна из наиболее характерных, называемая также roulée, заключается в катании яиц по наклонной плоскости. Тот, кому удастся бросить яйцо так, чтобы оно столкнулось с яйцом, скатившимся ранее, выигрывал его. Игры с яйцами были самыми разнообразными: это и кидание друг в друга крутыми яйцами, и состязания пар игроков: кому первому удается разбить яйцом, зажатым в кулаке, другое яйцо, которое держит в кулаке соперник, тот победитель, и множество других.{135} Красное яйцо — обязательный пасхальный подарок. Расписывать яйца во Франции не принято. Крестные дарили яйца своим крестникам. Члены семьи дарят детям крашеные яйца.
Крутые яйца, яичница и омлет — в числе важнейших пасхальных ритуальных блюд. Омлет сопровождается одним или несколькими мясными блюдами, предпочитают при этом свинину. Для праздничного стола характерны хлеб из муки мелкого помола и другие мучные изделия особой выпечки.{136}
Празднование пасхи приходится по большей части на апрель и совпадает с началом весны. Среди пасхальных развлечений горожан одно из излюбленных — выезд на природу, устройство пикников.{137}
Апрель свое название получил от латинского — aperire — «открывать» — и назывался в Риме aprilis. Это месяц, когда земля «открывается», чтобы могли появиться ростки, почки открываются, давая жизнь листьям и цветам. В этом месяце у земледельца много забот: боронить землю, пропалывать культуры, сеять ячмень, свеклу, капусту, прививать деревья и т. д. В это же время заканчивается посадка и подрезка виноградников; наблюдения за погодой вылились во множество поговорок и примет. Считается, что прохладная погода в апреле более благоприятна для будущего урожая. Плохо, когда апрель теплый, так как при дальнейшем похолодании могут погибнуть цветы фруктовых деревьев.
Погода апреля и мая имеет значение для всего будущего урожая
Очень полезны для будущего урожая апрельские дожди.
Начинается апрель со дня шуточных обманов. Обычай первоапрельской шутки называется во Франции «апрельская рыба» (poisson d’avril) и является преимущественно городским. Происхождение этого обычая объясняют по-разному. Иногда связывают его со временем Карла IX, который в 1564 г. издал ордонанс, предписывавший перенести начало года с 1 апреля на 1 января. На следующий год 1 апреля многие подданные короля в знак протеста послали своим друзьям новогодние поздравления и подарки. Предполагают также, что название «апрельская рыба» появилось потому, что солнце в это время находилось в созвездии Рыбы.{138}
Праздничных дней в апреле у французских крестьян было немного. На апрель приходится день св. Георгия (23 апреля), но в отличие от стран, где св. Георгий почитался как покровитель скота, во Франции его день не отмечался никакими обрядами. О св. Георгии рассказывали только легенды как о воине — победителе дракона.
Май — разгар весны. В мае темп полевых работ ослабевает. Теперь уже не столько от труда земледельца, сколько от сил природы зависит будущий урожай, земледелец лишь помогает его росту и созреванию. В мае заканчивают посадку свеклы, окучивают картофель, сеют фасоль, лен, начинают косить клевер. Виноградарь вторично обрабатывает виноградники и делает прививку. Садовод окуривает деревья, обрезает ветки. В этом месяце сажают в открытый грунт капусту, лук, помидоры, лук-порей. Многое зависит от погоды в мае. В народе говорят:
Поделиться книгой: