Город засыпает, просыпается мафия

— Будет очень мило с вашей стороны. Только, Таша… — остановил он, когда она уже поднялась с места. — Позволите вас так называть?

— Меня многие так называют, конечно.

— Так вот, Таша, не переживайте вы так. Скорее всего, это просто дурная шутка. Не знаю, кому нужны такие розыгрыши, но это ничего не значит, потому что на месте преступлений не было никаких карт.

Она улыбнулась ему и благодарно кивнула. Было видно, что утренняя находка действительно выбила ее из колеи, но слова следователя вернули ей самообладание. Дементьев решил, что это уже неплохо.

Он остался наслаждаться кофе, а Таша исчезла в направлении лестницы. Однако не прошло и полминуты, как тихая сонная идиллия пасмурного утра была нарушена, а кофе — забыт на кухонном столе. Со второго этажа раздался визгливый крик, и Дементьев сам не понял, как так быстро оказался на первых ступенях лестницы.

В коридоре на втором этаже он обнаружил двоих: бледная Таша стояла, вжавшись в стену, и расширившимися от ужаса глазами смотрела в одну из комнат, дверь в которую оказалась распахнута. Рядом стояла девушка самого младшего Кленина, Алиса, и громко визжала, глядя в том же направлении. Еще через пару шагов Дементьеву стало понятно, что происходит: открытая дверь вела в спальню, в которой ночевал Артем Носков. Сам он лежал на спине поперек кровати с раскинутыми в разные стороны руками и запрокинутой головой, его мертвые глаза были обращены к открытой двери. Даже из коридора Дементьев хорошо рассмотрел на шее покрасневший след от удавки.

— Что случилось?

— Что происходит?

— Детка, чего ты кричишь?

В коридор уже хлынули другие обитатели дома — кто еще в ночных рубашках и халатах, кто-то уже одетый — привлеченные шумом. Пока что их внимание было обращено на девушек: рыдающая Алиса сразу оказалась в объятиях Эдуарда, а начинающую оседать на пол Ташу одновременно поддержали Повилас и Сергей. Однако через секунду кто-то мог заметить мертвого Носкова, а это в перспективе означало вторжение в комнату и затаптывание всех возможных улик, поэтому Дементьев поторопился встать на пороге и преградить собой путь.

— Граждане, я очень прошу всех сейчас организованно спуститься вниз и подождать меня на кухне.

— Да что случилось-то? — спросил Кирилл Кленин, а потом заглянул через плечо Дементьеву и все понял. Он машинально сделал шаг в комнату. — Дайте я посмотрю.

— Нет, не нужно, — Дементьев остановил его. — Врач ему уже не нужен, поверьте. Лучше уведите всех отсюда, позаботьтесь о девушках, кажется, они обе в шоке.

— В чем дело? Дайте мне пройти, я хочу посмотреть, что случилось! — еще одну попытку проникнуть в комнату предприняла и Вика Кленина, но Дементьев удержал и ее. — Это мой дом! По какому праву вы тут распоряжаетесь?

— Это место преступления, а я представитель правоохранительных органов. И это дает мне право здесь распоряжаться.

— Вика, идем, — потребовал Кирилл, который осознал ситуацию гораздо быстрее сестры. — Все идемте отсюда, оставим Владимира Петровича делать свою работу. Мне позвонить в полицию? — уточнил он, направляя остальных к лестнице.

— Нет, я сам позвоню, кому нужно.

— Хорошо.

Когда перешептывающаяся, возмущающаяся и рыдающая толпа хозяев и гостей исчезла на лестнице, Дементьев облегченно выдохнул и потянулся в карман за смартфоном. Набирая номер Серегина, он быстро пробежался взглядом по комнате и телу, внимательно глядя под ноги, прошел глубже в спальню.

Серегин не сразу понял, в чем дело. Сначала он попытался объяснить, что еще не успел начать искать недостающего человека из списка, но потом притих и пообещал привезти экспертов как можно быстрее.

— И сам приезжай… — велел Дементьев, приседая на корточки рядом с кроватью, а потом внезапно добавил: — И найди мне телефон Нурейтдинова Евстахия Велориевича. Запиши, а то забудешь.

— Кого? — не понял Серегин.

— Нурейтдинова Евстахия Велориевича. Он должен преподавать в РГПУ имени Герцена, ему около пятидесяти пяти. Впрочем, я сомневаюсь, что ты найдешь много людей с таким именем.

— А зачем он нам? Он подозреваемый или свидетель?

— Он эксперт, — вздохнул Дементьев, осторожно вытаскивая из-под кровати карту, подцепив ее ногтями за уголок. — Эксперт очень узкой направленности, мне нужна его консультация.

— Хорошо, все сделаю.

Серегин отключился, а Дементьев перехватил карту за края еще одной салфеткой, стараясь не оставить на ней своих отпечатков и не смазать чужие, и принялся ее рассматривать. Карта подходила под описание, приведенное в прощальном послании Степана Кленина, и походила на ту, что описала Таша. Только на этой значилась безликая буква «Ч» — Честный житель. И этим честным жителем, похоже, был юрист.

— Какое совпадение, — пробормотал Дементьев.

— Эм, Владимир Петрович? — донеслось от двери. Голос звучал немного взволнованно, насколько вообще мог звучать взволнованно голос Нелл.

— Да?

— Вам стоит взглянуть на это, — ничего не объясняя, заявила она, заметив карту в его руке.

Спустившись за ней вниз, Дементьев обнаружил, что все сидят в гостиной перед камином, а не на кухне. И вскоре стало понятно почему: посреди кухонного стола лежала еще одна карта. На ней был изображен улыбающийся человек, но в улыбке его было то ли что-то безумное, то ли что-то дьявольское. В руках он держал окровавленный нож, а в уголке карты стояла буква «М», но красная, а не черная. Мафия обозначалась черными буквами.

Красной буквой «М» обозначался Маньяк.

* * *

Дементьев сидел на крыльце дома и крутил в руках зажигалку, наслаждаясь мгновением тишины и покоя. Почти час он провел в окружении хозяев и гостей загородного дома Клениных, стараясь гасить панику и недовольство, удерживать всех в поле зрения, никого не пускать ни в свои комнаты, ни на кухню, ни к машинам. Убийство произошло в доме, где ночевало двенадцать человек, и, вероятно, один из них это убийство совершил. Нельзя было допустить, чтобы он сбежал или что-то испортил на месте преступления.

Час тянулся почти бесконечно долго, поэтому едва приехал Серегин с экспертами и парой оперативников, Дементьев почти сразу — как только все указания были розданы и появилась возможность — сбежал на улицу, потому что хотел покурить и посидеть в тишине, подумать над теми немногочисленными фактами, которые у него были.

Серегин появился на крыльце еще минут двадцать спустя. Он сел на ступеньку рядом и сообщил:

— Забыл сказать, когда приехал. Виктора Иванова найти не удалось…

— Несмотря на наличие адреса и телефона? — удивился Дементьев, и тон его при этом прозвучал довольно едко.

— Да, телефон отключен, по адресу его нет. Там живет только его мать, но она сказала, что он пропал в апреле. Она думала, я пришел, потому что мы что-то узнали, — с горечью добавил он. — Я проверил, заявление есть, подано четырнадцатого апреля.

— Сбежал?

— Или тоже убит, просто мы его по какой-то причине не нашли.

— А разве в схеме игры в «Мафию» остается место для еще одного игрока и его убийства? — удивился Дементьев. — Я думал, у нас полный комплект: ночь-день, ночь-день…

Серегин недоверчиво посмотрел на него.

— Так вы считаете, что моя версия насчет «Мафии» имеет смысл? Мне показалось, вы отнеслись к ней скептически.

— Я и отнесся, — не стал отпираться Дементьев, а потом вытащил из внутреннего кармана сложенные в четыре раза листы бумаги. — На, почитай.

Серегин быстро пробежал глазами текст, а потом издал удивленное восклицание, вызвавшее у Дементьева улыбку.

— Вот именно, — констатировал он.

— Поэтому вы хотите забрать это убийство себе?

— Оно определенно связано с нашими, поэтому да, мы и должны его расследовать.

— А с местными проблем не будет?

— Серегин, это только в кино все грызутся друг с другом за право расследовать что-то интересное. В реальной жизни каждый рад сбагрить потенциальный висяк другому. Поэтому проблемы если и будут, то с нашим начальством, а не с местным. Наши уже радостно готовились закрыть дело и вписать его в хорошую статистику, а тут я им труп из области притащу и скажу, что это тот же маньяк.

— Да, никто не обрадуется, — согласился Серегин. — А, и вот еще, — он достал небольшой блокнот, выдрал из него листок и протянул Дементьеву, — номера телефонов и адрес Нурейтдинова этого. А что это за эксперт и зачем он вам?

— Если я скажу, ты вызовешь дурку, — усмехнулся Дементьев. — Поэтому пока взгляни на это, — он достал из того же внутреннего кармана куртки упакованную в полиэтиленовый пакет карту. — Что ты об этом думаешь?

— Это из колоды, которая описывалась в письме? — сразу догадался Серегин.

— Вероятно.

— И где вы ее нашли?

— На полу в комнате убитого Носкова.

— Обалдеть. Кто-то реально играет в «Мафию». Начался новый раунд. Ночью грохнули первую жертву, то есть Мафия сделала свой ход. Сегодня днем должны выступить мирные честные жители.

— Да, только в реальной жизни честные не линчуют предполагаемых убийц, — напомнил Дементьев.

— В апреле линчевали.

— Вот именно. И мне бы очень хотелось понять почему. Предположим, кому-то снесло крышу, и он начал убивать по правилам «Мафии», но как до жизни такой — а точнее, такой реакции — дошли все остальные? Это же бред. Еще понимаю, если бы речь шла о замкнутом пространстве где-то в глуши, где нельзя позвать на помощь, но посреди Питера? Бред.

— Ну, Кленин писал, что колода проклята… — как бы между делом напомнил Серегин, сосредоточенно разглядывая карту.

Дементьев покосился на него с заметным интересом, словно никак не ожидал услышать подобного. Впрочем, он и не ожидал, хотя его собственные мысли настойчиво крутились вокруг этих слов из письма.

— Ты считаешь, что такое действительно может быть?

Серегин неловко пожал плечами. Было видно, что он боится сказать то, что думает на самом деле, но и полностью от этой версии отказаться не готов.

— Ведь они могли в это верить, — в итоге озвучил он компромиссный вариант. — Сами игроки. Кленин вот, — он поднял письмо и помахал им в воздухе, — верил.

Дементьев удовлетворенно кивнул. С каждой минутой расследования молодой лейтенант нравился ему все больше и больше. Он придерживался таких же широких взглядов, как и сам Дементьев, предпочитающий держать на вооружении любые версии, не противоречащие объективным фактам, поскольку считал, что искусственное их исключение чревато неисправимой ошибкой. Жизнь пару раз давала ему понять, что порой правдивой оказывается самая невероятная версия.

— Вот поэтому мне и нужен Нурейтдинов, — признался он. — Этот парень неплохо разбирается в проклятиях. Настоящих и мнимых.

Он помолчал немного, думая, что еще стоит рассказать молодому помощнику, и глядя на небо, которое снова начинало ронять на землю крупные капли.

— Одна девушка из гостей — Наталья Краснова — утром сказала, что нашла у себя в комнате карту. Из той же колоды. Путану. Как ты думаешь, что это значит?

— Прежде всего то, что ее взяли в игру, — быстро ответил Серегин. — Полагаю, все, кто нашел у себя такие же карты, теперь в опасности. Этой девушке досталась ролевая карта. Если наш маньяк играет по правилам, то любой, кто находится ночью с ней, будет в безопасности. Вот только…

— Только что?

— Вы видели эту карту?

— Нет, когда она пошла за ней, она обнаружила труп, поэтому до комнаты своей так и не дошла.

— При случае попросите ее показать. Одна из стратегий игры заключается в том, чтобы внушить кому-то из игроков, что ты — безопасная карта. Правда, обычно себя выдают за простого честного.

— Почему?

— Потому что тот, у кого настоящая карта Путаны, например, поймает тебя на лжи и поймет, что ты Мафия. И если он будет достаточно убедителен, он сможет доказать это остальным.

— Понятно, — кивнул Дементьев. — Осталось понять, почему карту Маньяка сдали в открытую, никому явно не адресовав. Ее мы все вместе нашли в столовой.

— Вот этого не знаю, — Серегин пожал плечами. — Это против правил. Впрочем, это ведь ненастоящая игра, тут много нарушений. Прежде всего мы не знаем, сколько человек играет и какие роли существуют. Обычно эту информацию объявляет ведущий, но сомневаюсь, что он выступит.

— Значит, будем пытаться выяснить самостоятельно. По крайней мере, у нас не так много подозреваемых. И только часть из них была напрямую связана со Степаном Клениным.

— Хорошо бы найти ту девушку, что вручила ему колоду, но он не оставил почти никаких зацепок. Ни что был за клуб, ни как она выглядела. Да и было это давно, если их кто и видел, сейчас уже не вспомнит.

— Но это не значит, что нельзя попробовать отработать эту ниточку, — усмехнулся Дементьев. — Займись.

Серегин тяжело вздохнул, но кивнул, не став спорить. Дверь за их спинами открылась, и на крыльцо вышел Андрей Ястребов, невысокий полноватый брюнет слегка за сорок, криминалист. Он достал из кармана сигареты и предупредительно поднял руку.

— Еще работаем, пока ничего сказать не можем.

— Ладно тебе, — Дементьев провокационно ухмыльнулся. — Вы там уже сорок минут топчетесь, скажешь, что еще даже примерное время смерти не посчитал?

— Примерное посчитал. Но очень примерное, ты же понимаешь, да?

— Да хоть так, мне же любой интервал работу облегчит. Сейчас он у меня между десятью вечера, когда мы все разошлись по комнатам, и половиной десятого утра, когда его нашли.

— Ну, если тебе станет легче от того, что его убили между одиннадцатью и тремя, то пожалуйста, пользуйся этой информацией на здоровье.

— А хотя бы немного нельзя уточнить?

— Вот ты странный, Дементьев, — фыркнул Андрей. — Я ж тебе сказал: конкретики пока никакой нет и быть не может. Или я тебе на кофейной гуще должен нагадать? Так у меня и кофе даже нет.

— А если я тебе пообещаю чашку отличнейшего натурального кофе да еще и с булочкой? — тут же ухватился за этот намек Дементьев. — Я знаю, где все это взять, и через минуту оно будет твоим, если ты дашь мне интервал хотя бы на час-два меньше.

Андрей горестно вздохнул, но улыбка выдавала, что он получил именно то, о чем торговался. Немного потянув для красоты время, он важным тоном изрек:

— Девяносто процентов вероятности, что произошло это между полуночью и двумя. Точнее только после вскрытия, и то не факт.

— Что ж, и то хлеб, — обрадовался Дементьев, с тихим кряхтением поднимаясь со ступеньки. — Пошел за обещанной взяткой. Только еще вопрос: какие-то следы убийцы нашли уже?

— Пока нет. То есть Носкова определенно убили, скорее всего, мужчина как минимум его роста или чуть выше, но пока мы не нашли ни волос, ни отпечатков. Ногти у парня чистые, значит, до убийцы своего он не дотянулся. Мы продолжаем искать, но, судя по всему, убийца был аккуратен.

— Ясно, — вздохнул Дементьев. — Тебе кофе и булочку сюда принести?

— Ну не на место же преступления, — фыркнул Андрей, наконец закуривая.

Дементьев кивнул и дал Серегину знак, чтобы тот шел за ним. Однако стоило им войти в прихожую, как к ним тут же подлетел несколько взъерошенный и взвинченный Варнас.

— Когда я смогу вернуться в город? — требовательно спросил он. — Вы понимаете, что я торчу тут и так непозволительно долго?