Мег. Дьявольский аквариум

– Похоже, ты набрал пару фунтов. Снова качаешь железо? – спросил Джонас.

– И да… и нет. Я решил не поступать в нашу футбольную команду.

– Знаю. Просто увидел твою майку и подумал…

– Это просто майка.

– Потому что на прошлой неделе тренер дважды звонил нам домой. Во время весенней тренировки двое принимающих выбыли из игры из-за травм. А с твоей скоростью…

– Папа, оставь, ради бога! Я свое отыграл еще в старших классах.

– Хорошо-хорошо. Я просто вспоминаю, как играл в футбол в Пенсильванском университете… Лучшее время моей жизни.

– Я тебя умоляю. Это было полвека назад. – Дани ласково ерошит седую гриву отцовских волос. – Дэвид, как тебе папин новый имидж?

– У папы голова теперь такая же белая, как задница у нашего Ангела. Папа здорово поседел со времени нашей последней встречи.

– Издержки слишком тесного контакта с монстрами.

– А мне казалось, тебе нравится работать с детенышами Ангела?

Джонас улыбается дочери:

– Я имею в виду тебя.

В ответ Дани игриво шлепает отца по голове:

– Я ему сто раз говорила, что пора наконец начать использовать средство, убирающее седину.

– Папа, не слушай ее. Седина придает тебе более интеллигентный вид. Вроде Андерсона Купера. Только ты, конечно, гораздо старше.

– Отлично. Я ценю вашу поддержку. Кстати, Дэвид… а что слышно насчет интернатуры…

– Папа, мы об этом уже говорили.

– Но ведь есть и другие специализации по морской биологии. Мы только что заключили сделку по продаже «Морского дьявола» военно-морскому центру, в том числе и благодаря демонстрационной записи твоего пилотирования. Военные знают, что ты наш лучший пилот, и вице-адмирал сказал, что им бы пригодился хороший инструктор.

– Ты знаешь, я люблю пилотировать глубоководные аппараты, но больше люблю работать с мегами. Есть нечто особенное в этих огромных хищниках.

– Тебе нравятся большие хищники? В Сан-Диего ищут тренера для самки косатки. Я могу им позвонить…

– Проехали.

– А что не так с косатками?

– Все так, если тебе охота учить кита собачьим трюкам. А у выводка Ангела свои потребности.

– Выводка? Боже, ты говоришь о них так, будто это щенки кокер-спаниеля! Три акуленка уже крупнее взрослой большой белой акулы, а их сестрички… Дани, скажи своему брату.

Дани кивает, продолжая печатать эсэмэску:

– Эти сестренки – настоящее дьявольское отродье. Такие же огромные и злобные, как их мать.

– А почему ты зовешь их сестренками? Ведь чисто формально все пятеро являются сестрами.

– Если тебе придется видеть их каждый день, как нам с Дани, ты сам все поймешь. Возможно, они и вышли из одного чрева, но три акуленка выглядят и ведут себя совсем не так, как Бела и Лиззи. – Джонас сворачивает с шоссе 68 на шоссе 1, ведущее на юг. – А как там Корин?

– Мы расстались.

Дани поднимает голову:

– Ты серьезно? Мне она никогда не нравилась.

– Погоди-ка, – вмешивается в разговор Джонас. – А что не так с Корин?

– Она стала слишком серьезной.

– Ну и что с того, что серьезная? Чем это плохо?

– А как там мама?

– Хорошо. И нечего менять тему.

– Мама на грани нервного срыва, – встревает в разговор Дани.

– Неужели опять ПЕТА?[1]

– Хуже. Какие-то бандиты. Они называют себя R. A. W., что означает «Верните животных в дикую природу». Папе даже пришлось нанять охрану. Эти отморозки начали прокалывать шины на парковке для персонала. Я пытаюсь уговорить продюсера позволить мне их разоблачить. Ведь этим придуркам наплевать на мегов. Им просто нужна бесплатная реклама.

Дэвид молчит, предпочитая смотреть из окна на выглядывающий из-за холмов Тихий океан.

Джонаса начинает тяготить повисшее молчание:

– Ну ладно, Дэвид, не тушуйся и скажи все, что собирался сказать. Бассейн слишком мал. Акулята становятся слишком большими.

Дэвид поворачивается к отцу:

– А что говорят в законодательном собрании штата?

– То, что всегда. Больше никакого увеличения площадей. По крайней мере, не за счет побережья. Они предлагают нам шестьсот акров в Бейкерсфилде.

– В Бейкерсфилде? А почему не в Долине Смерти?

– Впрочем, есть и другие варианты. В понедельник мы с Маком встречаемся с представителями инвестиционной компании «Эмаар пропертиз» из Объединенных Арабских Эмиратов. Ходят слухи, будто они сооружают с использованием самых передовых технологий океанариум и отель в Дубае.

– Да, я слышал. Это должно быть нечто невероятное. В десять раз больше, чем океанариум Джорджии. Думаешь, они захотят взять одного из наших акулят?

– Бьюсь об заклад, что это именно так, – кивает Джонас.

«Лексус» направляется на юг по шоссе Кабрильо, затем сворачивает на Санд-Дьюнс-драйв. Дэвид во все глаза смотрит на обрушивающийся на берег прибой, невольно сравнивая ярящийся Тихий океан в районе Монтерея и мирную Атлантику штата Флорида. Ведь три последних лета Дэвид проходил практику в Океанографическом институте Харбор-Бранч в Форт-Пирсе, выполняя полевые исследования для получения степени бакалавра в области морской биологии. И вот наконец перед Дэвидом появляется знакомая чаша из бетона и стали, соединенная с океаном каналом, похожим на подводный пирс.

Океанографический институт и лагуна Танаки, ставшие родным домом для самых опасных созданий на планете.

Построенная Масао Танакой, дедом Дэвида со стороны матери, более тридцати пяти лет назад, лагуна изначально планировалась в качестве полевой лаборатории для изучения поведения китообразных. Каждый год десятки тысяч китов мигрируют из Берингова моря на юг вдоль калифорнийского побережья в поисках мелководных защищенных бухт для того, чтобы родить своих телят. И лагуна Танаки – рукотворное озеро с доступом в океан – задумывалась как идеальное место для разрешения от бремени самок китов, направлявшихся в Нижнюю Калифорнию.

Чтобы построить этот океанариум, Масао взял неподъемный кредит под залог будущего своей семьи, но, когда инфляция съела все имеющиеся у него средства, ему пришлось обратиться за помощью в Японский центр морских наук и технологий (JAMSTEC). Однако JAMSTEC был в первую очередь заинтересован в создании системы раннего предупреждения о землетрясениях вдоль побережья Японии, и на Масао была возложена ответственность за бесперебойную работу ЮНИС – необитаемых информационных глубоководных станций. В обмен на финансирование китовой лагуны Масао взял на себя обязательства по выполнению высокорискованного контракта с JAMSTEC по развертыванию двадцати пяти станций ЮНИС в западной части Тихого океана на глубине семи миль вдоль сейсмически активного дна Марианской впадины.

Для выполнения этого задания сыну Масао Ди Джею пришлось сопровождать каждую станцию на «Эбис глайдере» – одноместном подводном аппарате, похожем на акриловую торпеду с крыльями. На развертывание станций ЮНИС ушло несколько месяцев, и какое-то время система работала как часы. Но затем станции одна за другой прекратили передачу данных. JAMSTEC заморозило субсидирование китовой лагуны, предъявив Масао требование оперативно устранить неполадки. Для решения проблемы необходимо было задействовать уже не один, а два глубоководных аппарата, однако Масао не разрешил второму пилоту, своей дочери Терри, совершить погружение вместе с младшим братом и обратился за помощью к старому другу.

Прежде чем стать палеобиологом, Джонас Тейлор был лучшим пилотом глубоководных аппаратов из всех, когда-либо носивших форму ВМС США… но лишь до своего последнего погружения в Марианскую впадину семью годами раньше. Пилотируя трехместный глубоководный аппарат на глубине 33 000 футов, Джонас внезапно запаниковал и совершил резкое аварийное всплытие. Это вызвало разгерметизацию кабины, в результате чего двое ученых на борту подводного судна погибли. Джонас – единственный выживший после катастрофы – заявил, что столь опасный маневр был обусловлен нападением чудовищной призрачно-белой акулы, голова которой была больше самого подводного аппарата.

Военные медики поставили своему лучшему аргонавту диагноз «батофобия»[2]. Итак, бесславно закончив военную карьеру и потеряв уверенность в себе, Джонас поставил перед собой задачу доказать всему миру, что малоизученная впадина длиной 1550 миль была действительно населена шестидесятифутовым предком большой белой акулы, а именно Carcharodon megalodon – доисторическим хищником, считавшимся давным-давно вымершим.

Масао мало волновали странные теории Джонаса. Единственное, что ему было нужно, – это второй пилот в помощь сыну для проведения восстановительных работ. Вынужденный встретиться лицом к лицу со своими страхами, Джонас принял предложение Масао, считая, что сможет найти неокаменевший белый зуб мегалодона как доказательство того, что эти животные до сих пор существуют.

Но вместо этого Джонас столкнулся с кошмаром, который будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.

Джонас Тейлор оказался прав: в абиссальных водах Марианской впадины были представлены самые разнообразные, до сих пор неизвестные формы жизни, являющиеся звеньями древней пищевой цепи, которая зависела от химических веществ, поставляемых гидротермальными источниками. Эти вулканические насосы образуют тропический абиссальный слой, изолированный примерно в миле от дна постоянными выбросами сажи и минералов. В течение десятков миллионов лет этот замкнутый ареал считался раем для доисторических морских обитателей, а чудовищное давление воды препятствовало научным исследованиям запретных глубин.

После часового погружения в кромешной тьме одноместные глубоководные аппараты Джонаса и Ди Джея сумели пройти через гидротермальные источники, после чего начали обследовать одну из поврежденных станций ЮНИС. Титановая оболочка была раздавлена, но то, что Джонас принял за белый зуб, оказалось всего-навсего оторванной конечностью морской звезды-альбиноса. Джонас, в очередной раз оказавшийся в глупом положении, помог Ди Джею откопать наполовину ушедшую в донные осадки станцию ЮНИС.

Однако возникшие в результате вибраций от манипуляторов звуковые волны привлекли внимание сорокапятифутового самца мегалодона, который, напав на «Эбис глайдер» Ди Джея, убил молодого человека, после чего сам оказался в смертельной ловушке, запутавшись в тросе глубоководного аппарата. И пока ни о чем не подозревавший экипаж надводного судна вытаскивал монстра наверх, еще более крупный мег – беременная самка – напал на своего обездвиженного партнера и в потоке его горячей крови проследовал за ним на поверхность.

И вот, таким образом, вследствие вторжения человека во впадину, самый опасный хищник в истории Земли вырвался из своего чистилища, где находился в течение 100 000 лет.

На Океанографический институт Танаки была возложена задача отловить самку и отправить ее на карантин в китовую лагуну. В результате Джонасу пришлось уничтожить мега, однако один из выживших детенышей все же был пойман и помещен в китовую лагуну.

ПРИХОДИТЕ ПОСМОТРЕТЬ НА АНГЕЛА –

АНГЕЛА СМЕРТИ.

ДВА ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В ДЕНЬ.

ВЫ НЕ ПОЖАЛЕЕТЕ О ПОТРАЧЕННЫХ ДЕНЬГАХ!

Шли годы, и Ангел превратилась в чудовище длиной семьдесят четыре фута и весом семьдесят тысяч фунтов, которое привлекало миллионы зрителей. Джонас и Терри поженились. И вот однажды Ангел сломала стальные ворота в канал и уплыла через Тихий океан в Марианскую впадину, вернувшись для спаривания в древний ареал обитания своего вида.

Двадцать лет спустя мегалодон оказался в Калифорнии, в рукотворной лагуне, где дал жизнь своему потомству.

Тем временем Масао трагически погиб, однако благодаря возвращению Ангела Океанографический институт Танаки обрел новую жизнь. При поддержке властей штата Калифорния лагуна Танаки снова стала самым популярным в мире туристическим аттракционом.

Однако успех – вещь преходящая, влекущая за собой собственные скрытые проблемы. Для содержания такого большого аквариума, как «Логово Ангела», требуется многочисленный персонал: морские биологи и зооинженеры, в обязанность которых входит забота о меге и ее детенышах; бригада специалистов по окружающей среде, ответственных за содержание лагуны и нового бассейна для мега; администраторы и специалисты по связям с общественностью; служба безопасности и поставщики продуктов питания. Работа со взрослой самкой мегалодона весом в пятьдесят одну тонну и ее пятью отпрысками таит в себе столько вызовов, что любая ошибка может стать фатальной.

«Лексус» поворачивает на Масао-Танака-вей – частную дорогу, ведущую на территорию океанариума. Джонас объезжает стоящие в три ряда машины в поисках свободного коридора и сворачивает на подъездную дорожку к парковке для персонала.

Несколько сотен протестующих в армейском камуфляже несут плакаты с кроваво-красными надписями: «Свободу акулам», «Мучители мегов», «Деньги + эксплуатация = жестокость». Узнав автомобиль Джонаса, пикетчики начинают забрасывать ее яйцами и осыпать оскорблениями. После чего протестующие облепляют машину, угрожая ее перевернуть.

Худая латиноамериканка лет сорока, в красной футболке с нарисованными на ней лежащими на пирсе мертвыми акулами без плавников, прижимается не стянутой бюстгальтером грудью к окну рядом с Дэвидом и, пересыпая свою речь матерными ругательствами, выкрикивает обличительную тираду об истреблении популяции акул.

– Что не так с этими людьми? Институт не истребляет акул. Мы их защищаем!

– Единственное, что мне известно, так это то, что я точно опоздаю из-за этих придурков. – Даниэлла, перегнувшись, нажимает на кнопку гудка, тем самым привлекая внимание команды охранников.

Вооружившись тазерами, охранники выскакивают из будки и разгоняют толпу.

Джонас опускает стекло, чтобы пообщаться с начальником охраны:

– Мне казалось, этим болванам было велено держаться подальше от главного входа.

– Так и есть, сэр. Копы дважды здесь были. Выписали повестки в суд. И даже увезли с собой парочку зачинщиков. Но они просто внесли залог и через пару часов вернулись. Местные телевизионщики уже приезжали. Думаю, это только подзадорило бузотеров. Может, стоит напустить на них Ангела, а?

– А какая телестанция? Надеюсь, не Пятый канал?

Джонас перебивает дочь:

– Только не стоит орудовать тазерами. По крайней мере, не на глазах у съемочной группы.

Подмигнув охраннику, Джонас закрывает окно и въезжает на служебную парковку, огороженную цепями.

Несмотря на присутствие пикетчиков, общественная парковка уже забита машинами зрителей, приехавшими на вечернее шоу.

Дани бежит вперед к воротам на нижний ярус, чтобы подготовиться к передаче, Дэвид же следует за отцом к входу в административное здание. Лифт поднимает их на третий этаж, где расположен кабинет Терри Тейлор.

Мать Дэвида разговаривает по телефону, сидя за письменным столом. Она с улыбкой машет сыну рукой, давая понять, что через минуту закончит.

Джонас, похлопывая сына по спине, подталкивает его к панорамному окну. Поднимает венецианские жалюзи, открыв вид на лагуну и окружающую ее арену, где трибуны уже заполнены зрителями всех возрастов. На Тихий океан опускаются сумерки, окутывая западный горизонт пурпурно-золотистой дымкой. И с последними лучами заходящего солнца постепенно оживают установленные по периметру стадиона световые башни, их яркие лучи освещают открытые всем ветрам лазурные воды основного бассейна – искусственного озера длиной три четверти мили и глубиной восемьдесят футов, раскинувшегося на север и на юг вдоль океанского побережья. Этот рукотворный водоем соединяется с Тихим океаном каналом, вход в который прорыт в центральной части западной границы лагуны. Канал, укрепленный с обеих сторон бетонными подпорными стенками, словно наклонный съезд с автомагистрали, пересекает побережье, после чего уходит на глубину тысяча футов в Тихий океан, где заканчивается в пятидесяти ярдах от края каньона Монтерей. И только пара гигантских подводных ворот из сверхпрочной стали не дает звезде аттракциона лагуны Танаки уплыть в открытый океан.

Дэвид обшаривает глазами главный бассейн. Лагуна пуста, ее основной обитатель предпочитает глубокие воды канала, куда поступает океанская вода. Повернув голову, Дэвид обращает взгляд на северный край лагуны и обнаруживает новые трибуны, пока еще на стадии возведения.

Пять лет назад северные трибуны демонтировали для расширения лагуны, и в результате был построен новый суперсовременный аквариум с соленой водой объемом 60 миллионов галлонов. Прозванный «Загоном для мега», прямоугольный бассейн с примыкающим к нему санитарным бассейном стал домом для пятерых маленьких мегов женского пола. Сконструированный как отдельный ареал обитания, загон этот соединен с лагуной двадцатифутовым подводным бетонным туннелем, ворота с обоих концов которого крепко заперты, чтобы защитить детенышей от их агрессивной родительницы.

Рядом с «Загоном для мега» установлен подъемный кран для спуска на воду «Медузы» – сервисного подводного аппарата со сферическим акриловым корпусом диаметром двадцать два фута и толщиной четыре дюйма, слишком широким, чтобы Ангел или ее детеныши могли захватить его зубами.

Двумя этажами ниже уровня «Загона для мега» расположена самая большая обзорная галерея в мире с усиленным бетонными контрфорсами толщиной семь футов панорамным окном высотой тридцать два фута, шириной восемьдесят пять футов, с прозрачным акриловым стеклом толщиной четыре фута. Галерея «Загона для мега» очень быстро стала самым популярным аттракционом института Танаки, потеснив даже «Логово Ангела».

«Загон для мега» не только имел свой санитарный бассейн, но и мог быть разделен пополам с помощью установленного на рельсах выдвигающегося барьера из титановых цепей в резиновой оплетке, предназначенного для того, чтобы при необходимости отделить одного или двух детенышей от остальных. Причем с каждым днем такая необходимость ощущалась все более и более остро.

Вскочившие с мест 15 596 человек в едином порыве приветствуют появление троих одетых в оранжевые комбинезоны служащих, которые подкатили к стальной А-раме, установленной в южном конце главного бассейна, освежеванную бычью тушу без головы. Тедди Бадо, морской биолог французско-португальского происхождения, инструктирует приглашенных для кормления гостей, как готовить еду для Ангела. В жировые отложения говяжьего бока весом 225 фунтов помещены мешочки с витаминами и минеральными добавками. С помощью растворимых пластиковых завязок Тедди и его добровольные помощники привязывают висящую на А-раме стальную цепь толщиной четыре дюйма к ребрам быка, а когда арену наполняют звуки барабанов вуду, транслируемые также через подводные динамики, обмазывают тушу свежей кровью.

Ведущая Даниэлла Тейлор, приблизившись к южному краю бассейна с самыми дорогими местами для зрителей, машет толпе. Ее подиум расположен возле А-рамы, причем достаточно близко для того, чтобы чувствовать тошнотворный запах свежего мяса, приготовленного для приманки звезды шоу.

– Дамы и господа, мальчики и девочки… добро пожаловать в Океанографический институт Танаки!