Помоги проекту - поделись книгой:
– Она, – удивленно отвечает он. – Вы ее знаете?
– Мы вместе учились.
Внезапно он становится весь внимание, что слегка меня нервирует.
– И как вы думаете, сказала бы Каро, что учеба в Оксфорде – одна из лучших вещей в ее жизни?
Каро такой вопрос просто не пришел бы в голову. Потому что для нее Оксфорд – это единственный уготованный ей путь.
– Видите ли… – уклончиво начинаю я. – Мы не были особенно близки.
Его губы кривятся в улыбке:
– Не желаете следовать рискованной стратегии?
– Как я уже сказала, с возрастом я следую ей все реже и реже, – с улыбкой отвечаю я.
Уголки его рта ползут вверх, но затем он смотрит на часы.
– Что ж, мисс Ченнинг, я уверен, что такой прямолинейный человек, как вы, простит мне мою откровенность. Да, я пригласил вас для сравнения. Мне нравится ваш бизнес, мне понравилась ваша рекламная брошюра, которую вы прислали, и ваши гонорары вполне разумны, однако мне было бы весьма трудно убедить комитет, почему я выбрал именно вас, поскольку вы пока еще не сделали себе имя. Я не уверен, что мне есть смысл ввязываться в эту борьбу.
– А что могло бы заставить вас пересмотреть вашу позицию? Уменьшение гонорара?
Фарроу поджимает губы:
– Возможно, но даже этого, пожалуй, было бы недостаточно. Вы пока…
– …Не сделали себе имя, – заканчиваю я за него.
Он печально кивает.
– Тем не менее мне было приятно с вами познакомиться. – Его глаза улыбаются, он тотчас делается на десяток лет моложе. Но я не вижу ни малейшего сходства с Каро.
В такси я записываю свои мысли по поводу встречи на карманный диктофон, чтобы Джулия потом их отпечатала для меня. Потом звоню Ларе и в течение пяти минут жалуюсь ей на себя, любимую, – мол, какая же я была дура, бросив хорошо оплачиваемую работу, чтобы основать собственную фирму, которая в любом случае через полгода обанкротится, и никто после такой чудовищной ошибки никогда снова не возьмет меня на работу, и так далее в том же духе. Лара слышала все это и раньше – и даже не считает нужным отвечать мне.
– Всё? Закончила? – спрашивает она, когда из меня наконец выходит пар.
– Пока – да. Приезжай ко мне сегодня. Возможно, я снова начну выносить тебе мозг моими жалобами, но, по крайней мере, обещаю предварительно угостить тебя карри и хорошим вином.
Лара хихикает. Собственно, это все, что мне нужно.
– Извини, – говорит она, зевая. – Но сегодня я никакая. Может, перенесем на завтра?
– Никакая? Живо признавайся, чем это ты занималась вчера вечером! – Я не помню, чтобы она говорила мне про какое-то свидание, но Лара снимает мужчин с той же легкостью, как остальные из нас покупают газеты. Кстати, с той же легкостью она и выбрасывает их, когда они ей надоедают. Она всегда была бесстыдно и беззастенчиво неразборчивой, но… в этом она вся.
– Вчера вечером я познакомилась кое с кем в пабе. Так, разнообразия ради.
– Везет, – говорю я, не в силах скрыть зависть в голосе. Не уверена, знакомилась ли я с кем-то в пабе «разнообразия ради». Да что там, я не помню, чтобы на меня вообще кто-то обращал внимание. Не считая Себа.
– Кейт, – говорит Лара, и я слышу в ее голосе улыбку. – Сколько раз я говорила тебе: к черту твои моральные стандарты. И тогда у тебя все будет, вот увидишь.
– Возможно, – отвечаю я, хотя вовсе так не думаю. С внешностью у меня всё в порядке – хороший рост, стройная, густые волосы и, как мне все говорят, красивые глаза. Но ничто из этого не привлекает мужчин так, как привлекает их цветущая красота шведских кровей, веселая улыбка и отсутствие комплексов по части секса.
– Значит, завтра у тебя? – уточняет Лара.
– Отлично. – Я уже собираюсь нажать на отбой, когда вспоминаю, что еще не сказала ей про тело. Про Северин. – Погоди… мне звонил Том.
– Как он там? Вернулся в Лондон?
– Вообще-то да, но звонил он по другой причине. Дело в том, что… – Я сглатываю комок. – Наконец нашли тело. Я про Северин. Ее нашли в колодце на ферме, – быстро договариваю я.
– О господи! – убитым голосом отвечает Лара. – Какой ужас! Хотя теперь ее родителям, возможно, станет легче. Они считают, что это тот самый бойфренд, о котором она все время говорила?
– Думаю, да. – Это был очевидный вопрос, но я не задумывалась о том, как Северин попала в колодец. Или кто засунул ее туда. Даже сейчас мой мозг избегает таких вещей. – Не знаю. Том говорит, что французская полиция захочет снова допросить всех нас.
– Неужели? – Я почти слышу, как Лара строит гримасу.
– Возможно, такова процедура. В конце концов, мы последние, кто ее видел и разговаривал с ней до того, как она ушла в город и не вернулась. – Похоже, она вернулась, раз ее тело нашли в колодце. Думаю, это и есть новая информация.
– И все же это наверняка ее бойфренд. Не хочу показаться бесчувственной, но я надеюсь, что это не займет много времени. Мы сейчас так жу-у-утко заняты на работе… – Лара снова зевает в трубку. – Думаю, это объясняет, почему Каро усиленно пытается меня перехватить.
– И тебя тоже? – А вот это неожиданность. Если на то пошло, Каро любит Лару даже меньше, чем меня. – Она оставила мне сообщение, но я ей пока не перезвонила. Не иначе как она знала, что Том сообщит нам. И вряд ли стала бы нам об этом звонить.
– Есть только один способ выяснить это. – Лара зевает в третий раз. – Пистолет. Ты стреляешь первой, – игриво добавляет она.
– Ну хорошо, – неохотно соглашаюсь я. – Я ей позвоню. – Я, как и Лара, не горю желанием разговаривать с Каро, но, возможно, мне есть смысл выяснить, что ей надо, и чем раньше, тем лучше. Если Каро чего-то хочет, то ее уже не остановить.
Глава 2
Северин где-то рядом.
Сначала это не более чем чувство, некое присутствие, которое притаилось внутри меня, вне поля моего зрения. Я объясняю это нежеланными воспоминаниями, которые прорвались к поверхности моего сознания, разбуженные известием о находке ее тела. Но Северин этого недостаточно. Однажды утром я нахожу на кухонном столе ее выцветшие до белизны кости, аккуратно сложенные в кучку, поверх которой будет улыбаться ее череп. Если поморгать, они никуда не денутся, хотя я знаю, что их там нет. В другой раз она дает о себе знать полнокровной версией – загорелая кожа, скрытный взгляд, потрясающее отсутствие улыбки. Вслед за ней накатывается целая волна воспоминаний, зловонных и влажных от долгого лежания. Стоит дать слабину, и они утянут меня вниз, в их гнилостные глубины… Но я нарочно не желаю сдаваться. Вместо этого звоню Каро.
– Каролин Хорридж, – бодро произносит она сразу после первого гудка. Я представляю себе, как Каро сидит за рабочим столом в офисе фирмы «Хафт и Вейл» и ее упругая фигура облачена в строгий деловой костюм. У нее всё знает свое место – каждый волосок на голове, каждая бумажка на столе.
– Привет, Каро, это Кейт. – Молчание. – Кейт Ченнинг, – добавляю я сквозь стиснутые зубы. Это классическая стратегия Каро – вынуждать меня представляться полным именем. Можно подумать, она ждет звонка от какой-то другой Кейт, говорящей с сильным северным акцентом.
– Ах, Кейт! – изображает она радушие. – Господи, как же давно я тебя не слышала… Спасибо, что перезвонила.
– Мне нетрудно. – Я чувствую, как мои щеки сводит от фальшивой улыбки. Кто-то сказал мне, что если улыбаться, разговаривая по телефону, то собеседник поймет это по вашему голосу. По всей видимости, не важно, искренняя улыбка или нет. В мои планы не входит настраивать против себя дочь человека, который мог бы дать мне мой первый крупный контракт. Впрочем, случайно возможно все. – Как твои дела?
– Прекрасно, – бодро отвечает она. – Правда, я жутко занята. Хотя, учитывая состояние рынка, на это грешно жаловаться. А как ты?
– Так же. Все хорошо, куча дел. – Правда, не столько, сколько хотелось бы, что становится очевидно, стоит посмотреть на экран компьютера, на котором висит мое расписание на неделю – полупустое. Но ей не обязательно это знать.
И вновь молчание. Я жду, когда она перейдет к теме разговора.
– Как я понимаю, Том уже сообщил тебе?
– Да. Не самое радостное известие. – Моей улыбки как не бывало. Череп с пустыми черными глазницами вместо глаз все еще ждет меня где-то на границе сознания.
– Ты имеешь в виду Дженну или ту девчонку?
Я резко втягиваю в себя воздух. Неужели она намекает, что убийство и разрыв помолвки – равнозначные вещи? Но Каро продолжает говорить:
– Это всегда был лишь вопрос времени. Ничего другого никто и не ожидал.
– Северин, – говорю я. Кости требуют, чтобы их назвали по имени. Неплохо было бы, если б они предъявили требования кому-то еще.
– Что?
– Ее звали Северин. – Мы с Каро не поговорили еще и минуты, как я уже теряю терпение. Вновь приклеиваю к губам фальшивую улыбку.
– Да. – Каро вновь на миг умолкает. – В любом случае я звоню тебе вот почему. Мне тут подумалось: а не устроить ли нам для Тома что-то вроде встречи старых друзей? Думаю, после всей этой истории с Дженной ему довольно паршиво на душе. И если мы соберемся всей нашей старой оксфордской компанией и пропустим по поводу его возвращения пару бокальчиков, думаю, это будет самое то. Как тебе следующая пятница у меня дома? Оттуда всегда можно перейти куда-нибудь на Кингс-роуд, если кому-то захочется продолжить это дело и дальше.
– Неплохая идея, – невнятно отвечаю я. Но это действительно неплохая идея. Если честно, я от Каро такого не ожидала.
– Не надо удивляться, – сухо говорит она. – В конце концов, я практически выросла вместе с Томом и Себом. Жду не дождусь, когда увижу в Лондоне обоих.
– Обоих? И Себа тоже? – Слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю поймать их за хвост.
– Разве ты не в курсе? – Теперь я слышу улыбку в ее голосе – насквозь самодовольную. Если Каро пыталась выяснить, поддерживаем ли мы с Себом отношения, то я попалась в ее сети. – Себ возвращается. Судя по всему, Нью-Йорк Алине не покатил. – Алина. Его жена. Они женаты как минимум три года. – Но он к пятнице не успеет. Когда вернется, придется устроить еще одну встречу старых друзей.
– Разумеется. Прекрасно. – Я более чем на сто процентов уверена, что в тот вечер буду занята.
– Так ты придешь? В следующую пятницу?
– Сейчас посмотрю. – Я быстро перелистываю мой электронный ежедневник, хотя отлично знаю, что в тот вечер я свободна. Возможно, это сработает так же, как и фальшивая улыбка. – Так, одну минуточку… Да, я смогу. Спасибо.
– Прекрасно. Можешь сделать мне одно одолжение и передать Ларе? Я все никак не могу до нее дозвониться. Не сомневаюсь, что вы с ней по-прежнему два сапога пара.
– Это точно, и оба на одну ногу, – отвечаю я, после чего спешу добавить прежде, чем она воспримет мой ответ как насмешку, хотя кто знает, может, это и есть насмешка: – Хорошо, я ей передам.
– Отлично. Я по электронной почте пришлю тебе свой адрес. В общем, до следующей пятницы.
Я кладу трубку и пару секунд тупо смотрю на экран компьютера с моим полупустым расписанием. Возможно, Каро просто была любезна со мной и никаких тайных планов у нее нет. Лара, когда я ей об этом скажу, наверняка так и подумает. Но Лара живет в мире, где за углом всегда светит солнышко. Прекрасная идея, как Санта-Клаус или Зубная Фея, однако требует некоторых усилий по подавлению сомнений. Я родилась куда более подозрительной.
Северин по-прежнему где-то рядом.
В день, когда у Каро назначена вечеринка, происходят две вещи. Мне звонят из фирмы «Хафт и Вейл» – вернее, звонит секретарша мистера Фарроу, – и мне звонят из полиции.
Секретарша Фарроу звонит, чтобы договориться о ланче во вторник, что есть полная бессмыслица, если только фирма, которую он предпочел мне, не отказалась. Я в течение всего дня пытаюсь подавить волнение, поскольку уверена, что из этого все равно ничего не выйдет, и одновременно тщательно просчитываю, насколько можно будет после этого повысить расценки. Меня жутко изматывает это упражнение по примирению двух взаимоисключающих вероятностей.
По сравнению с этим звонок из полиции тревожит меня куда меньше – по крайней мере, пока. На следующей неделе французские детективы на пару дней пересекут Ла-Манш, чтобы поговорить со мной. Будет ли у меня время для встречи с ними? Я снова смотрю на свое худосочное расписание. В нем слишком много пустого места. Северин запросто может шагнуть туда и, раскинув в стороны свои тонкие загорелые руки, застолбить территорию. Не считая ланча во вторник и еще пары-тройки встреч по поводу двух ничтожных контрактов, свободного времени у меня хоть отбавляй. Что бы я ни делала весь день, его у меня всегда хоть отбавляй, что не может не вгонять в депрессию. К тому моменту, когда мой рабочий день заканчивается, я ловлю себя на том, что не отказалась бы выпить.
Том, Лара и я договорились заранее встретиться в баре недалеко от дома Каро. Вместе веселее и надежнее. Я вхожу в бар с дождя, отряхиваю зонтик и выискиваю глазами Тома. Хотя народа много, я тотчас замечаю у стойки его высокую фигуру. Наверняка он тоже вошел недавно. Капли дождя блестят на его темных волосах, словно крошечные кристаллики. Кстати, волосы у него снова слишком длинные и уже начали завиваться на концах. Когда-то он был больше похож на Себа, думаю я. Или же это я нарочно развожу их сейчас в разные стороны.
– Мне водку с тоником, – говорю я, проскальзывая в пустое пространство рядом с ним.
Том оборачивается ко мне и расплывается в счастливой улыбке.
– Кейт! – Он притягивает меня к себе и заключает в объятия. Том не любитель двойных лондонских поцелуйчиков. И – хотя я это прекрасно знаю, это не перестает меня удивлять – он мастер по части объятий. Том обнимает меня, и я чувствую, что тоже улыбаюсь. Причем совершенно искренне.
– Я так рада видеть тебя, – говорю я ему куда-то в шею. Он пахнет смесью дерева и пряностей.
– А я тебя. – Том отстраняется, чтобы посмотреть на меня. Его довольная улыбка по-прежнему на месте. А вот веснушек больше нет, как нет и загара. Похоже также, что в последнее время он стал чаще наведываться в «качалку». Но в целом передо мной тот же Том, и это успокаивает меня. – Ты хорошо выглядишь.
– Десять шестьдесят, – нетерпеливо прерывает нас бармен, ставя рядом с кружкой пива мою водку с тоником.
– О господи, – бормочет Том, вытаскивая бумажник. – Стоит мне приехать в Лондон, как цены сразу удваиваются.
– В таком случае тебе лучше не уезжать отсюда, хотя бы ради моего счета в банке. – Я улыбаюсь и беру свой стакан. – Пойду поищу столик. Кстати, Лара запаздывает.
Бар набит битком, так что найти столик только для нас одних невозможно, зато я отыскиваю два свободных места в углу бара, и мы, словно заговорщики склонив головы, чтобы нам не мешал шум, за пять минут пытаемся восполнить то, что пропустили за два года. Северин здесь не нравится – тут слишком тепло, тут бурлит жизнь.
– Как жаль, что все так получилось с Дженной, – говорю я спустя какое-то время. Мне действительно жаль, хотя, если честно, они никогда не подходили друг другу. – У меня не было возможности узнать ее лучше, когда мы приезжали к вам в гости, но мне всегда казалось, что она… – Я подыскиваю нужное слово. И не нахожу. – Что она девушка серьезная, – заканчиваю я за неимением лучшего.
Холодные серые глаза Дженны подмечали все. Мы с Ларой всегда были рады видеть Тома снова, нам обеим нравилось в Бостоне, но я была более чем уверена, что легкий прищур в уголках глаз Дженны разглаживался лишь тогда, когда мы уже были на пути в аэропорт.
Том на мгновение кривит губы и вращает в длинных пальцах бокал с пинтой пива.
– Когда вы приезжали ко мне, она была не в лучшей своей форме. Вообще-то она очень милая, просто… – Он умолкает.
– Я знаю. Лара – та еще гостья…
– Лара? – Том недоуменно поднимает глаза от кружки с пивом.
– Она – потенциальная угроза для любой девушки, даже если ваш бойфренд с ней не спал, – сухо добавляю я. Неужели он считает, что, будучи в Бостоне, я не замечала, как они с Дженной уединялись в коридорах и уголках и что-то тихо и быстро говорили друг другу? Я как сейчас вижу их: Дженна резко жестикулирует правой рукой, пальцы Тома нервно пробегают по волосам. – Или ты не ставил Дженну об этом в известность?
Когда-то – во время пресловутой недели во Франции – у Тома с Ларой был роман, легкая интрижка, или как она там это называла. По ее словам, ничего серьезного между ними не было. Том утверждал то же самое, хотя у меня на его счет имелись сомнения. Которые лишь усилились во время нашего приезда в Бостон. Не зря Дженна была такой холодной. Жены и подружки чувствуют такое нутром.
– Нет, я ей не говорил, да и Лара не была проблемой, – отвечает он с легким раздражением и вздыхает: – Да и вообще, какая разница. Просто мы с ней… Как бы это сказать… я не представлял нас вместе через пятьдесят лет. Не знал, как это будет смотреться. Вскоре я поймал себя на том, что вечером спешу в «качалку», а не домой.
– Пятьдесят лет, – язвительно замечаю я. – Лично мне хотелось бы знать, что будет через полгода. Или даже сегодня вечером. – Я морщусь и делаю очередной глоток.
– А вот это ты зря, – усмехается Том. – Вот увидишь, Каро будет на высоте. Радушная хозяйка и все такое прочее.
– Хотелось бы, – уклончиво отвечаю я. – Кстати, пока не забыла. Ты случайно не знаешь, почему у Каро с ее отцом разные фамилии? Знаю, ее родители в разводе, и все же…
– Там был поток взаимных обвинений. – Том делает глоток пива и отворачивается, вспоминая. – Насколько мне известно, у Гордона был роман на стороне, и Камилла – мать Каро – приняла это слишком близко к сердцу. Она была в ярости, хотя то была такая спокойная, я бы даже сказал, бесстрастная ярость. – Он хмурит брови, пытаясь подыскать правильные слова. – Камилла была зла на Гордона не столько потому, что он изменил ей, а потому, что нарушил ее идеальную жизнь. Как бы то ни было, Каро встала на сторону матери. Ей тогда было лет тринадцать. Она официально сменила фамилию отца на девичью своей матери. Хотя, по правде сказать, сделать это ее науськала мать. – Том печально кривит губы: – Если честно, мне всегда было жаль Гордона. Будь у меня такая жена, как Камилла, я завел бы роман на стороне даже еще раньше, чем он.
– С ней так трудно?
– Дело даже не в этом. – Он пожимает плечами, подыскивая верное слово. – Она
– В любом случае ей тогда пришлось нелегко. Именно поэтому мы с Себом, – Том бросает на меня быстрый взгляд, – начали проводить с ней больше времени. Думаю, ей просто требовался предлог, чтобы не сидеть дома.
Поделиться книгой: