Сообщница артефакта

— А ты не знаешь, где сейчас Вилма? — мучительно выдавил отчаянно смутившийся Ленне.

— В Мертвой роще! — бросила Лива, не оборачиваясь. — Где ж ей еще быть… Общается с предками. А ты рискни, оторви ее от этого занятия. Только после ко мне не беги за мазями от синяков! Да не забудь сватов заслать к конунгу!

Оставив парня размышлять над ее словами, Лива ускорила шаг. Будь проклят и Ленне, и водопад, и брат с сестрой… Суждено век коротать одной, не замужем, так и печалиться не о чем! Лучше пойти на площадь, потренироваться с дружинниками. Они хотя бы уважают ее за меткий глаз и твердую руку. А любови, охи-вздохи — это все для несмышленых девчонок, которые только и думают, что о платьях да о поцелуях на Мидсомар. Лива боец. Ей все это ни к чему.

***

Москва

Алиса нервничала. Хотя — с чего бы нервничать, все должно получиться, как уже получалось. Ведь решила же: глюков не было, она в полном моральном здравии, Новый мир существует, портал вон он, светится-переливается разноцветной занавесью прямиком под мостом.

А на душе было так погано, словно кошки нагадили. Или коты. Вот скребется что-то, и не поймешь, что именно и отчего. Словно утюг дома включенный оставила… Спокоен только Мало. Даже весел, вон глазищами сверкает, ногами перебирает, небось не терпится попасть в свой мир. Хоть и не в свое королевство, или как оно там называется, а все же прочь из опасной и лишенной магии Москвы.

Зато Дима с Мортишей волнуются, как первоклашки на линейке первого сентября. Правда, по-разному. Кристи — в предвкушении, а Дима — в страхе. Они никогда не были в Новом мире. Да и пропустит ли их портал? Вроде бы кто-то когда-то при ней упоминал, что только магам есть вход в Новый мир, а разве Дима маг? Но если он не сможет пройти, то и Алисе придется вернуться, ведь она сама его просила быть всегда рядом и защитить ребенка… Глупо получится…

— Ну что, вы готовы? — спросил Мало, потирая лапы. Все покивали, почти синхронно, а Мортиша не преминула отозваться:

— А скажите, пожалуйста, как мы попадем в конкретное место?

— Держитесь все за руки и попадете туда, куда я вас приведу.

Алиса подозрительно подняла на него взгляд. Эта невинная фраза показалась ей отчего-то зловещей, но Алиса поспешно отбросила сомненья. Кот не сделает ничего такого, что навредило бы ей. Ведь она спасла ему жизнь, да и Дима тоже приложил к этому руку. Мало хороший парень. Должен им быть…

Сцепив руки, как будто играли в живую цепь, они вместе шагнули в портал. Искрящаяся разноцветная пелена окутала их на мгновение, и теперь Алиса не зажмурилась. Она увидела, как их несет вперед и ввысь с огромной скоростью, а потом не почувствовала Диминой руки в своей ладони. Зато Мало крепко держал ее.

И они упали в воду.

Глава 10. Все любят котиков

— Черт! Черт! Черт! Мало! Какого дьявола мы оказались в фонтане?!

Алиса с трудом поднялась на ноги, скользя по давно не чищеному от водорослей дну — одежда свисала на ней, мокрая и отяжелевшая, но, к счастью, в этой части Нового мира было тепло. Перевертышу, похоже, приземление в воду тоже не понравилось — так он фыркал и отплевывался. Алиса шагнула к нему и схватила за лямку майки. Хотелось бы за грудки, но размер и растянутость майки не позволяли.

— Где мы, блин?!

— В Астубрии, сеньорита! — с достоинством ответил кот и встал, протягивая ей руку: — Добро пожаловать ко мне домой!

— Подожди, мы не должны были попасть в Северные земли? — возмутилась Алиса. — И где Дима?

В фонтане они были одни. Ни Димы, ни Мортиши рядом не наблюдалось. Паника затопила Алису с ног до головы. Нет, нет, нет! Так нечестно! Она совсем-совсем не хочет оставаться наедине с Мало в его собственном государстве!

— Не имею ни малейшего представления, сеньорита! Пойдемте, надо отсюда выбираться.

Кот легко вспрыгнул на бортик фонтана и помог Алисе вылезти из воды. Озноб дал о себе знать легкой дрожью и стуком зубов. А еще эта дурацкая паника. Блин, ну почему никогда ничего не происходит так, как задумаешь? Почему обязательно надо попадать в переделки?

Видимо, убийственный взгляд Алисы затронул чувствительные струны в душе Мало, потому что перевертыш смутился и заторопил ее:

— Быстрее, надо вас обсушить и согреть! Нам повезло приземлиться в хасьенде, иначе пришлось бы тащиться через весь город!

Он потянул Алису за руку к ближайшему строению. Она пыталась оглядеться, но сумерки уже легли на Астубрию, погасив солнце, затемнив все в округе. Да, похоже, тут сильно экономят на освещении! Хоть бы факелы зажгли или какие магические светильники!

Фонтан находился в середине небольшого квадратного дворика, вымощенного серым шероховатым камнем. Дворик — кажется, такие зовутся патио — окружала галерея, отделенная сплошными круглыми арками с богато украшенными лепниной столбами. В каждом из четырех углов раскидистые деревца были усыпаны зреющими апельсинами, а под ними цвели всеми цветами радуги самые настоящие орхидеи. Алиса даже притормозила, не веря своим глазам. Орхидеи — просто в грунте, безо всяких ухищрений и такие дикие! Помнится, она купила орхидею в горшке, ухаживала за ней, поливала чуть ли не по часам. Но цветок завял. Как и его пять или шесть последователей. А тут… Да как им удается такое чудо?

Мало все же удалось увести Алису с патио через галерею в лабиринт залов и комнат. Тепло теплом, но мокрая одежда давала о себе знать. Ужасно хотелось переодеться и согреться. Ее несчастное тело еще хранило отпечаток того кошмара, который случился несколько месяцев назад, когда Алиса пряталась в заснеженном лесу в одной пижаме и без обуви… Конечно, Астубрия это не зимнее Подмосковье, но факт оставался фактом: страх за себя и за ребенка рос с каждой секундой. Пусть даже преувеличенный.

Никто не встретился им на пути, и это было странно. Все же хасьенда, дом правителя, должно быть полным-полно слуг направо и налево. А тут — пусто, как в кармане нищего. Анфилада комнат уже рябила перед глазами, и Алиса начала думать, что попала в зазеркалье, где есть только одни сплошные двери. Комнаты были красивыми: старинная мебель и плетеные из толстых шнуров ковры, картины на стенах, сводчатые окна. Но, блин, можно уже и добраться куда-то, сесть, а лучше лечь, и растянуться во весь рост, а то ноги сводит!

К счастью хасьенда оказалась все-таки не бесконечной, и они очутились в небольшой угловой комнате, оформленной неизвестным дизайнером в лиловых тонах. Стены, покрывало и балдахин кровати, ковер на полу, правда, изрядно потертый, но не потерявший былого великолепия — буквально все здесь было одного из оттенков фиолетового. Аж в глазах зарябило. Алиса закрыла их, вытянула руки и вслепую добралась до кровати. Со второго раза, но добралась. Села на матрас, утонула в нем — оказалось, это невообразимой мягкости пуховая перина — и выдохнула:

— Божечки, как хорошо!

— Я рад, что вам здесь нравится, сеньорита, — галантно поклонился Мало и подошел к изголовью: — Я вызову прислугу, сейчас будет еще лучше!

Он дернул за висевший на стене шнурок с кисточкой на кончике, и где-то в глубине бесчисленных комнат прозвучал требовательный звон колокольчика.

— Шерлок Холмс, «Пестрая лента», — пробормотала Алиса, пытаясь унять непроходящую дрожь. Как вся атмосфера пустой хасьенды походила на мрачные записки помощника детектива! Нет, так не годится. Надо прогнать навязчивое видение ядовитой змеи, которая может спуститься по шнурку ночью и укусить Алису… Все будет в порядке. В порядке. В порядке.

Ее внутренние уговоры прервал скрип несмазанных петель двери. В комнату протиснулась маленькая худенькая девушка в длинном черном платье служанки с надетым поверх белоснежным передником и наколкой в кудрявых, уложенных косами вокруг головы волосах.

— Звали, ваша Высокость?

— Раисса, неси грелки, горячее вино и сухую одежду для госпожи! — бросил Мало служанке. — А потом приготовь эту комнату, да чтоб никто не видел приготовлений!

— Да, сеньор, — присела в неловком реверансе Раисса и боязливо добавила: — А если спросят?

— Придумай что-нибудь умное, — с досадой в голосе ответил Мало. — Исчезни, наконец!

Когда служанка, снова присев в испуганном реверансе, скрылась за дверью, он обратился к Алисе:

— Сеньорита…

— Слушай, Мало, если ты не перестанешь меня так звать, я в тебя запущу чем-нибудь!

Алисе хотелось плакать. И орать на кого-нибудь. А поскольку под рукой был только кот, она заорала на него:

— Ты достал меня! С первого момента, как только ты появился на коврике перед дверью, у меня начались проблемы! Ты достал, достал, достал!

— Тише, тише, сеньорита! То есть… — Мало схватил ее за руки, которыми она собиралась бить его в грудь, легонько прижал к себе: — Не надо раньше времени выдавать наше присутствие в хасьенде!

— Да мне пофиг! — вырвала руку Алиса и оттолкнула его.

— Мне не пофиг, как вы говорите. Здесь свои законы, в основном, негласные, а их несоблюдение может стоить жизни. Даже мне, — добавил он с горечью.

— Так за каким… ты притащил меня сюда? — пробурчала она, опускаясь на кровать.

Мало прижмурил глаза, как кот на сметану:

— Потому что здесь вы будете в большей безопасности, чем где бы то ни было. Вы и ваше дитя.

Алиса широко открыла глаза. А вот это уже интересный поворот!

— Откуда ты знаешь, что я… Что у меня будет ребенок?

Мало без слов показал на нос. Нюхом чует. Паршивец. Но почему здесь она в безопасности? Почему не в Северных землях?

— Хорошо. Я тебя поняла, — покладисто ответила Алиса. Не будем ссориться с бастардом. Незачем. Портал найти и открыть она сможет сама. Правда, в Северных землях ей бывать не приходилось, но как-нибудь разберется. А пока надо отдохнуть и по возможности узнать, что творится в Ностра-Дамнии.

Вернулась маленькая Раисса, нагруженная самыми разными вещами. В одной руке она несла сложенную стопкой одежду, в другой едва удерживала поднос с дымящейся плошкой и маленькими тарелочками, а на голове ее опасно балансировал закрытый пробками двойной фарфоровый кувшин, перетянутый кожаным ремнем. Девушка передвигалась очень ловко, хотя Алиса с замиранием сердца ждала, когда что-нибудь упадет и разобьется. Но Раисса быстро положила одежду на кровать, поставила поднос на столик и сняла с головы покачнувшийся было кувшин.

— Сеньора немедля отойдет ко сну? — присела в реверансе Раисса, и Алиса не сразу поняла, что вопрос был адресован ей. Она растерянно глянула на Мало, но тот только галантно склонил голову, показывая, что решать ей. Алиса пожала плечами:

— Ну да. Немедля отойду.

— Я помогу вам облачиться в ночное, — служанка с готовностью развернула перед ней верхнее из стопки одежды платье.

Мало лизнул руку и потер ладонью нос:

— Я, пожалуй, наведаюсь на кухню и послушаю ветер. Приду пожелать вам приятных снов, сеньорита.

Когда он вышел, Раисса выдохнула с каким-то непонятным облегчением, и Алиса поинтересовалась:

— Что такое?

— Простите, сеньора, — покаянно опустила глаза девушка. — Его Высокость меня смущает.

— Почему высокость и почему смущает?

Раисса бросила на нее быстрый взгляд, помогая снять промокшую майку. Алиса отмахнулась:

— Да не парься, я сама.

Девушка на миг зависла над ее словами, потом узкое бледное личико просветлело:

— Если сеньора желает попариться в саунах, то это можно сделать утром!

Алиса только вздохнула. Проехали, милочка. Надо снова привыкать к витиеватой речи новомирян, к их старинному образу жизни, и пока забыть московский жаргон. И да, снова принимать помощь служанок, а то не поймут и будут коситься, как на сумасшедшую…

Она опять махнула рукой Раиссе:

— Давай, занимайся, чем там надо. Оденусь я сама.

Продев руки в рукава огромной белой хламиды, которой можно было накрыть спящего слона, Алиса начала разбираться со шнурочками, коими это чудо надлежало завязывать спереди. Складки, оборочки, фестоны, вышивка, кружева… Так, похоже, шнурки надо продевать в дырочки, чтобы хоть как-то стянуть безразмерную сорочку… Только где их найти, эти дырочки? Алиса пыхтела, шаря пальцами по ткани, злилась сама на себя под заинтересованным взглядом Раиссы, которая в это время расстилала постель, взбивала подушки и укладывала под одеяло фарфоровые половинки кувшина, сняв с них ремень. Ах, так это грелка! Неужели здесь может быть холодно?

В конце концов служанка не выдержала смотреть на мучения сеньоры и, отобрав шнурочки, несколькими ловкими движениями продела их в крохотные отверстия в кружеве, завязала на аккуратные бантики и присела в книксене:

— Прошу вас, сеньора, кровать готова.

— Божечки, зачем мне все это? — спросила Алиса, подбирая руками подол бесконечной сорочки и пытаясь взгромоздиться на высокую перину. — Могла бы и голой спать…

Раисса хихикнула, краснея и прикрывая ладошкой рот, потом покачала головой:

— Что вы, сеньора, это же так неприлично!

— Уфти! А издеваться над людьми — прилично? — пробурчала Алиса, расправляя складки рубашки, пока служанка методично покрывала ее одеялом. Потом девушка взяла поднос и поставила ей на колени:

— Ваше горячее вино, сеньора. Вы же не местная, правда? Попробуйте сыр, я расскажу вам, как правильно его есть, чтобы было вкусно.

Алиса подняла брови:

— Сыр, он и в Африке сыр, разве можно его есть неправильно?

— Можно, сеньора, — снова усмехнулась Раисса. — Многие иноземцы сначала пьют вино, а потом заедают его сыром. А мы делаем наоборот: надо взять кусочек сыра в рот и глотнуть немного вина. Тогда сыр расплавится от горячего, перемешается с вином, и вот эту смесь уже надо проглотить.

— Хм, странный способ, но почему бы и нет.

Алиса отколупнула пальцем подтаивающий кусочек сыра с тарелочки, положила на язык и, подбадриваемая жестами Раиссы, отпила из плошки уже не слишком горячего, но довольно теплого красного вина. Сливочный вкус смешался с терпкостью глинтвейна, со сладостью корицы и остротой гвоздики. Причмокнув, Алиса проглотила ставшее вязким вино и кивнула:

— Действительно, очень вкусно!

— Я рада, что вам нравится, сеньора! — улыбнулась Раисса. — Допивайте, я пока развешу платье, чтобы оно распрямилось до утра.

Конечно, ей не стоило пить вино, подумала про себя Алиса, но зато озноб прошел, мышцы расслабились, в голове слегка закружилось. Стало легко и спокойно. Все будет хорошо… Обязательно.

Она видела, как Раисса осторожно оглянулась на нее, подошла, вытягивая шею и заглядывая в лицо. Потом удовлетворенно улыбнулась и убрала поднос. Алиса все видела, но сил не было, даже чтобы поднять приопущенные веки. Как странно… Неужели она до такой степени устала?

Всю ночь ей снились странные сны. До такой степени реалистичные, что Алиса даже вздрагивала иногда от удивления или неожиданности, но не просыпалась. Сначала она увидела Мало, который танцевал дикий танец победителя, а потом присел к изголовью ее кровати и нежно погладил ладонью по щеке. Когда он исчез, его место занял Фер, улыбающийся и рассеянный. Ходил кругами вокруг кровати, словно не замечая Алису, а когда она хотела встать, то не смогла двинуть ни одним мускулом. Голос тоже не повиновался ей, и окликнуть Фера не получилось. Поэтому Алиса только смотрела с мучением на парня, который любил ей и предал, и чувствовала, как горячие слезы заливают глаза. Непонятно как, рядом с Фером появился Дима. Они начали беззвучно разговаривать, потом по-братски хлопнули друг друга по плечам и вместе ушли куда-то в темноту.

Алиса увидела, как шевелятся чьи-то тени в отблеске свечей, и внутренне напряглась. Сон или уже не сон? Она по-прежнему не могла поднять руку, пошевелить ногами, только часто дышала и смотрела в щели чуть приоткрытых ресниц на подошедших Раиссу и незнакомую женщину. Та была блондинкой с хорошеньким личиком и слегка раскосыми кошачьими глазами. Не горничная, это точно. Весь ее вид говорил, что это дама, привыкшая повелевать, а не прислуживать. Ненамного старше Алисы, женщина казалась совсем ребенком с формами восточной гурии. Она смотрела с презрением, и в узких вертикальных зрачках сверкала ярость. Страшна! Эта женщина даже страшнее поверженной ведьмы Сенорель… Нельзя, чтобы она стала врагом, иначе Алисе хана! Божечки, чем ее так разозлил вид спящей гостьи?

Блондинка улыбнулась, как кошка над сметаной, и тихо спросила у Раиссы:

— Ты не перемудрила с пудрой?

— Нет, сеньора Корделия, — присев в книксене, ответила служанка. — Смерти, скорее всего, не будет, но волосы и ногти точно повылазят, а на лице останутся невыводимые шрамы.

— Отлично, — мурлыкнула Корделия, щурясь от видимого удовольствия.

Алиса хотела закричать, вскочить и броситься вон из комнаты, но ни руки с ногами, ни голос ее не слушались. Она так и лежала без движения, словно спала, и молча кричала про себя, звала на помощь неизвестно кого. Они убьют ее, изуродуют! И ребенок! Ее сын! Он тоже может умереть… Кто-нибудь… Помогите!

Бездонная Чаша! Надо нырнуть туда с головой. Надо спасать себя и маленького… Алиса попыталась представить бассейн с теплой голубой водой, плещущейся у бортиков, и себя рядом, опускающую в него руку. Но бассейн никак не представлялся. Вместо него снова появились Фер с Димой, потом сероглазая сестра Валя, потом Бахира с озабоченным выражением лица… Алиса чувствовала, как жжет кожу, как волосы горят самым настоящим огнем, как все ее тело ломает непонятная боль… Стало страшно. Черти бы тебя побрали, Мало, кот помойный! За каким перцем притащил ее в логово убийц в платьях?!

В комнате стало совсем темно, и Алиса уже решила, что пришел ее конец. Мысль о бабуле промелькнула в голове — бабуля встретит ее в том, другом мире, и проведет туда, куда надо… Бабуля и вправду появилась — пришла из темноты, зажгла свечу у изголовья, свет от которой показал седые растрепанные волосы и изрезанное морщинами лицо. Это была не ее бабуля, а какая-то другая, похожая, которая принялась растирать Алисе лицо, влила силком между зубами несколько ложек горькой настойки. Пить не хотелось: уже напилась отравленного горячего вина! Но старушка оказалась сильнее и упрямее Алисы. Пришлось проглотить, откинуться на подушки и ждать. Чего? Либо смерти, либо выздоровления.

Вместо них пришел Мало. А рядом с ним показался высокий мужчина с выправкой военного и густой растительностью на лице. Борода сливалась с бакенбардами, волосы вились легкими волнами ниже ушей, а сами уши были заострены на верхушках. Казалось, что это сам постаревший бастард стоит перед ней. Значит, папаня. Гранд или как его там…

Краем уха Алиса услышала взволнованный разговор, но не разобрала слова. Страшный сон закончился, рассвет робко пробрался в комнату через высокое окно, раскрасив стены в цвета сложного и красивого витража. Наверное, было еще очень рано. Что делает правитель страны у постели незнатной и неизвестной гостьи?

Она попыталась пошевелить рукой. К величайшему облегчению, рука ответила на сигнал мозга. Лениво и неохотно, но ответила. Алиса откашлялась, ибо в горле стоял ком, и тихо прохрипела: