Accel World 22: Бог испепеляющего солнца

Ему ничего не оставалось, кроме как стоять истуканом в окружении рыжих скал и считать секунды. Десять, двадцать, двадцать пять… внезапно над головой послышался тихий резонирующий звук, которого Харуюки раньше никогда не слышал.

Опасаясь внезапной атаки, он резко принял боевую стойку и задрал голову, но увидел, как с неба падает нечто белое. Аватар женского пола с двумя большими крыльями и прекрасными серебристыми волосами, развевающимися на ветру. Так могла выглядеть только вторая форма Энеми Легендарного Класса Архангел Метатрон. Другими словами — её истинная форма.

Метатрон беззвучно опустилась на землю прямо перед застывшим Харуюки. Не открывая глаз, блистательная красавица приблизилась к Сильвер Кроу и величественно проговорила, обратив лицо точно к его визору:

— Видишь, я уложилась в двадцать восемь секунд. Так что следуй моему примеру и отвечай на вызовы немедленно.

— П… п-п-погоди!.. Д-д-для начала скажи, что… — Харуюки торопливо вскинул руки и схватил девушку-архангела за хрупкие плечи. — Что ты делаешь в этом облике на неограниченном нейтральном поле… тьфу, на среднем уровне?.. В реальном мире после похода в Контрастный Собор и победы над твоей первой формой прошли почти сутки, первая форма должна была воскреснуть во время Перехода, а ты — оказаться вновь запертой внутри неё… А! Может, ты создала иллюзию или объёмную голограмму?..

Высказывая нервным голосом одно предположение за другим, Харуюки, не думая, напряг пальцы, сжимая плечи Метатрон…

— В-вот нахал!

Правое крыло архангела развернулось и щёлкнуло Харуюки по лбу. Скорее всего, она старалась вложить в удар как можно меньше силы, однако щелчок одного из сильнейших существ Ускоренного Мира — не считая Богов — всё равно не шёл ни в какое сравнение со шлепком от трёхмерной иконки.

— Фгхю! — издав нечленораздельный вопль, Харуюки отлетел назад, перевернулся в воздухе и впечатался в рыжую стену.

Когда Метатрон щёлкнула его по лбу, он инстинктивно поглотил часть урона Смягчением. Без него он потерял бы не пятую часть здоровья, а гораздо больше.

Тем не менее, оглушение от чудовищного щелчка прошло далеко не сразу. Отлипнув от стены, Харуюки беспомощно свалился вниз, ударившись головой об землю. Скорее всего, со стороны было видно, как вокруг шлема пляшут белые огоньки, символизирующие контузию.

— Надо же, ты отлетел дальше, чем я рассчитывала, — подала голос подошедшая Метатрон.

На этот раз она вытянула оба крыла, обвив ими Харуюки и подняв его с земли. Белоснежное свечение крыльев не восстановило ему здоровье, но наполнило теплом и излечило все эффекты оглушения.

— У-у… — простонал Харуюки. — Это было жестоко, Метатрон…

— Сам виноват, что распустил руки, — она картинно отвернулась, не выпуская Харуюки из крыльев. — Впрочем, теперь ты наверняка уяснил, что я не иллюзия.

— Ага, ещё как уяснил. Вот только… почему ты здесь? Твоя первая форма в Контрастном Соборе уже давно воскресла…

Все поверженные Энеми неограниченного поля воскресали вместе с Переходом, и Метатрон, как и остальные Святые — не исключение. Переходы случались примерно раз в семь дней по внутреннему времени. Отряд Харуюки победил первую форму вчера вечером, и с тех пор на игровом поле прошло уже больше двух лет. За это время произошло уже бесчисленное множество Переходов.

Метатрон мягко кивнула в ответ, не размыкая ресниц:

— Да, моя первая форма действительно восстановилась и находится в глубине Контрастного Собора.

— Э-э, и тебя должно было вернуть внутрь неё, не так ли?

— Я тоже полагала, что должно, однако…

Метатрон вздохнула и оборвала фразу, что случалось с ней нечасто. Харуюки неотрывно смотрел ей в лицо.

Вообще, до сих пор он почти всегда разговаривал с Метатрон либо через трёхмерную иконку, либо через её бесплотное воплощение на высшем уровне. Можно сказать, ему впервые представился шанс как следует рассмотреть её настоящее обличье.

Черты лица ничем не отличались от человеческих… но при этом с первого же взгляда становилось понятно, что она не человек. Дело не в том, что она казалась искусственной или слишком красивой. Её облик был поистине божественным, как и подобало настоящему ангелу.

“За время разговоров с трёхмерной иконкой я и забыл, кто такая Метатрон на самом деле…” — благоговейно прошептал Харуюки в глубине души.

Возможно, Метатрон прочла его мысли. Как бы то ни было, она продолжила, поглаживая доспех Сильвер Кроу крыльями:

— Судя, по всему, система… не ожидала, что моя вторая форма может встретить Переход вне пределов моего ареала — или, как вы его называете, комнаты босса. Когда вы победили мою первую форму в первый раз, на поверхности поля, я вернулась в крепость до того, как случился Переход, поэтому не заметила никаких отклонений… Однако сейчас Переходы не возвращают меня внутрь первой формы.

— Э-э, то есть… — Харуюки с трудом переваривал сложное объяснение Метатрон. — Если Переход случится, пока ты будешь внутри Контрастного Собора, тебя вернёт внутрь первой формы… но будучи снаружи, ты можешь находиться в истинной форме постоянно… так?

— Уверена, что сказала ровно то же самое, — холодно бросила Метатрон, всё-таки удостоив его кивком.

— Н-но почему вчера вечером ты разговаривала со мной в виде иконки?..

Этот вопрос тоже не застал её врасплох.

— То, что ты называешь “вчера вечером”, для меня случилось 15212 часов назад, но суть в том, что я находилась в ста километрах отсюда. Я поленилась лететь.

— В ста километрах?..

“Это получается в Гунме или Сидзуоке?” — чуть не спросил Харуюки, но успел сообразить, что Метатрон эти слова ничего не скажут.

Вчера, после возвращения в Сугинами всё на том же автобусе, бойцы Легиона провели короткий дебрифинг дома у Харуюки и разошлись по домам около шести вечера.

Оставшись один, Харуюки нашёл в холодильнике рис и суп из конских бобов, поужинал, помылся, час подремал, и в девять вечера вновь отправился на неограниченное нейтральное поле.

На этот раз он шёл не сражаться, а выполнять данное самому себе обещание встретиться с Метатрон ещё раз после окончания битвы. Он надеялся поблагодарить её за помощь, которую она столько раз оказывала, и поговорить обо всём на свете, однако когда Метатрон появилась перед ним в образе трёхмерной иконки, первыми же её словами были: “Мы будем тренироваться, слуга”.

Под тренировками Метатрон понимала отнюдь не поединок с бёрст линкером — её в принципе не интересовали боевые тактики и уловки. Она поставила перед собой только одну цель: укрепить связь, связывающую её с Харуюки. По всей видимости, ей очень не понравилось, что во время недавней битвы оказавшаяся на высшем уровне Сноу Фейри из Белого Легиона чуть было не перерубила их узы.

Они переместились на крышу высотки недалеко от дома Харуюки. Там он пытался с закрытыми глазами почувствовать, где находится Метатрон; играл с ней в прятки по всему зданию; учился беззвучно разговаривать с ней; а в перерывах охотился на Энеми и вёл с Метатрон бесконечные разговоры. Они провели на поле почти два месяца внутреннего времени, и тренировка действительно дала ощутимые результаты. Теперь не только Харуюки был способен призывать Метатрон с помощью одной мысли, но и Метатрон научилась посылать сигналы в голову Харуюки.

Вот откуда взялся тихий звон, который Харуюки услышал в машине. На самом деле это звенел нимб, тускло светящийся над головой Метатрон.

После долгой тренировки Харуюки вернулся в свою комнату и поудобнее устроился на кровати, надеясь на этот раз проспать до утра. Он снял нейролинкер, закрыл глаза и мирно погрузился в дрёму — примерно три секунды…

После чего в его голове вдруг раздался звонок от Метатрон. В реальном мире. После того, как он снял нейролинкер.

На самом деле Метатрон уже вызывала Харуюки в реальном мире, причём из его сна. Впрочем, тогда он спал с нейролинкером на шее. Когда звонок прозвучал вчера в первый раз, Харуюки подумал, что ему послышалось, но после второго и третьего понял, что ошибся. Впопыхах нацепив нейролинкер, он вернулся на неограниченное поле, где Метатрон, как и в этот раз, отчитала его за медлительность.

— Другими словами, во время нашей тренировки ты была где-то за сто километров отсюда? И тем не менее умудрилась дозвониться до низшего уровня?

— Мне не нравится слово “дозвониться”, оно некрасивое. Хм-м… впредь говори, что я вызываю тебя “сигналом призыва”.

— Призыва?..

“Кажется, она сделала очередной шаг к тому, чтобы превратить меня в настоящего слугу”, — подумал Харуюки, хотя и умудрился оставить своё мнение при себе. Вместо этого он попытался задать вопрос ещё раз, но Метатрон перебила его, подняв правую руку и осторожно ткнув пальцем в лоб.

— Сколько ещё я должна повторять, чтобы ты понял, слуга? Наша с тобой связь установлена на высшем уровне, и для неё совершенно не важны расстояния на среднем. А вот почему сигнал призыва достигает даже низшего уровня… у меня нет просто никакого, даже малейшего понятия.

“Что-то не похоже…” — подумал Харуюки, но вновь не стал озвучивать свои мысли, вместо этого попытавшись вернуться к предыдущей теме:

— Ну хорошо… тогда где ты была, когда мы вернулись в Токио? Если бы ты вернулась в Контрастный Собор, Переход возвратил бы тебя в первую форму, но ведь тебе нужно было где-то отдохнуть и поспать, чтобы восстановить силы? Тем более что ты так вымоталась в битве против Белого Легиона.

— Ты ещё и близко не дорос до того, чтобы волноваться за свою хозяйку, слуга, — ответила она безразличным, как всегда, голосом… но при этом вновь коснулась его шлема на удивление нежным движением.

Затем она наконец-то развернула крылья и убрала их за спину, выпуская Сильвер Кроу на свободу.

— Мы, существа, воспринимаем время совсем не так, как вы, воины, но ты прав — мне действительно необходимо иногда отключать все чувства и замедлять ход мыслей. Поэтому я покинула Токио.

— Что?.. А-а-а, вот в чём дело. Да уж, в ста километрах от центра на тебя ни один бёрст линкер не нападёт.

— Мне не нравится, как ты выразился — можно подумать, я сбежала, потому что побоялась сражаться. Кроме того, отдых — не единственная причина, по которой я отправилась на Фудзи.

— Ф-фудзи? Неужели ты была на горе Фудзи?!

Харуюки перевел ошеломлённый взгляд с лица девушки-архангела на жёлтое небо на западе. Помимо сизой дымки, застилающей горизонт “Пустоши”, взгляд загораживали многочисленные скалы, поэтому силуэт вулкана он не разглядел. Тем не менее, другой горы под названием "Фудзи” в ста километрах от Токио не существовало, так что Харуюки сразу перешёл к следующим вопросам:

— Т-то есть, во время нашей тренировки твоё тело находилось на горе Фудзи? Но зачем ты улетела туда? Залечивала раны?

Не открывая глаз, Метатрон отвернулась и ответила всего одним словом:

— Секрет.

— С-секрет?..

Он уже давно понял, что если Метатрон хочет что-то скрыть, расспрашивать её совершенно бессмысленно. Нехотя уступив, Харуюки тем не менее сделал мысленную пометку о том, что на Фудзи что-то есть, и что когда-нибудь туда обязательно нужно наведаться.

— Ну, действительно, — попробовал он направить разговор в другое русло, — в Токио не так просто найти место, где можно как следует отдохнуть и спокойно себя чувствовать… Охотники на Энеми могут появиться где угодно…

Разумеется, он не верил, что отряды, которые как правило охотились на Энеми Дикого и Звериного Класса, сумеют одолеть Метатрон, одну из сильнейших Легендарных Энеми, но в Ускоренном Мире могло произойти всё что угодно. К тому же если бёрст линкерам станет известно, что истинное тело Метатрон покинуло Контрастный Собор, кое-кто может собрать специальный отряд для борьбы с ней. Например, легион Осциллатори Юнивёрс, умудрившийся перевернуть ход вчерашней битвы за территорию с ног на голову.

И на сей раз Метатрон не стала развеивать опасения Харуюки:

— Действительно, это место не очень удобно тем, что здесь я нигде не могу спокойно отключить свои чувства. В крайнем случае я могла бы попросить других Святых приютить меня в их крепостях, но не хочу идти на это. Они наверняка потребуют от меня необычной оплаты.

Поскольку вопрос о “необычной оплате” наверняка в очередной раз увёл бы разговор в сторону, Харуюки кое-как сдержал любопытство и продолжил:

— Другими словами, ты искала место, где бёрст линкеров точно не будет… Правда, мне при этих словах на ум приходит в первую очередь…

Говоря, Харуюки перевёл взгляд с запада на восток.

В реальном мире они находились посреди делового квартала, поэтому высотные здания окружали их со всех сторон, однако с востока небоскрёбов, превратившихся сейчас в скальные останцы, было поменьше. В промежутках между ними Харуюки видел гигантское сооружение — тянущуюся с юга на север каменную стену.

Центр зоны Тиёда и центр Ускоренного Мира. Имперский Замок…

— Там бы тебе точно никто не помешал. Почему ты не могла выбрать место вдали от ворот с Богами и просто…

“…Перелететь через стену?” — собирался закончить Харуюки, однако снисходительный голос Метатрон перебил его:

— Слуга, если бы могла я, ты тоже проникал бы в зону 00, когда тебе заблагорассудится.

— А… а, точно…

Харуюки вспомнил сон… вернее, воспоминания Хром Фалькона, переданные ему паразитирующей Бронёй Бедствия, и расстроился.

Хотя Фалькон и не умел летать по-настоящему, он обладал “Мгновенным Скачком” — способностью, позволяющей телепортироваться на небольшие расстояния. Используя её несколько раз подряд, он мог перемещаться по воздуху, и именно это позволило ему перепрыгнуть через стены Имперского Замка. Однако даже тогда поле сверхгравитации, окружающее стены Замка, чуть не убило его, к тому же система Брейн Бёрста не оставила такое “жульничество” без внимания и вскоре заделала брешь. Насколько Харуюки знал, сейчас полагаться на какие-либо сверхспособности было бесполезно: стоило только приблизиться к стене не по ведущему к воротам мосту, как бёрст линкер оказывался затянут в ров и убит.

Даже Скай Рейкер, ракетные двигатели которой развивали бóльшую тягу, чем серебряные крылья Харуюки, призналась, что эта защита ей не по зубам. Скорее всего, больше никому и никогда не удастся перепрыгнуть через стены Замка. И вряд ли система сделает исключение даже для сильнейших существ, известных как Святые.

— Кроме того… — когда Харуюки сник и замолчал, Метатрон обратила лицо к Имперскому Замку и продолжила. — Когда в прошлый раз мы ворвались в зону 00, прижимаясь друг к другу, я решила: в следующий раз я войду туда как легионер Нега Небьюлас после окончательной победы над Богами.

Слова “как легионер Нега Небьюлас”, произнесённые устами Метатрон, одновременно и удивили, и обрадовали Харуюки, но он предпочёл сохранить их в укромном уголке своей души, никак не комментируя. У него возникло ощущение, что если он сейчас хоть что-то ляпнет, то Метатрон опять может обойтись с ним сурово.

Он ещё раз посмотрел на Замок. В одном из промежутков между скалами виднелся краешек огромных грозных врат в стене крепости. Поскольку сейчас они находились к западу от императорской резиденции, гигантские створки должны были принадлежать вратам Ханзо… или Западным Вратам, как их обычно называли в Ускоренном Мире. Три года назад в ходе битвы, погубившей Первый Нега Небьюлас, именно возле этих врат сражались против Бога Бякко Черноснежка и Фуко.

Им лишь чудом удалось уклониться от неистового натиска Бякко и выжить. Позднее возрождённый Легион успешно спас Ардор Мейден и Акву Карент, которые оказались запечатаны у южных и восточных ворот соответственно. Запечатанный на севере Графит Эдж в какой-то момент сам сбежал из бесконечного истребления — хотя и внутрь Имперского Замка.

Харуюки и его товарищи уверенно шли по пути, который должен был привести их ко второму штурму Имперского Замка — одной из главных целей их Легиона. Но даже сейчас такая перспектива казалась отдалённой, во многом из-за других неоконченных дел.

И главное из них — окончательная победа над Обществом Исследования Ускорения.

Они должны разгромить организацию, принёсшую в этот мир столько зла; вернуть похищенное у Нико Усиливающее Снаряжение — ракетные двигатели Непобедимого; уничтожить рождённую из ISS комплектов Броню Бедствия 2 и спасти Вольфрам Цербера, вечного соперника и нового друга Харуюки.

Только после этого Харуюки и Третий Нега Небьюлас смогут продолжить свой путь. А чтобы исполнить задуманное, им через четыре минуты реального времени нужно будет доказать на Конференции Семи Королей, что Общество Исследования Ускорения скрывается внутри Белого Легиона.

Заново укрепив этими мыслями собственную решимость, Харуюки попытался вернуться к главному вопросу:

— Я тоже с нетерпением жду дня, когда плечом к плечу с тобой брошу вызов Четырём Богам. Но сначала мы должны расквитаться с Обществом… Я обязательно расскажу тебе итоги конференции, которая пройдёт на нижнем уровне, но прямо сейчас хочу всё-таки узнать, зачем ты меня…

Тонкий палец Метатрон снова коснулся зеркального визора Харуюки, прерывая его речь.

— Прежде, чем говорить на эту тему, нам действительно нужно найти другое место. Ты столько всего наговорил, что мне захотелось оказаться в более спокойной обстановке.

“Я ещё и виноват?!” — возмутился Харуюки, хоть и знал, что в ответ на такой вопрос, наверняка услышал бы уверенное “да”. Впрочем, у него тоже стало бы спокойнее на душе, если бы Метатрон, не желавшая больше возвращаться в Контрастный Собор, нашла себе новое укрытие.

— Э-э, ну-у… Имперский Замок не годится, от других подземелий ты отказываешься. Здания на разных уровнях могут превращаться в скалы или глыбы льда, не говоря уже о том, что бёрст линкеры могут их уничтожить…

Харуюки всё еще изо всех сил ломал голову, когда Метатрон вдруг медленно отвернулась от него. Всмотревшись в западное небо закрытыми глазами, она произнесла неожиданные слова:

— Может быть, ты нам подскажешь, Скай Рейкер?

— Уэ?!

Опешив, Харуюки обернулся и увидел лишь всё те же огромные рыжие скальные столбы. Но спустя несколько секунд послышался тихий скрип, и из-за одного из них выехала серебристая коляска.

Конечно же, в ней сидел голубой аватар женского пола с развевающимися на сухом ветру волосами из жидкого металла, на котором была белоснежная широкополая шляпа и платье. Старший офицер Нега Небьюласа, Скай Рейкер по прозвищу “Железная рука”.

Рейкер — то есть Фуко — подъехала поближе к Харуюки и Метатрон, и на изящной лицевой маске появилась улыбка.

— Великолепно, Метатрон. А ведь я думала, что вы ни за что не заметите меня.