Мой неверный друг (СИ)

— Светлые, Кори! – воскликнул Далион, тут же хватаясь за рану.

Этот жест заставил меня мгновенно успокоиться, а после взволнованно посмотреть на своего словесного соперника. Все-таки он был сильно ранен и до конца еще не восстановил силы. Неразумно с моей стороны проявлять столь ярко свои чувства, лишний раз нервируя Далиона, тем более, когда именно я повинна в его нынешнем состоянии.

У меня действительно получилось принять более безмятежный вид, по крайней мере, хотя бы внешне.

— Кори, ты такая глупышка…

— Еще раз обзовёшь — и брошу подыхать прямо здесь!

Далион нисколько не проникся моей угрозой, наоборот, насмешливо усмехнулся:

— Ты похожа на маленького дикого звереныша.

Я тут же вспыхнула, с трудом сдерживая себя, чтобы не ударить слишком говорливого блондина. Однако он видимо сам понял, или почувствовал, а может просто слишком яркие эмоции отразились на моем лице.

— И это отнюдь не оскорбление! – поспешно заверил маг. — Кори, когда же ты поймешь, что мир не делится на черное и белое, а красота души не зависит от красоты внешней?

— Может мне не давали возможности это понять? – горькая усмешка тронула мои губы. – Красиво говорить каждый может.

— Ох, Кори, я понимаю, что в твоем сердце огромная рана, но искренне хочу помочь. Можешь считать это искуплением за мои прежние грехи, как хочешь, лишь бы не закрывалась. Прошу, не держи все в себе, позволь выслушать.

— Это не поможет…

— Почему? Поверь, ты глубоко ошибаешься, если думаешь, будто я не заметил отсутствия нитей. Нет, Кори, я почувствовал это в первый миг, как только открыл глаза. Эту непередаваемую словами легкость и свободу на душе, когда больше ничего не давит и не тянет вниз, сжимая сердце в тиски.

— Поздравляю! – раздраженно огрызнулась, испытывая едкую, раздирающую боль внутри. Вот и раскрылись карты. Разговоров столько, а на деле – избавление от проклятия сделало его сердце легче. – Теперь тебе не нужно любить глупую крестьянку.

— Ошибаешься, — Далион в упор посмотрел в мои глаза, заставляя невольно отвести взгляд. – Теперь я могу любить, кого захочу, а не повелению нитей.

В тот же миг меня охватила неловкость, заставляя покраснеть. Я совсем не ожидала от него таких слов, ведь это было почти признание. Однако всеми силами постаралась сделать вид, будто не поняла.

— Тогда почему ты не стал прежним? – упрямо спросила. — Таким, как до моего проклятия.

— Каким? Ребенком, что боится собственных чувств и совершает ошибку за ошибкой? То проклятие было заслуженным мне наказанием, ведь я действительно собирался отобрать твою силу. Пусть трусливо и с муками совести, но не смог отступить. Тогда мне казалось, что поступаю правильно, делаю лучше для тебя. Твою силу все равно отобрали бы при поступлении, потому что такие, как ты никогда не проходят испытания. Однако я снова ошибся, снова недооценил тебя. И это мне в тебе и нравится: ты не похожа на других!

— Поняла! – чересчур наигранно воскликнула в ответ. – Ты просто восхищен мной, вот и прилип как репейник.

— Кори, думай, что хочешь. Только прошу, дай мне помочь тебе, — он проговаривал каждое слово отчетливо и с расстановкой, словно я в самом деле какой-нибудь несмышлёный детеныш или того хуже – дикий зверь. – Просто позволь оберегать тебя, не пытайся решить все самостоятельно.

Я не стала что-либо говорить, отрицать или спорить, понимая, что вряд ли смогу когда-нибудь постичь его чувства. Молча разлила настоявшийся теплый травяной напиток и протянула Далиону. Он явно ожидал не этого — судя по приподнятым бровям, от меня все-таки хотели услышать ответ. Но он ведь ничего не спрашивал! Да и мне нечего было ему сказать. Если раньше могла обвинить во всем проклятие, то теперь не понимала, для чего Венский все это говорит. Еще сложнее было поверить в его слова. Не в этот раз! Даже если на мгновение представить, что Далион действительно каким-то образом влюбился в чумазую крестьянку, ответить взаимностью не смогу, да и не хочу. Вновь открывать свое сердце и душу? К кому-то привязываться? Ни за что!

Да и не любовь это, так, сострадание. Что еще можно испытывать к такой уродке?

— А память, Кори? – вдруг продолжил Далион. – Думаешь, я забыл, как вытаскивал тебя с того света? Как неоднократно лечил и помог бежать? Забыл чувства, в которые верил?

— Так я вернула тебе долг, разве нет? Можешь быть свободен, раз в этом суть.

— Не в этом! – Венский явно был раздражен, хотя и умело скрывал. Даже сейчас, после тяжелого ранения, он выглядел весьма спокойным и надменным. Настоящий аристократ! Не то, что я, которая не может взять свои эмоции под контроль.

— Хорошо, — устало согласился он с моим нежеланием говорить, отдавая обратно уже пустую чашу. – Ответь тогда на другой вопрос: почему вокруг нас стая шаррахов, которая уже давно ничего не предпринимает?

Вопрос оказался невероятно проницательным, а главное не касался, наконец, темы чувств.

— Потому что они нас охраняют.

— Что ты имеешь в виду? – искренне удивился маг. – Шаррахи – хищники. Для них мы лишь мясо. Какая охрана?!

— Это долгая история…

— А мы никуда не спешим.

Я не была уверена, что должна рассказывать правду о своих новых способностях, но он взял меня на крючок, припомнив по чьей вине сейчас в таком положении.

— По своей! – я разозлилась. – Нечего было со спины подходить.

— Если бы знал, что шаррах не убивать тебя собирается, а только поздороваться, то конечно, не стал бы ему мешать. Только он явно не был настроен дружелюбно.

В первое мгновение я хотела огрызнуться, но меня словно что-то остановило. Ведь он действительно влез из-за меня, подставился, потому что испугался за мою жизнь. Хватит думать только о себе! Я действительно виновата и здесь он абсолютно прав.

— Ты когда-нибудь слышал о наместниках богов? — медленно начала я, на что Далион кивнул. – Я – наместница Рангора, а…

Ладони сами собой сжали еще теплую чашу. Правильно ли я делаю, рассказывая правду? Правду тому, кто на другой стороне — наместнику светлой богини. Уж слишком ярко запомнилась фраза Рангора. Я в безопасности только пока Имара и Арон не знают правды о моей крови. Богам запрещено иметь детей от людей. Такие дети подлежат уничтожению. И не знаю почему, но Темному богу я верила. Может, потому что замечала какую-то странную схожесть с ним? Его душа тоже искалечена, и я чувствовала это. Рядом с ним мне было спокойно. Каждый раз, когда мы встречались на той поляне, на сердце становилось тепло и уютно, словно я вновь маленькая девочка, жаждущая заботы родителей.

Ни в коем случае нельзя, чтобы Светлая богиня прознала о том, что я потомок Рангора, а значит и Далиону лучше не знать.

— Во мне проснулись странные способности, — тихо продолжила я, умалчивая при этом, кем на самом деле прихожусь Темному богу. – Меня слушается и понимает нечисть.

— Я никогда о таком не слышал, — задумчиво ответил Далион. — Наместники богов разве имеют столь большую власть?

Кивнула, раздумывая, а стоит ли говорить блондину правду о нем? Раз он ничего мне не сказал, значит, Светлая богиня до сих пор к нему не приходила? Однако вопрос решился сам собой, когда Далион вдруг устало прикрыл глаза. Кажется, этот разговор только больше утомил его.

— Тебе надо отдыхать, — вынесла я очевидный вердикт, на что он даже спорить не стал, только послушно кивнул.

Далион заснул быстро, почти сразу, а я, недолго думая, подошла к мертвому шарраху. Обычно стая забирала своих, но сейчас не спешила этого делать. Они все так же стояли по периметру, не делая никаких попыток приблизиться, даже когда подошла к их сородичу. Магов с малых лет обучают, какое мясо нечисти можно есть, как правильно её разделывать, чтобы сохранить шерсть. Это помогало выжить во многих ситуациях, однако заставить себя применить эти навыки не могла. Да и как, когда вокруг внимательные взгляды стаи?

В итоге я просто оттащила здоровенного шарраха в их сторону и вернулась к костру ни с чем, услышав мысленное: «Спасибо».

И уж точно не ожидала, что спустя некоторое время мне принесут тушки мертвых зверей, начиная от мелких зайцев и заканчивая увесистыми дикими кабанами.

— Эм… — я растеряно посмотрела на гору «подарков» от шаррахов. — Спасибо!

Стая синхронно кивнула и вновь немного отступила. Мрак с белоснежной лошадью Далиона, кажется, уже начали привыкать к такому странному соседству и перестали нервничать.

Вскоре по поляне распространился аромат сытного мясного супа. Я налила немного бульона в пиалу и с сомнением посмотрела на Далиона. Блондин все так же крепко спал. Его длинные светлые ресницы слегка подрагивали, кажется, ему что-то снилось. Осторожно присела рядом, не решаясь разбудить. Ему нужно было отдохнуть. Он был все еще очень бледен, на изможденном лице особенно ярко проступили его аристократичные черты – тонкая линия бровей, изящные скулы, ровный нос и узкий подбородок. Далион наверняка пользовался популярностью среди девчонок. Что же он нашел во мне? Даже смешно. Поставь меня рядом с таким красавцем, подумают, побродяжка прибилась милостыню просить. На его фоне мое уродство еще отчетливее. Я не пара ему, думаю, со временем он и сам это поймет.

Я осторожно поставила остывшую пиалу на землю.

«Вы присмотрите за ним?» — мысленно обратилась к шаррахам, тут же услышав хрипящее: «Да».

Однако стоило приподняться, чтобы уйти, как меня резко схватили за руку, с неожиданной силой сжимая запястье. Я испуганно оглянулась, но Далион все так же крепко спал, каким-то образом удерживая меня, и лишь хмурые складки рассекали высокий лоб, придавая осунувшемуся лицу беспомощное и какое-то отчаянное выражение.

С сухих губ сорвалось хриплое:

– Не уходи...

И что же мне делать?

– Прошу, не уходи... – одинокая слеза скатилась по щеке. – Мама...

— Все хорошо, я здесь! — твердо заверила я, осторожно убирая взмокшие волосы с его лица. — Не уйду, обещаю.

В тот же миг пальцы, сжимающие мое запястье, расслабились, а я... я так и осталась сидеть, почему-то не находя сил подняться. Вместо этого, неожиданно для самой себя, осторожно провела по его щеке тыльной стороной ладони. Он почувствовал, слегка повернул голову в поиске этой нехитрой ласки и даже улыбнулся во сне.

«Он ведь никогда так искренне и тепло не улыбался!» — быстрая мысль пронеслась в голове, принося за собой давно забытые воспоминания…

«Я вновь взобралась на крышу колокольни, откуда было видно всю деревню. Мне нравилось это место. Здесь можно было спрятаться от работы и отдохнуть, вытянувшись на прогревшейся каменной кладке. Солнце неприятно слепило глаза, но я упрямо продолжала лежать на спине, подставляя лицо ярким летним лучам, наслаждать своим любимым местом.

— Ты словно кошка, что нежится на солнце... — снизу вдруг раздался знакомый голос.

Из любопытства перевернулась на живот и приподнялась на локтях, чтобы рассмотреть незваного гостя. Из верхнего окна колокольни выглядывал белобрысый господский мальчишка. Кажется, в последнее время мы поменялись с ним ролями — нам с ребятами надоело подглядывать за дворянином, а вот сам он все чаще мне встречался.

— Неужели маленького лорда выпустили за пределы поместья?

С того раза, как на днях он поймал меня подножкой в своем доме, я при любой возможности пыталась задеть его. Пусть это и был сын нашего господина, заставить себя кланяться наглому мальчишке не могла.

— Дерзишь? — он наигранно покачал головой. — Забыла, что от меня зависит твоя судьба?

— Моя судьба ни от кого не зависит! – упрямо возразила я, не желая признавать его правоту. – И когда-нибудь я докажу тебе это.

— Докажи, — согласился он, продолжая за мной наблюдать..

— Чего ты хочешь?— непонимающе спросила мальчишку, догадываясь, что он никуда не собирается уходить, только и я не хотела покидать своего уютного нагретого места.

— Просто понять, — неожиданно признался лорд Венский-младший. – Почему ты всегда улыбаешься?

Я растерялась. Он шутит? Решив, что действительно шутит, громко рассмеялась:

— Ты странный даже для лорда.

— Ответь, пожалуйста, — вдруг серьезно попросил он.

— А почему мне не улыбаться?

— Ты ведь смердка…

— И что тут такого? – все еще не понимая, что ему надо, недоуменно спросила, заглядывая в задумчивые серые глаза. Сейчас в них не было прежней надменности, только усталость, что так присуща взрослым. – Ты задаешь странные вопросы.

— Ты бедная, на тебе старые порванные башмачки и потертое грязное платье…

Я бы, наверное, обиделась на его слова и надавала бы по этой наглой роже, но была слишком утомившейся. Поэтому снова перевернулась на спину и закрыла глаза, а белобрысый мальчишка все продолжал:

-… Ты каждый день встаешь ни свет ни заря, чтобы пойти с отцом в поле. Из-за грубой и тяжелой работы твои ладони все в мозолях…

Когда он успел рассмотреть?

— Несмотря на все это, как ни встречу тебя – твое лицо светится искренней улыбкой. Почему?

Точно странный!

— Потому что я счастлива, — сконфуженно ответила, неожиданно осознавая, что мальчишка не шутит. — А ты что, несчастлив? У тебя ведь все есть! Почему ты никогда искренне не улыбаешься?

А если и улыбается, то надменно, только для того, чтобы унизить.

— Потому что у меня нет главного…»

«Любящей семьи!» — прошептал тогда маленький белобрысый мальчишка. В тот момент он не был лордом, а я крестьянкой, просто двое детей, которые наслаждались летним солнцем и пением птиц.

В действительности я совсем ничего о нем не знаю. Каким был его отец? Всегда считала, что это очень суровый и жестокий человек, но каким он был для Далиона? И что случилось с его матерью? Если задуматься, никогда о ней не слышала, да мне и не было интересно. А каково это — расти без материнской ласки? Получил ли он в детстве хоть толику той любви и заботы, что окружали меня? Да, у меня всегда была обшарпанная обувь и поношенные вещи, но тогда, на крыше, Далион верно заметил – будучи ребенком, до разлуки с родными, я часто улыбалась и была по-настоящему счастлива. А у маленького лорда одежда и обувь всегда были с иголочки, я даже никогда не видела его перепачканным, но он казался дорогой игрушкой с пустыми глазами. И никогда не улыбался.

В голову пришла странная мысль — а обнимали ли его когда-нибудь? По-настоящему, крепко, словно стараясь запечатлеть в своем сердце?..

Далион спал, уткнувшись щекой в мою ладонь. Складка на лбу разгладилась и, несмотря на изможденный вид, маг казался умиротворенным. Он не подозревал, что за мысли бродили в моей голове. Теперь у нас обоих нет семьи. Война отобрала всех близких. Где же Ронни? Единственное, что осталось важного в моей жизни...

Опустила взгляд на чашку. Суп давно остыл. Вот же! Не могу теперь взять и уйти. Да и глупая была мысль оставить раненого Венского на шаррахов. Тем более что именно я виновата в случившемся.

Так, хватит! Что-то я совсем раскисла. И вообще – не нужны мне в дороге никакие спутники. Вот выспится, придет в себя и осознает, что проклятия нет, а значит, тащиться за уродливой магичкой смысла тоже больше нет. У меня свой путь, в котором главная цель — найти Ронни. Больше мне никто не нужен! Тем более наместник Светлой богини!

«Перестань прятать сердце за семью печатями…»

Вздрогнула, узнавая голос ассиры. Помимо воли обернулась, но рядом, конечно же, никого не было. Только размотанные нити у импровизированной постели Далиона. Нити! Меня вдруг осенило. Осторожно взяла артефакт в свои руки, понимая, что в них до сих пор сила Амиры. Я ведь могу попробовать сделать исцеляющий браслет, совсем как в детстве, только изменить основу.

Аркан восстановления, узел Коронара и выученные еще в школе формулы. В этот раз я делала все иначе, больше всего желая, чтобы Далион быстро поправился, а от случившегося не осталось и следа. Небесные нити привычно складывались в нужные плетения даже без крючка. Сейчас браслет походил на тонкую сияющую паутинку.

Когда замкнула последний аркан, плетение ярко вспыхнуло синим светом и погасло. Готово! Я аккуратно надела браслет на правую руку блондина.

«Только не надо снова его ко мне привязывать!» — мысленно попросила ассиру, хотя и была уверена, что такого больше не повторится. Снова подобной ошибки не допущу, ко всему прочему, структура плетения теперь совсем иная, она несет другой посыл.

Почти сразу аура Далиона стала впитывать силу нитей, восстанавливаясь и возвращая магу прежний румянец на щеках. Браслет действовал!

Теперь я не боялась уйти – с ним будет все хорошо. Признаюсь, было немного жаль отдавать последние нити, но зато хотя бы немного загладила свою вину. Хотя… можно ли вообще как-нибудь такое искупить?

Быстро собрала вещи и, стараясь не шуметь, взяла за поводья Мрака, приложив палец к своим губам. Он изумленно замер, а затем послушно и тихо последовал за мной, на удивление прекрасно поняв мой жест.

Уже за пределами щита я мысленно попросила шаррахов присмотреть за Венским. Этот странный дар пугал и был непонятен мне, однако нечисть услышала и даже ответила:

«Хор-р-рош-шш-шо…»