Путь не ангела

— У нас женщины очень красивы, особенно по вашим человеческим меркам. Странная у тебя сделка. Обычно девушки обретают красоту после нее.

— Моя сделка спасла мне жизнь, — буркнула в ответ.

— Расскажешь? — заинтересовано спросила Алфейра, наклонившись ко мне. А я увидела ее грудь с торчащими сосками. Аж есть расхотелось. Женское тело меня не привлекало. А она и не стеснялась.

— Нет, — мне было совершенно неловко. Она так откровенно одета, как шлюха в борделе.

— Как знаешь, — она встала, поправила одежду. — Я вернусь позже. Отдыхай, — она дошла до двери и остановилась:

— Мне кажется, что-то и на меня повлияло с твоим появлением. Оставайся здесь.

— Что ты имеешь в виду? — крикнула ей.

Черные глаза уставились на меня. Ее взгляд пронзал насквозь.

— Мне надо отвести тебя в город, когда ты будешь готова.

Странная она.

Я не знала, что мне делать и как жить дальше. Еще и Тэйм пропал. Надеюсь, с ним все хорошо. Маленький мой.

* * *

Чуть позже мы с Алфейрой вновь поговорили. Я отдохнула и решила, что слезами горю не поможешь. Нужно двигаться вперед. Меня интересовало все, и особенно тиаматы.

— …Только повелители могут управлять тиаматами. Они — звери. Бешенные и яростные звери, им нет равных в бою. Повелители — это демоны, управляющие крупными демонскими городами. Только тот, кто победит тиамата, может стать его хозяином. Дикие тиаматы опасны для всех, даже для демонов. Далеко не у всех повелителей они и есть.

— Что значит «совладать»? — у меня закралась слабая мысль о том, что я могу стать демоном-повелителем.

А почему бы и нет? Пришла такая девочка, заключила сделку с демоном и стала главной в аду. Тиамат-то у меня есть. Вот и жизнь уже не кажется такой потерянной.

— Бой. Демон дерется с взрослым тиаматом. Если он его побеждает, то тиамат становится его зверем. Демоны всегда признают только силу.

Тэйм у меня куриц таскал, а я его поймала. Это может считаться, что я его хозяйка? Только он меня не слушался никогда. Делал, что хотел, сколько я его не воспитывала.

— Не проще детенышей тогда уж красть?

— С ума сошла? — она засмеялась. — Малышей тиаматов вообще никто никогда даже не видел. Кто в здравом уме полезет в глубины ада за ними? Только взрослые вылезают на поверхность. Но почему-то хозяйские между собой совершенно не рвутся размножаться. Может, они трахают хозяев — кто их поймет?

Я с отвращением посмотрела на нее. Это уж как-то совсем… Противно.

Она продолжила:

— Привыкай. В этом мире ты и не такие грубости услышишь. Для демонов секс и борьба чуть ли не самое главное в жизни.

— А что бывает, если хозяин умирает? — сердце нервно сжалось от одной мысли, что Тэйм будет с кем-то другим.

— Не знаю, — она пожала плечами. — Знаю случаи, когда хозяин умирал, а тиамат просто сбегал. Есть и другие демонские твари, но они сами приходят служить. Ты и сама вскоре все увидишь.

М-да уж, просто огромный поток информации. Ведьма мне рассказала еще много об укладе и жизни демонов. Единственное, что меня радовало, что никто на меня и не позарится, так как демоны очень любят красивых женщин, без шрамов. У них считалось, что чем красивее женщина, тем сильнее будет потомство. Душой они тоже интересовались. Изобретали пытки, мучения. В общем, с душой они вели вполне нормальный для демонов образ жизни.

Алфейра вела себя странно. Ходила из стороны в сторону, рассматривая стены своего небольшого жилища, и не откликалась, когда я ее звала. А потом просто ушла.

— Демонская сила, значит, — я смотрела, как пламя танцевало на кончике свечи. Вот кто меня дернул сбежать из дома? Отец, который умер, когда мне было четыре года, расстроился бы, если б узнал, что у него — защитника веры и креста — дочь станет демоном. Правда, не совсем демоном, но это неважно. Я в аду.

Раздался гулкий звук, и в комнату ворвался мой тиаматик. Он прыгнул на кровать, потоптался грязными лапами, оставляя на чистом покрывале следы, и обнял щупальцами.

«Эвери, ты чего? Я тут, ты живая», — услышала в голове, глядя в черные наглые глаза тиамата.

— Тэйм, что это было? — еле выдавила из себя слова. Слезы навернулись на глаза.

«Ты умирала, я не дал бы тебе…».

— Я не про это. Откуда у меня когти появились? — слеза капнула на покрывало, оставляя темное пятно. Повисла тишина, а демоненок, отвернулся.

— Тэйм, — я погладила его спину. Провела пальцем по шраму, оставшемуся после нашей первой встречи.

«Моя иллюзия. Пока я маленький, у меня есть магия иллюзий. Эти уроды делают нас своими питомцами, а мы скрываемся, — моя рука застыла на месте. Это был Тэйм! — Ангел бы тебя обидел. Не хочу, чтоб ты плакала».

Пелена застилала мои глаза. Я сжала пальцами гладкую кожу демона, а он дернулся от боли.

— Ну да, лучше, чтоб меня шибанул молнией боевой ангел! — я разозлилась.

«Я рассчитывал, что после проклятия он станет беспомощным. Он не нужен тебе!».

— Не тебе решать! Посмотри на меня. Меня покалечили! — заорала на него, отпихивая щупальца. Вскочила и нервно заходила по комнате. — Ты единственный, кому я доверяла в своей жизни. Как ты мог так поступить?

Тиамат нервно зарычал. Прыгнул на меня, повалив на пол. Я и пискнуть не успела. Когти впились в руки, я почувствовала железный запах. До крови проткнул. Он приблизил клыки ко мне. Острые, опасные. Попробовала сбросить его, но лишь клацнул ими возле моего лица. Щупальце легло на лоб.

«Ты моя хозяйка. Мы связаны теперь навечно. Твоя кровь во мне, моя кровь в тебе. И разорвать связь можно лишь смертью кого-то из нас. Но я тебе даю шанс на жизнь. Воспользуйся им мудро. Не зря же сделку заключала».

Вдруг я почувствовала легкую боль в голове, а перед глазами мелькнула вспышка света.

Я лежу на кровати в обнимку с ангелом. Он гладит, мою спину. Нежным голосом он спрашивает:

— А где я оказался?

— В Дерве — прошептала я.

— Спасибо тебе, моя спасительница.

Он нежно гладил мою щеку, я застонала и замурлыкала от удовольствия..

И уснула в его объятьях. А когда проснулась, он уже стоял посреди комнаты, нежно глядя на меня.

— Малышка, мне пора. Силы восстановились, но пока не могу забрать тебя с собой. Говоришь, Дерве? Хорошо, я вернусь к тебе. Ты, главное, дождись.

Поцелуй обжег щеку. Он вышел из дома, а я завернулась в простыню и пошла следом.

Ангел обнял меня. Затем, отпустив из объятий, одарил томным взглядом, обещавшим многое. Из спины выпорхнули белоснежные крылья. Один вид их был великолепен — огромные, а перышки отсвечивали серебристым сиянием. Оттолкнувшись от земли, взмыл вверх.

Картинка сменилась, и я увидела себя, сидевшую за столом и поедавшую какую-то кашу. Мой живот уже был огромным, вот-вот я должна родить. В глазах видела грусть и тоску, но погладив живот, я чувствовала радость. Ведь вскоре я буду не одна.

Я реальная лежала на полу с тиаматом в обнимку.

— Тэйм, он ведь не вернулся бы?

«Нет, — прозвучало тихо. — Если хочешь знать, этот блистательный урод перешел кому-то дорогу. Некроманты просто так никого не проклинают».

— Откуда ты знаешь, что его прокляли?

Тэйм потерся об меня, но я не спешила его гладить. Люблю своего демоненка, но после того, что он сделал, я не могла его простить. Его черные глаза смотрели с такой мольбой и отчаянием, что я сдалась. Какое это уже имеет значение?

Он обнял меня за талию, а щупальца массировали мою спину. Меня же не покидало ощущение тотального ступора. Кому-то перешел дорогу ангел, а виновата я. Хотя и ангел тот еще… Шибанул хрупкую девушку молнией.

В монастыре нам говорили, что ангелы — посланники небес — защищают всех людей.

Картинка складывалась удручающая: ангела прокляли, он свалился в моем лесу. И все. Затем я его нашла, тиамат почувствовал проклятье и помог его снять. С Тэймом все понятно: прикопать труп ангела — навлечь на себя кучу проблем. Боевой ангел — элита имперской армии, такого, как он, искали бы, прочесали бы мой лес, нашли бы ангельский труп и убили бы Тэйма. Для хороших ищеек найти демона не составит труда, особенно, если инквизиция займется этим. А, как говорится, мы несем ответственность за тех, кого приручили. Тем более и для меня исход был бы предрешен. С того времени, как в моей жизни появился тиамат, все поменялось. Уже тогда человеческий мир превращался во вражеский.

Допустить смерть тиамата для меня все равно, что лишиться части души. Я на него обижаться даже долго не могла.

А ангел уродом оказался. Нет, чтоб проснуться и улететь. Ну, или дров мне нарубить. И вообще мог бы поговорить. Я бы ему доказала, что целительница.

То ли демонская сила, то ли человеческая жестокость просыпались в глубине моей души. Я чувствовала ярость и гнев, мне захотелось разорвать на части ангела. Увидеть боль в его глазах, упиваться его криками, утопить его в собственной крови. Мне плевать, кому он дорогу перешел. Я за ним приду.

Глава 4. Король черной ночи. Настоящее

Мы бежали, словно на нас спустили свору собак. Спрятаться не получилось. Лес раскинулся на неровной поверхности, то снижаясь, то повышаясь. Нередко попадались и пещеры.

Дармструг прижимал к груди девушку. В его руках она выглядела тряпичной куклой. Оставить бы ее в лесу.

— Мог бы бросить монашку в овраге, — предложила ему.

— Эвери, я тебя прикончу когда-нибудь. То забирай — продадим, то бросай в овраг. Она мне совершенно не мешает, — ответил, взвалив девушку на плечи.

— Ты ее сломаешь так, — перемахнула через поваленное дерево.

До сих пор видела отлично в темноте. А значит Тэйм где-то поблизости. Но позади не слышно ничего.

— Слушай, я с ней обращаюсь лучше, чем со всеми своими любовницами. А у меня их было немерено, — обидчиво ответил демон.

Я резко остановилась. Дарм тоже.

— Ты слышишь? — тихо спросила.

Он кивнул, приложив палец к губам. Мы подкрались к валуну и глянули на поляну. В несколько рядов раскинулись палатки. Правда, уже поломанные. Кругом трупы людей и лошадей. Некоторые пытались сбежать. Трое тиаматов рвали на части всех, кто попадал под их лапы. Латы летели во все стороны. Пламя горело, сжигая палатки.

— Эвери, это может показаться безумной идеей, но тиаматы откуда-то вышли. Может, если мы пойдем за ними, то вернемся в ад? — прошептал Дармструг.

— С ума сошел? С нами монашка. Они учуют ее вмиг, — но я понимала, что это не так.

Демоны не особо чуют божественную силу. Мне не хотелось говорить о своей связи с тиаматом. Это очень опасно для моей жизни. И так слишком многие умерли, чтобы скрыть мою тайну.

— У меня тени. Скрою нас.

— Не думаю, что это хорошая идея, — заупрямилась я.

У Дармструга, может, и не быть проблем с тиаматами, но у меня-то они есть. Ощущение, что мы между молотом и наковальней. Между тиаматами и людьми. Ангелы-то в небо вернутся. И какая сторона для нас безопасней — непонятно.

Мы сидели, не шевелясь, даже когда рядом промчалось несколько человек. Тиаматам уже было лень гоняться за бежавшими, и они просто ходили, разминая лапы. Один присел возле палатки, играясь с деревянным креплением. Двое просто развалились на земле. Грязные, перепачканные кровью, они резвились, перекидывая друг другу голову в шлеме.

Монашка зашевелилась. Взвизгнула и тут же вновь получила удар по затылку от Дарма. Тиаматы дернулись, принюхиваясь к воздуху.

— Твою мать, Эвери, с этой монашкой, — Дарм увеличивался в размерах, переходя в демонскую форму. Доспехи заблестели синеватым свечением, на гладком мужском лице с волевым подбородком и острыми скулами раскрылись в стороны небольшие острые шипы. Я дотронулась до шрама, выпуская доспехи. Сжала меч в руке.

Тени вылетели вперед нас на тиаматов, приближавшихся к нам. Но те лишь махнули лапами. Импы кружили рядом перед глазами демонов, дезориентируя их.

Дармструг подал знак, и мы вновь рванули в темноту. Но перед нами тут же приземлился тиамат. Он раскрыл пасть, полную острых зубов. Четыре щупальца дернулись в нашу сторону. Дарм ударил мечом по одному, я по-другому. Позади раздался рык.

Меня откинуло. Врезалась в дерево, больно ударившись головой. Если б не демонская сила, остался б от меня кровавый блин и мозги на ветках. Про сломанные кости уже молчу.

А так я поднялась, пошатываясь. Мир двоился, троился перед глазами. В нос ударил дым от горящей рядом палатки. Рука попала в костер. Острая боль пронзила тут же. Я перевернулась, встретившись взглядом с шестиглазым мертвым мужчиной.

— Назад! — раздался громкий голос. Пронзительный, мощный. Настолько волевой, что даже мне захотелось тотчас подчиниться.

Когда я восстановила способность видеть один предмет вместо трех, огляделась.

Двое тиаматов зажали Дармструга, придавив к земле. Их когти вошли в металл. Вот-вот проткнут насквозь. Монашка валялась рядом, но до нее никому не было дела. Возможно, она уже мертва.

Позади меня клацнули зубы. Меня съедят или надкусают?

Из тени вышел мужчина. Высокий, широкоплечий. Смоляные волосы падали на плечи. Брони на нем не было. Лишь кожаная куртка, черные штаны и плащ. Тонкие губы расплылись в улыбке, что выглядело дьявольски сумасшедше вкупе с глазами, горящими красным светом. Свет от костра подчеркивал его силуэт. Так опасно и притягательно. Казалось, что сам бог огня вышел нам навстречу. Король черной ночи. Тот, кто живет в глубине ада, управляя тьмой. И вдобавок тиаматами. Чудесно. Наши шансы выжить стремительно несутся к нулю.

Что же ожидать от него?

Его взгляд скользил по мне. Чуть задержался на обгоревшей руке, которую я тут же спрятала за спину. Почему-то не хотелось, чтобы он видел ее. Изуродованную. Я теперь выгляжу идеально, без изъянов, а рука заживет. Конечность покалывало. Демонская сила позволяла регенерировать очень быстро.

Наши взгляды встретились. Он смотрел пронзительно, словно хотел расковырять душу, пролезть в нее. Улыбка не спадала с губ, а стала еще шире. Он был доволен. Мое суккубское влияние и на него действует? Я возбудилась. Несмотря на происходящее вокруг, мне хотелось, чтоб он меня повалил на землю и взял у всех на виду.

Соберись, Эвери. Борись, нельзя поддаваться влиянию. Не переходи черту. Ты — человек. Как глупо я забыла подпитаться перед боем, который забрал так много сил.

— Отойди, — низким вибрирующим голосом он отдал приказ, а тиамат позади меня отошел в сторону.

На земле валялась ветка, которую я с силой сжала. Острие кольнуло кожу, но недостаточно. Да я сейчас на него накинусь! И не убивать, а трахнуть. Мужчина грациозно приближался ко мне, хищной походкой, словно какой-то зверь. Мощный сильный. А я облизнула губы, кокетливо улыбнувшись. Прощай, здравый смысл. Суккуба внутри взяла верх. Соски напряглись, уперевшись в подкладку нагрудника. Дыхание участилось. Кровь разогналась по венам, а мне тут же стало жарко. Коснись — и я превращусь факел. Вспыхну страстью и сладостью.

— Возьми меня, — прошептала, глядя на него.

Протянула руки к его поясу, а он отпрянул. Я потянулась за ним, а он от меня. Знать не хотела, как он на меня смотрит. Все мои помыслы уткнулись ниже его талии. Какие трупы, какое пламя, какие тиаматы? Убрала доспехи, оставшись в обычной одежде — облегающей рубашке с откровенным вырезом и в кожаных штанах. Может, так ему больше понравится?