Первый всадник

– Дочка, что случилось? – а это уже папа с кухни кричит. Услышали-таки. Неудивительно, орала я знатно.

– Все в порядке! Мизинчиком ударилась!

– Ты врешь, – нахмурился блондин.

– Осторожней. Еще не хватало выжить в аварии и убиться о пол из-за мизинчика, – хохотнул отец и продолжил что-то говорить маме.

Да, любовь к черному юмору, это у нас семейное.

– Ты солгала, – повторила святая наивность.

– И что? – прошептала ангелу, – воспламенишься теперь? Или меня на костре сожжешь?

Второго не хотелось бы, но нервы сдавали, и я огрызалась. Вокруг творилось черти что, и у меня нет ни зацепок, ни времени, ни сил, чтобы во всем разобраться. Начинала болеть голова.

– Врать нельзя. Это грех, – наивно заявило это чудо природы. Или божье, кто разберет.

– Скажи это оставшимся семи с половиной миллиардам человек. Вот они удивятся, – прорычала этой ходячей добродетели.

Страшно больше не было. Это ангельское существо было настолько правильным, что и пальцем меня не тронет, а вот нравоучениями вполне может свести в могилу. Необходимо было с этим что-то делать. Однако продолжить размышления об избавлении от мужика с крылышками я не смогла. Дверь в комнату открылась снова и меня оглушило:

– С днем рождения! – закричали родители и подруги одновременно. Когда только успели прийти?

И тут я вспомнила, что сегодня не май, а июнь. Первое июня, мой день рождения. Этот нравоучитель с крыльями спутал мне все извилины. Даже про двадцатитрехлетие умудрилась забыть.

– Спасибо, – искренне благодарила, когда меня обнимали и целовали.

Вера даже оттягала за уши, а Надя сунула в рот свой новый кондитерский шедевр, попутно уплетая стянутую из моего холодильника колбасу. Уверена, торт, что она сотворила к празднику, просто произведение искусства. Люба же спокойно обняла, попутно осмотрев меня наметанным взглядом реаниматолога, и оставшись удовлетворенной результатом, отошла в сторону.

Я старалась как можно меньше смотреть на блондина и по возможности полностью его игнорировать. Увы, не всегда получалось. Однако когда мне завязали глаза, взяли под руки и вывели из коттеджа, ангел сам по себе отошел на второй план. На первом было предвкушение и интрига. Когда мне позволили снять повязку, то я не поверила своим глазам. Во дворе, сверкая ровной красной краской на солнце, стоял новенький Кавасаки Ниндзя ZX – 10R. Моя сбывшаяся мечта. Великолепный спортивный мотоцикл с новеньким шлемом в сетке на хвосте.

– Это от нас всех! – завизжала Надя с полным ртом колбасы и бросилась меня обнимать. Вера и Люба присоединились к ней чуть позже.

– Девчонки, я вас обожаю!

И я скакала вместе с тремя своими лучшими подругами, желая поскорее сесть на этого самурая и опробовать его на дороге. Однако все мои желания быстро пресек отец.

– Даже не думай, Вика. Раньше, чем через неделю, ты не сядешь на этого монстра, – на этом он дал мне в руки ключ и одарил предупреждающим взглядом.

Уболтаю его за три дня. Всегда получалось.

Целый день девчонки провели со мной дома, соблюдая мой постельный режим. После обеда родители милостиво уехали с друзьями на отдых в усадьбу, оставляя меня с подругами развлекаться. Папа хотел перед отъездом забрать ключ от байка, но я запихнула его в карман спортивных штанов, а отец у меня не из тех, кто лазает по чужим карманам. Пришлось девочкам пообещать, что не пустят меня за руль. Я повозмущалась, но приняла свое вынужденное отлучение от быстрой езды смиренно. Ниндзя подождет. Три дня. И тут я уже не отступлюсь.

Мой пернатый хранитель все это время не скрывал своего присутствия. Это почти стало проблемой, когда на кресло собралась с размаху сесть Вера.

– Нет! – вскрикнула я, протягивая руки к подруге.

Та замерла, среагировав весьма живо для человека, что падал в кресло. А вот ангел успел дематериализоваться в энергию и появился уже в углу комнаты, где на него никто не мог сесть. Я выдохнула. Совсем забыла, что он так может.

– Что? – удивилась девушка, оглядываясь на совершенно пустую для ее глаз сидушку. Но вот как-то без огонька она это делала. Будто нехотя.

– Э-э-э… Оно сломано, – быстро нашлась я, – вчера села и грохнулась с него. Так что лучше не надо.

Вирусолог послушно села на кровать.

– Ты хоть не пострадала? – забеспокоилась Люба. Врач – это диагноз.

– Нет, что ты. Все отлично. Просто не ожидала. Может, чаю и перейдем на тортик? – внесла предложение, переводя тему.

– И бусербодик, – пережевывая очередной ломтик колбасы, невнятно попросила Надя.

Точно саранча. Холодильник к вечеру будет девственно-чистым.

С предложением все согласились, и я ушла на первый этаж на кухню ставить чайник и засыпать чайные листья, привезенные отцом прямиком из Индии, в заварник. Однако до места я так и не дошла, замерев на лестнице, поскольку вспомнила, что не уточнила, кто пьет чай, а кто кофе. Да и Люба часто просит зеленый вместо черного. Он, по ее словам, токсины из организма выводит.

Когда я почти вернулась к своей комнате, с целью уточнить, кто что будет, то услышала какое-то подозрительное копошение в соседней. Это была мамина мастерская, где она шила, вязала и делала всякие поделки. Первая мысль была, что Надя решила посмотреть на новые мамины работы, она любила рукоделие, но это предположение умерло с открытой в комнату дверью. Когда я заглянула внутрь, то просто не смогла поверить своим глазам.

Мои девчонки, лучшие подруги чуть ли не с садика, умнейшие и талантливейшие из всех, кого я знала, как заправские вышибалы и мастера кун фу, скручивали в баранку моего ангела-хранителя!

– Вяжи руки, Надя. Он слишком сильный, – тихо выдыхала Вера сквозь зубы, удерживая ноги мужчины.

– Вот же упрямый нимбоносец попался, – кряхтела Люба, сжимая ногами в захвате голову и руку блондина. Прием борцов.

– Ничего. Общипаем, форматнем память и пинка на небо, чтобы не лез, куда не надо, и не защищал, кого не надо, – Вера осклабилась так, будто являлась совершенно не человеком, а чем-то страшным.

А моя Надя, добродушная девочка с булочкой, отточенными движениями связывала несчастного профессиональными узлами из маминых вязальных ниток, собранных из четырех клубков.

– Мамочки… – тихо пискнула.

Тут же на меня уставились четыре пары горящих странной силой глаз.

– Вика, беги! – крикнул ангел, хрипя в ковер, но его быстро утопили лицом в ворс.

– Хватай ее! – заорала Люба.

И я побежала, не дожидаясь действий Нади, что бросила свое дело и намеревалась кинуться на меня. Хотя бы потому что у моих любимых подруг были такие зверские лица, каких я за все семнадцать лет не видела. Как-то сам собой достался ключ, завелся байк, а вот тапочки зайчики мешались на подножках, однако ничто на свете сейчас не могло меня остановить.

Мой мир рухнул.

Глава 4

Даже ангел может пасть

Дорога расплывалась перед глазами, ноги в тапочках соскальзывали с подножек, но я все равно выжимала газ, приближая стрелку спидометра к ста восьмидесяти. В какой-то момент в мозгу резко щелкнуло, и я поняла, что, если потеряю управление, меня ничто не спасет. Защиты на мне не было, даже шлем все еще был позади, а не на голове. Эта мысль отрезвила, и я затормозила у обочины перед самым въездом в город. Мне нужна была передышка и возможность все осознать. Однако делать это на трассе, по которой за мной может идти преследование, глупо. Поэтому я отцепила сетку, достала шлем, и «Какое счастье!» из него вывалились на асфальт новенькие перчатки. Пусть уже июнь, но еще недостаточно тепло, чтобы ладони не чувствовали дискомфорт от порывов прохладного ветра. Душу тоже продувало через борцовку и спортивную кофту, что сползала с одного плеча, но это можно было пережить. Особенно когда на кону жизнь.

В городе я затерялась среди потока машин и байкеров, выбрав местом своей отсидки квартиру отца. Сама я предпочитала жить загородом в коттедже, но также у меня была маленькая собственная однушка, в которой я периодически ночевала. Туда ехать было верхом глупости, ибо там меня будут искать в первую очередь. Поэтому я въехала на крытую стоянку многоквартирного элитного дома и попетляла по уровням, выискивая укромное местечко для байка. Отличное место нашлось за сложенными плитами бетона. Видимо, стоянку собирались подмарафетить, поэтому материалы заранее сложили здесь. Моего алого самурая не было видно со стороны за стройматериалом, поэтому я со спокойной душой могла его оставить. Чтобы обнаружить байк, необходимо было подойти на расстояние в два метра, и вряд ли кто-то, кроме рабочих, вообще сюда сунется.

Оставшись довольной маскировкой, отправилась к лифтам. На последнем этаже мне дали допуск на вход, и лифт открылся. Встретил меня с вежливой улыбкой постоянный консьерж и охранник в одном лице.

– Виктория Родионовна, рад вас видеть.

– Добрый день, Михаил. Впустишь меня? – и я натянуто улыбнулась.

Естественно, меня впустили. Я часто заходила к отцу в гости и готовила ему еду, когда у того случались завалы на работе, поэтому папа ввел меня в круг лиц с разрешением на вход. В квартире было ожидаемо пусто и тихо. Самое то для размышлений. Необходимо было собрать свои мысли хотя бы в подобие порядка. И для этого дела я выбрала кухню, ибо там стояла чудесная кофеварка. Запустив ее и залив молока куда нужно, села на широкий низкий подоконник с подушками, окидывая взглядом весь город с двадцать седьмого этажа через большое широкое окно. Через минуту я полностью погрузилась в свои страхи и переживания.

Ангелы существуют, и это факт. С этим пора было смириться. Я действительно встретила одного и вела с ним светские беседы. Когда этот простой и одновременно неимоверно сложный в осознании факт удалось принять, размышления пошли легче.

По радио, которое мой старомодный папочка запрограммировал включаться, как только переступал порог, играла приятная размеренная музыка. Колонки были новыми, а квартира оснащена некоторыми заморочками умного дома. Если бы я была с отцовским смартфоном, то легко смогла бы сварить себе кофе еще на подъезде, как и наполнить ванну водой любой температуры. Родион Мечник всегда ценил оперативность и шел в ногу со временем. Именно поэтому в подростковом возрасте мне не запретили перекраситься в брюнетку, пробить пупок и купить мотоцикл в семнадцать. Мои родители только слезно просили не пробовать наркотики и рассказывали о вреде курения и алкоголя, надеясь, что я не попаду в ловушку зависимости. И я не попала. Просто в этом не было смысла. Если никто не ставит тебе запрет, то нет желания его нарушать. Да, отец и мать втайне тряслись и теряли нервные клетки тысячами, но не пытались ставить рамки. Именно поэтому я поступила в университет, какой хотела, не курю, не ухожу в запои и не балуюсь наркотой. Одна нервотрепка осталась у родителей – байк. Но они стойко терпят, зная, что и сами в молодости были не против прогонять.

Все в моей жизни отлично. Я вырываюсь в люди сама, без помощи родителей, но они и не бросают меня на произвол судьбы. У меня всегда была поддержка в их лице. Они в меня безоговорочно верят, что дает уже пятьдесят процентов успеха. И вот сейчас, в день моего двадцатитрёхлетия, все летит под откос, ломая то, что я знала о нашем мире. Как жить дальше?

По радио заиграла старая песня Settellits от September, будто кто-то специально пустил этот трек, чувствуя мой настрой. Колонки довольно настойчиво и громко воспроизводили задорную и нетипичную песню:

– Even an angel can end up falling

Don't you cry because you're crawling

Start again, it's a beautiful morning

For satellites.1

Для знакомств, да? В моей ситуации не пойдешь знакомиться. А о падшем ангеле как-то даже символично. Вот только я не буду ползать, не в моем характере.

– Well, they said it was time for changing

Rise and shine

Everybody's making it but you

And they told you to trust your dreaming

But it's hard to believe a feeling

That you just don't know.2

Приятный голос наполнял квартиру, а мой капучино остывал на платформе для чашек. Как ни странно, но эта песня будила во мне решимость. Падший ангел в тексте натолкнул на историю Люцифера и становления его дьяволом. Из чего я сделала вполне логический вывод: если существует Бог и ангелы, то существует и Мефистофель с демонами, а ад и рай своеобразные локации для каждого вида.

Я только надеялась, что мной не заинтересуется верхушка иерархии с обеих сторон. Однако вопрос с девочками оставался загадкой. И сделать я ничего не могла. Даже предупредить родителей и обезопасить их. Была лишь одна надежда, что ими они заниматься не станут. Для чего-то же скрывали свои сущности столько времени?

Неожиданно на стационарном телефоне замигала лампочка и заиграла мелодия. Я приняла вызов совершенно автоматически.

– Виктория Родионовна, к вам пришли посетители. Это ваши подругхр-ахр-а-а!

– Михаил? – в ужасе крикнула в микрофон, но ответа не было, только грохот и помехи.

Не нужно быть гением, чтобы понять: меня нашли. Необходимо было срочно уходить отсюда. Если девчонки ушатали охранника, то у них есть ключи от квартиры. Им на руку сыграло то, что Михаил их давно знает и впустил на этаж. Мой просчет, не предупредила, чем и воспользовались эти трое.

Единственным выходом отсюда в обход главного, был пожарный. Однако лестница заканчивалась в пяти метрах от земли. Но выбора не было, и пришлось сигать через лоджию на пожарку. Я перепрыгивала ступени, пропускала целые пролеты, спрыгивая как паркурщик. В юношестве этим видом уличного спорта занимался мальчик, к которому у меня были первые серьезные чувства, и я быстро увлеклась его страстью к прыжкам через препятствия и по крышам. Однако неудачное приземление и зацикленность парня на себе быстро вылечили меня от влюбленности. Перелом руки был премерзкий, как и характер мальчишки. На этом закончился мой паркур, но выучила я достаточно. Практики только не хватало. А вот прыгать все же пришлось. Времени на разблокировку и спуск лестницы не было, я уже слышала шаги позади.

На удивление, приземлилась я удачно, ничего не отбив и не сломав. Только слегка плечо поцарапала при перекате. Все же я была недоучкой. Когда вскочила на ноги, то чуть не сбила парня, который подошел мне помочь.

– Виктория? – передо мной стоял мой неудавшийся убийца и плохой водитель черного Порше.

– Я тороплюсь, в другой раз поговорим, – и я попыталась обогнуть парня.

– Луксор! Держи ее! – закричала Люба, что спускалась в районе пятого этажа. Остальные от нее не отставали.

И парень задержал, вцепившись в мое предплечье мертвой хваткой. Я опешила, переваривая случившееся, а когда поняла, что девчонки заодно с этим недоводителем, заехала блондинчику между ног без угрызений совести. Это помогло. Луксор согнулся пополам и ослабил хватку. Я легко вырвалась и понеслась в сторону стоянки, даже не оглядываясь. Без моего железного коня из этой передряги не выбраться.

Добежала я до него оперативно, завела, натянула шлем, даже не застегнув под подбородком, и выскочила со стоянки, буквально протаранив преследователей, что уже почти нагнали меня. Правда, те вовремя отскочили, что помогло мне вырваться без осложнений и умчаться по улицам города в неизвестность. Я старалась не думать, но мысли о том, что девчонки хотели убить меня с помощью Луксора, не давали покоя. А когда у них не вышло, убрали моего единственного защитника, ангела-хранителя.

Как не посмотри на эту ситуацию, а выглядит все равно паршиво.

Я ехала, лишь бы ехать. В какой-то момент замелькали знакомые здания, и я вырулила к своему универу чисто по привычке, нежели осознанно. Остановилась у главного корпуса и слезла с железного коня. В горле встал ком. Еще позавчера я спокойно ходила на консультации, готовилась защитить диплом, а теперь, как сумасшедшая, бегаю от своих лучших подруг. Регресс жизни настораживает.

– Виктория? – окликнули меня смутно знакомым голосом, – Рад, что ты в порядке. Уже поправилась?

Я растерянно повернулась к говорившему. Ко мне стремительно приближался тренер по капоэйре. И как не заметила раньше? Он был все так же приветлив, а улыбка по-прежнему завораживала. Вот только сейчас мне было не до романтики и новых знакомых, чтобы там не пели в песне.

– Все хорошо, – получилось неуверенно и как-то капризно.

Неужели начали душить слезы и жалость к себе? Только не это.

– Угу, я вижу, – нахмурился Константин, – одета явно не для байка, – и мужчина указал пальцем на мои тапочки-зайчики с длинными ушами.

Одна плюшевая голова лишилась уха, вторая вообще держалась на честном слове. Видимо, оторвалось при езде или побеге. Плечо слегка саднило и на коже выступила сукровица с капельками крови, а одежда была вся перепачкана. Я представляла собой то еще зрелище. Жалкое и убогое.

– Извините, мне пора, – и я снова села на своего самурая, собираясь стартовать. Объясняться не хотелось, да и вряд ли бы получилось.

– Так, – брюнет протянул руку между моими и повернул ключ зажигания, глуша мотор. Потом достал его и сжал в руке.

– Ты никуда не поедешь в таком состоянии. Разобьешься с вероятностью в восемьдесят процентов.

– Что? Да какое вы имеете…

– Имею, – резко осадил меня тренер, – а теперь слазь с байка и шагом марш со мной. У меня в тренерской чай и булочки, – и мужчина снова лучезарно улыбнулся, сменяя суровость на мягкость так резко, будто солнце начало припекать во время бури.

Отказать было невозможно, что-то тянуло меня к этому красавчику. Это было необъяснимое чувство и невероятная харизма. Я просто пошла за Константином, как завороженная.

– К тому же у тебя будет бонус: свободные уши и крепкое мужское плечо, – и брюнет указал на то самое плечо взглядом.

То, что оно сильное, никто не сомневался. Мускулатура была отличная. И я сдалась. Слишком сложно все держать в себе. Мне необходима была передышка. Вряд ли девчонки будут искать меня здесь, но байк я все равно попросила брюнета помочь мне отогнать в соседний с универом двор жилого дома, так как ключ мне категорически отказались отдавать. Там мое сокровище не должны были обнаружить.

Глава 5

Сошла с ума?

Константин был вежлив, внимателен и все время следил, чтобы я не мерзла, мне не было жарко, и я не впадала в истерию. Последняя была, как никогда, близко, но мне в руки всучили кружку с крепким кофе, и все проблемы перестали существовать до последнего блаженного глотка. Тренер готовил потрясающий кофе. Мягкий Lavazza из зерен, которые мужчина засыпал в кофемолку, а потом залил молотый кофе кипятком, дав напитку настояться. Не уверена, но, кажется, мне кинули туда немного сухого имбиря.