Помоги проекту - поделись книгой:
С неба хлестал радиоактивный дождь. Под ногами курилась паром горячая грязь.
Шквал лазерных разрядов рассек планетарную машину на несколько частей, а внутренние взрывы довершили начатое, раскидав обломки.
Игорь замедлил шаг, остановился, озираясь.
Взгляд скользнул по развороченной обстановке какого-то отсека: из-под обломков виднелась рука, все еще сжимавшая контроллер управления.
Игорь схватился за нее, потянул. Груда дымящегося металла шевельнулась, он увидел мертвенно-бледное, искаженное гримасой агонии лицо незнакомца, и вдруг верхняя часть туловища, за которой волочились какие-то окровавленные тлеющие ошметья, легко соскользнула в грязь.
Игоря стошнило. Кое-как справившись со спазмом, он несколько секунд смотрел в мертвые глаза землянина, а затем, шатаясь, словно пьяный, побрел назад, тяжело привалился к ступоходу "Беркута" и его опять вывернуло наизнанку.
С пальцев Рокотова, смытая дождем, капала разбавленная водой кровь…
С этой секунды началось его восхождение по кривой равнодушия и ненависти. В этот страшный, полный отчаяния миг, была перевернута первая страница Галактической войны, по сути, в этот момент и началась оборона Дабога, о которой позже напишут во всех учебниках истории.
Но сейчас лишь один человек стоял под смертоносным дождем, почти ничего не видя, пытаясь унять бесконтрольную нервную дрожь.
"Беркут" возвышался над ним. Перегретые лазерные установки окутывал пар. Тревожный сигнал со сканеров передавался на кибстек Рокотова, но тот не реагировал, и тогда в днище серв-машины автоматически открылся люк, а вниз соскользнул сегмент подъемника, словно древний агроробот звал его назад, в рубку…
— Мы потеряли одну БПМ! — доклад, пришедший из тактического центра, застал Нагумо за изучением схемы бункеров, созданной по данным глубинного сканирования.
— Что?! — он резко обернулся.
— Боевая планетарная машина, приданная седьмому взводу, уничтожена!
— Всю информацию на мой терминал!
Адмирал с трудом удержал себя в руках. Во взглядах офицеров, находившихся на мостике, он прочел явное смятение и растерянность.
План вторжения и без того трещал по швам. Многих факторов попросту не учли. Ракетный удар оказался слишком мощным, ядерная катастрофа — непрогнозируемой, а сила и направление ветров укутали колонизированный материк пеленой смертоносных осадков.
Ну что там еще стряслось?!
Вид исполинского сервомеханизма, вооруженного двумя промышленными лазерами, впечатлил, но не испугал адмирала. Он понял — ему нарочно подсунули такой ракурс съемки. Боевые машины выглядели, как игрушки, запечатленные с порядочной высоты.
— Дайте нормальное изображение! — раздраженно потребовал он.
Панорама на экране послушно укрупнилась. Теперь колониальный механизм шел, тяжело раздавливая ступоходами раскисшую землю, его покатый корпус, задевая деревья, ломал ветви, а планетарная машина, прокладывая себе путь через лесопосадку, подминала стволы, которые рушились в грязь с агонизирующей дрожью крон…
Нагумо просмотрел запись до того момента, пока взрывная волна не уничтожила разведзонды.
Несколько секунд он сидел, глядя в потемневший экран.
— Сколько их? — наконец обронил адмирал.
— Один.
— Главного инженера флота на связь! — Нагумо пробежал взглядом по тактическим данным. Орбита крейсера "Тень Земли" как раз проходила над столицей Дабога. — Надырова на защищенный канал!
Нагумо по достоинству оценил степень угрозы. Разбираться с разведкой, проморгавшей наличие у колонистов столь мощных образчиков техники, сейчас не время. Нужно срочно исправлять ситуацию!
Два канала связи включились одновременно, и адмирал раздраженным движением объединил их. Пусть Тиберий взглянет на исполина и выслушает мнение технического специалиста.
Главный инженер флота уже успел просмотреть запись и сейчас, пока трансляция шла на мостик "Тени Земли", счел за благо сразу приступить к пояснениям:
— Этот механизм создан поистине гениальным конструктором и не имеет аналогов среди современной техники. Машина несет на борту ректор, питающий лазерные установки, сравнимые по мощности с главным калибром фрегата, но детали облика и записанные зондами сигнатуры не проясняют большинства конструктивных решений, поэтому необходимо захватить робота для исследований, хотя бы в поврежденном виде!
— Что скажешь, Тиберий?
— Неподалеку есть грузовые порталы, ведущие в древние убежища. Если робот доберется туда, и займет позицию среди стеклобетонных укреплений, то мы вряд ли сумеем справиться с ним силами десанта. Мое мнение: его нужно уничтожить. Немедленно.
Логика Надырова читалась легко. Обладая тотальным превосходством в космосе, флот Земли был ограничен в ресурсе десантных подразделений, ведь внутрисистемные войны в основном велись в поясе астероидов, малыми силам, поэтому конструкция кораблей не предусматривала размещение большого количества десантных групп. Если сейчас на планете вдруг начнутся затяжные бои, — это станет провалом всей операции.
— Господа адмиралы, уничтожение образца неприемлемо! Поймите, обладание прототипом такой машины может дать…
— Тиберий, действуй, — прервал инженера Нагумо. — Уничтожь его! Разбираться будем потом. Мне нужен доклад о захвате планеты, не позднее чем через час!
— Но там же сейчас находиться седьмой взвод десанта! — выложил свой единственный козырь главный инженер флота.
— Скиньтесь и поставьте им памятник, — раздраженно отмахнулся адмирал.
Первая стена разрывов легла на полкилометра южнее дорожной развязки, взметнув в небо черно-оранжевый вал земли.
"Беркут" покачнулся, и это вывело Рокотова из оцепенения. Взглянув на экраны, он увидел, как огненная длань орбитального удара вспарывает равнину, быстро приближаясь к границе лесопосадок, и вдруг понял, что больше не боится смерти, — душа и рассудок окончательно надломились.
Исчезла нервная дрожь, будто все человеческое осталось в прошлом, за гранью пережитого шока.
Он машинально коснулся рычагов управления и невольно вздрогнул, ощутив их мягкое пористое покрытие.
Я все еще жив…
Правый ступоход "Беркута" с чавкающим звуком вышел из грязи. Сердце Игоря билось ровно, медленно, глухо: он уклонил машину от несущегося на него вала кустистых разрывов.
Новая стена огня прочертила городскую окраину. Несколько зданий проспекта Беглецов, внезапно дрогнули и начали рушиться, взметнув клубы белесой бетонной пыли.
Кто-то зло и нечленораздельно орал в эфире.
Облака кипели, раскаленные росчерки ракетных ударов секли по земле, как огненный ливень.
— Первый, твою мать! Куда вы бьете! Здесь же мы!!!
Осколки градом барабанили по броне "Беркута".
— Отходим!.. — рвался в эфире чей-то надорванный крик.
Орбитальный удар с каждой секундой набирал силу: казалось, что поднятая разрывами земля встала на дыбы и повисла в воздухе, вопреки законам тяготения.
Корпус "Беркута" содрогался от сокрушительных вибраций, но серв-машина по-прежнему удерживала равновесие: множество автоматических подсистем помогали Игорю, принимая на себя бремя сиюсекундных решений.
Лавируя среди разрывов, Рокотов поначалу прорывался к грузовому порталу колониального убежища, но огонь в том направлении становился все плотнее. Перешагнув через разбитую прямым попаданием дорожную развязку, от которой остались лишь огрызки стеклобетонных опор, ему пришлось свернуть на центральный проспект.
Система поиска и распознавания целей самообучалась на ходу. Если раньше в ее базах данных содержались сведения об агрессивных жизненных формах Дабога, то теперь этот список пополнился кибернетическими механизмами: вот уже несколько раз среди дыма и пламени сканеры "Беркута" уверенно фиксировали сигнатуры боевых планетарных машин.
Вокруг оседали подрубленные взрывами стены зданий. На фоне огненных всплесков датчики вновь обнаружили одну из БПМ: она затаилась в руинах у перекрестка, заряжая генератор плазмы.
Игорь поймал цель и сжал гашетки горнопроходческих лазеров.
Росчерки когерентного излучения прошили сумрак. Брызнул раскаленный бетонный щебень, раздался мощный врыв.
Сканер частот, отсекая помехи, выплеснул в рассудок чей-то голос:
— Он идет! Он продолжает идти! Мы потеряли вторую БПМ!
В кипящем аду городских улиц сгорало прошлое. Тот Игорь Рокотов, что утром припарковал флайкар у входа в музей, умер.
Обрывки фраз, выхваченные из эфира, больше не ранили.
— Поднимайте ДШМ! Пусть ударят по нему ракетами!
На противоположной окраине города начали стремительно набирать мощь две сигнатуры десантно-штурмовых модулей. Корабли высадки представляли для "Беркута" серьезную угрозу, но Игорь уже перешагнул черту сомнений, страха, ложной жалости, — он догорал, зная, что живым из этого боя ему не выйти.
Горе, граничащее с безумием, толкнуло на отчаянный шаг. Проломив стену одного из зданий, он вывел серв-машину на чудом уцелевший огрызок автомагистрали.
Десантно-штурмовые модули были видны только на сканерах в виде блеклых энергетических матриц. Они совершили посадку с интервалом в пятьсот метров. Сейчас средняя пара поднималась в воздух, одновременно разворачиваясь для захода на цель.
Рокотов залпом разрядил промышленные лазерные установки и тут же реверсом двигателей ушел назад.
Приподнятый на опорах отрезок дороги ответным огнем разнесло в пыль, а там, где сканировались позиции ДШМ внезапно разлилось ослепительное пламя, подсветившее низкие облака, — один из модулей явно был подбит.
В этот миг Игорь понял главное: силы вторжения относительно невелики, а с любой из земных машин он может сразиться на равных.
Свернув в руины, ориентируясь на зарево, он направил "Беркута" к северной окраине города.
Очереди из курсовых орудий БПМ настигли "Беркута" на следующем перекрестке. Рубка уже была прошита в нескольких местах, некоторые экраны рябили помехами, едкий дым сочился из-под поврежденных консолей.
Четыре боевые планетарные машины вели огонь из глубины здания, заняв позиции на первом этаже, за выбитыми витринами супермаркета.
Двигатели торсового разворота отработали рывками, с зубовным скрежетом поврежденных механизмов. Шквал лазерных разрядов подрубил опоры здания, обрушив его на противника.
В клубах белесой пыли сверкнули вспышки, выжигающие кубометры бетона — это взорвались плазмогенераторы боевых машин.
Если бы Рокотов в своем жутком демарше по улицам разрушенного города придерживался правил, тактик, уловок, — он бы погиб. Но им руководили лишь горе, граничащее с безумием. Мысленно приговорив себя, он вел "Беркута" в направлении зарева, охваченный только одним стремлением, — любой ценой уничтожить десантные корабли противника.
Им не было места на Дабоге. Они не имели права находиться здесь…
Игорь не знал, что враг уже начал ощущать мистический ужас от тяжкой, отдающей роковой неизбежностью поступи шестидесятитонного "Беркута".
Очередной разрыв ударил всего в нескольких метрах. Мимо рубки, вращаясь, пролетел кусок бетонного поребрика. В правом ступоходе что-то заскрежетало.
— …входит в четвертый сектор! Это в километре от позиции ДШМ!..
— …горит планетарное топливо!.. Не можем погасить!..
— …не остановить его! Попал в правый ступоход… У него керамлитовое бронирование! Явно использована обшивка, снятая с колониального транспорта! Есть еще одно попадание!.. Продолжает идти!.. Да не знаю я, что им движет!..
…
Нагумо, слушавший эфир, хмуро взглянул на тактический монитор.
— Отступить! — приняв нелегкое решение, глухо распорядился он. — Старт ДШМ по готовности! Такие потери неприемлемы! Добьем его с орбиты, и тогда снова высадим десант!
По сути, это был разгром. На окраине города в озере разлившегося планетарного топлива горели два корабля высадки. Потеряно шесть БПМ. Адмирал не понимал, как один колониальный механизм мог сотворить такое?!
…
Приближаясь к месту посадки десантно-штурмовых модулей, Игорь заметил, как среди руин промелькнули и тут же исчезли люди в смутно знакомой экипировке.
Впрочем, он уже плохо соображал. Последствия сильнейшей контузии и двух осколочных ранений давали знать о себе все жестче и чаще. Зрение "плыло". "Беркута" кренило на один борт. Поврежденные сервоприводы правого ступохода визжали и выли.
В левом лазере что-то угрожающе потрескивало, его ротор заклинило, а с загривка "Беркута" снопами сыпались искры.
Перед глазами Игоря плавали багряные пятна боли. Он с трудом управлял "Беркутом", но и сопротивление на пути фактически было сломлено, — противник отступал, орбитальные удары прекратились.
В заострившихся чертах Рокотова, в бледной, плотно сомкнутой линии губ читалось не только крайнее напряжение всех сил, но и безысходность. Ему всерьез казалось, что на обломках первой уничтоженной планетарной машины, среди разорванных в клочья человеческих тел, он потерял право на жизнь…
В дыму снова появились сигнатуры. Две БПМ быстро приближались, атакуя с разных сторон. Они открыли огонь издалека, — снарядные трассы легли неточно, полоснули по руинам, выбивая всплески пламени, а затем настигли "Беркута", вгрызлись в броню, заставив его пошатнуться.
Правый ступоход окончательно заклинило. Древний сервомеханизм, созданный на заре освоения Дабога, действительно превосходил технику землян, прежде всего уровнем защиты, живучестью, — именно это позволило Рокотову продержаться так долго, но сейчас наступил предел.
Корпус "Беркута" зиял пробоинами. Массивные детали, отлитые из керамлита обшивки колониального транспорта, покрылись подпалинами и выщерблинами. Большинство систем, спрятанные глубоко под бронированием, еще действовали, но один из лазеров отказал, а накачка второго происходила медленно, со сбоями: реактор вышел на грань перегрузки.
Игнорируя БПМ, Рокотов отработал торсовым поворотом. Рубка со скрежетом сместилась, теперь ее хоть немного прикрывал угол здания, а на целевом мониторе появились блеклые засечки десантных кораблей, — два из них оказались на линии огня.
Правая лазерная установка, рассыпая искры, разрядилась длинной очередью световых стрел. Они с шипением пронзили влажный воздух, впились в обшивку десантного корабля, высекая брызги расплавленного металла, прожигая защиту.
На северной окраине города в конце проспекта Беглецов ударил еще один мощный взрыв.
В ответ огрызнулись орудия стартующих ДШМ. Из-за руин зданий по короткой дуге вырвались инверсионные шлейфы ракетного залпа. Пространство вокруг вскипело. Одна из ракет настигла цель, но покалеченный "Беркут" не упал, — кренясь, он оперся кормовой частью рубки на руины здания и застыл, окутанный ядовитым зеленоватым паром. На панелях управления перемигивались тревожные огни. Автоматика в аварином режиме погасила перегретый реактор. Из перебитых приводов развороченной конечности толчками била гидравлическая жидкость.
Поделиться книгой: