Сквозь пламя сражений

За верность воинскому долгу, мужество, проявленное в боях, Иван Тихонович награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, Богдана Хмельницкого III степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За Победу над Германией», а также другими знаками отличия. Недавно к ним прибавилась и медаль в ознаменование 60-летия освобождения Украины от фашистских захватчиков. На встречах с молодежью Тарасюк охотно рассказывает о сражениях в Великой Отечественной, о своих однополчанах, о славной артиллерии – боге войны.

ИЗ РАЗВЕДКИ С «ЯЗЫКОМ»

Павел Васильевич Демкин принадлежит к поколению отважных сыновей Отчизны, о которых погибший на фронте молодой поэт Николай Майоров написал проникновенные строки:

Мы были высоки, русоволосы.

Вы в книгах прочитаете, как миф,

О людях, что ушли недолюбив,

Не докурив последней папиросы…

Павел Васильевич, прошедший сквозь пламя сражений, ныне в своих воспоминаниях все чаще возвращается к тем далеким суровым годам, стремится разыскать однополчан. С этой целью сформулировал вопросы для популярной телепрограммы «Жди меня».

Вполне естественное желание ветерана узнать о судьбе фронтовых товарищей и, если посчастливится, встретиться. Такая трогательная встреча в канун юбилея Великой Победы была бы очень знаменательна.

Когда началась война, Павлу Демкину исполнилось девятнадцать лет. Уже на третий день после налета вражеской авиации на Севастополь и другие города Павел был зачислен курсантом интендантского училища, находившегося в Симферополе, а затем передислоцированного в Севастополь. Днем занимались, а ночью несли службу на улицах города, гася зажигалки и очаги пожаров после бомбардировок.

Понимая, что война с лютым врагом будет долгой и ожесточенной, командование училища щадило новобранцев, отклоняя их рапорты с просьбами отправить на фронт. Позже училище было переведено в г. Мелекес, что вблизи Ульяновска, а оттуда в Омск. В нем Павел проучился до июня сорок второго года.

– Накануне выпуска нас собрали и сообщили, что интендантов в армии уже достаточно, необходимы строевые офицеры. Большинство курсантов, среди которых и я, продолжили учебу в Новосибирске, – вспоминает П. Демкин. – А в октябре сорок второго года в звании младшего лейтенанта я был зачислен в резерв управления кадров Московского военного округа. Через месяц отправили на Сталинградский фронт, где готовилась грандиозная операция.

Назначили заместителем командира роты 151-го гвардейского полка 52-й гвардейской стрелковой дивизии. Отражая яростные атаки гитлеровцев и переходя в контратаки, в коротких промежутках между боями изучали передний рубеж противника. А ночью проводили разведку в тылу врага. Однажды получили задание захватить «языка» и успешно справились с задачей – застали врасплох расчет пулемета, доставили трех фашистов, и за это были поощрены комдивом полковником Козиным. Припоминаю и такой случай: чтобы взять «языка», а тогда – перед началом Сталинградской битвы – усилился сбор секретной информации, проявили солдатскую смекалку. В артполку забраковали одну из тягловых лошадей, привели ее на передний край и перегнали через железную дорогу, ведущую в Сталинград. Здесь ее пристрелили на виду у фашистов, страдавших от голода и холода. Ночью возле туши наши разведчики захватили «языка» и доставили в штаб дивизии.

В одном из сражений в разгар Сталинградской битвы Павел Демкин был ранен и с января по май сорок третьего года находился на лечении в эвакогоспитале в г. Вольске Саратовской области. Впоследствии, как прошедший боевую закалку офицер, командовал взводом в 192-м запасном стрелковом полку 1-й Горьковской запасной стрелковой бригады. Благодаря знаниям и навыкам готовил призывников, а затем и сержантский состав к тактике боевых действий.

И после окончания войны Павел Васильевич, до 1957 года, продолжал служить в Вооруженных Силах и в системе МВД, в воинских частях и учреждениях, дислоцированных в Калуге, Москве, Ангарске.

В родную Керчь Павел Васильевич возвратился в 1981 году. За свой ратный труд он удостоен орденов Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалей «За оборону Сталинграда», «За Победу над фашистской Германией» и уже в последнее время – ордена Богдана Хмельницкого. Он вырастил и воспитал двоих сыновей – Владимира и Вячеслава. Они достойны своего отважного отца. Оптимист по характеру, Павел Васильевич общителен и доброжелателен. Охотно встречается с молодежью, рассказывает о своих ровесниках – воинах героического поколения защитников и освободителей Родины.

СИЛЬНЫЕ ДУХОМ

Судьбы людей героического поколения, сражавшихся с захватчиками на фронтах, в партизанских отрядах и подполье, ковавших оружие победы в тылу, – это бесценные документы эпохи, свидетельствующие о силе духа, патриотизма и любви к Отечеству.

Нынешние ветераны, несмотря на преклонный возраст, болезни, сохраняют оптимизм и веру в позитивные перемены, отличаются активной гражданской позицией, ведут работу со школьниками и молодежью по военно-патриотическому воспитанию, твердо отстаивают правду о тех грозных событиях, участниками которых пришлось быть.

К славной когорте людей, сильных духом, принадлежит и Евгений Петрович Латышев, около десяти лет возглавляющий организацию ветеранов войны, труда, участников боевых действий, военной службы и воинов-интернационалистов Центрального района Симферополя.

– Евгений Петрович, где вас застало известие о войне и куда повели фронтовые пути-дороги?

– Известие застало в Севастополе, где, будучи 14-летним подростком, я гостил у тетки, а с семьей проживал и учился в Симферополе. Я родился в августе 1927-го в Орле, но уже в следующем году семья переехала в столицу Крыма, поэтому вся жизнь связана с Симферополем. Почти ежегодно приезжаем в Курскую, откуда родом моя супруга Валентина Петровна, или в Орловскую область и ощущаем особый душевный подъем, родство с землей. Там все напоминает о героическом прошлом. Такие чувства испытываю и в Севастополе, откуда начался мой боевой путь.

В июне сорок первого, в первый день войны, моряки Черноморского флота, севастопольцы достойно отразили налет вражеской авиации. Всех, от мальчишек до взрослых, объединяло чувство патриотизма, готовности защитить родную землю и город. Я тоже примкнул к морякам Приморской армии, которая с тяжелыми оборонительными боями под натиском превосходящих сил противника отошла от Одессы к Севастополю. Моряки приняли в свою семью, узнав, что я «ворошиловский стрелок». Брали с собой на передний рубеж. Однажды во время артобстрела я с двумя бойцами находился в окопе. Один из матросов погиб, другой был ранен, я тоже получил легкое ранение, но продолжал отстреливаться.

В июле сорок второго года защитники Севастополя, ряды которых после длительной обороны поредели, вынуждены были оставить город. Вместе с ними я эвакуировался в Новороссийск. Там после мытарств обо мне, голодном подростке, позаботился один из поваров полевой кухни, и вновь судьба свела с моряками. В сорок третьем году, мне вручили первую боевую награду – медаль «За оборону Севастополя», которой был удостоен еще в июле 1942-го.

В ноябре 1943 года, во время Керченско-Эльтигенской морской десантной операции, удалось переправиться через Керченский пролив. Но после того, как фашисты захватили плацдарм и назад на таманский берег путь был отрезан, пришлось пешком пробираться в оккупированный врагами Симферополь. Узнал о том, что отец Петр Кузьмич и старший брат Геннадий погибли в боях с захватчиками на Перекопе.

В апреле сорок четвертого года Симферополь был освобожден, а в мае меня призвали в действующую армию. Когда формировались части, то с учетом моего боевого опыта определили в танковую бригаду, с которой я дошел до Берлина. В составе 2-го Белорусского фронта участвовал в освобождении Белоруссии, в Молодечном, что вблизи Минска, был ранен. Затем были Польша, Чехословакия…

О том боевом времени напоминают награды – ордена Отечественной войны II степени, «За мужество», Богдана Хмельницкого, медали. Довелось в составе водителей автоколонны, груженной продовольствием и оружием, совершить командировку в Афганистан, когда в этой стране находился ограниченный контингент советских войск. Позже из рук командарма, а ныне губернатора Московской области Бориса Громова принял афганскую медаль «За ратный подвиг», а от президента Афганистана Наджибуллы – медаль «От благодарного афганского народа».

– Сколько человек в вашей ветеранской организации? Назовите самых активных своих помощников.

– В нашей организации более 14 тысяч человек, состоящих в 33 первичных, возглавляемых достойными людьми – надежными помощниками в добрых делах. Среди них – ответственный секретарь организации полковник в отставке (а в годы войны стрелок-радист) Федор Лаврентьевич Гаврилов, награжденный орденами Отечественной войны, Красной Звезды, «За мужество», медалью «За боевые заслуги»; члены президиума полковники Василий Митрофанович Каратаев, также отмеченный орденами Отечественной войны и Красного Знамени, Николай Максимович Мартюхов, кадровый офицер, три года прослуживший в Афганистане и удостоенный боевых наград. Гордимся мы и ратными подвигами Михаила Эрастовича Демурия, воевавшего в пехоте, в составе 51-й армии участвовавшего в освобождении Крыма. Он награжден орденами Отечественной войны, Красной Звезды и медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Александра Никитична Дымченко с первых дней войны служила телеграфисткой-телефонисткой. Дважды была ранена, но возвращалась в строй, тем самым подтвердив, что женщинам по плечу любое дело, в том числе и защита Отечества. Она удостоена орденов Отечественной войны II степени, Красной Звезды, медали «За боевые заслуги». И этот список творцов Великой Победы можно продолжать долго.

Отрадно, что славу воинов старшего поколения приумножают ветераны Вооруженных Сил и воины-интернационалисты. В свое время в составе нашей организации были и воины-афганцы во главе с Александром Шуваловым. Отважный и надежный товарищ, ныне он руководит Симферопольской городской организацией воинов-афганцев. Продолжаем сотрудничать. В повседневных ветеранских делах и заботах мне помогает верная спутница жизни – супруга Валентина Петровна. Она – ветеран труда, из числа детей войны, ей довелось, как и ее ровесникам, хлебнуть лиха, выдержать суровые испытания.

– Как вы и ваши боевые побратимы планируете отметить День Победы?

– Конечно же, торжественно. Сейчас проводим смотр своих рядов, оцениваем состояние здоровья, ведь тем, кто участвовал в сражениях, даже в последние год-два до Победы, уже за восемьдесят. Не прекращаем военно-патриотическую работу среди школьников, студентов, и в эти месяцы она усилилась.

На территории Центрального района нет школы, училища, в которых бы не побывали наши ветераны с рассказами о войне, о своих боевых товарищах. К счастью, в большинстве школ сохранились музеи боевой и трудовой славы, и мы охотно пополняем их материалами и экспонатами о событиях, память о которых не подлежит забвению. Благодарны руководителям района, с большим пониманием и вниманием относящимся к нашим заботам и оказывающим моральную и материальную поддержку в проведении мероприятий, связанных со знаменательными датами. Уверен, что и великий праздник Победы встретим достойно.

…Мы беседовали в одном из помещений в здании Центрального райсовета Симферополя, где находится «штаб-квартира» ветеранской организации, скорее похожая не на служебный кабинет, а на филиал музея. На стенах – стенды с фотографиями выдающихся военачальников и ныне здравствующих ветеранов, карты военных операций и другие материалы. А на самом почетном месте – копия Знамени Победы, которое в мае 1945 года было водружено над поверженным рейхстагом. На нем, правда в сокращенном варианте, начертано: «150 стрелковая ордена Кутузова II степени Идрицкая дивизия 79 стрелкового корпуса 3 ударной армии 1 Белорусского фронта». Знамя Победы хранится в Москве, однако и этой реликвией ветераны дорожат не меньше, ибо она является венцом их трудной, но героической судьбы.

Евгений Петрович – из тех людей, о ком фронтовой поэт Николай Рыбалко слагал стихи:

Я жил в такие времена,

В такие дни, в такие даты.

Меня, безусого, война

До срока призвала в солдаты.

И в краснозвездного меня

Сто пушек целилось, наверно!

Москву собою заслоня,

Весь мир прикрыл я

в сорок первом…

ИЗ ПЕХОТЫ – В ТАНКИСТЫ

Уроженец села Орловки Воронежской области Николай Шустиков спустя двое суток после того, как ему исполнилось шестнадцать лет, узнал, что на Родину напали фашисты.

Воспитанные в духе патриотизма и любви к Отечеству, юноши и девушки настойчиво обивали пороги военкоматов, но в ответ от суровых военных слышали: «Учитесь, ребята, отцы и старшие братья и без вас одолеют врага». Даже кадровые офицеры были уверены, что Красной Армии удастся в течение нескольких месяцев лобовыми атаками разбить противника и изгнать его с родной земли. Но война обернулась огромными человеческими жертвами и разрушениями, города, поселки, села лежали в руинах. Поэтому и младшему поколению довелось пройти по огненным дорогам, испытать горечь потерь и радость побед.

В неполные восемнадцать лет Коля Шустиков был зачислен в стрелковый взвод и стал пехотинцем. Об одном из эпизодов, из которых были сотканы суровые солдатские будни, уже в послевоенное, мирное время ему напомнил такой факт.

– Несколько лет назад в середине мая мне довелось услышать передачу радиостанции «Маяк», – рассказывает Николай Агафонович. – Она была посвящена событиям минувшей войны. Корреспондент спросил ветерана, что ему запомнилось больше всего? Рассказ фронтовика поразил меня. Уж очень знакомо все было – и место, и время, и обстоятельства…

Лично со мной случилось это на Кубани почти в десяти километрах к востоку от станицы Крымской. 29 апреля 1943 года наш второй батальон 353-го стрелкового полка 51-й армии повел наступление на участок обороны фашистов, окопавшихся в насыпи железной дороги. Перед нами стояла задача – взять хутор Плавинский, расположенный в двух-трех километрах в тылу противника. К трем часам пополудни наше наступление захлебнулось. Бойцы залегли в двух рощах вдоль железнодорожного полотна. Расстояние между рощами, в которых сосредоточились наши бойцы, составляло около ста тридцати метров, посредине протекал ручей шириной до трех метров. Когда мы шли в атаку, я с ходу прыгнул в него и оказался по колено в воде.

Часть однополчан расположилась на опушке рощи фронтом к фашистам, а другая – к противоположной роще. Около меня лежал телефонист, чуть дальше – наш командир роты. Вскоре он по телефону получил из штаба указание – уточнить потери и подготовить новый бросок на полотно железной дороги и о готовности доложить. Я слышал разговор и догадывался, о чем речь. Ротный подозвал бойца, проинструктировал и послал его в другую рощу с поручением.

Вскочил боец и побежал кратчайшим путем, но сразу же был сражен снайпером в двадцати метрах от нашей опушки. Такая же участь постигла второго и третьего посыльных, хотя передвигались они по-пластунски и короткими перебежками. Ребята были убиты, не достигнув ручья. Посмотрел ротный на меня, и я понял – моя очередь. Снял с себя шинель, ботинки, автомат и передал телефонисту, а комсомольский билет и солдатскую книжку – командиру. В одном обмундировании и босой пошел на то же место ручья, где прыгал через него. Земля и вода были очень холодными, но я лег в ручей и пополз на спине.

Фашистский снайпер молчал – не видел меня. Очень осторожно нащупал ногой твердый грунт и уперся в него, с силой оттолкнулся и рванулся к роще. Бежал, не то слово – летел к ней и в уме просчитывал, что делает снайпер – меняет изготовку, положение тела, положение винтовки, ловит меня в окуляр прицела, прицеливается, нажимает спусковой… и я камнем падаю на землю. Тут же перепонку уха рвет резкий, оглушительный хлопок снайперской пули. Упал в мелкую воронку, затаился.

Наши бойцы подумали, что я убит. Противник, видимо, тоже. Я притворился мертвым, но незаметно, медленно подтянул ногу к подбородку коленом, ступней уперся в край воронки и метнулся к заветной цели… Запоздало хлестнула пуля снайпера мимо, опять повезло, и вскоре, грязный и мокрый, запыхавшийся , я докладывал старшему командиру переданное ему распоряжение. Приказ был выполнен. С того дня меня стали называть четвертым, и это вызывало чувство гордости.

– Николай Агафонович, получается, что в той радиопередаче речь шла о ваших действиях?

– Я в этом не сомневаюсь, ведь в рассказе фронтовика звучали слова «Кубань, станица Крымская», «29 апреля 1943 года, оборона по железнодорожному полотну», «прогалина между двумя рощами и ручей посредине», «трое убитых вражеским снайпером бойцов и четвертый инициативный солдат, сделавший дело и оставшийся живым». Я искренне благодарен тому фронтовику за то, что он озвучил, в общем-то, мой боевой эпизод. Догадываюсь, что он тогда был связистом. А вот имя и фамилию не припомню. Постараюсь найти его с помощью телепередачи «Жди меня» и приглашу в гости. Ведь он – мой однополчанин.

Такой вот неожиданный поворот событий. Еще одна дата, 26 мая 1943 года, запечатлелась в памяти Шустикова. В ожесточенных, кровопролитных боях по направлению к Новороссийску он был тяжело ранен. После лечения в госпитале в Ереване его зачислили в 21-й отдельный учебный танковый полк. Краткосрочные курсы, и Николай из пехотинца превратился в механика-водителя танка Т-34. Освобождал родную землю, страны Восточной Европы.

По боевым наградам не сложно оценить ратную доблесть Шустикова и узнать названия стран, жители которых цветами встречали освободителей. Николай Агафонович награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны первой степени, медалями «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За Победу над Германией» – всего их с юбилейными более двадцати.

В послевоенное время Н. Шустиков закончил училище связи в Киеве и долгие годы (трудовой стаж – 56 лет) проработал на Керченской паромной переправе и в таможне. Вместе с женой Мартой Михайловной вырастили и воспитали сына Игоря и дочь Ирину, подаривших им четырех внуков и двух внучек. И уже третье поколение (правнуки) радуется солнцу и чистому небу, родной земле, за которую отважно сражался прадед Николай. Более полувека его судьба связана с Керчью, где много друзей-фронтовиков.

НА МОСКОВСКИХ РУБЕЖАХ

Ветерана войны Николая Петровича Лебедева, несмотря на солидный возраст под девяносто лет, отличало чувство ответственности и оптимизм. Долгие годы он успешно исполнял обязанности секретаря городского совета ветеранов войны и участников боевых действий. Вел материалы делопроизводства, протоколы заседаний президиума и бюро, переписку с ветеранскими и другими организациями. В частности, с руководством международного союза участников войны. Выкраивал время и для встреч с молодежью, учащимися школ, профтехучилищ Рассказывал о суровом героическом времени, о боевых товарищах, о верности присяге. Ветерану есть о чем вспомнить

Накануне войны Николай окончил Свердловский педагогический институт, собирался работать в школе. Но уже в июле был призван в армию.

–В октябре-ноябре сорок первого смертельная угроза нависла над Москвой, – вспоминает Николай Петрович. – Фашисты захватили Волоколамск, Наро-Фоминск, Клин и готовились к решительному штурму. Нас, курсантов Муромского радиотехнического училища, выстроили на плацу и объявили, что в связи с тяжелой обстановкой на фронте выпуск будет ускоренный. Вскоре я в звании сержанта стал радистом второго батальона 28-й отдельной курсантской бригады. В середине ноября бригада заняла свой сектор обороны под Москвой. Окопались в готовности стоять насмерть. Мне и моему напарнику Ашоту Аганесяну, бывшему студенту Ереванского пединститута, было приказано осуществлять связь подразделений со штабом батальона.

До декабря, отражая атаки противника, мы держали оборону. Но по разговорам, настроению штабистов несложно было понять: намечается контрнаступление. Прибыли долгожданные сибирские дивизии, новые танковые соединения, артиллерия и неведомое тогда грозное оружие– «катюша».

Наступление началось 6 декабря мощной артподготовкой. А когда прогремели залпы «катюш», казалось, что земля разверзлась под ногами фашистов. Наши батальоны, роты пошли в атаку. Перед бригадой была поставлена задача – прорвать оборону немцев в районе деревни Катюша и выйти на подступы к городку Красная Поляна. Справа от нас действовала 64-я бригада морской пехоты, а слева – воины стрелковой дивизии. Для обеспечения надежной связи комбат приказал мне и Аганесяну находиться рядом. Он подался в ряды атакующих, мы – за ним. Здорово, точно поработала артиллерия, деревню Катюша мы взяли без больших потерь. Деморализованные решительным натиском, фашисты сдавались в плен…

После освобождения городка Красная Поляна 20-ю армию, в составе которой была и наша курсантская бригада, повернули в направлении Гжатска. Началось преследование врага, стремившегося закрепиться на выгодных позициях. Поражали его огневые точки, узлы обороны, переходя в рукопашные схватки. Зима 1941-1942-го была суровой, морозы достигали сорока градусов. Фашисты при отступлении минировали поля, поэтому мы проявляли осторожность. Саперы прокладывали нам проходы. Во время коротких привалов в глубоком снегу расчищали место и согревались кострами из березовых поленьев и кипятком.

Условия были сложные, но все испытания выдержали, все препятствия преодолели. Фашистов отбросили от Москвы на 100-250 километров. Освободили Московскую область, Смоленск, Клин, Брянск и другие населенные пункты. В битве под Москвой был окончательно развеян миф о непобедимости вооруженных до зубов полчищ третьего рейха.

В звании старшего лейтенанта Николай Петрович в составе Западного, а затем и 1-го Белорусского фронта участвовал в освобождении не только родной земли, но и Польши, Германии, штурмовал Берлин, был ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 степени, Красной Звезды, десятью медалями.

ОБЕРЕГАЛ «ДОРОГУ ЖИЗНИ»

Судьба гвардии полковника в отставке Ивана Яковлевича Цапли, более трех десятилетий прожившего в Керчи, неразрывно связана с историей Отечества. На его долю выпали суровые испытания военного лихолетья, ибо он из поколения мужественных людей, сражавшихся с фашистами «не ради славы, ради жизни на земле». За ратный труд И. Цапля награжден двумя орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны 1-й степени, Богдана Хмельницкого и двадцатью шестью медалями…

Иван Яковлевич родился в Воронежской области, в многодетной семье. С десятилетнего возраста познал тяжесть крестьянского труда. Когда подрос, одним из первых в селе окончил курсы трактористов, а затем и сельхозтехникум, и в начале 30-х годов стал трудиться трактористом, машинистом молотилки, комбайнером, бригадиром и механиком в МТС. В феврале 1938 года Ивана по специальному набору призвали в Красную Армию и направили на учебу в Астраханское военное училище, а вскоре оттуда перевели в Винницкое стрелково-пулеметное, которое он закончил в 1940 году, став кадровым офицером. Грянула Великая Отечественная. Лейтенант Цапля в должности командира взвода, а вскоре и ротного, в составе 60-го мотострелкового полка сражался на переднем крае, на самых горячих участках Ленинградского и Северо-Западного фронтов, впоследствии объединенных в Волховский.

Только благодаря превосходству в живой силе и вооружении противнику удалось 8 ноября сорок первого года захватить Тихвин и перерезать Октябрьскую железную дорогу, по которой шли грузы к Ладожскому озеру и далее в осажденный Ленинград по «дороге жизни». Но через месяц наши войска перешли в контрнаступление, в котором участвовала и рота Цапли, выбили фашистов из Тихвина. «Дорога жизни», спасшая жизни тысячам ленинградцам, детям и старикам, была восстановлена. В этих ожесточенных сражениях Иван Яковлевич был тяжело ранен. Однополчане вынесли его с поля боя. В сознание отважный офицер пришел лишь в госпитале города Бийска, что в Алтайском крае. Едва оправившись от ран, стал «засыпать» начальство рапортами с настойчивыми требованиями направить его на фронт, где к тому времени смертью храбрых погибли его братья Василий, Терентий, Остап, Павел и Григорий…

Из-за больших потерь армии необходимы были офицерские кадры, поэтому Цаплю, опытного командира, прошедшего боевое крещение, направили командиром роты курсантов в Киевское пехотное училище. Здесь раскрылся его талант строгого и заботливого воспитателя, следовавшего суворовскому принципу: «Тяжело в учении – легко в бою». За период войны Иван Яковлевич воспитал семьсот офицеров, из которых шестнадцать впоследствии стали Героями Советского Союза.

В послевоенные годы он продолжил службу в Киевском пехотном училище и в других военных учебных заведениях. Более тридцати лет безупречной службы посвящены Отечеству. И после того, как в 1966 году ушел в отставку, был связан заботами по подготовке молодежи, призывников к срочной службе, а также к учебе в военных заведениях. Активно занимался этой работой и в 1976 году, когда переехал в Керчь.

– На первом собрании городского комитета ветеранов Ивана Яковлевича избрали заместителем председателя и руководителем секции по работе с молодежью при военкомате, а также с офицерами запаса, – вспоминает полковник в отставке Василий Иванович Чекин. – Он беседовал с каждым юношей по поводу предстоящей службы и выбора военной профессии.

В результате совместной работы с активистами ветеранского комитета в течение многих лет Керченский военкомат по подготовке призывников к службе и в военные училища был одним из лучших в Крыму.

– Для каждого настоящего мужчины священным долгом является защита Отечества, родной земли, – убежденно говорит Иван Яковлевич. – Я доволен тем, что внес свой скромный вклад в подготовку боевых офицеров в годы войны, а в мирное время – молодежи к службе в армии, повлиял на выбор военной профессии. В 2006 году гвардии полковнику Цапле исполнилось 90 лет. Но вскоре, достойно завершив свой земной путь, он ушел из жизни. Вечная память и слава мужественному офицеру Советской Армии.

В ЭКИПАЖЕ Т-34

В семье Николая Дмитриевича Головина гордятся боевой доблестью, проявленной им в годы Великой Отечественной войны. В праздничные дни он надевает парадный костюм, сверкающий орденами и медалями. Среди боевых наград – два ордена Отечественной войны первой и второй степеней, Красного Знамени, Славы третьей степени, чехословацкий «Боевой Крест», медали «За взятие Берлина», «За взятие Праги», «За Победу над Германией» многие другие. Уже в мирное время ветеран был удостоен ордена «За мужество». И за каждой боевой наградой – отвага, твердый характер наводчика, командира орудия легендарного танка Т-34,и всего экипажа машины боевой.

Добровольцем – на фронт

Коле Головину к началу войны исполнилось лишь пятнадцать с половиной лет. Окончив семилетку, он поступил в ремесленное училище, чтобы овладеть рабочей профессией. Перед угрозой оккупации Керчи училище вместе с курсантами было эвакуировано на Урал. Следуя призыву: «Все для фронта, все для Победы!», Николай и его ровесники заменили отцов и старших братьев за станками. Для производства танков, орудий, боеприпасов необходима была сталь. В сорто-прокатном цеху металлургического завода, где трудился Головин, изготовляли стволы орудий. Повзрослевшие в суровых трудовых буднях, ребята жадно внимали новостям, приходившим с фронта, мечтали не только ковать для фронта оружие, но и применять его в бою. «Бронь» на профессии лишала их шанса попасть на передовую. Читая письма с треугольником полевой почты от дяди, танкиста Ильи, Николай мечтал о фронте.