Помоги проекту - поделись книгой:
Азу уводят на нижнюю палубу. Она яростно сопротивляется, а Хейуорд провожает ее глазами.
На экран выводится трансляция с видеокамер, установленных в коридорах корабля.
Азу ведут мимо стеклянных отсеков с фантастическими существами.
В одном виднеются зыбкие очертания зеленоглазого леопарда, будто бы сотканного из дыма, в другом стоит человек-вулкан, из которого сочится лава, в третьем к потолку поднимается множество крыльев с острыми, как ножи, перьями.
Меня прошибает холодный пот… В жизни не видел ничего подобного. В одной из камер постоянно сверкает молния. Штормовая акула, надо полагать? Прекрасно, просто замечательно.
Охрана ведет Азу дальше. Они спускаются вглубь корабля, проходя мимо огромной стеклянной камеры высотой с двухэтажный дом, и тут мне на глаза попадается кое-что знакомое.
У нас в штабе хранится скелет археоптерикса, обнаруженный в Германии. Это такое древнее животное, занимавшее промежуточное положение между рептилиями и птицами. Само название вида переводится как «древнее крыло». Уникальность «нашего» скелета в том, что он принадлежит куда более «молодой» особи, чем те ископаемые остатки, которые выставлены в лондонском Музее естественной истории. Археоптерикс имел зубастую пасть, а величиной был не больше дрозда. Есть у нас кости еще одного вида, который, как считается, вымер миллионы лет назад: argentavis magnificens (дословно – «великолепная серебряная птица»). Размах крыльев аргентависа достигал двадцати трех футов. Говорят, чтобы развить начальную скорость для полета, этим тяжеловесам приходилось прыгать с утесов.
Так вот, в той двухэтажной камере сидит настоящий аргентавис – живая особь вымершего вида. Он великолепен…
Не могу описать охватившее меня чувство. Все, что я знал о жизни, перевернулось с ног на голову.
За стенами конференц-зала агенты ШВАБР обсуждают заключенных. По их словам, Азу отвели в особо охраняемую зону, где содержатся самые опасные существа на планете.
В одной из камер мелькает темное пятно. У меня на глазах разбросанная по полу земля приходит в движение, как будто невидимый скульптор вылепливает из нее туловище, руки, лицо, глаза. По телу из грязи ползают черви, в нем копошатся кроты, но не проходит и минуты, как на потолке камеры включается душ. Прижимаясь лицом к стеклу и беззвучно крича, песочный человек начинает таять.
Меня выворачивает наизнанку, разматывает, как вязаный свитер, парализует от страха и восторженного изумления. Они настоящие…
Ну и ну…
Несмотря на все мои исследования, все мои связи, весь мой якобы колоссальный интеллект, я ничего не знал об этом проекте ШВАБР, даже не подозревал о существовании тюрьмы для фантастических монстров.
Неужели их всех записали в «террористы»?
Как я не догадался, что Азу посадят в тюрьму? Как я мог недооценить всю мощь секретной правительственной организации? Я думал, ее отвезут на какой-нибудь охраняемый объект…
Господи, надо же быть таким бестолковым!
У ШВАБР в СТО раз больше сведений, чем у меня, а теперь у них еще и моя девушка.
Азу ведут мимо лаборатории, посреди которой парит миниатюрная деревянная лодка серебристого цвета. Лодка привязана к столу, вокруг которого столпились люди. Они отпиливают от бортов маленькие кусочки и помещают в пробирки для дальнейшего изучения.
У Азы загораются глаза, как будто она заметила родную и дорогую сердцу вещь. Я весь год не видел ее такой оживленной. Должно быть, лодка магонская.
Как же я был слеп!
Над головой кружит число пи. Цифры после запятой ползут вверх по стенам и пляшут у меня перед глазами. Вселенную застилает туман… Слишком много неизвестных… Нельзя было доверять никому, кроме Азы.
Дверь конференц-зала отворяется.
– Кервин, – говорит директор Армстронг.
– Что происходит? – спрашиваю я ровным голосом.
– Куэл в бегах, но на борту корабля ваша девушка в полной безопасности. Нам нужно от нее лишь одно: Хор. Вы наверняка знаете слабые места Азы и как ее расколоть. Это для ее же блага.
– А что такое Хор?
– Хор – это шанс убрать Куэл без официального вмешательства с нашей стороны, – говорит Армстронг. – Благодаря вашим разведданным нам удалось завербовать Хейуорд Бойл. Можете собой гордиться. Она согласилась помочь нам выудить из Азы местоположение Хора.
За прошедший год Аза ни разу не упомянула ни о каком Хоре.
– Вам необязательно выуживать сведения из Азы. Я сам могу навести вас на Хор, – говорю я.
Армстронг меняется в лице.
–
Я встречаюсь с ним взглядом.
– Но отсюда мне его не найти.
Немного подумав, он кивает.
Я сижу на заднем сиденье машины, которая мчится по шоссе. Агенты ШВАБР везут меня домой.
Едва сдерживаюсь, чтобы не начать выкрикивать число пи, чтобы не щелкать по сто раз кнопкой разблокировки дверцы, чтобы не дать панике поглотить меня. Я надеялся, что оставил все это в прошлом, но, видимо, от себя не убежишь.
Рядом с машиной летит сова, а за ней – горстка других птиц. Я мгновенно настораживаюсь. Хотя, может быть, это всего-навсего птицы.
Тут сова заглядывает прямо в окно машины, и у меня по всему телу пробегают мурашки. Она сжимает и разжимает когти, длинные, как мои пальцы. Мордочка у нее круглая, а глаза просто огромные, но что она делает рядом с дорогой среди бела дня? Интересно, сколько времени я провел под землей? Поездка от дома до штаб-квартиры занимает около часа, но какой сейчас день?
У меня нет ни малейшего желания предупреждать агентов, что за машиной, вероятно, следует стая ростр. Сбоку от совы появляется голубая сойка, а над ними летит беркут. Скорость у них не шуточная.
Сова закладывает крутой вираж и взмывает ввысь, уводя за собой всю пеструю стаю. Вскоре они скрываются из виду.
Ладно. Ладно.
Успокойся, мать твою.
Зажмурившись, я повторяю кусочек пи, один виток числа, которое заключает в себе целую вселенную вместе с Азой и мной. Я представляю нас в центре круга, состоящего из триллионов цифр. Я рисую в воображении все сценарии нашего будущего, в которых мы остаемся в одной плоскости, даже если нас разлучат.
Аза стоит в одном конце пи, а я барахтаюсь в его бесконечном хвосте, и всякий раз, когда открывают новую цифру после запятой, расстояние между нами увеличивается. Но мы все равно будем связаны друг с другом.
Мы всегда будем связаны.
Как жить дальше, если Азы не будет рядом?
Мне хочется улететь далеко-далеко и забыть обо всем на свете. Некоторые виды соловьев каждый год проделывают путь из Британии на юг Африки, пролетая над Гибралтаром и пустыней Сахара, чтобы всю зиму жить в тепле и лакомиться насекомыми. В это время года, в этот самый момент, когда я сижу в машине в Америке, а за окном снег и лед, они наслаждаются африканским солнцем.
Если у меня не получится отыскать Азу, я хотел бы проснуться как-нибудь среди ночи и, подобно перелетной птице, взмыть в небеса. Я летал бы вокруг света, пока однажды не нашел бы ее.
Но я не умею летать.
Не умею петь.
Не умею управлять кораблем.
Мы останавливаемся в половине квартала от моего дома, но, судя по отсутствию машин на подъездной дорожке, мамы куда-то укатили. И хорошо. Мне сейчас меньше всего хочется, чтобы они устраивали мне допрос. Я отсутствовал чересчур долго и…
В своем нынешнем состоянии просто не нашелся бы, что им ответить. Я определенно перепил кофе – чашек девяносто выхлебал, не меньше.
– Мы подождем, – говорит водитель.
Выйдя из машины, я замечаю, что к нам во двор слетелось множество птиц.
Они сидят на деревьях и усеивают лужайку перед домом, а одна даже порывается залететь внутрь, но я не обращаю на них внимания: голова забита знаками после запятой и мыслями об Азе.
Взбежав на крыльцо, я проскальзываю внутрь, несусь на второй этаж, к себе в комнату, выдвигаю ящик прикроватной тумбочки и лихорадочно в нем роюсь, пока не нахожу точно такой же компас, как тот, что подарил Азе.
Компас лежал в кармане ее летного комбинезона – во всяком случае, именно туда она убрала его утром в свой день рождения. Судя по кадрам с камеры видеонаблюдения, когда ее похитили, комбинезон все еще был на ней. Остается надеяться, что она не бросила компас куда-нибудь в угол комнаты, как только я уехал домой.
Ведь он не так прост, как кажется на первый взгляд.
На самом деле он просто нашпигован всякими хитроумными функциями.
Я открываю компас и нажимаю на кнопочку на его крышке. Прибор гудит, затем на внутренней стороне крышки появляется экран.
– Аза, ты меня слышишь? – говорю я. – АЗА РЭЙ.
ГЛАВА 11
{АЗА}
Охрана затаскивает меня обратно в камеру и задергивает занавески. Кару тоже сидел в клетке, накрытой покрывалом, когда я впервые увидела его в каюте Заль. Здесь темно. Прислонив ладони к стеклу, я чувствую неприятное покалывание – меня ударило током.
Жить мне еще не надоело, поэтому пытаться выбить стекло я, пожалуй, не буду.
Что же я могу сделать без голоса и без помощи Кару? С тех пор, как его поймали, он ни разу со мной не связался.
Все чувства вытесняет отчаяние. Заль на свободе, к ней явно примкнул Дай, а Кару, скорее всего, у них в плену.
Зачем он им нужен? Связь между Заль и Кару давно разрушена, он теперь моя птица сердца, так чего же она добивается?
Хочет меня напугать? Что ж, у нее прекрасно получается, вот только я сама попала в плен и даже не представляю, кто меня схватил и почему.
Раздается жужжание. Порывшись в кармане комбинезона, я вылавливаю оттуда компас. А я про него и думать забыла! Стрелка неуклонно указывает на север, и я с минуту удивленно на нее смотрю.
Затем на внутренней стороне крышки загорается экран, о существовании которого я и не подозревала, и на нем появляется лицо Джейсона. Он в панике.
СЛАВА БОГУ! Пусть себе паникует, главное, что он жив и здоров, что сидит у себя в комнате, а не в карцере на корабле Заль. Сердце стучит где-то в горле, на глаза наворачиваются слезы облегчения, которые при одной мысли о жизни, в которой нет Джейсона, грозят перерасти в рыдания.
– АЗА, – говорит он срывающимся голосом. – Господи, Аза, прости меня, пожалуйста!
Я торопливо шепчу, пулеметной очередью выплевывая слова:
– Не знаю, где я. Здесь Хейуорд. Заль сбежала, Дай тоже, они похитили Кару, и… господи боже… мне отсюда не выбраться, я ничем не могу ему помочь, ты должен спасти его…
– Ты в плавучей тюрьме, – говорит Джейсон. – Я отследил твое местоположение и скачиваю координаты. Я тебя вызволю – правда, пока не знаю как. Но, Аза…
– Что?
Он делает глубокий вдох.
– Прости, пожалуйста, я…
– Нет, это
– Нет. НЕТ! Я должен кое в чем тебе признаться. Послушай меня, Аза, дело в том…
В чем он собрался признаваться? Почему он плачет?
Неужели Заль напала на мою семью? Папа, мама, Илай… Я этого не переживу, просто не вынесу, просто…
Джейсон шумно выдыхает, качает головой из стороны в сторону, а потом выпаливает:
– Аза, ты не все обо мне знаешь.
Уставившись на маленький экран, я возражаю:
– Неправда. Я знаю о тебе все. Мы с самого начала были неразлучны, и так продолжится до конца.
Он не отвечает, и я начинаю всерьез волноваться.
– Скажи уже, в чем дело, просто скажи, и мы вместе во всем разберемся.
– Это я попросил, чтобы тебя взяли под стражу. Сразу после нашего возвращения из Норвегии… они не оставили мне выбора. Я вступил в секретное агентство и весь год отправлял им отчеты. Они обещали тебя защитить, а теперь… надо срочно тебя вызволять. – Пауза. – Они считают тебя террористкой.
ЧТО…
ЧТО?!
Он перестал спать, вспоминаю я, знает о Магонии подозрительно много, постоянно задает какие-то странные вопросы…
Теперь все встает на свои места. Печальная складывается картина.
Хочется орать, рыдать, меня снова начинает мутить.
– Ты меня обманывал, – шепчу я. – Ты лгал мне… ВЕСЬ ГОД?
– Я не лгал! Я просто… кое-что недоговаривал. Как еще мне было уберечь тебя от магонцев?
В его устах слово «магонцы» звучит как
Поделиться книгой: