Правосудие в современном мире

Правосудие в современном мире

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ИНСТИТУТ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И СРАВНИТЕЛЬНОГО ПРАВОВЕДЕНИЯ

ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Под редакцией

доктора юридических наук, профессора

В.М. ЛЕБЕДЕВА,

академика РАН Т.Я. ХАБРИЕВОЙ

Коллектив авторов

Лебедев В.М., Председатель Верховного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — введение, гл. 8; "Взгляд в будущее (вместо заключения)" (в соавт. с Т.Я. Хабриевой);

Хабриева Т.Я., директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ (ИЗиСП), академик РАН, член-корреспондент Международной академии сравнительного права, заслуженный юрист РФ — § 2, 3 гл. 2; "Взгляд в будущее (вместо заключения)" (в соавт. с В.М. Лебедевым);

Анишина В.И., судья Верховного Суда РФ, доктор юридических наук — § 2 — 6 гл. 12;

Артемов В.Ю., старший научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук — § 3, 4 гл. 7 (в соавт. с В.И. Лафитским);

Большова А.К., главный научный сотрудник ИЗиСП, действительный член РАЕН, заслуженный юрист РФ — гл. 27 (в соавт. с Н.И. Гайдаенко Шер);

Ведерникова О.Н., судья Верховного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор — гл. 10;

Власенко Н.А., заведующий отделом теории законодательства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — § 1 гл. 12;

Власов И.С., заведующий отделом уголовного законодательства и судоустройства зарубежных государств ИЗиСП, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ — гл. 5;

Волошин В.М., председатель Московского областного суда, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ — гл. 26;

Гайдаенко Шер Н.И., старший научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук — гл. 27 (в соавт. с А.К. Большовой);

Гетман Е.С., судья Верховного Суда РФ, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ — гл. 28;

Глазкова М.Е., научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук — гл. 22;

Дорошков В.В., секретарь Пленума, судья Верховного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — гл. 14, 16, 20, § 1 гл. 24;

Ершов В.В., ректор Российской академии правосудия, академик РАЕН, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — гл. 11;

Калинина Л.А., судья Верховного Суда РФ, кандидат юридических наук, доцент — гл. 15, 21;

Капустин А.Я., заместитель директора ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор — § 1, 2 гл. 9;

Кашепов В.П., заведующий отделом уголовного и уголовно-процессуального законодательства, судоустройства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — гл. 4;

Каширкина А.А., ведущий научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук — § 3 гл. 9;

Лафитский В.И., заместитель директора ИЗиСП, член-корреспондент Международной академии сравнительного права, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ — гл. 1; § 1 гл. 2; § 1 — 3 гл. 6; § 4 гл. 6 (в соавт. с И.Г. Тимошенко); § 1, 2 гл. 7; § 3, 4 гл. 7 (в соавт. с В.Ю. Артемовым);

Пчелинцева Л.М., судья Верховного Суда РФ, доктор юридических наук, профессор — гл. 18, 19, 23;

Серков П.П., первый заместитель Председателя Верховного Суда РФ, председатель Судебной коллегии по административным делам, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ — § 2 гл. 24; гл. 25;

Терещенко Л.К., заместитель заведующего отделом административного законодательства и процесса ИЗиСП, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ — гл. 17;

Тимошенко И.Г., исполняющая обязанности заведующего отделом конституционного и административного законодательства иностранных государств ИЗиСП, кандидат юридических наук — § 4 гл. 6 (в соавт. с В.И. Лафитским);

Тиунов О.И., заведующий отделом международного публичного права ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — гл. 13;

Тихомиров Ю.А., главный научный сотрудник ИЗиСП, член-корреспондент Международной академии сравнительного права, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ — гл. 3;

Толкаченко А.А., судья Верховного Суда РФ, председатель судебного состава Судебной коллегии по уголовным делам, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ — § 7 гл. 12.

Введение

Тема правосудия редко становится предметом специальных научных изысканий. В основном внимание как российских, так и зарубежных ученых обращено на вопросы организации судебной власти, судопроизводства, судейского корпуса, процессуальных гарантий и прав. А между тем она имеет большой исследовательский потенциал, позволяя не только раскрыть цели, задачи, внутреннее содержание судебной власти и судопроизводства, но и, возможно, переосмыслить многие устоявшиеся в этой сфере традиционные представления.

Необходимость такого разворота доктринальных исследований подтверждают и непрекращающиеся в России и других странах дискуссии о задачах судебных реформ, необходимости коррекции законодательства, средствах совершенствования правоприменительной практики. Часто критика недостаточно обоснованна. Тем не менее с учетом действительно имеющихся проблем она полезна, поскольку заставляет искать и находить новые пути преодоления того разрыва, который существует между идеалами правосудия и практикой его осуществления.

Идеи правосудия складывались задолго до формирования современной системы судебной власти. Они нашли отражение на страницах священных писаний, научных трудов философов и юристов Древнего Востока, Римской империи и средневековых государств Западной и Восточной Европы. Идеалы правосудия воспеты в народных легендах и песнях и отражены в работах великих писателей прошлого. Все они в той или иной мере получили развитие в современных концепциях правосудия. И, прослеживая их влияние, можно раскрыть не только общие, но и особенные черты действующих моделей правосудия, в том числе российской.

Существует множество подходов к определению правосудия.

Так, в общественном сознании дореволюционной России правосудие понималось как "правый суд, решение по закону, по совести... правда"[1]. Такое же восприятие правосудия отражено в Указе Александра II Правительствующему сенату от 20 января 1864 г. о проведении судебной реформы, поставившем цель внедрить в России "суд скорый, правый, милостивый и равный для всех"[2]. Раскрытию этих критериев правосудия посвящено много работ дореволюционных юристов Н.С. Таганцева, Г.А. Джаншиева, И.А. Фойницкого и др.

Октябрьская революция 1917 г. прервала эту традицию, подчинив судопроизводство требованиям революционной борьбы и политической целесообразности. Тем не менее полного отказа от традиционных идей правосудия не было даже в самые мрачные годы советских репрессий. Критерии правосудия действовали, хотя и в ограниченном объеме, в сфере гражданского судопроизводства (в частности, при разбирательстве трудовых и многих имущественных споров)[3] и при рассмотрении отдельных категорий уголовных дел. Постепенно формировалась советская доктрина правосудия, часть идей и принципов которой сохраняют свою силу и в наши дни.

В общественном сознании Великобритании начала XX в. под правосудием понималось "воздаяние каждому, что он заслужил или на что он имеет право; справедливое рассмотрение дела; возмещение утраченного; заслуженное вознаграждение или наказание; решение, соответствующее деяниям или мотивам поведения"[4].

Современное понимание правосудия в странах общего права в основном сводит его к "сбалансированному и справедливому применению законов" либо к "поддержанию либо осуществлению справедливости посредством беспристрастного рассмотрения противоречащих требований либо назначения заслуженных вознаграждений или наказаний"[5].

Во многом с тех же позиций понятие правосудия трактуется и в государствах континентальной традиции права (Франции, Германии, Испании и др.)[6].

Иное понимание правосудия присуще государствам исламской, буддийской и некоторых других религиозных традиций права, где судебное разрешение дел рассматривается как исполнение божественной воли[7].

В целом для правовых сообществ современного мира характерно отсутствие формализованного подхода к определению правосудия. Преобладает стремление к закреплению его отдельных параметров. В частности, законодательство практически всех государств указывает, что правосудие может осуществляться только судом в соответствии с установленной подсудностью в сроки и с соблюдением законодательно закрепленных правил; что судебные дела должны рассматриваться независимыми и беспристрастными судьями; что суд должен стремиться к установлению истины и соблюдать общие принципы справедливости, защиты прав и свобод личности, равенства всех перед законом, гласности и состязательности судопроизводства; что судебные решения должны основываться на нормах конституции, законов и судебных прецедентов.

Авторские подходы настоящего монографического исследования признают в качестве исходной позиции то, что правосудие — это продукт многовекового государственного и правового развития, отражающий особенности этого развития, господствующие идеологические установки и духовные традиции общества. В наиболее обобщенном виде правосудие находит отражение в базовых принципах судоустройства и судопроизводства.

Авторы представленной монографии анализируют развитие правосудия в разных цивилизациях и исторических эпохах. Такое исследование дает возможность более полно раскрыть те задачи и функции, которые возложены на суды в современном мире.

Одна из частей монографического исследования посвящена основным национальным и международным моделям правосудия. Подробно анализируются особенности континентальной модели правосудия, которая развивается в большей части европейских государств в рамках кодифицированного права. Довольно широко раскрывается модель правосудия общего, или прецедентного, права, которая изначально сформировалась в Англии и в дальнейшем была воспринята многими странами, в основном ее бывшими колониальными владениями (США, Канадой, Австралией, Новой Зеландией, рядом других государств). Большое внимание обращено к исламской модели правосудия, источником которой стали Коран и Сунна. В настоящее время она действует в том или ином виде примерно в 40 государствах мира, включая Саудовскую Аравию, Иран, Ирак, Иорданию, Объединенные Арабские Эмираты и Египет.

Эту картину дополняет исследование универсальных и региональных международных моделей правосудия.

На этом историческом, теоретическом и сравнительно-правовом фоне дается разносторонний анализ российской модели правосудия, выявляются присущие ей принципы, институциональные и процессуальные основы, моделируется дальнейшее ее развитие, в том числе в сфере несудебного разрешения споров.

Многие вопросы, ставшие предметом рассмотрения в книге, имеют постановочный и дискуссионный характер и отражают научные позиции авторов соответствующих разделов. Дискуссии по некоторым вопросам происходили даже среди авторов этой книги безотносительно к тому, к какому сообществу — научному или судейскому — они относятся. И это естественно, поскольку наука не может развиваться без дискуссий и споров, в которых, собственно, и рождается истина.

Часть первая. Правосудие: эволюция, значение и функции

Глава 1. Развитие доктринальных и законодательных основ правосудия

Идея правосудия как требование праведного и справедливого разрешения споров компетентными судами в рамках установленных процедур возникла много веков назад.

Ее истоки можно найти в Ригведе — древнем священном тексте индоарийских народов, в Авесте — книге пророчеств и проповедей древнеиранского пророка Заратустры, в Библии, Коране, других священных писаниях[8].

Идеи правосудия обосновывали великие мыслители прошлого: Конфуций, Платон, Аристотель, Блаженный Августин, Фома Аквинский, Ибн Халдун, Б. Маргинани, Н. Макиавелли, Э. Роттердамский, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Монтескье, Вольтер, И. Кант, Г. Гегель, И. Посошков.

Мечты и мольбы о правосудии звучали во многих литературных произведениях древности: в "Книге песен" Конфуция, древнеиндийских эпосах "Рамаяна" и "Махабхарата", каноническом собрании древнеяпонской поэзии "Маньесю", стихах исламских поэтов А. Фирдоуси и А.-М. Санайи, М. Джами и А. Навои, своде скандинавских саг "Круг земной", других великих памятниках литературы.

Воплотить эти требования, идеи и мечты стремились многие правители древности.

§ 1. Правосудие в законодательстве прежних эпох

Согласно преданию, одним из первых идеи правосудия рассмотрел легендарный правитель древнего Китая Шунь (некоторые ученые утверждают, что он жил в XXII в. до н.э.). Как описано в "Книге истории" Конфуция, Шунь провел ряд реформ, в том числе в сфере уголовных наказаний. Вместо пяти самых тяжких наказаний (смертной казни, отрубания конечностей и т.д.) стали применяться ссылка, удары плетью и палкой, денежная компенсация по тем преступлениям, в которых мог быть исчислен ущерб. Лица, совершившие малозначительные преступления, а также преступления, которые стали "следствием несчастной судьбы", подлежали помилованию. "И лишь те лица, которые совершали преступления умышленно и многократно, подвергались смертной казни. При этом Шунь говорил себе: "Да, буду я благодетельным. Да, буду я благодетельным. Пусть сострадание определяет меру наказания"[9].

Этому примеру последовал царь древнекитайской династии Цинь Дао-гун (490 — 477 гг. до н.э.), который установил "правильный порядок" ведения дел, стал отбирать на службу только "мудрых и добронравных", "закончил рассмотрение старых судебных дел, помиловал находящихся в заключении, освободил от наказания лиц, вина которых вызывала сомнения, выдвинул лиц, совершивших многочисленные добродетельные поступки, распространил милости на вдов и вдовцов, возвысил давно отстраненных от должностей, поддержал старых и малых, оказал помощь сиротам и калекам"[10].

Древнейшими законами Индии, которые поставили цель утверждения подлинных начал правосудия, стали Законы Ману. Скорее всего, они были разработаны в VI — V вв. до н.э. В завершенном виде Законы Ману появились примерно во II в. до н.э. В них особое значение придавалось порядку рассмотрения судебных дел. "Царь, желая рассмотреть судебные дела, пусть явится подготовленным в суд вместе с брахманами и опытными советниками. Там, сидя или стоя, подняв правую руку, в скромной одежде и украшениях, надо рассматривать дела тяжущихся сторон".

Это было тяжелое бремя, поскольку там, "где на глазах у судей дхарма губится адхармой (т.е. нарушением дхармы. — Авт.), а правда — ложью, там гибнут сами судьи".

Чтобы избежать ошибок, судьи должны были руководствоваться правилами судопроизводства при изучении предмета иска, опросе свидетелей, исследовании места, времени и обстоятельств дел. Законы Ману учили: "Как охотник ищет след животного по каплям крови, так царю надо обнаруживать след дхармы посредством расследования... Узнав причину, а также место и время по правде и рассмотрев состояние виновного и суть преступления, надо накладывать наказание на тех, которые должны быть наказаны. Несправедливое наказание губит честь и разрушает славу среди людей, а в другом мире лишает неба, поэтому следует всегда избегать этого. Царь, наказывающий не заслуживающих этого, а заслуживающих этого не наказывающий, принимает на себя великое бедствие и идет в ад".

Нормы, обеспечивающие подлинные начала правосудия, закреплены в эдиктах индийского царя Ашоки, изданных в 250 — 240-х гг. до н.э. Призывая судей следовать учению Будды, Ашока требовал: "Вы должны осознать следующее. Даже если человек полностью законопослушен, он может оказаться в тюрьме, с ним могут обращаться грубо, его могут даже убить без какой-либо причины, что причинит страдания многим людям. Поэтому ваша цель заключается в том, чтобы действовать беспристрастно. Но этого не происходит из-за таких чувств, как зависть, злость, жестокость, ненависть, безразличие, лень или усталость. Поэтому вы должны настраивать себя: "Пусть эти чувства будут не во мне". Условием этого являются терпение и отсутствие гнева. Тот, кто устал от отправления правосудия, не будет получать повышения в должности, другие будут возвышаться и продвигаться по службе. Тот, кто понимает это, должен говорить своим коллегам: "Следите за тем, чтобы вы исполняли свои функции надлежащим образом. Таковы указания Возлюбленного богами". Великие плоды будут получены, если вы исполните свой долг, если же вы не исполните его, то вы лишитесь благодарности небес и царя". Этот эдикт был написан для того, чтобы судейские чиновники города старались исполнять свой долг и чтобы люди, которые находятся в их власти, не подвергались несправедливому тюремному заключению либо грубому обращению. "Чтобы добиться этого, я буду каждые пять лет посылать тех наставников (махаматров), которые не являются грубыми или жестокими, но являются милосердными и которые могут установить, понимают ли судейские чиновники мою цель и действуют ли они согласно моим указаниям".

Ашока требовал, чтобы судьи рассматривали прошения и отправляли правосудие уверенно и бесстрашно, единообразно применяя закон и наказания. Вместе с тем он постоянно призывал к милосердию и прощению тех, кого можно простить.

Такие меры, по мнению Ашоки, должны были укрепить в народе приверженность к дхамме, самоконтроль и великодушие, вселить в него чувства доброты, щедрости, правдивости, чистоты, мягкости и доброжелательности.

В христианском мире первым актом, призывавшим к подлинному правосудию, стал Кодекс Юстиниана, составленный в 529 — 534 гг. В нем сказано: судей по заслугам называют жрецами, так как они заботятся о правосудии, возвещают понятия доброго и справедливого, "отделяя справедливое от несправедливого, отличая дозволенное от недозволенного, желая, чтобы добрые совершенствовались не только путем страха наказания, но и путем поощрения наградами, стремясь к истинной... философии" (ст. 1 титула первого).

После темных веков Средневековья одной из основных целей Карла Великого стало возрождение подлинных начал правосудия. В Аахенском капитулярии 802 г. он выдвинул идею жизни "согласно правовому закону". С этой целью он повелел исследовать, какие законы не соответствовали праву и справедливости, и обещал внести в их тексты необходимые изменения. Он настойчиво призывал и к соблюдению правосудия: "Никто да не дерзает, по умыслу своему или по лукавству, нарушать, как это многие часто делают, писаный закон или (чинить) самому себе правосудие, и да не притесняет ни церквей Божьих, ни бедных, ни вдов, ни сирот, и никаких вообще христиан; но да живут все вместе, согласно предписанию Божьему, праведно и правосудно, и... да пользуются светские лица и миряне правильно, без лукавого обмана, своими законами, да живут все в совершенном взаимном благоволении и мире, и да проводят те (государевы. — Авт.) посланцы тщательное следствие везде, где только какой-либо человек заявил бы, что он претерпел несправедливость от другого; и запретил своим верующим вражду, тем паче — человекоубийства"[11].

Книга Суда (Doom Book) — первый английский свод законов короля Альфреда Великого (конец IX в.) — содержала следующее наставление судьям: "Суди очень ровно: не приговаривай одного приговора богатому, а другого — бедному и не приговаривай одного твоему другу, другого — твоему недругу"[12].

Еще более полно требования справедливого правосудия отражены в Законах датского короля Кнута, завоевавшего Англию в 1017 г. "Первое, чего я желаю, — повелевал новый король, — это чтобы вводились хорошие законы и усердно уничтожалось всякое беззаконие и чтобы всякая несправедливость выкорчевывалась и искоренялась, как только возможно, в этой стране. И пусть установится правда Божья, и пусть отныне каждый, бедный и богатый, будет под защитой народного права, и да судят их по справедливости... И мы предписываем, чтобы по ничтожному делу не присуждали христианина к смерти, но устанавливали лучше мягкие наказания ко благу народа, дабы не погибало из-за ничтожного дела Божье создание и то добро, что он приобрел дорогою ценою"[13].

Призыв к подлинному правосудию содержался и в Великой хартии вольностей 1215 г. Она требовала, чтобы "ни один свободный человек не был арестован или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо иным способом обездолен, подвергнут нападению нашему либо по приказу нашему иначе, как по законному приговору равных с ним лиц и по закону страны... чтобы за мзду никто не добивался права и справедливости и никому не отказывали в них и не затягивали в их признании"[14].

С конца XII в. рассмотрение многих гражданских дел в Англии стало осуществляться с участием 12 присяжных, которые оценивали факты, а не применяемое право. Суд присяжных стал также рассматривать уголовные дела. В его функции входило вынесение вердикта о виновности или невиновности лица, представшего перед судом. С XIV в. в Англии начал вводиться институт большого жюри в составе 24 свободных землевладельцев графства для утверждения обвинительных заключений. Отметим, что до 1670 г. присяжные могли быть привлечены к ответственности в виде штрафа либо тюремного наказания, если судья признавал вынесенный ими вердикт неправильным[15].

Особого внимания заслуживает удивительный по глубине содержания, но, как ни странно, малоизвестный памятник русского права второй половины XIII в. — Мерило праведное, в котором содержались наставления судьям, нормы канонического и светского права[16].

По убеждению составителей Мерила праведного, Русскую землю могли спасти только возрождение христианских заповедей и утверждение подлинных начал правосудия. Свою книгу они составляли как "известие истинное, свет уму, око слову, зерцало совести, тьме светило, слепому помощь, как ум премудрый и сокровенный разум" (лист второй).

Обращаясь к судьям, Мерило праведное подкрепляло свои указания и наставления стихами Ветхого Завета и Евангелия, назиданиями святых отцов православной церкви, повелениями византийских императоров и русских князей. Корнем всему, наставляли авторы Мерила праведного, является Закон Божий: "Он для всех, кто знает Слово, как город, защищенный стеной" (лист 24).

С тех же позиций обосновывал критерии правосудия Полный свод статутов польского короля Казимира III Великого (XIV в.): "В судебных делах у справедливых судей нельзя ничего добиться обманом, взять верх лицеприятием, опрокинуть правосудие за плату... судьи, держа весы в руке, взвешивая равными чашами, должны выносить справедливый приговор, имея перед глазами при его обдумывании и составлении самого Бога; они не должны быть расточителями своей чести и ее гонителями, причиняя ущерб какой-либо стороне против своей совести и справедливости, из лицеприятия или за подарки" (ст. CXIII)[17].

Наиболее полно правовые средства укрепления правосудия были закреплены в одном из самых ярких законодательных актов средневековой Англии — Ордонансе о судьях, изданном королем Эдуардом III в 1346 г. В частности, он устанавливал общий принцип равенства всех перед судом: "Мы приказываем, чтобы наши судьи отныне обеспечивали осуществление закона и прав для всех наших подданных, в равной мере богатых и бедных, независимо от личности, и не нарушали бы их права из-за каких-либо писем или распоряжений, полученных судьями от нас, или от кого-либо другого, или на каком-либо ином основании" (ст. 1).

Эта статья примечательна также тем, что в ней был закреплен ряд гарантий равенства сторон, направленных прежде всего против коррумпированных судей: "Желая, чтобы наши судьи осуществляли равное право в отношении всех людей, не обнаруживая при этом никакого пристрастия, мы постановили и приказали, чтобы судьи приносили присягу в том, что отныне и в течение того времени, пока они исполняют должность судьи, они не будут принимать ни денежного вознаграждения, ни одежды от кого бы то ни было, кроме нас самих, и что они никоим образом не будут принимать от людей, дела которых должны ими рассматриваться, никаких подарков или взяток, ни сами лично, ни через других, ни открыто, ни тайно, за исключением только пищи или напитков незначительной стоимости... И в связи с этим мы повысили жалованье нашим судьям настолько, насколько это необходимо, чтобы удовлетворить их".

Ордонанс повелел провести расследование всех дел "по поводу тех взяток, незаконных вознаграждений и других доходов, которые... должностные лица берут с населения за исполнение своих обязанностей и по поводу всего того, что непосредственно относится к их должности". Виновные должны были привлекаться к ответственности как по искам, возбужденным от имени короля, так и по частным жалобам (ст. VI), чтобы "право защищало всех... подданных, как бедных, так и богатых; и чтобы нарушители законов обуздывались и подвергались наказанию"[18].

Еще одним примером развития правосудия может служить Ландслаг (Закон земли) короля Швеции Магнуса Эрикссона 1347 г., который закрепил обязанности короля "защищать, любить и охранять своим королевским правом и властью все справедливое и истинное и подавлять все несправедливое, дурное и беззаконное... быть верным всему своему народу; никоим образом не причинять ущерба ни жизни, ни телу ни бедного, ни богатого, если тот не уличен в преступлении по закону и правам королевства; не отбирать иначе как по закону и законному приговору суда у кого-либо имущество".

Согласно преданию, первый царь из династии Романовых Михаил Федорович при вступлении на престол в 1613 г. подписал "ограничительные условия", в которых содержались требования: "...предоставить полный ход правосудию по старым законам страны; никого не судить и не осуждать высочайшей властью; без собора не вводить никаких новых законов, не отягчать подданных новыми налогами и не принимать самомалейших решений в ратных и земских делах"[19].

В исламском мире одним из первых правителей, стремившихся укрепить подлинные начала правосудия, был правитель Кордовского халифата Абдурахман III (912 — 961). Так, назначая на должность главного судьи Ахмада ибн Абдаллаха, он "велел позвать его к себе и заповедовал ему о том же самом, о чем он обычно заповедует должностным лицам, которым вменяется в обязанность поступать по справедливости и воздавать по закону; возвеличивать должность, охранять ее; стремиться к истине, претворять ее; приводить в исполнение дела, когда они ясны, но неспешно обдумывать их, когда они сомнительны"[20].

Наиболее полно принципы правосудия были впервые закреплены в "Хидая" — комментариях мусульманского права, составленных блистательным представителем ханифитской школы, уроженцем Мавераннахра Бурхануддином Маргинани (1152 — 1197).

Так, рассматривая вопрос назначения судей, он призывал: "Государь обязан избирать на должность казия лицо, которое способно исполнять эту обязанность и постановлять решения и которое в высшей степени справедливо и добродетельно... Принятие должности казия с намерением поддерживать правосудие одобряется, хотя более похвально отклонять назначение... если только имеются другие лица, способные исполнять обязанности казия. В противном случае принятие должности составляет обязанность, так как этим охраняются права людей и мир очищается от несправедливости"[21].

Большое внимание "Хидая" уделяла процессуальным нормам, обеспечивающим правосудие. В частности, она устанавливала: "Кажущаяся честность свидетелей достаточна, за исключением дел, влекущих наказание или возмездие... В делах, влекущих наказание или возмездие, одной вероятности недостаточно, и посему следует произвести очищение свидетелей; ибо следует искать всевозможные основания к устранению наказания и возмездия... Сомнение предупреждает наказание и возмездие"[22].

Важное значение правосудию придавал великий Тамерлан (1336 — 1405). Согласно Уложению, составленному этим правителем, правосудие было одним из 12 принципов правления в его империи. В тексте этого законодательного акта данный принцип изложен так: "Действуя по совести и справедливости, ублаготворял рабов Божьих. Простирал милость свою как над провинившимися, так и над безвинными; вершил суд по справедливости... Притесняемого вызволял из-под гнета тирана. Доказав вещественный урон и телесный вред, причиненный притеснителями, гласно вершил над ними суд по шариату и вину одного не перекладывал на плечи другого".

Заключая обзор древних правовых актов, следует подчеркнуть, что правосудие — это общее начало всех групп права: христианского, исламского, индуистского, буддийского, конфуцианского и др., что не случайно, поскольку ни одно государство не может долго устоять, если в нем неправедны суды. Поэтому в правовых источниках разных народов с древности проявлялись тенденции к утверждению подлинных начал правосудия, основанных на принципах справедливости, милосердия и равенства.

§ 2. Народные движения в поисках истинного правосудия

Недовольство судебным произволом в разное время вызывало мощные народные движения. При этом отдельные законодательные акты их оправдывали. Так, в "Саксонском зерцале" — своде законов Саксонии, составленном Э. фон Репковым в 1220 — 1235 гг., содержалась следующая норма: "Каждый может... оказывать сопротивление противоправным действиям своего короля или своего судьи и даже оказывать помощь в обороне от них всяким способом... и этим он не действует против своей обязанности верности"[23].

Нередко народ сам пытался установить новые начала правосудия. Об одном из таких эпизодов (о новых порядках, установленных во Флоренции в 1292 г.) летописец Дж. Виллани (вторая половина XIII в. — 1348 г.) рассказывал так: "Для их исполнения и охраны было решено, кроме шести приоров, управляющих городом, назначать по очереди от каждой сестьеры раз в два месяца... гонфалоньера правосудия, чего ранее никогда не было. Знамя справедливости вручалось в церкви Сан Пьеро Скераджо, куда по звону набата собирался народ. Еще по сестьерам избрали тысячу горожан... Все они должны были иметь оружие, щиты и латы с гербом в виде креста и в случае беспорядков по команде гонфалоньера собираться ко дворцу приоров, чтобы выступить против грандов. Позднее число выборных пехотинцев дошло до двух, а впоследствии до четырех тысяч"[24].

В Чехии во время Гуситских войн представители радикальной части революционного движения — табориты в 1420 г. выдвинули требование о коренном преобразовании всей системы судопроизводства таким образом, чтобы суд производился "сообразно с Божественным правом"[25].

Попытку утверждения подлинного правосудия предпринял во Флоренции монах Дж. Савонарола (1452 — 1498). Он призывал свергнуть флорентийских правителей, обличая совершенное ими зло: "Тираны неисправимы, ибо горды, ибо любят лицемерные похвалы, ибо не хотят возвратить обратно захваченное несправедливо. Они предоставляют общественное управление дурным чиновникам, склоняются на лесть, не выслушивают несчастных, не судят богатых. Претендуют, чтобы бедные и крестьяне работали на них даром или терпят этот произвол со стороны своих чиновников, подкупают на выборах, продают право взимать пошлины, чтобы еще более отяготить народ"[26].

Стремление выполнять библейские заповеди правосудия лежало в основе Реформации и Крестьянской войны в Германии.

Так, вдохновитель Реформации М. Лютер (1483 — 1546) призывал уничтожить существующее право, утверждая, что "право и закон всегда враги"[27], и требовал возродить истинное христианское правосудие.