— Излагай. — Коротко отреагировал Бестужев.
— Во-первых, весь май ученикам придётся либо провести в моём московском доме, либо я вынужден буду доставлять их туда ежедневно, о чём заранее и предупреждаю.
— И с чем это связано? — Нахмурился мой собеседник, явно прикидывающий в мыслях, сколько мороки доставит такое изменение расписания его детей, охраняющей их дружине.
— С обучением, конечно. Мне удалось найти хорошего специалиста, который готов поднатаскать нашу компанию в оказании первой помощи в полевых условиях, но он наотрез отказывается мотаться меж Москвой и Костромой, даже за двойной гонорар. — Ответил я. — Так что, вместо него бегать туда-сюда придётся мне самому.
— Считаешь, это необходимым? — Недоумённо спросил Бестужев
— Безусловно. Собственно, это уже во-вторых: с наступлением лета я планирую устроить ученикам выезд на природу… месяца на два. И мне не хотелось бы, чтобы кто-то из них загнулся от потери крови, напоровшись на сук, просто от того, что не знает, как правильно наложить жгут.
— Ого! — Изумился мой будущий тесть. — Ничего себе пленэр! И зачем ты решил устроить эту вылазку? Полигона мало?
— Каким бы оборудованным и удобным ни был полигон, он всё равно останется имитацией. А ученикам пора нарабатывать "живой" опыт.
— Хм. Допустим, не буду спорить, тебе виднее. — Вздохнул Бестужев. — Но что нужно от меня?
— Место. — Пожал я плечами, но заметив непонимающий взгляд собеседника, пояснил. — Угодья, заказник… в общем, территория, на которой встреча с людьми исключена или хотя бы маловероятна. Можно было бы, конечно, махнуть за Урал-камень и высадить их посреди тайги, но время! Тратить три-четыре дня на дорогу только в одну сторону… меня ученицы съедят от скуки ещё до того, как я выпущу их на волю в пампасы!
— Эти могут. — Понимающе кивнул Бестужев с едва заметной ухмылкой и, чуть помолчав, задумчиво произнёс. — Попробую помочь, Кирилл. Но сам понимаешь, отыскать безлюдные места в центральной части России, очень трудно, даже если учесть боярские угодья.
Фух! Замечательно получилось. Даже уговаривать не пришлось, а я ведь больше всего опасался, что Бестужев начнёт сопротивляться. Как переезду дочери и сына в Москву, которую после неудавшегося и такого недавнего мятежа, Валентин Эдуардович откровенно недолюбливает, так и новостям о двухмесячном забеге его детей в леса. Ан нет. Не стал служилый боярин бучу поднимать. И это замечательно!
— Так, дети! — Окликнул нас Бестужев, бросив взгляд на браслет-коммуникатор. — Машина у крыльца, можете отправляться.
— А не рано, дорогой? — Повернулась к нему Раиса, отвлекаясь от беседы с Олей.
— В самый раз. Пока доберутся до Александровской слободы, пока осмотрятся. — Покачав головой, ответил Валентин Эдуардович. — В общем, езжайте, дети… и будьте терпеливы, формальная часть празднества, это ещё тот балет.
— Совет окольничьего Посольского приказа? — Улыбнулся я.
— Именно. — Усмехнулся в ответ Бестужев, указывая нам на двери.
Знакомый чёрный лимузин сыто чмокнул захлопнувшейся дверью и, хрустя гравием, покатился к воротам. Поехали.
Глава 5
Знакомства и знакомцы
Александровская слобода — любимейшая из всех резиденций царской семьи и самая уютная, пожалуй. Здесь нет помпезности московского дворца, тяжёлой суровости Рюрикова двора в Новгороде и мраморной роскоши ливадийского имения. Кремль Александровской слободы скромен и светел, хотя помещения дворцового комплекса весьма просторны. Сам дворец пережил не одну перестройку, меняясь век от века согласно вкусам его владельцев и текущей моде. Учитывая же, что ни один из царей не рисковал поднимать руку на любимые покои своих предшественников, к нынешнему времени, дворец представляет собой весьма затейливое здание с помещениями оформленными в самых различных стилях самых разных эпох. По нему, пожалуй, можно изучать историю развития архитектуры и декора, начиная со средневековых палат помнящих ещё тяжёлую поступь Иоанна Монаха и заканчивая личными покоями прадеда нынешнего государя, исполненными в столь любимом им стиле ар-деко. Не дворец, а калейдоскоп. Но тем он и интересен. А кроме того, оказавшись здесь, почти сразу понимаешь, что для владельцев, это место и есть настоящий дом. Тёплый, уютный и родной. Здесь не проводятся большие приёмы и деловые встречи, не шастают по коридорам напыщенные сановники и не вручают верительные грамоты иностранные послы. Тут просто живёт семья… пусть и царская. А работу на дом, стараются не носить даже государи, по крайней мере, российские.
Так описывала это место Ольга, по дороге в Александровскую слободу, словно задавшаяся целью вбить в мою голову абсолютно всё, что ей известно о кремле и его окрестностях. Волнуется невеста, что поделать? Причём, я до сих пор не могу понять, что именно доставляет ей такое беспокойство. То ли предстоящее выступление в ЛТК, то ли сам факт нашего приглашения на домашнее торжество царской семьи… впрочем, "домашним" его можно назвать лишь с большой натяжкой, поскольку, по утверждению Валентина Эдуардовича, на подобные торжества приглашается порой до пары сотен человек гостей.
Узнать насколько правдиво описание Ольги мне не удалось. Во-первых, потому как для гостей был открыт лишь первый этаж основного корпуса дворца и отдельно стоящий павильон, соединённый с ним широкой галереей, так называемые Встречные палаты и Опричный дом, так что проникнуться домашней атмосферой в этих залах, при царившей в них толчее и суете гостей, кучкующихся у заставленных лёгкими закусками столов, было очень непросто. А во-вторых, у нас просто не достало времени, чтобы прогуляться по доступным помещениям. Не прошло и получаса с нашего приезда, как гости, сопровождаемые дворцовыми слугами, потянулись на улицу, причём разными маршрутами. Мы с Ольгой оказались в компании из двух десятков молодых парней и девушек, которых вывели к Малому крыльцу, а оттуда всё те же дворцовые слуги повели нас к конюшням. Вот теперь я понял, зачем Ольга заставила меня надеть сапоги. Конная прогулка!
Оставалось удивляться лишь тому, куда делись остальные гости, не попавшие в нашу компанию. Впрочем, недоумевал я очень недолго. Стоило нам оказаться в сёдлах, как рядом появились егеря и нашу кавалькаду потянули к выезду из кремля, за воротами которого, уже слышался шум, гомон и ржание лошадей. Очевидно, среди приглашённых были предусмотрительные люди, приехавшие на празднество со своим четырёхногим "транспортом". Удивительно? Вот уж сомневаюсь. Это же бояре, они постоянно чем-то друг с другом меряются. Силой ли, богатством или, как в данном случае, лошадьми.
Я не ахти какой кавалерист, да и Кирилла не особо-то учили подобному, но удержаться в седле могу… и не хочу ударить в грязь лицом при Ольге. Вот уж кто настоящий наездник! Глядя на восторженную, чрезвычайно довольную девушку, гарцующую на серой в яблоках кобылке, я не мог сдержать улыбки. Если бы ещё не масляные взгляды некоторых гостей мужеска пола. Хотя-а… какой пир без драки, верно?
— Кирилл, — дав шенкеля лошади и во мгновение ока оказавшись рядом со мной, заговорила моя невеста, явно заметив происходящее.
— Да?
— Не надо на них так смотреть, пожалуйста. Нам только дуэлей здесь не хватает. — Попросила она и, схватив повод моего конька оттащила обратно к компании "безлошадных", подальше от основной массы гостей.
— Солнышко, если эти господа глупы настолько, чтобы раздевать тебя взглядами в присутствии сопровождаемых ими дам, то я буду рад оказать услугу этому миру, немного сократив количество населяющих его идиотов. — Улыбнулся я в ответ, под смешки окружающих нас "безлошадников".
— Какой знакомый стиль. Вы случайно не брали уроки сарказма у моей тетушки? — Отсмеявшись, спросил один из них. Я взглянул на собеседника. Невысокий, худощавый, на вид немногим старше Ольги, молодой человек в расшитом золотой нитью тёмно-синем костюме для верховой езды, стилизованном под литовскую моду века семнадцатого… и его черты лица мне точно знакомы. Ха, да здесь даже раздумывать нечего, к тому же он сам дал подсказку.
— Полагаю, речь идёт о Елене Павловне Посадской? — Я решил уточнить, чтобы не попасть впросак.
— Именно. — Кивнул он и спохватился. — Прошу прощения, я не представился. Лошинский Иван Алексеевич из детей боярских.
— Кирилл Николаев, из опричных. — Ответил я с коротким поклоном и, взяв невесту за руку, представил новому знакомому. — Ольга Валентиновна Бестужева, моя невеста.
— О! Рад, очень рад знакомству. Теперь я абсолютно точно уверен, что был прав. Тётушка о вас рассказывала. — Искренне обрадовался Лошинский. — Кстати, может, поведаете, как там поживает моя сестрица?
— Не гони коней, Ваня! — Окликнула его одна из девушек. — Сначала нас представь, а потом уже будешь выспрашивать о своей любимой сестричке.
— Прошу прощения. — Парень даже немного покраснел, но тут же улыбнулся и принялся исправлять оплошность. Чрезвычайно позитивный тип, за пять минут на ходу он успел познакомить нас со всеми "безлошадными", оказавшимися его приятелями, приятельницами и дальними родственниками. Вообще, как объяснил сам Иван, их компания сплошь состоит из молодых людей недолюбливающих официальные сборища. И у меня создалось впечатление, что они с удовольствием пропустили бы и сегодняшнее торжество, если бы оно не было организовано царской семьёй, что и подтвердил наш новый знакомый.
— О, выходим к лагерю! Кирилл, встретимся у южного поста, все наши будут там. А вы мне ещё должны рассказ о сестре, помните? — Закончив с объяснениями, встрепенулся Лошинский, понукая своего коня перейти в галоп, чтобы не отстать от кавалькады, свернувшей в поле и тут же ощутимо прибавившей ходу. Отвлёкшись от разглядывания наездников, красующихся богатством одежд и упряжи, я глянул в ту сторону, куда потянулась вся эта "кавалерия" и вздохнул. На холме возвышался целый городок из белых и алых шатров в лучших традициях средневековья. Только баньер над ними не хватает. Впрочем, а чего ещё можно было ожидать от устроителей этого сборища? В конце концов, насколько мне известно, имениннику всего одиннадцать лет.
От размышлений меня отвлекла Ольга, сопровождаемая егерем, седоусым дядькой средних лет в зелёном парадном мундире и лихо заломленной кубанке.
— Кирилл, нас ждут у восточного поста, там уже развернут стенд для ТК.
— А успеем проверить игрушку до начала действа? — Нахмурился я.
— У вас есть около часа. — Тут же встрял егерь и я выжидающе взглянул на Ольгу.
— Успеем. Прогнать основные тесты, больше десяти минут не займёт. — Кивнула она.
— Добро. Тогда поступим следующим образом. Я сообщу Ивану, что мы немного задержимся, и нагоню тебя у стенда. Согласна?
— Конечно. — Оля улыбнулась и, махнув рукой егерю, пустила лошадь в карьер. Ну а я отправился вслед за Лошинским.
— Ну, и кого ты нам на этот раз привёл, Ванечка? — Поинтересовалась у племянника Великой Мегеры невысокая, хрупкая на вид девушка, с самым задумчивым видом поправляя белопенное кружево манжет, и старательно не глядя на собеседника, дабы прыгающие в её глазах бесята не смазали образ скромницы.
— Я не приводил! Это случайность, ты же сама всё видела, Капа! — С жаром воскликнул тот, по привычке уходя в защиту, под дружный смех собравшихся в шатре "безлошадников".
— Верю-верю. — Покивала девушка. — И всё же, расскажи нам о нашем новом знакомом и его невесте, пока они не вернулись.
— А волшебное слово? — На миг склонив голову к плечу, спросил Лошинский.
— О? — Изящно очерченные дуги бровей девушки поднялись в недоумении, она чуть помедлила, словно размышляя и, ласково улыбнувшись приятелю, лязгнула сталью в голосе. — Докладывай!
— Есть, мой генерал. — Деланно печально вздохнул Иван.
— Как-как? — Изобразила гнев его приятельница, поднимаясь с удобного кресла.
— Прошу прощения, фельдмаршал… конечно, фельдмаршал, будет исполнено, фельдмаршал! — Зачастил Лошинский под неумолкающий смех присутствующих.
— Ладно, повеселились и будет, — махнула рукой Капа и улыбнулась приятелю. — В самом деле, Вань, рассказывай уже, что ты знаешь об этой парочке. И причём здесь твоя сестра? Почему ты спрашивал о ней не у тётушки, а у этого мальчика?
— Стоп-стоп-стоп, не так быстро, Капа! — Замахал руками Лошинский. — Всё скажу, всё объясню. Но по порядку. Итак… Кирилл Николаевич Николаев, пятнадцать лет исполнилось в августе прошлого года, тогда же был эмансипирован и выведен из рода Громовых в мещане, в марте нынешнего года принят цесаревичем в опричные, признанный мастер Эфира, ведёт пятерых личных учеников, одним из которых является моя сестра Елизавета. Жених уже знакомой вам Ольги, дочери боярина Бестужева, окольничего Посольского приказа, будущий регент рода Вербицких-Скуратовых, если верить записям Гербового приказа и, соответственно, будущий первый боярин Николаев-Скуратов. Участвовал и победил в трёх дуэлях, одна из них, с боярским сыном Бродовым, закончилась смертью последнего.
— Звучит, как полный бред, — пробормотал кто-то из присутствующих. — боярич, мещанин, опричник… и всё это меньше чем за год?!
— Господа, празднество начинается. — Заглянувший в шатёр, егерь нарушил воцарившуюся тишину.
Глава 6
Кому война, а кому…
Этикет на пленэре, совсем не то же самое, что и на приёме. Тем не менее, присутствие царской семьи накладывает свой отпечаток и на такое неофициальное, "домашнее" мероприятие, как выезд на природу, а посему, без некоторых протокольных действий и оно не обходится. Радует только одно, в этом случае "придворные расшаркивания" и "танцы заводных кукол" сведены к минимуму, так что, уже через полчаса после начала мероприятия, гости, отдав должное хозяевам праздника и поздравлениям в адрес виновника торжества, смогли расслабиться и обратиться к обычным для такого сборища занятиям, то есть, к тихим беседам о делах, досужей болтовне ни о чём и дегустации угощений и вин из царского погреба, от которых ломились стоящие под огромным навесом столы. Впрочем, были среди гостей и те, кто решил заняться иными вещами.
Цесаревич Михаил, нахмурившись, перечитал пришедшее на браслет сообщение, переглянулся с отцом и продемонстрировал ему послание. Государь, прочитав написанное, нервно дёрнул верхней губой, отчего у близстоящих царедворцев заметивших это движение, резко испортилось настроение. Заметил это и его младший сын, Юрий. Именинник печально вздохнул.
— Не расстраивайся, сын. — Неожиданно усмехнулся государь. — Сегодня, твой день. Я же обещал.
— Благодарю, отец. — Вернув лицу прежнюю невозмутимость, кивнул тот. Но только полный идиот не заметил бы мелькнувшую в глазах младшего царевича радость.
— А что с… — Выразительно стукнув пальцем по браслету, спросил Михаил.
— Твоя забота, наследник. — Прищурившись, ответил государь.
— План "Б" одобришь, отец? — После секундного размышления, проговорил цесаревич. — Без фейерверка.
— Скинешь валета в отбой? — Удивлённо поинтересовался государь.
— Скорее, придержу в рукаве до удачного момента. — Губы Михаила тронула слабая улыбка.
— Хочешь сыграть его втёмную? А не боишься, что он сбежит и затаит зло?
— Никаких игр, отец. Он не враг и я буду с ним в меру честен. Так что, нет. Не боюсь.
— Не враг, но честен будешь в меру, а? — Усмехнулся царь.
— Но и не друг, по крайней мере, сейчас. — Пожал плечами наследник. — Просто… я же обещал не втягивать его в политику. А этот вариант, неплохой способ сдержать данное слово.
— Что ж… это твой выбор. Действуй, сын. — Коротко кивнул государь, а когда Михаил открыл рот для следующего вопроса, остановил его одним коротким движением руки. — О делах закончили. Сегодня праздник.
— Разумеется. — Чуть склонил голову цесаревич и потрепал младшего брата по белобрысой макушке. — Извини, Юр. Больше никаких разговоров о делах сегодня. Обещаю.
Двенадцатилетний царевич смешно сморщил нос и, вывернувшись из-под руки Михаила, улыбнулся.
— Ловлю на слове, братец!
Лошинский, краем глаза следя за окончанием скачек, устроенных на поле молодёжью, скользил меж шатрами в поисках Николаева и его невесты, и недовольно хмурился. Мало того, что они так и не объявились у южного поста до начала действа, как обещали, так они даже не соизволили присутствовать на официальной части мероприятия… вообще, как сквозь землю провалились. А как же обещание?
Иван хлопнул кулаком левой руки о ладонь правой и, разочарованно вздохнув, решил вернуться к своим. А что делать? Он обошёл весь лагерь, но так и не нашёл ни Николаева ни Бестужеву. И это плохо, Капа будет расстроена. А когда его подруга не в духе, от неё даже старшие братья стараются держаться подальше. Вот ведь, га… жалость какая!
К удивлению Лошинского, в своём предположении он ошибся. Когда он вернулся к компании и признался, что так и не смог найти разрекламированного им же Кирилла, подруга лишь пожала плечами.
— Думаю, это не последняя возможность познакомиться с ним поближе. — Проговорила она и улыбнулась. — Не расстраивайся, Ванечка. Найдётся эта пара, и ты вволю потреплешь им нервы расспросами о сестре.
— Да, я же не из-за этого! — Воскликнул Иван, под издевательски-понимающие кивки подруги.
— Конечно-конечно. — Пропела Капа, но тут же построжела и, не дав другу разразиться негодующей тирадой, мягко толкнула его ладошкой в плечо. — Тихо, Иван. Мажордом!
Лошинский выпустил сквозь стиснутые зубы воздух и повернулся лицом ко входу в шатёр, где, привлекая внимание всех присутствующих, действительно выросла двухметровая фигура мажордома, вооружённого чёрным обитым серебром посохом с навершием в виде двуглавого орла. Зычный голос, явно усиленный Ветром, пронёсся над столами, заставляя колыхаться скатерти и салфетки. Как только у гостей уши не заложило от такого приглашения выйти на свежий воздух?
К всеобщему удивлению, покинувшие шатёр гости увидели на поле вовсе не ожидавшееся ристалище рыцарского турнира, обещанного к показу, а огромную полосу препятствий, явно выстроенную мощными техниками. Ничем иным столь скоростное строительство объяснить невозможно.
Под медленно стихающий гул гостей, рассаживающихся на зрительской трибуне, место комментатора занял неприметный человек в зелёном вицмундире. Оно и понятно, не мажордому же заниматься такой ерундой!
— Господа, сегодня нас ждёт крайне интересное зрелище! — Перекрывая шум, начал разливаться соловьём комментатор, представляя…
Лошинский, устроившийся с Капой на скамейке прямо перед царской ложей, помотал головой, посчитав, что ослышался. Переглянулся с сидящей рядом подругой, но изумление на её лице уверило его, что никакой ошибки нет. А кому и знать о подобных вещах, как не дочери боярина Рюмина, чей род владеет знаменитыми верфями. Вот только в их ассортименте подобной модификации нет и в помине! Спортивный тактический комплекс? Что за чушь?!
— Теперь я поняла, почему его высочество цесаревич прислал мне именное приглашение. — Пробормотала девушка, с жадностью глядя на поле, где как раз появился угольно-чёрный ТК. Иван вздохнул. Всё, милая Капа пропала для общества. Теперь, пока заместитель начальника проектного бюро Рюминских верфей не увидит всё на что способен этот аппарат, пытаться заговорить с ней бесполезно. Фанатичка, что тут поделаешь? Лошинский покосился на бормочущую подругу, с горящим взглядом следящую за кульбитами пилота. — М-м, какая прелесть! Лёгкий, манёвренный, явно предназначен для одарённых… но не наш. На громовский тоже не похож, как и на польский "Гусар". Самоделка? Не похоже. Стоп. Иксобразный силовой набор… "Визель"? Точно, "Визель" без навесного оборудования и съёмных бронеплит!
— Капа. — Дёрнул подругу за рукав Иван, но та отмахнулась. — Капа! Капа-а!!!
— Ну что тебе? — Недовольно откликнулась девушка.
— Вот. — Лошинский протянул ей небольшой буклет, только что переданный ему одним из слуг, разносящих по трибунам напитки.
— Что? А… Точно, спортивный тактический комплекс на базе "Визеля". — Капа зашуршала лакированными листами брошюры, не переставая одним глазом следить за скоростными передвижениями пилота по полосе препятствий. Так и косоглазие заработать можно. Но в этот момент, она наткнулась на ТТХ комплекса и… залипла окончательно.
Наверное, только этим и можно было объяснить тот факт, что старший вой со склонностью к стихии Ветра, Капитолина Саввишна Рюмина не успела отреагировать на внезапно изменившуюся обстановку, и спасать её от удара массивного тела весом далеко за двести килограммов, несущегося на трибуны, пришлось её соседу, только-только получившему статус воя. Во мгновение ока вознёсшаяся перед первым рядом гостей, каменная стенка глухо хрустнула и врезавшийся в неё "снаряд" рикошетом ушёл в сторону под визг какой-то чересчур впечатлительной и скорой на реакцию боярышни.
Творение Ивана ещё не успело осыпаться наземь, а воздух уже наполнился свистом и шипением многочисленных стреломётов. Над царской ложей тут же возник мощный артефактный купол, немедленно налившийся матовым чёрным цветом, а трибуны расцветились зашипевшими от соприкосновений стихийными щитами.
Сошедший с ума пилот тактического комплекса метался по полю, почти не обращая внимания на искрящуюся от многочисленных попаданий встроенную броню, размахивал двумя тяжёлыми, причудливо вогнутыми клинками, и с упорством безумца всё пытался пробиться к чёрному куполу царской ложи… пока один из рынд не ссадил его мощной ледяной техникой. Огромная глыба льда просто вдавила ТК в землю, а в следующую секунду, рядом оказались аж три тяжёлых "громовских" комплекса. Глыбу снесло в поле, а поднявшиеся над головами пилотов широкие и тяжёлые словно рельсы, мечи замолотили по раздавленному противнику со скоростью вертолётных лопастей и мощью забивающих сваи копров.
Иван ошеломлённо вздохнул. Всё действо не заняло и десятка секунд, а показалось, что прошло не меньше десяти минут. Он перевёл взгляд на Капу и нервно засмеялся. Девушка, кажется, даже не заметила, что происходит, настолько она углубилась в чтение брошюры.
— Ты чего? — Капа оторвалась от буклета и недоумённо взглянула на хихикающего рядом друга.
— Н-ничего. — Замахал руками тот и, покосившись на поле, передёрнул плечами. — Представление закончилось… по техническим причинам.
— А? Авария? — Непонимающе спросила Капа, отвлёкшись наконец от чёртовой бумажки, и обвела взглядом поляну и до сих пор сияющую активированными щитами трибуну.
— Ну, можно сказать и так. — Медленно проговорил Лошинский, поднимаясь со скамейки и подавая подруге руку.
— И это хорошо! — Неожиданно улыбнулась девушка.
— Чего? — Выпучил глаза Иван.