Капитан поневоле (СИ)

– Нашли вас, насколько я понимаю, в окрестностях водопада? – Спросил Андрей Леонидович.

– Угу. – Буркнул Саша. – Будь он не ладен. Сначала он казался обычным порогом, который мы собирались пройти.

– В каком смысле пройти? – Удивился собеседник.

– Ну… Мы сплавлялись по реке на катамаране.

– А-а-а. – Понимающе протянул Андрей Леонидович. – Туристы?

– Да. Сплавлялись по реке.

– Туда стало возможно так запросто добраться? Вам же тащить на себе много надо, чтобы забраться в верховья.

– Вообще-то не просто. Геологи помогли. Они работали в соседней долине. По пути нас забросили на вертолёте.

– Тогда понятно. – Улыбнулся чему-то своему Андрей Леонидович. – Расскажете, как всё было?

– А чего там рассказывать. – Грустно вздохнул Саша. – Классика жанра – упал, очнулся, гипс. – При этих словах Андрей Леонидович снова улыбнулся, как чему-то доброму и знакомому. А Саша всё же поведал вкратце о том, как они воткнулись в непонятное облако, как их перевернуло и сбросило уже с высоты. Ну, и как их обнаружили местные, любезно проводив потом в своё селение и сбагрив прибывшим солдатам.

Андрей Леонидович снова улыбнулся, и пояснил:

– Староста ближайшей деревни, мой хороший знакомый и старый друг. Я с ним познакомился, когда сам только попал сюда. Он мне здорово помог. А потом, подозревая, что я не первый такой горемыка и не последний, попросил его в случае обнаружения в окрестностях ещё таких же людей не от мира сего, помогать им, как он помог в своё время мне, и посылать мне весточку. Естественно, я обещал ему также и свою благодарность за эти услуги.

– А почему вы не попросили об этом местного религиозного служителя? Ведь вы тоже, судя по всему имеете отношение к религии? – Спросил Саша.

– Это труднее. – Снова улыбнулся Андрей Леонидович. – Во-первых, он ничего не знает, и ему пришлось бы долго объяснять, что это за люди могут быть. А во-вторых, он принадлежит несколько к другому течению в местной религии, и мог не только проигнорировать мою просьбу, но сделать всё с точностью до наоборот.

– Как здесь всё сложно. – Отметил Саша.

– Как и везде. – Подмигнул Андрей Леонидович. – Так, сейчас я распоряжусь, чтобы ваши вещи занесли в дом, потом вы помоетесь с дороги, и попьём местного чая. Тогда и поговорим обо всём подробно. А вечером, – и хозяин дома улыбнулся, – я устрою вам баню.

Вскоре солдаты заносили их рюкзаки уже в дом. В их числе была и «капральша». Саша со вздохом в последний раз окинул её взглядом, а она, поставив рюкзак к стене и резко обернувшись, неожиданно подмигнула ему, и грациозно покачивая сильными бёдрами в облегающих штанах, вышла в дверь.

Потом они помылись чуть тёплой водой в душе, расположенном внутри дома. Впрочем, их явно не ждали сегодня, потому что воды еле хватило, чтобы смыть мыло. Но и это неплохо. Новых штанов ни у кого из ребят не было, поэтому одели старые, а вот трусы и футболки сменили, как и носки. Поэтому все сразу почувствовали себя обновлёнными. И только потом они вышли на веранду, где за столиком уже хлопотала женщина, расставляя глиняные чашки с росписью, тарелочки с печеньем, и горшочки с мёдом. Был здесь так же и сыр, и масло. Рассевшись, выпили чаю, чем-то напоминавший привычный, но всё же отличавшийся. Андрей Леонидович представил женщину за столом, которая являлась его женой. При этом пояснил, что она очень близкий ему человек во всех отношениях, знает про него всё, и тайн от неё у него нету. Но по-русски она почти ничего не понимает, кроме нескольких слов, потому что надобности в этом здесь нет.

– Как всё же хорошо, снова поговорить по-русски. – Вздохнул Андрей Леонидович, откидываясь на спинку стула. – Что там вообще творится-то, расскажите.

– Ну, – замялся Саша, – про путч вы знаете?

– Знаю. – Ответил он. – Вы здесь не первые. Начинайте с девяноста девятого.

Ребята переглянулись, и начали рассказ. Про смену президента, про то, что новый правитель первым делом навёл порядок на Кавказе. Как начала потихоньку восстанавливаться экономика, и расти цены на нефть. Про короткую войну с Грузией и последовавший вскоре раздрай с Украиной. Как экономика страны начала барахлить из-за санкций и падения цен на нефть, и мировой кризис. Как снова начали грызться с американцами, и влезли в Сирию. Понятно, что всего так сразу и не расскажешь, но их собеседник тем не менее то улыбался, то хмурился, переживая за страну, в которой он родился и так давно её оставил. А потом ребята попросили рассказать его, как он сюда попал.

– Естественно, через водопад, которого нет у нас, но есть здесь. – Ответил он. – Я был учителем истории в Петропавловске. Попал туда по распределению после окончания института в Новосибирске. Знаете же, была такая практика в Советском Союзе. – Ребята закивали. – Не то, чтобы мне денег не хватало, но тогда было в порядке вещей на лето подряжаться в геологические партии рабочими. Надо было только подмазать директора школы, чтобы он отпустил на всё лето, что не сложно. Публика в тех партиях, собиралась очень интересная, так что было весело. Вот и я пристроился к одной такой партии, которая, как вы, наверно, догадываетесь, работала как раз в окрестностях той самой речушки. Они ничего конкретного не искали, это была съёмочная партия, уточнявшая геологию района и составлявшая более подробные карты. Это был мой второй выезд в поля, как говорят геологи, я даже прикупил себе ружьё по этому поводу, оформил охотничий билет. И вот, в начале лета девяноста первого года, мы отправились в горы, ставить базовый лагерь. Потом начались плановые работы. Всё шло замечательно, пока одна маршрутная пара не столкнулась нос к носу с медведем. Вообще, там положено ходить с оружием, но это лишний вес, да, и ружьё постоянно цепляется за ветки. В общем, некоторые ленились его с собой таскать, надеясь на авось, и сигнальную ракетницу в кармане. Эти были из таких. Шли по руслу ручья, заросшего кущерями, и столкнулись с медведем вплотную. Тот воспринял их, как угрозу, и бросился на них. Геолога сразу завалил, порвав когтями. Тот даже ракетницу достать не успел. Рабочий кинулся бежать. Да, куда там. Медведь его, конечно, догнал. Но не просто порвал, а решил попробовать. Их растерзанные тела мы нашли на следующий день, когда отправились на поиски по известному маршруту. Медведь крутился рядом, возможно, мы прервали его трапезу. Сгоряча начали стрелять по нему, но серьёзного вреда не причинили, только ранив. А это, знаете ли, уже страшно. Мало того, что зверь попробовал человечины, так ещё и подранок. В общем, бросились догонять. Тот перевалил через отрог хребта, и спустился в другую долину, начал уходить по ней вверх. Мы постоянно видели капли крови на камнях, всё надеялись, что он ослабеет. Как на зло, уже в конце спуска со склона, один геолог сильно подвернул ногу, и идти не мог. Оставили его у реки, а меня вместе с ним, на всякий случай. Остальные погнались за медведем вверх по долине. Каково же было моё изумление, когда спустя немного времени я увидел на другом берегу реки зверя, спускавшегося в низ по течению. Потом, спустя время, я подумал, что это был скорее всего другой медведь. Но тогда, я выстрелил в него. Даже не знаю, попал или нет. Но медведь развернулся, и начал убегать. Что мне было делать? Сидеть и ждать? Да, ещё и геолог завопил, что уйдёт зверюга. Река в том месте была не очень широкая, метров двадцать от силы, и текла по каменистой шевере, а значит неглубокая. Я перезарядил ружьё, и бросился на другой берег. Набрал воды в болотные сапоги, а потом ещё и оступился. Течение потащило меня в низ. Если бы не ружьё, то я бы скорее всего смог выбраться, или зацепился бы на худой конец за какой-нибудь камень. Но мне его было жалко, а с одной рукой мне никак не удавалось за что-то ухватиться. Так меня протащило мимо вопящего на берегу геолога, а когда я увидел, что меня тащит в порог, и я наконец бросил ружьё, то было уже поздно. Река сузилась, стала глубже, и течение усилилось ещё больше. В общем, так я туда и слился. Потом, находясь в каком-то мутном мареве, ухватился за что-то твёрдое, примерно на уровне воды. Только благодаря этому я не утонул в бурлящем котле. Начал взбираться на эту невидимую опору, но рука скользнула, и я полетел головой вперёд. Снова упал в пену, еле вынырнул, наглотавшись воды. Потом с трудом выбрался на совершенно другой берег. Естественно, никакого геолога выше по течению не было. Там вообще никого не было. А было жарко, и росли совершенно другие, не знакомые мне деревья…

– Вас не искали? – Участливо спросил Игорь.

– Может и искали. – Грустно ответил Андрей Леонидович. – Но сюда за мной никто не пришёл, и пришлось искать своё место в жизни уже здесь.

– Обратно нырнуть в это облако не пробовали? – Спросил Игорь.

– Облако? – Удивился рассказчик.

– Да. Там посередине водопада висит это мутное и непрозрачное облако. – Торопливо пояснил Игорь.

– Думаете в нём всё дело? – Спросил Андрей Леонидович. – Я, конечно, обратил на него внимание уже здесь, и прекрасно помню, но не связал его с случившимся со мной.

– Да, когда вас несло в порог с той стороны, вам наверняка было не до этого. – Задумчиво проговорил Игорь. – А вот мы его прекрасно видели. Только не придали значения по началу, приняв за скопление брызг.

– Я спускался потом по водопаду вниз. – Поведал Андрей Леонидович. – А местный паренёк, который потом стал старостой села, страховал меня на верёвке. Вернуться я не смог. – Грустно подытожил он.

– Мы на такое не решились, но бросали туда камни и палки. – Сказал Игорь. – Все они падают в воду, как обычно. Кроме тех, кто попадает в нижнюю часть облака. Эти отскакивают назад.

– Любопытно. Я до этого не додумался, связать всё с облаком. Но результат, как мы теперь знаем, такой же нулевой.

– Да. – Мрачно согласился Игорь.

– А ружьё вы не нашли? – Спросил Саша.

– Нет. Хотя и долго искал его. Но река здесь, хоть и мельче той, но всё же не настолько, чтобы можно было обшарить дно. Сохранил только патроны. Даже высушил их потом. Но здесь не изготавливают подобного оружия. Здешний мир по многим параметрам примитивней нашего.

– Да, мы заметили. – Подтвердил Саша. – Расскажите, что здесь вообще происходит. Что за люди, как живут. И где мы вообще? На Земле хоть?

Андрей Леонидович не спеша налил себе ещё чаю, отпил немного, и, откинувшись на спинку стула, начал:

– Конечно, это Земля. Могли бы и догадаться по тем же созвездиям. Более того, конкретно это место, где мы сидим, вне всякого сомнения всё та же Камчатка, только оказавшаяся в другой, более тёплой климатической зоне. Поскольку я прожил здесь некоторое время, то прежде всего обратил внимания, что несмотря на в целом совпадающий рельеф, летом здесь темнеет раньше, а зимой позже, чем я привык. То есть по широте мы находимся явно южнее, и намного. Как это произошло, и почему, я, естественно, не знаю. Но это факт. Кроме того, я тут немного попутешествовал, и не только по Камчатке, которую местные называют Кинурия, но и по соседним странам, я видел местные карты, довольно хорошие, кстати, и могу с уверенностью сказать, что по крайней мере эта часть мира, соответствует нашей в общих контурах. Береговая линия, горы, острова – всё на месте. Только климат теплее намного. Отчасти это объясняется тем, что мы пространственно находимся явно южнее. Судя по картам, то, что у нас называлось Филиппинами, здесь съехало вообще почти к экватору. Но это ещё не всё. Здесь совершенно другие океанские течения. На редкость благотворно сказавшиеся на климате. Вдоль всего западного берега Великого океана, здесь идёт очень мощное и тёплое течение, начинающееся где-то в экваториальных широтах, омывающее в том числе и берега Камчатки-Кинурии, и идущее даже дальше на север. Оно заворачивает на восток только где-то не доходя нашей Чукотки. Там, посреди моря, оно сталкивается с холодным арктическим течением, вырывающимся из пролива между материками, который здесь намного шире, рождая страшные водовороты и шторма. Моряки стараются избегать тех мест, потому что бывает, даже большие корабли там бесследно исчезают. Похожее тёплое течение омывает и берега противоположной стороны океана, и заворачивает на запад вдоль Делосских островов, которые в нашем мире называют Алеутскими. Где-то посередине происходит другая страшная встреча, которую моряки тоже избегают. Арктическое течение вбирает в себя эти воды, и движется затем почти строго на юг, через пол океана, и только у экватора встречается с таким же ослабевшим течением с другого полюса, разворачивается в широтном направлении, распадаясь на двое, прогревается в тех краях, вбирает в себя тёплые воды, и уже обновлённое и тёплое движется на север вдоль континентов, орошая их своим дыханием.

– И каков уровень развития этого мира? – Спросил Игорь.

– Примерно он соответствует нашему семнадцатому или восемнадцатому веку. Если ориентироваться на Европу. Как вы уже, наверно, видели, здесь в ходу кремневые ружья, шпаги, сабли, пушки, стреляющие ядрами. Используется порох. Строятся довольно большие деревянные парусные корабли. Процветают города, ремёсла, хорошо развито сельское хозяйство. Но разумеется, что не стоит проводить прямых аналогий с нашей историей. Здесь всё очень самобытно и уникально.

– А страны здесь какие? – Живо поинтересовался Саша.

– Страны? Разные. – После небольшой паузы ответил Андрей Леонидович. – В принципе, и Кинурия, и все острова к югу, здесь населены в сущности одним народом – элоями. Их прародиной является Элоя, и находится на Японских островах. Вообще, довольно долго весь миропорядок в этой части земного шара определяла Империя. Она и сейчас, конечно, сильна, но несколько сдала свои позиции под напором изменений. Разумеется, что эта Империя располагается на территории Китая. Примерно. Только никаких китайцев там нет и в помине. В целом там живут такие же люди, вполне европейского вида. И хоть у них другой язык, другая религия, они не сильно отличаются от элоев, разве что темноволосые там встречаются чаще, чем здесь.

– Мы их тут вообще не видели. – Вставил Коля. – На меня пялятся, как на диковинную зверушку.

– Ещё увидите. – Усмехнулся Андрей Леонидович. – Так вот. – Продолжил он после небольшой паузы. – И долгое время Империя диктовала здесь весь порядок. Даже тем народам, которые ей на прямую не подчинялись. Это очень древняя цивилизация, уходящая своими корнями как минимум на тысячелетие. Уже тогда там были большие города, могущественные государства и процветающая культура. Да, – усмехнулся рассказчик, – я тут немного поработал по своей прежней специальности, занявшись историческими изысканиями. Порылся в старинных рукописях, попытался их свести воедино. Истории, как науки, здесь, до недавнего времени не существовало. И в том, что она начала появляться, и пробуждать в людях интерес, есть и моя заслуга. – И после небольшой паузы, продолжил. – Элои долгое время находились на обочине цивилизации. То, что Империя до них в своё время не добралась, объясняется только тем, что их хранило море, и беспокойные соседи Империи со всех сторон. Да, и порядок там был не всегда. Она постоянно то тонула в междоусобных войнах, то изнывала от нашествия варваров, то вообще распадалась на отдельные части. Но всегда возрождалась, обрастая всё новыми землями. Элои в те времена полностью зависели от Империи экономически, существуя в виде нескольких государств на своих островах, и получая с материка практически всё – предметы роскоши, искусные ремесленные изделия, и в том числе сами металлы. Прежде всего железо. Нет, скорее всего, что-то было и у самих элоев, но в совершенно мизерных и недостаточных количествах. А расплачиваться им за всё это по сути было нечем. Продукция сельского хозяйства и рыба Империю не интересовали – своей было навалом. Поэтому платили людьми. Множество элоев продавалось в рабство на материк. Был и другой источник дохода – наёмничество. Молодые люди массово поступали в имперскую армию, подписывая контракт и принимая на себя специальное клеймо, защищая земли Империи от других варваров. Мало кто из них потом возвращался домой. Они или погибали где-то, или оставались в Империи, закончив контракт. И неизвестно сколько бы это всё продолжалось, если бы кто-то из северных владетелей элоев не решил добывать для продажи в рабство иноплеменников, и не двинулся бы за ними на соседние Кандийские острова, то есть на Курилы, и на Мелос, наш Сахалин. Сейчас даже неизвестно, что там жили за люди. Но они наверняка находились на несоизмеримо более низкой ступени развития, чем даже элои, потому что от них не осталось никаких сооружений. Начали ловить людей по островам, чтобы получать за них имперское золото, и покупать для себя всё необходимое. И быстро наткнулись на россыпи железа. (Речь идёт о титано-магнетитовых россыпях Итурупа и окрестных островов).

– Так у элоев появилось своё железо – продолжил Андрей Леонидович после небольшой паузы, – с помощью которого они прежде всего перевооружили свою армию по имперскому образцу. Ведь некоторые наёмники всё же возвращались домой. Другие владетели тут же бросились искать новые земли и для себя. Судя по всему, к этому времени элои научились уже строить большие корабли, тогда ещё гребные, способные противостоять океанским волнам. Поэтому вскоре, прежде всего Кандийские острова, стали представлять из себя жуткую мешанину из полуколониальных владений. Местное население безжалостно истреблялось, сгонялось на рудники, если находились новые месторождения, или продавалось в имперское рабство за золото. Кстати, золото там тоже вскоре нашли, расплачиваясь им за товары напрямую. Началась Великая Эпоха экспансии. Корабли элоев, подобно аргонавтам, устремлялись во все стороны, в поисках новых земель для поселений, и за земными богатствами. Продавать в рабство своих перестали, что подстегнуло и без того буйную демографию. На юге элои быстро освоили цепь островов, и добрались до Эвбора, нашего Тайваня. На севере начали осваивать Кинурию-Камчатку, где тоже нашли вскоре и железо, и золото. Попадались и другие металлы, прежде всего медь и олово. Всё это насыщало Элою богатством, поднимало их экономику, способствовало развитию ремёсел. Со временем, они переняли у имперцев искусство шелкопрядства и изготовления фарфора. Теперь они уже сами представляли из себя экономический центр, снабжавший различными товарами многочисленные народы, живущие по берегам океана и окрестных морей. С этого момента они открывали новые земли для того, чтобы торговать с ними, получая более дешёвые товары, которые перепродавали в Империю или другие страны, превратившись, кроме всего прочего, в великих торговых посредников и морских перевозчиков. Параллельно шло заселение новых территорий, потому что в самой Элое население плескалось через край.

– К моменту важнейших изменений, – продолжал рассказчик, – элои освоили на юге Мегорские острова, наши Филиппины, и добрались до Флиунтии, то есть Зондских островов, которые здесь находятся по другую сторону экватора, где растеклись редкими ручейками в этом огромном архипелаге. Обнаружили пролив в Индийский океан, который называют просто Западным, и добрались до собственно Индии, с государствами которой установили торговые отношения. На севере же, освоили не только Кандийские-Курильские острова, но и остров Мелос, наш Сахалин, разбросали свои фактории по всему побережью Мелосского моря, Охотского, вытягивая все соки из отсталых туземцев. К северу от Камчатки-Кинурии тоже везде стояли их фактории, впрочем, дальше зоны влияния холодного течения они забираются и сейчас редко, потому что климат там очень тяжёлый для них. Но самое главное, что двигаясь вдоль цепи Делосских, Алеутских, островов, они добрались до американского континента, который здесь называют без затей Восточным материком, и расставили свои фактории и там. Одним словом, уже двести лет назад, они представляли из себя хоть и разобщённую, но очень большую силу, как в военном, так и в экономическом отношении.

Тут Андрей Леонидович не спеша отпил чаю, взял со стола кусок сыра, намазал его мёдом, и с наслаждением съел.

– Я так понимаю, что вы нас подводите к чему-то важному. – Заинтриговано сказал Саша. – Появились пришельцы с нашей Земли?

– О, нет. – Ответил рассказчик, улыбнувшись. – Пришельцы были другие. Местного разлива, так сказать. Всё дело в том, это сейчас известно, что ни по северному пути, ни по южному, минуя Африку, нельзя попасть в другой океан, Атлантический. Кстати, в Африке живут всё те же негры. На севере, где-то посередине континента, я так подозреваю напротив Таймыра, море закрыто льдами круглый год. Впрочем, до этих мест иногда доходят слухи, что бывает, очень редко, когда особенно тепло, и долго дуют южные ветра, побережье там освобождается ото льда на короткое время, и проскочить на запад всё же можно. Но чтобы получить такую возможность в следующий раз, можно прождать очень много лет. Да, и вообще в тех краях климат настолько ужасен, что о плавании там на деревянных кораблях не может быть и речи. Но и на юге прохода нет. Я по началу долго не верил в это, пока сам не побеседовал с некоторыми капитанами, бывавшими в тех краях. Здесь Африка продолжается гораздо дальше на юг, чем у нас, и её южная оконечность теряется где-то в антарктических льдах. И корабли, естественно, не могут пробиться через них. На востоке такая же история. Прохода через острова Канадского Арктического архипелага так же не существует, а на юге, нет не только Магелланова пролива, но и пролива Дрейка. Горная цепь Анд, продолжается дальше на юг, то ли смыкаясь с Антарктидой, то ли просто утопая в приполярных льдах. Поэтому, если бы здесь и был свой Магеллан, он бы при всём желании не смог совершить кругосветное плавание. Тем не менее, люди смогли убедиться, что земля круглая… Да, я сейчас употреблял исключительно привычные вам названия, чтобы не засорять голову, и было понятней о чём я. Все эти земли здесь именуются совершенно по-другому… – Поправился в конце своего длинного монолога Андрей Леонидович.

Глава 4

– И что же это за пришельцы? – Спросил Саша.

– С запада. – Ответил рассказчик. – А потом и с востока. Это с какой стороны посмотреть. – Усмехнулся он. – Как вы сами понимаете, здесь Атлантический океан оказался отрезанным от остального мира. Люди в этой части света и сейчас очень мало знают о том, что там происходит. Жизнь там развивалась не менее бурно. Но началось всё с запада. Примерно двести лет назад, сначала на фактории у побережья Мелосского моря, а потом и на побережье океана на севере, неожиданно напали шайки каких-то неведомых разбойников. Наверно, слухи о них и успели достигнуть до торговцев, державших там склады. Но они пребывали в полной уверенности, что это сильно преувеличено отсталыми туземцами, уповая на свою довольно сильную охрану, закованную в доспехи, и на крепость стен, которые в большинстве своём были из дерева, а то и вовсе высоким частоколом. Никто не успел даже понять, что произошло, потому что разбойники были хоть и малочисленны, но имели невиданное доселе оружие, метавшее огонь и пробивавшее тяжёлыми свинцовыми шарами любые доспехи. В течении нескольких лет многие фактории по побережью Мелосского моря были разграблены, погибло много людей. А потом, очевидно, пройдя северным путём, разбойники обрушились и на фактории на побережье океана. Это были рослые и свирепые люди, с чуть смуглой кожей, и заросшие чёрными бородами почти до глаз. Я их видел – похожи на наших арабов, или кавказцев. Как потом стало известно, передвигались они по рекам на небольших, но вместительных плоскодонных лодках, способных выходить даже в море. Перетаскивали их через волоки, и обрушивались с яростью, достойной демонов, на всех, кто попадался им на пути. Убытки были колоссальными. Неведомые шайки подбирались уже к Кинурии, где было множество колонистов, и которая уже тогда считалась важным сельскохозяйственным центром, снабжавшем зерном Элою. Наместники провинций никак не могли скоординировать свои действия, и выработать общий план, поскольку принадлежали все к разным государствам Элои. Этот период истории уже достаточно хорошо известен, от него осталось довольно много документов, поэтому здесь у меня минимальное количество домыслов. Неожиданно, смог выделиться, тогда ещё мало кому известный, предводитель наёмников. Он собрал большой отряд, и предложил свои услуги наместнику Платеи, пообещав избавить страну от страшных пришельцев. Это большой город, на берегу Авачинской бухты, основой благосостояния которого является сама бухта, и всё те же железные россыпи на берегу (Халатырское месторождение). Наместник выделил ему в помощь ещё войска, корабли, и довольно большой флот отправился сначала север, прогнать пришельцев из только что разорённых факторий. Что там произошло в деталях неизвестно. Возможно, смелый предводитель грамотно использовал внезапность, или применил какую-то оригинальную хитрость, но он смог довольно легко разбить большой отряд разбойников в первом же бою, захватив богатую добычу, а главное, новое оружие и припасы к нему. Более того, он смог довольно быстро освоить принцип его использования, и научить пользоваться им многих своих солдат. Поэтому уже в следующем бою, элои наголову разгромили доселе непобедимых пришельцев, снова взяв богатую добычу, новое оружие, и припасы. За один год они очистили всё побережье от разбойников, вернувшись к зиме в Платею. Предводитель наёмников, его звали Патрок, получил всеобщее признание, большую долю в добыче, а главное, под его знамёна встали отряды других наместников, которые начали объединяться вокруг него. И насколько я знаю, уже тогда начали учиться изготавливать как само оружие, так и необходимые припасы к нему, то есть порох. Хотя на это и требовалось время.

– На следующий год, Патрок отплыл с большой армией на запад, на берега Мелосского моря, намереваясь восстановить справедливость и там. – Продолжал Андрей Леонидович. – Удача сопутствовала ему снова, пришельцы были разгромлены в нескольких сражениях, земли побережья очищены от них. Но было ясно, что этого мало. От пленных стало известно, что принадлежат они к неведомому до сих пор народу габалов, обитающему далеко на западе, долгое время расширявшими территорию своих владений, продвигаясь к берегам Великого океана. Всё дело в том, там, на западе, существовал и существует другой центр цивилизации, где использовался порох в военном деле. Габалы являлись окраиной этого мира. А когда получили доступ к огнестрельному оружию, смогли быстро разгромить своих менее цивилизованных соседей, а потом перед ними открылись совершенно дикие слабозаселённые пространства, на которые они и устремились в поисках богатств и земель для расселения. Сейчас трудно сказать наверняка, но, кажется, сначала они вышли на западные рубежи Империи. Но испугавшись высланных им на встречу огромных армий, стали вести себя тихо. А вот с элоями получилось явное недоразумение. Больших армий они не видели, продвигались вперёд быстро, плохо понимая языки аборигенов. А встретив очередной новый народ, не обладавший в тех дальних краях большими армиями, приняли их за очередных дикарей, поступая с ними так, как привыкли – попросту грабя, а при сопротивлении убивая. А потом, когда пролилось уже слишком много крови с обеих сторон, отступать было поздно.

– Так вот! – Продолжал Андрей Леонидович, явно распаляясь. – Разгромив их отряды на побережье, и допросив многочисленных пленных, Патрок понял, что ещё ничего не закончено. Габалов гнала вперёд безумная жажда наживы, а за горными массивами, на западе и на севере, они уже создали свои базы, построили деревянные крепости и перевалочные пункты, куда неизбежно, спустя некоторое время, прибудут новые отряды искателей приключений и чужого добра. И если он хочет обезопасить побережье от них в дальнейшем, то должен показать силу элоев и там, заодно разрушив эти базы. На подготовку к этому походу ушло три года. За это время кинурийские элои изготовили большое количество своего пороха и немного нового оружия, обучив пользоваться им своих солдат. И тогда, используя захваченные, и построенные самими плоскодонные лодки, небольшая армия отправилась сначала на север, разгромив и уничтожив базы габалов там. Это аналог нашей Колымы. Там, кстати, и сейчас довольно холодный климат, с коротким летом и очень морозной зимой. Впрочем, по имеющимся у меня сведениям, не настолько суровый, как в покинутом нами мире. Тем не менее, для теплолюбивых элоев это было тяжёлым испытанием, пройти которое им стоило немалых трудов и жертв. А потом, вернувшись на побережье, и пополнив свои силы, спустились вдоль него южнее, и, перевалив через горный хребет, обрушились на форпосты габалов в долине реки, которая у нас называлась Лена. Несмотря на прибывшие с запада новые отряды, габалы и там были полностью разгромлены, а их базы сожжены.

Андрей Леонидович немного помолчал, размышляя, что ещё поведать своим спутникам. Тогда Саша, как и все жадно слушавший этот впечатляющий рассказ, задал вопрос:

– А на западе, за хребтом, тоже так тепло, как здесь?

– Нет. – Ответил рассказчик. – Там намного холоднее, хотя, и не на столько, как в нашем мире. Судя по имеющимся здесь картам, Камчатка, и всё побережье океана, смещены примерно на десять градусов к югу. Я, конечно, не помнил точных географических координат Петропавловска, к примеру, но знаю, что он находился где-то на пятьдесят третьей параллели, и южнее Москвы. Что сейчас на месте Москвы, я понятия не имею, но здесь Авачинская бухта, именуемая Платейской, расположена на сорок третьей параллели.

– Э-э-э… – Вклинился в разговор Коля. – А здесь что, тоже используют систему градусов, аналогичную нашей?

– Вы быстро схватываете суть, молодой человек! – Похвалил его Андрей Леонидович, улыбаясь. – Как это ни странно, но, да. Позже, я обязательно расскажу, когда это произошло, и поделюсь своими соображениями по этому поводу.

– В общем, здесь всё смещено на юг, поэтому и теплее. – Перевёл разговор в интересующее его русло Саша.

– Не только. – Ответил Андрей Леонидович. – Во-первых, смещение, насколько я понимаю, не линейное. Здесь имеет место некий поворот всего континента вокруг одной точки, а может и всего восточного полушария. И эта точка поворота, по моим прикидкам, находится далеко на западе, возможно, даже в бывшей Европе. Это здесь, на самом краю, континента, смещение на юг порядка десяти градусов. А чем дальше на запад, тем оно, скорее всего, меньше. Об этом я догадался, когда увидел карты северного побережья. Я хорошо помнил, что в общих чертах оно имеет простирание на запад-северо-запад. Здесь же оно идёт почти на северо-запад. Кроме того, уже были экспедиции вдоль северного побережья, достигшие мест, где побережье забито льдами, и имеются их координаты. Я не знаю, соответствует ли здесь самая северная точка континента мысу Челюскин. Там, судя по всему, вообще этого мыса нет, а материк соединяется с Северной Землёй. Но самая северная точка, отмеченная на местных картах, находится очень близко к полюсу. В сочетании с неблагоприятной для тех мест розой холодных ветров и направлением морских течений, это и приводит к тому, что те места постоянно забиты льдами. И вообще там очень холодно. А что же касательно остальной территории, так называемой Сибири, то, да, она находится немного южнее. Но от тёплых воздушных масс с океана почти везде закрыта горными хребтами или массивами. А вот северным ветрам практически везде открыта. Поэтому, климат там если и теплее, то не на много. Да, туда иногда прорываются особенно мощные циклоны с побережья. Но верно и обратное. Сюда тоже иногда приходят гости с севера. В общем, там довольно скверная погода, как правило. Лето короткое, а зима долгая. Но вечной мерзлоты, насколько я знаю, гораздо меньше. Только на севере, ближе к Северному Океану.

Немного помолчав, и собравшись с мыслями, Андрей Леонидович продолжил:

– Окончательно разгромив габалов, Патрок вернулся в Кинурию, увенчанный славой и всеобщим признанием. Вскоре от габалов прибыло большое посольство, договариваться о мире. Элои не претендовали на внутренние территории за горными хребтами, а потому позволили вернуться туда своим недавним противникам, но взамен потребовали не посягать на побережье, впрочем, разрешив габальским торговцам посещать его. На самом же побережье было создано несколько буферных государств, формально независимых, но во многом подчинявшимся по сложной иерархической лестнице элойским государствам, через кинурийских наместников, или напрямую. После этих событий след Патрока теряется на некоторое время, хотя, по мнению многих он мог претендовать на власть, как минимум где-то в Кинурии, или в новообразованных государствах. И возможно, его имя так бы и затерялось, если бы не новая напасть, постигшая элоев, едва они перевели дух после столкновений с габалами. Всё дело в том, что буквально незадолго до первой встречи с ними, один кинурийский купец, торговавший с землями Восточного континента, забрался в тех краях слишком далеко на юг, в поисках новых рынков сбыта, а может и новых сокровищ. Как бы то ни было, сейчас известно, что примерно в районе нашего Сан-Франциско, он обнаружил совершенно другой народ. Да, забыл сказать, что весь Восточный континент, то есть Америка, здесь тоже заселён белой расой. Туземцы, с которыми до той поры сталкивались элои, находились на крайне примитивном уровне развития. Во всяком случае, на севере. Климат там тоже довольно хороший, благодаря тёплому течению, омывающему берега. Даже в тех местах, которые мы называли Аляской, довольно тепло. Во всяком случае, до горных хребтов. За ними земля открыта северным ветрам, и там примерно то же самое, что и у нас. Так вот, этот новый народ, совершенно не походил на элоев. Это, в нашем понимании, натуральные азиаты – желтокожие и с узкими глазами. По иронии судьбы, их изначальным местом обитания является как раз Европа. И они создали довольно высокоразвитую цивилизацию, в том числе именно они первыми начали широко применять оружие с порохом. Нетрудно предположить, что они тоже в своё время начали искать путь в Индию. Но с юга им преградили путь полярные льды, а вот на западе они обнаружили новый континент, начав его осваивать сначала в погоне за золотом и серебром, а потом уже и с хозяйственными целями. Поскольку их «магеллан» не смог совершить в своё время кругосветного путешествия, и соответственно открыть земли элоев для своего народа, то они долгое время ограничивались деятельностью на вновь открываемых землях, не рискуя отправляться в плавание по Великому океану. К тому же, у них со временем неизбежно возникли проблемы, поскольку в гонку за новыми землями включились их не менее алчные соседи, норовившие отнять наиболее лакомые куски. В общем, так уж случилось, что встреча двух цивилизаций произошла только двести лет назад. Этот народ здесь называют хайдарами. Встретив их, тот купец повёл себя точно также, как и габалы. В тех краях элои привыкли довольно высокомерно обращаться с туземцами, уповая на свою силу и организованность. По каким-то причинам, купец не придал значения явно более цивилизованному виду встреченных им людей, возможно, возникло недопонимание, из-за совершенно различных культур. В общем, элои разграбили небольшое поселение хайдаров, и задержались там, чтобы освоиться в новых землях. Но возмездие не заставило себя долго ждать. Вскоре прибыла карательная экспедиция на большом корабле с пушками. Элоев захватили в плен, тщательно допросили, и оставили у себя. А вскоре, в разгар борьбы с габалами, прямо со стороны океана, к берегам самой Элои приплыло три огромных корабля с хайдарами. Их приняли за торговцев, хотя товаров они не привезли, а только ходили по улицам, знакомясь со страной, изучая язык и местные нравы. Спустя несколько месяцев, они отправились обратно, и их никто больше не видел много лет.

Рассказчик замолчал на некоторое время, собираясь с мыслями.

– Я так полагаю, когда они вернулись, то уже не были столь мирными. – Вставил Саша.

– Совершенно верно. К тому времени с габалами уже был заключён мир, которым все наслаждались, поэтому, когда из океана появился целый флот, состоявший из множества больших и малых кораблей, то правители Элои растерялись. А между тем, с ними никто и не собирался разговаривать. Входя в гавань, огромные военные корабли разворачивались бортом, и открывали губительный огонь из своих пушек, топя суда элоев и сокрушая береговые постройки. Затем на берег, под прикрытием орудий, высаживался десант, в кирасах и железных шлемах, с ружьями и небольшими пушками. Надо пояснить, что к тому времени в самой Элое только узнали и недавно получили несколько образцов огнестрельного оружия, ещё даже не начав его производить, в отличии от Кинурии. Поэтому оказать достойного сопротивления новым пришельцам элои не смогли. Все их отборные войска, закованные в казавшиеся надёжными доспехи, вскоре полегли под пулями и картечью. Основные портовые города оказались захвачены, а население было вынуждено склониться перед иноземными захватчиками. Но не везде. Власть хайдаров, как правило, заканчивалась за городскими стенами. Внутренние районы, и города западного побережья островов им вообще не подчинялись. Кинурия, города и земли которой раньше принадлежали различным элойским владетелям, оказалась предоставлена сама себе. То же самое происходило и в других колониях. Неизвестно чем бы всё это кончилось, если бы хайдаров не подвела их жадность. Они медленно двинулись на север, вдоль Кандийских островов, захватывая и грабя прибрежные острова, и задерживаясь там, где находили золото. На Кинурии почувствовали себя в опасности. Бывшие наместники забеспокоились, понимая, что вскоре настанет и их черёд. И снова отыскали Патрока, уже однажды спасшего их от нашествия чужеземцев. Объединившаяся Кинурия выставила большую армию. Кроме того, как оказалось, за время своего «отсутствия» на политической сцене, Патрок научился, и смог изготовить несколько орудий, небольшие образцы которых видел ранее на базах габалов. Наместник Платеи предоставил ему все мощности своих железоделательных мануфактур, где за несколько лет смогли наладить массовый выпуск пушек, черпая руду тут же с близлежащего месторождения, и переплавляя старые доспехи и оружие. Тем не менее, первое сражение, которое выиграл Патрок, произошло при острой нехватке пушек, которых было ещё очень мало. Выдвинувшись с флотом на встречу, он смог внезапно напасть на хайдаров, когда они стояли на якоре в большой и очень удобной бухте города Скира на одном из островов. (Имеется в виду остров Симушир и бухта Броутона на нём). Элои смогли незаметно высадиться на берег в другом месте, и своими небольшими ударными отрядами через предместья подкрались к самой крепостной стене и воротам, когда множество хайдарских моряков и солдат находились в городе. Как только они напали на беспечных врагов, в бухту ворвался и их флот, высаживая абордажные команды на огромные корабли хайдаров. Разгром был полный. Естественно, что с этого острова никто не ушёл, а все хайдары были или перебиты, или взяты в плен. Но главное, элоям достались почти все их корабли, много ружей и пушки. Но победа не вскружила Патроку голову. Он не отправился дальше на юг, поскольку знал, что ему удалось разгромить лишь небольшую эскадру, а для битвы со всем флотом хйдаров потребуются пушки, и совершенно по другому обученные команды на кораблях. Поэтому он вернулся в Кинурию, перевооружая флот, и усиленно тренируя новые команды. За это время, понимая всю серьёзность ситуации, элои сплотились, как никогда. Города западного побережья Элои объединились под руководством Совета Ста, куда вошли виднейшие представители их купечества и военные командиры. Но все они связывали победу с именем прославленного кинурийца, с которым поддерживали тесную связь. На следующий год огромный флот кинурийцев направился к берегам Элои. В его составе были и большие корабли, захваченные у хайдаров ранее. Используя, как всегда, внезапность, и поддержку во внутренних районах страны, они смогли довольно быстро очистить от хайдаров северные провинции. А потом состоялась решающая битва. Пушкари элоев были менее опытны, непривычные большие корабли совершали неуклюжие манёвры, но тем не менее моряки и солдаты не щадили своих жизней, понимая, что решается судьба всего их народа. Ценой огромных потерь, несмотря на то, что не раз казалось, будто поражение неизбежно, они победили, после чего им оставалось сломить лишь незначительное сопротивление брошенных в городах гарнизонов, что было уже не трудно.

Андрей Леонидович замолчал, собираясь с мыслями для дальнейшего рассказа. И после небольшой паузы продолжил:

– Несмотря на победу, в Элое на этот раз не наступило эйфории. Все понимали, что перед новыми пришельцами они очень уязвимы. И пусть через несколько лет, но они появятся снова на своих огромных кораблях, и, возможно, в ещё большем количестве. Поэтому, несмотря на имевшиеся противоречия, они объединились, отдав верховную власть единственному человеку, который не принадлежал ни к одному торговому клану, или политической партии, и вместе с тем пользовался непререкаемым авторитетом в армии, и это был Патрок. Ему был дарован титул Верховного Диктатора, с очень широкими полномочиями, а расширенный Совет, куда вошли представители крупнейших городов, как самой Элои, так и многочисленных колоний, являлся его совещательным органом. Начали строить огромный флот нового типа, опираясь на захваченные корабли, и вооружая их пушками. Но хайдары всё не появлялись. Изучив захваченные карты, в их земли отправили сильную военно-разведочную экспедицию, которая застала колониальные владения хайдаров в плачевном состоянии, раздираемые новыми агрессивными соседями, так же приплывшими из-за Атлантического океана. Благодаря благоразумию адмирала, руководившему этой экспедицией, и являвшемуся ближайшим соратником Патрока, начались переговоры о мире. В Элою прибыло посольство, с которым был заключён пространный договор, регулировавший дальнейшие взаимоотношения, и разграничивавший сферы влияния.

– За годы, потраченные на подготовку к войне, – продолжал Андрей Леонидович, – Патрок провёл множество важных реформ, пользу от которых многие быстро оценили. Были стандартизированы монеты, меры весов, длины и прочего. Упразднены таможенные барьеры внутри обширных владений элоев, введены единые законы. Поэтому, когда непосредственная угроза миновала, ему была оставлена прежняя власть, которая на тот момент всех устраивала. И он продолжил свою деятельность, показав себя выдающимся государственным деятелем. Его правление, как и двух его последователей, считается золотым веком элоев. И тут, самое время рассказать, об одном из нововведений, осуществлённом непосредственно под его руководством, которое лично меня наводит на очень глубокие размышления.

Рассказчик замолчал, наливая себе новую порцию чая, а Коля негромко сказал:

– О градусах.

– Совершенно верно. – Согласился с ним Андрей Леонидович, делая большой глоток, и закусывая печеньем. – Естественно, столкнувшись сначала с габалами с запада, которые знали о хайдарах, как жителях западной окраины континента, а потом, встретив и самих хайдаров на востоке, можно было догадаться о шарообразности Земли. Да ещё и подкрепив это астрономическими наблюдениями. Тем более можно было к этому прийти, захватив карты хайдаров, и сопоставив их со своими. Соответственно, можно было создать и свою географию с системой координат, опираясь на традиционные меры. Дело в том, что у элоев с древнейших времён господствует десятичная система. Всё просто – десять пальцев, которыми можно показывать хоть единицы, хоть десятки, хоть сотни и тысячи. Исторически в разных государствах сложились разные величины различных мер, но все они опять же десятичные. Патрок их стандартизировал, выбрав наиболее распространённые, ничего принципиально не поменяв. Но у элоев не было до него геометрии, как науки. Разумеется, они как-то меряли углы, делали простейшие расчёты, опираясь на всё ту же десятичную систему. И, немного поразмышляв, я пришёл к выводу, что по большому счёту им ничего не мешало создать свою полноценную геометрию со временем, естественно десятичную. Ну, измеряли бы они углы не в градусах, в которых шестьдесят минут, а, допустим, в наших аналогах градов. Суть бы от этого не изменилась. Расчертили бы они со временем глобус не в триста шестьдесят меридианов, а в четыреста, или даже в тысячу, что, согласно их логике было бы естественней. Ну, и что? У хайдаров вообще чёрт ногу сломит в числах, всё через одно место, поэтому идея точно не от них. А получилось, глобус расчерчен именно на сто восемьдесят, причём с указанием восточной и западной долготы, и даже время измеряется именно в наших часах и минутах. Все списывают это на авторитет Патрока, когда он спешно вырабатывал с моряками законы новой навигации, для плавания прямиком через океан. И тут я подумал, что эту странность можно объяснить только одним. Новая наука разрабатывалась действительно в спешке, и Патрок просто насадил то, что и так было в его голове. А именно, нашу градусную меру и геометрию.

– Он тоже из нашего мира? – Спросил ошалевший Коля.

– Почти наверняка. – Подтвердил Андрей Леонидович. – За это говорит так же и то, как он быстро разобрался с принципами использования огнестрельного оружия, которого элои до этого вообще не знали. Как ввёл новую тактику его использования. Как целенаправленно строил флот нового образца, не только копируя корабли хайдаров, но и сходу внося изменения, делавшие корабли лучше именно в новом качестве. Он внёс слишком много изменений во всё, опережая своё время. Местным этого не видно. Им это кажется гениальным. Но для меня, чем больше я изучал его действия, несомненно, это человек из нашей цивилизации.

– Говорите, это было двести лет назад? – Спросил Саша.

– Да. Первые столкновения с габалами произошли именно тогда.

– Начало девятнадцатого века. – Задумчиво проговорил Саша. – Кем он мог быть?

– Можно только предполагать. – Развёл руками Андрей Леонидович. – Камчатка была уже в составе России достаточно давно к тому времени, но, конечно, очень плохо освоена. Поэтому, скорее всего он был именно русским, причём довольно образованным человеком. Возможно сосланным в те далёкие края за какие-то прегрешения. Но судя по его действиям, с высокой долей вероятности можно утверждать, что он был морским офицером. Тогда становится понятно, что он прекрасно знал, как нужно обращаться с огнестрельным оружием и использовать его, как должны выглядеть нормальные корабли, и как определять своё местоположение в море, с помощью каких формул и величин. Несомненно, что у этого человека, оказавшегося на вершине власти, было очень много дел, и заниматься адаптацией новых знаний к местным условиям, у него не было времени. Поэтому, он просто насадил здесь то, что помнил и знал, лишь бы этим можно было скорее воспользоваться.

На некоторое время на веранде воцарилась тишина. Все переваривали услышанное. Первым нарушил молчание Игорь:

– Здесь много наших?

– Не считая меня и вас, было ещё трое. – Ответил Андрей Леонидович. – Один уже умер, вроде своей смертью. Другой ведёт где-то тихую жизнь, не поддерживая ни с кем тесных связей. Я даже не знаю, где он сейчас. А вот с третьим, я вас, возможно, и познакомлю. Это очень предприимчивый человек, уже добившийся здесь неплохого положения. Он иногда заезжает ко мне в гости даже, по старой памяти. Но сейчас его нет поблизости. Они попали сюда из девяноста девятого, поэтому я и знаю о том, что происходило в России до этого года. В общих чертах, разумеется. Теперь вы дополнили мои знания.

– Он тоже связан с местной религией? – Осторожно спросил Игорь.

– Совсем нет. Он моряк. И теперь под его началом собственный корабль, что-то типа нашего фрегата. Парусного, разумеется. Где-то носит его по здешним морям.

– А вы? Почему вы здесь? Вы приняли местную веру? – Продолжал задавать вопросы Игорь.

– Как вам сказать. – Задумчиво начал Андрей Леонидович. – Даже там, живя в Советском Союзе, я считал в глубине души, что что-то есть в природе, управляющее, в том числе, и людьми. Не в буквальном смысле, конечно. Но есть некая высшая сила. По большому счёту так считали, или подозревали, многие. Все эти религии – христианство, мусульманство, и другие, это всего лишь адаптация для понимания части законов мироздания людьми. И созданная людьми же. К тому же, явно не без практической пользы. Нет, по большому счёту я и здесь не обнаружил для себя ничего нового. Религия, она везде одинакова, и лишь отражает понимание людьми окружающего мира и законов сосуществования, давая им некие ориентиры. Но здесь, она не закостенелая, лишена незыблемых догм, ближе к естественным потребностям людей, вместе с тем облагораживая их души, делая чище. Именно этим я и занимаюсь. По сути, служу людям, а не богам. Здесь это многие понимают, и не делают из этого трагедии.

– Здесь язычество? – Спросил Саша.

– Формально, да. Здесь нет единого бога. Фактически, местная религия является прямым продолжением более ранних и примитивных верований, в которых не было никакой моральной составляющей. Постепенно религия менялась, адаптируясь под новые человеческие запросы. Одни боги отодвигались на задний план, но не забывались, другие возвышались, наделялись новыми чертами… Сейчас здесь считается верховным божеством Ипни – бог солнца. Вы могли видеть его изображение на фронтонах храмов. Он дарит жизнь всему живому, олицетворяет собой добро, любовь, и чистоту помыслов, с которыми тесно связано понятие божественной справедливости, к которой должны стремиться и люди. Справедливость здесь пытаются возвести в некий абсолют, выводя чуть ли не её формулу, или законы, распространяя на всё вокруг. При этом есть понимание того, что в природе она для каждого своя, поэтому не всегда является Добром для каждого. Это очень сложно рассказать в двух словах, но здесь ведутся горячие философские диспуты на эту тему, пишутся трактаты. Важным моментом является то, что понятие божественной справедливости тесно связано с государственной властью, священной обязанностью которой является забота о своих подданных. Не в смысле, делать им сплошное добро, а именно делать всё по справедливости, зримым воплощением которой являются законы. Поэтому здесь даже чиновники сильно ограничены не только угрозой физического наказания, но и моральными ограничениями религиозного порядка. Разумеется, это не всех останавливает от злоупотреблений. Но всё же, это серьёзный дополнительный сдерживающий фактор их произвола. Конечно, всё это касается только элоев, верующих в Ипни, и пантеон его помощников, отвечающих за различные сферы человеческой деятельности. На другие народы всё это никак не распространяется, там жизнь подчиняется житейскому опыту, выгоде, и неким устоявшимся международным обычаям. Всё очень прагматично.

– Судя по всему, вы здесь занимаете немаленькое положение, живя в собственном доме. – Заметил Игорь.

– Да. – Сдержанно ответил Андрей Леонидович. – В своё время, я, ввязавшись в споры о морали в портовом кабаке с одним паломником, и опираясь на свой житейский опыт, смог переубедить его в некоторых заблуждениях относительно как раз понятия справедливости. Я легко доказал ему, что справедливость для курицы, которую он режет, и для него, совершенно разная. И для купца, скупающего за бесценок жемчуг у туземца, и самого туземца, сильно отличается. В общем, слово за слово, разговорились за жизнь. Поскольку я был тогда на мели, и никому не нужен, то согласился составить ему компанию в путешествии к особо почитаемому храму. Там разговорился с одним жрецом, которого заинтересовали и другие мои рассуждения, в том числе и о религии в целом, как некой абстракции. Христиане меня бы, наверно, сожгли за такие речи, а мусульмане забили камнями. А здесь ничего, выслушали, накормили, беседовали дальше. Мне сильно помогло то, что в своё время, в институте, я посещал факультатив по логике, кое-что знал и о разных религиях, поэтому умел грамотно выстраивать свои рассуждения, что поражало многих… В общем, сейчас я возглавляю очередное крыло реформаторов, которые обычное явление в здешней религиозной жизни, но верю в своё дело искренне. В дело, и пользу, которую я могу принести здешним людям. Понимаете, о чём я?

– Вполне. – Ответил за всех Игорь. – Это действительно очень интересно. Надо будет потом разобраться в этих нюансах.

– А откуда эти солдаты, сопровождавшие нас? – Спросил Саша.

– Это храмовая стража. Их немного, двадцать человек. Живут в своей казарме, здесь же тренируются, помогают по хозяйству. Разве что на стрельбы ездят на дальний полигон, чтобы не смущать жрецов и паломников своим грохотом. Да и от лихих людей хорошая защита.

– Здесь и такие есть? – Иронично удивился Игорь. – Несмотря на все понятия о божественной справедливости?

– А как же без них? Христос тоже завещал «не убий» и «не укради», тем не менее, это далеко не всех останавливало. Люди везде одинаковы. Хотя, напасть на храмовый комплекс, и ограбить святых отцов, это совсем оборзеть надо. Но со стражей как-то спокойнее.

– Хм… – хмыкнул Игорь, – здесь тоже в ходу такое выражение, или это вы по инерции сказали?

– Примерно так будет звучать перевод с местного. – Ответил Андрей Леонидович. – Во всяком случае по смыслу. Жрец в селении действительно воспринимается людьми, как духовный отец, наставник, более сведущий в вопросах веры и моральных тонкостях. К нему приходят за советом в сложных житейских ситуациях, и он помогает им поступить по справедливости. Уж, как может… там тоже люди.

– А почему вы забрались так высоко в горы? – Спросил Саша.

– Здесь давно стоял многими почитаемый храм, ещё дакрийский. Это аборигены Кинурии, которые давно полностью ассимилированы, утратили свой язык и многие обычаи. Но не все. Например, ходить без штанов, это именно их прерогатива. А после того, как Патрок включил часть дакрийских богов в общий пантеон, сюда стали ходить и элои, справедливо полагая, что местные боги сильны именно на этой земле. Собственно сюда я и пришёл тогда с паломником, здесь и посеял сомнения в душах жрецов. Так и живу, на скромное жалованье, да с огорода. Ну, и люди приносят…

– Мы видели среди солдат женщин. – Продолжил интересоваться Саша. – Это странно, и не вяжется с технически отсталым обществом.