Страсть Хозяина Леса (СИ)

Я ощутила, как его руки разводят мои внутренние складки. Вслед за ними ринулась набухшая плоть. Чувствовала, как ему не терпится наполнить меня без остатка, но он действовал в этот раз медленно и осторожно. То выходил почти до конца, то снова входил, каждый раз углубляясь все больше. Настоящая пытка, от которой все внутри меня уже полыхало пламенем. Я готова была уже молить его о разрядке, но пока мне удавалось сдерживаться. Руки, сжимающие края чана, уже занемели, с такой силой я впивалась в них.

Застонав, я откинула голову назад и ощутила, как кожу на шее слегка покусывают его клыки. Легкая боль слилась с резким и мощным толчком внутри меня. Он, наконец, проник в меня на всю глубину. Задвигался с силой и напором, и я забыла обо всем на свете, кроме этих первобытных движений. Потом нахлынуло такое мощное наслаждение, какое я еще не испытывала. Я содрогалась в крепких объятиях моего чудовища и тело никак не желало успокаиваться.

Наверное, я все же могла бы смириться с ролью его жены, – мелькнула ленивая мысль, пока я расслабленно покачивалась в воде, приходя в себя.

Потом он вытащил меня из чана, бережно завернул в полотенце и отнес на постель.

– Знаешь, я уже и забыл, как это: быть счастливым. С тобой снова это почувствовал, – услышала я тихий шепот.

Его слова что-то затронули внутри. Наверное, в тот момент что-то зародилось в сердце. Я даже подумать не могла, что могу на самом деле испытывать чувства такого рода к страшному существу, которого все боялись. Тому, кто приходил ко мне в кошмарах все мое детство.

Это безумие продолжалось еще три дня. Мы почти не вылезали из дома, словно весь иной мир перестал существовать. Только когда закончились все припасы, Хозяин Леса с неохотой произнес:

– Мне придется уйти, добыть нам что-нибудь… Не представляешь, как я не хочу оставлять тебя.

– И я не хочу.

Я поразилась, насколько искренне прозвучали эти слова. Вырвались так естественно, словно шли из глубины души. Некоторое время я растерянно размышляла: притворяюсь или уже нет. Не хватало на самом деле влюбиться в звероподобное существо. Безумие какое-то.

Когда Хозяин Леса ушел, я изо всех сил ударила кулаком о стену. Хотела, чтобы боль отрезвила и напомнила мне о том, ради чего все затевалось. Из глаз брызнули слезы. И я не могла понять: то ли они от физической боли в ушибленных костяшках, то ли от мысли, что мне нужно будет расстаться с мужем. С ужасом поняла, насколько мое тело привыкло к его ласкам.

За эти три дня при всем желании мне было не в чем его упрекнуть. Он заботился обо мне так, словно я самое дорогое его сокровище. Далеко не каждый муж-человек относится так к своей жене. Ну почему он чудовище?! Насколько было бы проще, если бы он был самым обычным. Хотя в таком случае наверняка даже не посмотрел бы в мою сторону. Нашел бы себе здоровую и полноценную девушку. Зачем ему сдалась бы тогда слепая?

Не знаю, сколько я просидела так, терзаемая противоречивыми мыслями. Окрик за окном заставил вздрогнуть и вернуться к реальности:

– Эй, хозяева! Есть здесь кто-нибудь?

Не веря своим ушам, я вскочила и торопливо нащупала платье. Быстро надела и, не став тратить время на прическу, стала пробираться к двери. Человек. Кто-то забрался так глубоко в лес. Наверняка он даже не подозревает, куда забрел, иначе бежал бы отсюда, только пятки бы сверкали. Но это мой шанс! Наверное, единственный! Выбраться отсюда. Этот заблудший путник поможет мне выбраться из леса и навсегда забыть, как страшный сон, и лес, и его чудовищного властелина.

Я торопливо распахнула дверь и крикнула:

– Эй, кто здесь?

Послышался звук приближающихся шагов.

– Слава богу. Я уж думал, что здесь никого нет. Хозяюшка, доброго тебе здоровья, – говорил подходящий ко мне человек. Судя по голосу, мужчина. Уже не молодой, но и не старый. В расцвете лет, как говорят у нас в деревне.

– Вы… кто? Как сюда забрались? – неуверенно спросила я, почему-то ощутив тревогу.

– Охотник я, хозяюшка, – мягко ответил гость. – Вот заплутал немного. Не иначе как Хозяин Леса меня с пути сбил.

Я вздрогнула, когда он упомянул моего мужа.

Интересно, как бы этот охотник отреагировал, знай он, кто перед ним.

– А ты, чай, незрячая? – раздался новый вопрос, заставивший меня снова ощутить вспышку тревоги.

– Слушайте, лучше уходите отсюда, – повинуясь какому-то импульсу, сказала я. – А то муж мой не любит, когда тут чужие ходят.

– Значит, мужа нет сейчас? – мне не понравились масляные интонации в голосе охотника. – Может, в дом пустишь? Угостишь чем-нибудь. А то я с утра раннего по лесу плутаю. Уже живот свело от голоду.

Я торопливо вбежала в дом и пробралась к столу. Нащупала оставшуюся краюху хлеба и хотела вынести. Не успела повернуться, как услышала стук захлопнувшейся двери. Инстинкты подсказывали, что теперь я в доме не одна. Охотник зашел следом.

– Послушайте, вот хлеб. Берите и уходите.

Он не ответил, но я услышала приближающиеся шаги.

– Добрая ты, хозяюшка, – прерывистым голосом сказал гость. – А красивая какая. Загляденье прямо.

Я машинально схватилась за распущенные волосы, проклиная себя за то, что не прибрала их в косу. Разве порядочная девка ходит с неприбранной головой? Может, именно это и раззадорило мужика.

– Вам уйти лучше, – охрипшим голосом пробормотала я. – Муж скоро вернется. Осерчает, если вас застанет.

Охотник будто не слушал, продолжая идти ко мне. Я вжалась в край стола и вытянула руки, стремясь удержать его.

– Тебе наверняка скучно тут. Целый день одна сидишь. Ни одной живой души вокруг. И мужик твой не надоел тебе?

– Убирайся! – крикнула я, но вместо крика вышел какой-то неразборчивый сип.

В следующее мгновенье пахнуло запахом чужого потного тела, навалившегося на меня. Чужие руки подхватили меня под ягодицы, приподняли и посадили на стол. Опрокинули навзничь, шаря по моему телу. Платье поползло вверх, обнажая голые ноги. Я стала кричать и вырываться, пытаясь оттолкнуть насильника, но распаленный мужик, похоже, только раззадоривался из-за этого.

– Ух, какая ты. Огонь просто! Даром что слепая…

– Пусти! – вопила я, ощущая, как мои ноги неумолимо разводят в стороны. – Пусти, слышишь?!

Звук распахнувшейся двери показался громовым раскатом. Жуткий рев, раздавшийся с порога, заставил кровь в моих жилах превратиться в лед. Хозяин Леса! Боже мой, он же теперь растерзает нас обоих! Даже разбираться во всем не пожелает.

Я ощутила, как что-то отшвырнуло с меня мужское тело. Не могла даже пошевелиться, обнимая руками трясущиеся плечи. По щекам одна за другой стекали слезы, зубы выбивали нервную дробь. Из глубины комнаты слышались жуткие звуки. Вопли и проклятия охотника, звериный рев, хруст и чавканье раздираемой плоти.

О, Господи. Помоги!

Душераздирающие крики, наконец, стихли, сменившись зловещей тишиной. Я вжала голову в плечи и закрыла глаза, приготовившись к неминуемой страшной смерти. Молила лишь о том, чтобы все случилось побыстрее. Вместо острых когтей и клыков кожу пронзило мягкое прикосновение, от которого мурашки побежали по телу. Меня осторожно подняли и прижали к мощной груди.

– Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал?

Облегчение накатывало волна за волной. Некоторое время я все не могла совладать с трясущимися губами. Потом все же выдавила:

– Ничего… Не успел…

Послышался облегченный вздох.

– Больше этого не случится. Я позабочусь об этом, – в его голосе послышались звериные нотки, от которых я снова сжалась. Но ласка в следующих словах успокоила: – Моя бедная девочка… Трясешься как…

Он сел на табурет, усадил меня к себе на колени и стал укачивать, как ребенка. Постепенно я успокоилась и обвила его шею руками.

– Все в порядке. Все хорошо, – как заклинание, повторял он.

Я старалась не думать о том, что где-то в комнате лежит истерзанное тело человека. Но мысли то и дело возвращались к нему. Что если однажды я вызову в Хозяине Леса такой же гнев и меня постигнет та же участь? Но сейчас разум почему-то пасовал перед внутренним чутьем, которое говорило мне, что рядом с этим существом я в безопасности. В такой, в какой я раньше себя редко ощущала. Разве что в далеком детстве, в объятиях мамы.

Глава 5

Дни тянулись за днями, сливаясь в одну непрерывную череду. Лето сменилось осенью, а потом зимой. Хозяин Леса смастерил мне шубу из звериных шкурок, в которой я не чувствовала промозглого холода. Я привыкла к нему и уже почти забыла о том, что когда-то хотела обмануть его и бежать. Перестала воспринимать, как чудовище. Для меня он и впрямь стал мужем и защитником. Иногда ловила себя на том, что мне не хватает его, когда он отправлялся на охоту. И эти мысли больше не пугали, а казались вполне нормальными.

Я все реже вспоминала свою жизнь среди людей. Даже моментами казалось, что всегда жила здесь, в лесу, в доме его Хозяина. Лишь изредка накатывала тоска по сестренке. Ей уже три годика исполнилось. Интересно, помнит ли она меня? Дети так быстро забывают…

За зимой пришла весна, а за ней снова лето. Мы с Хозяином Леса стали выбираться на прогулки. Он показывал мне свои владения. Конечно, показывал в моем случае не совсем верное слово. Но как много могут сказать о месте запах или ощущения. Я прикасалась к коре деревьев, слышала шелест листвы и птичьи трели, шорохи от пробегающих лесных обитателей. Этот лес больше не казался угрожающим. Рядом с мужем я здесь ничего не боялась.

Странно, что мы почти не говорили с ним о прошлом. Если и говорили, то только я. Рассказывала ему о своих нехитрых воспоминаниях. Он всегда слушал очень внимательно, словно ничего интереснее в жизни не слыхивал. Я заметила, что он стал намного мягче и добрее, чем раньше. И звериные нотки в его голосе больше почти не прорезались. Не знаю, может, я смогла бы так прожить всю жизнь и ни о чем не жалеть. Могла бы. Наверняка… Если бы однажды не вернулось зрение…

Помню, как однажды утром проснулась и вместо прежней черноты перед глазами возникли расплывчатые пятна. В первое время я не могла понять, что происходит. Мотала головой, моргала, пытаясь прогнать их. Потом будто жаром опалило. Вспомнила слова тети: «Лекарь сказал, что еще надежда есть. Зрение может восстановиться. Правда, никто не знает, когда». Наверное, если бы такое произошло раньше, я бы прыгала от счастья. Но сейчас лежала, будто окаменев. Боялась повернуть голову в сторону лежащего рядом мужа, обнимающего меня со спины. Правда, когда все же, наконец, это сделала, ничего толком не различила. Лишь плавающие пятна. И тогда этому даже обрадовалась.

Но с того дня зрение постепенно восстанавливалось. Я различала предметы все четче. И чем больше прояснялся облик мужа, тем сильнее сжималось сердце. Ему я не говорила ничего. Понимала, насколько это все усложнит между нами. В момент, когда зрение вернулось окончательно, Хозяина Леса не было со мной рядом. Он ушел на охоту. Я же обводила четким и уже совсем не расплывающимся взглядом нашу скромную хижину и ощущала, как в душе поднимается горечь.

Какое все убогое и ветхое.

Различила на полу рыжую шерсть, наверняка, с тела мужа, и накатило чудовищное отвращение.

Господи, как я могла жить с ним?! И как смогу это делать дальше? Теперь, когда буду видеть его?

Меня колотила дрожь, а разум четко и размеренно отдавал команды.

Я больше не должна здесь оставаться. Теперь мне ничто не мешает бежать. Я снова вижу, смогу выбраться из леса. Но нужно торопиться. Пока он не вернулся. Пока не попытался меня остановить.

Не давая себе времени на раздумья, я ринулась к двери. Распахнула ее и замерла на мгновенье, любуясь яркими красками. А ведь думала, что никогда их больше не увижу. Небольшой колодец на подворье, ветхое крыльцо с поросшими сорняками ступенями. Простирающийся насколько хватало глаз зеленый лес, а над ним небо. Голубое и чистое, без единого облачка! Если бы могла, я бы обняла весь этот мир и никогда не отпускала. Опомнившись, хлопнула себя по щеке.

Не время медлить! Полюбуюсь всем этим, когда выберусь. Вот удивятся тетя, дядя и другие односельчане при виде меня. Наверняка уже мысленно похоронили. Я представила, как обниму сестренку, расцелую в пухленькие щечки. А потом мы уйдем из того дома навсегда. Теперь я смогу обеспечить и себя, и ее. Наймусь куда-нибудь на работу. Передо мной столько дорог! Теперь, когда я вижу. А я еще, глупая, боялась того, что зрение возвращается. Наконец-то я все вижу и понимаю совершенно четко. Меня удерживала рядом с чудовищем только безысходность. И те теплые чувства, которые к нему проявились, просто от того, что больше не на кого их было изливать.

Не прошла я и нескольких шагов за деревья, окружающие хижину, как заметила нечто жуткое. Прямо в землю был воткнут внушительный кол, а не нем висело мертвое тело с выеденными птицами глазницами. От кожи и плоти уже почти ничего не осталось. Изодранная зверьем и ветрами одежда развевалась на мертвеце, как чудовищный флаг. Я сразу поняла, кто это. Тот самый охотник, который позарился на то, что Хозяин Леса считал своим. Теперь слова мужа о том, что он позаботится о том, чтобы это не повторилось, обрели ясность. Он сделал пугало в назидание неосторожным путникам, которым вздумается ходить здесь.

Подавив накатывающую дурноту, я обошла будто буравящее меня пустыми глазницами тело и стремительно помчалась среди деревьев. Примерно определила направление, где могло находиться человеческое жилье, и теперь старалась его придерживаться. Опасалась сейчас одного – что чудовище вернется раньше обычного и нападет на мой след.

Ну нет! Больше ни за что не вернусь к нему! Вот пусть теперь предложит мне свой выбор. Я даже сомневаться не буду.

Не знаю, сколько я так бежала, почти не чуя ног под собой. В теле ощущала давно забытую легкость. Несмотря на всю опасность положения, все застилала эйфория от того, что я снова могу видеть, передо мной открыт весь мир. Я улыбалась деревьям, птицам и мелким зверькам, попадающимся на пути. Почти забыла о том, сколько жути спрятано где-то в глубинах этого леса. Сейчас, при свете дня, это все казалось не более чем страшными сказками. Мне уже даже чудилось, что весь этот год пролетел в тяжелом горячечном кошмаре. И на самом деле не было ни чудовища, ни его хижины в лесу, ни всего остального.

Раздавшийся в отдалении жуткий вой мигом окатил меня ведром ледяной воды. Я резко остановилась, озираясь по сторонам и вглядываясь в сгрудившиеся вокруг меня деревья. Они больше не казались приветливыми и безобидными. В их шелесте под легким дуновением ветерка чудилась угроза. От страшного воя затихли птицы и замерли звери. В воздухе ощущалось напряжение сродни тому, какое бывает перед грозой. С трудом сбросив сковавшее меня оцепенение, я заставила себя побежать дальше. Сердце колотилось как бешеное. Страх хлестал, словно смоченная водой плеть, от которой каждый удар кажется еще болезненнее.

Оно идет по моему следу! Оно не позволит мне просто так уйти!

Ноги уже не желали слушаться и то и дело спотыкались. Вой все приближался и меня почти парализовывало все новыми волнами страха. Я бежала уже из последних сил, хотя и понимала, что это бесполезно. Хозяин Леса выносливее и быстрее. Он знает свои владения, в то время как для меня этот лес почти чужой. С дерева в нескольких шагах от меня на землю неслышно спрыгнула громадная заросшая шерстью фигура. Я остановилась так резко, что ноги подкосились. Упала на землю, больно поранив колени о сухие ветки. Тут же заставила себя подняться, расширившимися глазами наблюдая за тем, как чудовище подходит ко мне.

Оно и правда казалось порождением ночных кошмаров. Громадная фигура с непропорционально длинными руками и мощным торсом, короткими кривыми ногами. На пальцах длинные заостренные когти. Все туловище покрыто густой темно-рыжей шерстью, делающей его еще больше похожим на животное. Массивные челюсти, выпирающие вперед, с устрашающими клыками сверху и снизу. С них капала слюна. Меня передернуло, когда я вспомнила, как целовала эту жуткую морду. Приплюснутый нос втягивал воздух, улавливая мой запах – ноздри возбужденно трепетали. Маленькие, налитые кровью глазки сверлили мое лицо.

Так вот он какой – Хозяин Леса. Мой муж, с которым я делила ложе и кров.

Я медленно отступала, чувствуя, как кровь стынет в жилах. В какой-то момент уперлась в ствол дерева и не нашла в себе силы двигаться дальше. Попыталась что-то сказать, но издала лишь писк. Тут же содрогнулась, когда справа с дерева спрыгнуло еще одно такое же существо. А я ведь думала, что ничему больше не удивлюсь после всего пережитого. Из-за деревьев выходили новые фигуры, заросшие волосами. Круг смыкался вокруг меня, а я сделала единственное, на что была сейчас способна – закричала так, что у самой уши заложило.

Наконец, поняла странные слова, сказанные Хозяином Леса, когда он озвучивал мне условия выбора. «Я не буду считать себя обязанным защищать тебя». Тогда я не поняла его слов. Не поняла, что помимо моего мужа недра леса скрывают в себе других подобных существ.

Как же я была самонадеянна и глупа, если надеялась выбраться отсюда!

Закрыв лицо руками, я приготовилась к страшной и жестокой смерти. Надеялась лишь на то, что одно из этих существ, то, с которым прожила столько месяцев, завершит все быстро и менее болезненно.

Глава 6

До того, как в моей жизни появилась эта девушка, я уже мало на что надеялся.

Дни, когда я был человеком, почти изгладились из памяти и казались далеким полуреальным сном. Может, моими мечтами о том, что могло бы быть. Единственное, что еще удерживало разум на грани безумия, – отвращение к тем, кто разделял со мной мое проклятье. В них уже не осталось ничего человеческого. Звери, подчиняющиеся лишь инстинктам. Желание убивать, причинять боль. Они получали от этого удовольствие. Единственный, кто пока мог сдерживать их буйство, – это я. И то я смутно чувствовал, что власть над ними с каждым днем ослабевает. Скоро в их крохотном мозгу уже не останется места для воспоминаний о том, кем они и я были когда-то.

Жизнь будто разрезало на две части: до и после.

Мне больно было сейчас вспоминать, каким я был до…

Старший и любимый сын графа, будущий властелин этих земель и лесов. Светловолосый и зеленоглазый красавец, от которого женщины с ума сходили. Жестокий ублюдок, которому ничего не стоило взять то, что так легко предлагалось, а потом отбросить женщину, как ненужный мусор.

Меня перестали устраивать легкие победы. Понравилось брать неприступные крепости. Я находил извращенное удовольствие в том, что непокорная тигрица покорялась моей власти и превращалась в нежную кошечку. Меня проклинали и ненавидели. Я знал о том, что многие женщины, побывавшие в моей постели, больше никогда не стали прежними. Некоторые предпочли смерть жизни без меня. Почему-то тогда это нисколько не трогало, а лишь усиливало непомерное чувство собственного достоинства.

Лишь однажды оно подверглось суровому испытанию. В день, когда я встретил прекрасное и невинное создание – дочь одного из отцовских вассалов. Удивительнее той девушки я в жизни не видел. Элайза. Хрупкое, почти эфемерное создание с волосами, будто сотканными из солнечного света и глубокими светло-серыми глазами. Казалось, они могут видеть то, что недоступно простым смертным.

Девушка напоминала ангела, спустившегося с небес. Наверное, уже это должно было насторожить меня. Эта сила, исходящая от нее и будоражащая кровь. Но в своем ослеплении я видел лишь великолепное лицо и тело.

Я стал добиваться ее, как одержимый. Подружился с ее братом, прикрываясь этой дружбой, чтобы чаще видеть Элайзу. Чувствовал, что привычным напором не добьюсь ничего. Стал завоевывать девушку умными речами и удивлять милыми сюрпризами. Поначалу она с опаской относилась к моим ухаживаниям, но я улавливал по особым взглядам, по чуть учащающемуся дыханию, что равнодушной не остается.

Целых три месяца мне понадобилось для того, чтобы Элайза открыла мне свою душу. А вместе с ней пожелала отдать всю себя. Я говорил ей о том, что она изменила меня. Что мне стыдно за все, что делал раньше и за те слухи о моих похождениях, которые не могли до нее не дойти. Убеждал ее в мысли, что теперь она свет и смысл моей жизни и я хочу жениться на ней. Элайза доверилась мне целиком и полностью. Дело оставалось за малым – попросить ее руки у брата. Отца и матери девушка лишилась еще в детстве. Я все медлил, оправдываясь тем, что боюсь его реакции. А потом сделал вид, что меня призвал к себе на службу король и что я должен ехать на войну, откуда, возможно, никогда не вернусь. Помню тот взгляд, до сих пор преследующий меня в кошмарных снах. Взгляд, полный безграничной любви и обожания.

В ту ночь она отдалась мне. Ночь, когда я тайком проник в ее спальню и огорошил ее известием об отъезде. Элайза сказала, что как бы ни сложилась жизнь, она будет верна мне. И хочет хоть раз испытать сладость моих ласк. С трудом сдерживая ликование, я целовал восхитительную нежную кожу, мягкие губы, ароматные, как спелые вишни. Она не сопротивлялась, доверчиво подаваясь навстречу моим объятиям. Лишь по-девичьи стыдливо закрылась, когда я спустил с плеч ее платье, обнажая маленькую аккуратную грудь.

Я осторожно развел ее руки и тихо выдохнул в розовое ушко:

– Ты так прекрасна… Позволь мне запомнить тебя такой… Это воспоминание будет согревать меня и придавать сил в минуту опасности.

Она покорно улыбнулась и позволила мне делать все, что захочу.

Мои губы с наслаждением сомкнулись на бисеринке соска, втянули его в себя и отпустили. Я упивался тихим сдержанным стоном, сорвавшимся с губ Элайзы. Хотел, чтобы она испытала ни с чем несравнимое удовольствие. Чтобы мысли о моих ласках не давали ей покоя всю оставшуюся жизнь. Ту, что она проведет без меня. Плевать, в чьих-то еще объятиях или в полном одиночестве. Хотел поглотить ее душу без остатка, чтобы в ней не осталось места никому другому. А потом растоптать, прицепить как ценный трофей среди множества других моих трофеев.