Приключения, которые мы не выбираем

Александр Кузнецов

Приключения, которые мы не выбираем

Часть первая

Приключения, которые мы не выбираем

Ваня сидел за столиком в студенческом кафе и читал статью из журнала «Современная математика. Фундаментальные направления». Он выпускался в первопрестольной столице четыре раза в год, На его страницах печатались оригинальные научные статьи, рассматривались разные теории, давался обзор всех новостей, которые будоражили математическое сообщество, не только страны, но и мира.

Ваня регулярно просматривал новинки. Все материалы закачивал в свой планшетник, и обязательно сохранял архивы на двух флешках. Для гарантии.

К этому его приучил еще школьный учитель математики. За этот добрый совет он был ему очень благодарен. Когда комп начинал глючить, ценная информация все равно сохранялась. За годы учебы в школе, а, затем и в университете, Ваня собрал уже приличную библиотеку. Все эти научные труды, работы и статьи известных, и, не очень, ученых, он читал с удовольствием. А, главное прекрасно понимал всю эту научную заумь, которую выплескивали ученые сухари — академики, профессора, доктора, кандидаты, аспиранты и прочие переученные представители человеческого рода.

Свою жизнь Ваня, без всякого сомнения, также решил посвятить Ее Величеству — математике. Тем более, способности у него были, и не малые.

Не зря же он на протяжении нескольких лет участвовал практически во всех олимпиадах. Сначала в школе, а, теперь вот и в университете. В этом году сборная ДВФУ в Сеуле заняла первое место. Китайцы, корейцы, японцы, как не старались, за фарангами угнаться не могли. Ваню вдобавок отметили специальным призом за оригинальный подход к решению задачи.

Он ждал своего друга Егора, который изучал историю в этом же университете. Чего — чего, а факультетов здесь хватало. После открытия долгожданного моста на остров Русский, сюда в новые корпуса переехали из Владивостока сразу три ВУЗа, и на божий свет появился в новом качестве Дальневосточный Федеральный Университет. Точнее, его можно смело назвать городом, или, как принято в мире — кампусом. Одних студентов за сорок тысяч перевалило. Современных общежитий гостиничного типа целая куча куч. Из одного края городка до другого надо добираться на автобусе. Благо они ходят регулярно, и, главное — бесплатно. Современные аудитории, общежития, кафе, спортивные площадки, с видом на Японское море. Поначалу все было не так прекрасно. Переселение с материка на берег бухты Аякс в кампус такого огромного количества студеусов со всем институтским носимым и возимым имуществом можно было сравнить с фильмом ужасов, или локальным катаклизмом в отдельно взятой географической точке. При одном упоминании об этих днях, даже бывалые преподы, до сих пор хватаются за грудь, где должно находится сердце. Если верить студенческим легендам, запах валерьянки годами не мог выветриться из коридоров учебных корпусов.

Разумеется, поначалу вся эта чехарда сказывалась на учебном процессе. Тем не менее, все устаканилось, и началась обычная мозговая жизнь. Каждый разнообразил ее исходя из своих предпочтений и финансов. Правда, аборигенам, в смысле, уроженцам Владика, стало сложнее добираться до новой Альма Матер. Пересадки на автобусы, пробки, толкучки, опоздания на пары, пережженные нервы радости не доставляли. Стали выкручиваться, кто как мог. В теплый сезон добирались на двухколесном транспорте. У кого родители побогаче, для чад подкупили автомобили. Парковка в несколько уровней постоянно забита до предела. В порядке вещей было, когда студенты, у кого родители могли себе позволить, ездили на джипах, а преподаватели о таких дорогих внедорожниках могли только мечтать. Расслоение по финансовому принципу бросалось в глаза всему кампусу. Но, как метко говорят в народе, бедные плевали вслед, а буржуи сверху.

У Вани запросы были гораздо скромнее, вполне обходился бюджетным «пузотером». Малолитражкой фирмы «Тойота» в городском исполнении. Небольшой экономичный и надежный автомобильчик устраивал его полностью. В кампусе в поликлинике работала терапевтом его мама. Поэтому машина действительно была для них средством передвижения, а не пошлой буржуазной роскошью, если верить классикам. Часто с собой прихватывали на материке знакомых студеусов. Все же взаимовыручка оставалась на первом месте. А с Егором, они вообще были лучшими друзьями. С первого класса сидели за одной партой. Только вот учеба в универе раскидала их по разным факультетам.

А вообще дальневосточники были ярыми патриотами японского автопрома. Можно сказать — фанатиками правого руля. Понятно, что на улицах Владика можно было встретить и «корейцев» и «китайцев», даже мелькали «пиндосы» и «немцы». Но, всю свою горячую любовь жители дальневосточного округа безоговорочно отдали изделиям самурайских роботов. Правительство родное пыталось несколько раз пересадить местный народ на отечественный автотранспорт, за привычный левый руль на отечественном корпусе. Но сообща аборигенам удалось отбиться, и огромные финансовые потоки, по прежнему, уплывали в страну восходящего солнца на прокорм автомобильных корпораций. Одним словом, сбылась мечта горячих островных агрессоров. Они, наконец, оккупировали ДВО. Пока еще «колесами». Даже на Курильских островах, которые они почему — то считают своими, нагло мельтешили «японки».

Ваня настолько увлекся чтением, что не заметил когда пришел Егор и плюхнулся на стул. В свободное от учебы время, он увлекался радиоделом. В смысле, любил конструировать приемники и передатчики. Особенно его привлекали схемы на радиолампах. Как он говорил, звук чище, объемнее и насыщеннее, чем от усилителей на микросхемах и транзисторах. На полупроводниках он жестче и резче. Остались еще такие меломаны, которые предпочитают слушать музыку на ламповых усилителях. Вот такая необычная страсть у будущего историка зародилась еще в детстве. Когда он впервые разобрал и починил старый ламповый приемник «Урал». И работает до сих пор.

— Извини. На кафедре задержался. А ты чего решил раньше сорваться? Случилось что — то?

— Отец звонил. За мамой он на своей машине заехал. Сказал — гости у нас будут. Сюрприз для меня. А мне сестренок из гимназии забрать и на дачу ехать. Поэтому тебя и дернул. На материке выброшу.

— Гут. Ты у морского музея тормозни. Новую экспозицию хочу посмотреть. Редкие документы времен русско — японской войны из запасников разместили. Минут пятнадцать подожди. Есть хочу — сил нет. Боюсь, до дома не утерплю.

— Насыщайся обжора, только не лопни. Я пока дифференциальные уравнения посмотрю.

В кафе, рассчитанном, в первую очередь, на студенческий кошелек, цены были вполне доступными. Да и кормили неплохо. Не у всех же студентов родители были богатеями. Тем, кто не смог пробиться на бюджет, приходилось тянуть лямку платника. Что и говорить — рынок, и мать его — либеральная экономика. А отсюда прорва иностранцев, желающих получить «вышку», в смысле — образование, в загадочной России. Вместе с Ваней учились китайцы и корейцы. И поражали они всех необыкновенной усидчивостью, трудолюбием и терпением.

На улице было холодно. Резкий ветер, казалось, пробивал насквозь верхнюю одежду, и заодно, кожу, мышцы и крушил кости. Чего и говорить, апрель во Владике не самый ласковый месяц года. А когда ехали по вантовому Золотому мосту, переброшенному через бухту Золотой Рог, то Ваня с трудом удерживал легкую машину на полотне. Казалось, сильный ветер играючи сбросит ее с высоты темные холодные воды. Хотя сам мост по заверениям проектировщиков способен выдержать порывы ветра, чуть ли не полсотни метров в секунду. Практически ураган. Мост, чтобы ни говорили злопыхатели, получился на славу. Правда, сто миллионов рублей незаметно сверх сметы растворилось в бездонных банковских дебрях. Утверждают, перерасход еще больше был. Как копейка, если в половую щель закатилась, то с концом. Не сыщешь. Да и с тоннелем финансовые неясности нарисовались. Но, Бог с ними — казнокрадами. Ведь построили же. Есть такая рыба — пиранья называется. Утверждают, она во весь свой немалый рот от жертвы кусок живьем выдирает. И не подавится зараза. Так вот эта самая рыба, глядя на наших буржуев и чиновников, от зависти поперек себя лопается. Те умудряются глотать куски, многократно превышающие размеры глотки. И ничего с ними не случается. Все переваривают. Переваривают в забугорные счета, виллы заморские, шикарные квартиры в Майями.

— Тебе Серега Тимонин звонил сегодня? Он весь наш класс хочет на «миллионку» пригласить, зал в кафе снял, день рождения отметить. Кстати, Ленка точно придет. Ты так и не помирился с ней? Зря. Бабы они такие. Понимаю, сама виновата, — Егор покосился на друга, вздохнул, любовь дело хлопотное, — может ей гормон в мозг ударил. У них, баб, такое бывает. Себя контролировать не могут. Кто в этот момент подвернется под ногу, и кто лучше по ушам прокатится, то все — полная потеря контроля над основным инстинктом. Он у них верх над мозгом берет.

— Не приду. Хотелось бы всех наших увидеть. Но, батя сказал — на дачу ехать. Сам знаешь, какой он у меня. Хоть и в отставке, а покомандовать любит. Мехом внутрь вывернет, куда там Янычару из кино…

— Да, Ванюха, ох и трудное у тебя детство было! Суровое. Послевоенное. Голодное. Холодное. С розгами. Горохом под коленками. То ли дело у меня. Милая семья типичных интеллигентов. Горшок, детский садик, очаровательная и нежная гувернантка, скрипка, французский язык. Завидуй, жертва домашней деспотии.

— Ох, и правильно же про вас сказал один вождь мирового пролетариата. Вы, интеллигенты, не мозг нации, а будущий субстрат для пашни и огорода. Слазь, ваше благородие. Приехали. Яркий представитель демократического либерализма. Гор, может тебя подождать. Полчаса в запасе есть у меня. Сестренки пока на уроке.

— Не-е, вдруг задержусь, если интересное будет. Я на автобусе доберусь до «миллионки». Часа полтора до встречи. Успею…

— Привет от меня всем передай…, а Ленке вообще ничего не говори. Лично для меня она растворилась в дебрях минусовых значений.

Егор махнул рукой и пошел в музей тихоокеанского флота, который располагался в старинном здании на главной улице Светланской. Названной в честь винтового фрегата «Светлана», посетившего будущую базу ТОФа несколько раз. Причем, первый раз еще 1861 году, действительно очень красивый корабль, пришел в бухту Золото Рог. В 1873 году в город прибыл представитель правящей династии Романовых Алексей Александрович, брат будущего императора Александра третьего, служивший старшим офицером на «Светлане». Будущий куратор, главный начальник флота и Морского ведомства. Он тогда передал первые экспонаты для будущего музея. А в честь Алексея Александровича сопку, возвышающуюся над Владиком, носившую довольно фривольное название Голопуп, назвали в честь его. А после революции ожидаемо новые власти не вытерпели такого издевательства от старорежимной фамилии, переименовали в Орлиную сопку. Позже на макушке смонтировали телевизионную вышку. Егор считал, что в тот отрезок времени, будущий генерал — адмирал показал себя с хорошей стороны. Вначале он еще слыл добропорядочным гражданином. Но все же, ряд исследователей поражение при Цусиме связывают с именем Алексея Александровича, приписывая ему казнокрадство, недостаточное внимание боевой учебе флота. Ваня всех исторических тонкостей не знал, здесь он целиком доверял Егору, матерому четверокурснику исторического факультета. Друг про личность генерал — адмирала говорил расплывчато. Естественно, вина его была, спору нет. Но, в, то же время Алексею Александровичу приписывали то, чего он и не совершал. А вся грязь полилась после поражения в войне. Как очередной этап информационной войны против империи. Кстати, сам он очень переживал трагедию. Но, было поздно. Корабли с экипажами лежали на дне. Не зря же сказано, французские ****и, коньяк, и кофе по утрам культурного человека до хорошего не доведут. Наоборот. Спустят в канализацию истории.

Вот и получается, что и сама улица является памятником, как и сам музей. А позже уже другая яхта — крейсер «Светлана», названного в честь легендарного фрегата, погибла в сражении при Цусиме. Печальная закономерность истории. Сразу же за музеем начинался не менее знаменитый Матросский Сквер. Также есть и Адмиральский Сквер. Но это уже за Золотым Мостом, или перед ним. Это уж, с какой стороны ехать. Ваня также много раз бывал здесь. Посмотреть было на что. Вся героическая и трагическая история ТОФа была представлена подробно. Во дворе орудия разных калибров и систем, торпедный катер, подлодка для спецназа. А, Егор вообще был помешан на русской — японской войне, обороне Порт — Артура, и страшной гибели Тихоокеанской эскадры. На эту тему мог говорить часами. Его реферат даже взяли в столичный исторический журнал и обещали напечатать. Для студента это большая удача. Рядом с музеем и сквером находился центр судостроения и судоремонта, где и работал после выхода в запас отец.

До первой гимназии, старейшей в городе, на машине совсем рядом. С Светланской надо только повернуть на улицу Уборевича. Близняшки Ольга и Дарья с шумом втиснулись в «пузотер».

— Замерзли, пока тебя ждали, — набросились сестры на брата, — дождик начался. А мы зонтики не взяли.

— Пробка. Да и какой это дождик, капнуло пару раз…

— Ага, тебе хорошо в машине. Тепло…

Пока ехали до Сахарного Ключа, где находилась дача, сестренки отогрелись, и наперебой начали загружать мозг Ивана классическим белым шумом. А что интересного могут сообщить десятиклассницы, пусть даже отличницы, будущему математику? То они уже по лету соскучились, и мечтали о Шаморе, лучшем пляже на берегу Лазурной бухты. То перетирали в мелкий песок кости одноклассников, и учителей заодно. И тут же вспомнили о концерте какой — то московской певички. Одним словом, новостей была масса. Вообще — то из столицы звезды эстрады не так часто забредали сюда, в даль дальнюю. Дорога в копеечку вылетает. А чтобы оправдать затраты, цены на билеты задирали выше бывшего Голопупа. Дескать, во Владике сплошь буржуи наглые живут. Для них выбросить ассигнации — плевое дело. Так здесь и своих талантов выше крыше. Вон, например, певец Лагутенко, основатель «Мумий Троль», местный уроженец. К тому же и служил на Краснознаменном Тихоокеанском Флоте. Наш человек. А журналисты московские, те вообще чудо с перьями в раскоряку. Такого понапишут, что аборигены месяцами плюются во все стороны, читая ихние опусы. А ляпы такие, что просто пустыми раковинами карябают нежную душу дальневосточников. Этим муренам пера сложно проверить простейшие факты? Например, пишут, здесь, в смысле — во Владике, кончается Транссибирская магистраль. Чушь собачья! Именно отсюда она и начинается! Будущий император Николай второй, возвращаясь из Японии, где его саблей по голове рубанули, только здесь забил собственными ручками костыль в шпалу, прочитал молитву и перекрестился. Да и в честь него Триумфальную Арку возвели. А дальше, по закону природы, по солнцу — трасса с Востока идет на Запад. На закат. На убыль. На тьму. Сам город находится на берегу Японского моря, хоть и считается воротами в Тихий Океан. Между прочим, город построен на полуострове Муравьева — Умурского. А заливы Амурский и Уссурийский в свою очередь являются частью еще большего — Петра Великого. А уж бухт здесь множество. А сам город раскинулся с севера на юг на тридцать километров с гаком. Ваня с Егором падали со смеху, когда читали творение одной столичной борзописицы. Которая, если верить ей, с восторгом гуляла по «прямым улицам города». Это же, сколько надо было курнуть травки, к тому же замешанной на кизяке, и, не увидеть, что Владик от побережья поднимается амфитеатром по склонам сопок и возвышенностей. Есть, конечно, прямые участки, кто же спорит. Впрочем, здесь об этом хорошо знает любой, даже школьник. А про дворников промолчим. Им намного видней.

До дачи было рукой подать. Считай, в пригороде. С проспекта Маковского свернул — и на месте. Располагалась она в лесопарковой зоне, недалеко от санатория «Сахарный ключ». Семья практически жила здесь круглый год. Квартиру во Владике навещали набегами. Изумительная дальневосточная природа, тридцать соток земли. Не случайно здесь активно застраивался экологический поселок коттеджного типа.

Дома на любой вкус. Однако, отец выбрал другой путь. Если многие владельцы поместий сооружали, чуть ли не дворцы, а потом ломали голову, как эту махину прогреть зимой. То глава семейства, отставной кап два Сергей Михайлович Артемьев, впрочем, бывших моряков не бывает по определению, вместе с супругой спроектировали и построили, пусть и меньших размеров, но аккуратный домик в псевдорусском стиле. А главное, теплый, и экономичный. Навороченная универсальная печь на твердом топливе, с одной загрузки углем, согревала дом, чуть ли не сутки. В дополнении к этому, установил водонагреватель от солнечных лучей. При теплой погоде установка начинает согревать воду для хозяйственных нужд. Экономия на топливо огромная. А то на одном электрообогреве разориться можно.

— Вовремя. Мы как раз за стол садимся, — встретила своих детей мама Вероника Георгиевна, — вас ждали.

— И кто у нас этот загадочный гость? — поинтересовались близняшки, — это что, секрет?

— Проходите в зал, сами увидите…

Иван с сестрами открыли дверь, остановились у порога. За столом сидел отец, и спиной к ним коротко стриженный мужчина. Он повернулся боком, и с усмешкой посмотрел на ребят.

— Ну, здравствуйте племянники. Не узнаете?

— Дядя Саша! Тебя выпустили? — Ваня присмотрелся, и узнал брата отца, которого не видел давно. А близняшки, фактически больше половины своей юной жизни.

— Бежал. На вертолете. Подкупил охрану. Только никому об этом не рассказывайте… — ухмыльнулся дядя.

— Слушайте его больше, — сказал отец, — вышел на законных основаниях. УДО называется. Саня, не пугай детишек.

— Напугаешь таких. Встретил бы на улице — не узнал. Я их же мелюзгой помню. Девчонки едва из — за горшка выглядывали, а сейчас — невесты. Ванюша так богатырь — богатырем. На зоне время тянулось медленно, думал — не доживу. А увидел вас — как шилом под сердце. Сколько же я пропустил…

— Все в сборе, давайте за стол, пока все не остыло, — подтолкнула детей Вероника Георгиевна.

Отец налил себе и брату водочки, супруге вина, а, подрастающее поколение оказалось убежденными трезвенниками. Им хватило минералки местного разлива.

— За освобождение брат!

Пропустив еще несколько мензурок, закусив, дядя раздал всем подарки. Брату коробку дорогущего коньяка, его супруге кольцо с алмазом, близняшкам — серьги, Ване кованный лагерным умельцем красивый нож. Естественно девчонки не выдержали и побежали к подругам показывать подарки.

— Да, девочки, вы только никому не говорите, что я здесь, — сказал он им.

— Понимаем дядь Саш. Побег на вертолете, подкоп под стену, подкуп охраны и все такое…

— Вот язвы растут… — махнул отец рукой. Ваня тоже хотел оставить взрослых одних. Пусть посекретничают. Но, дядя остановил его.

— Ваня взрослый уже. Пусть знает все. Разговор серьезный будет. Кроме вас родных у меня нет. Так, что Ваня, Олечка и Дарья, мне как свои дети. Кто обидит — лично порву на клочки. Отвечаю.

— Не пугай Саша, — нахмурилась Вероника, — Сережа, мне тоже водочки налей, наркоз для нервной системы. Чувствую, новости не очень приятные будут…

Александр опрокинул одним махом рюмку. Поморщился.

— Я ведь к вам, можно сказать, тайком ехал. Чтобы никто не знал. Зря волновался. Сел в такси, а, меня никто и не узнает. Будто и нет меня. Почти восемь лет прошло. Вспоминаю — вся жизнь, будто сон сплошной. Как там Верещагин в «Белом солнце пустыни» говорил — «Раньше меня здесь каждая собака знала. Вот так всех держал. А сейчас — забыли…». Действительно — забыли. Что и говорить, ведь целая эпоха прошла. Новое поколение выросло…-

Александр в свое время во Владике был личностью известной. Можно даже сказать — легендарной. Успешный бизнесмен. Один из первых долларовых миллионеров. Шагал с размахом, бил с замахом. Начинал, как и многие в годы развала страны, с торговли подержанными японскими машинами. Тогда на этом огромные барыши наваривали. Но, то, что легко доставалось, тут же спускалось в канализацию красивой жизни. Многие из этих предпринимателей, кто вначале был на волне жизни, если выжил, теперь по помойкам скитаются. Последние дни на объедках доживают. Никто и не помнит их. Александр же в отличие от них, деньги сразу пускал в оборот. Чутье на дело у него от природы было. Пробился к нефтяной трубе. Гнал в порт цистерны с черным золотом, и, на арендованных танкерах отправлял по белу свету. Затем, набрав финансовую массу, переехал в Москву. Зацепился. Казалось — жизнь удалась. Статьи в журналах, интервью. Женился на перспективной девушке из верхних слоев столичного общества.

— Я ведь многим дорогу перешел, — вздохнул бывший сиделец. Кто для них я был? По большому счету — выскочка из провинции, с самого края земли. Кто же мне позволит жрать кусок нефтяного пирога? Начали меня прессовать жестко. Десять покушений было. Взрывали, стреляли, грязью поливали. Видать ангелы не дремали, легкими царапинами обходился. А потом обвинили в таких махинациях, что мама не горюй. Монстром выставили на весь мир. А как классно меня подставили! Даже гордость охватила. Такие средства на меня затратили! Эх, да чего рассказываю. Сами все видели… — он тяжело вздохнул, — я всем стал неугоден. Меня всего же лишили. Обобрали, как липку. Можно сказать — подчистую. Конфисковали все, что можно. Даже до счетов швейцарских добрались. А вот у Ходора многое не тронули. Как были у него подставные фирмы, так и остались. Деньги из страны уводит, и на них же свою оппозиционную сволоту содержит. К власти рвется. Отомстить хочет. Жутко представить, что со страной сделает такой, если к власти придет. Чужой он полностью. С потрохами нас продаст. По большому счету, я чуть ли не единственный русский был в том гадюшнике. Хоть и грызлись они между собой, а против меня — одним строем выступили. Объединились. Меня и сейчас в покое не оставят. Они не ожидали, что меня по УДО выпустят. Скажем, с самого начала повезло, не попал в «черную зону». Иначе бы заточку в бок получил. Контингент в нашем лагере был все же приличным. С понятием. Беспредела не было, жаловаться грех.

— Не пойму, если у тебя все отняли, то зачем сейчас убивать? — растерялась Вероника.

— Был у меня один партнер. Взял в долг. Договор составили, как положено. Да, и парень добросовестный был. Тоже из провинции выкарабкался. В столицу, мать ее — златоглавую пробился. Ни разу меня не кидал. Поддерживали друг друга. Тоже круто шагать начал. Его, разумеется, прессовать стали. Держался, сколько мог. После покушения инвалидом стал. На костылях ходил. Но не сдавался все равно. А когда семью захватили в заложники, и принялись малолетних детей, с женой на куски резать, не выдержал. Все, что у него было — высосали. Остались жалкие гроши. Где то в Крыму в домике живет. Так вот, и деньги, которые я ему дал — теперь у них. Только вот мы с ним договор составили так, что независимо от того, чья будет фирма — деньги возвращать по любому надо. Причем, такой пункт включил по своему желанию сам деловой партнер. Словно чувствовал он. Уважаю его за эту черту характера. Не сгнил парень при таких деньгах. Сами знаете, как огромные деньги человека ломают. Порой аж позвонки хрумкают. В тварь настоящую превращают. И держат теперь эту конторку чеченцы. Как они работают, полагаю, говорить не надо. Тем более за спиной у них сам Рамзан. Своих соплеменников он по любому не сдаст. Тем более с такими деньгами. Делятся они с ними или нет — не знаю. Врать не буду. Но, то что поддерживает — факт. Договор у меня в надежном месте припрятан. Поэтому они его по любому станут выцарапывать. Если я попаду к ним в лапы — все, песенка спета. Долг возвращать не будут. Точнее — некому уж возвращать…

— И много денег дядь Саша? — наивно спросил Ваня.

— Не скажу, что уж очень много. Пятьсот…

— Тысяч?

— Миллионов долларов. Я тогда рискнул. Меня уже обкладывать начали. Думал, хоть таким образом часть средств в обороте оставить. Мало кто из наших бизнесменов такие средства в развитие промышленности вкладывал.

— Да, за такие деньги они тебя точно в покое не оставят, — покачал головой Сергей Михайлович, — а учитывая, сколько за эти годы накрутили, да процентов набежало!

— О чем я и говорю. За миллиард с лишним перевалит.

— Кстати. В Китае построили вантовый мост, чуть больше нашего Русского во Владике, так он стоит 240 миллионов долларов. А такие мосты намного дороже, чем на сваях. В Саудовской Аравии мост длиной двадцать пять километров обошелся в один миллиард и двести миллионов долларов. А Керченский мост встанет, примерно в четыре миллиарда. Но надо учитывать, что фактически это два моста. Автомобильный и железнодорожный. Обычный переход для машин стоит намного дешевле, чем для составов. Нагрузки в разы выше. — Блеснул эрудицией Ваня, — по грубым прикидкам, на итоговую сумму долга, можно возвести примерно, четыре моста, как в Китае или у нас. Один — как у арабов. Или же построить довольно приличный городок с развитой инфраструктурой. Для сравнения, к летней олимпиаде 2004 года в Греции на возведение грандиозного спортивного комплекса потратили 16 миллиардов долларов. Строители возвели фактически шикарный город. А вот сегодня он заброшен. Зарастает и разрушается. Там теперь раздолье для бродячих собак, диких зверей и местных бомжей, наркоманов и прочих деградантов. В отелях, где когда — то жили гости и спортсмены сейчас запустение.

— Саша, а может тебе на время уехать за границу. Переждешь там какое — то время, — предложила Вероника.

— Насмотрелись фильмов дорогие мои, — грустно засмеялся бывший миллионер, — в наше время медийной личности, пусть даже бывшей, практически невозможно спрятаться от определенных структур. Особенно на Западе, даже в Азии или же в Африке. К вашему сведению за бугром давно действуют частные розыскные структуры, которые охотятся на подобных бегунцов. Плати деньги и профессионалы тебе достанут не то что человека, а иголку со дна Мариинской впадины. В наш век тотальной компьютеризации, невозможно укрыться нигде. Даже если вы пожелаете спрятаться в самом высокогорном ауле в Таджикистане или Афганистане. Сегодня человека найти намного легче и проще, чем тридцать, или двадцать лет назад. Чего говорить. У нас в стране после Отечественной войны КГБ находили предателей и полицаев в самых укромных местах. Если раньше на это уходили годы, то теперь считанные месяцы, недели, дни и даже часы. Чем выше у человека был социальный статус, то больше следов он оставляет. А они вскрываются на раз…

— Пластическую операцию сделать. Изменить внешность, подделать документы…,- не сдавалась Вероника.

— Ха, наивные вы мои! — Засмеялся Александр, — вот вам мой совет — не смотрите на ночь детективных фильмов и мыльных опер, и прочего бреда, типа «донцовой, улицкой и прочей квази литературной шушеры». В реальности высококлассных специалистов, которые могут на высоком уровне перекроить фейс, во всем мире насчитывается около двух десятков. Все! И они под таким плотным контролем, что вам и не снилось. К тому же каждый из них обязан передавать все данные об пластических операциях по определенным адресам. А эти хирурги прекрасно понимают, что с ними будет, если нарушат требования. Смерть ожидает такая мучительная, что волосы встанут дыбом. К вашему сведению, видеозаписи с пытками провинившихся специалистов показывают каждому профессионалу по пластике. На что в Бразилии отчаянные хирурги, а, и они не рискуют. Все же они очень хотят жить. Тем более деньги им платят огромные. У них семьи, положение в обществе, связи. А так называемые клиники, которые рекламируют для исправления отдельных недостатков профанация для профессионалов. Но и они под плотным контролем, не только органов, но и мафии, и прочих тайных мировых организаций. И не верьте никому, в домашних условиях произвести изменение внешности на высоком уровне практически невозможно. Необходимо дорогостоящее стационарное оборудование, материалы, инструменты, препараты. А документы в настоящее время невозможно подделать. На раз, как временная мера это подойдет. Но все намного сложнее. Уровень полиграфии вырос в сотни раз. Тем более оборудование для изготовления паспортов и прочих документов, специализированные фирмы выпускают только по заказу и после тщательной проверки. А тех, кто попытается самостоятельно подобрать аппаратуру, технологии, исходные материалы — просто не найдут. Они исчезнут. Да, что я вам говорю о прописных истинах. Даже мафии, казалось всемогущей, многие вещи недоступны. Фальшивомонетчики, которые печатают бумажные деньги, исчезают, как класс. Это только в глухих деревнях можно всучить древним старухам липу. Бытовая электроника не подходит для таких целей. А она занимает в производстве корпораций девяносто восемь с половиной процентов. Высококачественная техника занимает очень небольшую нишу. В год выпускают два десятка единиц спецоборудования. Но, и оно наносит маркеры на любую продукцию. Это изначально встроенная функция. А по ним очень легко отследить, где и кто нашлепал липу. Были умельцы, которые пытались убрать функцию маркеров. Оборудование наглухо выходило из строя. Я уж молчу про технику для финансов. Там сплошная особо секретная зона. К вашему сведению. Предположим, захотело некоторое государство наводнить другую страну фальшивыми ассигнациями, дабы подорвать экономику конкурента. Так вот, разрешение на использование специализированной высококачественной техники дает только руководитель страны.

— Выходит, мы ничего не сможем сделать? — растерянно спросил Ваня, -

— Отвечу как в анекдоте. Петька спрашивает: Василий Иванович, а у нас есть план? Есть Петька. Замечательный план. Забористый. У белых на пулемет выменял, — засмеялся Александр, — вспомним роман Жюль Верна про капитана Немо. Где он скрывался? В океане. Вот так и я уйду в море. Правда, не на подводной лодке, а на яхте. Вот такой у нас план.

— Вначале ее построить нужно.

— Думаете, я сидел сиднем за колючкой и не готовился к дальнейшей жизни? Ага, мирно шил рабочую одежду?

— Дядь Саша, ты же сказал, что тебя до нитки обобрали?

— Я же образно выразился. Для красоты выражения. Кое — что уцелело. Качнул малость средств на секретный счет в Сингапур. Успел подготовиться к светлому будущему. Я же прекрасно все понимал, с чем мне придется столкнуться. Яхта уже два месяца, как готова. Кстати, прошу познакомиться с ее капитаном. Настоящим морским волком — капитаном второго ранга в отставке — Сергеем Михайловичем Артемьевым! Моим старшим братаном, — экс — миллионер сделал широкий жест рукой.

— Класс! — Восхитился Ваня, — Ура! Мы поплывем!

— Так, — насупилась Вероника, — стало быть, за моей спиной был тайный сговор. Теперь понятно, зачем он постоянно в Корею летал — строительство яхты контролировал. Заговорщики, подпольщики! Мне дорогой муженек ни слова, ни пол слова об этой авантюре не сказал. Значит, они поплывут, пираты доморощенные, а я с детьми на берегу останусь? Думала все, в отставку вышел — теперь дома будет. Еще не наплавался? Мало тебе приключений. Пару раз чуть не утонул! Адреналину опять захотелось?

— Радость моя, да не имел права тебе об этом говорить. Да судно на третье лицо зарегистрировано. Чтобы ни в одном документе нашей фамилии не мелькало. Да и порт приписки выбран не в нашей стороне. А уходить Сашке по любому надо. Через два месяца его точно найдут, даже намного раньше. Да и нас в покое не оставят. Поэтому пойдем все. Нам месяца четыре, от силы шесть — надо отсидеться. А потом инородцам не до нас станет.

— Есть одна солидная контора юридическая в Сингапуре. Действует исключительно в международном правовом поле. А по правде, это определение весьма условное. Занимаются, в том числе, злостными должниками. Бумаги у меня составлены на высшем уровне. Договор зарегистрирован в Лондоне. Я их найму, и они вытащат все долги не только с зубами, с челюстями. А после победы, чеченам уже устранять меня смысла нет. Все фигуранты засветятся. Им, наоборот, придется пылинки сдувать с меня. Понятно, что позже чеченам косточку немалую кину. Куда же без этого. Врагов плодить не надо. Но, все равно большая часть средств вернется. Если я не буду этого делать, то все уважение к себе, как человеку, да и как, бизнесмену потеряю. Со мной вообще дело никто не захочет вести. Слизняков не любят. Мечтаю свои проекты вести. Между прочим, для родины польза будет. Я такую тему нашел! Совершенно новый материал выпускать. Легче алюминия в два — три с лишним раза, даже больше. Прочнее лучшей стали в пятнадцать — двадцать, и, даже, больше раз. А для этого требуется всего лишь глина, графит, известь, кремний, то есть песок, ну и еще ряд компонентов, которые под ногами лежат. Из такого материала можно делать все! Даже космические ракеты, двигатели. Из подготовленного сырья можно производить сотни вариантов композитов. Я уж молчу про строительную отрасль. Там полный переворот произойдет. Стоимость своего дома во много раз упадет! Да, это же коммунизм готовый! Можно смело говорить, что эпоха металла закончилась. Эра стали переходит в разряд прошлого — так называемых медного, бронзового, железного веков. К тому же во много раз производство обойдется дешевле, проще. А это напрямую связано с экологией. Отходов ядовитых не будет, вредных веществ нет совсем. Вы можете себе представить рельсы без стыка, к тому же станут служить по пятьдесят — семьдесят лет без замены! Господи, да это такие перспективы, что не хватает воображения! Только за счет этого наша страна резко вырвется вперед по всем отраслям. К тому же это новое научное направление. Как раз для Ванюши. После университета начнет работать. Докторскую диссертацию защитит. Известным ученым станет. Да, и, девочек после окончания института можно устроить. Они вроде, как химиками мечтали стать. Меня на эту тему один зэк навел. Сидели вместе. Ума необыкновенного. Ученый, а попал за решетку глупо. Заступился в парке за мужика под хмельком. Его какие — то кавказцы начали пинать. Ну, в сгоряча сказал им пару ласковых. Те заявление написали. Обвинили в русском национализме, расизме, шовинизме. Статья двести восемьдесят вторая. Мерзкая штука. Срок гарантирован жесткий. А у него мощнейшие разработки. В лаборатории получил первые образцы, причем, на простейшем оборудовании. Когда он мне рассказал, сразу понял — это не просто революция, а мегареволюция! Эти материалы можно применять не только в строительстве, что в разы удешевит квадратный метр, в машиностроении, авиации. Не говорю уже об оборонке. Через две — три недели он должен освободится. Разумеется, его без присмотра не оставлю. Пойдет с нами в поход. Тем более ехать ему некуда. Семьи нет, дома нет. Прямая дорога остается в мир бомжей и бродяг. Ну еще один паренек на примете. Он тоже по УДО вышел. Этот из мощной конторы. Дорогу перешел очень авторитетным людям. Обвинили во взятке. Полагаю, что его тоже в покое не оставят. Скорей всего валить наглухо станут. Мужик серьезный, а, главное — надежный, как наш Серега. Классический типаж русского боевого офицера. Так, что у нас половина будущего экипажа с зэковским прошлым. Тут уж ничего не поделаешь. Главное — они не гнилые. Отвечаю. А пока международные коллекторы начнут оппонентов рвать — надо затихариться. На этом этапе мы весьма уязвимы.

— Они же бандиты. Для них законы не писаны. Мстить будут все равно, — Вероника вздохнула.

— Как говаривал Шариков из «Собачьего сердца» — револьверы у нас тоже найдутся, — засмеялся Александр, — если они и дальше хотят играть в высшей лиге, то определенные правила, хочешь — не хочешь, им надо соблюдать. На этом уровне законы, конечно, звериные. Сильный и наглый пожирает слабых. Тем не менее, есть попытка действовать в более — менее определенных правилах. И мои оппоненты об этом знают. Они прекрасно понимают, что на их наглость, необходимо отвечать беспощадной силой.

— Ну, да, правила они «знают». Участник чеченской войны Буданов, хоть и отсидел срок за приписанное ему, якобы, преступление, а вот его все равно застрелили. — Покачал головой отец Вани. — Ребята из контрразведки утверждали — его ликвидация была спланирована в более высоких инстанциях. Многие факты говорят об этом. Исполнитель — кукла. Цель — запугать нас, русских.

— Понятно, что его сдали верховные власти, — согласился Александр, — такая же ситуация и с нашим земляком, уроженцем Приморского края, полковником ГРУ Квачковым. Жаль, что с ним не встретился с ним на зоне. Классный мужик. Ну, не верю я, чтобы такой матерый волчище, диверсант экстра — класса, мог наследить, словно школьник. Просто — не верю! Только одна операция, в разработке которой он принял участие, вошла в историю. Помните, когда террористы выходили из Грозного и попали, как бараны в ловушку? Вот тогда некто Басаев, был у них такой «ххерой» ногу потерял.

— А мне что делать? Я так поняла, мои дети теперь тоже под ударом могут оказаться, — нахмурилась Вероника.

— Прости меня Вероника, что всех вас, помимо вашей воли, единственных мне близких людей, подставил под молотки, — вздохнул Александр. — Надо признаться, в стране сила на стороне наших недругов. Скрыться на время, для всех нас, лучший, да, и, единственный вариант.

— А что делать нам? Девочки учатся, у Вани скоро экзамены за четвертый курс. Да и я работаю. Сережа с трудом устроился на завод. Военных пенсионеров в городе много, проблема с работой…

— Не переживайте. Вероника, ты в нашей экспедиции так и будешь медиком. Ребят оформим в качестве курсантов на учебном судне. Зарплату всем гарантирую. Причем, достойную. Не переживайте, денег на жизнь до нашей старости еще хватит у меня. А официально вы заключите контракт на работу по специальности в одной из африканских стран. По крайней мере, пустим такой слух, и нарисуем липу. Это будет ложный след для тех, кто излишнее любопытство проявит. Ване придется сдавать экзамены досрочно. Ничего страшного. С ректором переговорю по этому поводу. В свое время я помогал университету еще до переезда. Мне не откажет. А, самое главное — на эту тему никому ни слова, ни пол — слова, ни намека. Фактически, все наши действия можно назвать так — Надежда, именно с большой буквы. Надежа на лучшую долю. Единственный шанс, что мы сможем уцелеть, и выскочить из той мясорубки, в которую нас скоро начнут заталкивать. Здесь я вспоминаю интервью прекрасного русского актера, мудрого человека, философа Василия Ливанова, сыгравшего неподражаемого и непревзойденного Шерлока Холмса. Он сказал, что настоящее искусство должно давать людям надежду. Если этого не происходит, то это не искусство. Если есть надежда, то человек останется человеком в любой, даже жуткой ситуации. А когда надежды нет, то очень легко оскотинится. Превратится в настоящую нелюдь, подонка. Именно надежда помогла во многом мне на зоне. Я увидел, что, те, кто там не сломался — люди с большой буквы. Поэтому — мы надеемся, и верим, что уцелеем.

— А когда выйдем в море? — обрадовался Ваня, все таки, морские приключения под парусом не каждый день случаются. — А можно я друга Егора Дружинина приглашу. Он надежный, как скала. Да ты его знаешь, дядя Саша. Мы же с ним учились с первого класса.

— В принципе я согласен. Только предупреди, чтобы особо не болтал об этом. Через четыре месяца, максимум полгода, и, обо всей нашей конспирации можно и забыть. Современная яхта автоматизирована и компьютеризирована, — согласился дядя, — с ней вполне может управиться и один человек. Взять же известного путешественника Конюхова. Он в одиночку плавал не только на весельных лодках через океан, но на яхтах вокруг света. Двадцать лет прожил в Находке. Между прочим, почетный гражданин города. Нам, конечно, до такого уникального человека далеко. Рисковать не будем. Наберем экипаж из десяти — пятнадцати человек, и — в путь! Ну, а для разнообразия поищем на дне морском всякую всячину. Об этом нам позже расскажет наш уважаемый морской волк, кап — два. Это уже его епархия. Хватит ему тайны хранить от нас.

— Интересно. А как вы яхту назвали, подпольщики доморощенные? — поинтересовалась Вероника.

— Пока раскрывать тайну не будем, — Александр покачал пальцем, — как говорит мой лагерный друг Миша, во избежание, так сказать. На месте сами узнаете. На мой вкус, просто прекрасное имя у нашей красавицы…

— Теперь я понял, почему папа в яхтенных клубах пропадал, и на фрегате «Паллада» в море выходил, — догадался Ваня. — А, мы все думали, что его тоска смертная по морю загрызла.

— Надо же было мне где — то навыки управления парусным судном освоить. Судовождение для меня тема ясная, а вот под парусами ходить другое дело. Вроде бы ничего сложного и нет. Но, практика необходима. Я же только в молодости курсантской первый раз с парусами работал.

— Настоящий Джек Воробей. Только треуголки не хватает и тесака, — съязвила Вероника, — я так понимаю, и пушки будут на борту.

— Пушки не пушки, а кое- что подготовили, — серьезно ответил Александр, — доброе слово и крылатая ракета донесут мысль до оппонента лучше, чем просто доброе слово…

Началась лихорадочная подготовка к будущему путешествию. Вероника, как не ворчала, а прекрасно понимала, что жизнь Александра находилась под угрозой, принимая во внимание методы бандитов. Под косвенным ударом была и ее семья. Это только обыватели думают, дескать, девяностые лихие годы позади, и сейчас разборки проходят цивилизованно, за бокалом шампанского и голливудскими улыбками с обеих сторон. Наивность поразительная. По сути ничего не изменилось. Там, где запах больших денег, грызутся насмерть. Просто приемы стали изощреннее и подлее. В данном же случае речь шла о приличной суме, которую довольно сложно представить рядовому гражданину. На слуху арест полковника милиции, который боролся с коррупцией. Трехкомнатная элитная квартира была забита пачками денег. Сто двадцать миллионов долларов и два миллиона евро весили около одной тонны семисот килограммов. У «газели» даже рессоры прогнулись. Александру же должны в десять раз больше, для перевоза такой суммы надо было нанимать два «камаза» и среднетоннажный грузовик. Как и заведено в мире капитала, кровь за богатство продолжала литься.

Да и сам бывший миллионер всегда помогал ее семье. Это благодаря его поддержке удалось купить участок под дачу, в престижном месте, построить, выложить дорожки разноцветной брусчаткой, облагородить. Да, и племянников он любил, баловал, делал богатые подарки. Хотя и был видным женихом, но настоящую любовь не встретил. Прекрасно понимал, что все светские красавицы, набивавшиеся в супруги, в первую очередь интересовались счетами. Незадолго до ареста встретил кандидатку в жены. Пытался сколотить семейный скворечник, но получалась халупа. Семейная жизнь не удалась. Экс — супруга оказалась особой тертой, при разводе пыталась оттяпать то, что изначально ей не принадлежало. Подключила столичных адвокатов и СМИ — и из мужа — миллионера, точнее — миллиардера, проходимцы — газетчики слепили монстра, домашнего тирана и узурпатора. Удар по репутации бизнесмена был нанесен колоссальный. Так, как по своему характеру, он был однолюб, как и его старший брат, то все это воспринял весьма болезненно. А когда его совместными усилиями «закрыли», тут же вышла замуж, и, продолжила мстить за, якобы, порушенные надежды на богатую жизнь.

Большие деньги, вес в обществе, оказывается, на счастье в семейной жизни абсолютно не влияют. А вот у Сергея было все по другому. Прекрасная, любимая и верная жена, замечательные дети. И в самые сложные годы, когда демократы рушили страну, и, вместе с ней армию и флот, когда в холодильнике было пусто. Вероника ни разу не упрекнула молодого супруга. Сергей, как бы тяжело не было, со службы не ушел. Закончил службу командиром разведывательного корабля Краснознаменного Тихоокеанского Флота. В то нелегкое время разброда, помощь удачливого брата предпринимателя была как нельзя кстати. Хотя Сергей и порой проявлял недовольство, что младший брат помогал, а, не наоборот. Тем более, чувство ответственности за близких, за дело, которому он служил, перевешивало все.

Сергей Михайлович уволился с работы, и, сразу улетел в Корею, готовить яхту к походу. Первый выход на новом судне он сделал еще со сдаточной командой фирмы изготовителя в Пусане. Как уверяли специалисты фирмы, яхта при полном ветре под парусами может развить скорость до восемнадцати узлов. Проект парусника разработала ведущая американская кораблестроительная фирма. Мегаяхты спроектированные талантливыми инженерами под парусом установили рекорд скорости двадцать четыре с половиной узла. Яхта же на мерной миле показала шестнадцать с половиной узлов. Сергея этот результат вполне устроил, тем более ветер во время пробных выходов был средним. Дизеля, марки «Хундай» были экономичными, надежными. Они разгоняли судно до пятнадцати узлов. Для яхты такого класса этого было вполне достаточно. Тем более судно предназначалось не для гонок. Здесь на первое место выходила исключительная надежность и прочность. Корейцы к делу относились добросовестно, и каких — то крупных замечаний не было, а по мелочам недоделки устраняли сразу. Да, и сам проект парусно — моторной яхты был отработан до последней гайки. За пять лет спустили на воду семь единиц. Правда, заказчики выдвигали свои требования к отделке, цвету корпуса, оснастке. Александр по совету брата выбрал вариант классической шхуны конца девятнадцатого века. По его мнению романтика должна сохранятся, пусть даже внешне. Понятно, что внутри начинка суперсовременная. Паруса поднимали электролебедки, автопилот в любых погодных условиях надежно держал судно на курсе. Все системы были продублированы. Чего говорить, первые образцы полностью автоматизированных парусников начали бороздить моря еще в конце шестидесятых — начале семидесятых годов прошлого века. Еще тогда механизмы, облегчавшие управление экипажу доказали свою надежность. За полсотни лет качество техники выросло в разы. И теперь уже в порядке вещей компьютеризированные парусники без проблем совершают кругосветные плавания без всякого ажиотажа со стороны прессы. Этим уже удивить было сложно. А в тяжелых ситуациях запускали двигатели и плавание продолжалось.

Подала заявление на увольнение Вероника. Пока продолжала трудиться в поликлинике кампуса. На ее место срочно подыскивали замену. Ивану разрешили сдать экзамены досрочно. Приходилось напрягаться. Егор на предложение побывать в дальних морях, согласился сразу. Признался, что это мечта всей его жизни. Любой уважающий себя историк должен знать не только работу в пыльных архивах, но и познать суровую правду жизни.

Александр вскоре вылетел в Сингапур. Юристы — коллекторы ознакомились с документами, и, заверили, что с такими надежными бумагами они не то, что у рэкетиров деньги выдерут, а, даже у самого черта. Вдобавок, рога спилят на сувенир, а из хвоста сделают кисточку на память. Правда, за свои услуги запросили кругленькую сумму. За время своей работы спецы этой фирмы не проиграли ни одного дела. По слухам, скорей всего их распространяли завистники, эту фирму еще две сотни лет назад организовали бывшие пираты. Практически, методы отъема денег были идентичны. Только во втором случае закон надежно прикрывал международных коллекторов. А если было необходимо, юридическая контора обращалась к «консультантам» из «триады» или «якудза». Как правило, мошенники, которых начинали трясти за долги, не жаловались, и к официальным властям с заявлениями не обращались. Все прекрасно понимали, что там, где происходит постоянный круговорот финансов, такие понятия, как демократические процедуры и мульткорректность, права и свободы личности, отсутствовали напрочь. Золотой телец равнодушен к чувствам и эмоциям. Только бизнес и ничего личного.