Помоги проекту - поделись книгой:
Если верить князю М. Горчакову, написавшему предисловие к Протоколам, попытки доказать, что Протоколы написаны не евреями, делались неоднократно сразу же после их появления, и делалось это сравнением текста Протоколов с произведениями других авторов с целью найти совпадение мыслей. Мысли Протоколов, действительно, совпали с мыслями очень многих, начиная от работ аббата Шаботи, Гумено де Муссо, Эдуарда Дюмона, Ретклифа – деятелей, мне не известных. Мне гораздо интереснее то, что эти мысли, вплоть до отдельных выражений, совпали с мыслями Константина Петровича Победоносцева, крупнейшего русского государственного деятеля.
Князь Горчаков такой метод опровержения авторства евреев вполне резонно считает чепухой, поскольку никто не мешал «сионским мудрецам» использовать для своих целей все лучшие достижения мировой мысли. Да, не мешал, но то, что подобный способ опровержения – это чепуха, еще не значит, что авторы Протоколов евреи, поскольку и не еврею, тому же Победоносцеву, никто не мешал использовать в работе достижения мировой мысли.
Обычно мне безразлично, кто автор той идеи, которую я рассматриваю – Ленин или Рабинович. Умная идея, так умная, бред, значит, бред. Я не преклоняюсь ни перед каким автором, а в случае Протоколов, к тому же, имя их автора мы вряд ли когда-нибудь узнаем точно. Но в данном случае над авторством этого произведения следует поразмышлять, чтобы самим лучше понять смысл Протоколов.
В любом произведении «видно птицу по полету», то есть по произведению можно достаточно точно идентифицировать автора – кто он и что он. Ведь о чем бы автор ни писал, он всегда рассказывает о себе своим отношением к тому, о чем он пишет, и автор Протоколов не исключение. Следовательно, при анализе текста Протоколов, кое-какие выводы можно сделать и о личности автора.
Думаю, что автор «Протоколов сионских мудрецов» был российским подданным, поскольку в Протоколах есть места, которые, по-моему, мог написать только русский. Автор, безусловно, был дворянин, аристократ. Это видно им по его плану будущего государства, и по тому, что он только аристократов противопоставляет «злодеям-евреям» (под которыми, напомню, имеет в виду революционеров). По своим убеждениям автор Протоколов реакционер настолько, что царь по сравнению с ним прямо-таки большевик. И, что безусловно, автор Протоколов имеет огромный опыт государственного управления, прекрасно понимает теорию права, имеет серьезный опыт общения с людьми, знает их стремления, даже не просто понимает, а тонко чувствует скрытые от обычных людей мотивы действий бюрократов, знаком с популярными революционными теориями, ясно представляет способы воздействия на людей. Он христианин, истинно верующий человек и патриот России.
И если бы мне предложили назвать какую-либо подходящую фамилию автора Протоколов, то я назвал бы Салтыкова-Щедрина либо Победоносцева. По своему управленческому опыту подходят оба, но первый умер раньше, чем произошел целый ряд событий, описанных в Протоколах. Между прочим, Нилус утверждал в 1911 году, что получил Протоколы в свое распоряжение «от одного близкого человека, ныне уже скончавшегося». Кстати это или нет, но напомню, что Победоносцев скончался в 1907 году в возрасте 80 лет, то есть Нилус вполне мог иметь в виду получение им текста Протоколов от Победоносцева.
Из общедоступных источников известно, что Победоносцев Константин Петрович (1827, Москва, – 1907, Петербург), русский государственный деятель, ученый-правовед, писатель, переводчик, историк церкви, действительный тайный советник, Обер-прокурор Святейшего Синода, член Государственного совета, почетный член Императорской Академии наук. Сын профессора словесности Московского университета, внук священника.
Окончил училище правоведения, служение России начал чиновником, затем профессор кафедры гражданского права в Московском университете. Преподавал законоведение наследнику престола, великому князю Николаю Александровичу, а после его смерти будущим императорам Александру III и Николаю II.
Общеизвестно изречение Александра III: «У России только два союзника – армия и флот». Менее известно, что это Победоносцев внушал будущему императору: «Как давно нам надо было понять, что вся наша сила в нас самих, что ни на одного из так называемых друзей и союзников нельзя нам положиться, что всякий из них готов на нас броситься в ту же минуту, как только заметит нашу слабость или ошибку. А мы все к ним льнем, все на них глядим, все от них хотим заимствовать – и не заботимся собирать свою собственную силу и готовить свои собственные средства».
И для нас очень важно, что он был реальным, если не воспитателем, то учителем практически трех русских царей (старший сын Александра II Николай, внезапно умер в возрасте 22 лет, путешествуя по Европе). Это важно, чтобы понять, откуда в Протоколах взялось воспитание царей и их отбраковка в ходе процесса воспитания.
В 1861 году представил в комиссию по составлению судебных уставов записку «О гражданском судопроизводстве», в которой критически оценивал ряд предложений составителей проекта нового устава гражданского судопроизводства, в 1865 назначен членом консультации Министерства юстиции; в 1868 году – сенатором; в 1872 году – членом Государственного совета, в апреле 1880 года назначен обер-прокурором Святейшего Синода, с октября того же года – член Комитета министров, что явилось беспрецедентным формальным повышением статуса обер-прокурорской должности.
После убийства императора Александра II стал лидером консервативной партии в правительстве нового царя, был автором царского манифеста 1881 года, провозглашавшего незыблемость самодержавия. Играл ведущую роль в определении правительственной политики в области народного просвещения, в национальном вопросе, а также внешней политике. Был автором реформы церковно-приходского образования, при получении которого учащиеся должны были усваивать начала веры, нравственности, верности царю и отечеству. И если к концу царствования Александра II в России числилось 273 церковно-приходских школ с 13.035 учащимися, то в 1902 году имелось 43.696 таких школ с 1.782.883 учащимися.
В 1901 году на Победоносцева было совершено неудачное покушение, тогда же Победоносцев решительно выступил против реформы церковного управления, расширения веротерпимости, созыва поместного собора. В октябре 1905 года, после издания Манифеста 17 октября 1905 г., Победоносцев вышел в отставку, с оставлением в должностях члена Госсовета, статс-секретаря и сенатора. Он автор многочисленных произведений по юридической, церковной, педагогической и общественно-политической проблематике, и двух переводов. Кавалер многочисленных орденов, том числе Андрея Первозванного с алмазными знаками к ордену, Александра Невского, тоже с алмазными знаками, Владимира 1-й степени.
Победоносцев считал, что церковь и вера – основы государства: «Государство не может быть представителем одних материальных интересов общества; в таком случае оно само себя лишило бы духовной силы и отрешилось бы от духовного единения с народом. Государство тем сильнее и тем более имеет значения, чем явственнее в нем обозначается представительство духовное. Только под этим условием поддерживается и укрепляется в среде народной и в гражданской жизни чувство законности, уважение к закону и доверие к государственной власти. …Вот почему мы видим, что политические партии самые враждебные общественному порядку партии, радикально отрицающие государство, провозглашают впереди всего, что религия есть одно лишь личное, частное дело, один лишь личный и частный интерес». В 1896 году выходит «Московский сборник» К. П. Победоносцева, который был переведен на многие иностранные языки. В нем Победоносцев подверг критике основные устои западноевропейской культуры и принципы государственного устройства, видя основные пороки в «народовластии и парламентаризме», ибо они «родят великую смуту». Главными пороками западноевропейской культуры, по его воззрению, являются рационализм и вера в добрую природу человека. Первый отдает человека во власть логического вывода и обобщений, имеющих значение и силу в действительности лишь постольку, поскольку верны жизненные факты, лежащие в основании посылок; вторая приводит к идее народовластия и парламентаризма – «великой лжи нашего времени» Взятые вместе, оба фактора производят крайнюю смуту во всем строе европейского общества, поражая и «русские безумные головы». Понятия «свободы прессы», «парламентаризма», «конституционного строя», «народовластия», «общественного мнения» Победоносцев считал лживыми иллюзиями, погубившими Запад и губящими Россию.
Всеобщие выборы, по его мнению, не только рождают продажных политиканов, но и понижают нравственный и умственный уровень управленческих слоев – аристократии.
Историк Г. Флоровский писал о его характере: «Есть что-то призрачное и загадочное во всем духовном образе Победоносцева. …Он был очень скрытен, в словах и в действиях, и в его «пергаментных речах» было трудно расслышать его подлинный голос. Он всегда говорил точно за кого-то другого, укрывался в условном благозвучии и благообразии очень и очень размеренных слов. …Победоносцев по-своему был народником или почвенником. Это сблизило его с Достоевским. …Это был человек острого и надменного ума, «нигилистического по природе», как о нем говорил Витте».
Философ Н. Бердяев сравнивал его с Лениным, считая, что Победоносцев «был духовным вождем старой монархической России эпохи упадка. Ленин был духовным вождем новой коммунистической России. Он много лет господствовал в подготовительном к революции процессе, а после революции правил Россией. Победоносцев и Ленин представляли полярно противоположные идеи. Но есть сходство в их душевной структуре, они во многом принадлежат к одному и тому же типу». Интересно, что хотя террористы России были социалистами-революционерами, имеющими опору в крестьянстве, но в Протоколах главными врагами считаются те, кто вносит смуту в рабочие массы, то есть партия Ленина. Бердяев продолжает: «Победоносцев был более замечательным, сложным и интересным человеком, чем это о нем думают, когда обращают внимание исключительно на его реакционную политику. Я когда-то характеризовал мировоззрение Победоносцева как «нигилизм на религиозной почве». Он был нигилистом в отношении к человеку и миру, он абсолютно не верил в человека, считал человеческую природу безнадежно дурной и ничтожной». В Протоколах, надо сказать, это отчетливо проявляется.
Еврейские источники добавляют: «Особенно нетерпимым было его отношение к евреям. Победоносцев был вдохновителем самых жестоких антиеврейских мероприятий Александра III, таких, как введение «Временных правил» (1882), процентной нормы (1887), устранение евреев от участия в выборах в органы земского самоуправления (1890). Победоносцев был сторонником эмиграции евреев и поддерживал программу барона М. де Гирша, по которой из России в Аргентину должно было в течение 25 лет выехать три миллиона евреев. Тем не менее, он отказал представителям основанного в 1891 г. М. де Гиршем Еврейского колонизационного общества (ЕКО) в их просьбе открыть сельскохозяйственные колонии на территории России».
И если задуматься над тем, кто мог быть автором «Протоколов сионских мудрецов», то придешь к выводу, что:
1. Автор был аристократ, поскольку Протоколы написаны с явной задачей сохранить власть аристократии – сохранить путем раскрытия российской аристократии глаз на причины, которые приведут к гибели ее власти в России.
2. Автор был монархист, поскольку идеальным государством видел монархию.
3. Автор был руководителем очень высокого ранга, поскольку понял те ключевые точки в системе бюрократического управления, с помощью которых это управление могут подчинить себе посторонние силы. Людям вне системы управления эти причины просто не видны, а мелким чиновникам они не интересны.
4. Автор был гуманитарием, что видно из его наивных представлений о технике.
5. Автор не был евреем, поскольку заложил евреям конечную задачу, работая бескорыстно на гоев, сделать гоев счастливыми.
6. Автор был педагогом, поскольку заложил не династийное воспроизводство монархии, а воспитание царя из специально отобранного для этой цели юноши.
7. Автор был патриот России, поскольку цель его работы – сделать Россию могучей, а народ России сделать счастливым.
8. Автор ненавидел парламентаризм и демократию до глубины души, он даже не задумывается, что демократия может быть исправлена.
9. Автор был скрытен, что может объясняться и его высоким рангом, и природной особенностью характера.
Если есть несколько кандидатур на авторство «Протоколов сионских мудрецов», и если остальные кандидаты на авторство соответствуют этим пунктам, то можно будет поговорить и о них. Ну, а пока что Победоносцев:
1. Кавалер высшего ордена России, да еще и с бриллиантами – аристократ «первого десятка».
2. Монархист, удержавший в 1881 году монархию в России от краха, уговорив Александра Третьего отказаться от конституции, ослаблявшей монархию.
3. 25 лет был министром церкви (обер-прокурором Святейшего Синода), членом Кабинета министров России и членом Госсовета.
4. По образованию гуманитарий (юрист).
5. Не еврей.
6. Воспитатель царей.
7. Православный патриот.
8. Всю жизнь боролся с демократией и парламентаризмом.
9. Был скрытен.
Вот я и полагаю, что наиболее возможным автором «Протоколов сионских мудрецов» является К. П. Победоносцев, хотя ни один из источников или историков об этом не упоминает. Ну, что же, и я буду называть в дальнейшем автора просто «автором», хотя, повторю, по моему мнению, это был Победоносцев.
А что касается достаточно подлого приема автора, подбросить авторство Протоколов евреям, да еще и с обвинением их в заговоре, то что поделать – война она и есть война, и автор поступил, как на войне. Ведь автор вел войну с революционерами, посягавшими на его Родину – Российскую Империю, а в среде революционеров, особенно на тот момент самых опасных – членов партии социалистов-революционеров (эсеров), евреи занимали видное место.
Немного об тогдашних эсерах. В 1903 году еврей Азеф возглавил Боевую организацию всей партии эсеров, и в деле убийства царских чиновников евреи достигли поистине выдающегося результата – словами Путина, эсеры царских чиновников «мочили в сортире». Убивали всех: и дядю царя, и министров, и губернаторов, и полицмейстеров и вообще всех, кто косо на революционеров глянет. Не вижу необходимости уж очень подробно описывать их результаты, просто дам несколько фактов из довольно объективных воспоминаний: мемуаров военного министра России в 1904–1909 гг. А. Редигера и дневников жены заместителя министра внутренних дел А. Богданович.
Итак. Командир лейб-гвардии саперного батальона полковник И. Тотлебен посмел выгнать из казарм революционного агитатора – тяжело ранен; командир Кронштадского порта адмирал К. Кузьмич за то же – убит; командующий Черноморским флотом адмирал Г. Чухнин – тяжело ранен; генерал Мин, командир Семеновского полка, участвовал в подавлении мятежа в Москве – убит; председатель Особого совещания по охране государственного порядка граф А. Игнатьев – убит; начальник Генштаба Российской Армии генерал-лейтенант В. Сахаров – убит; советник губернского правления Тамбовской губернии Г. Луженовский подавлял бунты в губернии – убит будущим лидером левых эсеров М. Спиридоновой; задержавший ее на месте преступления подъесаул Абрамов «истязал кулаками и каблуками девицу Спиридонову» – убит. Убит министр внутренних дел и шеф жандармов В. Плеве, убит дядя царя, московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович.
Эсерам удалось запугать царскую бюрократию до животного страха.
Комендант Риги бросил гарнизон и вверенную ему дивизию, переоделся в штатское платье и бежал в Петербург. Вновь назначенного губернатора Туркестанского края на вокзале встретила небольшая группа рабочих с оркестром, который при выходе губернатора из вагона заиграл «Марсельезу». Губернатор снял шапку и выслушал революционный гимн в стойке «смирно». Военный министр А. Редигер, недовольный своим главным военным прокурором, назначил нового, более решительного – В. Павлова. Тот, однако, немедленно получил из Охранного отделения сообщение, что его уже «заказали». Перестал выходить из дому, все дела подписывал только у себя. Дошло до смешного: его начальник А. Редигер не мог вызвать его даже на совещания и ездил по делам к нему на дом. Через полгода Павлов вышел во двор погулять, и был убит. Министр внутренних дел П. Дурново поехал за границу на лечение, там его настигла эсерка Т. Леонтьева, произведшая в принципе удачное покушение – спутав Дурново с посторонним, она убила швейцарца Мюллера. Бедный Дурново дал телеграмму в Петербург – можно ли ему вернуться? Охранное отделение посоветовало своему начальнику повременить, так как, по его сведениям, 6 членов партии социалистов-революционеров получили «заказ» на Дурново. Царь, несмотря на сентябрьские холода, сидел на своей яхте в финских шхерах, так как Столыпин просил его не возвращаться в Петербург – опасно! Может А. Богданович и ошибается, но она отметила в своем дневнике, что только в марте 1907 г. революционеры убили 650 человек. В 1905–1907 гг. было убито 2 министра, 33 губернатора и 7 генералов!
Кроме этого, как аристократ, автор ненавидел банкиров, которые и тогда уже были во множестве евреи, и эта ненависть тоже видна из Протоколов (он им и в «еврейском царстве» места не оставляет). В положении автора, дерущегося в одиночку за свои идеи, грех было, так сказать, не использовать евреев, поскольку попробуй, подними русских на что-нибудь, – замаешься. И автор Протоколов подсовывал русскому дворянству не просто угрозу, а зримую, привычную, иностранную угрозу.
Ведь привычка русских аристократов жаловаться не на свою лень, трусость и тупость, а на засилье и вред инородцев, не от евреев пошла. До евреев русская аристократия жаловались на засилье немцев. И, кстати, пропаганда этого засилья приводила к нужным результатам. Скажем, близость к немцам Анны Леопольдовны окончилась свержением ее и малолетнего императора Ивана Антоновича. Петру III его гатчинские немцы стоили жизни, да и Павел I от любви к прусской выправке и порядкам много не выиграл. Так что автор Протоколов хорошо знал, на каких струнах русской аристократии надо играть.
Но давайте закончим об авторе и посмотрим на его произведение.
Рассматривать «Протоколы сионских мудрецов» очень непросто в силу ряда причин.
Во-первых, автор придал своему тексту форму рассказа о рабочем документе, предназначенном как бы компетентным людям для исполнения. По причине компетентности читателей, в реальных протоколах очень скупо даются объяснения тем или иным решениям. Если требуются обширные объяснения, то они обычно даются в прилагаемых к планам документах. В «Сионских протоколах» такие пояснения отсутствуют, хотя, с одной стороны, дело облегчает то, что последующие протоколы, являются как бы развитием начальных, но, с другой стороны, у автора желание запугать читателей, что он делает и избыточной заумью.
Во-вторых, автор действительно реальный политик и знаток государственного управления, поэтому он вычленяет и уделяет большое внимание тому, что составляет основу силы государства, – воспитанию граждан, – что по нашему времени не привычно.
Практически все основной силой государства считают армию, карательные органы и т. д. Это неправильно, хотя автора Протоколов эти органы государства тоже заботят. Сила государства в его гражданах, в их воспитании, и автор эту тонкость понимает.
Вспомните, ведь у СССР были очень мощные армия, милиция, КГБ, беспощадные судьи, а что было толку от всего этого? Даром хлеб жрали, паразиты!
Любят повторять изречение Бисмарка о том, что победу Пруссии в войне с Францией обеспечил школьный учитель. Но кто задумывается над тем, что это значит? Неужели прусский солдат арифметику знал лучше французского солдата? И что – разве это ему сильно помогало в бою?
Кто задумывался над тем, что страшнейшее опущение морали граждан СССР, превращение их в трусливых скотов, произвели не ЦРУ с «Голосом Америки», а скромный теоретик воспитания Соломон Соловейчик. Непрерывный поток его статей и книжечек для родителей, вкупе с проклятым в США Бенджамином Скоттом, подрывал основы воспитания даже не гражданина, а просто человека. Думаю, что и по этой причине тоже, Протоколы тяжелы для восприятия, думаю, что масса читателей просто не поймет, о чем хотел сказать их автор.
В-третьих, правильно оценив обстановку, автор Протоколов не нашел решения в принципе. Решения по отдельным вопросам у него очень точны, но его попытка сохранить аристократическое правление – бред. Этот бред рвет связь между оценкой обстановки и решениями, автор вынужден напускать в таких местах заумного тумана, переводить разговор в область мистики, чего-то тайного, чего не способен понять обычный человек, типа: «Сегодня могу сообщить, что наша цель уже в нескольких шагах от нас. Остается небольшое пространство, и весь пройденный нами путь готов уже сомкнуть свой цикл Символического Змия, каковым мы изображаем наш народ. Когда этот круг замкнется, все европейские государства будут им замкнуты, как крепкими тисками». От этого у автора иногда одна строчка выражает глубокую мысль, а из целых страниц взять нечего. Автор закладывает себе частью неверные исходные данные для размышления, скажем, уникальность все той же аристократии, и от этих неверных посылок у него часть выводов очевидно неверная, что требует отделять в его тексте зерна от плевел.
Это тоже не облегчает чтение Протоколов.
И, наконец, что особенно непривычно. Автор пишет от имени врагов государства, – своих врагов, «евреев». Но враги у него делают или предполагают делать одновременно и плохое, и правильное. И в одних случаях автор предлагает адресатам Протоколов не допустить того, что хотят сделать «евреи», то есть бороться с тем, что «евреи» делают, а в других случаях предлагает самим делать то, что «еврее» как бы хотят сделать. И это тоже не упрощает понимание того, что хотел предложить автор Протоколов.
Короче – это еще тот детектив. Я разобью Протоколы на отдельные темы и подберу к ним соответствующие места из всего текста. В этом разделе дам общие принципы, затем темы, посвященные разрушению государств и захвату власти в этих государствах, а потом проект идеального государства в понимании автора. Буду рад, если мой комментарий позволит вам глубже взглянуть на политиков, на свое государство и, главное, на проблемы управления людьми.
Начинает автор Протоколов с некой теории, с неких посылок, на мой взгляд, ошибочных, но, в общем, достаточно интересных для практического руководителя, как всегда интересен взгляд на профессиональный предмет со стороны опытного профессионала. Напомню только что процитированные слова Бердяева о Победоносцеве: «…он абсолютно не верил в человека, считал человеческую природу безнадежно дурной и ничтожной». Автор Протоколов берет быка за рога и начинает именно с этого.
«…Надо заметить, что люди с дурными инстинктами многочисленнее добрых, поэтому лучшие результаты в управлении ими достигаются насилием и устрашением, а не академическими рассуждениями. Каждый человек стремится к власти, каждому хотелось бы сделаться диктатором, если бы только он мог, но при этом редкий не был бы готов жертвовать благами всех ради достижения благ своих».
(Придется привыкать к архаичности и некоторой вычурности стиля Протоколов).
Начнем с того, что в первом предложении автор повторил мысль Макиавелли, высказанную и более точно, с точки зрения цели государственного насилия, и более афористично: «Итак, возвращаясь к спору о том, что лучше: чтобы государя любили или чтобы его боялись, скажу, что любят государей по собственному усмотрению, а боятся – по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого; важно лишь ни в коем случае не навлекать на себя ненависти подданных, как о том сказано выше».
Итак, согласно автору Протоколов, люди в своем большинстве – это скоты, которых для их же пользы следует силой удерживать в человеческом состоянии. На эту тему можно посюсюкать, но управленцам лучше руководствоваться этой мыслью: малое число людей в толпе скотов погоды не делают. Причем со времен Протоколов положение изменилось к худшему. Что же касается, того, что «каждый человек стремится к власти», то тут у автора перебор, либо он это сказал для красного словца.
На самом деле массе народу власть не нужна, и они о ней и не думает и к ней не стремится. Кроме того, часто не хотят власти и те, кто понимает, что такое власть, – кто понимает, насколько это ответственная и часто неблагодарная работа, когда вокруг тебя тупость и лень, а тебе надо с помощью этих тупости и лени быстро выполнить дело, требующее коллективного ума и больших затрат совместных сил. Эта работа настолько изматывает, что даже в среде умных руководителей далеко не всех и не всегда соблазняют повышения в должности. Приведу пример со Сталиным.
В течение первых 10 лет нахождения в первых эшелонах власти СССР, он занимал не очень видную должность генерального секретаря партии. Троцкий даже хвастался, что сумел задвинуть на эту должность, которую ранее занимала жена Свердлова, Сталина. Но на этой должности Сталин стал вождем, хотя официально вождем партии и СССР был глава правительства СССР, на тот момент Н. Рыков. И в течении этих 10 лет Сталин трижды подавал прошение об отставке даже с этой должности. Впервые с просьбой освободить его от обязанностей генерального секретаря ВКП(б) он обратился в 1924 г. (ВКП(б) тогда еще называлась РКП(б)). Он писал:
«В Пленум ЦК РКП.
Полуторагодовая совместная работа в Политбюро с тт. Зиновьевым и Каменевым после ухода, а потом и смерти Ленина, сделала для меня совершенно ясной невозможность честной и искренней совместной политической работы с этими товарищами в рамках одной узкой коллегии. Ввиду этого прощу считать меня выбывшим из состава Пол. Бюро ЦК.
Ввиду того, что ген. секретарем не может быть не член Пол. Бюро, прошу считать меня выбывшим из состава Секретариата (и Оргбюро) ЦК.
Прошу дать отпуск для лечения месяца на два.
По истечении срока прошу считать меня распределенным либо в Туруханский край, либо в Якутскую область, либо куда-нибудь за границу на какую-либо невидную работу.
Все эти вопросы просил бы Пленум разрешить в моем отсутствии и без объяснений с моей стороны, ибо считаю вредным для дела дать объяснения, кроме тех замечаний, которые уже даны в первом абзаце этого письма.
Т-ща Куйбышева просил бы раздать членам ЦК копию этого письма.
С ком. прив. И. Сталин.
19. VIII. 24 г.»
Правда, в данном случае искренности этой просьбы верить не приходится. Это не просьба, а ультиматум. То, что Сталин поставил его сгоряча, в порыве гнева на своих товарищей, на «коммунистическую обломовщину», как говорил о ней В. И. Ленин, дела не меняет. Думаю, Сталин знал, что Пленум ЦК его просьбу не удовлетворит, поскольку как умный человек не мог не понимать, что Пленум никогда не променяет его, трудягу, на двух балаболок. Тем не менее, это формальное прошение об отставке и, не будь Сталин Сталиным, Пленум мог бы запросто эту просьбу удовлетворить и отправить Сталина послом в какой-нибудь Афганистан.
А вот вторая попытка уже более серьезна и напоминает какой-то всплеск отчаяния: «В Пленум ЦК (т. Рыкову). Прошу освободить меня от поста генсека ЦК. Заявляю, что не могу больше работать на этом посту, не в силах больше работать на этом посту. И. Сталин. 27.XII.26 г.».
И это прошение об отставке Пленум ЦК отклонил, оставив Сталина фактическим вождем партии. Наконец, в конце 1927 г., после работы XV съезда ВКП(б), на котором 18 дней дебатировался вопрос, проводить коллективизацию или нет, Сталин снова попросился в отставку на проводимом после съезда Пленуме. Историк Н. А. Зенькович описывает это событие так:
«Председательствовал глава Совнаркома А. И. Рыков. Он предоставил слово С. В. Косиору, который огласил предполагаемый состав высших органов ВКП(б). На пост Генерального секретаря предлагался Сталин. Но он взял слово и неожиданно для всех попросил освободить его от обязанностей генсека.
– Товарищи! – сказал он. – Уже три года прошу ЦК освободить меня от обязанностей Генерального секретаря ЦК. Пленум каждый раз мне отказывает. Я допускаю, что до последнего времени были условия, ставящие партию в необходимость иметь меня на этом посту как человека более или менее крутого, представляющего известное противоядие против опасностей со стороны оппозиции. Я допускаю, что была необходимость, несмотря на известное письмо т. Ленина, держать меня на посту генсека. Но теперь эти условия отпали. Отпали, так как оппозиция теперь разбита. Никогда, кажется, оппозиция не терпела такого поражения, ибо она не только разбита, но и исключена из партии. Стало быть, теперь нет налицо тех оснований, которые можно было бы считать правильными, когда пленум отказывался уважить мою просьбу и освободить меня от обязанностей генсека. А между тем у нас имеется указание т. Ленина, с которым мы не можем не считаться и которое нужно, по-моему, провести в жизнь. Я допускаю, что партия была вынуждена обходить это указание до последнего времени, была вынуждена к этому благодаря известным условиям внутрипартийного развития. Но я повторяю, что эти особые условия отпали теперь и пора, по-моему, принять к руководству указания т. Ленина. Поэтому прошу пленум освободить меня от поста Генерального секретаря ЦК. Уверяю вас, товарищи, что партия только выиграет от этого.
Первым откликнулся А. И. Догадов – секретарь ВЦСПС.
– Голосовать без прений! – предложил он.
Наркомвоенмор Клим Ворошилов:
– Предлагаю заслушанное заявление отвергнуть.
Председательствующий Рыков:
– Голосуется без прений. В основу кладется предложение т. Косиора. Кто за это предложение? Кто против? Кто воздержался? Один. Всеми при одном воздержавшемся отвергнуто предложение т. Сталина.
Сталин снова попросил слова.
– Тогда я вношу другое предложение, – сказал он. – Может быть, ЦК сочтет целесообразным институт генсека уничтожить. В истории нашей партии были времена, когда у нас такого поста не было.
– Тогда у нас был Ленин, – возразил Ворошилов.
– До X съезда у нас института генсека не было, – упрямился Сталин.
– До XI съезда, – уточнил кто-то.
– Да, кажется, до XI съезда у нас не было этого института, – принял поправку Сталин. – Это было еще до отхода Ленина от работы. Если Ленин пришел к необходимости выдвинуть вопрос об учреждении института генсека, то я полагаю, что он руководствовался теми особыми условиями, которые у нас появились после X съезда, когда внутри партии создалась более или менее сильная и хорошо организованная оппозиция. Но теперь этих условий нет уже в партии, ибо оппозиция разбита наголову. Поэтому можно было бы пойти на отмену этого института. Многие связывают с институтом генсека представление о каких-то особых правах генсека. Я должен сказать по опыту своей работы, а товарищи это подтвердят, что никаких особых прав, чем-либо отличающихся от прав других членов Секретариата, у генсека нет и не должно быть.
– А обязанности? – раздался голос.
– И обязанностей больше, чем у других членов Секретариата, нет, – продолжал Сталин. – Я так полагаю: есть Политбюро – высший орган ЦК, есть Секретариат – исполнительный орган, состоящий из пяти человек, и все они, эти пять членов Секретариата, равны. Практически так и велась работа, и никаких особых прав или особых обязанностей у генсека не было. Не бывало случая, чтобы генсек делал какие-нибудь распоряжения единолично, без санкции Секретариата. Выходит, таким образом, что института генсека, в смысле особых прав, у нас не было на деле, была лишь коллегия, называемая Секретариатом ЦК. Я не знаю, для чего еще нужно сохранять этот мертвый институт. Я уже не говорю о том, что этот институт, название генсека, вызывает на местах ряд извращений. В то время как наверху никаких особых прав и никаких особых обязанностей на деле не связано с институтом генсека, на местах получились некоторые извращения, и во всех областях идет теперь драчка из-за этого института между товарищами, называемыми секретарями, например, в национальных ЦК. Генсеков теперь развелось довольно много, и с этим теперь связываются на местах особые права. Зачем это нужно?
– На местах можно упразднить, – подал голос нарком труда В. В. Шмидт.
– Я думаю, – закончил Сталин, – что партия выиграла бы, упразднив пост генсека, а мне бы дало это возможность освободиться от этого поста. Это тем легче сделать, что в уставе партии не предусмотрен пост генсека.
Председательствующий Рыков возразил:
– Я предлагаю не давать возможности т. Сталину освободиться от этого поста. Что касается генсеков в областях и местных органах, то это нужно изменить, не меняя положения в ЦК. Институт генерального секретаря был создан по предложению Владимира Ильича. За все истекшее время, как при жизни Владимира Ильича, так и после него, оправдал себя политически и целиком и в организационном, и в политическом отношении. В создании этого органа и в назначении генсеком т. Сталина принимала участие и вся оппозиция, все те, кого мы сейчас исключили из партии; настолько это было совершенно несомненно для всех в партии. Этим самым исчерпан, по-моему, целиком и полностью и вопрос о завещании… Это же вся партия знает. Что теперь изменилось после XV съезда и почему это нужно отменить институт генсека?
– Разбита оппозиция, – снова повторил Сталин.
Поделиться книгой: