Перерожденная

— Могла бы и раньше объявиться! — новый возглас.

Меня тормошили, обнимали, а я чувствовала, как от выражения на знакомых лицах, от их искренней радости по телу проносятся теплые волны. Я и не подозревала, что ко мне так хорошо все относятся. Толпу прорезали мои подружки и завизжали, тиская меня и засыпая вопросами.

— Мы не знали, что и думать! — кричала Ульпия. — Мужики все вокруг прочесали, но так и не нашли тебя. Кней вообще с ума сходил!

При этих словах я покосилась на Воина и заметила, как он поджал губы. Тут заметила, как ко мне бочком протискивается Рена с виноватым выражением лица.

— Ренка, привет! — я жизнерадостно улыбнулась ей. Она залилась краской. Заметив, как многозначительно зашушукались окружающие, смекнула, что тут дело нечисто. — Что случилось-то?

— Да пока тебя не было, наша рыжуха времени не теряла, — поспешила просветить меня Ульпия. — Кнеюшку утешала. Через месяц у них свадебка.

— Тейка, прости! — заголосила вдруг Рена, падая мне в ноги. — Я ж не знала, что ты вернешься!

— Да ладно тебе, — я миролюбиво улыбнулась. — Совет вам да любовь. Тем более что я уже тоже замужем, — соврала, чувствуя, как одновременно краснею не хуже Рены, но в то же время как приятно называть Диора своим мужем.

У поселян возник немой шок. Только сейчас все взоры обратились на моих спутников. Нет, они и до этого на них поглядывали, но разглядывать не решались. А тут получили законное право пялиться и задавать вопросы. Ульпия так и замерла, пожирая глазами моего Диора. Мне тут же захотелось ей эти самые глазюки выцарапать. Диор же снова нацепил на лицо каменную маску, изображая из себя сурового воина. Асдус же подмигивал хорошеньким женщинам и широко лыбился.

— Теперь понятно, куда Тейка делась, — резюмировала еще одна моя подружка. — И кто ж из них твой муж?

— Небось, рыжий? — с ехидцей и затаенной надеждой спросила Ульпия.

— Ошибаешься, — я довольно вскинула подбородок.

В этот момент Диор соскочил с седла и, отдав поводья Асдусу, двинулся к нам. Перед ним тут же расступались, с боязливым уважением разглядывая его мускулистую фигуру и оружие. Разыгрывая из себя роль моего мужа, Воин встал рядом и по-хозяйски обнял за плечи.

— Не представишь меня своим односельчанам?

В этот момент я заметила, как столпившуюся вокруг толпу рассекают люди, при виде которых даже дышать перестала. И весь прочий мир перестал существовать.

— Мама, папа!

Я кинулась к ним, позабыв в этот момент даже о своем Воине. И вскоре оказалась в объятиях надежных рук, чувствуя, как меня обнимают, целуют, бормочут что-то бессвязное. Мы с мамой рыдали, а папа утирал скупые мужские слезы, не решаясь дать волю чувствам на полную.

Не знаю, сколько все продолжалось, но наконец, мы разомкнули объятия. И только тут я обратила внимание на то, как изменились мать и отец. Будто за то время, что я их не видела, постарели лет на десять. Мама поседела еще больше, вокруг рта залегли глубокие складки. По отцу тоже видны были изменения, от которых болезненно сжималось сердце. Сколько же горя им причинило мое исчезновение! И я тут же устыдилась того, что считала, что мне не нужно возвращаться.

— Мы уже и не чаяли тебя увидеть, родненькая моя, — утирая слезы, всхлипнула мама.

— Теперь я здесь, — я виновато улыбнулась. — Простите меня, что так вот исчезла, никого не предупредив… А где же Верика? Так хочу увидеть сестренку.

Глаза матери будто потухли и только тут я заметила, что даже когда они светились радостью при виде меня, внутри будто затаилась глубокая боль. Услышала, как зашептались другие поселяне, тяжело вздыхая. В душу закралось нехорошее предчувствие.

— Пойдем домой, доченька, — решительно заявил отец. — Там и поговорим обо всем.

Я беспомощно повернулась в сторону Диора.

— Я хотела вас познакомить кое с кем.

Воин все понял правильно и тут же подошел ближе.

— Это мой муж. Диор. А вон там наш друг Азей. Он с нами.

Отец цепким внимательным взглядом оглядел моего так называемого мужа с ног до головы, но все же подал руку. Воин пожал ее.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, — сказал вполне искренне и я поневоле испытала к нему за это огромную благодарность.

Сын лорда, умудренный опытом воин не гнушается пожать руку обычному крестьянину, да еще и говорит, что это для него честь. Я тепло улыбнулась Диору и взяла его под руку. Представив Воина своим мужем, имела на это полное право.

— Пойдемте в дом, нам нужно многое обсудить, — глухо проговорил отец и первым двинулся в нужном направлении.

Я поразилась тому, какой сгорбленной стала его спина. Заметила сочувствие на лицах остальных поселян. Все они словно знали что-то такое, что недоступно мне. Асдус двинулся за нами и даже улыбаться перестал. Похоже, его тоже встревожила эта странная недосказанность. Сладкий момент встречи будто покрылся налетом горечи, и я понятия не имела, что тому причиной.

Мы завели разговор о важном только после того, как мать накрыла на стол и все собрались вокруг. Наступила неловкая тишина, которую не решался нарушить даже Асдус. Лишь задумчиво переводил взгляд с моих родителей на меня. Я решилась заговорить первая, пусть даже обманывать близких было безумно стыдно. Но пусть лучше думают, что со мной все в порядке, что волноваться не о чем.

— Простите меня за этот глупый побег, — сказала я, опуская глаза. — Так получилось, что я познакомилась с Диором после того, как дала обещание Кнею. К свадьбе все было готово, меня бы никто не понял, если бы отказалась. Конечно, очень глупо и жестоко было просто сбежать. Но тогда это казалось лучшим выходом. Простите, что вам пришлось из-за меня так волноваться.

— Но ведь мы знали, что с тобой все в порядке, — удивился отец.

Я пораженно подняла на него глаза, чувствуя, что вообще ничего не понимаю. Мама, глядя на меня с недоумением, проговорила:

— Поначалу, конечно, мы места себе не находили. Но неделю спустя на твоей кровати обнаружили записку. Верика нам ее прочитала. Там говорилось о том, что ты сейчас с человеком, с которым решила связать свою жизнь. Подписано было просто «Друг». Мы подумали, что это твой возлюбленный, с которым ты сбежала, оставил. Хотя, конечно, непонятно, как он в твою комнату проник.

Я похолодела, осознавая, кто мог оставить ту записку. Черный Лорд. С одной стороны меня радовало, что благодаря ему родители не так волновались. С другой — бесила его бесцеремонная уверенность в том, что я — его собственность.

— Мы никому не сказали о той записке, — вступил в разговор отец. — Не хотели навлекать позор на семью. Из записки толком неясно, какие намерения у того человека в отношении тебя.

Теперь я прекрасно понимала, почему реакция поселян отличалась от реакции родителей. Снова стало неловко. Нужно было раньше попросить кого-то из Обители переслать родителям письмецо. Хотя что на тот момент я могла бы им сказать? Тогда моя жизнь представлялась зыбкой и беспросветной. И Диора в ней тоже не было.

— Он и правда твой муж? — холодно спросил отец, бросая на Воина пристальный взгляд. Я залилась краской, не в силах сейчас снова обманывать. — Значит, мы поступили правильно, что не сказали никому, — резюмировал отец и его взгляд, обращенный к Диору, стал откровенно колючим. — Только вот не понимаю одного: какие у этого человека мотивы.

— Я люблю вашу дочь, — осторожно сказал Воин, невольно попавший под раздачу.

— Это я уже понял. Но скажи мне другое, воин, где вторая моя дочь?

— Что?! — одновременно выкрикнули мы с Диором и Асдусом, ошалело глядя на него.

— Была еще одна записка, — с трудом сказала мама, отвлекая внимание на себя. — Чуть больше месяца назад. От того же «Друга». Верика исчезла так же, как и ты.

На меня будто весь мир обрушился. Я судорожно хватала ртом воздух, не в силах справиться с тревогой и страхом за сестру. Черный Лорд похитил Верику?! Но зачем? Что он собирается с ней делать? Или уже сделал? Теперь я проклинала себя за то, что сразу не решилась явиться к родным.

— Не Диор писал те записки, — с трудом разлепив губы, выдавила я. — И тот человек хотел, чтобы я была с ним, но мне удалось избежать этого.

Воцарилось напряженное молчание. Видно было, что родители не знают теперь, что и думать. В этот раз тишину прорезал деловитый голос Воина:

— Где вторая записка? Что именно в ней содержалось?

— Там толком ничего непонятно, — глаза матери потухли, будто разом лишившиеся надежды. — Гончар, которого мы попросили прочитать, сказал, что всего две строчки: «Для Теи» и «Друг». Нам оставалось только догадываться, что случилось с нашей Верикой.

По щекам матери снова покатились слезы.

— Записка еще у вас? — неожиданно подал голос Асдус.

— Да, но чем это поможет? — устало отмахнулся отец.

— Думаю, это магическое письмо, — рыжий подмигнул мне и я тут же подскочила на месте.

А ведь и правда! В Сумеречном мире существовал особый способ написания посланий, когда большую его часть мог видеть только тот, для кого оно предназначено. Проклятый Аттий догадывался, что я вернусь домой рано или поздно. И позаботился о том, чтобы никто другой не смог прочесть письмо. Только вот не слишком ли поздно я вернулась? Что если Верике уже ничем нельзя будет помочь?

— Мама, где оно?!

Я вскочила в нетерпении, не обращая внимания на изумленные и непонимающие взгляды родителей. И все же мама поднялась и бросилась в соседнюю комнату за посланием, невольно заражаясь моим нетерпением.

Когда она, вернувшись, передавала мне письмо, ее руки дрожали. Лист дорогой пергаментной бумаги казался пустым. Лишь надписи сверху и снизу, о которых говорили родители. Но стоило мне коснуться послания, как затейливой вязью по пустому пространству поползли буквы. Мама глухо охнула и стала оседать на пол, но Диор вовремя подхватил ее и усадил на стул.

Я забегала глазами по посланию, чувствуя, как скачут строчки, а смысл сказанного никак не желает укладываться в голове. Пришлось несколько раз перечитать, прежде чем поняла написанное:

«Я ведь предупреждал тебя, что так просто не сдаюсь, когда желаю получить то, что мне и правда нужно. Знаю, что для тебя нет ничего дороже твоих близких, а особенно милой сестрички. Видел в твоих воспоминаниях, как сильна между вами связь. Рано или поздно ты пожелаешь увидеть родных, вернешься домой. И я терпеливо буду ждать этой минуты.

Ты сильно обидела меня, Тея. Предала мое доверие. Не оценила того, что я дал тебе и что собирался дать еще. Но я готов простить… Я на многое готов ради тебя и никогда не попрекну тебя теми недоразумениями, которые можно оставить в прошлом. Но ты должна быть благоразумной и признать свои ошибки.

Вернись ко мне, малышка! Вернись и официально признай своим Хозяином. И я буду добр и к тебе, и к твоей милой сестричке. Кстати, она очень хорошенькая. Не настолько красива, как ты, но все же… Она могла бы стать для меня утешением, пока ты не одумаешься. Кто знает, может, если будешь медлить слишком долго, я даже решусь наделить ее тем же даром, что ты предпочла отвергать. И в этот раз вряд ли Властелин примет то же решение, что и с тобой. Верика признает меня Хозяином и я получу на нее все права.

Конечно, она всего лишь станет жалкой заменой, но лучше, чем ничего. И у нее твои глаза… Когда я буду смотреть в них, обладая ее хрупким маленьким телом, можно даже будет представить, что… Но не буду смущать тебя моими желаниями. Просто знай, что я не отступлюсь от тебя никогда. Прими правильное решение, чтобы кому-то другому не пришлось платить по твоим счетам».

Я отбросила послание, как мерзкое насекомое, и долго не могла нормально дышать. Почувствовала, как Воин нежно привлекает к себе, и уткнулась лицом в его шею. Вдыхала знакомый запах, чувствуя, как благодаря этому немного отпускает чудовищное напряжение.

— Что в письме? — тихо спросил Диор.

— Он похитил Верику, чтобы заполучить меня. Сказал, что если я добровольно не вернусь к нему, сделает с ней…

Я осеклась, чувствуя, что не могу продолжать. Мама глухо вскрикнула, зажимая рот ладонью.

— Что происходит? — напряженно спросил отец.

Мы с Воином переглянулись и я, наконец, решилась сказать им правду, чувствуя, что скрывать ее от них теперь будет просто преступлением. К тому же они уже видели то, что не укладывается в их привычную картину мира. Послание, вдруг возникшее на пустом месте.

Имею ли я право скрывать от них правду дальше? Вспоминала, как сама всегда обижалась, когда что-то утаивали от меня, пусть даже для моего блага. Правда в любом случае лучше, чем неведение, чем те возможные варианты, которые родители могли прокручивать в голове. Я прекрасно знаю, на что способен разум, когда начинает себя накручивать. Они имеют право знать, что на самом деле произошло с Верикой. Вряд ли Черный Лорд причинил ей вред. Он пока ждет моей реакции, а времени прошло не так много, чтобы он потерял терпение. И родителей это может успокоить.

— Я солгала вам, что сбежала с Диором, — глубоко вдохнув воздух, проговорила я. — Тот человек, который похитил Верику, сделал то же самое со мной.

Я увидела, как побледнели родители.

— Что ему нужно? — охрипшим от волнения голосом спросил отец.

— Когда я сказала, что он человек, немного исказила правду, — последние слова дались нелегко.

Страх в глазах родителей заставил усомниться в том, готовы ли они услышать дальнейшие слова. Я уже жалела, что не оставила все как есть. Пусть бы думали, что Верику похитил какой-то мужик, но мы с ним разберемся.

— Прошу, продолжай, — выдавила мама, собираясь с духом.

— Тот мир, о котором нам рассказывают в страшных сказках, существует.

Я не могла в этот момент смотреть в их лица, боясь, что уже скоро они исказятся от отвращения в осознании того, кто я теперь. Но замолчать уже не могла.

— Сумеречный мир. Это место, где живут вампиры, демоны, духи и множество других существ, о которых люди и не подозревают. То существо живет на свете множество веков. И силы его поддерживает кровь. Он похитил меня в ту ночь, потому что желал сделать такой же, как сам. И сделал это… — я умолкла, горло будто сдавило спазмом. — Поэтому я и не решалась вернуться к вам. Теперь я уже не та, что раньше. Не хочу причинить вам вред. Ни вам, ни кому-либо другому. Даже ненароком.

Я все-таки подняла глаза и замерла. Родители смотрели с изумлением и страхом, но в то же время отвращения в их глазах я не видела. И даже страх длился не так долго, сменившись печалью и обреченным пониманием.

— Тея, что же они с тобой сделали?

Мама подошла ко мне и порывисто обняла. Даже если испытывала инстинктивный страх перед моей новой сущностью, не показала этого.

— Это уже неважно, — глухо сказала я. — Важно то, что я не позволю сделать это с Верикой.

— Мы не позволим, — послышался твердый голос Воина. — Ваша дочь вернется домой целой и невредимой. Мы все для этого сделаем.

— Поддерживаю, — широко улыбнулся Асдус.

— Они тоже… — заговорил отец, но осекся.

— Асдусциас Дарнадар, к вашим услугам, — церемонно поклонился рыжий и подмигнул ему кошачьим глазом.

Мама ойкнула и зажала рот ладонью, потрясенно глядя на него. Отец выругался и инстинктивно дернулся к образу Светлого бога в углу.

— Он кто?! Тоже упырь? — еле смогла выдавить мать.

— Для меня нет оскорбления хуже, — насмешливо отозвался Асдус. — К вампирам я не питаю особо теплых чувств. За небольшими исключениями, конечно. Всего лишь демон.

Я мысленно выругалась. Ну вот не может не выставляться! Выдержать, что не он в центре внимания. Я еще помнила, как сама отреагировала на такую же фразу при первой встрече с ним. Обычный демон. Судя по глазам родителей, для них, как и для меня тогда, словно адская бездна разверзлась. И образы чудовищ, жарящих грешников на кострах. Чудовищ с вот такими же глазюками!

— А он кто? — уже едва шевеля губами от потрясения, махнул отец рукой в сторону Воина.

— А он истребитель вампиров, демонов и прочей нечисти, — явно забавляясь реакцией моих бедных родителей, весело объявил Асдус.

Мама посмотрела на меня, потом на Воина, явно подумала о том, что мне может грозить от его руки, и грохнулась в обморок.

— Асдус, я тебя прибью! — прошипела я, едва успевая подхватить обмякшее тело матери. При виде того, как я с легкостью поднимаю ее на руки, отец судорожно вздохнул и тоже стал оседать на пол.

— Я и не ожидал, что семейное воссоединение может быть таким веселым! — резюмировал окаянный рыжий и картинно уселся за столом, подливая себе наливки.

Диор же в это время убеждал моего трясущегося отца, что у него и в мыслях нет причинять мне вред. И что наоборот он помочь хочет. Позже в этом пришлось долго убеждать очнувшуюся мать.

К тому времени, как родители, наконец, хоть немного приняли все, что обрушилось на их голову, уже наступил вечер. Еще и приходилось выдворять кучу любопытных, то и дело заглядывающих к нам в окна или стучащих в дверь. Всем не терпелось узнать подробности моего исчезновения, но я была сейчас просто не в силах что-то объяснять.