Наталия Миронина
Аромат от месье Пуаро
© Миронина Н., 2018
© ООО «Издательство «Э», 2018
Очень хотелось любви. За любовь – за это чудо, без которого жизнь, успех и все богатства мира кажутся бессмысленными, Наталья Владимировна Северцева отдала бы все. И сама мысль о возможности этого обмена не показалась ей противоестественной – так вдруг пронзительно она ощутила одиночество, в котором была виновата сама. «И что же теперь делать?» – подумала Северцева, доставая из ящика стола фотографию мужа.
Почему именно сегодня, в такой ответственный день, она думает о прожитой жизни, о любви, о муже? Не потому ли, что именно в сложные времена мы вспоминаем тех, без кого предстоящий путь преодолеть будет тяжело?
Не отрываясь, Наталья Северцева смотрела на фотографию. Муж на ней был совсем молодой, веселый, беззаботный. Она даже и не помнила, когда он таким был. И куда подевалась его замечательная улыбка? Сейчас он все больше хмур и серьезен…
– Наталья Владимировна, вы просили предупредить, когда комиссия прибудет в отель. Прибыла. Все на месте, в вестибюле, – прервал ее размышления голос секретаря.
Северцева поправила прическу, скинула удобные туфли без каблука, встала на шпильки и вышла из кабинета. Вслед ей с фотографии смотрел муж. Второпях Наталья забыла убрать ее в стол.
– Я поеду в служебном лифте. Хочу появиться неожиданно, – улыбнулась она секретарше, и та, вскочив, распахнула неприметную дверь.
– Удачи, Наталья Владимировна!
– Спасибо, сегодня она всем нам нужна, – улыбнулась Северцева.
В лифте она машинально разглядывала себя в зеркало. Сейчас ей было совершенно не важно, как она выглядит, сейчас было важно, как она отразит удар. Как она отстоит дело всей своей жизни. Да и не только своей.
Лифт мягко замедлил ход, тихий сигнал обозначил остановку, широкие двери разъехались в стороны, и Северцева очутилась в огромном вестибюле. Как только она сделала первый шаг, то сразу ощутила притягательный аромат – смесь «Шипра», запаха дорогого табака и едва уловимый оттенок цветущей акации. «Олег молодец! Кто бы мог подумать, что это сочетание будет так привлекательно! – подумала Северцева. – А вот и комиссия! Пингвины! Нет, надутые индюки. Что они знают о жизни отеля? Ничего. Ни один из них не прошел тот путь, который прошла я. И они пытаются отнять у меня то, что я с таким трудом построила? Нет уж, господа хорошие, ничего у вас не выйдет!» Наталья Владимировна улыбнулась своему отражению: «Вперед, Северцева, ты же победительница!»
Она шла по мраморному полу тихо и пружинисто: специальные набойки на высоких каблуках – это удачная идея. Такие обычно ставят на туфли исполнители латиноамериканских танцев. Встречные улыбались ей – и незнакомые постояльцы, которые прибыли в отель впервые, и те, кто сделал отель своим домом. Служащие при взгляде на нее оставались невозмутимыми – улыбки предназначались для гостей, но в глазах всех читалось уважение.
– Здравствуйте, – наконец подошла Северцева к группе солидных господ, – рада вас видеть. Хотя и понимаю, что вы пришли похитить у меня звезду.
Все рассмеялись шутке. Но эти люди действительно были здесь для того, чтобы поубавить блеск этому великолепному заведению.
– Мы не только за звездой пришли. Мы и «плюсик» можем забрать, – улыбнулся седой господин.
– Мне нравится ваш оптимизм, – добавил другой, – но хочу напомнить, что в аналогичной ситуации один прекрасный отель сменил владельца.
– Не стоит меня пугать, – рассмеялась Северцева. – Вам будет нелегко. Отель практически неуязвим. Наше имя – Deluxe. Наш девиз – роскошь! – добавила она. – Но прошу ко мне.
Северцева повела делегацию к гостевому лифту. Но путь к нему она выбрала самый длинный, кругом – через лобби-бар и сквозь два лаунж-бара. Один из них был оформлен в виде старинного вокзального вестибюля и способствовал элегическому настроению расставаний и встреч. Второй же был выполнен в современном стиле с использованием модных отделочных материалов.
– Что-то вроде «Пятого элемента», – пошутил один из членов комиссии.
Наталья улыбнулась – вот оно, попадание. Человеку надо угадать, узнать, проявить свою наблюдательность – это доставляет ему удовольствие.
– Совершенно верно, – ответила она, – но мы приехали.
В приемной навытяжку стояла секретарша.
– Марина, кофе, чай и остальные напитки, – отдала распоряжение Северцева. И следа не осталось от той теплоты, с которой она недавно общалась с секретаршей.
– На правах старого знакомого я хочу заметить, что вы производите впечатление не женщины, а бизнес-проекта, – вдруг тихо сказал тот самый седой господин, проходя мимо Северцевой.
– Так оно и есть, – не моргнув глазом ответила та. И тут ей в глаза бросилась оставленная на столе фотография мужа. «Отличное слово – «бизнес-проект». И подходит к любому делу. Сейчас мы отстоим отель, а потом займемся любовью. Как бизнес-проектом», – подумала она, спрятав фотографию в стол.
Глава 1
– Ты знаешь эту историю про разбитый флакон? – обернувшись к Лене, сказал Максимов.
Лена Окулова, пухлая блондинка чуть за тридцать, оторвала задумчивый взгляд от затейливого пузырька.
– Нет. А какой флакон?
– Как? Ты никогда не слышала эту замечательную историю?! – изумился Максимов. – Окулова! Ты просто ограниченный невежественный человек! Это мировая классика маркетинга!
– Ты не возмущайся, ты расскажи, – пробурчала Лена, обидевшись. Она была вдумчивым и ответственным работником, а потому определения «ограниченный» и «невежественный» на свой счет принимать не хотела.
– Один сообразительный человек изобрел духи и попросил свою жену разбить флакон в одном из самых больших универмагов Парижа.
– И что? Она согласилась?
– Конечно. Она была умной женщиной. Принесла в универмаг, уронила в самом людном месте. Флакон разбился. Через несколько лет они с мужем стали миллионерами.
– Какая связь?
– Запах привлек дам, которые находились в этот момент в магазине. И все они тотчас же захотели приобрести эти духи.
– Хорошая история, – согласилась Окулова, – но есть торговые истории и покруче.
Максимов повернулся к ней:
– Ты не понимаешь. Нас с тобой должна заинтересовать именно такая история. Видишь ли, флакон этих духов дамы могли увидеть и на прилавке. Зачем его надо было разбивать?
– Чтобы привлечь как можно больше народу. Не все покупательницы универсального магазина планировали посетить отдел парфюмерии. А в этом случае множество потенциальных покупателей оказались собраны в одном месте. Промоакция.
– Хороший ответ, – согласился Олег. – Но неточный. Точный ответ – аромат, развеянный в воздухе.
Лена Окулова заглянула в свои записи и спросила:
– Как ты думаешь, заказать еще амилсалицилата?
– Не трепетная ты, Окулова, – вздохнул Максимов, – амилсалицилат, говоришь? – Он на минуту задумался. – Нет, не стоит. На носу зима, нам бы чего-нибудь согревающего.
Максимов встал и подошел к круглому окну, глянул вниз. Там желтели огни, блестел асфальт, опавшие листья укрыли газоны. Очень скоро придут холода. Они будут пахнуть водой, реагентами, меховыми шапками и шубами, мокрым синтепоном. Нет, им в лабораторию не нужен этот самый амилсалицилат, придающий всему летний запах скошенной травы. Сейчас надо подумать о ярком огне в камине, сухих поленьях на полу, горячем чае и мягком шерстяном пледе. Олег вздохнул – предстояло много работы. Но он любил ее. И не только за возможность воплощать свои фантазии, творить ароматы. Он любил ее за ощущение власти.
Отель «Гранд-Норд» располагался в самом центре Москвы. Так называемые Мещанские улицы образовали небольшой спутанный клубок, и в центре этого клубка возвышался отель – старинное пятиэтажное здание в стиле модерн. Его остроконечная крыша была украшена двумя флюгерами-медведями. Собственно, на этом все параллели с севером, с северным сиянием и белыми мишками заканчивались. Фасад здания, окрашенный в серо-зеленоватый цвет, блестел огромными окнами. Широкие коричневые рамы не имели острых углов – они, подчиняясь тому же стилю модерн, представляли собой чуть расплывшиеся квадраты. Как уже было сказано, отель имел всего пять этажей, но за счет высоких потолков и просторной парадной лестницы с улицы он казался высоченной узкой башней.
Эта башня имела внутренний двор. Как у всех домов тех лет постройки, этот двор походил на каменный колодец, в который смотрели окна квартир. При реконструкции Наталья Северцева пыталась расположить номера так, чтобы как можно больше окон смотрели на улицу. Но, увы, ничего не получалось. В конце концов она приняла решение благоустроить двор. Во-первых, внутреннюю часть дома покрасили не в серо-зеленоватый цвет, а в светло-бежевый с оттенком персикового. Это теплый тон сразу придал двору «воздуха» и редкого здесь солнца. Во-вторых, рамы окон, выходивших сюда, были не коричневые, а белые. Сам двор тщательно очистили и освободили от пристроек и построек. Оставили только чуть наклонную крышу ресторана. Но она, крытая красной черепицей, картины не портила. В силу всех этих мер двор стал шире. Северцева долго думала, как еще украсить это пространство, и в конце концов отдала распоряжение вместо асфальта вымостить двор цветными узорчатыми плитками. Там расставили деревянные кресла, скамейки и даже соорудили крошечный фонтанчик. Летом его журчание эхом разносилось внутри двора и проникало в комнаты гостей. Ландшафтный дизайнер расставил фигурные деревца в кадках, а небольшие балкончики и окна украсили ампельной красной и белой геранью. И теперь двор приобрел веселый уютный вид.
Главным украшением фасада, помимо необычных окон, являлся подъезд. Это был именно подъезд – полукруг под навесом из старинного матового стекла в ажурной оправе. Под навесом обычно останавливались лимузины, и прибывшие гости следовали к огромным дубовым дверям. Здесь их встречал швейцар в форменном кителе. В холодное время года на китель надевалась красная с синим подбоем крылатка, отчего фигура встречающего казалась еще более внушительной. В «Гранд-Норде» было два пожилых представительных швейцара – Тихон Ильич и Матвей Ильич. Работали они посменно и негласно соперничали по части усов – у обоих они были длинные, закрученные кверху. Прелесть ситуации заключалась в том, что швейцары были братьями-близнецами.
– Отлично. Это будет наша фишка! – нанимая их, оценила ход Северцева.
В особых случаях на работу они выходили вдвоем и торжественно стояли по обе стороны от входа, вызывая улыбки и восхищение гостей. Вид у них был чрезвычайно представительный, держались братья с большим достоинством. Надо сказать, что Тихон Ильич и Матвей Ильич никогда не подрабатывали переносом багажа, и никакие чаевые не могли заставить братьев заняться не своим делом.
Миновав большие двери, будущий постоялец отеля попадал в вестибюль. Гость шел налегке, его багажом уже занимались носильщики. И работали они так споро, что клиент только успевал в восхищении обвести взглядом мраморное великолепие, а чемоданы и сумки уже высились у стойки администраторов. Да, скорость и качество обслуживания – это отличительная черта гранд-отелей, но Наталья Владимировна Северцева довела действия своих сотрудников до автоматизма. Оглушенный и ослепленный увиденным гость, как правило, плохо слушал улыбчивого администратора, который рассказывал о том, где находится бассейн, спа-салон, рестораны и прочие услуги. Только оказавшись у себя в номере и отпустив с щедрыми чаевыми носильщика, гость осознавал потребность опять очутиться в этом просторном холле с мягкими креслами и диванами. Сидя в холле или лобби-баре, гость не видел камина, но точно знал, что тот должен был обязательно быть где-то в глубине, иначе откуда этот успокаивающий, этот древний аромат сухих поленьев, ровно горящего огня, очага, уюта, надежного пристанища?..
Когда Наталья Владимировна Северцева в мучительных раздумьях корпела над проектом оформления будущего отеля, по телевизору показывали новости. С калейдоскопической скоростью на экране мелькали континенты, страны и города.
– А почему бы и нет? – вдруг спросила Северцева уже очумевшего от споров и сомнений дизайнера. – Почему бы не все и сразу?
Так появились этажи – французский в стиле «bell epoque», английский викторианский и итальянский.
И только первый этаж, только главная его часть – вестибюль, с массивной мраморной стойкой администраторов, не имел никаких характерных черт. Это было огромное пространство с розовыми колоннами из мрамора «лепанто», и расположенный углом reception был границей, отделявшей лобби-пространство от лифтов. Северцева настояла на том, чтобы для стола администраторов использовали белый мрамор.
– Он будет выделяться на теплом фоне розового, – уверяла она дизайнеров.
Мрамор этот нашли не без труда, а когда все смонтировали, то оказалось, что белоснежный стол привлекает внимание своей правильностью, то есть создает впечатление не только аккуратности, но и четкости, надежности. А именно таким должно быть все, что связано с документами, деньгами, обещаниями и обязательствами. И теплым, уютным, немного загадочным контрастом теперь смотрелось остальное – множество ковров, диванов, кресел и столиков.
Так и получилось то сногсшибающее великолепие, которое встречало любого гостя отеля «Гранд-Норд».
Довольно быстро эта гостиница стала местом известным, с отличной репутацией и крепкой здоровой экономикой. Персонал, который получал хорошую зарплату и очень неплохие чаевые, за места держался. Правда, случались мелкие недоразумения. Например, неожиданная нехватка приятных сувениров с логотипом отеля. Или вдруг исчезнувшие напитки из бара. Но это были те издержки, на которые руководство закрывало глаза. В отеле отсутствовало главное – воровство, разврат и грязь. Эти три порока, по мнению Северцевой, могли угробить какое угодно роскошное заведение. И чтобы ничего подобного не случилось, в «Гранд-Норде» работала мощная служба безопасности. Наталья Владимировна была человеком недоверчивым и чужака в эту часть своего бизнеса привлекать не хотела.
– Сергей, давай ты будешь начальником службы безопасности нашего отеля, – предложила она мужу, когда в отеле только начался ремонт.
Сергей Антошин, муж Натальи Северцевой, задумался. Он никогда не занимался ничем подобным, но опыт работы в девяностые многому научил. И потом, он понимал, что для жены значит этот отель. И ему очень не хотелось, чтобы кто-то разрушил с такими трудностями возведенный бизнес.
– Давай. – Антошин дал ответ на следующее утро.
– Отлично, – чмокнула его в щеку жена, – набирай людей. И составляй проект системы безопасности отеля. Потом мы его рассмотрим, и руководители служб подпишут его.
– А это как? – растерялся Антошин.
– Сере-ежа! – посмотрела на него как на несмышленыша, Северцева. – Понимаешь, именно ты будешь защищать имущество и репутацию отеля.
…Комиссию, которую встречала сегодня Северцева, ждали давно. Персонал, включая старших менеджеров, считал, что это обычная очередная проверка, которые так любят проводить профильные контролирующие органы. Только три человека понимали суть происходящего: сама Северцева – владелец и генеральный директор, муж Северцевой Антошин – он же начальник службы безопасности, а также главный менеджер отеля Александра Соколова. Именно она сегодня с утра стояла за стойкой рядом с дежурным администратором и зорко наблюдала за происходящим. И именно она про себя чертыхнулась, потому что сразу вслед за комиссией в вестибюле появился невысокий крепкий человек с маленькой папкой под мышкой.
«Это что такое еще? Откуда он здесь?» – воскликнула про себя Соколова и обратилась к администратору:
– Света, ноль, один, один.
Дежурная сразу все поняла: на кодовом языке сотрудников отеля это означало, что появились незваные гости и что надо немедленно связаться со службой безопасности. Понятно, что в холле и вестибюле дежурили одетые в цивильное сотрудники. Но, во-первых, их нельзя было отвлекать от работы. Во-вторых, 011 – это сигнал серьезной проблемы, и было необходимо присутствие начальника службы безопасности.
Администратор взялась было за трубку, но Александра ее остановила:
– Не надо, я сама схожу.
С этими словами она заспешила к маленькому лифту, который использовался обычно служащими, чтобы убрать грязную посуду, белье или срочно эвакуировать знаменитость, которую ожидают у входа в отель поклонники и журналисты.
– Привет, – через минуту Соколова открыла дверь кабинета, – у нас проблема.
– Привет, – встал из-за стола Антошин. В строгом темном костюме и дорогих туфлях он был похож на солидного бизнесмена, а не на начальника службы безопасности.
– Понимаешь, я специально пришла… Там же уже комиссия… – заговорила Александра.
– Это хорошо, что ты пришла. Я рад, что день начался тобой.
Соколова покраснела:
– Я тоже рада, но понимаешь…
– Понимаю. Ноль, один, один? – улыбнулся Антошин.
– Да, Лучиков. С папкой. Я успела посмотреть, у него бронь. Не понимаю, кто ему эту бронь сделал? На его фамилию запрещено резервировать что бы то ни было.
– Может, кто-то из новеньких?
– Но кто и почему именно сегодня? – Соколова подняла глаза на Антошина.
– Не волнуйся, сейчас попробуем что-нибудь узнать. Мы сначала узнаем, кто зарезервировал ему номер. А там…
– Может, ты спустишься в вестибюль? – спросила Александра.
– Конечно, пошли. – Антошин поправил галстук, пиджак, и они вышли из кабинета. В лифте они ехали молча, но это молчание было густым как сироп. Это молчание было побочным продуктом того удивительного и малоизвестного, несмотря на широкое распространение, явления под названием «любовь».
Задача службы безопасности любого отеля заключается в «защите гостей отеля от сотрудников отеля и защите сотрудников отеля от гостей отеля». Такую вот витиеватую формулу вывел Сергей Антошин через год работы в этой должности. Эта формула совершенно не изменилась и потом, когда появился опыт, собственные наработки и солидная репутация. Конечно, в первую очередь речь шла о банальном воровстве. Но каково же было удивление Антошина, когда он обнаружил, что воруют чаще не у гостей, а у отеля. И воруют не гости, а сами же сотрудники. Это открытие заставило его пересмотреть методы работы и даже потребовать технического переоснащения отеля. Антошин выехал в срочную командировку в Европу, посетил тематическую выставку и закупил специальную систему видео- и аудионаблюдения. Теперь, когда не было уголка, оставленного без присмотра, Антошин принялся за воспитание кадров. Беседы он вел длинные, занудные, персонал кривился. Но в отеле платили хорошо, так что приходилось терпеть, тем более что Антошин завел тесные связи в местном отделении полиции, и все знали, что пойманный на месте преступления просто увольнением может и не отделаться. Гости тоже иногда занимались хищениями – почему-то любили стащить, например, пододеяльник с вышитой монограммой отеля. Таких любителей он заносил в особый список. И тут у Антошина с Натальей возник конфликт. Северцева считала, что если человек оставляет в отеле баснословную сумму, ему можно простить мелкую кражу. Антошин возражал. Победила Северцева. В чем они сошлись, так это в необходимости черного списка клиентов-скандалистов. Одним из самых громких скандалов была история с поддельным мылом. Гость предстал перед дежурным администратором с лицом, покрытым красными пятнами, обвиняя отель в предоставлении недоброкачественной косметики. Отель извинялся, выплатил компенсацию за лечение, сделал подарок, но дело все равно закончилось иском о возмещении ущерба. И вот тут-то Антошин нашел древнего адвоката, который, ухмыляясь в усы, на суде быстро вывел жалобщика на чистую воду.
– Мы понимали, что он врет, но как доказать? – тряс руку адвокату благодарный Антошин.
– Извините, но этот трюк стар как мир. Потрите лицо жестким полотенцем, а в полупустой тюбик с кремом надавите что-то типа силикатного канцелярского клея, – махнул рукой мэтр. – Пройдет это быстро и без проблем, а выглядит впечатляюще.
Эта история произошла тоже в самом начале, так что на подобные уловки в «Гранд-Норде» больше не попадались.
Господин с маленькой папочкой, внесенный в черный список и проникший сегодня в отель неизвестно как, был существом зловредным. Его появление не сулило ничего хорошего. «Пока работает комиссия – никаких конфликтов!» – предупредила всех Северцева, и поэтому, вернувшись к ресепшену, Александра Соболева сменила дежурного администратора, взяв клиента на себя.
– Добрый день, рады приветствовать вас в нашем отеле! – произнесла она, ласково глядя на Лучикова.
– Видимо, не очень рады, если столько продержали, не оформляя! – сварливо пробубнил гость.
«Молодец, Лена, сообразила притормозить оформление!» – одобрила про себя действия дежурной Соколова, а вслух сказала:
– Извините, мы проверяли готовность вашего номера.
– А что тут проверять, я бронировал за несколько дней… Времени у вас было достаточно.