Помоги проекту - поделись книгой:
Александр Прищепенко
Битва за Гуадалканал
После сражения у атолла Мидуэй в боевых действиях на Тихом океане наступила оперативная пауза: существенно изменилось соотношение сил, и обе стороны приступили к корректировке своих планов. Японским авианосцам — двум эскадренным («Сёкаку» и «Дзуйкаку»), четырем легким («Рюдзё», «Хийо», «Дзуйхо» и «Дзуньё») и одному учебному («Хосё») — теперь противостояли три эскадренных («Энтерпрайз», «Саратога», «Хорнет») и один легкий авианосец «Уосп» США. Следствием примерного равенства авианосных сил было вынужденное ограничение императорским флотом масштаба операций.
Уже через неделю после сражения у Мидуэя императорская ставка отказалась от планов захвата Новой Каледонии, Фиджи и Самоа. После неудачи в Коралловом море захват Порт-Морсби поручили сухопутным войскам, но сначала им надо было преодолеть джунгли и хребет Оуэн-Стэнли на Новой Гвинее. Задачи кораблей в этой зоне считались теперь обеспечивающими, но части морской базовой авиации быстро усиливались, и штаб 11-го воздушного флота был переведен в Рабаул (архипелаг Бисмарка), превратившийся в крупную авиационную и морскую базу.
К северо-востоку от Австралии японские силы перешли к тактике просачивания — небольшие отряды на малоразмерных десантных средствах последовательно захватывали те из островов (в группах Бисмарка, Эллис, Гильберта и Соломоновых), где не было крупных гарнизонов противника. На этих островах началось строительство аэродромов и посадочных площадок с целью создания развитой системы базирования авиации для контроля коммуникаций Западного побережья США с Австралией и Новой Зеландией.
Сообщения разведки не оставляли у адмирала Нимица сомнений в том, что аэродром на о. Гуадалканал станет важнейшим. Медлить было нельзя: если позволить противнику достроить его и посадить туда авиацию, то захват острова обошелся бы очень дорого. Первым «сражением», выигранным Нимицем, было бюрократическое, с равным ему по должности генералом Дугласом Макартуром, главнокомандующим в юго-западной части Тихого океана. Генерал обещал взять Рабаул, если под его начало передадут авианосцы и морскую пехоту! Нимицу удалось отстоять то и другое, а линию разграничения ответственности перенести на запад от Гуадалканала.
Для операции были выделены 1-я дивизия морской пехоты (19,5 тыс. чел.), 23 транспорта с группами охранения и огневой поддержки, оперативное авианосное соединение и около 300 самолетов с баз на близлежащих островах Утром 7 августа 1942 г. началась высадка. Самолеты с «Саратоги» поддерживали войска на Гуадалканале, с «Уоспа» — на трех небольших островках к северу, а авиагруппа «Энтерпрайза» обеспечивала разведку и ПВО. Бомбардировка «впечатлила» строителей аэродрома и малочисленную охрану, японцы бежали в джунгли. Хотя до ближайших авиабаз было около 600 миль, в час пополудни мстить обидчикам прилетели 72 самолета. Не имея никакого резерва топлива, они не только атаковали корабли (правда, безрезультатно), но и ввязались в воздушный бой, сбив десять и потеряв семь своих машин. Разгрузка под частыми налетами японцев шла плохо, и к исходу 8 августа 75 % грузов десанта еще находилось на транспортах, которые сгодились вблизи участка высадки. Отражая налеты, большие потери понесли авиагруппы авианосцев, что, наряду с недостатком топлива, вынудило командующего соединением вице-адмирала Фрэнка Флетчера заявить о необходимости отвода его кораблей. Командующем десантным соединением контр-адмирал Ричмонд Тёрнер считал, что в таком случае надо отводить и транспорты, с чем не соглашался генерал-майор морской пехоты Александр Вандергрифт. Принять решение должна было ночное совещание, на которое прибыл также австралийский контр-адмирал Крачли, чьи корабли охраняли место высадки: крейсера «Астерия», «Куинси» и «Винсеннес» — к северу от о. Саво. а «Чикаго» и «Кэнберра» — южнее. В радиолокационный дозор выслали эсминцы поскольку разведка сообщала о каких-то кораблях идущих к Гуадалканалу.
Корабли, действительно, шли: вице-адмирал Микава Гуничи вел тяжелые крейсера «Тёкай», «Аоба», «Фурутака», «Како», «Кинугаса», легкие — «Юбари», «Тэнрю», эсминец «Юнаги», а за ними — транспорты с подкреплениями. К полуночи соединение обнаружила ПЛ S-38, которая торпедировала один транспорт, после чего остальные пять отвернули. Но боевые корабли продолжали движение, миновав дозорный эсминец чуть не в 2–3 кабельтовых: операторы РЛС ничего не «увидели» на фоне о. Саво. Сыграли тревогу только u 01.43, когда японские торпеды уже шли к крейсерам союзников. Оставив изрешеченные торпедами и снарядами «Чикаго» и «Кэнберру» (утром затонувший), Микава направился к северной группе, уже не рассчитывая на внезапность. Однако его жертвы не донесли о бое, а вспышки выстрелов на крейсерах другой группы хотя и видели, но решили, что отражается воздушный налет. Японские корабли повторили свой успех, засыпав врага градом снарядов. Тяжелые крейсера «Куинси» и «Винсеннес» затонули в течении часа, а «Астория» — утром. Но случайный снаряд попавший в штурманскую рубку флагманского «Тёкая», убивший 30 человек и уничтоживший карты, стал удобным предлогом для Микава при оправдании им своих дальнейших действий. Он отошел, не расстреляв оставшиеся без защиты транспорты. Однако и без этого крупная победа воодушевила японцев: подкрепления их войскам стали прибывать столь регулярно, что этот поток прозвали «Токийским экспрессом».
Главным же результатом боя у Восточных Соломоновых островов был срыв крупномасштабной высадки — японские транспорты отошли на острова Шортленд.
Американская морская пехота с трудом удерживала аэродром. Строительные батальоны («сиби») достроили его, также участвуя в боях. Чтобы покончить с ними, японцы направили из Рабаула крупный «экспресс» (700 отборных солдат и 800 морских пехотинцев) под прикрытием эскадренных авианосцев «Сёкаку» и «Дзуйкаку», легкого «Рюдзё» и гидроавиатранспорта «Титосэ». Вышли также шесть линкоров, крейсера и подводные лодки. Защищать десантников предупрежденный разведчиками Нимиц отправил авианосцы «Саратогу» и «Знтерпрайз». 23 августа 1942 г. транспорты обнаружил базовый разведчик, но палубные эскадрильи не нашли их и в сгущающихся сумерках сели на Гуадалканале. В 9.00 базовыми разведчиками был обнаружен «Рюдзё», а через час — «Титосэ». В 15.00 два самолета с «Энтерпрайза» обнаружили и безуспешно атаковали «Сёкаку» и «Дзуйкаку», но искаженный прием донесения и навигационная ошибка привели к потере столь важного контакта. В 16.20 эскадрильи «Саратоги» атаковали «Рюдзё» и, не потеряв ни одной машины, попали в него десятью бомбами. Несчастный корабль затонул. Досталось и «Титосэ», который, сбросив за борт несколько горевших гидросамолетов, срочно ушел в Рабаул. Тем временем нашли цель и самолеты японских авианосцев. В 17.07 «Энтерпрайз» получил попадания трех бомб. Мастерство аварийных партий чудом спасло корабль — он отошел из района боя ходом в 24 узла. Поздно ночью к Гуадалканалу подошли три японских эсминца и обстреляли аэродром. На следующее утро прибыли авианосец «Уосп» и линкор «Норт Каролина», но их самые опасные противники — японские авианосцы — уже шли в Рабаул. Внимание было переключено на транспорты — с Гуадалканала взлетели «Донтлессы», а с Эспириту Санту — В-17. Они повредили транспорт и легкий крейсер и потопили вспомогательный крейсер и эсминец. Главным же результатом боя у Восточных Соломоновых островов был срыв крупномасштабной высадки — японские транспорты отошли на острова Шортленд.
В отсутствие авианосцев японское командование изменило расписание «Токийского экспресса»: он стал ночным. Уже не транспорты, а быстроходные эсминцы около полуночи доставляли подкрепления (часто до 900 солдат) и грузы к мысу Эсперанс на западе Гуадалканала (часть грузов просто сбрасывалась у берега и наутро вылавливалась). Затем следовали доворот, интенсивный обстрел аэродрома из всех калибров и быстрый отход с расчетом выйти к рассвету за пределы досягаемости авиации американцев. Шаблонные действия раздражали другую сторону, и 10 октября 1942 г. у мыса Эсперанс появились два тяжелых крейсера, два легких и четыре эсминца, намереваясь пустить «экспресс» под откос. Однако за два японских эсминца вступились три тяжелых крейсера. Но все же внезапность и преимущество, связанное с применением РЛС при стрельбе, той ночью позволили перекрыть путь «экспрессу», который потерял крейсер «Фурутака» и эсминец.
Ответить на такое коварство, перекрыв противнику, тоже доставлявшему в иные сутки по несколько тысяч солдат, его собственные коммуникации, должны были девять японских подлодок, занявших позиции на путях к острову. В отличие от немецких, японских подводников готовили к ударам не по транспортам, а по боевые кораблям, которые, иногда вопреки приказу, и становились приоритетными целями: 26 августа была тяжело повреждена «Саратога»; 15 сентябре потоплен «Уосп»; 16 сентября атакован (неудачно) «Хорнет»; были также повреждены линкор «Норт Каролина», тяжелый крейсер «Честер» и эсминец. После столь оглушительного успеха было решено: количество подводных лодок в зоне боев удвоить и как неизящно выразились бы германские союзники, приступить к «окончательному решению гуадалканалского вопроса». Хотя в джунглях непрерывно шли изнурительные бои, силы для этого были накоплены: 30 тыс. солдат, танки и артиллерия. Поддержать их с моря отправили почти все боеспособные авианосцы: «Сёкаку», «Дзуйкаку», «Дзуньё», «Дзуйхо», а с ними — четыре линкора, восемь тяжелых и два легких крейсера, 28 эсминцев. Командовал этими силами старый морской волк Нагумо. В числе задач авианосцев были непосредственная авиационная поддержка войск днем и укомплектование самолетами авиагруппы аэродрома после его захвата. Артиллерийские корабли должны были обеспечить огневое воздействие на противника по ночам, и уже около полуночи 14 октября линкоры «Конго» и «Харуна» выпустили по аэродрому более 900 356-мм снарядов, уничтожив 48 самолетов. Как обычно, в ту ночь аэродром испытал и налет базовых бомбардировщиков. Дневные же бомбоштурмовые удары участились значительно: наряду с прилетающими издалека базовыми самолетами в них теперь участвовали и палубные. Американцы на смену разбитым перегоняли на Гуадалканал самолеты с других баз, но резервы стали истощаться, а авиационного бензина теперь остро недоставало: его приходилось доставлять на транспортниках С-47.
На суше нажим на американскую оборону тоже резко возрос, японцы лезли вперед, не считаясь с потерями (только 22 октября — 2 тыс. человек убитыми и 12 танков). И все же захват аэродрома из раза в раз откладывался: 21-го, 23-го, 25 октября… Нагумо нервничал: скованный в маневре, он чувствовал приближение опасности. 25 октября он отправил депешу, в которой, помня об этике, упомянул о неизъяснимом сожалении, которое испытает, если через сутки из-за недостатка топлива и других предметов снабжения придется отвести авианосцы, не оказав армейским товарищам по оружию помощи своими самолетами с захваченного ими аэродрома. Понукаемые приказами «Взять любой ценой!», войска вновь полезли под огонь и к исходу дня вышли-таки на южную окраину летного поля. Тут передовые части позволили себе отдохнуть от истерик начальства и доложили о захвате аэродрома. Радостные рапорты пошли по команде, но, пока это происходило, морские пехотинцы и взявшие оружие «сиби» навалились и истребили прорвавшихся. В неведении, Нагумо отдал приказ о перебазировании. Прилетевшие 18 самолетов мирно кружили над «своим» аэродромом и, ожидая сигнала на посадку, прозевали взлет всего восьми исправных американских истребителей, сбивших их всех.
Предчувствие не обмануло Нагумо, в операции явно назрел кризис, и Нимиц тоже бросил на чашу весов все: наскоро отремонтированный «Энтерпрайз», «Хорнет», новый линкор «Саут Дакота», три тяжелых и три легких крейсера, 14 эсминцев. 26 октября у о. Санта Круз поисково-ударная группа обнаружила силы Нагумо и попала двумя бомбами в «Дзуйхо», выведя корабль из боя. Затем ударные группы «Хорнета» прорвались к «Сёкаку» и добились шести бомбовых попаданий. Корабль сильно горел, но тоже ушел своим ходом. Отомстили летчики «Дзуйкаку»: попали четырьмя бомбами и двумя торпедами в «Хорнет». В него же врезались два сбитых японских самолета. Досталось и «Энтерпрайзу»: самолеты с «Дзуньё» попали в него двумя бомбами, но корабль был на ходу и принимал самолеты. Японская подлодка потопила эсминец, в другой врезался горящий самолет, а линкор «Саут Дакота» получил попадание бомбой.
«Хорнет» потерял ход и горел. Его пытались буксировать, но мешали все новые атаки японских самолетов. Вечером эсминцам приказали добить корабль, так как приближались мощные артиллерийские корабли Нагумо. Добивали небрежно, а ночью японцы подошли к авианосцу, и после краткой дискуссии (не отбуксировать ли его в качестве трофея?) прикончили корабль торпедами своих эсминцев.
Бой у о. Санта Крус был выигран японцами, но это не дало им ощутимых преимуществ. Авианосцы обеих сторон, получив повреждения, отступили. Оставалось уповать на артиллерийские корабли. Японские войска на острове были обескровлены, потеряно в боях тяжелое вооружение, неподъемное для эсминцев. Японцы выслали к Гуадалканалу 12 транспортов с 14 тыс. солдат и техникой. Одновременно усилили удары базовой авиации по американским линиям снабжения, повредив три транспорта и крейсер. 13 ноября линкоры «Хиэй» и «Кирисима» с 14 эсминцами подошли, чтобы «зачистить» арену. Ночью у о. Саво они столкнулись с американскими крейсерами. Взаимное замешательство и рой торпед, выпущенных шедшими впереди эсминцами с обеих сторон, превратили бой в свалку. Взошедшее солнце осветило горевший, потерявший управление «Хиэй» — ему достались почти все американские снаряды, не очень крупные, но во множестве. Весь день линкор добивала авиация, а вечером — затопил собственный экипаж. Затонули и два японских эсминца. Мощные снаряды японских линкоров и торпеды пустили на дно легкие крейсера «Джюно», «Атланта», «Хелинэ» и три эсминца. Все остальные американские корабли (тяжелые крейсера «Сан Франциско», «Портлэнд», три эсминца) были серьезно повреждены.
Нимиц знал о важном конвое, и у Гуадалканала появился неизменный, спешно отремонтированный «Энтерпрайз», к «Саут Дакоте» присоединился однотипный ему, новый линкор «Вашингтон». Утром 14 ноября самолеты «Энтерпрайза» атаковали японские крейсера, потопив «Кинугасу», тяжело повредив «Тёкай» и «Исудзу», а затем перелетели на остров, чтобы встретить подходивший «экспресс». Налеты авиации в течение дня привели к потоплению или повреждению восьми транспортов, но японцы перенесли высадку на ночь и для ее прикрытия вернули «Кирисиму» с эсминцами. Около полуночи о. Саво вздрогнул от залпов. «Саут Дакоте» не повезло: сразу освещенная одним из эсминцев, она получила первые снаряды; вспыхнул пожар, облегчивший наводку не имевшим РЛС японцам. Линкор был тяжело поврежден, но его ответный огонь и залпы необнаруженного «Вашингтона» привели к попаданию в «Кирисиму» девяти 406-мм и около полусотни 127-мм снарядов. Японский гигант загорелся и потерял управление. Утром экипаж затопил свой корабль. «Экспресс» не дошел до станции назначения.
Провал попытки доставить на Гуадалканал тяжелое вооружение на фоне непрерывного численного и технического усиления америцев) поджидало добычу близ острова. К югу от о. Саво «экспресс» стал прижиматься к берегу Гуадалканала, дабы затруднить операторам американских РЛС обнаружение целей, но это удалось лишь частично: за час до полуночи 30 ноября один из эсминцев был атакован торпедами и обстрелян.
Контр-адмирал Танака Рейдзо понял, что противник обнаружил не все его корабли, и приказал не отвечать. Один из эсминцев не выполнил приказ и был разбит залпами крейсеров, затонув на месте. Прицелившись по вспышкам выстрелов, остальные эсминцы выпустили мощные 609-мм торпеды и отошли. Ничего не подозревавшие крейсера продолжали движение, не уклоняясь. Когда опали водяные султаны разрывов, соединения не существовало: «Минниэполис» и «Нью Орлеане» разломились на полубаках, накренились «Пенсэкола» и «Норсхэмптон», который опрокинулся через пару часов. Танака не воспользовался своим блестящим тактическим успехом (последним в гуадалканалской кампании). Он не вернулся, чтобы доставить подкрепления. В начале декабря 1942 г. императорская ставка приняла решение эвакуировать войска с Гуадалканала. Под непрерывными налетами авиации и залпами кораблей, ценой потери 21 эсминца и около 600 самолетов, японцы отступили. 9 января радио Токио объявило об этом, отметив, что «остров не представляет особой ценности». После войны были обнаружены документы о том, что «малоценный» остров планировалось захватить вновь в конце января, для чего был сформирован конвой с 50 тыс. солдат и тяжелой техникой. Но в начале марта эти силы были отправлены на Новую Гвинею, где сгинули в попытках сдержать наступление генерала Макартура.
Слово «Гуадалканал» часто звучало на Тихом океане вплоть до последних дней войны. Контрразведка США рекомендовала его использование в качестве пароля, фонетически трудного для японцев, в языке которых отсутствует звук «л»
Японцы продолжали цепляться за Соломоновы острова. Бои крейсерско-миноносных сил продолжались здесь до конца 1943 г., но позиции, одна за другой, утрачивались. В американской историографии принято считать, что кампания завершилась в начале 1944 г., после зачистки небольших островов, когда с расположенных на них баз авиация и флот США начали наносить мощные удары по ключевому пункту сопротивления на юге — Рабаулу.
Япония потеряла в кампании полсотни боевых кораблей и около 3 тыс. самолетов. Потери машин потом были восполнены, а вот опытных пилотов (которых особенно и не старались спасти) осталось мало. Утрата этого важнейшего ресурса привела к резкому изменению соотношения потерь в пользу американской стороны в воздушных боях на последующих этапах войны. США также недосчитались многих кораблей, но их мощная судостроительная промышленность уже начала пополнять флот лучшими в своих классах авианосцами типов «Эссекс» и «Индепенденс», линкорами типа «Айова», эсминцами типа «Флетчер». Высокая цена победы была оправдана не только захватом цепочки островов, но и другим важным, хотя и нематериальным результатом — окрепшей уверенностью в своем оружии и в том, что инициатива в тихоокеанской войне уже не вернется к противнику. Слово «Гуадалканал» часто звучало на Тихом океане вплоть до последних дней войны. Контрразведка США рекомендовала его использование в качестве пароля, фонетически трудного для японцев, в языке которых отсутствует звук «л». Солдаты не жалели патронов, если из джунглей слышалось что-то вроде: «Гуадаруканару».
Поделиться книгой: