Она ему не пара

– Вы отвечали за пожарную безопасность в магазине?

– Нет, не я, – Ольга прекрасно знала, где она допустила промахи. После того как уволили Марину Виноградову, она должна была провести для всех сотрудников инструктаж по пожарной безопасности в связи со сменой руководителя, но не сделала этого. Мало того, необходимо было оформить приказ о выходе на работу в ночное время, взять подписи с сотрудников, выставить охрану. Но на все это требовалось время, а на то, чтобы превратить свалку в склад, – деньги. Ни того, ни другого у Рябинской не было, и теперь она оставалась виноватой во всем.

– Статья пятьдесят один, по-моему, – устало выдохнула Ольга. – Я больше ничего не буду рассказывать.

– Вас никто не обвиняет, – дознаватель удивился.

«Пока никто не обвиняет», – подумала она, подписала протокол допроса и вышла в коридор. У нее не было с собой ни сумки, ни денег, ни телефона, чтобы позвонить домой. Верхняя одежда тоже сгорела, Ольга осталась в одних джинсах и грязной футболке.

– Вы не могли бы увезти меня домой, – она снова заглянула в кабинет. – Ни одежды, ни денег.

– Вас отвезут, ждите.

И Ольга села ждать. Часа через полтора ее все-таки добросили до дома, и Ольга, пошатываясь, поднялась на третий этаж и постучала. Ключей у нее тоже не было. Дверь никто не открывал, в квартире было тихо. Ольга постучала еще раз, затем позвонила в звонок, тишина. Ольга осторожно сползла на пол, прижалась головой к двери и закрыла глаза. Она очень сильно хотела спать.

– Ольга? – удивленный возглас заставил ее выплыть из тумана, который отдаленно напомнил сон. Она открыла глаза и увидела отца в домашнем трико и в футболке и соседку, Ирину Матвеевну, в легкомысленном халатике.

Пока Ольга протирала глаза и поднималась на ноги, отец открыл дверь и пропустил ее в квартиру.

– Ты чего без одежды? Вся в копоти? – Василий Владимирович посмотрел на дочь с подозрением.

– Был пожар, но все нормально уже, только барахло сгорело, – ответила она как можно спокойнее.

– Я позвоню, – Ольга услышала, как отец шепчется с соседкой, и, даже находясь в жутком эмоциональном и физическом состоянии, смогла удивиться происходящему.

– Папа, у тебя с ней что, роман? – Ольга, не переодеваясь, легла на диван.

– Что за глупости! – отмахнулся отец и покраснел.

– А Ваня где? – успела спросить Ольга, перед тем как закрыть тяжелые, свинцовые веки.

– Утром еще ушел, красит не то забор, не то стену в приюте для бездомных. Просил тебе передать, что вернется поздно, у него еще там какое-то мероприятие запланировано.

И Ольга наконец-то заснула.

Когда она открыла глаза, в комнате было темно. Из соседней комнаты доносился звук включенного телевизора, а в кухне кто-то гремел посудой. Такие привычные, такие уютные домашние звуки на какое-то мгновение позволили Ольге ощутить что-то наподобие радости и спокойствия, пока она не проснулась окончательно. Это чудовищный переход из блаженного состояния полудремы в ледяной мир реальности был настолько контрастным, что Ольга снова зажмурилась и наконец, собравшись с духом, открыла глаза и поднялась с дивана. И сразу же села обратно, чудовищно болела поясница, в горло словно битого стекла насыпали, и еще адски раскалывалась голова.

– Ваня! – осторожно позвала она мужа. – Ваня!

Но ее голос был настолько тих, что Иван, находящийся от нее на расстоянии нескольких метров, просто не услышал.

Тогда Ольга закусила губу и поднялась на ноги сама, прихрамывая и опираясь рукой о стены, она дошла до кухни. Иван готовил себе салат и что-то довольно напевал под нос.

– Господи! А что с тобой? – он поднял глаза и посмотрел на жену. – В каком дерьме ты вывалялась?

Ольгу поразило, что в его голосе, кроме раздражения, не было ни капли жалости или волнения.

– На работе был пожар, – тихо ответила она.

– Господи! Ну за что мне все это? – Ваня всплеснул руками. – Такой хороший у меня был день, так здорово все прошло. Я столько полезного сделал для людей. И, конечно, надо притащиться жене и все, как всегда, испортить!

Ольга, чтобы не разреветься, повернулась и медленно пошла в ванную. Иван ее не окликнул, судя по звукам, он взял приготовленный салат и ушел в спальню.

Проходя мимо комнаты отца, она слышала, как Василий Владимирович негромко смеется, шла юмористическая передача. Ольга зашла в ванную, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Слезы комом стояли в горле, было такое чувство, словно она проглотила раскаленный шар, который теперь планомерно и медленно выжигает все изнутри.

Ольга вспомнила, что где-то здесь она спрятала бутылку с недопитым вином, и подползла к ванне, спина все еще сильно болела. Нащупав бутылку рукой, Ольга вытащила ее из укромного места и открыла. Залпом осушив до дна, наконец почувствовала, как тиски отпускают и она способна хотя бы немного дышать. Словно ржавый топор, который ей вогнали в грудь после пожара, сейчас хотя бы не трогают и не раскачивают из стороны в сторону. Боль в груди стала тупой и вполне переносимой. Ольга искренне пожалела, что вина в бутылке осталось так мало, еще бы стакан, и ей бы стало гораздо лучше.

Ольга приняла душ, переоделась и немного пришла в себя. Когда она вышла на кухню, там сидел Ваня и ждал ее.

– Прости, – муж вздохнул. – Я был слишком резок, но и меня пойми! У меня сегодня такой чудесный день, я с друзьями помогал приюту для бездомных. Это тот, что на Кравченко. Они такие несчастные и опустившиеся люди, но я смогу им помочь! Мы красили стены, я помогал им прибрать в комнатах, мы даже вместе чай вечером пили, это называется психотерапия, когда несчастные общаются с успешными людьми. Я рассказал им о своей карьере, которую пришлось бросить, о том, как надо бороться и преодолевать трудности. Они в меня буквально влюбились! Оля, я все понимаю, пожар там у тебя или что. Но и ты меня пойми! Я не такой, как вы все! Я не могу жить без развития. Понимаешь? Я бы никогда не смог работать в торговле, это удел жадных до денег людей. А смысл жизни не в этом, понимаешь? Это тебе урок, что ты не на правильном пути, Ольга. Надо жить иначе, помогать обездоленным, бедным, старикам. Детям. Согревать своим сердцем других людей, понимаешь? А не тупо работать на дядю. Понимаешь?

Ольга кивнула и молча ушла в гостиную. Она легла на диван и моментально заснула.

Часть вторая

Подписка о невыезде

Глава 1

Февраль тянулся слишком долго для самого короткого месяца в году. Ольга Рябинская уже не понимала, какой сегодня день недели, понедельник или пятница, после пожара в магазине она работала без выходных. Теперь она работала в одном из своих магазинов, но, правда, уже с существенным понижением в должности, а именно продавцом. Хотя, с другой стороны, Антон Михайлович проявил просто не свойственную ему человечность и не выгнал ее с работы на все четыре стороны. Находясь под следствием и под подпиской о невыезде, устроиться на новую работу Ольге было бы нереально. Она работала в магазине по улице Куйбышева, смены были два через два, но так как денег катастрофически не хватало, а новая должность была с зарплатой в три раза меньше предыдущей, то Ольга вызвалась работать без выходных. Пока. Дальше будет видно. Она пыталась как-то свести концы с концами, но в то же время понимала, что ситуация совершенно вышла из-под контроля.

Ольга еще раз прополоскала тряпку в мыльной воде, протерла витрину и пошла в туалет, чтобы вылить ведро.

– Давай быстрее, Ольга. Ты что там копаешься? – заместитель управляющего магазином, ее бывшая подчиненная Катерина, буквально с первого дня понижения Рябинской в должности перешла с ней на «ты» и особо не церемонилась. Но Ольга решила не обращать внимания на подобные выпады и просто тупо выполняла свою работу.

– Девочки, быстрее, уже одиннадцать, давайте закругляться, – Катерина покрикивала на продавщиц, которые спешно прибирали товар и домывали витрины перед завтрашней сменой.

Ольга пошла переодеваться в крохотную комнатушку, которая одновременно была и проходной комнатой по пути на склад. Она в очередной раз с трудом откопала свои вещи. Комната для персонала была заставлена коробками, завалена оборудованием, лотками с остатками еды, которые приносят с собой из дома сотрудники. Пока Ольга переодевалась из рабочей униформы в джинсы и в старый пуховик мужа (дорогие добротные вещи, которые Ольга предпочитала раньше, в этой свалке за пару дней превратились бы в обноски), остальные продавцы тоже стали собираться домой. Толчея была неимоверная, прыгая на одной ноге, Ольга выбралась в торговый зал и, путаясь в обуви, наконец-то наспех оделась.

– До завтра, девочки! – крикнула она коллегам и пошла домой.

Зима на Урале стояла суровая, и снова морозы за тридцать градусов уже неделю не отпускали заснеженный городок. Едва Ольга вышла из магазина, как тотчас закурила, с наслаждением затягиваясь, она почувствовала себя немного лучше. Курила она недавно, еще не втянулась, но сам процесс, да и перекуры, на которые отпускали персонал, ей доставляли удовольствие. Кроме того, неформальное общение с другими продавцами на перекуре можно было назвать даже вполне терпимым и даже местами милым. Ольга докурила сигарету, безразлично посмотрела на свои красные, потрескавшиеся от постоянного общения с реагентами руки, на обломанные ногти, надела варежки и, втянув голову в плечи, быстрым шагом пошла на остановку.

В морозы всегда были перебои с автобусами, особенно если уже полдвенадцатого ночи и «за бортом» минус тридцать. Ольга уже знала, что произойдет дальше. Сначала ей будет просто немного холодно, легкий дискомфорт постепенно перерастет в настоящий мороз. Первыми замерзнут ноги, потому что ее зимние ботинки явно не справляются с долгими ожиданиями автобуса. Затем начнет подмораживать в районе плеч, постепенно холод разольется на спину и поясницу. Колени к тому времени уже совершенно онемеют, и ноги будет мерзко покалывать ледяными иголочками. Ее начала бить дрожь, Ольга ненавидела мерзнуть, ненавидела эту остановку, но выбора не было. На такси денег не оставалось, даже при условии, что Ольга не тратилась на обед, а брала с собой баночку с гречневой кашей.

Пристально всматриваясь в ночную морозную даль, Ольга молилась, чтобы поскорее подошел автобус, потому что терпеть холод не было никаких сил. Когда вдали показался смутный силуэт большого автомобиля, Рябинская надеялась только на одно, что это автобус именно тот, который она ждет.

На остановке Ольга была одна, автобус подошел наполовину пустой, она на негнущихся ногах залезла внутрь и села. Закрыла глаза и постаралась расслабиться, чтобы унять холодную дрожь по всему телу. Вышла Ольга на своей остановке, было очень темно и абсолютно безлюдно. Она огляделась по сторонам и впервые подумала, что этот город очень даже симпатичный, когда нет людей. Стандартные пятиэтажки в морозном ночном свете казались сказочными домиками, а уютный свет от фонарей маскировал их внешние недостатки. Окна уже почти нигде не светились, было поздно, и люди ложились спать, но там, где еще оставался теплый свет, именно он помогал Ольге не чувствовать себя настолько оторванной от жизни и одинокой. По дороге домой Ольга завернула в круглосуточный продуктовый магазин, прошла мимо красивых больших плиток шоколада и поймала себя на мысли, что безумно хочет сладкого. Она достала кошелек и посчитала деньги, оставалось только на вино и на проезд. На сладкое денег не было.

Ольга подошла к кассе и протянула сонной девушке бутылку вина.

– После десяти не продаем, – зевнула продавец.

– У меня сегодня день рождения, – соврала Ольга не задумываясь.

– Хорошо, но пробивать я не буду, пробью утром, – девушка улыбнулась. – Поздравляю!

– Спасибо! – Ольга выдавила из себя улыбку и поскорее вышла из магазина. Она была осторожной, старалась не покупать вино в одном и том же магазине каждый день. Иногда она выходила на остановку раньше и покупала вино в супермаркете за углом, но там продавали только до десяти вечера, а так рано вырваться с работы удавалось один-два раза в неделю. Ольга могла бы покупать вино в обеденный перерыв, но где прятать бутылку всю смену, она не знала. К тому же перед выходом с работы продавцы показывали содержимое сумок охраннику, и поэтому идея закупаться заранее отпадала сама собой.

Ольга добежала до подъезда и едва оказалась в тепле, как тотчас открыла сумку и достала бутылку с вином. Открутила крышку и сделала несколько жадных глотков. Вкус дешевого вина показался Ольге сказочным, она с трудом заставила себя оторваться от горлышка. Голодная, она захмелела очень быстро, топор, который, казалось, все время торчит у нее в груди, исчез, она смогла расправить плечи и выдохнуть. Ольга сидела на подоконнике второго этажа и курила. Хорошо, что уже очень поздно и соседи не выбегут на площадку узнавать, кто это там дымит, нарушая все правила.

«Курение убивает, – хмыкнула Ольга. – Или нет, это жизнь убивает, а не курение».

Докурив сигарету, Ольга автоматически вытерла рукавом губы и поднялась на свой этаж. Бесшумно открыв дверь своим ключом, она вошла в квартиру. Когда она возвращалась домой, отец с мужем уже спали. Ольга бесшумно раздевалась, шла в душ, потом на кухню, где, когда оставались силы, включала планшет и немного бродила по Интернету.

Сегодня Ольга устала настолько, что решила, что в душ можно и не ходить. Она сняла верхнюю одежду и прямиком прошла на кухню. Спрятала недопитую бутылку с вином за шкаф, открыла холодильник и долго смотрела на пустые полки. Кроме булки белого хлеба, майонеза и кастрюли с отварными макаронами, там ничего не было. Ольга хотела поесть макароны с майонезом, но, подумав, что если она их сейчас съест, то на завтрак ничего не останется, решила ограничиться куском хлеба с майонезом. Она жадно жевала импровизированный бутерброд, включив планшет, чтобы проверить свою почту. Дожевав нехитрый ужин, Ольга села за стол и обхватила голову руками.

«Интересно, а чем питаются папа и Ваня, пока я на работе?»

Ольга догадывалась, что Василия Владимировича подкармливает оптимистичная Ирина Матвеевна, недаром она работала на мясокомбинате. Неунывающая соседка появлялась в квартире ее отца все чаще и чаще. Ольга подумала, что Василий Владимирович как-то неприятно быстро отошел от смерти матери, но вслух это, конечно, не говорила. Она была рада и тому, что старик перестал чудить, больше не поджигал газеты и сиделка ему больше была не нужна. Потому что при сложившейся ситуации сиделка была бы просто невозможна. Ольга ничего не сказала отцу ни о пожаре, ни о том, что теперь работает продавцом, она не хотела тревожить старика, да и помочь он ей все равно ничем бы не сумел.

А вот Ваня помочь бы смог, если бы захотел, но он ничего не делал. Мало того, муж постарался сократить все контакты с ней до минимума, и в последние три недели Ольга видела его исключительно спящим, и со спины. Чем питался Ваня, который так и решил остаться вегетарианцем, она не знала. Своих денег у мужа не было, а то, что она оставляла дома на питание, явно не хватало на вегетарианские деликатесы.

Ольга устало вздохнула. Наконец-то переоделась в домашнюю одежду, умылась и так и осталась сидеть за кухонным столом. Она и сама в последнее время избегала общения с мужем, потому что просто не знала, как себя с ним вести. С одной стороны, это именно она виновата в том, что Ваня все бросил в Питере и теперь прозябает с ней без денег и без работы. С другой стороны, когда Ольга оказалась в беде, он мог бы помочь ей, устроиться на любую работу. Но Иван оставался верен себе, он занимался благотворительностью, один раз его даже показали по местному телевидению, когда он с группой энтузиастов очищал от снега двор Первой городской больницы. А денег катастрофически не хватало. Может быть, он ел герань, кто знает.

Ольга еще раз вздохнула и открыла свою электронную почту. И сердце у нее вздрогнуло и остановилось, когда она увидела письмо от издательства. Не дыша, Ольга открыла письмо и прочитала:

«Уважаемая г-жа Рябинская Ольга! Мы находим Ваш синопсис очень интересным. Мы могли бы предложить Вам издание Вашей книги, при условии, что Вы в ближайшее время отправите нам первые три главы (не менее трех авторских листов) и четкую концепцию всей книги».

Ольга перечитывала письмо в десятый раз, она не могла поверить в такое счастье – ее книгой заинтересовалось самое крутое издательство в России! Ей предлагают издать ее работу! У нее есть шанс!

– Правда, ты должна написать кучу материала в ближайшее время, – пробормотала Ольга, закусив губу. Но как это сделать, она не знала. Работу Ольга бросить не могла, потому что без денег прожить невозможно, да и долг за квартиру необходимо погасить в ближайшее время. Пока идет следствие, на другую работу, с более высокой зарплатой, Ольгу не возьмут. Оставался только один выход – попросить помощи у семьи, чтобы ее мужчины дали ей возможность работать посменно, два через два дня. Этого времени ей вполне хватит, чтобы написать первые три главы, отправить их в издательство, заключить договор и получить гонорар.

– И быть может, у нас все наладится! – Ольга едва не расплакалась от счастья. – И я буду вспоминать этот период в своей жизни как страшный сон!

Ольга кружила по кухне, прижимая к груди планшет. Было уже два часа ночи, а вставать надо было в шесть утра. Чтобы не будить мужа и отца, Ольга нашла чистый листок и написала записку.

«Дорогие мои мужчины! Мне предложили издать мою книгу в самом крутом издательстве России, но для этого мне необходимо время. Ванечка, пожалуйста, найди работу, чтобы я смогла работать два через два дня и писать свою книгу. Папа, пожалуйста, займись домом и приготовлением пищи, для того чтобы у меня оставалось больше свободного времени! Моя мечта начинает сбываться, прошу, помогите мне, и у нас все получится. Люблю вас. Ваша Оля».

Глава 2

Утром Рябинскую неожиданно вызвали в офис. Не доезжая до магазина по Куйбышева, Ольга пересела в другой автобус и, подсчитывая, хватит ли ей денег на незапланированный проезд, отправилась во «Флагман». Довольно быстро миновав КПП, она вошла в офисное здание и по привычке поднялась на второй этаж.

– Подождите в коридоре, – секретарша Элла посмотрела на Рябинскую с удивлением и с усмешкой. – Бурков вызовет сам.

Ольга чувствовала себя не в своей тарелке, она утром не успела накраситься, была в пуховике мужа, в свитере и в джинсах. Она оставила верхнюю одежду в приемной и пошла в туалет. Туалет был общим: и для «мальчиков», и для «девочек», но выполнен он был в провинциальном пафосе, с золотом и канделябрами. Из огромного зеркала в позолоченной раме на Ольгу смотрела серая, опухшая женщина в возрасте, в которой она с ужасом узнала себя. Ее еще совсем недавно роскошные волосы были зачесаны в тугой хвост, который страшно «пушился» и выглядел как мочало. Лицо заметно отекло, под глазами появились отвратительные мешки, которые накинули ей сразу же лет десять. Брови заросли, и волоски теперь торчали клочками в разные стороны. Ольга выдохнула:

– Господи, когда я успела так себя запустить?

Она покрутилась возле зеркала, джинсы сидели в обтяг, Ольга заметно поправилась.

– Это все ночные бутерброды с майонезом, – вздохнула она и, стараясь не смотреть на обкусанные ногти, спрятала руки в карманы джинсов.

– Элла говорит, что она выглядит как бомжиха, – услышала Ольга голос Валентины и спряталась в кабинку.

– Да ей лет-то сколько! – Наталья Маргамова и Валентина Камшилова зашли в туалет. – Она вообще много о себе мнила, но справедливость восторжествовала!

– Элла говорит, что она за месяц страшно разжирела, – рассмеялась Валентина. – Когда она успела так отожраться?

– Надо на нее посмотреть, – Наталья рассмеялась. – Ты представляешь, какая у нее будет реакция, когда ей Бурков скажет, что вся ее зарплата ушла на ремонт в сгоревшем магазине?

– Ой, она похудеет, поди, с горя, – Камшилова зашла в соседнюю кабинку. – Но ей полезно!

Ольга уже ничего не слышала, кровь бросилась ей в лицо, сердце было готово вырваться из груди.

«Как ничего не заплатит? Как? Целый месяц в холод, без выходных я работала бесплатно?»

Ольга была готова разреветься и держалась из последних сил. Дождавшись, пока Камшилова и Маргамова вышли из туалета, она покинула кабинку и подошла к раковине. Стараясь не разреветься прямо сейчас, Ольга побрызгала холодной водой в лицо и вышла в коридор.

– Заходи к Буркову! – крикнула ей Эллочка, спокойно перейдя на «ты». У продавщиц же нет возраста, все они «девочки», и все им «тыкают», даже если «девочке» уже пятьдесят лет.

Ольга зашла в кабинет вице-президента и молча села за стол. Василий смотрел футбольный матч по ноутбуку и обратил на Ольгу внимание не сразу.

– Короче, так, – шеф наконец-то посмотрел на Рябинскую, и по его ехидному взгляду Ольга поняла, что действительно дела обстоят плохо. – Ольга, ты женщина в возрасте, не глупая девочка, должна понимать, что за все надо платить. Твоя чудовищная халатность повлекла за собой пожар, и, самое главное, Антон Михайлович потерпел огромные расходы. Кто будет платить за ремонт магазина? Твоя зарплата за этот месяц уйдет именно на ремонт!

– Но мне нужна эта зарплата. – Как ни старалась Ольга сдержаться, но все-таки слезы потекли по ее лицу. – Мне очень нужны эти деньги!

– Ты удивишься, Рябинская, – рассмеялся Бурков, – но деньги нужны всем! А Антон Михайлович не твой муж, чтобы оплачивать твои залеты.

– Но, пожалуйста, я прошу вас, – Ольга опустила глаза. – Я очень рассчитывала на эти деньги. Прошу вас!

– Не надо меня просить, – Василий брезгливо дернул плечом. – Иди и работай! В следующем месяце тебе все выплатят!

Рябинская сидела не шелохнувшись, слезы текли по ее лицу, она не могла успокоиться.

– Иди и работай! – Василий повысил голос. – И скажи спасибо, что Антон Михайлович так к тебе хорошо относится! Другой бы уже давно с тобой распрощался.

Ольга поднялась и молча вышла из кабинета. В коридоре она столкнулась с Маргамовой, девушка громко смеялась, разговаривая с кем-то по телефону:

– Ой, да я скоро приеду! У меня маникюр на два часа дня, потом к тебе заеду. Ты отложи туфли, я посмотрю.

Маргамова мельком, с усмешкой взглянула на зареванную Ольгу и скрылась из вида.

Ольга накинула пуховик и вышла из офиса. До КПП она шла медленно, едва переставляя ноги.

«Иди и работай», – в ушах у нее стоял бас Василия. Но как идти и работать, если жить им будет в этот месяц не на что? Квартплата? Продукты? Даже денег на проезд и то взять будет негде.

Ольга вышла из «Флагмана» и остановилась прямо посередине дороги. Куда идти дальше? В магазин? И снова до ночи работать? И еще неизвестно, получит ли она зарплату и в следующий раз.

Ольга достала сотовый и позвонила Катерине. Сославшись на плохое самочувствие и высокую температуру, решила сегодня, в свой выходной, не работать сверхурочно, а вернуться домой и поговорить с родными. Ей казалось, что земля уходит из-под ног, но ведь у нее есть отец и муж, а это значит, что она не одна. Вместе они обязательно что-то придумают.

Ольга открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. Было всего двенадцать часов дня, так рано она никогда с работы не возвращалась.

– Ты чего так рано? – высунулся из своей комнаты отец. Он что-то жевал, в руке у него была кружка с чаем.

– Я отпросилась, надо поговорить! – голодная Ольга почувствовала запах котлет. – Откуда у тебя котлеты?

– Ирина Матвеевна принесла. Хорошая женщина, подкармливает меня, а то я бы давно умер с голода, – отец сел на диван. Рядом с ним на подносе стояла тарелка с котлетами и блюдо с пирожками. – Хочешь? – предложил он дочери.

Ольга отвернулась: