Превыше Империи

– Что планируете делать дальше, ваше величество?

– Вас интересуют мои планы? – удивилась я.

– Да, ваше императорское величество.

– Боюсь, они вас не касаются, президент Хадсон, – ответила я, улыбаясь обманчиво мягко. – Инцидент с Саксонским Альянсом – дело Индранской Империи. А Конгломерату не стоит вмешиваться в дела Империи.

Хадсон нахмурился:

– Ваше величество, я понимаю, что для вас все происходящее в новинку. Тем более что обстановка и обстоятельства далеки от идеала. И все же вы не можете не понимать, что, паля по саксонским кораблям, вы нарушили как минимум четыре положения мирного соглашения, подписанного Империей.

Шипящий вздох Альбы был едва слышен. Я не пошевелила ни единым мускулом, скрывая эмоции за почти безразличным спокойствием на лице. Все дальнейшие слова пришлось подбирать самым тщательным образом:

– Я полагаю, мирное соглашение автоматически потеряло свою силу в момент, когда король Трейс пробил немаленькую дыру в Красном Утесе. Или, может быть, в то мгновение, когда саксонцы атаковали Канафи. Индрана имеет полное право защищать свои земли, президент Хадсон, вне зависимости от любых мирных соглашений. – Я улыбнулась, заметив, как он нервно сглотнул, и продолжила: – Я понимаю, что вы привыкли иметь дело с моей матерью. Но я – не она. Мне, конечно, недостает дворцового воспитания и дипломатической мудрости, но я абсолютно точно знаю, что делаю. Мы проследим, чтобы ваши люди в целости и сохранности вернулись домой в течение недели.

– Вы решили просто вышвырнуть наше посольство оттуда?

– Ничего подобного, господин президент, – рассмеялась я. – Здесь ведутся боевые действия. Это более чем опасно. Мне бы не хотелось, чтобы с гражданами Конгломерата, находящимися в зоне моей ответственности, стряслась хоть малейшая неприятность. Когда все проблемы будут решены, мы поговорим о повторном открытии посольства.

– Ваше величество, но Солярианский Конгломерат хотел бы остаться медиатором в переговорах с саксонцами от лица Империи. Мы можем помочь!

– Вряд ли мы нуждаемся в вашей помощи. Переговоры с саксонцами будут невероятно короткими. Еще раз повторю: мы рады помочь вашим людям. Приятного вечера! – Я прервала звонок и вскочила с места. – Нет, ты слышала его?

– Хотелось бы ответить отрицательно, ваше величество, но, к сожалению, да, слышала, – улыбнулась Альба.

– Будет он мне читать лекции про всякие идиотские соглашения, когда эти ублюдки, Шива их раздери, уронили нам на головы целое здание! Да они его людей в заложниках держали! У него точно в голове хлебный мякиш, если он думает, что я покорно сяду за стол переговоров с саксонцами после всего случившегося! Р-р-р, я говорю прямо как мать…

– Если только самую малость, ваше величество. – У Эммори каким-то чудом получилось произнести это без тени сарказма.

Внезапно дверь распахнулась, и я увидела в проеме Ясу.

– Ваше величество, вы в порядке?

– Я запредельно раздражена, а так – в полном. – Я рассмеялась. – Все хорошо, Ганни. Альба, отправь сообщение адмиралу Хассан и попроси ее спуститься ко мне в любой удобный для нее момент.

Прежде чем Альба успела ответить хоть что-то, комната сотряслась.

– Ваше величество! – проорал Эммори, ринувшись оттаскивать меня от окон.

Мы были уже за дверью, когда во дворце раздался второй минометный взрыв.

– Да знаю, знаю, – ответила я и снова обратилась к Альбе: – Найди мне Хао и скажи, что я хочу видеть его, как только вся эта нудятина закончится.

– Бегом, бегом, ваше величество!

– Да я и так бегу!

Эммори тащил меня за собой, когда третий взрыв накрыл дворец и меня обдало душем из пыли и штукатурки с потолка. Я исторгла проклятье:

– Черт подери, как же я устала от этих придурков!

– Знаю, мэм. Накула усиленно работает над этим.

– Он мне сказал то же самое. Придется ему поторопиться.

К тому моменту, как мы добрались до хорошо спрятанного бункера под стенами дворца, я еле могла вздохнуть. Эммори прекрасно меня знал, поэтому позволил задержаться на входе на несколько лишних секунд, чтобы я поборола клаустрофобию перед помещением без окон. Дверь за спиной захлопнулась, и я закрыла глаза, произнося про себя молитву Ганеше. Это помогло мне немного унять панику.

– Я серьезно, Эмми, – сказала я прямо посреди молитвы. – Передай Накуле, что если он не решит вопрос, я сама возьмусь за дело.

– Конечно, ваше величество.

Я саданула ему в грудь:

– Я, между прочим, слышу, что ты улыбаешься! Аккуратнее со мной!

Эммори громко рассмеялся, но тут же замолчал, поскольку здание сотряс новый удар. Похоже, в этот раз саксонские войска были настроены решительно. От нечего делать я стала мерить шагами пространство помещения, хотя и так знала все параметры наизусть. В прошлый раз мы застряли здесь на час, и я успела сосчитать каждый квадратный сантиметр, пытаясь не дать панике затопить меня. «Комната для стресса» губернатора Филлуса была гораздо меньше и аскетичнее бункера в моем дворце. Здесь поместились только два стула и стол, втиснутые в шестнадцать квадратных метров. Атака саксонцев на Канафи Большую была такой быстрой и стремительной, что губернатор вряд ли успел опробовать свое убежище в деле. Вместо этого он заблокировал корабли «Ваджраяна» и выдрал чип смати из собственного черепа.

– Ты поговорил с Зином?

– Да.

– Все плохо?

– Вроде того.

– Может, расскажешь мне?

– Мне придется еще раз повторить, ваше величество: не обращайте внимания, эти дела вас не касаются.

– Я все же твоя Императрица, экам! Не надо сортировать информацию на МОИ и НЕ МОИ дела.

– Хорошо, – выдавил Эммори. – Он больше не злится на себя. Теперь он злится на меня, потому что я сказал кое-какую глупость.

– Какую?

– Ваше величество, я…

– Ну вот что. Мы собираемся сообща покинуть это место и надрать задницу человеку, который не только может оказаться умнее нас с тобой, но еще и всю свою жизнь посвятил уничтожению моей Империи. Отвлекаться на мелочи будет некогда. Я не позволю ни одному из вас покинуть станцию, пока вы не решите свою проблему.

– Слишком поздно. Я ранил его чересчур сильно, хоть и не хотел, чтобы мои слова прозвучали так, как они в итоге прозвучали. И я бы никогда не обвинил его в том, что он остался со мной, даже если бы вы не приказали ему это сделать.

Я подошла к своему экаму и положила руку ему на плечо. Боль, которую я услышала в его голосе, напомнила мне об ощущении ужасной утраты, что я почувствовала, когда он перестал дышать. Именно поэтому, как бы я ни хотела избежать вмешательства в личную жизнь своих телохранителей, я продолжала давить на Эммори, чтобы он рассказал мне правду.

– Никогда не бывает слишком поздно. Так что ты сказал Зину?

– Он думал, что я злюсь на него за то, что он бросил вас и остался. Это не так, Хейл, я клянусь. Зин просто невероятно уязвим, и теперь его чувство вины оживает в кошмарах каждую ночь, не давая ему спать, а я не могу изменить свою суть. Я поклялся в верности вам и Индране, и я буду следовать этой клятве до самого конца. Если что-то случится со мной, так тому и быть. Но я не хочу утащить и его за собой. – Следующие слова Эммори процедил сквозь стиснутые зубы словно нехотя. – Зин чуть не умер вместе со мной. Мы всегда знали, что так будет, но…

– Он умирал… – пробормотала я, вспоминая слова Хенны в медицинском отсеке и собственное вязкое отчаяние.

– Не то чтобы я не желал столь крепких уз с Зином. Наша связь – самое ценное и дорогое, что есть у меня в жизни.

– Ты ведь рассказал ему все точно так, как сейчас мне, да?

– Пожалуй, не совсем…

– Иди и извинись перед ним! – приказала я. – Не пытайся ничего объяснить, просто скажи, что сожалеешь. Он простит тебя.

Эммори кивнул, и на некоторое время мы погрузились в молчание. Образ мертвого экама, лежащего на полу корабля Хао, подтолкнул панику обратно к моей глотке и лишил меня воздуха.

– Эмми, – позвала я, зная, что мой голос предательски дрожит, – что чувствуешь, когда умираешь?

Мой взгляд застыл на стальной стене впереди, и я даже не пыталась посмотреть на экама. Он молчал так долго, что я уже решила, что ответа не последует.

– Ничего, ваше величество, – ответил Эммори. Затем, после паузы, он добавил, тщательно подбирая слова: – Я ушел, но не до конца. Все, что я ощущал, – это наша с Зином связь, которая натягивалась, как резинка, и таяла. А потом все вернулось.

Подойдя ближе, он коснулся рукавом моего рукава и проговорил:

– Процесс, надо сказать, более чем неприятный. Фазе думает, что только наша связь и позволила ей вернуть меня обратно.

А вот теперь я посмотрела на своего экама, удивившись эмоциям, которые уловила в его голосе. Эммори уставился в стену с абсолютно беспристрастным лицом, но из глаз его текли слезы.

– Может, она и вернула меня к жизни. Но именно Зин меня спас.

– Я должна ему больше, чем думала, – прошептала я, накрывая своей рукой руку Эммори. – Все-таки очень здорово, что ты не умер.

– Я тоже рад, ваше величество.

Глава 3

Когда минометный обстрел закончился, я вернулась в свои покои и продолжила начатое: анализ личности Уилсона по тем крупицам фактов, которыми я располагала. К слову, в досье информация о нем была скудной и по большей части бесполезной. Левша, никаких особых примет, которые могут помочь идентифицировать его. Бьюсь об заклад, он прибег к помощи визуальной трансформации внешности, возможно, не менее подробной и глубокой, чем я. Мне было любопытно, мог ли он измениться еще раз, или застрял в нынешнем теле так же, как и я.

Перед тем как открыть письмо от Хао с отчетом о недавнем звонке, я подошла к бару, налила себе виски и сделала добротный глоток. К сообщению была прикреплена видеозапись, и я почувствовала дрожь в руках, держащих стакан, пока просматривала кадры из Шанхайского порта, на которых мы с Портисом прогуливаемся среди толпы. Мемз и Пип помахали нам на прощание и скрылись среди снующих туда-сюда людей. Сцена переключилась на съемку с другого ракурса, и я в ярости вцепилась в стакан. Передо мной на секунду появилось лицо Уилсона, стоящего в тени неподалеку. Навигатор моего корабля – Мемз, предавшая меня, – оглянулась, кивком головы указала Пипу на торговца рядом и скрылась вместе с убийцей. Я знала, что она меня сдала, и догадывалась, что Уилсон использовал людный Шанхайский порт как точку коммуникации, но мой желудок предательски сжался, когда я увидела визуальное подтверждение своих подозрений. Записка от Хао была короткой: «Мой контакт сообщил о поджоге клиники модцентра, который ты посещала в Нью-Дели. Согласно полицейским отчетам, пожар случился за шесть стандартных месяцев до того, как твои ищейки притащили тебя домой».

– Любим зажечь, значит… – пробормотала я.

– Ваше величество?

Я подняла голову и увидела сержанта Фазе Терасс – фарианку, которая вернула Эммори с того света на Красном Утесе. Она куталась в серые одежды, видимо, имитирующие фарианскую тюремную робу, а ее ладони были надежно укрыты длинными рукавами. Она поклонилась, встряхивая рыжими кудряшками.

– Как ты, Фазе? – Я отставила стакан и подошла к ней, чтобы прикоснуться лбом к ее лбу.

– Жива, – ответила она, повторяя наш традиционный диалог, происходивший каждый раз с тех пор, как я предотвратила ее суицид.

– Садись. Выпьешь что-нибудь?

– Нет, благодарю, ваше величество. Майор Морри сказала, что мне нужно поговорить с вами.

– Да, у нас еще не было возможности толком поболтать. – Я нахмурилась, глядя, как она теребит край рукава нервными пальцами. – В чем дело, Фазе?

– Она собирается просить вашего разрешения, чтобы отвезти меня домой, ваше величество. Пожалуйста, откажите ей.

– Фазе, я… Все это – юрисдикция и обычаи фариан. Я не могу вмешиваться и дальше, поскольку достаточно намутила воду.

– Я этого не отрицаю. Но мы обе – майор Морри и я – все еще служим Индране и по-прежнему подчиняемся вашим приказам. Вы имеете полное право отклонить ее прошение, особенно сейчас. Глупо идти в бой без фариан.

– А не лучше ли тебе все-таки вернуться домой, Фазе? Мы слишком мало знаем о том, как именно можно тебе помочь. – Я протянула к ней руку. – Ты стольким уже пожертвовала. Я не вправе требовать от тебя большего.

– Я поеду домой, обещаю, но не сейчас. Я должна быть здесь, а мне это не удастся, если вы позволите майору Морри оставить свой пост и вернуться домой, – ответила Фазе и вскочила из кресла, услышав звук открывающейся двери.

– Ваше величество, вы меня вызывали? – Лицо Гиты еще хранило отблески горя, но она вошла с абсолютно прямой спиной и вытянутыми в нитку губами, всем видом показывая решимость и собранность. Я встала, но Фазе опередила меня и подошла к моей телохранительнице, прикоснувшись к ее руке.

– Утешение в мелочах, не отказывай себе в них. Ваше величество, всего доброго. – Фарианка оглянулась и поклонилась мне на прощание.

– Мы договорим позже, Фазе. Я рада видеть тебя здесь, а не на больничной койке.

Фазе кивнула и вышла. Я притянула голову Гиты к себе и в приветствии прикоснулась к ее лбу своим.

– Джаан хай то Джахан хай, – прошептала я.

Я настолько привыкла к острой пульсирующей боли в груди, что даже не дернулась, когда очередной приступ ударил меня изнутри. Если существует жизнь, то существует мир. Не знаю, помогало ли это изречение, но я готова была повторять его по сто раз на дню, если это хоть на секунду облегчит страдания Гиты. Когда-нибудь мы обе уверуем в слова, что я произнесла.

Я усадила Гиту в кресло напротив и стиснула ее руки.

– Эммори сказал, что ты наконец встала, – сказала я, проглотив дурацкий вопрос о самочувствии, прежде чем он слетел с моих губ.

– Да, ваше величество. Прошу прощения за отсутствие. Мы не должны…

– Не смей.

Она удивленно посмотрела на меня в ответ на мою резкость.

– Не смей извиняться передо мной, Гита Десаи. Это я должна молить о твоем прощении.

– Ваше величество, я не понимаю…

– Прости меня, если можешь. Прости за то, что я не спасла твою мать. – Я помотала головой, чтобы она не перебивала меня. – Во всем случившемся виновата только я. Конфликт между моей семьей и Уилсоном… Мне жаль, что я втянула Клару во все это. Твоя семья заплатила непомерную цену за мою ошибку.

– При всем уважении, ваше величество, моя мать сейчас велела бы вам заткнуться. – Улыбка на секунду озарила лицо Гиты, но вновь уступила место горечи. – Она бы, конечно, сформулировала это более дипломатично, но мы с вами солдаты. В случившемся нет вашей вины. Я знаю, что вы взяли на себя всю ответственность, но насколько могу судить, есть лишь один виновный – тот, кто нажал на курок. И я хочу, чтобы он подох, ваше величество.

Грубые слова, которые Гита прямо-таки выплюнула, были наполнены болью, знакомой мне слишком хорошо. Я кивнула:

– Клянусь тебе, так и будет. Дай мне немного времени и пообещай, что позволишь разобраться с ублюдком как следует.

Она кивнула. В ее темных глазах плескалась боль.

– Да, мэм. Право уничтожить этого человека было вашим задолго до того, как стало и моим тоже. Я просто хочу быть рядом и увидеть его смерть.

– Когда это случится, ты будешь рядом, обещаю. Даю свое слово, слово Императрицы. – Я оскалилась, глядя на нее, и мой телохранитель точь-в-точь повторила злобную ухмылку. – А теперь приведи себя в порядок и, если Эммори позволит, возвращайся в рабочий график дежурств с завтрашнего дня.