Помоги проекту - поделись книгой:
Я вернулся в магазин, нашел менеджера и узнал имя дистрибьютора, который поставлял в магазин эту пасту из сушеных томатов. Я позвонил ему и попытался на своем ломаном иврите объяснить, что я, сумасшедший мексиканский адвокат-еврей, хочу использовать эту пасту, чтобы доказать эффективность совместных предприятий арабов и израильтян, и тем самым принести мир на Ближний Восток. Сказать, что дистрибьютор был в замешательстве, это ничего не сказать. Однако он согласился дать мне номер производителя, который совсем недавно обанкротился и которого звали Йоел Бенеш.
Когда я позвонил Бенешу, тот предложил встретиться на его фабрике. Через несколько часов долгих пеших переходов и поездок на автобусе по пути из Тель-Авива в индустриальную зону Нетанию, в Эвен-Иегуду, я прибыл в пустое здание, в котором буквально не было никакого оборудования. Рабочие Йоеля делали все своими руками. Они вручную мяли томаты в больших бочках, накладывали пасту в банки, запечатывали их и отправляли в огромный бассейн с горячей водой для пастеризации. Затем, все так же вручную, они вытирали их и наклеивали этикетки.
Йоел рассказал, что банки он закупал в Португалии, томаты – в Италии, а остальные ингредиенты поступали из других стран. Он хотел выйти на американский рынок, но это оказалось слишком затратным. Он не мог конкурировать с итальянскими и греческими брендами.
Я уверен, Йоел спрашивал себя, в состоянии ли адвокат без опыта работы в пищевой отрасли как-то изменить ситуацию, однако ему было нечего терять. И когда я поведал ему о своих идеях, он со всей искренностью принял мою философию. Его отец имел неплохие связи с некоторыми палестинскими поставщиками оливок. У самого Йоеля были друзья-арабы, которые проживали на территории Израиля (среди них был и его бухгалтер Имад Салаими) и готовы были начать с Йоелем общее дело. Выяснилось, что Йоел – тот самый человек, для которого идея социальной миссии во главе бизнеса оказалась такой же близкой и понятной, как и для меня. Разве это не подарок судьбы, что из всех людей в Израиле я встретил именно Йоеля?
Я представил Йоеля египетскому производителю стеклянных банок, который готов был предложить гораздо более низкую цену, чем португальские поставщики. Вместе мы нашли поставщика сушеных томатов в Турции, который был гораздо более конкурентоспособен, чем поставщик из Италии. Также мы отыскали продавцов оливок, оливкового масла и базилика среди палестинских фермеров из Уджи (Ouja) и других маленьких деревень на западном побережье реки Иордан, а также палестинцев, которые являются гражданами Израиля, в деревне Бака-эль-Арбиех (Baka El Arbiyeh) недалеко от Умм-эль-Фахма, среди которых, кстати, был и Абдулла Ганем, заряжающий всех своей жизнерадостностью дедушка. Найдя поставщиков, которые расположены географически ближе и которые предлагали продукты по более приемлемой цене, мы решили начать.
Параллельно с этим процессом я искал косметику по уходу за кожей с минералами Мертвого моря. Я познакомился с группой французских и израильских предпринимателей, которые занимались закупкой грязевого мыла у семьи бедуинов, а минералы Мертвого моря покупали у иорданцев. Я согласился сделать пробную закупку, чтобы посмотреть, сможем ли мы продать это в США. Я заказал 500 образцов каждого продукта, в том числе семь видов грязевого мыла, кремы для рук с витамином Е и маслом авокадо, грязевые маски и большие упаковки с солью Мертвого моря для ванны с питательными аромамаслами (из первой главы вы уже знаете, чем все это закончилось!).
За нашим с Йоелем производством пасты из сушеных томатов стояла идея, которая происходила из моего университетского тезиса и законодательного проекта, который я написал позже. А это, в свою очередь, строилось на теории экономического сотрудничества, когда враждующие группы населения склонны к миру, если между ними существуют экономические связи. Если люди из конфликтующих групп совместно владеют предприятием или вместе работают на нем, у них исчезает причина враждовать и, возможно, ненавидеть друг друга. Когда люди работают вместе или занимаются торговлей, возникают три положительных эффекта. На личностном уровне они узнают, что их казалось бы враги – такие же люди, как они сами, и тем самым разрушают сложившиеся стереотипы. На экономическом уровне они заинтересованы в продолжении и укреплении отношений, потому что благодаря друг другу получают выгоду. А на региональном уровне успех делает этих людей более значимыми в политическом плане.
И тогда, и сейчас мне задавали огромное количество вопросов по поводу этой бизнес-модели. Обычно люди ведут себя вежливо, но суть их вопросов заключается в следующем: «Как вы можете быть таким наивным и полагать, что мир на Ближнем Востоке воцарится благодаря продаже маленьких баночек пасты из сушеных помидоров?» И вот мой ответ: конечно, он не воцарится из-за этого, но это будет начало. Я никогда не считал, что моя деятельность каким-то образом заменит необходимое геополитическое решение, которое покончит с оккупацией и заставит Палестину признать права израильтян на еврейское демократическое государство и согласиться на мирное сосуществование с ними. Мои скромные усилия всегда были направлены лишь на то, чтобы построить сотрудничество и кооперацию, дать давно враждующим культурам насладиться мирным и плодотворным опытом общения друг с другом. Я просто хотел построить небольшие мосты, которые стали бы, возможно, основой для более серьезных взаимоотношений в будущем.
Но больше всего меня увлекала и интересовала идея бизнеса, который приносит как экономическую, так и социальную выгоду, и этот принцип должен был быть основополагающим для компании, ее ДНК. Больше всего в этой модели меня восхищал тот факт, что социальная и экономическая задачи могут не только сосуществовать в гармонии друг с другом, но и поддерживать, и воодушевлять друг друга.
Чем больше пасты из сушеных томатов я продавал, тем больше становилось предприятие Йоеля и тем успешнее он мог распространить положительное влияние сотрудничества. Он мог найти еще больше палестинских фермеров для покупки оливок. Он мог заручиться поддержкой еще большего числа турецких, египетских и арабо-израильских торговых партнеров. А каждый из них задействовал бы еще более широкое число сотрудников, которые также оказались бы под влиянием этого сотрудничества и должны были бы сотрудничать с другой стороной.
Рыночные силы являются одними из самых мощных в обществе. Если вы в состоянии структурировать свои предприятия или осуществить свои мечты через бизнес-модель, которая гармонично объединяет в себе и социальные цели, то вы растете быстрее, самодостаточны и положительно влияете на мир. Это прекрасный эффект философии «И». Социальное предпринимательство ставит под сомнение стереотипы и отказывается выбирать между социальной и финансовой выгодами.
Цель дает неиссякаемый источник силы
После нескольких месяцев работы с Йоелем я написал Обществу Хаас – Кошланда отчет о моем исследовании. Я объяснил, что от идеи консалтинговой компании пришлось отказаться, и рассказал о своем плане открыть компанию, которая сама стала бы таким совместным предприятием. Я попросил разрешения вернуться в США раньше запланированного срока, чтобы заняться открытием фирмы. В Обществе поддержали мое решение. К весне 1994 г. я уже арендовал свою небольшую студию на Манхэттене и был полностью поглощен идеей с косметикой Мертвого моря. Я готовился совершить самые большие ошибки в своей предпринимательской карьере и заложить основу для будущих успехов.
Сказать, что поначалу размах действий PeaceWorks был невелик, значит сильно преувеличить действительность. Когда привозили товар, я спускал его вниз по лестнице на досках на «склад» – в цокольную кладовую в доме, где я снимал квартиру. Это помещение я обставил старой мебелью, которую нашел на близлежащей свалке. Эта же кладовая без окон служила и моим офисом. Мой друг Энди Комарофф как-то раз пришел ко мне и провел для меня ироничную «экскурсию» по моим владениям. «Добро пожаловать в штаб-квартиру международной компании PeaceWorks Inc.», – гордо заявил он, когда мы спустились в неосвещенный подвал здания. «Здесь у нас финансовый отдел, – сказал он, указывая на стиральные машины, расположенные в цоколе. – А тут у нас операционный отдел и логистика», – указал он на компрессор мусора, источающий далеко не приятный аромат.
Меня заставляло не останавливаться мое чувство миссии: моим долгом было заложить фундамент для построения мира. И хотя PeaceWorks часто испытывала трудности, потому что я совершал множество ошибок в управлении запасами, маркетинге, разработке новых продуктов и стратегии, одно оставалось непоколебимым – цель компании. Это было очень важно, это помогало мне не сдаваться и рассматривать каждую неудачу как возможность чему-то научиться и пойти дальше. В конце концов, я был обязан что-то изменить в существующем положении вещей. Я должен был помочь моим израильским, арабским и турецким партнерам. Провал просто не входил в мои планы.
Каждый раз, когда на рассвете я выходил на улицу с тяжелой сумкой образцов товара, готовый провести следующие 12 часов, бодро переходя от одной двери к другой, я вспоминал то, что видел в Израиле и Палестине. Люди, живущие там, заслужили мир. Я также всегда думал о своем отце и о том, что ему пришлось пройти ребенком во время Второй мировой войны, о его пребывании в концентрационном лагере. Эти мысли бросали иной свет на мои проблемы и – самое важное – напоминали мне о моей миссии.
Если вы найдете цель, которая характеризует вас и имеет глубокий смысл, тогда источники сил и энергии для воплощения вашей мечты, реализации бизнеса или призвания могут стать просто неистощимыми. Уверенность в важности того, что вы делаете, уже есть успех сам по себе вне зависимости от результата.
Создание устойчивой бизнес-модели с социальной миссией не происходит одномоментно. Могут потребоваться дни, недели, месяцы и даже годы, чтобы найти способ заставить обе цели работать друг на друга гармонично и естественно. Формирование такой модели требует нестандартного мышления и тщательного пересмотра принятых убеждений. Было бы неверно гарантировать, что каждый читатель, имеющий цель, обретет волшебную формулу зарабатывания денег и решит проблемы общества благодаря истории моего успеха. Мне потребовались годы, чтобы найти эту формулу, и мой успех был бы невозможен без больших ошибок, которые я совершил, но на которых я готов был учиться. Однако все это было бы нереальным без моей искренней веры в цель, породившей мое упорство.
Именно цель помогла мне преодолеть самые хмурые сомнения и самые тяжелые испытания. В середине 1990-х в Тель-Авиве произошли массовые автобусные теракты, которые заставили меня усомниться в осуществимости моих усилий по налаживанию мира на Ближнем Востоке. Я пытался объединить две группы населения, медленно способствуя созданию общего благополучия, в то время как всего лишь один акт насилия со стороны одного человека по отношению к другому мог привести к настоящей кровавой бойне и мгновенно изменить настроение в регионе. С того момента как я увидел фотографии с места происшествия после теракта в торговом центре «Дизенгоф», в моем убеждении образовалась трещина, и я спросил самого себя: а не была ли наша работа всего лишь иллюзией или даже ложью. Я позвонил Йоелю, Абдулле и другим торговым партнерам и спросил их, чувствуют ли они так же, как и я, что мы, возможно, совершаем ошибку и что нам стоит прекратить деятельность хотя бы на время. «Дэниэл, – резко возразил Йоел, – мы сейчас говорим о наших жизнях. Это не игра и не школьное задание. Сейчас, как никогда ранее, мы должны продолжать свою работу и не дать террористам победить». Больше я никогда не подвергал сомнению ценность нашей миссии.
Уверенность в важности того, что вы делаете, уже есть успех сам по себе вне зависимости от результата.
В начале своей карьеры я проводил много времени в пути, пытаясь продать свои товары в магазины. Иногда выручку от того, что мне удавалось продать, полностью «съедали» мои траты во время поездки, например расходы на бензин. Быть продавцом-миссионером не так-то просто, и иногда эти трудности подрывали мою мотивацию. Однажды я сидел в унылом офисе по закупкам компании Waldbaum на Лонг-Айленде, ожидая своей очереди для встречи с покупателем продовольственных товаров. У моих ног лежал изношенный портфель из кожзаменителя, появившийся в моей жизни, когда я проходил стажировку в юридической фирме, а теперь заполненный банками с пастой из сушеных томатов. Я осмотрелся по сторонам. Пожилые торговцы с добрыми, но усталыми лицами сидели рядом со мной, ожидая, когда их примут. Я чувствовал, что они занимаются одним и тем же уже несколько десятилетий. Неужели судьба героя из «Смерти коммивояжера» должна стать и моей судьбой? Смогу ли я расширить свою компанию, увеличить ее прибыль и преуспеть в ее социальной миссии или она обречена остаться посредственностью? В течение самых тяжелых периодов, когда у меня были проблемы с финансами и я даже не мог выплатить себе часть годовой зарплаты в размере 24 тыс. долларов, я всерьез подумывал о том, чтобы взяться за работу адвоката. Однако благодаря великой цели я не сдавался.
Цель не гарантирует экономического успеха
Хотя социальная миссия дает мне и моей команде цель и поддерживает преданность потребителей и клиентов, она не гарантирует, что наш продукт (или услуга) победит благодаря своим ключевым характеристикам на рынке. Социальная миссия никогда не должна играть роль обходного пути по отношению к качеству продукта, а также быть чем-то, что должно в первую очередь привлекать покупателей. По моему опыту, результаты исследований, доказывающие, что покупатели выбирают продукты из-за их социальной направленности, ошибочны. Потребители могут думать, что они делают это именно из-за этого – и действительно, социальная миссия компании может стать причиной совершить покупку, однако это будет единичная покупка. На деле же получается так, что они будут постоянно покупать один и тот же продукт, если он им действительно необходим и подходит к их стилю жизни.
Миссия не может продать продукт; продукт должен сам себя продавать.
Да, это правда, что как покупатели мы хотим быть уверенными в том, что компании, у которых мы покупаем продукты или чьими услугами пользуемся, – честные члены общества, вносящие свой вклад в улучшение нашего мира. Однако это не главная причина, почему они выбирают тот или иной продукт компании. Первостепенное и важнейшее значение имеет то, чем является сам продукт. И если ваша социальная миссия слишком выделяется в маркетинговой политике, то покупатели могут подумать, что таким образом вы маскируете недостатки своих товаров.
Я был так воодушевлен миссией PeaceWorks, что изначально сделал ее центральным элементом наших продуктов. Первой нашей торговой маркой стала паста из сушеных томатов Moshe & Ali, в рекламе которой упоминались Моисей Пупик, выдуманный еврейский шеф-повар, и Али Мушмункен, арабский волшебник, создавшие такую вкусную средиземноморскую пасту, что она загипнотизировала повстанческие армии, введя их в дружественный транс. Вместо того чтобы воевать, солдаты с обеих сторон отложили свое оружие, сделали из него ложки и набросились с ними на вкуснейшую пасту. Я снял видео и выпустил буклеты, которые рассказывали эту историю. Это была моя попытка объяснить самым безобидным способом, каким образом работает модель PeaceWorks и как пища объединяет людей, заставляя работать вместе. «Сотрудничество еще никогда не было таким вкусным», – гласил наш девиз. Людям понравилась история, однако шутливый маркетинг и социальная направленность проекта никак не сообщали им о высочайшем качестве нашей пасты и ее первоклассных ингредиентах.
К счастью, к тому времени, когда я запустил KIND, я уже извлек урок из своих ошибок в работе с PeaceWorks. И хотя миссия KIND как проекта, мотивирующего к совершению добрых дел, крайне важна для нашей команды, однако с самого начала мы решили, что она не будет основой того, как мы будем позиционировать или продавать наш продукт. До публикации этой книги, возможно, менее 1 % наших потребителей знали о социальной задаче нашей компании; чтобы повысить продажи, мы делали акцент на том, что наши продукты состоят из полезных ингредиентов и отличаются первоклассным вкусом. Конечно, мы хотим, чтобы общество знало больше о наших попытках сделать этот мир лучше, потому что надеемся, что они поддержат нас в нашей деятельности, и считаем, что социальная миссия будет способствовать их преданному отношению к компании KIND и ее продукции. Однако главным двигателем наших продаж, а также главным условием преданности наших покупателей является качество наших продуктов, которые наилучшим образом удовлетворяют потребности потребителей.
Слоган нашей компании «Будь ДОБР к своему телу, будь ДОБР к своему вкусу и будь ДОБР к своему миру» имплицитно выражает приоритеты нашего бизнеса и вместе с этим говорит о нашей социальной миссии. Полезные для здоровья продукты (неявно раскрывающие и социальную миссию – борьбу с диабетом и ожирением) – главное условие для всего, что мы делаем, поэтому звучит «будь ДОБР к своему телу». Есть и дополнительное условие: будь ДОБР к своему вкусу. И только после этих двух характеристик мы говорим о третьей характеристике, своеобразном элементе «роскоши» в этой тройке – о посыле, который несут наши продукты: нужно быть ДОБРЫМ к своему миру.
Мы говорим о нашей социальной работе и организовываем ее, тщательно продумывая каждый шаг, проявляя такт и скромность. Если мы сделаем что-то неверно, нам перестанут верить. Есть исследования независимых экспертов, которые доказывают, что покупатели питательных зерновых плиточных батончиков демонстрируют высокий уровень доверия по отношению к компании KIND благодаря целостности концепции ее продукта, транспарентности и аутентичности. Для нас результаты таких исследований крайне важны. Мы постоянно напоминаем себе, что мы прежде всего компания, хотя, конечно, работаем «не-только-для-прибыли», но гордимся и тем фактом, что наши товары обладают высокой конкурентоспособностью и занимают на рынке лидирующее положение по коммерческим и финансовым показателям. Нам всегда нужно помнить об этом и никогда не пытаться использовать нашу социальную миссию каким-то неестественным способом или для манипуляционного воздействия. Мы никогда не творим добро, чтобы повысить продажи; мы творим добро только для добра; следуя этой формуле, мы верим, что карма KIND позаботится обо всем остальном.
Аутентичная цель против неглубокого благотворительного маркетинга
«Благотворительный маркетинг» – явление, к которому я отношусь с глубоким подозрением и как потребитель, и как социальный предприниматель. В течение последних десятилетий стало обычным делом добавлять социальную направленность в маркетинговые кампании продуктов, чтобы их покупало большее число людей. Вместо того чтобы выйти на борьбу с какой-то проблемой общества через устойчивую бизнес-модель, некоторые любители благотворительного маркетинга «украшают» свои бренды и продукты шумной рекламой, создавая, по сути, лишь видимость социальной направленности. Мне кажется, потребители очень умны, они могут почувствовать и негативно отнестись к подобным маркетинговым уловкам. Возможно, для краткосрочного периода подобная поверхностная кампания и может достичь тактических целей, однако с течением времени потребители поймут, в чем дело. Чтобы ценность бренда не исчезла в долгосрочной перспективе, необходимы искренность, аутентичность и постоянность социальной миссии.
Корпоративная социальная ответственность имеет две формы. Некоторые крупные корпорации совершенно искренне считают, что они обязаны выступать в качестве ответственных членов общества и принимать меры для его улучшения. Очень много добрых дел было сделано некоторыми крупнейшими корпорациями, и, честно говоря, они очень часто даже не получают благодарности за свои действия, потому что покупатели с недоверием относятся к их мотивам, даже когда они чистосердечны и носят долгосрочный характер. (Есть также бизнес-лидеры, такие как Уоррен Баффет, которые считают, что филантропия не находится в области компетентности крупнейших корпораций, а поэтому владельцы должны сами решать, как распорядиться своими ресурсами. Я уважаю эту точку зрения, хотя и считаю, что в настоящее время, когда рыночные силы и частный сектор определяют нашу жизнь, корпорации достаточно сильны, чтобы отвечать за положительное развитие общества.) Ко второй форме относятся искусственные и поверхностные инициативы, которые демонстрируются единственно для того, чтобы создать видимость добродетели. Очень часто возникает ощущение беспочвенности таких добрых дел, особенно когда сама суть компании противоречит социальной миссии, которую она якобы возлагает на свои плечи. Если вы производите вредные для здоровья продукты (скажем, сигареты, конфеты или лимонад) и провозглашаете, что отдаете средства на борьбу, к примеру, с детским ожирением, то такая политика может по-настоящему навредить бренду, потому что она будет восприниматься как лицемерная и даже, наоборот, подчеркнет негативное влияние компании на общество.
Вот как я вижу ситуацию: если характеристики вашего продукта хуже, чем характеристики продукта вашего конкурента, то покупатели его не выберут, даже если он сделан самой матерью Терезой и мотивирует на огромное количество добрых дел. Но если покупатели выбирают между двумя продуктами одинакового качества и с одинаковыми характеристиками, то они купят тот, у которого есть понятная социальная цель. Если же продукт покажется потребителям неестественным, то результат будет прямо противоположным, и они откажутся от него. Покупатели выберут в таком случае забавный бренд (например, чипсы Doritos), который выполняет естественную задачу удовлетворить покупателя и не претендует на что-то большее. В конце концов, если ваша цель – продать продукт, сфокусируйтесь прежде всего на его качестве и убедитесь, что заявленная социальная миссия аутентична.
Возьмем, к примеру, Maiyet – торговую марку класса люкс, которую я основал совместно с Кристи Кейлор и Полем Ван Зилем, взяв за основу концепцию PeaceWorks в пищевой сфере. Maiyet способствовала развитию деятельности мастеров в конфликтующих регионах, а именно христианок и мусульманок из Либерии, индусских и мусульманских ткачей в Индии и ювелиров различных племен в Кении. Кристи и Пол получили широкое признание за свою эстетическую работу. Продукты Maiyet выставлялись в самых дорогих бутиках. Это был первый бренд одежды и аксессуаров, который, с одной стороны, доказал свое первоклассное качество, а с другой – был убедителен в своей глубокой социальной миссии.
Покупатели могут высоко ценить то, что Maiyet стремится преодолеть разногласия между индийскими индуистами и мусульманами, однако они покупают одежду, потому что она красивая и качественная. Хотя они, конечно, понимают бренд и то, за что он выступает, и это положительно сказывается на их верности ему.
Деньги – не цель
Ну а теперь некоторые могут возразить: «Но у моего бизнеса нет цели. Его цель – зарабатывать деньги». Это правда, не каждая компания создается в рамках социального предпринимательства. Правда так же и то, что финансовое здоровье компании – жизненно необходимо для нее. Однако каждая успешная компания наряду с получением прибыли всегда имеет определенную цель и вносит вклад в улучшение общества, иначе бы ее продукты или услуги не были бы такими привлекательными. Успешные предприятия не только создают рабочие места и платят зарплату рабочим, но и решают проблемы общества. Люди платят им деньги, потому что они удовлетворяют их потребности. Социальное предпринимательство находит возможности обратиться к общественным проблемам. Однако, по сути, каждый бизнес, если он устойчиво развивается, удовлетворяет существующие потребности общества.
В отношении и своего бизнеса, и себя самого хочу сказать: стремление только к деньгам ограничит ваш потенциал и никогда не наполнит жизнь смыслом, потому что деньги – это всего лишь способ донести определенную ценность до людей и продать ее им.
Чтобы никогда не зазнаваться, я всегда вспоминаю сказку о 49 монетах.
В далеком царстве, в далеком государстве жил простой человек, который мыл полы в замке короля и всегда был улыбающимся и счастливым. Король однажды обратился к своему старшему советнику и пожаловался: «Как получилось так, что я, самый богатый и влиятельный в королевстве, всегда расстроен и печален, а этот бедняк постоянно светится счастьем?»
«Не беспокойтесь, ваше величество, – сказал советник. – Я позабочусь об этом».
Тем же вечером советник отправился на окраину королевства, где жили бедняки, в том числе и счастливый слуга. Он подошел к его хижине и осторожно заглянул в окно. Мужчина играл с детьми на полу, а его жена готовила ужин.
Советник достал кошелек с 50 золотыми монетами и положил их перед домом мужчины. Однако перед этим он достал одну монету из кошелька и положил ее себе в карман. Потом постучал в дверь и спрятался.
Мужчина вышел из хижины, увидел, что никого нет, но заметил небольшой кошелек на земле и открыл его. Он был крайне удивлен. Золотые монеты! Даже одна такая монета стоила больше, чем он мог скопить за всю свою жизнь. А таких тут было много! Он начал считать. Две, три, четыре…, 48, 49. СОРОК ДЕВЯТЬ ЗОЛОТЫХ МОНЕТ! «Постой-ка, – сказал он себе. – Сорок девять? Странное число. Наверное, я неверно сосчитал». Он пересчитал монеты и обнаружил опять, что в кошельке только 49 монет. Как такое могло быть? Ему недоставало одной. Куда она подевалась? Он открыл дверь и осмотрел крыльцо. Он вернулся в дом и спросил у детей, не взяли ли они одну из монет. Он схватил своего сына и потряс его: «Ты уверен, что не брал монету?» Мужчина никак не мог понять, куда пропала 50-я монета. У него было 49. В это невозможно было поверить. Но если бы у него было 50 монет! Вот была его цель. Если бы у него было 50 монет, он мог бы стать невероятно богатым. Он зарыл монеты в землю и на следующий день пошел на работу.
Весь день он думал о том, как он сможет скопить достаточно денег, чтобы получить 50-ю монету. Он мог бы работать во вторую смену. Его жена могла бы устроиться на другую работу. И, возможно, дети могли бы прекратить ходить в школу и начать помогать родителям. Мимо прошел король и поздоровался со слугой. Но тот был слишком озабочен и раздражен, чтобы ответить. По дороге домой он спешил и нервничал: что, если кто-то украл его монеты? Он вбежал во двор и проверил: все в порядке, они были на месте. Затем он начал объяснять жене и детям, как им теперь придется работать.
Он стал работать в две, а потом в три смены. Его усталость и плохое настроение превратили его в такого раздражительного и неприятного человека, что в какой-то момент король решил его уволить. Он был так одержим и требователен, что жена и дети ушли от него. Он сошел с ума и умер в одиночестве, так и не найдя 50-ю монету.
Меня воспитывали, что деньги – не главное в жизни. Однако мне все сложнее становилось не считать их, потому что чем успешнее становилась компания KIND и чем больше была ее прибыль, тем сильнее возникал соблазн начать оценивать себя самого и свой успех по количеству денег, которые я зарабатывал.
Будучи ребенком, я не испытывал нехватки в деньгах. Мне повезло, что мои родители имели возможность обеспечить меня и моих братьев и сестер, особенно после того как им пришлось бороться за свое существование. У меня всегда была какая-то работа или небольшой бизнес, но я всегда занимался этим, потому что предпринимательство доставляло мне удовольствие. Конечно, я гордился тем фактом, что сам зарабатываю деньги, но никогда деньги сами по себе не были той самой целью, которая имела бы особое для меня значение или доставляла бы особую радость. Скорее, я стремился к ощущению того, что я сделал что-то. Я, конечно, вел учет своим доходам, потому что отец говорил мне, что бизнесмен должен это делать. И конечно, я пристально следил и за доходом, и за прибылью. Однако деньги сами по себе всегда были лишь средством измерить мою эффективность.
И когда теперь KIND стала большой компанией, я никогда не забываю о важности финансовых учетов, однако пытаюсь не судить о себе по тому количеству денег, которые зарабатываю. И я стараюсь сделать все возможное, чтобы финансовый успех не изменил мой стиль жизни. На работу я езжу на метро так же, как делал это много лет назад, когда еще был подростком и ездил в центр Мехико подрабатывать в компании по продаже текстиля во время летних каникул. Я езжу на общественном транспорте, чтобы добраться до аэропорта, вместо того чтобы брать такси, и обычно покупаю места второго класса в самолете (если вы увидите меня в первом, значит, мне просто повезло). Особенно теперь, когда у меня есть дети, я постоянно напоминаю себе, что должен быть для них примером и приучать их к культу не изобилия, а самоограничений. Я стараюсь объяснить им, что действительно важно, и не восхвалять финансовое благополучие для их же блага.
Я также не должен забывать о моем обещании строить мосты между людьми и способствовать улучшению арабо-израильских отношений. Когда компания разрослась, она стала занимать больше моего времени, и я мог бы просто сказать, что то влияние на общество, которое я осуществляю через KIND, так же важно, как и моя миротворческая миссия на Ближнем Востоке. Я стараюсь не позволять KIND, при всей ее важности для общества, становиться оправданием для меня, чтобы избегать более серьезных задач. Я должен напоминать себе о том, что я не имею права уходить от этих своих обязанностей.
Может ли цель заставить людей думать, что они особенные и обязательно добьются того, чего никому до этого не удавалось? Меня часто спрашивают: «Почему вы считаете, что можете принести мир на Ближний Восток, когда столько людей в течение более полувека пытались сделать это, и у них ничего не получилось?» Я действительно считаю, что каждый из нас по-своему особенный и может дать этому миру нечто уникальное. Я постарался решить проблему через лидерство, креативность и искренность намерений. Но, конечно, я не считаю, что могу сделать то, чего не сделали другие. Я считаю, что я просто один из тех, кто должен объединить людей; в лучшем случае я могу послужить катализатором, который заставит других присоединиться к попыткам урегулировать проблемы мирным путем; и знаю, что не будет никаких улучшений, если мы скромно будем продолжать использовать отговорки о том, почему мы не должны играть какую-либо роль в борьбе с жестоким экстремизмом. Я считаю, что обязан выполнить свою часть работы.
Что еще более важно, подобные вопросы не учитывают саму цель. Стоит вам найти свою цель, как становится не важно – уверены вы или нет, что сможете решить проблему. Если эта миссия действительно имеет смысл и значение, то как вы можете не следовать ей? Значимость и духовная наполненность проистекают из того, что вы знаете, что должны делать, – вы можете жить в гармонии с собой, когда знаете, что делаете все возможное для достижения поставленной цели. И конечно, вы не можете ждать, когда другие сделают это за вас. Как говорил рабби Гиллель: «Если я сам о себе не позабочусь, то кто тогда? А если я забочусь только о себе, то что я тогда за человек? И если не сейчас, то когда?»
Ищите цель в себе
Многие люди, которые глубоко обеспокоены целью своей жизни, решают жертвовать часть своего дохода на добрые дела. Конечно, такое решение достойно одобрения. Они поддерживают то, во что по-настоящему верят, следуя определенному алгоритму: работай усердно, зарабатывай деньги, потом сделай что-то хорошее, используя заработанное. Однако с учетом того огромного количества времени, которое человек проводит на работе, было бы прекрасно, если бы ему нравилось то, что он делает. Многие люди сегодня уходят от надежных источников заработка, чтобы делать что-то значимое. Как минимум, если у них есть возможность выбирать, то они могут сделать так, чтобы работа приносила удовольствие и они могли ею гордиться.
Я понимаю, что это большое преимущество, когда вы можете выбрать карьеру, которая позволит вам следовать своей цели. Иногда у людей просто нет выбора. Однако даже если ваша финансовая ситуация не позволяет вам начать собственный бизнес, то, возможно, вы сможете приблизиться к своей мечте и расти профессионально, если посвятите свою жизнь организации, которая вас вдохновляет. И если у вас будет время изменять вещи в лучшую сторону – через интегративный, а не последовательный подход – то, следуя философии «И», вы сможете найти и смысл своей жизни, и цель, когда будете добиваться определенных задач в тандеме с другими людьми.
Призыв найти смысл в том, что вы делаете, – вовсе не означает пожертвовать собой ради высшего блага. То, за что я выступаю, не имеет ничего общего с самоотверженностью или самомнением. Когда я решил посвятить свою жизнь построению мостов между культурами, это не было актом принесения себя в жертву человечеству. Это был акт самосохранения.
Если вы все же видите назначение своей жизни в работе, то будьте аккуратны, чтобы такой подход не поглотил ваше участие в жизни вашей семьи и вашу личную жизнь вообще. Работа, приносящая удовлетворение, может так увлечь человека, требовать от него столько сил и давать ему столько радости, что он может отказаться от других аспектов своей жизни, которые также очень важны. До того как я женился и завел детей, я не понимал, насколько моя жизнь была несбалансированной, из-за своей одержимости ближневосточным миром и социальным предпринимательством я вообще мог упустить счастье стать отцом и никогда не увидеть в этом огромного смысла (в том числе и того, что можно вырастить прекрасных людей, которые тоже будут работать на улучшение общества).
Если вы находитесь на распутье, или начинаете новый бизнес, или просто хотите посмотреть, сможете ли вы привнести определенное значение в уже существующее предприятие, то вам необходимо по-настоящему понять себя. Вы должны осознать, что имеет для вас смысл, прежде чем захотите наполнить им свои действия в сфере бизнеса.
Эта цель может быть желанием делать других счастливыми. Быть хорошим родителем. Заботиться о других. Изобрести лекарство от болезни. Сделать нашу планету чистой. Это может быть поиск решения для глобальной проблемы или для проблемы вашего города. Или это может быть что-то, важное для вашей семьи. Или то, что важно лично для вас. Цель и мечта – это не только о бизнесе и работе, у каждого индивидуума они будут разными.
Возможно, не всегда просто определить, что именно движет вами. Тогда необходимо прибегнуть к самоанализу. По-настоящему думая о своей жизни, подвергая сомнению свои принципы, вы сможете научиться быть честным с собой в отношении того, во что вы верите и какой личностью хотите быть. Имея цель в жизни, вы станете счастливее, будете эффективнее работать и продуктивнее жить.
Говорить с самим собой открыто и честно не всегда просто, но простых путей для понимания своей сущности не существует. Начните с того, что задайте себе волнующий вас вопрос. Скорее всего, ответ придет не на следующий день. И возможно, он появится, когда вы получите опыт в чем-то другом. Именно поэтому крайне важно научиться слушать свой внутренний голос во время всего пути.
Только подумайте: осознание того, что делает вас счастливым, вероятно, первый шаг, чтобы по-настоящему
Если вы сможете найти то, что вам нравится, и делать это, то ваш успех гарантирован, потому что каждый день будет наполнен тем, что вам интересно. Но если вы позволите общественному давлению заставить вас поверить, что цель – это финансовый успех, или власть, или известность, или какой-то другой внешний показатель, по которому вы будете сравнивать себя с другими, то вы будете крутиться как белка в колесе, но никогда не достигнете своей цели.
Даже если этот совет может показаться слишком очевидным, это не совсем так, потому что в культуре, прославляющей материализм и потребительство, мы склонны в некоторых важных аспектах оценивать свой успех, сравнивая себя с другими. Это случается и со мной, и я вынужден всегда напоминать себе о своих приоритетах. Многие талантливые и умные люди теряются, преследуя неверную цель.
Чтобы по-настоящему найти себя, нужно отыскать свое самое глубокое «я». Нам необходимо мечтать – мечтать наяву. Позволить своим мыслям и своему сознанию увести нас туда, куда им вздумается. Мечты наяву позволят нам визуализировать высоты, которые мы можем достичь, представить новые миры, увидеть самих себя в новых местах, никогда не верить тем, кто говорит: «Это не может быть сделано». Каждое великое дело начинается с того, что какие-то люди утверждают, что этого невозможно достичь и глупо пробовать.
Наши судьбы связаны друг с другом сильнее, чем когда бы то ни было. Проблемы, с которыми суждено столкнуться будущим поколениям, внушают страх. И нехватка ресурсов, и глобальное потепление потребуют от нас осознания того, что мы все люди и должны быть вместе. Мы не можем осмотреться по сторонам и переложить на кого-то решение наших проблем. Мы – единственные, кто наделен достаточной силой, чтобы решить их, и кто несет ответственность за этот мир.
Обязательно говорите с собой, потому что, пока вы будете стремиться преуспеть и достичь чего-то великого, вы неоднократно будете терпеть поражение. И чем выше вы будете взбираться, тем больнее вам будет падать. Иногда неудачи будут ранить вас очень сильно. И тогда в эти моменты, когда вы будете говорить с собой, крайне важно, чтобы вы не забывали любить себя и иногда давать себе слабину. Не переживайте из-за ошибок, если вам удается извлекать из них уроки. И не бойтесь продолжать карабкаться вверх и падать. Очень часто многие ошибки и их уроки становятся предпосылками к величайшим успехам.
Не могу вспомнить ни одного случая в своей карьере, когда ранняя ошибка не стала бы важным условием для будущего успеха. Неудача содержит в себе зерна возрождения. Если вы будете ухаживать за ними, используя самоанализ, они могут стать корнями вашего успеха.
Самое важное, когда вы выбираете цель, – быть верными себе и делать все возможное для ее достижения. Чтобы оглядываясь назад, вы могли заключить, что прожили полноценную жизнь, работая добросовестно, следуя своей мечте и цели.
Глава третья. Упорство
Постоянный пересмотр взглядов
Одной из сложнейших задач при открытии собственного бизнеса является ваша «гениальная» идея, которая, по вашему мнению, понравится миру, удовлетворит меняющиеся потребности покупателей или представит им нечто, чего не существовало ранее. Вместе с KIND мы создали целую категорию новых продуктов. Нам пришлось убеждать закупщиков продуктовых магазинов, что наши продукты будут не только прекрасно продаваться, но и удовлетворят потребность покупателей, о существовании которой те даже и не подозревали.
Первый вопрос заключался в том, как назвать новую категорию продуктов. Годами мы ломали над этим голову. Изначально, чтобы вывести торговую марку KIND на рынок, мы назвали свой продукт «фруктово-ореховым энергетическим батончиком». Позже мы осознали, что термин «энергетический батончик» содержит негативную коннотацию, будто продукт сделан из ненатуральных продуктов и невкусный. Тогда произошло их переименование на «фруктовые и ореховые батончики». Потом мы стали относиться к более широкому сегменту рынка, и наш продукт получил название «полезные батончики-закуски», так же как и в других компаниях нашей сферы. Чтобы выделить KIND среди батончиков из фруктовых и ореховых паст, которые появлялись в то же самое время, мы поменяли название своего продукта на более точное – «батончики из целых орехов и фруктов», подчеркнув таким образом тот факт, что наши батончики сделаны из целых продуктов без использования эмульгирования.
Сейчас, когда оглядываешься назад, кажется, что эти шаги были чем-то самим собой разумеющимся и очевидным, однако они значили очень много, и поиск описания продукта потребовал от нас сотен часов. Когда изобретаешь что-то новое, все приходится делать впервые.
При
Я понимаю, что часто применяемая бизнес-стратегия говорит о том, что нужно идти по пути наименьшего сопротивления. Это способ избавиться от ненужной головной боли. И это правда, что предприниматели очень часто склонны выбирать всеобъемлющие задачи, которые заставляют терять из виду более эффективные способы их решения. Однако самый простой путь – не всегда самый верный, если мы говорим о запуске нового проекта, особенно такого, который базируется на философии «И». Когда работаешь над уникальной концепцией своего продукта, нужно остерегаться легких путей. Если в финансовых делах «деньги решают все», то в сфере потребительских товаров все решает продукт. Поэтому, создавая наш продукт, мы не идем на компромиссы. Да, конечно, было гораздо сложнее сделать батончик из целых орехов и фруктов, чем батончик из пасты. Но мы не могли дать задний ход в тех вещах, которые составляли суть нашей концепции. Потребовалась вся сила нашей целеустремленности, чтобы не сойти с дистанции.
Когда у нас появился продукт, который можно было продать, мы буквально пустились в путешествие по стране, представляя наши новые батончики. В течение последних десяти лет мы уже занимались продажей здоровой пищи, поэтому у нас были связи с магазинами, с которыми мы теперь договаривались о встречах, чтобы обсудить продажу KIND.
Одна из первых встреч проходила в магазине натуральных продуктов в Колорадо. Я сидел за столом в кафетерии магазина напротив милого продавца, который говорил: «Я не знаю, в какой отдел положить ваши продукты». Он объяснял, что батончики KIND не подходят в секцию питательных батончиков магазина. И они, очевидно, не леденцы и не зерновые батончики. Он также считал, что они не подойдут в прикассовую зону.
«Я не знаю, где разместить вашу продукцию, – сказал он. – Питательные батончики так не выглядят».
Я глубоко вздохнул. То, что было очевидным для меня, не было столь очевидным для него. «Суть в том, что наш батончик сделан не из эмульсии, мы используем ингредиенты, которые вы можете видеть и произнести», – сказал я, повторяя слоган KIND.
Он вежливо улыбнулся. «Мне кажется, – сказал он, – что покупатели уже привыкли к батончикам из пасты с гомогенной пюреобразной консистенцией».
«Люди привыкли к гладким батончикам», – заключил он.
После того как я объяснил ему, что наши продукты подверглись минимальной обработке и максимально приближены к природе, я убедил его, в качестве личного одолжения, попробовать разместить батончики KIND в небольшом количестве рядом с питательными батончиками (но не на одной полке).
Когда работаешь над уникальной концепцией своего продукта, нужно остерегаться легких путей. Если в финансовых делах «деньги решают все», то в сфере потребительских товаров все решает продукт.
Во многих сетях, продающих натуральные продукты, из-за того, что продавцы считали, что батончики KIND не подходят для размещения в традиционном отделе питательных батончиков, их выкладывали в бакалейном отделе. В Whole Foods Market, к примеру, большинство питательных батончиков расположено в отделе по уходу за телом (Whole Body section). Но так как закупщики магазина решили, что наш продукт туда не подходит, они располагали KIND сначала на стойке с конфетами, причем на самой нижней полке. Покупатели должны были нагнуться, чтобы увидеть наши батончики. Это было жестоко, потому что на эту стойку люди обращали внимание не так часто, а если и замечали ее, то для того, чтобы выбрать шоколад или леденцы. В то время покупатели, которые искали батончики вроде нашего, отправлялись к полкам с питательными батончиками. А так как в магазинах не существовало отдела со «здоровыми батончиками-закусками», а также не было и известных продуктов в этой отрасли, то покупатели даже и не думали найти что-то подобное. Им предстояло случайно обнаружить нас.
Несмотря на сложности, компания KIND смогла привлечь внимание покупателей благодаря прозрачной упаковке батончиков. В конце концов наши продукты стали неплохо продаваться, и их отправили из отдела конфет в отдел мюсли и зерновых батончиков. Но тут возникла следующая проблема: зерновые батончики стоили намного дешевле батончиков KIND, потому что содержат крупу, которая стоит меньше, чем орехи и фрукты.
В данном вопросе нам пришлось положиться на сами батончики KIND. К счастью, если потребители решали попробовать их, они в большинстве своем становились нашими постоянными покупателями. В итоге мы первые открыли целый отдел «полезных батончиков-закусок» в бакалее. Спустя какое-то время понятие полезного батончика в качестве закуски стало таким популярным, что другие компании, производящие питательные батончики, стали просить, чтобы их продукцию переместили с полок, где она традиционно располагалась, на полку к нашим батончикам.
Выстоять в суровые годы
Упорство означает настойчивость, и ключевым моментом является способность продолжать идти к цели, несмотря ни на что. Для маленькой, борющейся за свое существование компании, в которой иногда от одной-единственной продажи зависит, обанкротится она или нет, упорство – это когда нужно просыпаться каждое утро и идти продавать товар, пытаясь реализовать как можно больше.
Когда родился KIND – после того как мы потеряли все, что вкладывали в австралийский бренд батончиков, – мы опасались, что нам вообще придется расстаться с бизнесом. У меня не было ни малейшей идеи, как я буду платить по счетам. Дело в том, что мне частенько приходилось откладывать выплату себе части моей годовой зарплаты размером 24 тыс. долларов. Кроме всего прочего, мои инвесторы оказывали на меня определенное давление.
Несколько лет до этого, в 1998 г., я взял в долг 100 тыс. долларов: 50 тыс. и 25 тыс. долларов у моих школьных друзей Джейми и Грегорио соответственно и еще 25 тыс. долларов у подруги Грегорио.
Спустя некоторое время, до того как мы запустили KIND, ко мне пришла подруга Грегорио и сказала, что хочет вернуть свою часть. С правовой точки зрения я не обязан был это делать и, в общем-то, мог ей сказать, что у нас просто нет сейчас денег, но я чувствовал свою моральную обязанность сделать так, кроме того, я не хотел иметь на совести несчастного инвестора. Поэтому я выкупил ее долю. Для этого мне пришлось отдать большую часть наличных, которые у меня были, и эти деньги я не мог использовать позже, когда наша ситуация усугубилась.
Конечно, у меня была подушка безопасности, которой у других начинающих бизнесменов может просто не оказаться. Я знал, что мои родители могут поддержать меня, если мне нечего будет есть. В середине 1990-х отец одолжил мне 100 тыс. долларов для компании, и я был невероятно горд, когда смог отдать их ему спустя несколько лет. Если бы наши дела на заре KIND стали совсем плохи, моя семья не позволила бы мне умереть с голоду. Я не хотел полагаться на них, я хотел сделать все самостоятельно. Однако осознание того, что в крайнем случае они всегда придут на помощь, также придавало мне стойкости.
Спустя несколько лет, после того как я выплатил долг отцу, наша компания стала переживать не лучшие времена. Тяжелее всего было сразу после того, как мы запустили KIND, когда у меня было шесть подчиненных, а продажи сокращались. Когда это случилось, наша ситуация с наличными ухудшилась, потому что магазины, которые должны были нам выручку, никогда не платили вовремя. Ретейлеры всегда платят в последнюю очередь маленькой компании, у которой нет признанного продукта, потому что они не требуют от нее больше поставок. Приходилось просить, умолять, чтобы про нас не забывали. Кроме того, в связи с тем, что мы были пищевой компанией, наши запасы имели срок годности, после истечения которого мы должны были их выбросить или продать ликвидатору в убыток себе.
Ситуация производила на меня негативное впечатление. Я был слишком занят, чтобы впадать в депрессию, но я был испуган и чувствовал себя одиноко. Чтобы сводить концы с концами, я использовал все проверенные временем методы, знакомые любому, кто когда-нибудь оказывался в большом городе. Я старался тратить как можно меньше из своих и так скудных средств. Я отыскивал рестораны быстрого питания и наедался там – один обед в таком ресторане был единственным полноценным приемом пищи за весь мой день. Или иногда я покупал фалафель или шаурму с овощами, и это была моя единственная нормальная еда.
Я всегда считал себя дальновидным человеком, но в то время я старался просто выжить. Когда вы в отчаянии, ваша способность выстраивать стратегию и визуализировать намерения сильно ограничивается. Мы были почти смертоносно ранены, еще чуть-чуть – и нам бы пришлось оставить бизнес. К счастью, после того как мы разработали KIND, компания оправилась, и вся наша тяжелая работа принесла свои плоды. Однако на это ушло целое десятилетие.
В это трудно поверить, но то минное поле, в условиях которого KIND была создана, ничто по сравнению с моими первыми десятью годами в бизнесе, когда я был молод, наивен и неопытен. На ошибках, которые я совершал в течение того десятилетия, можно создать целый курс для бизнес-школы под названием «Как не нужно управлять стартапом». К счастью для меня, KIND смогла подняться на ошибках и уроках, которые я извлек из них.
Для маленькой, борющейся за свое существование компании упорство – это когда нужно просыпаться каждое утро и идти продавать товар, пытаясь реализовать как можно больше.
Я до сих пор могу вспомнить, как я лежал на матрасе в своей тогдашней квартире-студии: я действительно смотрел на башню из коробок с грязевым мылом, готовую обрушиться на меня в любой момент. Не выходя из студии в течение дня, я просто не видел солнечного света, потому что ряды коробок с пастой из сушеных томатов блокировали свет из окон. Чтобы пойти поесть мюсли или принять душ, мне приходилось досконально продумывать план своего продвижения, потому что нужно было пробираться через лабиринт коробок и другого товара, расположившегося в моей крошечной студии. Соседи могли поклясться, что я открыл спа-салон в своей квартире, потому что резкие запахи ароматерапевтических средств разносились по всему восьмому этажу. Корзины к Дню матери не сработали. Я вложил все свои средства в эти продукты. Я должен был быстро продать, что купил, чтобы на вырученные деньги приобрести вторую партию продукции, которая, возможно, будет иметь успех, если мне удастся избежать неверных шагов, допущенных при первой попытке.
Продажа: что я сделал не так
Поделиться книгой: