Королева должна умереть

Спрашиваю его, не произнося слов:

– Ты знаешь, что это неправда. К чему представление? Ты можешь увидеть…

– Король умер, и кто-то должен понести наказание, – отвечает он мне, не размыкая губ.

– Почему я? Не я его убила! – продолжаю молчаливую беседу.

– Я узнал из видений, что король забрал чашу из твоих рук. Ты виновна, – раздаются его слова.

– Яд был не для короля… – пытаюсь объяснить ему.

Но он прерывает меня:

– Я не знаю твои помыслы.

– Ты лжешь, – облекаю слова в мысли и отправляю магу. – Ты знаешь правду. Но она тебе не нужна…

Я вглядываюсь в чернеющее облако его образов и выхватываю проклятие: «Черная Королева принесет в Дал Риаду войну».

Он тут же закрывает от меня мысли, а я молчаливо спрашиваю:

– Ты боишься, что это я?

Он кивает, не говоря ни слова:

– Не позволю тебе разрушить то, что создал.

– Это может быть ошибкой! Ты же маг и должен знать, как действуют предсказания, – удивление написано на моем лице.

– Пусть лучше ошибка и одна жизнь, чем трагедия и тысячи смертей, – и маг прерывает наш разговор.

Осознаю, что моя участь решена. Я готова к смерти, но кто они такие, чтобы решать мою судьбу? Понимаю, что им нужно наказать виновного и сегодня же избрать короля. У царства слишком много врагов, чтобы медлить.

Маг произносит вслух:

– Я Мирдин Эмрис, верховный жрец царства Дал Риады, объявляю королеве Гвенвифар наше решение. Совет двенадцати рыцарей постановил: королева виновна в смерти короля Ютэра Ужасного, она должна понести наказание.

В зале стоит мертвая тишина. Головы поверженных царей в жутком оскале смотрят на меня со стен. Взгляд скользит ниже. Туда, где на тронах восседают двенадцать избранных воинов Дал Риады. Я смеюсь, всматриваясь в лица своих убийц. Могучие бесстрашные воины, каждый из которых обладает даром и недюжинной силой, испугались юной королевы. Они не хотят разбираться в том, виновна ли я. Я читаю их мысли, как книгу, и вижу одно – им наплевать. Для них я чужая. По законам царства Дал Риады после смерти короля я унаследую престол. Но после моей смерти у каждого из них появится шанс самому взойти на трон.

Перевожу взгляд на верховного жреца:

– Я хочу знать, кто был против.

– Не могу назвать имена, – маг небрежно роняет слова.

Во мраке зала он выглядит, как злой волшебник – очень устрашающе. Вероятно, готовился к встрече с Черной Королевой из своего проклятия. На маге длинная шелковая накидка, на шее – древний амулет. Он словно кельтский друид. Не хватает только посоха. Разворачиваюсь по кругу, заглядывая воинам в глаза. И без мага я могу узнать ответы. Обвожу взглядом моих палачей.

Вот в напряжении сидит молодой темноволосый юноша, сопровождавший меня из каменной тюрьмы. Он голосовал против казни. Рядом с ним воин со шрамом, кажется, Кай. Преданный пес короля. Я чувствую его ненависть, и, разумеется, он за казнь. Рыжеволосый воин с голубыми глазами, редкими для царства Дал Риады. Вчера король называл его Перси. Он за меня. Рядом с ним незнакомец исполинского роста, и он за казнь. О, дальше идет сэр Ив, рыцарь с бычьей шеей и огромными ручищами. Ему не больше тридцати, высокомерный и грубый. Он тот, кто насмехался надо мной на свадьбе. Явно голосовал за казнь. Замыкает шестерку по левой стороне от трона темноволосый кареокий рыцарь, высокий, стройный, с тонкими запястьями и длинными пальцами. Он не выглядит, как наемник. В его взгляде вижу печаль. Ему бы стихи складывать, а не размахивать мечом. Почему-то не удивляюсь – «романтик» за меня.

По правую сторону от пустующего трона короля расположилась другая шестерка рыцарей. Я узнаю «архангела», связавшего мне сегодня руки. Безразличие на его лице все сказало – казнь. Три благородных воина смотрят на меня немигающим взглядом. Я плохо их помню, на свадьбе они сидели ближе к дочерям короля. Мужчины словно единоутробные братья – великаны с лицами, высеченными из камня. Вспоминаю их имена – Бедвир, Овейн и Ламорак. Все трое за казнь. Следующий воин мелковат для рыцаря – не более шести футов. Но выглядит угрожающе со своим звериным оскалом и темным цветом кожи. Как ни странно, он воздержался. И круг замыкает черноволосый Артур. Он тоже воздержался. Видимо, не был уверен, как распределятся голоса. Мысленно бросаю ему: «Не ожидала от тебя такого, рыцарь». Он ухмыляется, слова проносятся в голове: «Все для тебя, моя Королева».

Опускаю глаза и вздыхаю. Когда я сама приняла решение уйти из жизни, сожалений не было. Но когда кто-то считает, что я не имею права дышать воздухом и ходить по земле – не могу это принять. Они не увидят моих слез. Я хочу, чтобы рыцари знали – перед ними не вчерашняя беспомощная эльфийская принцесса. Перед ними королева Дал Риады. Я знаю, что с такими, как они, нужно всегда держать спину прямо. Не дай бог показать им свой страх или покорность. Гордо вскидываю голову и с вызовом смотрю в глаза палачей:

– Я не признаю ваш приговор, потому что невиновна.

Мирдин возражает:

– Но мы признаем тебя виновной. Казнь королевы через сожжение на костре состоится сегодня в полдень на площади.

Мне нечего им сказать. Я протягиваю стянутые веревкой руки, и мои стражи подходят ко мне и уводят обратно. Встречаюсь глазами с молодым воином. Мне не нужно его сочувствие. Пусть жалеет себя, когда я буду проклинать их на площади.

Сажусь на каменный пол своего мрачного холодного пристанища, подгибая колени и обхватывая их руками. Жизнь – постоянная насмешка. Я была готова умереть. Я молила о смерти и сражалась за нее. Но сейчас, когда мой мучитель мертв, а магия просыпается, думаю лишь о том, как выжить. В моей голове проносится череда мыслей. Огонь на площади – то, что мне нужно. Я попытаюсь подчинить стихию. В этом моя сила. Всесильный маг Дал Риады не предполагает, что моя эльфийская магия проснулась. Такое случается раз в пятьдесят лет с одной из женщин в нашем роду. Такой дар был у моей бабки. И он перешел ко мне.

Поднимаюсь и подхожу к лавке. Допиваю утреннюю воду и отламываю кусок хлеба. Нехорошо умирать на голодный желудок. Вдруг вижу в хлебе серый клочок бумаги. Разворачиваю и читаю: «У тебя есть друзья. Будь готова. Народ Дал Риады любит свою королеву». Читаю еще раз. И еще. Этого не может быть. Неужели есть тот, кто мне сочувствует в этом проклятом царстве? Сердце радостно бьется. А пока оно бьется, я буду сражаться за жизнь.

Услышав шаги, торопливо кладу в рот бумагу, заедая хлебом. В темницу входит черноволосый Артур. В руках у него кувшин с водой и одежда. Он молча ставит кувшин на лавку. Я тут же подхватываю сосуд и запиваю свои секреты водой.

– Там платье, – он бросает мне сверток.

– Ты же не за этим сюда пришел, – произношу слова с вызовом.

– Ты умная, – он берет двумя пальцами мой подбородок и пристально смотрит в глаза, – и красивая. Нам будет хорошо.

Черноволосый воин подходит ко мне вплотную, не оставляя ни ярда сомнений в его намерениях. Мне приходится запрокинуть голову. Вблизи он гигант. Рыцарь притягивает меня за плечи, и его губы обрушиваются на мои в жестком поцелуе. Мужчина с силой прижимает меня к себе, и я чувствую его страсть. Язык врывается в мой рот и жадно исследует. Рука властно сминает мою грудь. Мое тело отзывается на прикосновения рыцаря дрожью. Я отвечаю на поцелуй, и он рычит, кусая мои губы. Мы задыхаемся от желания. Жаль, что не он был моим первым мужчиной. Тяжело дыша, рыцарь отстраняется и шепчет:

– Я же сказал, нам будет хорошо. В тебе есть страсть. Я бы забрал тебя у Ютэра. Позже.

Перевожу дыхание, постепенно прихожу в себя.

– Что ты хочешь, зачем пришел? – спрашиваю у воина.

– Я не ошибся, ты умная. У тебя есть только один шанс спастись – стать моей, – он говорит властно, не терпя возражений.

В этот момент все понимаю: я стану его женщиной, а он – королем. На какой-то миг я подумала, что нравлюсь ему. Что он пришел помочь, спасти. Артур рушит мои последние мечты о благородных рыцарях в сияющих доспехах. Всем нужно одно – или трон, или тело. Лучше, когда можно получить все. Но утопающий не хватается за соломинку, и я смеюсь ему прямо в лицо. Для него мой смех подобен плевку. Никак не могу остановиться, помимо воли слезы текут по щекам. От его пощечины голова откидывается назад. Прижимаю руку к щеке и смотрю с вызовом. На лице воина ни усмешки, ни страсти.

– Успокойся, – говорит он со сталью в голосе. – У нас мало времени. Священник ждет наверху. Мы произнесем обеты, и ты станешь моей. Так я смогу защитить тебя. Будет хорошо, если ты понесешь от меня в ближайший месяц.

– Ты, рыцарь, придумал хороший план по захвату трона. А потом что? Избавишься от меня? Уже решил как? – В моем голосе звучит презрение.

И я выдыхаю свое: «Нет».

Вижу растерянность и удивление на его лице:

– Нет?! Ты же сгоришь на костре, глупая эльфийская принцесса!

– Твоя королева, рыцарь! Но умереть я собиралась вчера. Ваш король нарушил мои планы. И забрал мою смерть.

Вижу сомнение в глазах рыцаря:

– Ты не пыталась его отравить?

– Нет. Только себя.

– Но зачем? Почему? Как все случилось?

– Слишком много вопросов, воин. И много причин. Назову лишь одну. С Ютэром смерть для меня была вопросом времени.

Он не может поверить. Или не хочет.

– Почему же Мирдин не смог это увидеть? Его слово было решающим. Он показал нам свое видение, как ты отдала чашу Ютэру.

– Почему ты думаешь, что я отдала? Может, король отобрал мой напиток? И почему ты так уверен, что Мирдин не увидел всей правды? – улыбаюсь ему в ответ.

– Я не верю тебе! Мирдин мне как брат. Он бы сказал, – гневно шипит рыцарь, больно хватая меня за руку.

Мне нечего ему возразить. Пусть верит другу и великому жрецу. Для него я никто – очередная ступень на вершину власти. И с такой твердолобостью он хочет стать королем! Я все еще прижимаю ладонь к покрасневшей щеке, а воин напряженно вглядывается в мое лицо.

– Ты не веришь мне, рыцарь, – в моем голосе звучит насмешка. – Не веришь, а замуж зовешь. Не боишься, что, как и Ютэр, нечаянно выпьешь чужое вино?!

Он отталкивает меня, и сомнение на его лице сменяется ненавистью. Отхожу к лавке и снимаю свое рубище.

– Ты спрашивал вчера у Ютэра, не порченая ли я. Что ж, напоследок удовлетворю твое любопытство.

Переступаю через одежды, которые жалкой кучкой валяются на грязном полу. Как и думала, рыцаря уже не привлекает мое тело. Взгляд задерживается на уродливом шраме, пересекающем красной нитью мой живот. На его лице – брезгливость.

Отворачиваюсь, надевая принесенную им одежду. Нательную камизу затягиваю по бокам, сверху – платье из тонкой шерсти цвета мяты. Про чулки он, конечно, не подумал. Мужчина.

Все это время он стоит у меня за спиной. Не понимаю, чего ждет. Все слова произнесены. Секунда, и он с силой хватает меня за волосы – моя голова откинута назад. Губы рыцаря касаются шеи, различаю его шепот:

– Скажи мне, почему я должен верить тебе? Дай мне хоть что-то…

Подавляю порыв вновь прижаться к сильной мужской груди и ощутить жар его тела:

– Мирдин показал тебе видение. Верь ему. Не ищи чего-то большего.

Он резко отпускает меня. До слуха доносятся ругательства и удаляющиеся шаги.

Я не встану перед ним на колени. Не буду молить о пощаде. Помощь предлагают без вопросов и сожалений. Наверное, судьбу нельзя изменить. Если королева желает умереть, то боги найдут способ подарить ей покой. Видимо, нет того рыцаря, который бескорыстно пожелает спасти королеву. Но затем вспоминаю о записке в хлебе. Может, я поторопилась в своем желании приблизиться к богам? Может, у них на меня другие планы? Ну что ж, через час я это узнаю.

Глава 3

Черной или белой может быть душа, но не магия.

Одиноко стою на деревянном помосте на площади перед Черным Храмом. Я ловлю на себе любопытные взгляды. Ощущаю разные энергии, эмоции – от ненависти и страха до простого интереса и, что удивительно, восхищения. Странно. Сейчас я менее всего похожа на Черную Королеву, которой они восторгались. Меня поставили на возвышение, руки привязаны к столбу. Я выставлена словно агнец на заклание далриадским волкам.

Народ все прибывает. Видимо, развлечениями людей в Черном Царстве не балуют. Двенадцать рыцарей короля окружают плотным кольцом деревянный помост. У меня для них есть плохая новость – они теперь рыцари королевы. За ними, словно стена, сто пятьдесят могучих воинов отделяют меня от жителей царства. Наконец-то я увидела всю тайную гвардию Ютэра.

Я смотрю на храм, где обменивалась клятвами с Ужасным Королем. На церемонии казни мой черный свадебный наряд смотрелся бы уместней. Сейчас на мне тусклое зеленое платье, оно не соответствует торжественной обстановке. Да и мои некогда прекрасные локоны паклей ложатся на плечи. Не в таком виде мечтает умереть женщина.

Улыбаюсь, глядя в небо. Солнце уже не слепит, как тогда. На небе сгущаются тучи. Вдыхаю запах дождя и грозы. И я знаю, кто их пригласил. Моя эльфийская магия гудит внутри, словно рой пчел. Если мне суждено умереть сегодня, я хочу, чтобы народ Дал Риады запомнил этот день. Устрою им достойное прощание с королевой.

Моя сила рвется наружу, но я сдерживаю магию. Пока не время. Не все еще собрались. Стихийная магия вихрем проносится по венам, взрывая тело изнутри. Я с детства чувствовала силу в других. Могла читать мысли, знала простые заклинания. Но моя магия была, как тихий ветерок. А сейчас чувствую так, словно несусь на быстром коне, и вдруг он, отрываясь от земли, парит в воздухе. Я дышу магией. Похожее чувство испытала утром, когда черноволосый Артур целовал меня. Жаль, я так и не узнала, как можно наслаждаться близостью с мужчиной. Это единственное, о чем сожалею, прощаясь с миром. О Ютэре и о том, что он сделал, не вспоминаю. Боль стоила того, чтобы обрести силу.

Случайно сталкиваюсь взглядом с дочерями короля. Они стоят чуть поодаль, окруженные группой воинов. Женщины облачены в белые одежды – знак траура. Усмехаюсь: плачьте о себе, королевы. И развлекаю себя тем, что пытаюсь определить их силу. У темноволосой Моргаузы я вижу только ритуальную магию. Значит, балуется колдовством. Отсюда и неуемные постельные аппетиты. А рыжеволосая Мор, наоборот, подавляет в себе страсть. Ощущаю энергию трав и камней. Знахарка. Но ее сила не раскрыта до конца. Узнаю знакомые вибрации. Полностью разобраться с магией вдовствующей королевы Мор мне не дает верховный жрец. Сегодня он в парадной белой мантии, а его артефакт на шее похож на булыжник. Надеется, что это спасет его от проклятия Черной Королевы. Мирдин Эмрис – сильный противник, но любит представление. Словно прочитав мои мысли, мужчина разводит руки в стороны, привлекая внимание толпы. Шум голосов смолкает, маг торжественно молвит:

– Народ Дал Риады! Да свершится справедливый суд над королевой Гвенвифар. Она обвиняется в убийстве нашего короля Ютэра. Вина ее доказана. Совет Двенадцати Рыцарей Дал Риады принял решение: королева должна умереть.

В толпе раздается гул и свист, кто-то кричит. Маг жестом старается успокоить людей и обращается ко мне:

– Королева Гвенвифар, мы даем тебе слово.

В этот момент я решаю, что не буду оправдываться. Потому что вижу – моя правда им не нужна. Люди уже решили, что я убийца. Пусть живут иллюзиями. Взглядом обвожу толпу и, выдохнув, – я знаю, они ловят каждое мое слово – тихо произношу:

– Жители Дал Риады, вы столько лет терпели убийцу и палача, который называл себя вашим королем. Задумайтесь, что он для вас сделал? Король забирал ваших малолетних сыновей в свою армию. Издевался над вашими женами и дочерями. Наводил страх и ужас на соседние земли. Я избавила вас от этого бремени. Теперь вы свободны. За это рыцари приговорили меня к казни. Но если вы сейчас не измените свою судьбу, придет следующий правитель. И он будет таким же кровожадным и жестоким. Потому что насилию, если его не остановить, нет предела. Я, королева Гвенвифар, предлагаю вам другую судьбу.

Закончив речь, смотрю на зачарованные взгляды жителей. На площади стоит гробовая тишина. Я и моя магия сделали все, что могли. Перевожу взгляд на верховного жреца и поднимаю бровь.

– Впечатляет, – раздается в моей голове его насмешливый голос. – Эльфийская магия умеет зачаровывать. Но это тебя не спасет.

Я лишь улыбаюсь.

Он бросает взгляд на толпу и проводит в воздухе рукой. Люди выходят из оцепенения, на площади опять слышны шум и крики. Рыцари с удивлением смотрят на меня. Не ожидали, что юная белокурая скромница окажется колдуньей.

– Приступайте, – говорит Мирдин и показывает рукой в мою сторону.

Несколько воинов подходят к постаменту, на котором я стою босыми ногами. Рыцари уже отводят людей как можно дальше от деревянного настила. Интересно, где же мои спасители, которые прислали записку? Видимо, это был жест солидарности. Духовной.

Мои двенадцать стражей, доставшихся мне в наследство от короля, замерли, словно каменные статуи. Интересно, кто из них поднесет огонь? У кого хватит духу меня поджечь? Я выбираю рыцаря Кая.

Поднимаю голову к небу, оно уже затянуто серо-лиловыми тучами. Вдалеке раздаются раскаты грома. Падают первые капли дождя. В толпе нарастает беспокойство. Чувствую, как воздух сгущается от напряжения, исходящего от людей.

– Быстрее! Начинайте! – кричит маг рыцарям.

Он тоже почувствовал чужеродную силу. А, может, видит, как почернело небо, и не желает намочить свою мантию.

Лысый воин со шрамом, благородный рыцарь Кай, подносит факел к сухой траве, выложенной вокруг деревянного настила. Я угадала «победителя». Вероятно, для него смерть короля – большая потеря. Ненависть и злоба к юной королеве снедают его. Трава тут же подхватывает огонь и моментально загорается, искры пляшут на деревянном возвышении. Ощущаю жар огня. Я бросаю взгляд на черноволосого Артура. В его глазах ловлю сожаление. Странно. Он должен радоваться, что сегодня станет королем. У такого, как он, все шансы на победу.

– Глупая, упрямая девчонка, – с раздражением произносит он.

– Не девчонка. Твоя королева, – отвечаю и отвожу взгляд.

Мне нет дела до его сожалений. Мое представление начинается. Чувствую, как тело вибрирует, и стихийная магия вихрем вырывается, устремляясь к небу и высекая молнии. Люди увлечены небесным действом. Простым заклинанием я незаметно освобождаю руки от пут. Хочу потушить огонь, ногам уже становится больно, но решаю продлить удовольствие толпы – люди всегда жаждут зрелищ. Поднимаю освободившиеся руки к небу. Несколько секунд ничего не происходит. И я задерживаю дыхание – неужели моя бабка все перепутала, и магия не перешла ко мне по наследству? Но природа отзывается на мой призыв шквалом ветра и громом. Мое тело искрится, и я улыбаюсь, замечая испуг на лицах людей.

«Стихийная магия?» – в голове слышу вопрос верховного жреца.

Я защищаю себя мерцающей дымкой – маг больше не проникнет в мои мысли и не причинит мне зла.

Улыбаюсь и нараспев произношу древнее эльфийское заклинание, пугая толпу на площади: