Роман Виолетты. Парижские сладости

— Но у моего Кристиана кожа, как у женщины!

Резким движением графиня затянула свой корсет.

— Прощай! Тогда я не могу бороться с ним за тебя. Я только потеряю время!

— Вы уже уходите?

— А что мне остается? Ничего! Как я не подумала о любовнике — ты ведь так сильно отбивалась от меня!

Она застегнула платье и пробормотала.

— Ах! Как же несчастны женщины! Еще одна разбитая надежда! Как тут не утратить достоинство и гордость. Сердце мое разрывается от боли, я не вынесу ее, я задыхаюсь! Жестокая девчонка, я так надеялась на счастье.

В рыданиях она упала на стул. В них было столько боли и искренности, что Виолетта вмиг вскочила, сбросила платье и, полуголая, в свою очередь бросилась на колени перед графиней.

— Госпожа графиня, не надо так расстраиваться, — успокаивала она ее.

— Опять «госпожа», опять «графиня»!

— Вы незаслуженно обвиняете меня, Одетта!

— «Вы!»

— Ты обвиняешь!

— Разве?

— Я не знала, что Вы меня любите!

— «Что Вы меня любите!» — Графиня рассерженно топнула.

— Что ты меня любишь!

— Ты была у меня тогда! Разве ничего не заметила?

— Я была так неопытна, я ничего не поняла!

— О да! А сейчас у тебя опыта куда больше!

— Возможно, — ответила Виолетта с улыбкой.

Графиня обняла ее.

— Ты еще смеешься надо мной!

— Нет, что Вы… Что ты!

— Нет, все кончено! Я не могу простить тебя, — графиня покачала головой. — Больше я Вас не побеспокою! Прощайте!

Будто любовник, узнавший о неверности возлюбленной, в отчаянии и разочаровании графиня открыла дверь и сбежала вниз по лестнице.

Виолетта прислушалась, не вернется ли графиня, подождала немного, а после закрыла дверь.

Повернувшись, она удивленно вскрикнула. Я стоял на пороге туалетной комнаты и смеялся.

— Как же я рада своему благоразумию, — сказала Виолетта и бросилась мне на шею.

— Это не стоило тебе трудов!

— А вот и нет! Графиня целовала мне грудь, и я думала, что не сдержусь!

— Да, я уж начал верить, что она возьмет тебя!

— Конечно нет!

— Тогда позволь мне насладиться ароматом! — сказал я, схватил ее на руки и посадил в ту же позу в шезлонг. — Это мой любимый, кажется?

— Ах! Я вся твоя!

Она закинула ноги мне на шею, и я не стал терять времени даром.

— Как она может говорить, что ты не даришь мне наслаждение?!

Прошло немного времени, и я отстранился.

— Графиня довольно-таки проворна! У нее не только рыцарское звание, но и ловкость! Как быстро и уверенно она снимает корсет и платье. Я и то не смог бы сделать это быстрее. И я с удовольствием рассмотрел бы ее получше.

— Развратник!

— И ваши тела отлично бы смотрелись вместе!

— Жаль, что Вы этого так и не увидите!

— Думаешь?

— Она не вернется! Она сильно разозлилась.

— Кто знает?

— Она напишет тебе еще до наступления утра, могу поспорить.

— И мне надо его прочесть?

— Да. И показать мне. Мы все должны делать вместе.

— Обещаешь?

— Слово чести!

— Тогда я доверюсь тебе.

Раздался стук в дверь.

— Это Леони, — узнала Виолетта.

Я спрятался.

Виолетта открыла дверь, и горничная подала ей письмо.

— Мадемуазель, — сказала Леони, — письмо передал негр, который недавно привозил сюда даму.

— Ответ нужен срочно?

— Наверное, не сейчас. Меня просили передать, чтобы Вы читали его в одиночестве.

— Но Вы же знаете, от господина Кристиана у меня нет секретов.

— Хорошо, в любом случае держите письмо, мадемуазель.

Леони вышла.

— Видишь! — сказал я, появляясь на пороге спальни. — Она не утерпела до утра.

— Ты ясновидящий, — ответила Виолетта, разглядывая письмо.

Она села ко мне на колени, и мы вскрыли конверт.

ГЛАВА 5

«Как же сильна моя страсть к Вам! Убежав от Вас, я была уверена, что никогда Вам не напишу, никогда Вас не увижу. Но любовь, страсть сильнее меня! Неблагодарная крошка! Я богата, свободна, я у твоих ног! Я была несчастна в замужестве, и после его смерти поклялась в вечной ненависти к мужчинам. Я не отступлюсь от своей клятвы, но если Вы согласитесь любить только меня, я прощу Вам связь с мужчиной. Да, Вы осквернили себя, но тогда Вы не знали о моей любви. Моя же страсть столь велика, что я готова все простить, лишь бы Вы были со мной! Ах, если бы Вы все еще были невинны! Но мне придется смириться — в мире нет совершенства. О, моя злосчастная судьба!

Я буду принадлежать Вам, мы будем жить вдвоем, но откажитесь от своего любовника! Поклянитесь никогда не видеть его больше! Все, что есть у меня, будет Вашим: дом, экипаж, слуги. Вы станете моей подругой, сестрой, дорогой моей девочкой, моей обожаемой возлюбленной. Мы всегда будем вместе. Но я умру, если Вы измените мне, я этого не вынесу!

Я буду ждать, что Вы решите. Жизнь и смерть моя зависит от Вас. Одетта».

Мы с Виолеттой переглянулись и засмеялись.

— Она готова на все, — сказал я.

— Да она просто голову потеряла!

— От тебя, моя крошка, от тебя. Что ты намерена делать?

— Не отвечать, конечно же!

— Ты не права. Ответить надо.

— Но зачем?

— Иначе ее смерть будет на твоей совести.

— А не Вы ли, господин Кристиан, желали полюбоваться графиней в ее первозданном виде?

— Но ей противны мужчины.

— А ты попробуй изменить ее взгляды.

— А как же ты?

— Я не против. Только пообещай мне…

— Да?

— По-настоящему любить ты ее не будешь!

— То есть?

— Можешь ласкать ее глазами, губами, руками, но остальное — только для меня!

— Я клянусь!

— Поклянись нашей любовью!

— Клянусь нашей любовью! Тогда давай писать ответ. Подумай, предложение графини выгодно для тебя.

— Но я не могу покинуть тебя! Это страшнее смерти! Я сама пришла к тебе — и ты меня не прогнал, хотя и мог бы.

— Тогда оставим ее предложение про запас.

— Согласен. Давай напишем ей. Бери перо.

— Но если в письме будут ошибки?

— Уверен, твоя каждая ошибка для графини будет на вес золота. Пиши.

Виолетта взяла перо, и я принялся диктовать.

«Господа графиня! Сейчас я нахожусь в объятиях мужчины, которого люблю. Понимаю, возможно, я поторопилась с этим, и не до конца счастлива, но, по крайней мере, я защищена. Я ни за что на свете не хотела бы покинуть его, хотя жизнь с Вами, полагаю, будет счастливой. Говорят, что мужчины непостоянны, и он бы нашел себе утешение, но я бы не утешилась никогда.

Вы так добры были со мной, и я в ответ Вас полюбила, и потому мне невыразимо горько поступать так. Я с радостью сделалась бы Вашей подругой, если бы не разница в положении. Но я осознаю, что Вам от меня нужно другое — Вы бы охотнее сделали бы меня своей любовницей, нежели подругой.

Увижу ли я Вас еще или нет, но в любом случае, Вы подарили мне самые сладострастные ощущения. Ваши поцелуи и Ваше дыхание навсегда будут в моей памяти, а груди и бедра сохранят прикосновения. Я почти теряю сознание, вспоминая Вашу страсть… Но это почти признание, не стоит мне говорить такие слова. Но нишу я эти строки для милой Одетты, а не госпожи графини».

И я прибавил:

— «Виолетта, Ваша крошка, отдавшая сердце мужчине, но сохранившая душу для Вас».

— Это я писать не буду, — сказала Виолетта и бросила перо.