Куда тянутся души

— Эрвин, — мужчина, который меня держал и к тому же был непрочь меня убить, обратился к другу и махнул головой на мои запястья.

Тот, кого он назвал Эрвином, провел рукой над запястьями, и стальная хватка разжалась. Обрадовавшись свободе, я хотела расслабить несчастные конечности, но мне это не удалось, я ничего не чувствовала, но невидимые путы все еще их сковывали, не давая пошевелиться

— И ноги, — продолжил командовать, поднимаясь с меня, Габриэль. — Я не собираюсь еще один марафон бежать за ней.

Эрвин наклонился к моим щиколоткам и провел по ним руками. Проверять я не стала, лишь села, подобрав ноги в коленях.

— Не бойся, мы не причиним тебе вреда, — проговорил он.

Мне Эрвин показался весьма безобидным. Рост его был примерно, как у меня. Он был худой и жилистый. Тогда как другой мужчина был почти на голову выше, а это, если учесть мой рост, довольно много. Широкие плечи, узкие бедра, сильные крепкие ноги. Он выглядел гибким и мощным, как пантера. Опасным. Скрестив руки на груди, он постукивал длинными пальцами по широкому плечу.

Я смерила опасного незнакомца внимательным оценивающим взглядом.

— Ага, это ты за себя говори, — пробормотала я, обращаясь к Эрвину, и махнула головой в сторону второго, — у него нет такой уверенности.

Ухмылка пропала с лица мужчины, а я предприняла попытку встать, чтобы придать себе уверенности. Но только мне это удалось, как негодяй сдвинулся с места в мою сторону. Ловко подхватил меня на плечо и пошел вперед.

— Нечего с ней сюсюкаться, — проворчал он. — По дороге все расскажем.

Шел он довольно быстро, как будто не ощущая шестьдесят с небольшим килограммов живого веса на плече. Второй поспешил следом. Мне были видны только его сапоги светло-коричневого цвета и темно-зеленые штаны, остальную одежду скрывал белый балахон до земли.

— Ты женщина из другого мира, — важно пояснили коричневые сапоги. — Там наверху, были адепты ордена Тьмы, они призвали тебя сюда для проведения… ритуала, при котором… — тут он замялся, подбирая слова.

— Над тобой бы надругались, — коротко пояснил мужчина, несший меня.

— Да, — мягко подтвердил второй, — и если бы им это удалось, в мир вернулся бы великий жрец Тьмы, принеся с собой хаос и смерть.

— Ты бы родила его, — не церемонясь, пояснил другой.

Я не знала, что сказать. Разум отказывался воспринимать полученную информацию. Как будто я в фэнтезийном кошмаре. И верить в это совсем не хотелось.

Как оказалось, две лошади, привязанные к дереву неподалеку, ожидали нас, мирно жуя траву.

Меня сбросили с плеча, и голова немного закружилась, а тело покачнулось, грозясь поменять вертикальное положение, но упасть мне не дали.

— Меня зовут Габриэль, — наконец сообщил мужчина, не вызывающий у меня доверия, крепко держа за плечи и удерживая меня.

На нем была накидка с капюшоном, доходящая до середины бедра, темно-коричневого цвета кожаные сапоги и штаны в тон, странная защитная одежда, не закрывающая руки и металлический пояс, возможно, из стали, с крупной круглой бляшкой посередине. На ней была изображена птица с расправленными и поднятыми вверх крыльями. Ничто в нем не выдавало ни его происхождения, ни того, кем он был. И все же не похож он на простого солдата. Вот за разбойника или наемного убийцу вполне мог сойти. Мне сразу вспомнилась старая компьютерная игрушка. Да, определенно, оба они как будто только что вышли из нее.

— Я Эрвин Савитар, — вкрадчиво сказал второй, а я перевела взгляд на него и заметила палку, похожую на посох, с огромным камнем наверху, который слегка светился розовым.

Ну точно, вот маг, а этот с мечом! Моя догадка меня поразила. Куда я попала!? Но маг продолжил:

— Верховный хранитель ордена Света, ордена светлых магов.

Маг все-таки, значит, я права. Это вызывало во мне и восторг, и ужас одновременно. Если этот мир похож хотя бы чуть-чуть на наши компьютерные игры, то помимо положительных героев должны быть и отрицательные.

— Теперь ты под защитой ордена Света, — важно произнес маг, — не нужно нас бояться, тебя никто не обидит и не причинит вреда.

Слова его настолько мягко и искренне прозвучали, что я почти поверила.

Габриэль посадил меня полубоком на лошадь, ноги, которые никто так и не освободил, как и руки, свисали на одну сторону. Сам он сел как полагается, и я оказалась в кольце его рук, боком упираясь в твердую грудь мужчины.

Маг тоже взобрался на лошадь, и мы медленно двинулись вперед. Дорога была довольно широкая, две лошади вполне умещались. Солнце еще не взошло, и окружающую нас местность мне удавалось разглядеть плохо. С одной стороны от дороги была черная земля и больше ничего я не рассмотрела, с другой — что-то напоминающее наши сибирские болота, влажные кочки, поросшие мелкими молодыми деревьями. Где-то вдали за горами небо начало алеть, значит, скоро рассветет. Пейзаж был настолько отличающимся от привычного, что я поверила, что нахожусь далеко за пределами родного города.

— Как тебя зовут? — спросил маг, поняв, что я не предпринимаю попыток сбежать и не собираюсь закатывать истерику.

— Анна, — немного помедлив, ответила я, решив, что отчество и фамилия им ни к чему, — может, освободите? — помахала я связанными руками магу. — Оковы не очень располагают к доверию, — как можно невиннее произнесла я.

Мы немного притормозили, и Эрвин провел руками над моими запястьями. Я поспешила развести руки и подрыгать ногами, радуясь свободе.

— Не сильно радуйся, — произнес Габриэль так, что услышала только я, — тебя следовало убить на месте, в тебе таится угроза для нашего мира, и то, что тебе сохранили жизнь, не значит, что ты будешь свободна и сможешь делать то, что пожелаешь. Орден тебя не отпустит просто так, — мрачно добавил он.

Я ничего не ответила, маг нас не слышал, или сделал вид, что не слышит. И мне стало не по себе от его слов. Угрожает или предостерегает? Если учесть, что тех психов на горе эти двое убили, считать их и светлый орден безобидными было бы ошибкой с моей стороны.

— Расскажите о вашем мире, — решила обратиться я к магу. — Ты сказал, что маг. И много вас таких?

— Да, по большей части людей меньше, чем магов. Наш мир и твой, другой мир, существуют и развиваются на земле параллельно друг другу, разделенные гранью, завесой. Изначально в нашем мире существовали только бестелесные формы жизни — пять духов, являвшихся сосредоточием магической силы, питавшихся светом. Их окружало множество душ, которые были лишь их крупицами, больше ничего не существовало. В твоем мире были моря и океаны, горы, леса, ветра, дожди, облака и звери. Когда в твоем мире появились люди, еще не имеющие разума, духи смогли просочиться сквозь грань, потянув за собой души. И духи, и души нашли приют в людях. Пять духов стали первородными магами, имеющими физическую оболочку и способными создавать жизнь, горы, реки, леса, зверей, только людей не могли создать, души сделали людей разумными. Первородные маги смогли вернуться за грань, в них сосредоточено магии равной тысячам душ. Души, находящиеся в людях, потянулись за первородными магами, но, имея физические оболочки и слишком мало магических сил, не смогли пересечь грань и остались в другом мире. Первородные маги по подобию мира людей создали твердой почву под ногами, моря, горы, реки, леса, облака. Вместе с телом они обрели чувства, эмоции, желания и потребности. Несмотря на то, что один из духов выбрал женскую оболочку, первородные маги не смогли обрести потомство. Познав одиночество в новом мире, они решили вернуться за людьми. Выбрав день, когда грань будет слаба, и создав арки, усиливающие разрывы между мирами, они отправились за людьми. К этому времени другой мир, мир людей, развился, эволюционировал, родилось много новых людей, души уже тысячи раз сменили свои тела, появились города.

— Подожди, Эрвин, — перебила я, — в моем мире сейчас очень много людей, ты хочешь сказать, что это все те же души?

— Конечно, люди живут недолго, но когда тело умирает, душа находит приют в зародившейся жизни. Если мужчина и женщина полюбят друг друга настоящей любовью, когда не только страсть тел будет между ними, когда их души любят друг друга настолько сильно, что в таком союзе способна зародится не просто новая жизнь, но и новая душа — результат любви и единения, они отдают по крупице себя, в этот момент, они создавая тем самым совершенно новую сущность. Такое может произойти только раз, в одной жизни. Но настоящая любовь живет вечно, она проносится сквозь века, говорят, что в каждой новой жизни влюбленные обязательно находят друг друга, не смотря ни на что. Поэтому в твоем мире за тысячи лет из-за постоянного деления душ в людях осталось совсем мало магии.

— Знаешь, Эрвин, в моем мире есть такие выражения, как «любить всей душой», «желать всей душой», «ненавидеть всей душой» и многие другие, теперь, кажется, я понимаю эти фразы иначе, и смысл их гораздо глубже, — поделилась я.

Это звучало как красивая сказка, и сложно понять верить или нет, когда ты оказываешься в магическом мире. Но определенная логика в этом имелась.

— Эрвин, продолжай, — попросила я.

— Так вот…

Выбрав для себя лучших мужчин и женщин, они вернулись в свой магический мир. Построили города для людей. Дети первородных магов и людей обнаружили, что им передалась небольшая часть магических сил, и они отличаются от обычных людей. Они могли воздействовать на окружающий мир. Так появились простые маги. В союзе мага и человека также рождались маги, но уже с меньшей силой. Так как четверо из первородных магов были мужчинами, больше всего их силы передавались мальчикам, среди магов способных овладеть своей силой, настоящих магов — только мужчины. Дочери великой Богини, так называли первородную женщину-мага, тоже имели в себе много магии и могли ей даже пользоваться, их называют ведьмами. Но великая Богиня успела родить мало дочерей, перед тем как уйти в мир света безвозвратно, поэтому женщины, способные владеть своей магией, большая редкость. В каждом, кто живет в нашем мире, заложена магическая сила, большая или маленькая. И нам от этого никуда не деться. Правда, разжечь эту магическую искру, дать себе новые возможности и способности дано далеко не каждому. Наш мир основан на магии, пропитан ею. Есть много магов, имеющих различный уровень способностей, но ничего серьезного сотворить они не могут, лишь то, что может пригодиться в быту. А настоящими магами становятся единицы, лишь те, в ком большие резервы магии, а сила духа позволяет освоить ее. Принято разделять магию на светлую и темную. Светлая магия — магия света, она же магия жизни. Ее используют для добра, исцеления, спасения жизни. Темная магия — магия смерти, несущая хаос, разрушения, она забирает жизнь. К светлой магии или темной обратится маг, определяет лишь его характер и цели, которых он добивается с помощью неё. Если маг захочет убить с помощью магии, ему придется обратить к Тьме. Один из первородных магов, наиболее алчный, склонный к разрушениям, обратился к темной магии. Отделившись от остальных первородных, он собрал вокруг себя последователей, создал свой орден и стал первым великим жрецом ордена Тьмы. Долгое время два ордена существовали в относительной гармонии. Но однажды великий жрец ордена Тьмы обезумел, воспылав ненавистью ко всему созданному первородными магами. Он создал чудовищных тварей, единственной целью которых было убивать магов и людей. Хаос воцарился в магических землях. Великий жрец ордена Тьмы убивал каждого, кто попадался на его пути, оставляя за собой горы тел без души и мертвую землю, выжженную Тьмой, не способную дать жизнь чему-либо. Он ненавидел людей и магов и посылал своих созданий даже в твой мир, где они принесли немало разрушений. Тогда, объединившись, магические создания и люди, возглавляемые первородными магами, остановили великого жреца ордена Тьмы. Адепты, которые были слепыми фанатиками своего ордена, не желавшие вставать на сторону света, были уничтожены. Было решено больше не пользоваться порталами в другой мир, ибо оба мира представляют опасность для друг друга.

— Я поняла, чем опасен ваш мир, но чем мой мир опасен для вашего, и зачем им была нужна я? — это был один из главных вопросов, который меня интересовал.

— Первородные маги отличаются от людей и простых магов, магия сильно изменила их тела, преобразила черты. Они живут не одну тысячу лет, но и их тела не вечны, когда Свет призывает их, и они уходят. Их дух устремляется к нему. Когда один из первородных магов ушел впервые — это было еще до разделения на два ордена — остальные не смогли смириться с его уходом и пытались вернуть дух из мира Света. Но ни один живущий в нашем мире маг и человек не способны были принять дух, слишком много было в них магии. Тогда первородные маги привели в наш мир человека из другого мира и попытались призвать дух. Но ничего не вышло. Совершив много попыток нашли все же способ. Дух удалось призвать в зародившуюся жизнь, еще не занятую душой, в чреве женщины из другого мира. Потом они повторили ритуал, когда ушел следующий первородный маг, и все получилось вновь. Когда один из первородных магов обратился к Тьме и отделился от остальных, он дал своим адептами знания о ночи Адамаста, о том, как можно открыть портал в другой мир, как провести ритуал, чтобы его дух возродился вновь. Все эти знания хранятся в книге темных. Когда тысячу лет назад настала ночь Адамаста, у них тоже все получилось, в мир пришел последний великий жрец ордена тьмы. И тогда он чуть не погубил оба мира.

— Так вот чего они хотели, но вряд ли бы у них что-то вышло, — проваливаясь в сон, пробормотала я, уверенная в том, что в моем-то чреве точно не могла зародиться жизнь — вот так вот просто, с первого раза. Это мы уже проходили.

Глава 5

Возвращаться в таверну, где начался их с Эрвином путь, Габриэль вовсе не хотел. Канья жила в одной из комнат наверху, и раскрыть свое прикрытие перед ней значило забыть о поимке потенциальных преступников. Но им требовалась ее помощь, другого перевалочного пункта по близости тоже не имелось, и выбора особо не было.

Теперь не останется ни одного шанса выведать, где сейчас ее клан и куда они отправятся дальше. Они почти уже сутки не спали, и эта девушка, Анна, уснула прямо у него на руках.

Отвлекшись от мыслей о проваленном деле, Габриэль окунулся в приятное воспоминание. Сидя с ним на лошади, Анна хоть и была совсем близко, но держалась отстраненно, тело ее казалось напряженным. Но когда маг утомил ее своими рассказами о создании мира, она, уснув, обмякла в его руках, и нежная ладонь проникла под его дорожный плащ, крепко обвив талию, держась за него и прижимаясь всем телом. Ему понравилась такая близость незнакомки из другого мира.

На первый взгляд в этой женщине не было ничего необычного. Русые, слегка волнистые волосы чуть ниже плеч, светлая бархатистая кожа, тонкий, прямой и горделивый нос с чуть вздернутым кончиком, но не курносый, небольшие пухлые губы, ярко выраженные скулы. Показавшиеся ему темно-серыми глаза она долго не хотела открывать, но когда он их увидел, то заметил в них бурю эмоций: и страх, и ненависть, и мольба. Все же она сильно не походила на привычных ему женщин. Отличалась практически всем. Женщины его мира были невысокого роста, приземистые и коренастые, с выдающимися округлыми формами и такие же круглолицые. Незнакомка из другого мира, напротив, была почти одного с ним роста, и тело ее было словно вытянуто: узкие плечи, длинные руки, с изящными пальцами, стройные длинные ноги, тоненькая талия, плавные очертания бедер и груди, она была сильной и гибкой. Он жалел, что под ее необычной одеждой из другого мира удалось хорошо рассмотреть только ноги странные, наподобие мужских штаны обтянули ее фигуру, повторяя и не скрывая линий. А то, как стремительно, словно дикая лесная кошка, она пробежала почти через весь участок леса, почти не уступая в скорости ему, поразило его до глубины души. Женщины его мира не бегают по лесам, ноги у них коротки, а юбки слишком длинны для этого.

Да, определенно, эта женщина пробудила в нем мужской интерес. Так не похожа она была на простых, понятных женщин, с которыми он удовлетворял свои мужские потребности.

Сейчас она лежала всего в паре метров от него, на заправленной тяжелым, шерстяным покрывалом кровати, волосы и руки разметались в разные стороны, кофта немного задралась, обнажая золотистую нежную кожу. И Габриэль, сидя в кресле у камина, наблюдал, охраняя ее и ожидая, когда она проснется. Она казалась такой беззащитной в этот момент: попавшая в другой мир, которого она совсем не знает, совсем одна и не понимает, кому можно доверять. Он даже на мгновение проникся к ней сочувствием. Решив прикрыть оголившиеся участки ее тела, которые все больше наводили на порочные мысли и будоражили его фантазию, Габриэль подошел к кровати и, склонившись над девушкой, поправил одежду, слегка задев рукой теплую кожу. На секунду замер, хотел уже было отстраниться, но не успел.

Ее глаза открылись, и оказались они не серыми, а темно-зелеными, с золотистыми крапинками, словно чаща Древнего леса, таящая в себе магию и тайны. Они внимательно смотрели на него, и Габриэль замер, не в силах отвести взгляд. Но тут рука девушки взметнулась вверх, и маленький, но меткий кулак угодил прямо ему в нос.

Габриэль отшатнулся, держась рукой за нос, перед глазами летали искры, крови вроде не было, но ощущения не из приятных. Такого развития событий он не предвидел.

— Дура, — процедил сквозь зубы Габриэль, — ты, что ли, бешенством страдаешь?! То локтями машешь, то кулаками.

Определенно, ни одна из знакомых ему женщин так не сделала бы.

— Не подходи, — уверенно произнесла девушка, — я так просто не дам себя убить и успею доставить тебе немало хлопот.

Она вскочила на кровать, вытянувшись во весь свой рост и чуть не ударилась головой о деревянную балку, на которой висел балдахин, но все же заняла оборонительную позицию, готовая защищаться. Габриэль усмехнулся. Очень интересно. Он всегда был любимцем женщин, они сами вились вокруг него, и никогда он не встречал их сопротивления. Такая реакция девушки позабавила, вызывая азарт, и он решил поиграть с ней.

Резко схватив ее за ногу и потянув на себя, он вскочил на кровать, а девушка потеряла равновесие и упала на спину. Не давая ей времени на сопротивление, Габриэль придавил ее своим телом к кровати, развел в стороны руки, крепко держа их, а ее ноги оказались по бокам так, что он удобно устроился между ними в весьма компрометирующей позе. Он хотел показать, что сопротивление ему — бесполезная затея. Но девушка не сдалась под его натиском. Она с силой сжала его бедра ногами и попыталась перевернуться, чтобы сбросить его с себя. Но у нее ничего не вышло. И тело Габриэля отозвалось на эти действия совсем не так, как она того хотела. Желание овладеть ею накатило на него жаркой волной.

— Захотел бы убить, ты бы этого не заметила, — проворчал Габриэль и резко отпрянул от нее, пока она не догадалась о его порочных мыслях и он не совершил ничего непоправимого.

И очень вовремя. Дверь отворилась, и появился маг в компании Каньи.

— О, уже проснулась, отлично. Канья любезно согласилась поделиться своей одеждой, — дружелюбно проговорил Эрвин, показывая на аккуратно сложенную стопку вещей в руках девушки, — нам не нужно привлекать к тебе излишнее внимание, когда мы прибудем в город. Габриэль, — позвал маг, выходя в коридор.

Тот нехотя пошел на зов, оставляя девушек в комнате одних.

— К чему этот маскарад? — поинтересовался он у мага, когда они оказались одни в пустом, темном коридоре.

— Один из убитых тобой адептов… — с горечью проговорил маг. — Пока я искал книгу темных, я осмотрел тела и узнал одного из них, он был хранителем нашего ордена. Если они проникли в обитель… — маг замялся, — возможно, мы ошибались Габриэль и адепты не все уничтожены, они сохранили книгу темных, прятались все это время среди нас. Не понимаю, как мы допустили это?

— Заговорщики прямо под носом у совета, — мрачно, но с насмешкой проговорил Габриэль.

— Нужно не спускать с Анны глаз, пока совет не решит, что с ней делать, нельзя допустить, чтобы ритуал был завершен, — продолжил Эрвин. — Габриэль, теперь я не знаю, кому можно доверять в ордене, и пока я это не выясню, мне некому доверить ее защиту. Могу ли я на тебя рассчитывать? — мягко добавил маг.

— Да, можешь, — сухо ответил Габриэль, — у меня все равно нет выбора, я ведь дал клятву.

Габриэль был не рад такому раскладу. Он не любил, когда покушались на его свободу, пытались навязать обязательства. Но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.

* * *

— Я помогу тебе переодеться, — обратилась ко мне молодая девушка, похожая на Белоснежку из сказки, — меня зовут Канья, а тебя?

— Анна.

— За ширмой есть зеркало и умывальник, можешь умыться, там же найдешь мыло и все необходимое.

Она протянула мне нечто, похожее на зубную щетку. Ручка была деревянной, а щетинки, видимо, натуральные. И я послушно отправилась за ширму. Там был умывальник с краном, ничего необычного. На маленькой тумбочке стояли различные склянки. Канья показала мне, чем можно почистить зубы, что она использует как крем для лица, и даже бальзам для губ был с легким розовым оттенком. Вода была прохладная, но чистая. После местного средства для зубов, похожего на порошок с измельченными травами, во рту остался приятный вкус мяты и трав с пряностями. Крем для лица необычно пах травами и цветами и имел мягкую текстуру. Когда я нанесла его на лицо, оно тут же волшебным образом приобрело свежий вид, даже румянец небольшой проступил. Бальзам с ароматом цветов довершил дело, отражение в зеркале меня порадовало, выглядела я свежей и отдохнувшей.

В качестве одежды мне была предложена свободная туника белого цвета с вышивкой на груди и расклешенными к низу рукавами. Сукно, похожее на хлопок, было мягким и казалось дорогим. Корсет из коричневой кожи и длинная свободная юбка такого же цвета. Почти вся одежда мне подошла, подчеркнув достоинства моей фигуры. Мне понравилось, как корсет приподнял грудь, благодаря чему она аппетитно смотрелась в вырезе туники, и как будто была не третьего размера, а тянула на четвертый. А вот с юбкой возникли проблемы: если по объему мы почти не отличались, то рост девушки был намного ниже моего. И юбка, которая должна была скрывать щиколотки — открывала их. Я расстроенно посмотрела на ноги, одетые в кроссовки черного цвета с белой подошвой. Не думаю, что их стоит демонстрировать всему магическому миру.

— Погоди-ка, — отправившись к сундуку, Канья достала из него кусок такой же ткани, из которой была сшита юбка. — Снимай.

И я послушалась.

Разложив юбку на кровати, она поднесла к краю подола ткань, и выписывая указательным пальцем круговые движения, словно направляя невидимую иглу, провела рукой от края до края. Подол юбки удлинился, ткань срослась, не оставив никаких швов, как будто так и было.

— Ты тоже владеешь магией?! — восторженно воскликнула я.

Эрвин говорил, что это большая редкость.

— Ну не то, чтобы владею по-настоящему, разве что самую малость, — засмущалась девушка, — но моя прабабка ведьма, а отец пустынный маг, — уже с гордостью произнесла девушка.

Я надела юбку поверх своих джинсов. Теперь ничего не выдавало во мне женщину из другого мира. По крайней мере, мне так показалось. Стало не по себе, я словно оказалась голой. Больше не было под рукой телефона, влажных салфеток и гигиенической помады, которые всегда были со мной, а также ни сумочки, ни карманов, куда это можно положить.

Поблагодарив Канью, я покинула комнату и спустилась вниз, где располагалось несколько массивных столов из цельных кусков дерева, за которыми сидели люди, потягивая пенные напитки из больших кружек. Они будто сбежали со съемок фильма о средневековье. Свободные рубахи, пестрые жилеты, кожаные пояса с металлическими вставками. Правда, кроме Каньи, я не увидела женщин среди посетителей, что не могло не настораживать меня. Я оглядела помещение. Именно так и представляла себе таверну, место, где в доавтомобильную эпоху путники останавливались на ночлег, настоящий постоялый двор, с комнатами для съема наверху, с харчевней — внизу. На потолке широкие деревянные балки, к которым крепились фонари, излучавшие теплый оранжевый свет. Стены из грубого камня никак не отделаны. Огромный камин, который был частью стены, согревал помещение, добавляя романтики и уюта. Над ним, как полагается, висели ветвистые оленьи рога. За барной стойкой из грубоватого дерева стоял мужчина с русой бородой и в черном переднике, натирая глиняные стаканы полотенцем. Разносился запах свежеиспеченного хлеба и жареного мяса, в животе заурчало от голода. Бежать на голодный желудок казалось плохой идеей, да куда бежать, я также не имела представления. За одним из столов сидели Эрвин и Габриэль.

— Ну, о чем задумалась, — послышался за спиной голос Каньи, — пойдем, ты еще не ела сегодня.

И девушка направилась в сторону знакомых нам обеим мужчин.

Она села за стол, придвигая стул поближе к магу и кидая совсем не добрые взгляды на Габриэля. Я тоже села за свободный стул, с шумом выдвигая его из-за стола.

— Поешь, — маг подвинул мне тарелку жареного мяса куском хрустящего белого хлеба и большую деревянную кружку пенного напитка, который здесь все пили.

— Что это? — поинтересовалась я, принюхиваясь к напитку, внешне так похожего на знакомое мне пиво.

— Бодрящий пенный эль, — ответил мне Габриэль, — здесь его варят отменно.

Маг с Каньей закивали, подтверждая его слова.

И я принялась за еду. Напиток и вправду был хорош, похожий по вкусу на квас, с травяными нотками и обильной пеной, действительно бодрил и освежал голову.

Когда я закончила трапезу, жизнь мне казалось уже не такой не справедливой.

— Сейчас мы отправимся в город, — сообщил маг, — лошади уже готовы.

Эрвин перевел взгляд, полный доброты и чего-то еще, к Канье и обратился к ней:

— Канья, орден Света и я лично крайне благодарны за твою помощь, в обители тебе всегда будут рады.

В ответ девушка наклонилась к магу и прошептала что-то на ухо, тот довольно заулыбался, потом она поцеловала его в щеку и встала из-за стола.

— Анна, будь осторожна, — обратилась ко мне девушка, — Габриэль Делагарди, — она кинула грозный взгляд голубых глаз на него, — хитрый и коварный обманщик, он не уважает женщин, использует для своей выгоды. Не жди от него ничего хорошего, он целую неделю крутился вокруг меня, пудрив мне мозги, притворяясь простым следопытом, а я чуть не раскрыла все секреты своей семьи, — она нервно потеребила кончик пряди волос, — прощай и удачи тебе, — бросила она и направилась в сторону лестницы.

К моему удивлению, на улице нас ждали три лошади, а не две, что несказанно меня обрадовало. Я ласково погладила рыжую, с белым пятном морду лошади, на что та довольно фыркнула. На лошадь я сумела взобраться сама, уверенно обхватив поводья, чем вызвала невольное одобрение мужчин.

Глава 6