В объятиях Зверя

Фьералин даже не опустил взгляда. Только выражение лица вдруг стало еще более дерзким и хищным. Как и тонкая улыбка на алых губах.

— Хочешь посмотреть — смотри. Не надо стесняться.

У Мариссы покраснели даже уши. Сердце застучало, как бешеное.

— Я… не… — промямлила она.

А мужчина тем временем медленно повернулся боком, под напряженные возгласы нимф где-то в стороне и спокойно добавил:

— Если что, я буду у себя, малышка. Моя палатка рядом с большим иглолистом. Примерно там, откуда ты подглядывала час назад.

У Мариссы перехватило дыхание от осознания, что ее засекли за постыдной слежкой.

Тут же Фьералин пошел прочь, больше не глядя на девушку и самоуверенно сверкая обнаженными бедрами.

Марисса глубоко вздохнула, не понимая, кто кого обыграл в этом раунде. Потому что бедра у него, стоило признать, были умопомрачительные. Как, собственно, и то, что спереди…

Глава 9. Фьералин

Весь день Харра не появлялась, очевидно отдав гостя на растерзание другим нимфам. Фьералин был этому несказанно рад. Ему стоило большого труда избавиться от ее настойчивых приставаний, да еще и так, чтобы Верховная жрица не вздумала выгнать его с острова.

Там, в лесу, когда самоуверенная ведьма решила прибегнуть к последнему проверенному средству — пению, мужчине ничего не оставалось, как играть роль сошедшего с ума любовника.

Он завел женщине руки за голову, страстно прижал ее к дереву, с отвращением слушая, как она возбужденно задышала. А затем уверенно прошептал, имитируя полную потерю контроля над собой:

— Я жестко трахну тебя прямо здесь во всех возможных позах… Сперва возьму твой прекрасный ротик, потом уложу на лопатки и заставлю громко кричать и просить пощады. И только после этого попробую твою сладкую попку…

Больше всего в этот момент Фьералин рассчитывал на то, что Харра стала нимфой в достаточно юном и чистом возрасте, чтобы все перечисленные им перспективы заставили ее ужаснуться. А затем незамедлительно бросить затею по соблазнению “грязного извращенца”.

Собственно, практически так все и вышло. К радости и облегчению эриния, жрица тут же прекратила ментальное воздействие. Она осторожно отодвинулась от него и, слегка дезориентированно глядя в черные глаза, проговорила:

— Ой, сегодня так жарко! Кажется, у меня закружилась голова. Увидимся позже!

На последних словах опять включилась звонкая сладкая магия, очевидно, чтобы убедить “охмуренного дурачка” не следовать за ней.

А мужчина и не собирался этого делать. Он все сильнее хотел найти малышку и поговорить. После прогулки по острову и разговору с Верховной он испытывал еще более серьезные опасения, чем прежде, насчет этого самого таинственного духа, которому девушка решилась отдать часть себя. Опасения пока еще ничем не подтвержденные, но все же стоящие того, чтобы о них знать.

Вообще-то ериний никак не мог перестать злиться, стоило на одно короткое мгновение вспомнить, что принцесса решила сотворить такую глупость. Его кулаки сами собой сжимались, а взгляд сверкал холодной чернотой. Но ему становилось чуточку легче от мысли, что девчонка просто не понимает, что делает.

Хотя он и осознавал, что, судя по всему, ритуал Посвящения, который Марисса уже прошла, накладывает на нее жесткие обязательства пройти и вторую часть. Перерождение. Однако, пока последний шаг не совершен, все еще можно изменить. Фьералин всегда верил в этот жизненный принцип.

Но на пляже, где мужчине все же удалось найти принцессу, место Харры заняли еще два десятка новеньких нимф. И остаться с Мариссой наедине не удалось.

Кроме того, когда он увидел свою малышку в этом тоненьком узком купальнике, думать о чем-то другом стало уже гораздо сложнее.

Проклятье! Он и не предполагал, что простая с виду задача найти маленькую девочку, беглянку, окажется вдруг такой серьезной проблемой, ежечасно проверяющей его нервы на прочность.

И ему стоило большого труда смотреть на это хрупкое почти обнаженное чудо, и держать себя в руках. Не разорвать проклятые веревочки, не рассыпать ракушки по песку, и не взять эту женщину на глазах двух десятков зрительниц.

Однако, он все же не удержался, почти инстинктивно зачаровав купальник принцессы. Эмоции настолько вышли из-под контроля, что заклятье легло на бретельки само. А снимать его было уже поздно. Врождённое нахальство заставляло досмотреть спектакль до конца.

А ведь Марисса была дочерью его старых друзей! По идее ему должно стать стыдно. Но увы, вышеуказанная черта характера гасила на корню любые проявления подобных чувств.

И, в конце концов, каково же было удивление эриния, когда он понял, что дерзкая девчонка прицепила его заклятие на его же собственные плавки! Впрочем, это только еще сильнее раззадорило его. Теперь увидеть реакцию малышки было просто бесценным даром. И, надо сказать, она его не разочаровала. Такого нежного и аппетитного румянца на ее щеках он еще не видел. И хорошо, что вокруг было столько невольных свидетелей, а то, огр его знает, чем бы это закончилось.

Вобщем, весь оставшийся день мужчина знакомился все с новыми и новыми нимфами, так и не встретившись больше с Мариссой. Это было не слишком весело, но одновременно довольно познавательно. Фьералин замечал, что некоторые девушки выглядят гораздо более натуральными и “живыми”, чем другие. Некоторые смеются более открыто и весело. Все это он постепенно связывал с возрастом, проведенным ими на Эденрейс. В странной изоляции от всего мира.

Вечером, когда большое горячее солнце склонилось к горизонту, утопая в зеркальных водах Сапфирового моря, большинство нимф стало расходиться по своим палаткам. Не все они так уж сильно проявляли интерес к мужчине, как могло показаться на первый взгляд. Многие удовлетворились коротким разговором и кивком головы. От них веяло прохладой, водорослями и бесконечностью морских глубин. Словно ничто в жизни их больше не интересовало.

Остальные же постепенно скучковались на окраине лагеря вокруг небольшого костерка. Они рассказывали истории, жарили рыбу и плоды мягкого хлебного дерева. И Фьералин с удовлетворением отметил, что Марисса среди них.

— Доброго вечера, прекрасные дамы, — протянул мужчина, подходя ближе.

Тут же с десяток женских взглядов метнулись к нему, радостно сверкнув в полумраке заката.

— Могу я к вам присоединиться? — продолжил он, одарив вниманием каждую из девушек, и, в конце концов, посмотрев на Мариссу.

Принцесса многозначительно отвернулась, будто присутствие мужчины ее ни капли не волновало. Зато рыженькая нимфочка, что сидела рядом, практически подпрыгнула со своего места, воскликнув:

— Конечно! Такой прекрасный вечер! Садись скорее с нами. Вот тут рядом есть местечко!

Она мгновенно отодвинулась в сторону, освобождая кусочек земли с расстеленным листом хлебопальмы между собой и Мариссой.

Фьералин улыбнулся, дивясь собственной удаче. Принцесса же фыркнула и отвернулась в другую сторону.

— Спасибо… Рейли, — напряг память эриний, выуживая из нескольких десятков нимфских имен в голове то, что принадлежало рыженькой.

Девушка тут же покраснела явно от радости, что “мужчина помнит, как ее зовут”.

— Мы жарим хлебные плоды, будешь? — спросила она, пока другие нимфы восхищенно ловили каждое его движение.

Не прошло еще и одних суток, как эриний попал в Эденрейс, но, честно говоря, от такого пристального наблюдения уже сейчас он порядочно устал.

— Благодарю, — улыбнулся он, беря протянутый фрукт, мякоть которого удивительно сильно пахла свежим хлебом.

— Наслаждаешься вниманием? — прошипела Марисса, когда кто-то из девушек засмеялся, начав рассказывать подругам о сегодняшнем купании.

Фьералин слегка откинулся назад, задумчиво посмотрев на принцессу. Апельсиново-красный закат рисовал на светлой коже девушки романтичные алые блики, отражаясь в глазах, играя в черных волосах. Тонкое полупрозрачное платье, больше похожее на тунику, легко и эротично ложилось на изгибы женской груди, очерчивая талию и целиком демонстрируя длинные красивые ноги.

На мгновение мужчина так засмотрелся на эту картину, что забыл, о чем его спросили. Он даже мог бы подумать, что Марисса специально для него надела это коротенькое вызывающее платье. Но, как показывала практика, нимфы на этом острове вообще любили вот такие вот необычные, туманно-воздушные наряды. Даже рубашка со штанами, которые ему щедро выделила жрица, была из этой же материи. Стоило бы, наверно, поинтересоваться, откуда они берут такую ткань на совершенно изолированном от мира острове. Но Фьералина больше беспокоило то, что в своих фантазиях он продолжает воспринимать Мариссу свободной самкой. Которая не только может стать его собственностью, но и хочет этого. А ведь это, к сожалению, была неправда…

— А разве это запрещено? Наслаждаться вниманием? — переспросил тихо он, насаживая хлебный фрукт на длинную ветку и протягивая к костру. — Или тебе жаль, что я наслаждаюсь не твоим вниманием, малышка?

Принцесса возмущенно хмыкнула.

— Я уже говорила, что у тебя слишком высокое самомнение, Лин. И перестань называть меня малышкой.

Мужчина приподнял бровь, улыбнувшись одними уголками губ.

— Вот уж правда: женщина — всегда сюрприз, но не всегда подарок. Малышка, будь проще. И смирись, я не изменяю своим привычкам.

Марисса стиснула зубы, явно намереваясь сказать что-то еще, но в этот момент одна из нимф громко спросила:

— Лин, расскажи нам о себе! Мы слишком долго живем на этом острове без новостей и интересных историй. Думаю, девушки захотят услышать о твоей жизни.

Это была весьма симпатичная нимфа с зелеными глазами и удивительно большой грудью. Её звали Кара.

От мужского взгляда, скользнувшего по этой выдающейся женской части тела у Мариссы вдруг скрипнули зубы. Фьералин же улыбнулся и сделал вид, что ничего не заметил.

— Я буду рад развлечь ваше общество, милые дамы. Но зачем же сразу раскрывать всю интригу? Давайте сыграем в одну игру.

Девушки мигом оживились, и Фьер продолжил:

— Вы наверняка слышали о ней. Она называется: “Расскажи или сделай”. Ход будет переходить по кругу. Предыдущий игрок говорит следующему, что сделать или о чем рассказать. Для действия можно загадать какое-нибудь несложное желание. Пропрыгать на одной ноге или спеть песню. Хотя в вашем случае лучше не петь, — закончил он добродушным смешком.

И большая половина нимф согласно засмеялась вместе с ним.

— Кара, ты можешь начать, раз уж сама предложила, — вставила сидящая рядом рыженькая. — Так и быть, не надо прыгать, расскажи нам про своего первого мужчину!

Большегрудая нимфа вмиг покраснела. Неестественная белизна ее кожи сменилась здоровым румянцем, и на взгляд Фьералина она значительно больше стала походить на нормального человека.

Следующие минут пятнадцать ход переходил от одной нимфы к другой. Девушки рассказывали о своем прошлом или выполняли какое-нибудь задание, весело хохоча.

Закат постепенно набирал силу, становилось все темнее. И только теплый огонь костра все еще позволял видеть лица и очертания тел.

Мужчина отложил свой хлебный шашлычок и внимательно осмотрелся. Затем повернулся к Мариссе и тихо сказал, не нарушая льющихся рядом нимфских историй:

— Милая, не одолжишь мне кинжал, которым ты так рьяно махала в лесу?

— Зачем? — удивилась девушка, впрочем, тут же доставая из-за пояса оружие. Оказывается она и к платью умудрилась его примотать.

“Вот же дикая девчонка”, - усмехнулся про себя тигр, а вслух ответил:

— Займу чем-нибудь руки…

Взяв протянутый клинок, он развернулся и отрезал от корня толстый стебель какого-то растения.

Марисса внимательно следила, как он стругает, очищая от кожицы, дурацкую зеленую палочку. А мужчине нравилось ее внешне самоуверенное, но на самом деле такое застенчивое внимание. Жаль, что прямо сейчас нельзя было взять и рассказать ей, какую глупость она задумала с этим духом Воды…

— Ход идет по кругу, получается, ты должен будешь спросить что-то у меня? — тихо поинтересовалась Марисса, не сводя глаз с мужских рук, на которых бликами играло пламя костра.

— Именно, — кивнул Фьералин, тряхнув копной черно-белых волос.

— А если я скажу неправду?

— Поверь, малышка, — еле слышно ответил он, сверкая лезвием, — дело не в том, скажешь ты правду или нет. Даже здесь, на вашем уединенном островке все как и везде. Если не афишировать свою личную жизнь, люди обязательно внесут в нее много интересного самостоятельно. А тебе потом только и останется, что опровергать слухи.

— Неужели? — скептически приподняла бровь она.

Бросив на собеседницу черный взгляд шести своих вертикальных зрачков, эриний вдруг улыбнулся.

— Вот до тебя еще не дошла очередь рассказывать, а у меня в голове уже есть отличное предположение, почему такая хорошенькая малышка решила отдать себя морскому духу, — и прежде, чем она успела что-то возразить, продолжил: — Вот я еще ни слова ни сказал, а ты уже считаешь меня любовником вашей жрицы.

И тут же принцесса покраснела, мгновенно прикусив губу.

— Я же угадал? — продолжал он, теперь не глядя на нее, но словно кожей чувствуя каждую перемену в девичьем настроении. От смущения к стыду, а потом к такому симпатичному возмущению.

— Ничего подобного. С чего ты взял, что мне есть до этого дело? — фыркнула она, обхватывая колени.

В этот момент одна из нимф стала обходить сестер по кругу, протягивая им пиалу с ароматным бордовым напитком. Такую же она протянула и ему, не забыв обворожительно улыбнуться.

— Это ягодная брага, — бросила Марисса, заметив любопытный взгляд Фьера в собственную чашу.

— Славно вы здесь развлекаетесь, — усмехнулся он и сделал глоток.

Напиток оказался вполне неплох, но излишне сладок на взгляд эриния.

— Только мужчин вам не хватает.

— Как раз мужчины нам ни к чему, — ответила хмуро девушка, тоже отпивая. — От вас одни беды.

— Даже так? — удивился Фьералин. — А вот твои подружки явно поспорили бы на этот счет.

Марисса окинула довольно неприязненным взглядом нимф и ответила:

— Просто за то время, что они здесь, воспоминания успели стереться. А я сколько мужчин не встречала, все хотели только одного. Денег, власти и секса. Все. На этом ваш круг интересов замыкался.

Фьералин стиснул зубы. Да, кое-чего из этого списка ему тоже очень даже хотелось, стоило признать. И это было вполне нормально на его взгляд. Но Марисса вряд ли оценила бы такую шутку, озвучь он ее вслух.

— Малышка, а ты не думала, что все дело в тебе? — с легкой иронией в голосе вдруг поинтересовался он.

— Что? Почему?

— Да потому что любая женщина сама выбирает себе мужчину. И, раз тебе попадались только такие неказистые экземпляры, значит других ты и не искала.

— Что за чушь? — фыркнула она, не удержавшись. — Да даже мой брат!.. — начала и осеклась, махнув рукой. — А, забудь.

— И вовсе не чушь, — улыбнулся Фьералин, отпивая еще браги и продолжая стругать стебелек. — Вот скажи мне, когда вас, женщин, тянуло на нормальных? У вас же как: встретила красавчика — влюбилась. А то, что алкоголик, так это мелочи! Попался шутник-симпатяга — замечательно! Ну и пусть он — абсолютный мерзавец. Глупости какие! А если просто наглец, задира и скандалист, так все! Вас можно брать голыми руками… Так, малышка?

Фьералин задорно усмехнулся и даже не удержался, чтоб подмигнуть.

Марисса же с каждым словом впадала во все большее возмущение. Несчастная нижняя губа была совершенно искусана.

Но, вопреки ожиданиям эриния, девушка не разразилась очередной дневной тиррадой. Вместо этого она приподняла бровь и тихо переспросила:

— Наглец, задира и скандалист — это ты про себя?