Освобождение бессмертия (СИ)

– Берег два, берег два. Цель захвачена, – сухо доложил летчик.

– Понял тебя, небо один. Жди приказа, – ответили ему.

Непонятно что делали штабные. То ли просматривали записи, то ли хотели уничтожить БТР на подходе ко второй линии, чтобы пехота могла в случае чего добить пулеметами из укрытия, но транспорт несся с максимально заявленной в скоростью в восемьдесят километров час по асфальту не открывая огонь и не сходя с дороги. Овод сидящий рядом с водителем прекрасно видел вертолет через открытые люки. Он показательно не стал расчехлять и поворачивать пулеметы, понимая что его сила не в показе своей боеспособности, а в максимальном сокрытии своих возможностей, и как только вертолет выровнялся и пошел параллельным курсом готовый к пуску ракет, он приказал выключить двигатель и на нейтральной катить по шоссе, ожидая что медленно останавливающаяся машина позволит выиграть время. До второй линии осталось всего пара километров.

– Берег два, нарушитель заглушил двигатель, теряет скорость, – доложил летчик, держа палец на кнопке пуска радиоуправляемых самонаводящихся ракет. Голос штаба в шлемофоне цикнул помехами и затих. – Не понял, Берег два, повторите, – переспросил летчик ведущего борта.

– Подождем. Уничтожить успеем. Надо выяснить кто это, – сообщили ему. Тем временем БТР, несмотря на начальную значительную скорость медленно останавливался пока не затих совсем в полутора километрах от выдвинутых ему навстречу железных ежей. – Что видишь, небо один? – забеспокоился штаб.

– Транспорт остановился. Движений не наблюдается, – доложил летчик, зависая вместе со вторым вертолетом над транспортом во все еще ночном небе.

От поста второй линии выдвинулся точно такой же БТР80 и два военных внедорожника с крупнокалиберными пулеметами на крышах. Выставив на крышу синие проблесковые маячки они понеслись к вставшему посреди ночной дороги транспорту, вероятно решившему сдаться. БТР заграждения встал в десятке метров перед угнанным БТРом, а внедорожники нырнув в неглубокий кювет обошли коробочку сзади и встали позади нее в паре десятков метров.

Овод спокойно ждал. Противник сделал недопустимые ошибки и теперь все его шаги вели к поражению. Нужно было только выяснить все ли кто хотел их остановить именно сейчас собрались в зоне досягаемости братьев. Из внедорожника выскочили солдаты и рассредоточились держа транспорт на прицеле.

– Небо один, небо два, – очнулся голос из штаба, – при сопротивлении открывай огонь.

– Есть, – ответил пилот первого борт.

– Есть, – подтвердил директиву пилот второго борта.

Оба борта качнув лонжеронами заняли позиции справа и слева угнанного БТР. Из внедорожника с трудом вышел офицер в тяжелом бронежилете "Вызов", держа мегафон в руках. Он отдалился от внедорожников в сторону стоящего безмолвно бронетранспортера и приставил мегафон ко рту. Зомби уже успели пересчитать через тонкий металл количество человек окруживших их и были готовы сорвать их оболочки в любой момент по сигналу Старшего Брата. Вертолеты, застывшие в двадцати метрах были первоочередными целями, за ними люди находящиеся в БТРе преградившем дорогу, а дальше остальные военные, не имеющие в отличии от сталкеров никакой защиты от них.

– С вами говорит майор…

Он не смог закончить фразу. Сидящий за восьми миллиметровой броней, не являющейся преградой для их возможностей, Овод кивнул. Вертолеты потеряв управление завалились на бок и ломая лопасти об землю рухнули вниз, продолжая работать двигателями, солдаты и офицер дрогнув телом сгорбились и уронив оружие без сил опустились на землю, с тихим выдохом уходя в забытье. Зомби уже не могли впитывать энергию, поэтому все люди останутся живы и практически здоровы, до поры до времени. Задние двери БТР распахнулись и в темноте разбиваемой теперь только фарами колесной техники появились люди с пятнами на лице кажущимися черными кляксами. Не теряя времени они пересели на внедорожники и не выключая синих проблесковых маячков поехали в сторону блокпоста, второй линии с бегающими солдатами и занимающими свои места в гнездах низких, коренастых вышек пулеметчиков.

Два джипа с неизвестными были встречены яростным огнем блокпоста. Но на этот раз и братья открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов по двинувшимся закрывать отодвинутые ранее противотанковые ежи солдатам, не дав им закончить начатое. Встречные пули пробивали капот, стекла и строчащих из пулеметов зомби, но не могли остановить транспорт. Один из джипов задымился загоревшимся черным маслом, окутывая облаком стреляющего из пулемета мертвеца, но продолжал нестись на открытую лазейку к Большой Земле. Попадания становились все чаще и чаще, но машины, потерявшие из разбитого блока и масло и охлаждающую жидкость, загораясь, потеряв фары летели как чудовищные адские колесницы войны, безостановочно стреляя из пулемета, чьи вспышки едва пробивались через смрадное черное облако дыма. Через короткое время дымящиеся внедорожники с конвульсирующими в последних механических судорогах моторами влетели на территорию блокпоста, врезавшись в выставленные им навстречу уже на территории блокпоста ежи. Из машин выскочили черные от копоти в разорванных одеждах зомби, с пробитыми как решето грудными клетками, вспученными попаданиями головами и изуродованными лицами, от вида которых в жилах стыла кровь. Но с каждым падающим на вышке или за укрытием солдатом их раны затягивались, движения становились легче и уверенней, они подбирали автоматы, лежащие возле превратившихся в мумии солдат у мешков с песком и двигались в сторону казарм и штаба, нащупывая что-то своими конечностями, иногда резко поворачивая головы в сторону видимых только им силуэтов людей за стенами и укрытиями. Через несколько минут блокпост затих. Только в комнате связи истерично запрашивал помощи дежурный.

Овод резким взмахом руки остановил следующих за ним братьев и двинулся в сторону комнаты связи. Распахнув ударом ноги деревянную дверь он вошел в хорошо освещенное помещение, где за пультом сидел перепуганный младший лейтенант. Комната пять на три метра на половину была занята огромным пультом со множеством экранов, показывающих как территорию этого блокпоста так и территорию пройденного зомби блокпоста первой линии. Всюду на экранах виднелись хаотично лежащие безвольные фигуры, черные куклы истощенных смертью солдат, не приходящие в сознание едва дышащие старики и закатившие глаза постаревшие бойцы, которым по документам было чуть больше двадцати лет. Лейтенант расширив глаза уронил трубку, и коротко задышал, глядя на выпотрошенного и покрытого крупными коричневыми пятнами зомби, с чудовищной улыбкой смотрящего на него. Овод кивнул рядом стоящему брату по прозвищу Дик, которое он носил еще до вступление в Братство.

– Добро пожаловать в Братство, – сказал Дик.

Овод сделал шаг и вдавил палец сквозь губы, коснувшись слизистой десен офицера, как будто не заметившего этого движения, продолжая в ужасе смотреть на стоящего перед ним. Зомби усмехнулся, развернулся и вышел из комнаты, за ним вышли и остальные. Не веря в произошедшее дежурный еще несколько минут сидел не шевелясь, пока не понял что две лежащие на своих местах трубки разрываются звонком. Подняв трубку он несколько секунд слушал говорящего, потом сглотнув слюну хрипло произнес.

– Младший лейтенант Салугин на связи. Я не знаю кто это был, – он посмотрел на экраны видеонаблюдения, которые показывали как два джипа из гаража выезжают с территории блокпоста в сторону. – Они выезжают по трассе на Иванково, – сказал он, расстегивая верхнюю пуговицу кителя. По всему телу у него выступил холодный пот, глаза заслезились, а сердце словно раненная птица забилось неглубокими и неравными промежутками. – Вас понял, собрать личный состав и преследовать, – сказал он.

Не понимая что с ним происходит он встал, хватаясь за стол от пошатнувшейся вдруг земли и предательски дрогнувших ног, сделал несколько шагов по направлению к двери и сел на пол от неожиданно накатившей слабости. Выдохнув и помотав головой он собрался и встал. Держась за стенку он вышел из дежурной комнаты и пошел на выход из здания. Странная слабость, не похожая ни на что другое заставила сесть на крыльцо. Хватая воздух ртом он оглядывал лежащих без сознания или мертвых боевых товарищей. Уже не имея сил встать, он на четвереньках пополз к ближайшему, который, как ему показалось, издал какой-то звук. С трудом добравшись на него он заглянул ему в лицо, но вместо знакомого старшины он увидел пересеченное морщинами лицо старика. Вскрикнув от ужаса младший лейтенант отшатнулся, встал чтобы бежать и даже сделал несколько шагов, но тут же рухнул, потеряв сознание.

Над ним в летней августовской ночи беззаботно шумели листвой тополя. Теплая ночь слепыми пальцами ветра водила по опустевшему блокпосту, нагоняя вместе с влагой тучи, несущие обычный ночной дождь для Большой Земли, которая никогда не слышала воя слепых псов и кровососов, вкрадчивых дыханий аномалий и тяжелой поступи псевдогиганта. Но лучше бы Зона вышла из своих проволочных берегов и бетонной окантовки на Большую Землю, чем то, что однажды породил гений человека.

Глава 4. Болото Большой Земли

– Аллё, народ, хорош толкаться! – крикнул сталкер пробиваясь через толчею гомонящих мужиков столпившихся возле ангара на базе Свободы.

Народ перед ним неохотно расступался, вытягивая шеи в сторону стоящего на бочке Якоря, который согласно имеющемуся у него списка раздавал сборочный артефакт, названный "муха". "Муха" с большой натяжкой соответствовала внешнему виду этого насекомого, и только с большой долей воображения можно было разглядеть в сборке два соединенных между собой небольших осколков "кристалла", "снежинки" выполняющие роль брюшка и головы, между которыми темно синим, образным промежутком груди мухи, был кусочек артефакта "бабушкин клубок", а покрытая сверху полупрозрачной "слюдой" застывшая субстанция должна была изображать крылья насекомого. Всего сборка была чуть более спичечного коробка, легко помещалась в любом кармане сталкера, а главное надежно защищала его от воздействия мертвецов, что гнуса, что Воскресших.

Якорь, возглавивший группировку Свобода, здраво рассудил, что потеря сталкеров в Зоне в пользу гнуса или как они себя назвали Братства, в конечном счете будет дороже самой Свободе, поскольку все обращенные в Братство рано или поздно направят оружие и мысли на Армейские склады. Поэтому в интересах собственной группировки, помня о том, что в бойне на Ростке выступали и принимали участие все, даже бандиты, было принято решение обеспечить всех защитой. Также Якорь помнил о дорогостоящем вкладе Сидоровича, в связи с чем отправил ему в бункер тридцать "мух" в упаковке из фольги, придав артефакту чуть ли не подарочный вид. Зона не любит жадных. Худой и Рваный вычислили эффективный размер сборки, и теперь с учетом возросшей мощности артефакта и меньшего количества материала для сборки, поставили производство на поток, создав сначала сотню, а потом с запасом еще одну. Весть о том что Свобода выдает защиту от мертвецов заставила даже самых отмороженных и нелюдимых сталкеров прийти в обозначенное время на Армейские. В список входили в первую очередь друзья Свободы, те кто сражался на Ростке и снабжал редкими артефактами сборщиков, включая долговцев и бандитов, во вторую те, которые были живы и участвовали в перетаскивании раненых, восстановлении укреплений и появились сразу после сообщении о победе на Ростке. Все остальные сталкеры, которые не были замечены ни там, ни там, также получали свой артефакт, но после всех остальных.

Отдельно от толчеи стоял квад Долга, в полном вооружении. Теперь после взятого когда-то Гипсом направления, поддерживающаяся Большой Землей Свобода, не являлась прямым противником Долга, а смерть Рожка также прервала ряд вопросов к группировке зеленых. Памятуя о беспрецедентном шаге Свободы в освобождении Ростка от общей угрозы, Терек, нынешний лидер Долга, предпочел зарыть топор войны глубоко в землю, но ситуация для бойцов Долга все равно была напряженной и они держались особняком, дисциплинированно дожидаясь своей очередь.

– Зима! – крикнул Якорь.

– Здесь! – закричал протягивая руку сталкер, стоящий практически возле его ног.

– Держи, молодец! – протянул ему Якорь артефакт и делая отметку в списке.

Сталкер зажал артефакт в руке, победно потряс им над головой и открыв рот радостно закричал что-то своему соседу, похлопывающему его по спине.

– Крот! – крикнул Якорь. Никто не ответил, как обычно должно быть, перебивая дружный гомон или прибиваясь к бочке. – Где Крот? – нахмурившись крикнул лидер Свободы.

– Он тут под ногами, лопатой копнуть надо! – закричал кто-то из сталкеров.

– Я же его видел сегодня, – пробормотал Якорь оглядывая толпу. Затем он разглядел спешащего к толпе полного мужичка, на ходу застегивающего штаны, которые упрямо сползали с пояса, обнажая белый живот и глубокую ямку пупа. Сдерживая улыбку он дождался пока постоянно оглядывающийся на посмеивающихся над ним сталкеров Крот, пробьется через толпу. – Держи, Крот, копай дальше.

Крот, приняв одной рукой артефакт, а другой придерживая так и не застегнутые штаны с трудом принялся расчищать себе обратную дорогу. Якорь перевернул один из листков и нашел глазами черно-красных.

– Терек, Поляна, Алтын, Шаман, Гусь… так еще, еще, еще… – он пробежал глазами список. – Сорок человек, это те кого мы лично в деле видели. Кто принимать будет? – обратился он к черно-красному кваду.

– Я, – поднял руку командир квада с автоматом АК. – Жерех.

Якорь углубился в список. Найдя в списке Жереха, он сделал пометку и повернувшись принял из рук Рваного коробочку из под обуви, перемотанную лентой. Сталкеры немного притихли и разошлись, давая долговцу достаточно места для прохода к бочке.

– Держи, боец, – сказал Якорь подавая коробку, – здесь сорок штук, по списку. Если кому еще надо будет из ваших, пусть сами приходят, не обидим.

Долговец сдержано кивнул и стараясь сдержать довольную мину на лице пошел обратно.

– Командир, там на вольных сталкеров хватит? – забеспокоились мужики.

– Хватит, хватит. На всех хватит, – успокоил их Якорь и вновь вернулся к списку.

Спустя час раздача артефактов сталкерам была закончена. Получившие свой защитный артефакт мужики с довольными криками и мордами отправлялись обмывать это дело. Бандиты не явились, но Якорь не спешил вычеркивать их из списка. Предназначавшийся им кулек с "мухами" был припрятан до прихода их представителя. Вне списка, а если пояснить – сталкеров не замеченных Свободой в деле, осталось на площадке около двадцати человек. Не понятно где они скрывались во время последних событий, по схронам ли, по принципу моя хата с краю, или были в дальних ходках, которые на тот момент закончили все благоразумные сталкеры, но притихшие и настороженно поглядывающие друг на друга и на Якоря мужики не расходились, ожидая своего камушка.

– Так… – хмуро окинул взглядом толпу лидер Свободы. – Остался третий пункт, – он взял чистую бумажку, сел на бочку, на которой стоял до этого и приготовился записывать. Давай мужики подходи по одному. Записываю чтобы по второму разу не приходили.

– Гузон, – подошел первый сталкер. Крепкий мужик, в бывалом, выцветшем комбинезоне "Заря", носящим следы многочисленных, но аккуратных ремонтов, солевых пятен с притороченным к поясу подсумком с противогазом.

– Гу-зон, – повторил вслух, записывая свободовец, затем поставил напротив галочку и протянул артефакт.

Мрачное лицо Гузона просветлело, он взял "муху" и бережно спрятал во внутренний карман комбинезона. Было видно что он хотел что-то сказать, но сдержался и непроизвольно набычившись ушел в сторону.

– Лоток, – шмыгнув носом подошел другой сталкер, мелкий мужичонка, одетый абы как с тощим рюкзаком на спине. – Я хворал, Якорь. Я бы сразу пришел, только…

– Ладно, ладно, – остановил его затроившее бульканье свободовец. – Держи. Свободен.

– Ага, – слегка кланяясь и быстро принимая артефакт сказал мужичонка. – Я если что, всегда…

– Следующий, – не глядя перебил его Якорь.

***

Кабинет для совещаний министра по чрезвычайным ситуациям. Большой овальный стол, со встроенными кнопками коммуникации, портами и микрофонами, из светлого дерева с ромбическими вставками красного, высокие неудобные стулья, в которых нельзя удобно откинуться на спинку, и приходится всегда сидеть со строго выпрямленной спиной. Широкий экран с картой Зоны и мигающими на ней красными маячками, несколько узких низких тумб вдоль стен, непонятного предназначения. За столом сидело с десяток человек, во главе, ближе к экрану, сам министр по чрезвычайным ситуациям в гражданском костюме, держа в руке ручку. Нависая над расположенным перед ним белым листком бумаги, он напряженно слушал доклад одного из присутствующих в военной форме в чине генерала.

– … не доезжая до населенного пункта Иванково. Была послана специальная десантно-штурмовая рота на прочесывание лесного массива, два кинологических отряда. В настоящий момент ведутся поиски нарушителей.

– Другими словами ничего у вас нет, господин генерал? – не поднимая головы хмуро спросил министр. – Плохо.

Министр окинул присутствующих взглядом и задержался на сидящем справа от него человеке лет тридцати пяти. Одутловатое лицо, короткие ржаные волосы, тщательно расчесанные на пробор, пухлые щеки, небольшой нос, по разному торчащие уши и яркие голубые глаза. Глаза удивительно внимательные и наполненные. Складывалось такое ощущение, что этот человек привык много и убедительно говорить, при том что у него всегда было что сказать. Одновременно человек с такими глазами мог много и внимательно слушать, его слегка прищуренный взгляд улавливал мельчайшие детали в собеседнике. Человек, в отличии от остальных военных, был одет в синий деловой костюм, белую рубашку и кремовый галстук с синими диагональными полосами.

– Ну а вы что скажете, Алексей Викторович? Это же и ваша юрисдикция тоже. Что внутренние каналы сообщают?

– Внутренние каналы в настоящий момент не владеют информацией, но возможно это остатки… – тут голубоглазый прервался подбирая слова, – инфицированных людей. Недавно, как вы знаете, Зона была перекрыта по причине появления нового вида… инфекции, и вот видимо ее носители смогли преодолеть линию заграждения.

– Алексей Викторович вы так легко говорите о этом, как будто они в соседний лес у себя в Зоне перешли. Это же Периметр. Вы понимаете что они прорвали Периметр?!

– Простите, но охрана Периметра это не моя ответственность. Моя ответственность…

– Знаю, знаю вашу ответственность. Изучение Зоны без вмешательства. И что это за инфекция? Насколько она опасна? Почему больные смогли сделать подобное? Почему такие большие потери? У вас же целый бункер ученых работает там. Янтарь по-моему называется, верно?

– Так точно, Янтарь, – утвердительно ответил голубоглазый. – Но на момент вспышки инфекции мы эвакуировали весь персонал, поэтому точно не можем сказать что именно за инфекция возникла в Зоне.

Один из присутствующих поднял руку.

– Говорите, – дал ему слово министр.

– В нашем госпитале после контакта двое зараженных. Мы прилагаем все усилия, чтобы спасти их, но пока можем только замедлять ход инфекции. Полагаю, что инфекция очень опасна и нужно объявить эпидемиологическую угрозу.

– Я вас понял, – закрывая глаза и устало потирая лоб, ответил министр. – Но не можем мы сейчас так просто поднимать тревогу не разобравшись в чем дело. Так… Алексей Викторович, и за каким лядом эта ваша инфекция поперлась из Зоны к нам? Мы для того и держим Зону чтобы вся эта свистобратия там варилась, с этими вашими сталкерами, – видно было что министр, постепенно теряет терпение, чувствуя что от него что-то скрывается. – Что-то же должно быть известно? Обстановка в Зоне нормализовалась? Инфекция подавлена?

– Да подавлена, – смутившись ответил голубоглазый.

– Ну вот видите, что-то да известно. И как? Какой рецепт? Давайте сделаем тоже самое и задушим ее здесь.

– Понимаете, господин министр… мы не принимали участие в подавлении вируса. Это сделали сталкеры.

– Так стоп, – требовательно поднял руку министр. Затем откашлялся. – Господа генералы, пожалуйста оставьте нас на полчаса.

Дождавшись пока военные, за исключением одного, сидящего слева от министра, делая каменные лица выйдут, он скинул с себя весь выдержанный тон и развернувшись к голубоглазому спросил, глядя в упор:

– Алексей, какого собачьего хрена ты тут строишь? Выкладывай мудрило, что происходит!

– Виктор Степанович, вы извините, не могу я при них в открытую говорить, – признался Алексей.

– Вижу, теперь можешь. Валяй, время дорого, – скомандовал министр.

– В общем это новый вирус, не тот что мы изучали на Янтаре, и по которому у нас есть материалы и наработки. Это новое. Не знаем как и что именно происходит. Местная группировка Свобода держала несколько пойманных в клетке, но они умерли от голода в течении суток, двух. Исключительно сильное влияние на человека. За короткое время вирус подчинил себе около сотни носителей, они даже смогли выбить Долг из Ростка…

– Выбить Долг? – изумился министр поднимая брови. – Почему я не в курсе?

– Вас не было на месте, кроме того, сталкеры объединившись почти сразу же выбили их обратно. И вот теперь эти носители, или как их еще называю зомби, прорвались через Периметр.

– Алексей, ты мне это свое ребячество брось, – постучав по столу толстым указательным пальцем, сказал Виктор Степанович. – Я тебя с училища помню, еще батя твой говорил что ты в мать пошел. Какие к чертям зомби? Ты что книжек дурных начитался?

– Никак нет, Виктор Степанович, – ослабив галстук сказал голубоглазый. – Органическое поражение вирусом, меняет поведение человека на поведение направленное на распространение вируса-паразита, который становится собственно хозяином. Это во всех формулировках попадает под термин зомби.

– Нет, нет, нет, – отрицательно покачал головой министр. – Что угодно, только не это. Тут наука должна говорить, а не ваши… соображения. Наука у вас что говорит?

– Наука также использует это термин.

– Дожились… мне сейчас что кадровым генералам говорить? Они ведь не мальчики далеко. Министру обороны что говорить, если своими силами не справимся? Помоги Валентин Яковлевич, на нас зомби напали. Так что ли? – он нахмурил лоб, обдумывая что-то. – Ладно… что делать то будем? – он устало вздохнул. – Собак с десантом отправили. Спасибо, дали нам на время попользоваться. Я так понимаю информации по ним никакой, Руслан? – обратился он к оставшемуся военному в камуфляже без погон и признаков воинской части. – Повтори основное еще раз, что там камеры показали.

– Камеры показали что эти самые… – он бросил взгляд на Алексея, – зомби воздействуют дистанционно. Похоже на влияние контролера, только еще и затрагивают физическое тело. Дистанция воздействия может быть метров тридцать, может больше. На близких дистанциях достают через стены и укрепления. Как они миновали минное поле непонятно, почему выжили при расстреле их на подъезде ко второй линии тоже не понятно. Лица у них приметные, в пятнах, возможно маскировочный раскрас, но пока не ясно.

– Не маскировочный, – негромко сказал Алексей.

– Десанту мы наводку дали, чтобы стреляли с любой дистанции, лес в который они ушли держим под визуальным контролем с воздуха. С одной стороны болото. В общем, дней за пять выжмем их на открытое место и уничтожим. Идти им некуда, если они с голоду в течении пары дней умирают, то в любом случае им недолго гулять, – ответил Руслан.

– Вот за что мне нравится наш специальный советник, что успокаивает не словом, а делом. А ты тут, Алексей Викторович, зомби, зомби, – приходя в спокойное расположение духа сказал министр. – Информации нет, эвакуировал, выбили Долг… учись правильно работать, вот пример, – указал он на спокойно сидящего советника в камуфляже.

– Есть, учиться, – серьезно ответил голубоглазый.

– Хорошо, так… Леша, давай свободен. Погоняй там свою науку, пусть что-то посерьезнее скажут, – министр нажал кнопку вызова секретарши. – Пригласи генералов.

Голубоглазый встал и двинулся к двери, пропуская заходящих военных. Дверь за ним закрылась, заседающий за овальным столом сделал официальное лицо и оглядел присутствующих.

– Господа генералы, по поводу потерь. Думайте кого как и куда списывать. У кого уже сейчас есть предложения?

Поднялось сразу несколько рук.

***

Овод с братьями шел по Большой Земле. Здесь, кончено же, многое было похоже на Зону, но отсутствие аномалий вводило в небольшое замешательство. Где-то там на уровне бессознательного чего-то не хватало. Он несколько раз проверил пару мест в которых судя по виду просто обязаны были быть аномалии, но там ничего не было. В деревьях и почве было полно жизни, мелкие животные, белки, зайцы, птицы все в случае необходимости пойдет в ход, но это больше всего понадобиться на первое время его новым послушникам, которые шли по следу и преследовали его на нескольких БМД, выделяющихся на фоне шума леса и несколько раз подавших голос собак. Люди по прежнему хотели сразиться с ним и его Братством. Они считали что он пытается скрыться от них и идет в гущу леса, в сторону запаха болот чтобы замести следы. Как бы не так. Пустотелый вел их к богатым жизнью местам, там где они смогли бы прокормиться первое время, пока не окрепнут. Он вел их туда, где их не просто будет найти, и где им меньше будут мешать следующие, пришедшие обратиться в новую веру.

Вот и болото. Зеленая поросль длинной светло-зеленой травы на кочках и длинные светло-зеленые мочала водорослей между ними, скрывающие пока еще достаточно твердый грунт на глубине метра или чуть более. Овод подал сигнал остановиться. Десять братьев встали, бросив автоматы на видное место. Им нужно было чтобы следующие за ними десятки людей подошли как можно ближе к брошенному оружию. Овод ощерился желтыми зубами, жаль что он не может говорить, но он может хорошо планировать. Теперь он Старший Брат их Братства, его голосом если надо будет Дик, он думает также как и Пустотелый. Овод указал своим скрыться в первых утопах болота, где песнь лягушек, вначале испуганных появлением зомби, беззаботно началась вновь, а звенящие комары только разлетались в стороны от пятнистых лиц, не желая пробовать их кровь на вкус. Девять фигур пройдя на сносную глубину притопились в водорослях. Дышать им было не обязательно, и они могли просидеть в болотной траве сколько угодно.

Овод побрел вперед по горло в воде, оставляя братьев позади. Ему нужно создать вид, что они все прошли дальше, чтобы преследующие их люди подошли вплотную к кромке болота. Постепенно двигаться становилось все тяжелее и тяжелее, водоросли хватали и обвивались вокруг ног, твердое поначалу дно стало рыхлым, состоящим в основном из разложившихся растений и ила. Но для Братства он был готов на все. Он уже слышал треск ломаемых тяжелой техникой деревьев, лай собак, вставших на горячий след и окрики людей. Перед Оводом открылось подернутое ряской водное пространство диаметром около пяти метров. Верный омут, но тем лучше для дела, тем сильнее люди поверят в их отчаянную ситуацию. Он дождался пока на берегу озера появятся сначала собаки, а затем и пехота, тут же открывшая огонь по нему. Несколько горячих пуль ударило его в спину, еще пара пробила голову, ослепив Овода. Он дернулся вперед в омут, который резко углубился, тяжелыми лапами гниющей растительности хватая его за плечи и погружая вниз, еще несколько пуль с силой щелкнули по черепу, вводя зомби в беспамятство, и только его механические движения идущего человека все сильнее и сильнее возбуждали голодную пасть бездонной болотной ямы. Без того черная вода вокруг него почернела еще сильнее от вдруг потерявшей зеленый цвет болотной растительности, а механические движения бессмертного существа все глубже и глубже затягивали его, на глубину, из которой ему уже не было выхода. Он не мог видеть как шестьдесят человек десанта вышло на берег, как метались и лаяли собаки. Как люди успокоившись убрали за спины оружие, закурили и показывая пальцами на то место где утонул зомби сообщали что-то по рации, как одев перчатки они осматривали брошенные автоматы, фотографируя каждый. Как открыв люки БМД вышли остальные бойцы роты. Он не мог видеть, но почувствовал, находясь во тьме на глубине нескольких метров, объятый необоримыми лапами болота как вдруг начали падать без сознания бойцы, как кто-то поняв в чем дело начал убегать, но споткнувшись затих, как кто-то открыл огонь по воде, как собаки заскулив бросились наутек. Он не мог видеть как опутанные зелеными водорослями вставало девять оставшихся братьев, как Дик и братья благословили всех лежащих солдат, поцеловав каждого, передав каждому частицу их веры, частицу их Братства. Он не мог этого всего видеть, но чувствовал и сейчас уже не пытаясь бороться с бездушным чудовищем держащим его в плену, не позволяющим больше шевельнуть ни рукой ни ногой. Он открыл глаза и счастливо улыбался. Братство продолжит свой путь.

Глава 5. Бар "Муха"

Дик все понял по Старшему Брату Оводу. Овод был жив и проживет еще столько сколько потребуется, но вытащить его из той трясины в которой он оказался невозможно. Теперь он, бывший наемник будет возглавлять Братство и если надо он также как и первый Старший Брат Лука на блокпосте, также как сейчас второй Старший Брат Овод, пойдет на риск и жертвы, чтобы Братство продолжало расти и шириться.

Первое что он приказал, это растащить и спрятать на большой территории медленно входящих в бред послушников. Когда они вступят в Братство вокруг должно быть достаточно жизни, чтобы утолить их первый голод. Технику – четыре боевых машины десанта БМД-4 с тридцати миллиметровыми пушками, крупнокалиберными пулеметами, укрыли в роще, замаскировав имеющейся при технике сеткой. Дик, как бывший наемник первым делом достал карты. Желание расширять Братство и обращать в общую, единственно объединяющую веру других людей было у него в крови, он ни секунду не сомневался с тем что будет делать в ближайшее время, нужно только выиграть его, буквально несколько дней. Новые братья скоро встанут на их сторону, и смогут нести свою веру и знание гордо и непоколебимо на Большую Землю, но сейчас надо сориентироваться на местности и понять, где находятся они, и как быстро к ним могут прийти не званные гости.

***

– Не понял, как десантная рота пропала? Это что группа пионеров или грибников? Это же десант! – большой человек, лысеющий и статный, с побагровевшим лицом, ходил вдоль своего кабинета за спинами министра по чрезвычайным ситуациям, его помощником и несколькими генералами из министерства обороны. – Вы что?! Вы ЧТО!!! – вдруг заорал он так, что эхо его крика еще несколько секунд витало в высоком кабинете.

Сидящие за столами не поднимали голов. Действительно специальная рота крепких вояк, на технике, выслав информацию вместе с видео очевидно последнего утопающего в болоте нарушителя, расстреляв его, не вернулась. Вернулись только насмерть перепуганные собаки, отказывающиеся показывать дорогу откуда они пришли, и то не все. Всего пять жучек вместо десяти. Видимо жизнь их к такому не готовила.