Кто беспокойным умом исследует мира строенье, Ищет начала вещей и причину лунных ущербов, Хочет узнать, почему бледнеет сияние солнца, Путь разыскать смертоносных комет с пурпурною гривой, 5 Знать, где рождаются ветры, какие удары колеблют Недра земли и откуда родится сверкание молний, Гром, сотрясающий тучи, и радуги блеск разноцветный, Тот, кто может умом постигнуть истину,— пусть же Мой он вопрос разрешит: есть камень, зовется Магнитом, 10 Темный, бесцветный, лишенный красы, украшеньем не служит Он ни для царских венцов, ни для белой девичьей шеи И не блестит в поясах, замыкая их пряжкой нарядной, — Но коли чудо узришь ты, которое камешек черный Может свершить, то поймешь: он прекрасней камней драгоценных 15 Или того, чего ищут в пурпурных растеньях индийцы. Он у железа заимствует жизнь, и сила железа Пищею служит ему, и пиром, и пастбищем тучным: Черпает новую мощь он в железе; в суставы вливаясь, Эта суровая пища дает ему тайную силу; 20 А без железа он гибнет: его истощенные члены Голод снедает, и жаждой томятся открытые жилы. Марс, кто десницей кровавой во прах города низвергает, С нежной Венерой, в тоске и заботах дарующей отдых, Вместе в святилище пышном стоят позлащенного храма. 25 Видом несходны они: железом блестящим окован Марс, а Венеры кумир украшен камнем магнитным. Жрец совершает по чину их брачное таинство в храме: Кружится в блеске огней хоровод; и листвою и миртом Двери увиты; цветов лепестками усыпано ложе; 30 За покрывалом пурпурным чертог скрывается брачный; Здесь и свершается чудо. Навстречу летит Киферея К мужу сама, повторяя свой брак, в небесах заключенный; С нежною лаской она обвивает могучие плечи, Шею его охватив, за шлем его грозный руками 35 Крепко берется и Марса сжимает в любовных объятьях. Он, задыхаясь от страсти и долгим томим ожиданьем, Пояс жены распускает, за камень на пряжке схватившись, Брак их свершает Природа сама: и железного мужа Мощная тяга влечет. Так боги союз свой скрепляют. 40 Как же в два металла вливается жар обоюдный? Как же приходят к согласью и к миру суровые силы? В камне рождается пыл к веществу иному, он к другу Рвется — и счастьем любви наполняет изделье халибов.[13] Так же Венера всегда смягчает владыку сражений 45 Нежной улыбкой своей, если он, разгоревшись внезапно Яростью страшной, за меч заостренный хватается в гневе. Диких коней усмиряет она, и гневную бурю Пламенем нежной любви она успокоить умеет. Мир и покой его душу объемлют: забыв о сраженьях, 50 Голову в шлеме склонив, он устами к устам приникает. Мальчик жестокий, скажи: над кем же ты в мире не властен? Молнии ты побеждаешь; и ты громовержца заставил, Ставши быком и спустившись с небес, по морю промчаться. Даже холодной скале, лишенной чувства живого, 55 Жизнь ты даешь; и суровый утес твои стрелы пронзают, В камне огонь твой горит, поддается соблазну железо, Даже и в мраморе твердом твое господствует пламя. Пер.: М. Грабарь-Пассек. 33-39(56-62). Хрусталь, внутри которого вода[14]
1 Прежней природы своей сохраняет признаки льдинка: Частью камень она, частью отвергла мороз. Хитрая шутит зима: умерила стужи суровость — И благороднее стал камень от влаги живой. 2 Влага, что влаге навек темницею родственной стала, Ты, что водою была, ты, что осталась водой, Что победило тебя? Каким непонятным искусством Твердым и жидким мороз сделал чудесный кристалл? 5 Что за внутренний жар уберег в безопасности воду? Нот какой иль Зефир лед растопил изнутри? Где, в каких тайниках сокровенным движимый жаром Иль отвердел самоцвет, или оттаял внутри? 3 Твердость альпийский лед обрел, неподвластную солнцу, И драгоценным его сделал безмерный мороз. Все ж до конца не смогла самоцветом представиться льдинка: Доля предательской есть влаги в ее глубине. 5 Но лишь умножили честь чудеса текучего камня, Воду в себе сохранив, стал он ценнее стократ. 4 Видишь: вот жилу внутри переливчатый прячет обломок, Там, где блистающий лед грани свои прочертил. Жидкость в укрытье своем, ни дыханья Борея, ни стужи Не ощущая, течет снова все тем же путем. 5 Не победили ее ни зима, ни Сириус яркий, И не убавил ничуть времени пагубный бег. 5 Цел и сохранен ручей, под сводчатым запертый кровом, Влаги текучей родник твердою влагой покрыт. Видишь, как самоцвет пузырьками пенится полый, Как по кубкам живым плещет волнами прилив, 5 Или Ириду лучи рисуют, встретив преграду, Чуть лишь ударит свет по разделенной зиме?[15] Дивный кристалл, что влагу вобрал! Победил ты по праву Воды и камни: ведь ты — камень, и ты же — течешь. 6 Мальчик рад подержать хрусталь лощеный и скользкий, Вертит груз ледяной нежными пальцами он, Видит влагу, навек заключенную в камне прозрачном: Только ее пощадил тяжкой зимою мороз. 5 Мальчик камень сухой вновь и вновь к губам прижимает,— Но не достигнет воды жаждущих губ поцелуй. 7 Не презирай этот каменный шар: он затмит украшенья Царские, он ценней в море пурпурном камней. Грубый булыжник, бесформенный лед, в его очертаньях Прелести нет, но внутри редкостный кроется клад. Пер.: С. Ошеров. 49(46). Рыба скат
Кто, скажи, не слыхал о хитростях гнусного ската, Силе опасной его, каковой он обязан названьем? Двигаться он обречен нескоро, вялый и мягкий, Еле-еле ползет, пресмыкаясь средь донного ила, 5 Но наделила его природа ядом холодным, Стужу в тело влила, от которой все цепенеет, Что прикоснется к нему, и мороз поместила в утробе. Зная, чем наделен, помогает природе коварством Скат: на морской траве он лежит, распластавшись, уверен 10 В силе касаний своих. Неподвижен он сам, но, коснувшись, Падают замертво все. А он выплывает, довольный, И, не страшась ничего, пожирает живую добычу. Если ж когда-нибудь скат по оплошности схватит одетый Пищей крючок и почувствует вдруг, что попался на повод,— 15 Он не бежит и медь раскусить не пытается тщетно, Но, изловчившись, к лесе подбирается черной поближе, Даже в плену не забыв, кто он есть, и из жил ядовитых Томную силу свою далеко по воде распускает. Вверх пробегает она по лесе и, влагу покинув, 20 На расстоянье разит человека. Из глуби подводной Ужас вздымается вверх, по висячей нити проходит И, по узлам тростника пробравшись, холодом тайным Руку победную вдруг цепенит, кровоток заморозив. Пагубный груз рыболов и добычу мятежную бросив 25 Прочь без снасти идет, потеряв и лесу и удило.[16] Пер.: С. Ошеров. 51(68). Архимедова сфера[17]
В малом увидев стекле весь небесный эфир, засмеялся И обратился с такой речью Юпитер к богам: «Вот до чего возросло могущество дел человечьих! В хрупком шаре мой труд малой игрушкою стал. 5 Все обычаи звезд, все законы богов и природы Ловко в него перенесть смог сиракузский старик. В шар заключенный дух услужает планетам и звездам, Движет живой этот труд, все соблюдая пути. Что ж неповинного я Салмонея громам удивляюсь,[18] 10 Если природе рука может соперницей стать?» Пер.: С. Ошеров.
