Кровавая ярость

Мужчина резко покачал головой.

— Я не боец.

— А зря. Ты очень сильный.

— Я просто приучен к тяжелому труду. Оттуда и сила. — Он помедлил. — А ты в программе?

— Да.

— Сражаешься?

— О да. И мне это нравится. Люблю побеждать и причинять другим боль. Особенно убийцам. — Мужчина округлил глаза, а Ново их закатила. — Да, бывают и такие женщины. Нам не нужно разрешение на силу или агрессию. Или на убийство.

Когда он отвернулся, снова схватившись за перекладину турника и возвращаясь к тренировке, Ново выругалась себе под нос.

— Прости, — пробормотала она. — Это не относилось к тебе.

— Здесь есть кто-то еще? — спросил он между повторами.

— Нет. — Поднимаясь на ноги, она покачала головой. — Я извинилась.

— Все нормально. — Вверх. И вниз. — Но… — Вверх. И вниз. — …почему ты не… — Вверх. И вниз. — …с ними?

— Остальными новобранцами? — Ново перевела взгляд на часы на стене. — Они расслабляются перед приходом автобуса. Я ненавижу слоняться без дела. Кстати, уже пора. До встречи.

Она была у двери, когда он заговорил:

— Тебе не стоит так делать.

Ново оглянулась через плечо.

— Что, прости?

Ран кивнул на мусорное ведро.

— Тебя тошнит во время тренировки. Это нездорово. Ты перегибаешь палку.

— Ты не знаешь меня.

— Я и не должен.

Ново открыла рот, чтобы сказать ему, чтобы он держал свой комплекс Бога при себе, но мужчина просто отвернулся и продолжил делать жим.

А, точно, подумала она. Прекрасно, мать его. Почему бы не заняться просмотром кулинарных роликов на «БаззФид»[1] и не поснимать селфи во время йоги.

#иникакойрвоты

Внутри поднялся гнев, и ей захотелось спровоцировать Рана на потасовку. Хоть она и была измотана до чертиков, а он бил в глаз относительно рвоты, но похрен. Живи сам и не мешай другим, да?

Точно, живи сам и не мешай саморазрушению других.

Томат, помидор.

Да пофиг. Нет причин спорить с незнакомцем относительно того, что она не собирается менять.

В коридоре воздух был холоднее… или, может, это вопрос восприятия: в длинном участке с бетонными стенами возникало ощущение, что здесь больше доступного воздуха. Заставляя себя двигаться вперед, Ново направилась к раздевалке, которой пользовались они с Пэрадайз, будучи единственными женщинами в программе. И, шагнув внутрь, она закрыла глаза, подумывая о том, чтобы вернуться домой потной и вонючей.

Сукин сын.

Этот гребаный запах.

Шампунь Пэрадайз был повсюду, в каждом дюйме этой комнаты: покрывал стены подобно слою краски, а пол — словно ковер; он был в вентиляторах на потолке, которые вращались с космической скоростью; производил эффект дискошара и стробоскопа.

Что еще хуже? Ведь она не была богомерзкой или некомпетентной, этакой куклой Барби, которую можно списать со счетов, как Тейлор Свифт в мире Нирваны. Именно Пэрадайз продержалась дольше всех в том ориентировании на адской местности, превосходно проявила себя на поле боя, обладала шокирующе молниеносными рефлексами и миллиметровым прицелом, который стоит хоть раз увидеть своими глазами.

Но она была хороша и в кое-чем другом.

И хотя у Ново не было права думать об этом, замечать это, и уж тем более ей должно быть по барабану… но ее до остервенения раздражало наблюдать, как Пэйтон бросает на Пэрадайз взгляды украдкой, медлит в дверях и пялится на нее каждый раз, как женщина смеется.

Что бесило еще хлеще? Что Ново вообще это заботило.

Пэйтон, сын Пейтона, не интересовал ее ни в коей мере. В конце концов, были самоочевидные вещи, на которые не подпишешься по доброй воле, например, на ампутацию конечности.

К тому же, алло, ей хватает прошлого.

Пэйтон к нему отношения не имеет, но все же.

Поэтому Ново хотела дать себе поджопник за то, что в принципе обращала внимание на одержимость этого парня другой женщиной.

Повернувшись к душевым кабинкам, Ново уловила свое отражение в полноразмерном зеркале… в мужской раздевалке такого точно не было.

И это было верхом сексизма…

Мысли оборвались сами, когда она увидела знакомое отражение. Глубоко запавшие глаза, впалый живот, обнаженный между спортивным лифом и легинсами, ноги бугрились мускулами во всех местах, не считая коленных чашечек.

Ни бедер, ни груди, никаких женственных признаков…. И даже ее длинные волосы были собраны в тугую косу, спускавшуюся между лопатками.

Ново одобрительно кивнула сама себе.

Она ничего не хотела бы изменить.

Пусть девчачье дерьмо и косые взгляды достаются Пэрадайз. Уж лучше быть сильной, а не сексуальной. Сексуальность вызывает восхищение…

… сила дарует безопасность.

Глава 2

— Нет, — ответил Пэйтон. — Ты вообще ничему не помешал.

Он улыбнулся Крэйгу с мыслью «дааа, все тип-топ. Я просто сказал твоей девочке, что люблю ее, в то время как она считала, что я парюсь из-за ее участия в обучающей программе». Так что да, у нас дуэль, у нее пистолет, а у меня на руках две скрепки и канцелярская резинка. Но ничего страшного».

«И, кстати, раз уж ты здесь, может, отрежешь мне яйца и засунешь к себе в карман, ведь мне-то они явно больше ни к чему».

Направляясь к двери, Пэйтон избегал смотреть на Пэрадайз. На самом деле, велика вероятность того, что он вообще больше никогда на нее не взглянет. Но он целенаправленно побратался с Крэйгом, когда проходил мимо, хлопнул его по плечу.

— Жду не дождусь завтрашней ночи на поле. — Если только он не повесится в ванной. Тогда он точно не появится. — Хорошо потренили сегодня. Просто класс.

Особенно когда считаешь, сколько раз парень вдарил по твоему эго. Эта сучка уже никогда не встанет. Наверное, ему не обойтись без пластики и протеза.

Оказавшись в коридоре, Пэйтон остановился, смачно ругаясь под нос. Он оставил свою сумку в комнате отдыха, но возвращаться туда точно не станет. Не-а. Незачем созерцать Воссоединительный Поцелуй Крэйга и Пэрадайз № 45896, за которым последует обязательное «ОМБ[2], ты не представляешь, что Пэйтон только что сказал». Хорошие новости? Крэйг был сосредоточен на обучении, роли лидера в команде и сражении с истинным врагом, и была велика вероятность, что связанный мужчина в нем не потянется за кинжалом сию же секунду.

И все же, наверное, это хорошая идея — спуститься на парковку. Просто вырваться вперед в процессе побега.

Даже ему хватало ума, чтобы не лезть в бой со связанным мужчиной. Особенно если того учили убивать.

Посмотрев на часы, Пэйтон направился в сторону укрепленной стальной двери в конце коридора, благодаря богов за удачу. Пятнадцать минут, и пуленепробиваемый автобус отвезет их на точку сбора. Если Крэйг пойдет вразнос во время поездки, кто-нибудь да справится с парнем. Бун был метким стрелком, он вмешается, и, может…

Внезапно, все тело Пэйтона пришло в режим боевой готовности, по коже хлынул жар, волосы встали дыбом на затылке, сердце усиленно начало качать кровь, будто он бежал спринт.

Он снова замер и медленно повернулся.

Ново выходила из женской раздевалки, жесткое тело было упаковано в кожаные штаны и куртку, вещевой мешок «Найк» перекинут через плечо, черные волосы собраны в косу, спускавшуюся по спине.

— Привет, — пробормотал он, когда она приблизилась. — Ты была хороша сегодня.

Она всегда хороша. И речь не только о спаррингах.

— Ты о том, — она намеревалась пройти мимо него, — что я наваляла тебе сегодня.

— По мне так все было иначе.

— Ну да. Похоже, ты совсем мозгами поехал после того, как я уложила тебя на лопатки.

Когда эрекция впилась в ширинку брюк, Пэйтон тайком поправил себя и последовал за Ново. Она уверенно вышагивала впереди него, сопровождаемая аурой крутизны и компетентности, и да, он пялился на ее задницу… хотел накрыть руками.

И ртом.

Ново будила в нем животное с самой первой встречи. Он не хотел заниматься с ней любовью. Его даже не интересовал простой секс. Он хотел безудержного траха, после которого останутся отметины на коже, переломанная мебель и разбитые лампы.

— В итоге я победил, — протянул он.

Сейчас именно Ново резко остановилась и обернулась, длинная коса резко взметнулась и ударила ее по плечу.

— Потому что я поскользнулась, пока надирала твой зад. Нога. Поскользнулась. Вот как ты получил преимущество.

— Я все равно завалил тебя в конце.

— Я свалила тебя.

— А я выиграл.

Когда огонь вспыхнул в ее сине-зеленых глазах цвета тины, а клыки удлинились, Пэйтон уставился на ее губы. В своих мыслях он толкает ее спиной к жесткому бетону, она сопротивляется, и они целуются так, будто умрут сразу после того, как трахнутся. Жестко. Яростно. С оргазмами, которые отпечатаются в мозгах на долгие ночи.

— Ты не выиграл, — выдавила она. — Я поскользнулась. И, если бы земля не ушла из-под ног, то я по-прежнему бы стояла на том полу, прибитая, словно ковер.

Пэйтон приблизился к ней.

— Оправдания, все пустое.

Она посмотрела на него так, будто собиралась ударить. Переломать ноги. Заколоть.

И он хотел всего этого. Это — его наказание за ту бомбу, что он сбросил на голову Пэрадайз в комнате отдыха. Это ущерб себе, нанесенный чужими руками, жизненно необходимое, болезненное отвлечение, которое уведет его мозг от того факта, что он втюрился в неправильного человека в неправильное время.

Черт, он действительно сказал Пэрадайз, что любит ее?

— Так, когда мы будем трахаться? — спросил он гортанно. — Я готов покончить с игнором.

Ново еще сильнее прищурилась.

— Никогда. Как тебе «никогда»?

— Ты хочешь этого.

— Не с тобой.

— Лгунья. — Он подался еще ближе. — Трусиха. Чего ты боишься…

Взметнувшаяся рука обхватила его горло, ноготь прижался к яремной вене, пережимая кровоток.

— Следи за словами, красавчик. Иначе я нанесу эстетический ущерб, который уже не исправят.

Закрыв глаза, Пэйтон покачнулся.

— Я хочу этого.

Накрывая ее руку своей, он сильнее вдавил ноготь в кожу, пока не выступила кровь. Когда ее глаза распахнулись, Пэйтон отпустил ее руку и посмотрел на красную каплю, размазанную по пальцу.

— Хочешь попробовать? — протянул он, поднося свою кровь к ее рту. — Открой для меня.

Когда Ново стиснула челюсть, он провел ее пальцем по ее же нижней губе, делая ставку на то, что соблазн станет слишком сильным, чтобы устоять…

Показался розовый язычок Ново, втягивая ее палец глубоко в рот, облизывая, задавая адское шоу, от которого Пэйтон едва не кончил в штаны.

Но перед самым взрывом она внезапно отступила и отвела взгляд.

— Народ, там буран.

Услышав мужской голос, Пэйтон мысленно выдал матерную цепочку. А потом посмотрел на Акса, который выходил из офиса.