Московское боярство

   - Я... А он!!! Вольга прискакал... Весь в мыле... Говорит, Болеслав бить тебя идёт. Я только с Новгорода, там Рюрирк... Не успел!!! - Олег переживает, причём сильно.

   - Так, у тебя людей много? Давай пеших собирай, сани во-о-он туда ставьте, оружие на них, мне тут орава беспредельщиков не нужна. Мои вам периметр, ну, границу покажут, оттуда без моего разрешения - ни ногой! Давай, парень, делом займись. Чай, не бабы, чтобы орать да за патлы хвататься. И ты, Добролюб, тоже вон туда давай. А мы тут пока этими займёмся, что на поле остались..

   Отповедь дала эффект - Олег умчался сбивать в кучу сани, пеших мужиков, разоружать их. Добролюб своих тоже начал отводить на указанное место. Над полем смолкали крики добиваемых раненых и предсмертные стоны лошадей.

   - Ты что творишь, гад! - Смеяна властвует над ранеными людьми и животными, по рукам стрелков наших бьёт.

   - Дык эта, она же... У коня-то... Нога-то поломана. Куда его?, - отбивается от напора малявки взрослый дядька, получается не очень.

   - Дурень ты! Это кобыла! Она жеребят даст! Нога ей в этом совсем не нужна! - после слов Смеяны над полем раздался дружный гогот, отпускает народ потихоньку пыл битвы, - Лосиху на ноги поставили - и этих выходим! Лошадок не добивайте!

   - Ясно! Понятно! Будь спокойна, Смеяна Первушевна! - понеслось с разных сторон поля, медика нашего уважают, - С людьми что делать?

   - Кто ещё живой - ко мне неси, остальных - вон туда! В перчатках! В масках! Заразы ещё не хватало! - мелкая, ей пятнадцать, рулит толпой взрослых мужиков и получается это у неё здорово.

   - Да тут живых то вроде как... эть! - сдавленный хрип, штык пронзил лежащее тело, - И не осталось уже...

   - Мясники... - Смеяна махнула рукой, - Ладно, сами смотрите.

   После её указаний суета на поле стала более осмысленной. Убитых лошадей волокут в одну сторону, из-за мороза тела быстро превращаются в мороженные туши. Трупы людей - в другую, там их раздевают, забирают все ценное, оружие, железо, шмотки нарядные да золотом шитые, меха. Вон уже и пухлого потащили, пуля в шею попала, кровью все залило. Отдельно собирают разбежавшихся коней. Снимают сбрую, сгоняют в табун. Животных жаль больше всего - пострадали ни за что. Как, впрочем, и остальные. Все из-за гонора да дури боярской.

   - Видишь, Кукша, к чему понты приводят, - мимо протащили тело боярина, его одним из первых пристрелили, да потом ещё и кони по нему потоптались, - нехрен командиру вперёд с шашкой на БТР лезть!

   - Да нет, все правильно он сделал, - Кукша ткнул пальцем в труп, - у него и доспех лучше, и опыта больше, и конь сильнее. В обычном бою, если бы не с нами, у него больше шансов строй пробить. Больше опыта, богаче добыча, лучше оружие, крепче доспехи и конь, значит - впереди самое место. Это не дурь и не понты, правильно он сделал.

   Хм, ведь прав пасынок, боярин тут самый защищённый да вооружённый, ибо возможность есть. А возможность - из-за опыта большого появилась да добычи доброй. И впрямь так лучше строй пробивать. Закралась мысль о том, что скоро я Кукше в военном деле буду не советник. А ну и ладно, не век же ему мне в рот заглядывать, пусть своим умом живёт, благо, Перун не обделил.

   - ... А вот ещё, - мы подъезжали к Ториру, тот продолжал распинаться перед "ёжиком" под прикрытием подъехавшего БТРа, - Воин славный к логову чудища пришёл, к пещере подходит, кричит зычно: "Выходи на честный бой!". Молчит чудище. Он ему: "Змей поганый! Выходи на честный бой!", опять молчит чудище. "Гнида болотная, выходи на честный бой!". А тут голос сверху: "Ну гнида, ну чудище, чего в задницу-то орать!".

   Ржач в строю, гогот. Копья уже у вояк в землю смотрят - полчаса этот дрын держать не каждый сдюжит. Но контакт пошёл.

   - Здорова, мужики! - я поздоровался, строй дружинников замолчал и напрягся, - Чего мёрзните? Ваши вон уже в лесу костры разводят, шли бы туда.

   - Не все наши греются... Государь? - мужик, главный в том строю, пошёл на контакт, - Кто вон и в снегу холодном в камень превращается, навсегда.

   Повисло молчание. Груда тел погибших на краю поля росла.

   - А вы собственно чего хотели? Пришлю сюда с оружием, по беспределу боярскому. Сын его тут у нас людей бить пытался, да корабелов своих же чуть до смерти не довёл по осени. За то в поруб сел. О том писано боярину Болеславу было подробно. Да сказано ещё, что виру заплатит, бумагу подпишет, да пусть к себе в поруб сынка забирает, дальше сидеть да уму-раузум набираться. А он воев привёл. Сам помер и вас подставил...

   - Нам он другое говорил, - голос мужика обрёл оттенок непонимания, - сказал, сына его люди злые пленили да выкуп требуют. Тот волю княжескую исполнять пошёл - там и захватили.

   - Волю княжескую он чуть не запорол, если бы не Вольга да корабелы ваши, так бы и осталась она не исполненная.

   - Так перебили корабелов-то наших! - звонкий молодой голос зло выкрикнул из "ежика".

   - Кто сказал? - тут даже я изумился, - Как так - перебили, если медики наши, ну, лекари их выходили, да на заказ Рюрика за работой присматривать отправили?

   - Так что, живы выходит? И батька мой!? Побожись!

   - Вот те крест! - у меня прям после "побожись" рефлекс сработал, я лихо перекрестился, хотя может и неправильно, не помню, хоть убей, как надо.

   - Крещённый, что ли? - из строя послышался недоверчивый голос, тот же, молодой.

   - А ты, сокол ясный, тоже крещённый? Отец твой не тот, что с шрамом на щеке малым, да крестом кипарисовым? Ну, ещё приговаривает постоянно "экий ляд"?

   - Он... - голос стал растерянным.

   - Ну дык батька твой сейчас внутри крепости, от вас спасается. Как и остальные. А сынок боярский в порубе с дружками сидит. Ярило вам не сказывал ничего?

   - Сказывал, да заткнули его быстро, - опять мужской голос, Клин его, вроде, Торир называл, - выходит, врал Болеслав? Нам-то он другое баял...

   - Мы ему документ прислали, выписку из решения суда, - к нам подошёл Влас, - там все написано было. Как людей сын его смертным боем бил, как в чёрном теле их держал, как на нас тут с оружием кидался...

   - Вот гнида! А нам орал, что волхвы злые тень на плетень наводят!... - мужики в строю стали живо обсуждать подлость боярскую, на нас уже, по-мойму, и внимания не обращали.

   - Так, чего словесами тут потрясать. Влас, отправь человека, пусть корабелов приведут. Мужики! Вы тут пока постойте, чтобы за дровами для костра вас Олег не послал. Отдохнёте заодно!

   Дружное ржание.

   - А что, Хельг тут? - голос Клина звучал недоуменно.

   - Ага, вон он как раз собирает ваших пеших.

   - .... .... ... ... ! - после недвусмысленного набора пленительных словенских выражений, означающих крайнее возмущение и недовольство ситуацией, Клин выдал, - Не-е-е-е, я лучше тут постою. Целее буду. Если уж и Олег тут, и правда, то что ты сейчас сказал, лучше так вот, со щитами и гурьбой пойдём до дому...

   - ... От греха подальше ! - добавил молодой, чем вызвал ещё один приступ смеха.

   Привели корабелов. После недолгого разговора строй копейщиков наконец-то распался. Мужики попрятали оружие, отец с сыном встретились и крепко обнялись. Из глубины небольшой толпы выдвинулся мужик, с длинным, вытянутым хищным лицом. Хм, он наверно не Клин, Клинок скорее, уж очень похожа на меч физиономия, а до четырёх букв для удобства сократили.

   - Ну здорово, Клинок, чего так долго?

   - Хм, как зовут знаешь?

   - Догадался.

   - И тебе поздорову... государь? Так зовут?

   - То должность, Сергей меня зовут.

   - Ну, не обессудь Сергей, - Клин стянул шлем с головы, но поклоны бить не стал, - не своей волей, по дури Болеслава-гниды сюда с бедой пришли, не знали мы, что тут на самом деле было.

   - Ладно, дело житейское, бывает. Вы нам урону-то и не причинили, разве что кони ваши моих людей потоптали...

   - Там не сильно, за пару недель оклемаются, - добавил вполголоса Влас.

   - Ну то пивом им проставите, раз несильно. Пойдём, что ли, я к Олегу вас отведу, чтобы "ежиком" вам домой не возвращаться.

   - Хм, и впрямь - "ежиком" получилось. Ну пойдём, раз так, - Клин со товарищи выдвинулся за нами, БТР пыхнул паром, и поехал следом, от греха подальше.

   В лагере у Олега были суровые разборки. Сам Хельг ходил злой, ругался на всех почём зря, мужиков про бой да и ему предшествующие события расспрашивал.

   - Перун меня задери, - вымолвил Влас, - дикие люди! Это ж все под протокол надо!

   - Ага, вот этим и займёмся, для Рюрика материал готовить будем. Олег! Чего людей почём зря тиранишь?

   - Да Болеслава этот! Сукин сын!... - опять ругань.

   - Да поняли, поняли уже всё. Ты давай лучше покажи, где обоз его, мы его в бою взяли, наше то всё... - подъехал Кукша, - Здорова, воевода!

   - И тебе не хворать, Кукша! Вон обоз, - пригорюнился Олег, - берите.

   - Чего нос повесил?

   - Та, - махнул Олег, - чем я теперь людей кормить буду? Мы-то впопыхах собирались, думали, обратно их поворотить. А теперь...

   - Да вон из саней и корми. Нас только боярские да погибших тут сани волнуют, остальное - ваше.

   - О! Это дело! Спасибо тебе, Сергей! - Олег повеселел, изобразил мимолётный поклон.

   - Полно те, заканчивай тут, бери Вольгу, Добролюба с Ярилом, да вон Клина, и дуй к воротам - переговоры будут. Про дела наши скорбные...

   - Что за Клин? - недоуменно посмотрел на меня Олег.

   - Да вон, вояка бравый, одним махом семерых побивахом, - народ заржал, - шучу. Нормальны мужик, единственный умный тут, да и остальные с ним не робкого десятка. Под боярином ходил, а тот его подставил. Как и всех тут, впрочем. Давай, к вечеру жду, вагончик тот же к воротам вывезем.

   Вечером обсуждали события первого дня Нового года.

   - ... Восемьдесят пять погибших у них, у нас - семь раненых. Ушибы в основном, да два перелома, кони потоптали. Их, лошадок тех, собрали пять десятков, да ещё три. Раненых девять, но тех на ноги поставим, хромать, правда, будут попервой..., - закончила отчёт Смеяна, - Тела куда девать?

   - Тела - сжечь, нечего заразу разводить, - я слушал вполуха падчерицу, - костёр завтра сложим, да и спалим все.

   - Большой получится, славная битва получилась - встрял в разговор Торир.

   - А нечего было лезть! - резонно заметил Кукша, - Да и не битва, а какое-то убийство получилось. Хотя, нас бы они тоже не пожалели. Ладно, что было - то было.

   В дверь вагончика тихонько постучались, это наши гости. Пока располагались по лавкам за столом, Смеяна добавила:

   - Да, ещё. Конь здоровый, боярский тот, чёрный. Он в руки не даётся, так и ходит, отбрыкивается.

   - Потом посмотрим, спасибо тебе, ступай пока, - я повернулся к нашим гостям, - ну что, рассказывайте, как до жизни такой докатились.

   Рассказ получился долгий, но развёрнутый. Каждый вставил свою лепту, картинка окончательно сложилась. Олег в прошлом году после нашей первой встречи отправил гонца Рюрику с описанием того, что он тут наворотил, и приложением наших договоров. Ответ дождался, только к концу лета, чуть ногти все не сгрыз. Рюрик разумно рассудил, что пока силы он большой не имеет, и за цену малую можно водным транспортом разжиться, надо брать. Потом, правда, видать вник в бумаги, и, пока Олег готовился к походу к нам, прибыл гонец со срочным вызовом в Новгород, с глазу на глаз переговорить. Хельг изменил планы, с дружиной отплыл к Новгороду, а к нам отправил Вольгу, с поручением взять людей мастеровых в Гребцах, где заказ княжеский изначально делать планировали, и идти в Москву. Рюрик подробно расспросил Олега о нас, наказал следить внимательно и посмотреть, справимся ли мы с выделкой лодок. Если да - ещё будут просьбы от князя, да и границы он подтвердит. Ну а если не успеем с лодками - то и под себя нас подмять не грех, ну или скидку там вытребовать, оптовую. В любом случае, он ничего не теряет. Олег был доволен - срослось вроде всё как надо.

   Вольга же рассказ свой начал с того места, как они в Гребцы попали. Там Болеславу он все бумаги наши, с материалами дела, передал, на словах все рассказал. Боярин, пёсий сын, все выслушал, дождался пока Вольга уедет, и рванул поднимать народ. Это мне Клин рассказал уже, он в Гребцах вроде как милиция - у каждого купца-боярина там своя дружина, а он вроде как на общинные деньги живёт, ополчение готовит. Его с остальными "милиционерами" тоже под поход на Москву подрядили, рассказав байку про то, что честный и благородный сын боярский волю княжью исполнить шёл, а его захватили волхвы злые, людей его перебили, да виру требуют и Гребцы сжечь грозятся. Ну все и пошли, раз такое дело, опасность для селища на дальних подходах устранить, да "невинную" душеньку сыночка Болеслава из плена злых колдунов, которые его в картинку заключили да на пергамент наклеили, вынимать. Картинка - это фото из копии решения суда.

   Из истории этой выбивался Ярило со своим рассказом о походе к Москве. Болеслав, правда, надавил на всех, тут и родители подручных сына его, тоже знатные люди, подключились, сборы на войну не прекращались. Голос Ярило остался неуслышанным. А вот Добролюб сыну поверил. Прислушался, да потихоньку дружину свою настрапалял в правильном направлении, и пешее ополчение, что к ней приписано - тоже. Да и бумагу подмётную на Ладогу отправил, перед самым выездом в поход. Мол, боярин своевольничает, Москву брать идёт.

   Вольга по зиме вернулся к Олегу, они планировали, где гребцов на лодки брать, а тут письмо от Добролюба. От новостей, принесённых гонцом, волосы у Олега зашевелились, собрал он кого смог, на коней, и дал джазу. Чуть не за неделю до Москвы добрался. Успел только к шапочному разбору да дележу трофеев.

   И сейчас Олег больше всего опасался, что из-за всех этих событий наши договора, которые ему уже и князь его подтвердил, канут в лету.

   - Не переживай, спишем на эксцесс исполнителя, - во какое я модное выражение вспомнил, народ аж охренел за столом, - ну, Болеслав же вас обманом сюда привёл? Правильно! А значит вы вроде как и не при делах. Невиновны в его дурости. А значит, на исполнение договоров его действия никак не повлияют. Ну, за исключением штрафа за увечья, тут у нас раненые появились из-за вас.

   - Я готов!... - вскочил Олег, у него забрезжил свет в конце тоннеля.

   - Ага, невиновны. Однако люди полегли, - грустно заключил Клин.

   - Ну тут сами виноваты. Надо ж было разобраться, куда да почему лезете, а не бросаться на амбразуру. Ну, на копья голой грудью. Поэтому хоть и набедокурили, и сами пострадали, но вроде как мы квиты тут.

   - Только бабам да детям что я скажу? - а Клин молодец, не о себе думает.

   - Ну да, дурацкая ситуация. Обманом боярин с подручными заманил, люди полегли, а теперь и спросить не с кого, все виновные в кучке лежат на морозе, как и невиновные, - я постучал костяшками по столу, - думать надо. Сколько там погибло из тех, что не в дружинах боярских и его подручных был?

   - Двенадцать человек, - подвёл мрачный итог боярского чванства Клин.

   - Дружинники знали-то, небось, кому роту давали, их в рассчёт не берем. А вот этих двенадцать надо как-то... Семьям их...

   - За нами вины нет! - отрезал Кукша.

   - То верно, но и сиротами их оставлять... Не по-человечески как-то будет. Без кормильцев, чай, не сладко придётся... Давайте так, коней у нас теперь табун, может, в качестве вспоможения по лошадке выделим?

   - А делать они с ними что будут? Кони-то боевые, пахать на них - не резон, - логично высказался Добролюб.

   - Продадут, ну или приспособят как-нибудь...

   - Я их себе заберу, а им из имущества боярского, что дома осталось долю дам, - Олег выдал новую идею, - да всем в Гребцах расскажу, почему да что тут произошло.

   - Вот-вот, нам мстители тут не шибко нужны под боком, - поддержал его Торир.

   - Кстати о мстителях. Что с заключёнными делать будем?

   - Сынок тот боярский и не в курсе всего, до сих пор лается да орет, что князь придёт, Рюрик, да всех тут за него под нож пустит, - подкинул дров в костёр Влас.

   - И давно он так, словом княжеским раскидывается да решения за него принимает? - в тихом голосе Олега послышалась сталь, чувствую я, несладко придётся теперь хмырю с подручными.

   - Да как пришёл - так и кидается. У меня всё записано, - охотно подтвердил Влас.

   - Значит, князем, говоришь, грозится... Посмотри, что сам князь на то скажет, - Олег успокоился, теперь перед Рюриком он чист.

   - Можем вдов к себе взять, - Лис подал голос, переселенческая программа и вербовка на нем висела.

   - А и то правда. Ты предложи, Олег, мы не обидим. Корабелов с собой заберёшь - они все расскажут, как свидетели, ну, видоки по-вашему, - я застучал по столу быстрее, - а завтра на костре пересортируем погибших. Кто за дурь боярскую невинным погиб, а кто - в подручниках у него ходил, да смерть лютую по собственной воле принял. Так и сделаем. Завтра остальное договорим, а там и заказ княжеский осмотришь.

   - Быстрее нам домой надо, жратвы мало осталось, - добавил Ярило, - боярин тут разжиться хотел.

   - Разжился, считай, мы ему дров насобираем завтра, то его добыча будет, - цинично заметил Торир, - нынче по озеру не походишь. А то мы бы рыбкой его угостили...

   На этом совещание закончилось. День, длинный и кровавый, подошёл к концу.