Волк в овечьей шкуре - 2

— Товарищ прапорщик, вас к зампотеху.

— Передай, скоро буду.

Солдат козырнул, окинул взглядом Веру и выбежал из бокса.

— Ну вот, даже чай не попили, — произнес он. — У нас на трассе ЧП небольшое, нужно ехать разбираться.

— Ничего, еще попьем и не только чаю. Вот теперь ты, возможно, меня и перепьешь, — засмеялся я.

— Да я и тогда тебя мог перепить.

— Ага, мордой в салате, — мы захохотали.

Однажды мы сидели у него в каморке; ну, естественно, водка, закуска. Ну и поспорили: кто кого перепьет. Вот Михалыч тогда и уснул, упав прямо мордой в салат. С тех пор мы со смехом вспоминаем этот случай. И сколько он не пытался перепить меня, ни разу так и не получилось, правда иногда я играл нечестно. Но он-то об этом не знает.

— А знаешь, Михалыч, все-таки ты несколько раз меня все же перепил. Просто я наливал себе воду.

Он несколько секунд смотрел на меня, а потом обрадовался как ребенок.

— Видишь как, Михалыч, ты не разведчик, раз такой ерунды узнать не смог. Так кто тебе про меня сказал?

— Да Андрюша Сокол, — он сплюнул. — Вот чертяка, раскрутил все же старика.

Мы с Верой звонко рассмеялись.

— А-аа, — я махнул рукой. — И агент из тебя плохой, купился на простой прием. А вот механик ты — от бога.

Мы поговорили еще минут пять, он спросил, где старый мой «поджерик». Я сказал, что погиб в бою, спасая хозяина.

— Держи, — он подал мне документы и ключи. — Тут все, что надо. Номера — наши, так что менты приставать не должны. Ну, все, вроде.

Я выехал из бокса, всем организмом почувствовав мощность 350-сильной V-образной восьмерки. Еще минут пять сидел и газовал — ровный и мощный гул двигателя. Вера тем временем перетащила все вещи из «опеля», и Михалыч загнал его в бокс.

— Ну что, нравится? — наклонившись к окну, спросил он.

— Михалыч, я в экстазе…

— Ты еще на трассе на ней не был. Только смотри, там экстаз не поймай, — он засмеялся. — Ну, давайте. Если что, заезжайте. А эту, — он кивнул головой на бокс, где стоял «опель», — мы прокачаем. Может, ей цвет сменить?

— Не знаю. Делай, что хочешь.

— Тогда сделаем, Маринке понравится. Ну, все. Я пошел, а то, вон, опять дневальный бежит.

— Товарищ прапорщик, — начал он…

— Иду уже, — рявкнул Михалыч и хлопнул ладонью по крыше.

Я тронулся, солдатик опять уставился на Веру.

— Ты ему, наверное, понравилась, смотри как на тебя смотрит, — улыбнулся я.

— Нет, я первый раз ему кое-что показала.

— И что же?

— А вот не скажу.

— Ну и не говори. Пристегнись. — я только сейчас заметил, что в машине два вида ремней: обычный гражданский и спортивный.

* * *

Отдав дежурному на КПП пропуск и показав ксиву, мы выехали на дорогу.

— Нравится? — спросил я у Веры.

— Классно! Только, правда, я ничего не поняла, о чем вы говорили.

— Я про машину.

— А я про что? — мы посмотрели друг на друга. Я испытывал машину на всех режимах. — Вера, я в зкстазе, — произнес я.

— Главное, оргазм не поймай, — засмеялась она.

Пока ехали до дому, я рассказал Вере о нашем с Дедом разговоре. Сказал, что есть подозрения, что ее хотят использовать. О том, что нас направляют на медкомиссию.

Глава третья

— Ну что там, Прыщ? Получилось открыть? — спросил Лом у Прыща, севшего на заднее сиденье.

— Нет, там замок какой-то, я первый раз такой встречаю. Там, по ходу, электронная заглушка стоит. И наверняка там сигнализация, — недовольно ответил Прыщ.

— Ну что делать будем, Лом? — спросил сидевший за рулем парень. — Мы уже сутки тут торчим. Может, этих телок вообще не будет, уехали они. А может, просто тут прописаны, а живут хрен знает где.

— Заткнись, Лысый. Сказали сидеть и ждать, вот и будем сидеть и ждать. Как появятся — возьмем, и все, — зло прорычал Лом.

Ему самому все это уже надоело, они уже больше суток торчали возле этого подъезда, а девки так и не появились. Он уже и сам думал то, что сказал сейчас Лысый. Попытка попасть в квартиру провалилась, замок оказался не под силу даже Прыщу. И Лом был на взводе. Он уже несколько раз звонил Варламу, просил, чтобы их сменили, но Варлам наорал и сказал, что только он один знает их в лицо.

Лом вышел из машины и прогулялся. А, что будет, то будет. Он вновь достал телефон и набрал Варлама. На этот раз Варлам был более сдержанный. Выслушав его доводы, он даже как будто согласился. Но потом опять встал в стойку.

— Короче так, Лом. Сидите до шести, потом поедете подмоетесь и рано утром, чтобы были там, ты понял меня?

— Понял, Варлам, — облегченно вздохнул Лом.

— Ну что, пацаны, — весело произнес Лом, усевшись на переднее сиденье, и посмотрел на часы, время было 16–20. — Ждем еще полтора часа и до утра на базу.

— Ну и заябись, — обрадованно загудели парни.

Время как будто остановилось, все всё время смотрели на часы.

— Слушай, Лом, может раньше? — произнес Хромой, четвертый.

— В натуре, Лом, — заговорили все хором. — Откуда Варлам узнает, во сколько мы уехали?

— Нет, в шесть, значит в шесть, — грубо отрезал Лом. Хотя сам тоже думал об этом. Он посмотрел на часы, время 17–10, и засомневался. — Короче, так, пацаны, еще двадцать минут.

Опять потянулось время. Чтобы как-то убить его, они начали уже который раз рассматривать и обсуждать припаркованные тачки. В этот момент во двор медленно вкатился черный, весь тонированный «поджеро». Выглядел он также, как и тысячи своих сородичей, но в его виде все же было что-то такое хищное. Медленно проехав мимо он, урча мощным мотором, скрылся в глубине тенистого двора.

— Классная тачка, у меня тоже такой был, — сказал Лысый, барабаня пальцами по баранке. — Ну что там время?

— Еще пятнадцать минут, — ответил Прыщ.

* * *

К дому мы подъехали уже в шестом часу вечера. Я медленно проехал через двор и также медленно скрылся в глубине двора. Сделав круг по двору, я остановился за трансформаторной будкой, но так, чтобы было видно джип.

— Вера, видела?

— Да, четверо, кажется.

— Ты учишься на глазах.

— Ты думаешь, за нами? — серьезно и как-то по деловому спросила Вера.

— Пока не знаю, но чувствую… А лучший способ узнать какой? Правильно, спросить у них.

— Ты что, к ним пойдешь?

— А почему нет? Подойду и спрошу.

— Ты дура? Если они за нами, то…

— Вера, а ты что предлагаешь?

— Ну, не знаю, я не бывала в таких ситуациях. Но у меня есть идея.

— Серьезно! И какая? Давай, рассказывай.

— Ну, вот смотри, ты встанешь за будкой, а я пойду в подъезд. Если это за нами, то они обязательно отреагируют на меня, а если нет, тогда и ты спокойно пройдешь.

— А ты не боишься, что они тебя схватят?

— Ну ты же рядом.

Я внимательно посмотрел на Веру.

— Алин, не смотри так. Я доверяю только тебе, и мне с тобой ничего не страшно. Я точно знаю, что ты меня не бросишь. Ты уже это не раз доказывала. Ну что, я пошла?

— Иди, — спокойно произнес я, а сам начал наворачивать глушитель.

Но тут произошло неожиданное. Джип тронулся с места и медленно выехал со двора. Вера так и застыла, глядя ему вслед. Потом медленно развернулась и подошла к машине.

— Уехали, — как-то обиженно произнесла она.

— Интересно, может сменились? Давай в машину.

Мы опять объехали двор, но ничего не заметили.

— Странно.

Тут было два варианта, даже три. Либо это менты пасли кого-то, а его уже взяли и наружку, естественно, сняли. Либо к ним прибыла замена, но намного опытней, и заняли место так, что их не видать. Либо точно по нашу душу, а нас уже нет трое суток. Решили, что мы уже не появимся и плюнули на эту затею. Я хотел опять объехать двор, но передумал: если даже где-то они стоят, то своей ездой я только привлеку внимание и спалю машину.

Взяв кое-какие вещи, мы направились к подъезду. Я повесил сумку на левое плечо, так же в левой нес пакет с продуктами, а правую держал в сумочке, сжимая рукоятку пистолета. Поднялись на этаж — все тихо и спокойно. Когда открывали двери, выглянула соседка напротив.

— Здравствуйте, т. Катя, — поздоровались мы в один голос.

— Здравствуйте, девочки. Тут хочу вам сказать, — заговорчески начала она, — около вашей двери несколько раз терся какой-то тип, по виду бандит. Пытался открывать замок, я звонила в милицию, но они сказали, что пока доедут, этот человек сбежит, а квартира стоит на сигнализации.

Мы поблагодарили ее, попрощались и вошли в квартиру.

— Поняла, Вера? А ты «может, не может». Устроила ромашку. Моя интуиция еще никогда меня не подводила. Ладно, переночуем здесь, утром видно будет.

Я направился на кухню. Поставив пакет, включил воду в ванной.

— Можно, я первая? — взмолилась Вера.

— Можно, — ответил я и направился в спальню, на ходу снимая топик. «Так, надо все постирать», — мелькнула мысль. — Верка, у тебя есть что стирать? — крикнул я и, расстегивая юбку, направился обратно.

Вера уже зашла в ванную. Открыв дверь, я замер. Вера стояла ко мне спиной в трусиках-бикини, полоска скрылась между ее аппетитных ягодиц. Она снимала футболку и подняла руки верх. Я даже не могу сказать, тем более, описать, что в этот момент началось у меня в промежности. Начали сокращаться все имеющиеся там мышцы. В мозгу полная перегрузка, одновременно сработали и женские, и мужские рефлексы. Мозг подал команду члену вставать, у меня задергалась та группа мышц, и тут же начали пульсировать влагалище и сокращаться матка.

Я сделал шаг вперед и подхватил ее за предплечье, тем самым не давая опустить руки. Она издала тихий стон и выгнулась как кошка. Это еще сильнее подстегнуло меня, и я впился губами в ее шею. Она пыталась повернуться, но я не позволял ей этого, и она смирилась, издав уже громкий стон. Левой рукой я перехватил ее поднятые вверх руки с не до конца снятой футболкой, не позволяя их опустить, а правой нежно провел по животу и повел руку вниз. Проведя рукой по внутренней стороне бедра, я нежно, чуть касаясь, провел по треугольнику материи, прикрывающему ее лоно. Она начала задыхаться, прижавшись спиной к моей груди. Нежно лаская ее рукой, я продолжал уже не целовать ее шею, а уже покусывать. Она сделала несколько слабых попыток опустить руки и повернуться, но потом смирилась, позволив мне делать с ней, что хочу.

В этот момент я совсем не чувствовал женской страсти, женского возбуждения. Во мне кипела мужская страсть, которую испытываешь к очень желанному человеку. Да, я чувствовал именно мужскую страсть, грубоватую, но нежную. Все мои движения стали грубыми и жесткими. Опять как тогда, в первый раз, я реально чувствовал свой член, горячий, напряженный до предела, готовый взорваться. Мне показалось, что я уже даже кончил и прижался пахом к ее попе. По мужски кончил, так мне казалось. Я грубо развернул ее и, даже не знаю, откуда взялись силы, но взял ее за ягодицы и, приподняв, посадил на стиральную машину. Ее постанывания превратились в крики. Где-то там, на задворках моего сознания, слышались еще какие-то звуки, но мне было уже не важно. Вера откинулась спиной и подалась всем тазом вперед, пытаясь найти своей киской член. Видимо, она тоже уже потеряла реальность, она уже не знала, кто перед ней: Алина или Сергей.

Я грубовато стянул с нее трусики и… попытался вставить член, но он никак не попадал, все время мимо. Я стоял у нее между ног, но никак не мог найти ее членом. Ничего не соображая, я пытался снова и снова, тем временем продолжая терзать губами и иногда зубами ее шейку, ушки, губы — все, что попадалось. Левой рукой я поддерживал ее за спину, а правой — ласкал ее грудь. Она ничего не могла сделать руками, так как неснятая футболка запуталась и практически связала ей руки, а распутать у нее уже не было сил.

Устав искать ее киску членом, я протянул туда руку, чтобы направить, но и рукой не смог его найти, хотя прекрасно его чувствовал. Тогда я вставил туда пальцы, они легко провалились в нее, на всю длину. Я чувствовал, как у нее вибрирует влагалище. Оно как бы хватало мои пальцы и пыталось сжать их. И тут я почувствовал, что меня начинает прошивать иголками. Начиналось где-то на кончиках пальцев на ногах, все разрастаясь и разрастаясь. Первую и вторую волну я еще выдержал, а на третьей, издав не то крик, не то стон, просто упал на колени и, наверное, отключился.

Когда туман рассеялся, и я начал что-то видеть, первое, что я увидел перед глазами — мокрую и еще пульсирующую Верину киску. Набухшие, мокрые и подрагивающие половые губы широко раздвинуты, открытый вход в нежное лоно, дрожащий и также набухший клитор. Издав стон, я потянулся и, взяв его губами, нежно придавил. Вера шевельнулась и тяжело задышала. А меня вновь начала накрывать волна страсти, только уже другая, более светлая и глубокая. Я почувствовал, как от груди начала разливаться горячая волна. Она расходилась по телу, постепенно захватывая каждую его клеточку. Я также почувствовал, как начала сокращаться матка, давая импульс уже моему влагалищу. Я чувствовал также, что мои половые губы и клитор набухли до предела и подрагивают. Издав стон, я впился губами в нежное лоно Веры.

Мы потеряли счет времени. Сколько все это продолжалось, я не знаю. Но я был выжат как лимон. Но точно знаю, что меня обжигало и кололо не раз, и не два. Сколько точно, я не могу сказать.

С трудом поднявшись с пола, я сел на край ванны и закрыл воду, которая уже давно набралась, и если бы не контрольный слив, был бы потоп. Посмотрел на Веру. Она не шевелилась, а закрыв глаза, все также сидела на машинке с запутанными руками.

Интересно, а кто же мне туда пальцы засовывал? А то, что они там были, я не сомневался. Посмотрев на Верину раскрытую киску, я почувствовал зарождающееся тепло в груди, и почти сразу сжалась матка. «Надо же, я уже даже знаю, что это матка. Да мог ли я подумать, что у меня будет матка?» — эта мысль подлила еще больше масла в огонь. Я осмотрел ванную, вспомнил, что в одном из шкафчиков лежит двухсторонний фаллос. Я оперся о край ванны, чтобы встать, но рука предательски соскользнула по мокрому краю, и я всем телом завалился в ванну. Вода хлынула через края, разбрызгиваясь. Видимо, попала и на Веру, она шевельнулась и заойкала. Кое-как выпрямилась, с удивлением посмотрела на свои руки, спутанные футболкой, на раздвинутые ноги, потом на фыркающего меня и задала простой вопрос:

— Это что было? Кто нас так?

— Не знаю, — слабо ответил я.