Помоги проекту - поделись книгой:
— Привет. Ты здесь живёшь?
— Да, в этом доме. А ты где?
— Я с другой улицы. Прямо напротив, если пройти через ручей.
— Какой ручей?
— Ты в первый раз здесь, что ли?
— Да. А ты?
Я снова смутился. Ведь я тоже был здесь впервые, просто всё знал из-за эксперимента отца. Поэтому я ответил:
— Да, я тоже. Но я тут уже всё разузнал.
Она засмеялась и сказала, что я странный. Потом спросила:
— Как тебя зовут?
— Кирилл.
— А меня Катя. Ты в каком классе учишься?
— Закончил пятый класс, перешёл в шестой.
— А я в седьмой.
Вот ведь, ещё и старше меня. Я смутился в третий раз. Тут из дома раздался голос:
— Катя, с кем ты разговариваешь?
На крыльцо вышла старушка. Она строго посмотрела на меня:
— Ты ещё чьих будешь? Хулиган?
Я улыбнулся и назвал фамилию. Старушка сразу смягчилась и сказала:
— Трофима Ивановича хорошо помню, да. Хороший был человек. Он моему мужу покойному даже приходился каким-то братом. То ли двоюродным, то ли троюродным.
— Да, дед Трофим говорил, что у него вся деревня родственников.
— Да тебе сколько лет-то?
Вот ведь. Надо быть очень аккуратным. Я уточнил:
— Это папа мне рассказывал.
— А отца твоего как зовут?
Я назвал, и она поняла, что я прихожусь правнуком деду Трофиму. А отца моего она сама не знает, но много про него слышала. Она махнула рукой и сказала Кате, что со мной дружить можно. Та только рассмеялась.
Мы ещё немного посидели, обменялись телефонами (в наведенных воспоминаниях мы прожили с Марком в деревне всё лето, но номерами обменялись лишь в самом конце). Я пригласил новую знакомую к нам в гости.
Внезапно из рации у меня на поясе раздался строгий голос отца:
— Кирилл, ты куда пропал?
Катя даже вздрогнула от неожиданности. Я объяснил, что здесь мобильные телефоны работают плохо, поэтому мы с папой используем рации. Рация отличается от мобильного телефона тем, что на выбранной частоте разговоры слышат все, кто к ней подключён, а также тем, что можно передавать информацию только в одну сторону: сначала говоришь, потом слушаешь.
Катя осторожно взяла мою рацию, поднесла к губам и сказала: «Алло». Ничего не произошло. Я показал кнопку, которую надо нажимать, чтобы что-то передать в эфир. Она нажала и повторила: «Алло». В ответ раздался недоуменный голос отца:
— Приём, кто засоряет эфир? Приём!
Я сказал, что вместо «алло» по рации принято говорить «приём». Это слово обозначает конец передачи и сигнал к ответу. Тут опять послышался строгий голос отца:
— Кто на связи? Приём!
Катя испугалась и вернула мне прибор. Я нажал на кнопку и сказал, что всё нормально, на связи я, Кирилл, и что я приеду через пятнадцать минут. Из рации донеслось шипение, и отец ответил, что ждёт меня на чай. Моя новая знакомая стояла и улыбалась, а я не знал, что сделать. Иногда, конечно, моего отца пугаются, но не до такой же степени… Я сказал:
— Не бойся, он у меня только кажется строгим.
— Я и не боюсь. Просто я никогда не видела такого способа общения.
— О! Когда я познакомлю тебя с моим папой, ты и не такое увидишь. У тебя есть велосипед?
— Есть.
— Тогда приезжай к нам, часов в шесть вечера.
— Но я не знаю, где вы живёте.
— Хорошо, я за тобой заеду.
На этом мы расстались. Я поехал домой и рассказал папе про новое знакомство. Отец был погружён в свою работу и, похоже, не обратил внимания. Но зато чай мне сделал очень вкусный: он добыл липовый мёд ещё из старых запасов, достал какой-то пахучей травы и настоял её на водяной бане. Напиток получился душистый до безумия.
После обеда отец как обычно прилег немного отдохнуть, а я решил завести дневник на это лето. Как мне не пришло это в голову сразу! Теперь придётся вспоминать и описывать несколько прошедших дней.
Я открыл на планшете блокнот и сделал в нём первую запись: о том, как мы приехали в деревню и познакомились с тётей Катей. Я решил каждый день кратко описывать, что случилось и чему я научился. На сегодня, завтра и послезавтра я запланировал написать не по одной, а по три заметки — этого как раз хватит для того, чтобы догнать текущую дату. Затем я предоставил доступ к блокноту отцу, чтобы тот тоже видел, что я не зря пользуюсь интернетом.
Катя сидела на скамейке около дома и что-то изучала в своём телефоне. Когда я подъехал, то увидел, что она играет в какую-то логическую игру. Как интересно…
Мы немного посидели, а потом я предложил съездить ко мне и познакомиться с моим отцом. Катя отпросилась у бабушки (вернее, это была её прабабушка). Та строго посмотрела на меня и сказала, что я очень спор. После этого она попросила номер телефона моего отца. Надо же, хоть и прабабушка, а понимает.
Мы сели на велосипеды и вернулись ко мне. Я повёз Катю через задний огород, чтобы не демаскировать вход в дом. Она, конечно, удивилась, но ничего не сказала. Через десять минут мы уже были около штаба. Отец сидел на завалинке и дремал.
Когда мы подъехали, папа открыл глаза, а потом обратился к Кате:
— Здравствуй. Дай-ка угадаю…
Он внимательно посмотрел на неё так, что она покраснела, и сказал:
— Твоя фамилия Калганова, ведь так?
Катя удивленно раскрыла глаза и кивнула, а отец продолжал:
— Твоего отца Николай зовут? Или Сергей?
— Николай.
Тогда отец сказал, что ему всё ясно. Они с Николаем Калгановым — четвероюродные братья, а в детстве несколько раз встречались в этой деревне. Стало быть, мы с Катей приходимся друг другу пятиюродными братом и сестрой. Мы посмотрели друг на друга. Это было так удивительно — обрести нового родственника, про которого никогда не слышал. Я спросил отца:
— А как ты угадал фамилию?
— Я же помню, как Катин отец выглядел в детстве. Потом, дом у них на Лунинской улице. Сопоставил и понял.
— А много здесь у нас ещё родственников?
— Да любого возьми, какая-нибудь родственная связь да обнаружится. И это не только к Раёво относится — все деревни в округе как-то связаны друг с другом. Помнишь Машу? Она сейчас живет в Альдии, и там тоже множество наших родственных связей.
Нам с Катей осталось только удивляться. Но уже смеркалось, и я проводил сестру домой. Там она прямо с порога закричала бабушке, что я оказался её братом, но та лишь повторила, что её муж, Катин прадед был братом моему прадеду Трофиму, так что ничего удивительного в этом нет.
На этом мы и расстались.
Глава 4
Следующий день отец начал с того, что предложил провести линию связи от нашего штаба к дому Кати. Мы уже, конечно, обменялись телефонами, но сотовая связь была здесь очень плохой. И если нам с папой помогала высокая внешняя антенна, то у дома Кати телефон был почти бесполезен.
Отец предложил сделать простейший телеграф, по которому можно было бы передавать один сигнал. В качестве сигнала можно использовать свет лампочки или зуммер, а можно и то и другое одновременно. Обмениваться информацией мы будем при помощи системы кодов.
Он взял лист бумаги и нарисовал на нём простую схему:
Я не очень ее понял, и папа объяснил. Перечёркнутый кружок обозначает лампочку. Рядом с ней располагается зуммер, который звенит, когда на него подаётся ток. Есть источник питания, то есть батарейка или аккумулятор. И есть два ключа-кнопки. При нажатии на ключ включаются обе лампочки и звучат оба зуммера. При этом не важно, какой ключ включён.
Соответственно, один ключ находится у меня, второй у Кати. Лампочки с зуммерами тоже есть и у меня, и у неё. Если кто-то из нас хочет передать сообщение, он должен использовать свой ключ. Одновременно передавать сообщения нельзя, всё перепутается. При этом папа специально нарисовал схему так, что лампочки и зуммеры одновременно работают с обеих сторон. Это для того, чтобы можно было контролировать передачу сообщения.
Я пока только смотрел и лишних вопросов не задавал, но они у меня накапливались. Например, мне было совершенно непонятно, как при помощи этой системы можно что-нибудь передать. Ведь слова состоят из букв, а здесь только лампочка и зуммер. Но я уже понимал, что будет использоваться какая-то система кодирования. Осталось подождать, когда папа расскажет, что он задумал.
Но эта простая схема была только началом. Теперь надо было выполнить задуманное, а для этого многое требовалось найти или добыть. Папа составил список того, что нам нужно: провод, патроны для ламп, сами лампы, зуммеры, выключатели, штепсели, мачты для прокладки провода по воздуху. Из всего этого у нас был только провод и, возможно, самые простые лампочки. Остальное надо было искать.
Мы сходили на обед к тёте Кате, а после завернули на Лунинскую улицу, поскольку папа хотел встретиться с Катиной прабабушкой. Ему казалось, что они уже были знакомы давным-давно.
Когда мы подошли к их дому, Катина прабабушка стояла около двери и что-то строго выговаривала правнучке. Мы подошли и поздоровались. Старушка прищурилась и долго смотрела на отца, а потом воскликнула:
— Как же! Помню. Но тебя совсем не узнать. Возмужал, облысел. Да, вот уж не думала, что через столько лет встречу тебя.
Папа подошёл ближе, и они обнялись. Потом сели на скамейку и завязали беседу про дела минувшие. Я особо не прислушивался, но, похоже, папа рассказывал, кто из его многочисленных родственников где устроился и как поживает.
Мы с Катей решили прогуляться и пошли по Лунинской улице дальше, но ничего интересного здесь не было, только однообразные дома с палисадниками и непременными скамейками. Иногда мы видели людей, в основном стариков. Деревня всё-таки не выглядела такой вымершей, как в моих воспоминаниях.
Когда мы вернулись, папа как раз говорил:
— Мы хотим провести к вам телеграф, чтобы Кирилл и Екатерина могли переписываться и быть на связи. Ну и мне это пригодится, чтобы научить их некоторым интересным вещам. Вы не против?
Старушка не нашла никаких возражений, и тогда папа, взяв нас с собой, отправился на передний огород, чтобы изучить местность. Мы прошли до Раёва, там переправились через ручей и пробрались к нам. Мы дошли до амбара (моего бывшего штаба), и я увидел его воочию. Это была старая покосившаяся постройка, серая от времени. Окружающий сад был в запустении. Никакой пасеки уже не было. Мы пошли дальше и вышли на улицу. Там уже до нашего дома было рукой подать. Папа что-то записывал на листок бумаги, потом ещё раз посмотрел по сторонам и сказал, что ему всё понятно.
После этого папа сел за детальный план работ, а мы пошли назад к Кате. Я взял с собой планшет, мы расположились на скамейке и играли весь вечер. В её смартфоне было намного меньше игр, чем у меня на планшете, и сама она играла только в логические игры, а мои любимые стрелялки и бродилки ей не очень-то нравились. Поэтому мы выбрали промежуточный вариант и поиграли сначала в «Angry Birds», а потом в «Plants vs. Zombies». Вроде как стрелялки, но и логические задачи в них надо решать.
А вообще у Кати на смартфоне было не менее десятка игр, в которых надо было собирать слова из букв, разгребать затор из машин на стоянке, собирать большие фигуры из меньших фигурок, искать всякие предметы и решать огромное количество головоломок. Я бы не удивлялся, если бы обнаружил такой набор у своего отца, но он вообще не был расположен играть в компьютерные игры (хотя в детстве он был очень не прочь поиграть, и даже писал свои собственные игрушки для старых компьютеров).
Когда я вернулся домой, были уже сумерки. Отец раскатал провод с бобины по лужайке перед домом и отмерял его отрезком верёвки. Оказалось, что оставшегося провода хватало только-только. Возможно, что его не хватит до нашего штаба, и тогда радиорубку придётся обустроить в основном доме. Отец скатал весь провод на бобину, убрал его, и мы отправились в штаб укладываться на ночь.
Из дневника Кирилла:
06 июня. Утром после завтрака папа выдал мне ножовку, доску и чертёж. Надо было выпилить по чертежу две основы для размещения кнопки-ключа, патрона с лампочкой и зуммера. Я все это сделал, а потом ещё и ошкурил вырезанные основы.
Папа тем временем уехал в лес искать опоры под проводку. Когда он приехал, из багажника машины торчали жерди. Мы вытаскивали их по одной, очень осторожно. Каждая сверху заканчивалась рогаткой. Я насчитал пятьдесят штук.
Обедали опять у тёти Кати, потому что из-за работы над телеграфом приготовить обед было некогда. После обеда папа забрал у тёти Кати целый пакет, наполненный пакетами. Зачем?
Провод был отмерен и отмотан. После этого папа сделал в вырезанных мной основах с одной стороны бороздки для проводов, а с другой разметил места для патрона, зуммера и кнопки. В качестве кнопки мы решили использовать простой бытовой выключатель. Осталось только всё это найти.
Мы сели в машину и через пятнадцать минут были уже в хозяйственном магазине в соседнем селе Новотомниково. Там мы купили вилку для розетки, два выключателя, два дверных звонка и пять лампочек. Как просто.
Когда мы ехали назад, папе на телефон пришел тревожный сигнал о том, что кто-то пересёк рубеж контроля. Это было интересно, но я сразу заподозрил Катю. Дома мы никого не нашли, но в архиве системы видеонаблюдения было видно, как Катя подъезжала к штабу на велосипеде. Моя догадка оказалась верной. Я взял велосипед и сразу поехал к ней, а папа сел мастерить устройства для приёма и передачи телеграмм.
У Кати всё было как обычно. Она обрадовалась моему приезду, мы поиграли на планшете, а потом пошли изучать её задний огород. Впрочем, изучать там было нечего — такой же луг, как и у всех в этой деревне. Тогда я потащил её дальше, потому что хотел показать Новый пруд.
Он действительно оказался там, где я помнил, но его размеры вновь поразили моё воображение. Огромное водное зеркало, дальний край которого терялся в зарослях тростника. Катя была очень удивлена. Мы посидели на берегу, покидали камушки в воду, а я рассказал, какие пруды здесь ещё есть.
Потом мы пошли ко мне. Папа уже сделал устройства — они выглядели как приборные доски: сверху лампочка и звонок, снизу выключатель, а на обратной стороне были провода. Папа как раз вырезал из фанерки задники, чтобы их скрыть. Через какое-то время всё было готово: два аккуратных блока, из которых выходило по четыре контактных провода. Я даже немного загордился — мы сами сделали очень неплохие устройства.
После этого папа потянул провода к дому Кати. Оказалось, чтобы сделать всё по нарисованной схеме, нужно целых четыре провода. Теперь я понял, почему папа боялся, что бобины может не хватить. Но вроде бы хватило. Папа бросил концы проводов во дворе Катиного дома, и мы начали вкапывать те опоры, которые он привёз из леса. Вот тут и пригодились пакеты тёти Кати: ими папа обматывал те концы жердей, которые опускал в землю. До конца дня мы установили все жерди на переднем огороде Кати.
Весь следующий день мы делали опоры уже с нашей стороны. Теперь провод надо было перекинуть через улицу. Папа решил использовать для этого крыши дома и одной хозяйственной постройки. Ну а по саду и вдоль гаражей мы пустили провода вдоль забора и крыш.
За день мы полностью вымотались, но зато построили линию телеграфной связи. Присоединение панелей управления папа отложил на следующий день. А пока мы втроём обошли нашу новую систему. Вроде бы всё было хорошо. Жерди стояли прямо, наверху в рогатках держались провода. Папа еще укрепил жерди внизу распорками.
Вечером я подошёл к отцу и спросил, почему пришлось тянуть четыре провода, ведь на схеме нет даже двух. Папа немного изменил первоначальный чертёж схемы, добавив пунктирные линии. Но получилось, на первый взгляд, не намного понятней:
Затем я вспомнил, что в каждую приборную панель действительно входит по четыре провода. Однако папа сделал новый чертеж:
Поделиться книгой: