Помоги проекту - поделись книгой:
– А что? – вздрогнул Гранин. – Что самое страшное?
– То, что подобные моменты нас могут разлучить, – ответила Зоя. – Ну, знаешь, как бывает – тебе станет стыдно, и ты будешь сторониться меня.
– Или тебе стыдно за меня, ты не захочешь меня видеть… – продолжил Гранин.
– Вот-вот, а потому мы забываем эту историю, как будто бы ее не было…
– Вот только я тебе две тысячи отдам, и сразу забудем, – кивнул Гранин.
– Хорошо. Сразу забудем. Но я тебе хочу сказать другое. Теперь мы будем встречаться у меня дома. Давай подумаем, как это устроить. Надо, чтобы у тебя было алиби, – деловито и хитро улыбнулась Зоя. – Надо, чтобы хотя бы два раза в неделю у нас было с тобой личное время.
– Давай, – кивнул растерянно Гранин. А потом добавил: – Тебе, наверное, со мной очень тяжело. – И вздохнул, точно ожидая приговора.
Зоя, которая в душе злилась из‑за всего, что сейчас произошло, вдруг растрогалась. Этот мужчина оказался таким эгоистичным недотепой, что сердиться на него не было никакой возможности. Можно было только брать эту жизнь в свои руки и переделывать ее. Насколько возможно.
– Ужасно мне с тобой, просто ужасно! Поэтому я и хочу тебя затащить к себе в дом! – призналась Зоя и уткнулась Гранину в плечо.
Алиби, как и следовало ожидать, придумала Зоя:
– Ты будешь на процедурах.
– Каких, Зоенька?!
– Тебя бультерьер кусал? Или ты все выдумал?
– Зоя! Как ты можешь?! У меня же в карте все написано! Мне укол сделали от бешенства! И не один!
– То-то же! Значит, ты завтра же сходишь к врачу, и он тебе выпишет двадцать процедур, которые ты должен будешь проходить по графику. А график этот тебе составят в физиотерапевтическом кабинете.
Гранин посмотрел на улыбающуюся Зою.
– Ты – колдунья, – сказал он, покачав головой. – Умная и сообразительная колдунья!
Зоя хотела заметить, что у нее нет другого выбора, но промолчала.
– Согласна, колдунья, – после долгой паузы сказала она. – Только ты завтра же должен быть в поликлинике. Я уже записала тебя. Жалобы у тебя будут на боль. Да-да, скажешь, что болит в тех местах, где шрамы. А еще имеются зуд и покраснения.
– Но у меня ничего не болит!
– Гранин, не притворяйся наивным. Не люблю, – отрезала Зоя.
Алексей Александрович понял, что лучше подчиниться женщине. И он подчинился. Результатом этого оказался обширный список физиопроцедур, которые надо было немедля пройти.
– Предупреди всех, что по мобильному телефону разговаривать во время сеансов нельзя, так что пусть никто не звонит. Это – во‑первых. Во-вторых, я сама тебе отмечу процедуры, – генеральским тоном командовала Зоя. – Как будто бы ты их прошел. Именно в те дни, когда мы будем встречаться.
– Зоя, это слишком! Никто не будет проверять…
– Будут, еще как будут. – Зоя знала, о чем говорила. Она давно поняла, что Гранин, работающий в одной организации, в одном здании со своей женой, находится «под колпаком». Она уже давно заметила это полное отсутствие денег – чтобы не было возможности за кем-то приударить, подарить цветы, даже угостить кофе. Она давно уже обратила внимание, что одевается Гранин более чем скромно – дабы никто не обратил на него внимания. Только в морской форме невозможно было скрыть, насколько он хорош собой. Форма как бы подчеркивала то, что серенький цивильный костюм ретушировал. Зоя знала, что у Гранина есть большая дорогая машина, но он никогда на ней не ездил. Он всегда передвигался по городу на метро. Только с работы и на работу он ездил на ней. Вернее, они с женой ездили на этой машине. «Тоже понятно, в машине можно заниматься любовью – это я уже точно знаю!» – усмехалась Зоя. Она давно поняла, что шоколадки и апельсинки, которые иногда подкидывает ей ее возлюбленный, – это не что иное, как взятое из дома якобы для себя. Однажды Гранин угостил ее моцартовским марципаном. Он достал его из кармана рубашки чуть подтаявшим и чуть смятым.
– Вот, сегодня утром из банки вытащил, – смущенно признался он, точно первоклассник. – Мы, когда в Австрию ездили, купили.
Зоя съела теплую конфету, раздвинула губы в благодарной улыбке и призадумалась – ситуацию надо было срочно спасать. Еще одно такое подношение, и вместо растроганности в ее душе появится жалость.
– Слушай, Леш, а чем ты занимаешься вообще? – как бы невзначай спросила она.
– Ну, как тебе сказать… – неохотно принялся объяснять Гранин. – У меня свой отдел, мы занимаемся наладкой оборудования разного, в том числе и компьютерного. Понимаешь, у нас же огромное количество служб, мы их технически поддерживаем.
– Понятно. – Зоя закусила губу.
Через пять дней она вернулась к этому разговору:
– Ты можешь мне помочь?
– Конечно, конечно. – Гранин обожал помогать. Даже если его об этом не просили.
– Не совсем мне лично. Поликлинике. У нас там компьютеры, они в сети, ну то есть объединены между собой. Так вот, у них что-то с обменом информацией.
– Ну, надо посмотреть…
– Слушай, там дело деликатное, – тут же взяла его в оборот Зоя. – Наш технический директор не хочет, чтобы до руководства дошли слухи о проблемах. Так что ты к нему подойди тихо, тихо сделай, а деньги он тебе заплатит наличными.
– Нет, Зоя, так не годится, – замотал головой Гранин. – Надо договор заключить. Мы, кстати, по договорам работаем, и нам хорошо платят.
«Ну да, и эти деньги забирает твоя жена, даже на обед не оставляет, бутербродами выдает!» – подумала про себя Зоя, а вслух добавила:
– Леша, это я тебя прошу. Мне это больше всех надо, и я сама уже обещала техническому директору. И потом, деньги тебе не помешают. Мне надо купить одни духи, помнишь, я тебе о них говорила. Это новинка, очень дорогая.
Гранин растерянно пожал плечами, ничего не вспомнил про духи и… согласился.
– Там такая ерунда, что даже стыдно деньги было брать, – сказал он потом, когда работа была сделана, а деньги получены.
– Ну, если он заплатил, значит, было за что, – усмехнулась Зоя. – Наш технический директор лишней копейки не потратит.
– Ну, если так… – Гранин достал купюры, – вот…
– Что ты мне их даешь? – чуть не подпрыгнула взбешенная его растяпистостью Зоя. – Мы вечером в магазин заедем за духами, ты там эти деньги в кассу отдашь. Расплатишься. Понимаешь?
Вечером они все-таки исхитрились и заехали в магазин. И купили дорогие духи. И Зоя на глазах продавщиц громко поцеловала Гранина. И тут же вскрыла эти духи и подушилась.
– Господи! Какой дорогой запах! Спасибо, Лешенька!
Гранин, который растерялся от непривычного амплуа, только покраснел.
– Зоя, пожалуйста, если тебе нравится… Слушай, тут еще деньги остались, возьми, может, что надо…
– Гранин! Ты с ума сошел, деньги мне совать?! За кого ты меня принимаешь?! Хочешь приятное сделать – подарки дари! – Только торжество от первой победы помешало Зое отругать столь недогадливого мужика. – Купи шампанское, конфеты, а ты мне деньги в сумочку суешь!
– Да нет, я же хотел как лучше… – промямлил Гранин, пряча деньги.
«Боже, до чего же бабы мужиков довели! Вот что ей, жене, стоило хоть пять тысяч ему оставлять от зарплаты? Ведь все равно изменяет. Все равно не спасла ее эта идиотская бабья перестраховочная жадность!» – думала Зоя, вдыхая запах духов, которые у нее уже давным‑давно были. И стояли спрятанные подальше, на тот случай, если Гранин будет в гостях. Ей надо было научить Алексея Александровича ухаживать, уметь тратить, а самое главное, желать зарабатывать!
– Слушай, а как у него с другими женщинами было? – На подругу Люду произвела впечатление история Зоиного протежирования. – Понимаешь, у него же были женщины, он же ухаживал, может быть, даже именно так, как за тобой. Скорее всего, именно так, другой возможности у него нет – жена караулит.
– Ну, скорее всего, да, так и ухаживал, – подтвердила Зоя. Ей были неприятны эти рассуждения о возможных предыдущих связях. Ей хотелось, чтобы ее история была оригиналом.
– Так вот, как они реагировали на все эти яблочки и конфетки из кармана? – не унималась Люда. – А вообще, я думаю, что дело не в подарках, дело в умении мужчины быть предприимчивым, деятельным. В вашей истории деятельная ты – ты нащупала выход из щекотливой ситуации и подтолкнула к нему своего капитана. А те, остальные женщины? Как они реагировали на это?
– Может, довольствовались тем, что он предлагал. И потом, смотря что им нужно было от него… – Зоя улыбнулась.
– Дорогая, он ничего не может предложить. Вообще. Времени у него нет, денег нет. А на что еще может претендовать женщина?
– На душевность. Мне очень помогли его разговоры. Его участие. – Зоя вспомнила начало романа с Граниным.
– Согласна. Это нужно нам. Но очень быстро становится недостаточным. Все-таки время – главное свидетельство любви, – задумчиво произнесла Люда.
На душе у Зои после этого разговора остался неприятный осадок. Но деятельная и трезвомыслящая натура взяла верх. «Работаем с теми кадрами, которые есть», – процитировала она про себя. И еще более активно продолжила «работать».
Авантюра с процедурами прошла отлично. Было посещение врача, было назначение. Завели процедурный лист, куда лично Зоя вписывала часы посещения. Они совпадали с часами, которые Зоя и Гранин теперь проводили у нее дома.
Встречались они, как правило, где-то на полпути. Алексей всегда приезжал первым и ждал Зою. Теперь он всегда был с цветами и фруктами. Технический директор вполне оценил способности и нежадность Гранина – и подбрасывал ему работу. А потом сосватал знакомым. Зоя, которая все это знала, делала вид, что не имеет к их делам никакого отношения. Она только громко охала, когда Гранин приезжал то с огромным арбузом, то с фруктами, то с дорогими конфетами. Но чаще всего она принимала подарки и угощение с видом совершенно обычным. И Гранин понял, что поступает так, как и положено ему было поступать раньше. Просто раньше он не знал, как выпутаться из семейного безденежья, в которое его искусственно погрузили.
Их роман набирал обороты, их встречи были мимолетными, а от этого жадными, горячими, страстными. Сейчас каждый из них ради этих встреч жертвовал тем, что было в его власти.
… – Спасибо. – Зоя опускала лицо в цветы, потом целовала Гранина и шептала: – Да садись ты уже быстрей, я сейчас просто умру, как я тебя хочу!
И всю дорогу после этих ее слов, распаленные желанием, подгоняемые временем и страхом, что свидание сорвется, они ехали молча. Точно так же молча входили в Зоин подъезд, в квартиру, спешно раздевались и бросались в объятия друг друга. Любовниками они были прекрасными, идеально подходящими друг другу. Зоя не переставала удивляться этому обстоятельству. Со времени их знакомства прошло почти два года, и большую часть этого времени они проводили в телефонных беседах, даже не целовались! Так откуда же Зоя Абрикосова знала, что надо побороться за эти отношения, что надо потерпеть, что надо закрыть глаза на непривычное, не очень удобное?! Как она поняла, что это ее человек, ее любовь, ее отношения?!
То же в равной степени можно было сказать и о Гранине.
– У тебя было много любовниц, – однажды, после бурной страсти, констатировала факт Зоя.
– Много, – просто ответил Гранин.
– И это при том, что тебя так ревнует жена? При том, что ты отчитываешься за каждую минуту?
– Может, поэтому и было много, – честно ответил Гранин.
– Ерунда, отговорка. Ты любишь женщин. Ты любишь и умеешь заниматься любовью. Тебе это очень нравится.
– Да, и это тоже. – Гранин даже не удивился Зоиным словам.
– Как ты это все устраивал?! – Зое было искренне интересно. – За тобой же следят!
– Не я устраивал, они.
Зое тут же стало не по себе от этой откровенности. То есть, значит, не она одна такая умная, деятельная и влюбленная! Предыдущие женщины капитана Гранина делали почти то же самое. Они выкручивались, они подстраивались и создавали для него благоприятные условия.
– Странно, ты сам ни разу не пытался получить хоть капельку свободы! Почему ты ни разу не захотел пойти на конфликт? Отвоевать свое пространство? – настойчиво расспрашивала Зоя Абрикосова.
– Зоя, я женат.
– И что? Многие женаты и имеют другую жизнь.
– Мне сложно ругаться, – вяло пробубнил Гранин. – Я не умею это делать. Мне жаль ее.
– А женщину, которая тебя тоже любит, – не жаль? – Зоя почувствовала, что сейчас взорвется.
– Жаль, – кивнул Алексей. – Но у нее есть выбор. Она может отказаться от наших отношений.
«Вот оно что! Как все просто. И удобно. Хочешь – устраивай мне адюльтер, не хочешь – я обойдусь. Всегда найдется кто-нибудь еще! Железная логика. И самонадеянность». – Зоя закусила губу, пытаясь сдержаться.
– Дорогой, ты прав, – больше пытаясь успокоить себя, проговорила она. – Мы действуем только до тех пор, пока нам это интересно. В противном случае посылаем все к черту. Я тоже не люблю ломать себя. Не люблю прилагать много усилий.
Гранин посмотрел на нее и спросил:
– То есть тебе все равно, что будет дальше?
Зоя пожала плечами:
– Как можно об этом говорить?! Я вообще не люблю заглядывать вперед.
Гранин молчал. Зоя видела, что он растерян. Как реагировать на женщину, которая, с одной стороны, отчаянно борется за отношения, а с другой – произносит безразличные слова? Зоя давно поняла, что словам верят больше.
– Ты сделала очень многое для нас. Больше, чем кто-либо… – наконец вымолвил Алексей Александрович.
– О, не ври!
– Я про то, что ты сделала для меня. Про твое терпение.
– А… – Зоя снисходительно улыбнулась, – мне было просто интересно.
И все же, несмотря на подобные разговоры, которые рождали больше вопросов, чем что-либо разъясняли, Зоя чувствовала себя счастливой женщиной – ее любили, она любила. Любил страстный мужчина, доставлявший ей удовольствие, которого она прежде никогда не испытывала. Зоя была счастлива часами, проведенными с Граниным, а когда вспоминала, что курс физиотерапии не может длиться вечно, отмахивалась: «Придумаю еще что-нибудь!» Лежа обнаженной на своей постели и наблюдая за отдыхающим Граниным, она почему-то была убеждена, что это навсегда. Ну, или, во всяком случае, надолго.
– Тебе повезло, что у него такая жена, – сказала как-то подруга Соня.
– Ты с ума сошла, да она жизни нам не дает! Понимаешь, ей было сказано, что звонить во время сеанса физиотерапии нельзя, а она все равно звонит. Он не снимает трубку, а она звонит! – возмущенно воскликнула Зоя.
Соня расхохоталась:
– Ты бы себя слышала! Ай да Зоя! Все устроила, все организовала! А теперь сердится на законную жену, что та что-то чувствует, о чем-то догадывается! – Соня говорила это, а сама задавалась вопросом, нет ли подобных тайн у ее мужа.
– У меня не было выхода. Я без него не могу. А теперь в особенности не могу!
Поделиться книгой: