Убийство на площади Астор

– Думаю, мы назовем ее Эдит, в честь моей мамы, – сказала Долли.

– Никогда в жизни, только не в честь этой шлюхи! – запротестовал Уилл.

Сара хотела было броситься на защиту Долли, но та и сама была способна защитить себя:

– Эдит-Роуз, в честь обеих наших матерей. Я тебе уже это говорила.

– Роуз мне не мать, я тебе тоже уже говорил!

– Может быть, вы обсудите это потом, когда Долли немного отдохнет? – предложила Сара со всей возможной тактичностью.

Уилл был очень даже готов подождать. Новоявленный отец долго смотрел на жену и дитя, словно никак не мог сфокусировать взгляд, но, по всей видимости, он не был настолько пьян, как казалось Саре, потому что через некоторое время обернулся к ней и, глуповато улыбаясь, сказал:

– Насчет вашей оплаты, миссис Брандт. У меня в последнее время почти не было работы, вот я и думаю: можно я останусь вашим должником, пока положение не станет получше?

Сара отлично знала, какой именно работой занимается Уилл Ярдли, и если такой работы в последнее время не было, то это потому, что он слишком ленив, чтобы почаще забираться в чужие дома и облегчать карманы жертв от лишних ценностей. Или, возможно, Уилл просто истратил все денежки, угощая нынче ночью своих дружков. Акушерка оглядела уютно обставленную комнату и подумала, что боˊльшая часть этой мебели была вынесена по пожарной лестнице посреди ночи, пока полноправные хозяева беззаботно спали.

– Уилл, у меня к вам есть деловое предложение, плата за которое покроет все ваши долги мне. Перейдем в другую комнату, Долли и ребенку хорошо бы немного поспать.

Уилл несколько неуверенно посмотрел на акушерку, но проследовал за ней из спальни. Они жили на втором этаже в передней части дома – квартира была расположена очень удобно. Никакой необходимости тащиться, спотыкаясь, вверх по грязным и неосвещенным лестничным пролетам на верхний этаж, а свежий воздух свободно проникал сквозь фасадные окна.

К сожалению, как и в большинстве подобных жилых зданий, окна имелись только в передней комнате квартиры, поэтому в задних комнатах было темно даже в самые солнечные дни. Уилл затворил за ними дверь спальни, оставив Долли и младенца почти в полной темноте, – в комнате горела лишь маленькая газовая лампа на стене. В кухне, которая располагалась посредине квартиры, тоже было довольно темно, свет сюда проникал только через другую дверь. Сара прошла сквозь кухню в переднюю, фасадную комнату, и тут увидела, что дождь, продолжавший лить все последние дни, наконец прекратился и снова выглянуло солнце, яркое и сияющее.

Она обернулась к Уиллу, который уже начал немного беспокоиться.

– Какое у вас деловое предложение, миссис Брандт? Я знаю, обо мне на улице разное говорят, но я хочу, чтобы вы знали: я честный человек. Никогда не делал ничего такого…

– Мне просто нужна кое-какая информация, Уилл. Необходимо отыскать одного человека, а у вас могут быть связи и знакомые, которые могли бы мне в этом помочь.

– А что он сделал, этот человек? – с подозрением спросил Уилл.

– Ничего, насколько мне известно, – соврала Сара. Вообще-то, он может действительно оказаться абсолютно ни в чем не виновным; правда, невинный человек не стал бы себя вести таким образом, как этот тип. – Мне просто нужно задать ему несколько вопросов. Об одном нашем общем знакомом.

Уилл кивнул с умным видом, словно каждый день слышал подобные просьбы.

– И кто он такой, этот малый, которого вы хотите найти?

– Его зовут Хэмилтон Фишер. Высокий такой парень. Не слишком красивый. Волосы светлые, зубы торчат вперед. Думаю, он может оказаться «котом».

Уилл нахмурился. Он явно считал эту работу не соответствующей своему уровню.

– И вы хотите, чтобы я его к вам притащил?

– О нет, ничего подобного! – поспешно уверила его Сара. – Мне просто нужно узнать, где он находится. А тогда я пошлю кого-нибудь с ним побеседовать.

Уилл кивнул. Он уже все понял.

– Теперь ясно. Пытаетесь отыскать очередную девицу, которую он окрутил…

– Что-то в этом роде, – подтвердила Сара. Она уже здорово наловчилась врать.

– И когда я его найду и дам вам знать, мы будем в расчете?

– Мы будем в расчете за этого ребенка и за следующего. За мальчика, которого вы так хотите, – добавила Сара.

Уилл рассеянно почесал грудь, а его взгляд невольно устремился в ту сторону квартиры, где спали его жена и дочь.

– Конечно, хотелось бы заполучить мальчика.

– Девочка – это тоже чудесно. Сами скоро увидите. Так разыщете для меня этого малого?

– Разыщу.

Сара надеялась, что Уилл и впрямь его разыщет. Если удастся отыскать Хэмилтона Фишера, это будет еще один шаг к обнаружению убийцы Алисии.

Это даже может свести Сару лицом к лицу с ним.

Глава 5

Фрэнк не мог поверить, что все еще находится в том же штате, где располагается Манхэттен. Крытая повозка, которую он нанял на железнодорожной станции живописного маленького городка Маморанек, везла его по извивающимся деревенским дорогам через роскошные луга, буйно заросшие полевыми цветами, мимо величественных лужаек, окружающих огромные особняки. А когда детектив вспоминал жуткие, гнусные жилища в Лоуэр-Ист-Сайде и забегаловки в Бауэри, то невольно задавался вопросом, как все это может существовать в том же мире, где есть такие сказочные красоты.

С другой стороны, он отлично знал, что у богатых имеются свои райские уголки за пределами города, куда нет доступа беднякам. В городе, вне зависимости от того, насколько ты богат, никто не в состоянии удалиться от тех, у кого нет денег, отгородиться от них. Пятая авеню стала убежищем богатых, потому что расположена достаточно удаленно как от района порта, так и от трущоб и обитающего там порока. Но даже при всем при этом она находилась всего в нескольких кварталах от прибежища греха и никуда не могла от него скрыться. А эти кварталы нетрудно пройти за несколько минут, будь ты хоть богач, хоть бедняк. Зажатым на небольшом острове Манхэттен богатым не стоит и надеяться заполучить весь мир полностью в свое распоряжение.

Вот поэтому богатые уже несколько десятилетий стремятся на север, где широко раскинулись поля и где можно купить огромный участок земли, который обеспечит недоступность и закрытость от недостойных. Они устремлялись сюда, чтобы бежать от нездоровых испарений и нездоровых обитателей города, чтобы жить здесь в роскоши и комфорте.

И сюда же они могли отсылать своих дочерей, ежели желали их спрятать. Подобно тому, как ван Даммы желали поступить с Алисией.

Фрэнк посмотрел на мужика, который правил лошадьми. Тот был одет в грубую дешевую одежду. Понятное дело – фермер, разве что вместо того, чтобы торчать в поле в такой не по сезону жаркий весенний день, он везет Фрэнка в летний дом ван Даммов.

– Вы землей занимаетесь? – спросил он.

Мужик посмотрел на детектива подозрительным взглядом. Он был уже пожилой, старше среднего возраста; волосы седые, судя по патлам, выбивавшимся из-под фермерской шляпы, лицо коричневое от загара и сморщенное, как высохшая картофелина.

– Раньше занимался, – ответил он.

– И больше не занимаетесь? – продолжал Фрэнк, подталкивая его к дальнейшему разговору.

– Людей вожу. Зарабатываю тем, что отвожу этих франтов от станции к их шикарным домам, и получаю больше, чем когда таскался за плугом.

По мнению Фрэнка, это было очень разумное решение.

– А ван Даммов когда-нибудь возили?

– Возил. Только у них своя карета имеется.

– А вы их дочь возили? Младшую, Алисию?

– Пару раз. Миленькая девушка и добрая. Не как та, другая… У той такой язычок, что кожу с тебя сдерет.

Фрэнк решил, что это очень похоже на истину.

– Эта дочка ван Даммов умерла, вы слыхали?

Мужик, кажется, удивился.

– Да неужто? Не могу сказать, что мне ее жалко. – Он сплюнул табачную жвачку за борт повозки. – А что с ней случилось? Не того парня попыталась ободрать своим бритвенным язычком?

– Это не та, – сказал Фрэнк. – Младшая, Алисия. Это она умерла.

– Черт побери! – воскликнул возница. – Такая молоденькая! Совсем ребенок! Заболела или что?

Фрэнк, внимательно наблюдая за ним, ответил:

– Нет, ее кто-то убил.

Возница уставился на него, раскрыв рот. Было даже больно видеть, как его шокировала эта новость. Довольно долго единственным звуком, нарушавшим тишину, был топот копыт ломовой лошади, тащившей повозку, но потом возница сумел-таки выдавить:

– Что с ней случилось?

– Именно это я и пытаюсь выяснить.

Возница кивнул:

– Вот, значит, какое дело… А я-то все думаю, зачем это коп к нам сюда заявился и просит отвезти его к дому ван Даммов…

Фрэнк нахмурился. Он не сообщал этому мужику, чем занимается. Тот, видимо, сам догадался по его внешнему виду. Интересно, что его выдало? Но спрашивать об этом детектив не стал. Все равно этот тип соврет.

– А вы, случайно, не отвозили ее на станцию с месяц назад, а? – спросил он. – Она могла быть одна, а могла и находиться в компании молодого человека.

Возница помотал головой.

– Я ее уже года два не видел. Таких всегда держат под присмотром, когда они начинают созревать.

Фрэнку потребовалась целая минута, чтобы понять сказанное.

– Вы хотите сказать, что юных девушек держат под присмотром?

– Ага. Вечно боятся, что те в беду попадут. Вы ж знаете, как себя ведут молодые парни. Вы ведь и сами не так давно были молодым.

Фрэнк с трудом мог это припомнить, но кивнул в знак согласия.

– А вы не слыхали, она в беду никогда не попадала? С молодым человеком, я хочу сказать.

Но возница только покачал головой.

– Ничего такого про нее не слыхал. Как я уже сказал, их держат под присмотром.

Мэллой понимал, что ему не следует слишком расстраиваться. Шансы на то, что этот мужик отвозил Алисию и ее любовника к поезду, когда она сбежала, и в самом деле были ничтожны. Она действовала гораздо более осмотрительно. Вероятно, бежала посреди ночи. Может, даже вообще не поехала поездом. Тащиться до города в экипаже очень долго, да и дороги здесь паршивые, но она наверняка хотела избежать риска быть узнанной на станции.

– Вон он, их дом-то, – сказал возница, дернув подбородком.

Фрэнк поднял взгляд и удивленно охнул, пораженный видом особняка, возвышавшегося на холме впереди. Он казался огромным – такой вместил бы всех обитателей целого городского квартала. Бесчисленные окна блестели стеклами на слепящем солнце, сиял и сверкал красный кирпич кладки. Склоны со всех сторон от дома мягко спускались вниз, свежая зеленая травка, согретая весенним солнцем, казалась теплой. На расстоянии все тут выглядело очень мирно и спокойно. Впрочем, почему бы и нет? Убийство имело место далеко отсюда, в том, другом мире, который Мэллой оставил за спиной нынче утром, когда сел в поезд на вокзале «Гранд-Сентрал».

Нынче утром он еще воображал, что вот приедет сюда – и узнает больше об Алисии ван Дамм и о том, почему она убежала из дома и с кем. А сейчас, глядя на этот дом, из которого сбежала девушка, Фрэнк уже не мог себе представить, почему она так поступила. Да кто в здравом уме убежит из такого прекрасного дома, сменит его на полную неизвестности жизнь в одиночку и станет прятаться в странных, подозрительных местах, среди совершенно незнакомых людей?! Убежать вместе с любовником – это Фрэнк еще мог понять. Он еще не до конца забыл, что такое страсть, хотя воспоминания стали грустно-затуманенными. Он еще не до конца забыл, что такое любовь, и неважно, сколько усилий приложил Мэллой, чтобы вычеркнуть это из памяти. Без подобных мотиваций побег Алисии не имел вообще никакого смысла.

Ну теперь Фрэнк точно знал одно: Алисия ван Дамм должна была сбежать с любовником. Или, по крайней мере, к любовнику, потому что никогда не сбежала бы просто так или по какой-то иной причине из такого великолепного дома.

Возница остался дожидаться детектива, как они договорились заранее, поскольку Фрэнк не мог рассчитывать на слуг ван Даммов. Вряд ли те предоставят ему транспорт, чтобы добраться обратно до станции. Это ведь был несанкционированный визит – Сара Брандт уговорила его не испрашивать разрешения у ван Дамма: скорее всего, он бы отказался таковое дать или предупредил своих слуг, чтобы те держали язык за зубами. Так что Фрэнку теперь придется полагаться лишь на собственные способности и либо очаровывать, либо запугивать. Если придется прибегнуть к последнему, он хотел бы иметь надежный путь отступления: вдруг дело обернется неприятными последствиями?

Вблизи дом выглядел еще более внушительно. Резная дубовая дверь казалась достаточно мощной и солидной, чтобы выдержать нападение орды вооруженных варваров. Сквозь чистейшие стекла Фрэнк мог разглядеть кружевные занавески, о которых мать всегда говорила ему, что такие имеются только у «господ». Надо будет прикупить матери такие вот кружевные занавески, чтобы доказать, как она ошибалась.

Стучаться Фрэнку не пришлось. Это же деревня, и его приближение, вероятно, заметили, когда он был еще на полпути к дому. Парадная дверь распахнулась, прежде чем детектив достиг верхней ступеньки крыльца под портиком. На Мэллоя уставилась женщина могучего сложения, явно готовая прогнать визитера прочь. Ее огромная фигура была облачена во все черное. На ум невольно приходило сравнение с чересчур натянутой мебельной обивкой. Интересно, женщина кого-то оплакивает или носит черное всегда? Почему-то Фрэнк пришел к выводу, что верно именно последнее предположение. Волосы были убраны под белый чепец, обычный для слуг, но лицо и взгляд женщины имели столь властное выражение, что детектив сразу догадался – она не просто служанка.

– Доброе утро! – поздоровался Фрэнк, пуская в ход хорошие манеры, которыми редко пользовался. – Я детектив-сержант Фрэнк Мэллой из городской полиции Нью-Йорка.

Если он думал запугать эту особу, то безнадежно ошибся. Она лишь еще выше задрала подбородок и высокомерно посмотрела на посетителя сверху вниз, словно целясь в него своим орлиным носом.

– И что вы в таком случае делаете здесь? – осведомилась женщина.

– Пытаюсь выяснить, кто убил мисс Алисию ван Дамм, – ответил Фрэнк, рассчитывая хоть немного ее расшевелить.

Лицо дамы на мгновение застыло в гримасе, которую, вероятно, можно было бы принять за выражение горечи, но никаких других признаков слабости она не выказала.

– Тогда возвращайтесь обратно в город, раз уж ее убили именно там. Тут вы никаких убийц не найдете.

Фрэнк на это и не рассчитывал.

– Я просто надеялся получить здесь какую-нибудь информацию об Алисии. Вдруг это поможет найти того, кто ее убил.

– Никто тут не станет сплетничать про мисс Алисию, так что ежели вы рассчитывали на это, то напрасно так далеко тащились.

Фрэнк понял, что женщина примет меры, чтобы никто из слуг ничего не рассказал про Алисию.

– Сплетни мне не нужны. Я хочу узнать, когда она уехала отсюда и с кем.

– Мы ничего не знаем, – заявила домоправительница, и ее широкое некрасивое лицо покраснело. – Я уже все объяснила мистеру ван Дамму. Мы просто проснулись однажды утром, а ее уже тут не было. И больше мы ничего не знаем. Оставьте нас в покое.

– Мистер ван Дамм сказал, что я могу осмотреть и обыскать ее комнату и опросить всех слуг – на всякий случай, – соврал Фрэнк.

– Я вам не верю, – заявила дама, но в ее глазах мелькнула тревога.

– Вы что же, хотите, чтобы я вернулся в город и сообщил ему, что вы отказались мне помогать в расследовании?

Детектив видел, что в душе у женщины происходит внутренняя борьба. Ей весьма не хотелось нарваться на недовольство ван Дамма и выговор, и она не могла определиться, какое именно ее решение может привести к такому печальному результату. Отказать Фрэнку в посещении дома казалось ей разумным шагом, поскольку ван Дамм, несомненно, не имеет привычки позволять полиции обыскивать дом и допрашивать слуг. С другой же стороны, Алисию-то убили, а это совсем не какое-нибудь рядовое дело. Так что, наверное, в такой ситуации все обычные правила утрачивают силу, не так ли?

– Мне надо удостовериться, что мистер ван Дамм дал вам разрешение, – продолжала осторожничать домоправительница.

Но Фрэнк не желал даже думать о том, что его может остановить подобная мелочь.