Помоги проекту - поделись книгой:
Морган Родес
Алый кинжал
Обреченные королевства — 0,1
Информация о переводе:
ВНИМАНИЕ!
Данный файл предназначен для ознакомления,
поэтому просим после прочтения удалить его.
Над переводом работали:
Переводчик: Габриэла Полонская
Перевод предоставлен группой
Falling Kingdoms | Translation books
***
Солнце отражалось от бесконечных льдов за его окном, вырывая Магнуса из глубокого сна. Он потянулся и вздрогнул, всё ещё не в силах осознать, что пламя, согревавшее его спальню, вопреки вечным холодам Лимероса, куда-то пропало. Шерстяное одеяло валялось в стороне, и единственное тепло исходило от девушки, что лежала в его постели.
Это казалось удивительным — потому что ночью в его кровати никакой девушки и в помине не было.
— Эми… — пробормотал он, подумав, что это его любимая горничная могла присоединиться к нему на рассвете.
— Прости, жаль разочаровать, вот только я не Эми.
Холод кинжала, прижавшегося к его горлу, заставил широко распахнуть глаза. Он теперь смотрел в бешено-карие глаза девушки с длинными светлыми волосами — та перекинула ногу через его туловище, прижала его всем своим весом к кровати. Она была полностью одета — кожаные брюки, шерстяной плащ и ни капли смеха в сеёрьзных глазах.
— Определённо, — согласился он, — Эми ты быть просто не можешь.
Вспыхнуло бордовым, и Магнус подумал, что она уже пустила ему кровь, но тут же осознал, что у острого кинжала в её руках была малиновая рукоять.
— Не хочешь угадать, кто я такая? — поинтересовалась она.
— А выбор у меня есть?
— Нет.
— Вот то-то же, — он с трудом сглотнул, чувствуя жжение в том месте, где к нему прижималось острое лезвие — слишком острое для того, чтобы оказаться просто сном или шуткой. Таким можно убить одним движениям. — Догадываюсь, что ты красивая, но безжалостная убийца, которой за меня, к тому же, заплатили.
— Неправильно. Мне никто за тебя не платил.
— Ну, что же. Тогда убийца, которая работает безоплатно.
— Это не моя профессия.
— И скольких же ты убила?
— Мужчин? Четверо. Принцев с их самовлюблёнными королевскими разумами, которых удушить на месте хочется? Никого. По крайней мере, до сегодняшнего дня, — он прищурилась. — Угадай же, кто я такая!
Он всматривался в её лицо, пытаясь не поддаваться испугу. За все семнадцать лет никто не угрожал его жизни. По крайней мере, не угрожал столь очевидно. Враги у него, разумеется, были, как и у всех, и многие из них величали себя друзьями, а их улыбки и радость во взгляде пропадали, стоило только ему повернуться спиной.
Он — сын Кровавого Короля, наследник лимерийского престола. Закон требовал, чтобы все были вежливы по отношению к нему — не считая, разумеется, самого короля.
— О, да… — протянул он. — Я вспомнил. Кажется. Три месяца назад был один банкет, и ты дочь господина и госпожи Модиа, что просила чести быть в моей компании, когда я был занят разговором с господином Ленардо…
— Нет, — отрезала она, — я не девица с банкета. Ты, напыщенный индюк, подумай хоть немножечко, и, может быть, наконец-то поймёшь, кто я такая. Давай, последний шанс!
На этот раз он и вправду призадумался, глядя на её золотистые волосы — теперь в них виделось что-то знакомое. Её глаза… Изгиб её челюсти, веснушки на её носу и щеках…
Магнус представил её чуть младше, стоявшей в метели, отдаляющейся от него — она убегала, убегала, убегала от него…
— Кара, — прошептал он. — Кара Столо…
— Вот! — она холодно осклабилась ему в ответ. — Вот же! Уверена, ты не мог забыть девушку, жизнь которой разрушил.
— Это было не моей виной, — резко ответил он, но даже для него это звучало как ложь.
— О, это была твоя вина, — голос её обратился шипением, и на наклонилась ближе и вонзая кинжал в его плоть. — И наконец-то ты заплатишь за то, что совершил.
***
Магнус принял важнейшее решение: он убежит из дома.
— И ты пойдёшь со мной, — обратился он к своей младшей сестрёнке, Люцие, когда они валялись на полу в своих покоях.
— А куда мы отправимся? — поинтересовалась она, оторвавшись от одного из тех немногих сборников рассказов, что разрешал читать отец. Там велось о сияющей богине Валории, всё просто и понятно, чтобы дети лучше усваивали её законы, уверовали в правила и величие своего божества. Больше всего Люции нравилось изображение богини, где она творила чудо своей магией воды и земли — создавала водопад их сухой скалы, чтобы её скромные подданные смогли утолить терзавшую их жажду.
Магнус тоже рассматривал картинки, но в свои семь и близко не питал той любви к чтению, что была у его умной, но такой нетерпеливой пятилетней сестры.
— На юг, — ответил он ей. — В Оранос!
Она подняла голову, и её чёрные кудри вихрями взметнулись вокруг неё.
— Но ведь мы там были! И тебе там причинили боль! Почему же ты хочешь туда вернуться?
Он коснулся повязки на правой щеке, что скрывала рану, что, наверняка, оставит отвратительный шрам. Он знал, что не имеет права рассказывать своей сестре об этой ране — не больше, чем она знала. Ведь она будет в ужасе, если узнает, что это совершил их папа, так жестоко отреагировав на глупую попытку Магнуса украсть сияющий, украшенный драгоценными камнями кинжал…
В Лимеросе воровство было таким же преступлением, как и убийство, и наказание за него следовало понести самое суровое.
В горле он ощущал комок, слёзы навернулись на глаза, но он заставил себя успокоиться. Ведь он старший брат, он должен быть сильным. В Ораносе он встретил королевскую семью Беллос — такие добрые, такие тёплые и приветливые — именно те качества, которых никогда не было в Дамора. Помнил дочь, принцессу Клейону, одногодку Люции, с ярко-золотистыми волосами, что напоминали ему тёплое оранийское солнце, даровавшее надежду после возвращения в холодный, мрачный Лимерос — и будущее его может быть таким же ярким!
Но когда они вернулись, тут ничего не изменилось. Он ненавидел это место. И он ненавидел своего отца.
Он думал, что если отправится туда, если вежливо попросит, то семья Беллос обязательно примет его к себе под крыло и защитит…
— Просто доверься мне, сестра, — обратился он к Люции. — Собери то, что хочешь, и давай уйдём!
Она только покачала головой.
— Я не могу уйти. И ты тоже не можешь. Я скажу отцу!
— Нет! — он схватил её запястье с гневом, пылающем в нём, будто бы пламя. — Ты не имеешь права ему сказать! Пожалуйста, пообещай мне, что ты ни слова ему не скажешь! Ни слова!
Она содрогнулась, вздохнула, а плечи её поникли.
— Хорошо, Магнус. Я обещаю.
— Тогда я вернусь когда-нибудь за тобой. Ладно?
Она кивнула, но её губы дрожали.
— Я буду так по тебе скучать…
Магнус поцеловал её в лоб и поднялся, чувствуя, как дрожали его ноги. В груди пылала решимость, когда он взял свой маленький узелок со сменной одежде, кошелёк с парой золотых монет, что он украл у своего отца, прокрался мимо няньки, задремавшей в кресле у самой двери в их игровую комнату, и тихонько двинулся по ступенькам к залу. Ни один дворцовый стражник не спросил его о том, куда он направляется, когда он проскальзывал мимо них. Ведь, насколько им было известно, он направлялся в часовню, чтобы помолиться великой богине Валории.
Он натянул на голову капюшон своего чёрного плаща. Его он взял у сына одного из слуг, для маскировки, но отлично знал, что тонкая ткань совсем его не согреет. Он покрепче схватился за него и скользнул в холодную ночь за пределами дворца. В двух милях пешего хода была маленькая деревня — она и станет его первым пунктом назначения. Там можно воспользоваться теми монетами, что он украл, заплатить кому-то из взрослых, чтобы те помогли ему найти пристанище на оранийском корабле. И он никому не скажет, кто он.
Небо кипело от ночной бури, густые облака скрывали луну и звёзды. Пылали лишь факелы, установленные вдоль дороги, и ему показалось, что до деревушки идти было не две, а сто миль — но он всё-таки дошёл до нужного места. Содрогнувшись, мальчик толкнул дверь в таверну, занятую крестьянами, что что-то ели и жаловались на погоду.
— Вы только посмотрите на это! — мужчина громко чавкал, жуя своё мясо, и кивнул на Магнуса. — Развлекаться пришёл!
— Ну, не знаю… — его друг рассмеялся. — Кажется, ему совсем тут не интересно. Скажи мне, дитя моё, где твоя мама? Сегодня очень холодная ночь, так может, она поможет мне немного согреться?
Они оба громко засмеялись, и изо рта человека даже вылетел кусок мяса.
Магнус прищурил глаза.
— Как ты смеешь так со мной говорить!
— О, ну прости меня, милорд! — они всё ещё громко хохотали.
Магнус закусил нижнюю губу. Ему не хотелось говорить, что он принц — нет, просто мальчишка, что хочет сбежать отсюда в место получше.
— У меня есть деньги, — проронил он. — И мне нужно в Оранос.
— А я похож на корабль? — поинтересовался второй мужчина. — Или на лошадь с каретой за спиной? Иди отсюда, малыш.
— Ну, подожди! — первый покосился на Магнуса, пытаясь заглянуть в лицо мальчику, спрятанное за капюшоном. — Ты, малой, говоришь, что у тебя есть деньги? Монеты? И тебе надо в Оранос?
— Я… — Магнус поколебался, чувствуя нависшую в воздухе опасность.
О, какой же он глупый, глупый! Не следовало объявлять об этом во всеуслышанье.
— Это неважно.
Он отвернулся, но мужчина уже схватил его за запястье и потянул к себе.
— А ну-ка дай, — ухмыльнулся мужчина. — Монеты мне нужны, а то я всё истратил на эту еду…
Он безо всяких усилий вырвал мешочек из рук Магнуса, да и с такой силой, что у того аж кости захрустели. Рылся внутри, пока не отыскал там кошелёк с монетами, развязал шнуры, заглянул внутрь и удивлённо изогнул брови.
— О, как мило? Ты это украл? Ну, а разве как-нибудь ещё мог взять? Ну, скажи, дитя моё, откуда у тебя это?
Прежде чем тот вновь коснулся его, Магнус повернулся и выбежал из таверны, оставив там все свои вещи. Дышал он тяжело, и надеялся, что сможет убежать — вот только был уверен, что сейчас насквозь промёрзнет от дикого холодного воздуха.
Пошёл снег, и крупные хлопья-снежинки били его по лицу, падали на волосы. Он вновь натянул капюшон на голову, но ветер хлестал его полы, а снег прилипал к лицу и волосам.
Он шёл, даже не зная, куда идёт. За его спиной возвышался лимерийский дворец — массивный чёрный замок, что будто бы тёмной тучей нависал над деревней, и тёмные шпили его башен рассекали ночное небо. А заметил ли уже его отец отсутствие своего сына? Магнус только осторожно коснулся забинтованной щеки и отвернулся от дворца. Нет, он никогда не вернётся. Лучше замёрзнуть насмерть, чем вновь посмотреть на своего отца!
Он блуждал кругами, пытаясь придумать что-то, понять, как попасть на корабль совсем без денег, без своего имени, в тонкой, ледяной одежде. Темнело — и Магнус, лишь на мгновение остановившись и осмотревшись, с ужасом осознал, что он погиб.
Откуда-то слева донёсся крик — из переулка между двумя магазинами. Он подошёл, осторожно, крадясь, поближе, и заглянул в коридор.
Это был тот человек, что отобрал у него мешочек с монетами, и ещё один — кто-то крупный, огромный, — прижимал его к стене здания. Он держал у его горла большой серебряный кинжал с малиновой рукояткой, а в другой руке сжимал тот самый кошель с монетами.
— У тебя должно быть больше! — прорычал громила. — Ну же, будь хорошим мальчиком, поделись своим богатством!
— Это всё ребёнок… — бормотал испуганно первый. — Я отобрал это у маленького ребёнка.
— Да, разумеется!
Мужчина обернулся и вдруг столкнулся взглядом с Магнусом.
— Да вот же он, этот мальчишка!
Вор моментально повернулся к Магнусу. Мальсик поморщился, увидев огромный шрам, рассекавший его левую щёку.
— Да вы только посмотрите! — вор изогнул толстую чёрную бровь. — Да ты ещё совсем ребёнок…
Первый мужчина улучил момент, оттолкнул вора и бросился в сторону.
Магнус, захлёбываясь слезами, только поднял руки вверх.
— Не убивайте меня!
Вор взвесил в руке мешочек с монетами и изучил сжавшегося Магнуса взглядом.
— Я детей не трогаю. Я вообще никого не трогаю, несмотря на то, что ты только что тут увидел. Ну, пугаю, разумеется, но из-за меня ничья кровь не пролилась, — он продемонстрировал Магнусу кинжал. — Видишь, я выкрасил эфес кинжала в алый, чтобы напоминать себе об этом. В прошлом я пролил много крови, но теперь тот период жизни закончился.
Поделиться книгой: