Лисья тропа [СИ]

Он знал, что кицуне ненавистна каждая ночь с ним, но всякий раз, когда тело предавало ее, он ликовал. Князь снова и снова доказывал ей, что владеет полностью ее плотью, и скоро ему подчинится и ее душа. Может он и полюбил ее за то, что она, спустя два века, все еще сопротивлялась ему. И он задавался вопросом, какими станут его чувства, когда Тайли все же сдастся? Будет он так же любить ее или отшвырнет, как сломанную игрушку?

Поздно ночью, когда Анкалион вполне насытился горячей наложницей, он позволил ей лежать рядом и ласкать тонкими пальчиками его грудь. В такие ночи Тайли до утра не покидала княжескую кровать. И сейчас, лежа под боком у своего поработителя, она решилась задать волнующий ее вопрос.

— Господин…

— Ммм… — Сонно ответил князь.

— Могу я узнать?

— Можешь. Спрашивай, моя сладкая Тайли.

— После вашей свадьбы, какова станет моя участь? — После этих слов, сорвавшихся с ее губ, Тайли замерла, со страхом ожидая ответа.

— О чем ты? Все останется как прежде. — Был удивленный ответ. — Нессиме никогда не сравнится с тобой. Я так же, как и раньше буду брать тебя в свою постель. Тебе нет равных среди эльфийских женщин.

Может эти слова и должны были потешить самолюбие любой другой прелестницы, но только не Тайли. Она вполне бы прожила спокойна и без этих встреч. Нет, ее страшило иное.

— Но она же станет княжной. Буду ли я так же подчиняться ей, как и вам, мой господин? — Как кстати сейчас была ее лисья хитрость. Она знала, что Анкалион был сверх меры тщеславен, и в данную секунду, задав столь важный для нее вопрос, лишь упрочила свою позицию.

— Вздор! Ты принадлежишь лишь мне! И лишь мне ты служишь! Нессиме — лишь сосуд для моих детей! Никакой власти над моими людьми она не имеет. Ты лишь будешь должна уважительно к ней относиться, и только. — Уже более спокойно, нежели начал, закончил князь, нежно проведя рукой по лисьим рыжим ушкам и мягким огненным локонам. — Ты моя, Тайли. И так будет всегда…

Сердце девушки тоскливо сжалось от обещания вечного рабства, но об этом она и так давно знала. Хорошо еще, что князь так ревнив к своим вещам, и леди Нессиме ждет завтра огромное разочарование. Тайли даже стало жаль бедняжку, но только на миг. Этого вполне достаточно для высокомерной эльфийки…

С первыми лучами солнца князь проснулся и шутливыми шлепками вытолкал сонную Тайли из своей кровати. Его настроение сегодня было бодрым и веселым. Он в нетерпении крикнул слуг и те, появившись в ужасной поспешности, принялись суетливо хлопотать вокруг с утренней ванной, завтраком и праздничными одеждами.

Тайли, дабы не мешаться под ногами, хмуро поплелась к себе. Всю ночь ее терзали кошмары и к утру она совсем не выспалась. Но, оказавшись на пороге своей комнаты, девушка застыла, как вкопанная. Неужели ее кошмар все еще длится или это такая явь насмешливая?

Ее кровать была разгромлена, а вещи рваным тряпьем лежали на полу. Все было сломано, испорчено и лишь оружие невозмутимо продолжало висеть на своих местах. Еще бы вредители коснулись его! До ее клинков никто не мог дотронуться, ведь все они были зачарованы ее лисьей магией. Коснувшись его, посторонний мог получить сильнейший ожог, ведь Тайли защитила сталь и серебро своим демонским огнем. Да, хоть кицуне и были обыкновенными оборотнями с присущими им силой и магией, но огонь им достался в наследство от далеких предков, коими были демоны с арсеналом из адского огня. Поэтому оборотни-лисы и были сильнейшими из своего вида, да из многих прочих фантастических существ. И сейчас Тайли было дико жаль, что она не чуяла в разгромленной комнате запаха горелой плоти.

Ну что ж, ей не жалко для невесты сего свадебного дара, а вещи вполне легко заменить. Быстро собрав весь хлам в одну большую кучу, Тайли оглядела свою сиротливую обитель. Больше книг на сайте кnigochei.net Шкаф непривычно пустовал и лишился своего главного атрибута — зеркала. На кровати господствовал один лишь голый матрас с длинными прорехами, которые девушка собиралась зашить позднее. Стол, покосившись, притулился у окна без занавесок. Сегодня он лишился своих старых друзей — стульев. Медная ванна в углу больше не была скрыта резной ширмой.

Да уж, довольно длинный список придется предоставить ей для швей и плотников. Но это не было большой проблемой, многие из вещей уже к вечеру будут на своих местах, остальные придется подождать пару-тройку дней. А пока медлить было нельзя, и Тайли уныло отправилась к портнихам за новым комплектом одежды для церемонии. Хотя настроение и было безнадежно испорчено, но девушка не даст княжне раньше срока праздновать свою победу. То ли еще будет, и вскоре леди Нессиме поймет, что напоролась на слишком твердый орешек, об который и пообломает все свои зубки.

Глава 10

Церемония тянулась медленно. Празднество проходило в большом тронном зале, что мог вместить в себя до тысячи гостей. Были многие подданные Анкалиона, а также гости как соседних, так и дальних земель. Обмен торжественными клятвами прошел быстро, и теперь новоявленная княжеская чета, восседая на золоченых резных тронах, принимала подарки и поздравления, которым не было видно ни конца, ни края.

Тайли, верная своей должности и положению, тоскливо стояла молчаливой статуей за правым плечом князя, что невероятно злило княжну. По правилам и обычаям, приписанных этикетом в их мире, место по правую руку от князя занимала его супруга. Но Анкалион не пожелал менять привычное место своего верного стража, поэтому трон Нессиме располагался слева.

Гора подарков росла, а подношения все продолжались. Тайли было неимоверно скучно и она, от нечего делать, разглядывала гостей, когда как раньше предпочитала опускать взгляд и не встречаться с неприкрытой ненавистью и неприязнью по отношению к себе.

Лица эльфов были до безобразия похожи своей идеальностью и утонченностью, поэтому сливались все в однородную массу, от чего неприятно кружилась голова. Когда же этот проклятый день подойдет к концу?! Но зря Тайли считала минуты. Впереди еще ожидался праздничный ужин, танцы и бесконечные выступления приглашенных по такому случаю жонглеров, акробатов, шутов, бардов и еще черт знает кого.

Вперед шагнул очередной поздравитель и преподнес молодоженам огромное сверкающее зеркало в узорчатой золотой раме, украшенной драгоценными камнями, что ослепительно сияли в лучах заходящего зимнего солнца. Эльфийский лорд говорил какие-то хвалебные речи, но Тайли не понимала значения слов. Все ее внимание приковал подарок, точнее отражение зеркальной поверхности.

Зеркало было повернуто так, что в нем отражались оба трона, и, следовательно, княжна, князь и кицуне позади. Эта сцена и поразила Тайли. Князь был ослепителен, как всегда. Шелка его праздничных одежд были расшиты золотыми эльфийскими узорами. Темные длинные волосы оттеняли бледную кожу и льдисто-голубые глаза. На Тайли были черные брюки и шелковая блузка с воротником-стойкой. Но ее цвет, насыщенно-фиолетовый, настолько резко контрастировал с ее яркими распущенными волосами, что рыжие мягкие локоны были подобны буйному костру, прислушайся только — и услышишь, как трещат искры.

Она и князь выглядели столь яркой и необычайно подходящей друг другу парой, что Нессиме казалась просто бледной тенью, по ошибке присоединившейся к ним. Ее бархатное платье цвета слоновой кости казалось громоздким для ее хрупкого болезненного тела, а желтоватые волосы делали цвет ее лица еще более нездоровым. Княжна видела то же, что и Тайли, и ярость добавила ей красок в виде двух алых пятен на щеках. Ее бледно-зеленые глаза метали молнии, а губки были плотно сжаты в недовольстве. Заметив в уносимом слугами зеркале холодный золотой взгляд соперницы, Нессиме презрительно улыбнулась и резко сменила маску на своем лице, повернувшись к князю.

— Мой дорогой супруг! — Ее голос по сравнению с выражением лица был слаще меда и звучал достаточно громко, чтобы слышала Тайли. Нежно положив свою ручку, затянутую в перчатку, на локоть князя, Нессиме ласково продолжала. — Столько замечательных подарков было преподнесено нам вашими гостями, но я бы хотела получить что-то непосредственно от вас.

— Да? — Голос Анкалиона был скучающим, но с удивленными нотками от неожиданной просьбы. — И что хочет моя дорогая супруга?

— Я хочу вашего пушистого питомца! — Эти слова заставили Тайли пораженно замереть, а сердце в ожидании ответа остановиться.

Именно в этот момент к тронам шагнули следующие дарители, и Тайли неосознанно окунулась в знакомые серые глаза, затянутая в глубины их омутов. Она держалась за них, словно за соломинку, ища спасения.

— Ах, моя дорогая! Любая живность в моем княжестве принадлежит вам, будь то конь, кошка или собака. Вы можете завести себе хоть целый зоопарк, но только не в нашей спальне. — Засмеялся князь своей шутке. Но Нессиме не попалась на его уловку.

— Нет, мой князь. Вы не правильно меня поняли… Я хочу вашу ручную лису. — Был ее капризный возглас.

— Тайли — не ручной зверек. И ее нельзя подарить. — Голос князя стал резковатым, и это прервало зрительный контакт за его спиной.

— Но она же рабыня! — Фыркнула Нессиме, чувствуя провал своей затеи. Она не желала уступать в этом споре и совершенно утратила интерес к окружающим.

— Да, тут ты права. И она — моя рабыня. — Он небрежно убрал руку жены со своей. — Тайли принадлежит лишь мне. Так будет и впредь. Возможно, когда-нибудь я передам ее, как и все княжество, своему сыну. Если конечно, Тайли до того момента сохранит свою жизнь. Но не раньше. И больше никому.

Эти слова жгли Тайли изнутри каленым железом. Вечное рабство. До самой смерти. Служить княжескому сыну?! Никогда! Она лучше перережет себе глотку! Буря эмоций клокотала внутри нее, отражаясь лишь в глазах. Все ее надежды летели прахом от слов своего поработителя.

Снова вклинилась Нессиме, давая своей глупостью ничтожный шанс на надежду.

— А как только наследник появится на свет, вы сразу же передадите Таллиату ему?

— Конечно же, нет! Что за глупость, моя дорогая! — Хмыкнул раздраженно князь и тем самым похоронил все замыслы кицуне. — Мой сын должен быть настоящим мужчиной, сильным воином, под стать отцу. Чтобы удержать такое создание, как боевой кицуне, требуется огромная мощь. Лишь магия может ее обуздать, иначе она вырвется на свободу и перегрызет глотку своему хозяину. — Небрежно взглянув через плечо на окаменевшую девушку, князь послал ей нежную улыбку и вновь снисходительным тоном обратился к жене. — А теперь пора покончить с этим бессмысленным разговором. И я не хочу слышать о подобном вновь.

— Да, дорогой… — Кисло отозвалась Нессиме, посылая Тайли убийственный взгляд, полный обещания расплаты.

Но это Тайли легко проигнорировала, пытаясь унять ярость и боль, что скрутили ее изнутри. Оставалась лишь надеяться на то, что Нессиме окажется бесплодной, либо подарит князю одних лишь дочерей.

Представляя себе это, девушке стало немного легче, и она вдруг осознала, что видела только что кого-то знакомого. Кто же приближался к трону минуту назад? Тайли поспешно оглядывала гостей, пока не наткнулась на светловолосую эльфийку и сопровождающего ее жгучего брюнета. Он был высок и широк в плечах. Какая жалость, что он стоял спиной в гуще толпы, и Тайли не могла видеть его лица. Он кого-то ей смутно напоминал, и это воспоминание было отчего-то волнующим. Она прожигала затылок эльфа жгучим взглядом, посылая ему немую мольбу обернуться. И то ли незнакомец почувствовал что-то, то ли то было его собственным желанием, но он обернулся и взглянул прямо на нее поверх голов остальных гостей.

Но это вовсе не эльф! Это был тот человек, что проявил неожиданное сочувствие к Тайли пару месяцев назад. Тогда он был так ошарашен истинной сущностью девушки-лисы. Но сейчас в его взгляде не было страха. В его серых глазах, в которых совсем недавно искала убежища Тайли, горели теплота и понимание. Он ни в коей мере не жалел ее, помня, что она в первую очередь боец. Но он сопереживал ей и дарил своим взглядом необходимую ей поддержку, помня свое прошлое.

Смертные люди могут попасть в этот мир лишь одним путем, пленниками. И провести их можно лишь в такие дни, когда грань между их мирами особенно тонка, на Самхейн (Хэллоуин) или Белтейн (Первомай). И этот мужчина… Как же его имя? Он тоже был таковым, но обрел свободу, раз имеет доступ на подобные торжества фейри.

Как же Тайли завидовала ему. Почему она не простой человек? Ведь ее свобода, свобода кицуне, потеряна навсегда. Он же мог уйти обратно в свой мир, будучи свободным, но предпочел быть рядом со светловолосой дамой с остроконечными ушками и магией фейри. Вот она насмешка судьбы: Что доступно одному, то не желанно, а что желанно другому, то не доступно.

Глава 11

Вечер шел своим чередом. Гости вокруг ели, пили, сплетничали и смеялись. Эстель давно упорхнула в вихре кружев с очередным кавалером. Шейн же предпочел одиночество бесконечному флирту и танцам. Снова. С того самого дня встречи с Таллиатой, мужчина потерял всякий покой. Он не мог ни спать, ни есть. Все его мысли были здесь, с ней. Как ей тут живется? Не обижают ли ее? Как обращается с ней князь? И что станется с Таллиатой после свадьбы?

Шейн видел, какие ненавистные взгляды посылала рыжей девушке молодая княжна. А услышав случайно обрывок разговора молодоженов во время подношения даров, Шейн был просто взбешен. Как можно так говорить о живом существе?! Словно она, Таллиата, ничто, пустое место. Шейн видел ее затравленный взгляд, ужас, что сковал эти золотые озера вечным льдом. Как он хотел схватить ее в свои крепкие, надежные объятья и унести как можно дальше из мира фейри, даже если это будет стоить ему свободы там, в мире людей. Он готов на долгие годы сесть за решетку, если это будет платой за свободу девушки-лисы.

Шейн так хотел подойти к ней, поговорить, утешить. Но это было невозможным. Рядом с ней была княжеская чета, и Таллиата не смела говорить ни с кем, стоя рядом словно статуя, молчаливая и покорная своей судьбе.

Эстель не раз звала его танцевать, но Шейн все время отказывался. Его добрая госпожа давно все прекрасно поняла. Ее страж и самый близкий друг безнадежно влюбился. Потерял голову из-за этих янтарных лисьих глаз. И Эстель не винила его. Ей было самой отчаянно жаль бедняжку. Она вовсе не завидовала ни красоте Таллиаты, ни ее статусу. Но, как и все, Эстель боялась силы и могущества девушки-оборотня. Отчасти Эстель могла спокойно находиться в одном помещении с кицуне только благодаря магии князя, что надежно сковывал убийственный нрав пленницы. И ей было жаль ее милого Шейна. Что его чувства безответны и обречены с самого начала. Анкалион ни за что не допустит близости своей игрушки с другим мужчиной, тем более с простым человеком. Эстель, как могла, пыталась отвлечь своего друга, то танцами, то вином. Но все ее попытки оказались тщетными, Шейн отказывался и от того, и от другого, не сводя грустных серых глаз с той единственной, что была под строжайшим запретом абсолютно для всех.

Но все же надежды не оказались пустыми. Вечер подошел к концу, и князь с княжной отправились в свои покои, завершить сегодняшнее празднество брачной ночью. Гости тоже стали расходиться, кто отправлялся домой, а те, кто прибыли издалека, оставались на ночь в замке. Шейн готовился к отъезду, когда Эстель заявила, что они переночуют здесь, а утром вернутся домой. В ее добрых голубых глазах мужчина видел понимание и поддержку.

— Ступай, мой дорогой Шейн, ты свободен до самого утра. Служанки князя проводят меня в мою комнату. Но если ты не сможешь заснуть, то думаю, прогулка успокоит твой неспокойный дух…

Последнее было сказано с особым нажимом, и глаза Шейна округлились в удивлении. Эстель предлагала ему навестить Таллиату, зная, что князь будет занят всю ночь. Воистину, Эстель была лучшим подарком в его жизни.

— Да, моя госпожа. Прогулка действительно должна помочь развеять дурные мысли перед сном. Я буду осторожен, не волнуйтесь.

— Я ничуть не сомневаюсь в тебе, Шейн. Но смотри, не заплутай… во владениях князя. Я не хочу лишиться столь ценного для меня воина.

В ее глазах угадывалась тревога, но она больше не стала говорить с ним двусмысленными фразами, просто развернулась и ушла вслед за служанками, оставляя Шейна с гулко бьющимся сердцем. Сегодня он увидит ее вновь вблизи, без всяких преград. Стоит лишь дождаться, когда все улягутся спать. Шейн помнил, где была ее комната, и надеялся, что дверь в нее так же будет не заперта.

Глава 12

Тайли в изнеможении откинулась на новые подушки. Наконец-то, этот сумасшедший день подошел к концу. Девушка только что закончила уборку в своей комнате и безумно устала. По возвращению сюда после праздника, Тайли застала новые вещи, что заказала еще утром. Все они аккуратно были сложены на кровати и ждали ее прихода. Занавески, постельное белье, подушки, одеяла, полотенца, одежда — все было высшего качества. Мебель же должна быть готова через день или два. Не зная, что ждет ее завтра, Тайли поспешила все разложить по своим местам уже сегодня. И теперь удовлетворенно свернулась клубочком под новым пуховым одеялом.

Сон почти затянул ее в свои глубины, когда тихий стук в дверь заставил зверя в ней насторожиться. Было далеко за полночь, и все в замке уже должны спать. Кто мог прийти к ней в столь поздний час? Князь никогда не заходил к ней. Он просто тянул ее к себе своей магией, но не стучался в двери. Может, кто-то ошибся комнатой? Она тихо скользнула с перины, недавно столь скрупулёзно зашитой, и бесшумно шагнула к двери. Кто бы это ни был, друг или враг, Тайли не собиралась прятаться. Она рывком распахнула дверь, готовясь к нападению, но замерла, увидев ночного посетителя.

Это был он. Тот человек с серыми глазами. Тот, что был в этой комнате два месяца назад. Он робко стоял в темном коридоре, а в его светлых глазах застыла неуверенность и что-то еще. Надежда?

— Что вы здесь делаете? — От волнения ее голос прозвучал тихим писком.

— Могу я войти, чтобы не привлекать внимания? — Шепнул он, оглядываясь. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— У меня?… — Растерялась Тайли, но опомнившись, сделала резкий шаг назад. — Да, заходите.

Шейн поспешно ворвался внутрь, закрывая за собой дверь и расслабленно прислоняясь к ней спиной. Адреналин скакал в его крови. Сейчас он остро ощущал все те же чувства, что он успел позабыть в своем мире. Как он крался в темноте за очередной драгоценностью, но та, что сейчас была перед ним, была дороже всех. И если его поймают на месте преступления, он не отделается тюремным заключением. Смертная казнь на месте — вот что ждет его. Оттого девушка перед ним была бесценна, сравнима лишь с его жизнью.

Она была невообразимо прекрасна в лунном свете. Шелк сорочки охватывал ее стройное тело и укутывал своей нежностью до самых лодыжек. Рыжие кудри свободно струились жидким пламенем по плечам и спине. Сейчас при ней не было лисьих ушей и хвоста, и девушка так напоминала тот миг, когда Шейн впервые ее увидел. Стремительную и царственную, хрупкую и неземную в платье цвета шампанского в свете сотен свечей. Перед ним был его сон, воплотившийся наяву.

Ее глаза горели ярче в темноте, чем у простого смертного и, как в тот раз, настороженно наблюдали за ним.

— Что вам нужно? — Тихо прошептала она.

Когда Шейн не ответил и шагнул к ней, девушка не испугалась. Она осталась на месте, даже когда он приблизился почти вплотную, окружая ее своим мужским ароматом, от которого затрепетали чувствительные тонкие ноздри, и незнакомым доселе чувством покоя и безопасности.

Тайли задрала голову вверх, вглядываясь в эти серые беспокойные глубины его глаз, что сейчас с такой нежностью и лаской блуждали по ее лицу, что девушка могла ощущать их невидимое касание.

— Зачем вы пришли?… — Слабым голосом начала Тайли, но мужчина вдруг заключил ее в свои крепкие объятья и впился в ее губы отчаянным поцелуем.

Тайли была так ошеломлена случившимся, что не оттолкнула наглеца, а спустя мгновение она уже не хотела его прерывать никогда. Зверь в ней, что поначалу ощетинился, теперь мурлыкал как кошка от удовольствия. Обе ее ипостаси в руках этого мужчины слились в невероятной гармонии, будто он один владел ей и играл как на идеально настроенном инструменте. Подобное и шокировало, и пугало. Лишь одно его касание и Тайли уже знала, что он частичка ее души. Ее смертная и уязвимая половинка, но сейчас именно он обладал силой и властью над ней, а она была готова выполнить любой его приказ.

Его губы были и нежными, и властными, а руки на ее спине и в волосах — сильными и обещающие защиту. Он весь дрожал от сдерживаемой страсти, и Тайли ощутила безудержную радость от того, что этот человек не боялся ее. Ни тогда, ни сейчас. Он не презирал ее, как остальные, а желал. И не из-за силы и мощи, которой она владела, а из-за нее самой. Он целовал ее, будто погибая от жажды, и она тот источник, что могла спасти его. Словно этот момент был последним в его жизни. И прижимал к себе так крепко, что было трудно вздохнуть, но лучше и не дышать вовсе, чем прервать сей блаженный миг.

Как долго Тайли принадлежала князю и чувствовала лишь удушающий плен. Но с этим человеком, Тайли ощущала свободу. Она была на воле, снаружи и глубоко в своей душе. И это было чудесно. Опьяняюще и невероятно прекрасно, словно наркотик.

Она задрожала всем телом, желая большего, желая всего его. Но видимо человек расценил ее реакцию иначе. Он резко отстранился. В его потемневших от желания глазах было сожаление.

— Прости… я напугал тебя. Не следовало мне так врываться, среди ночи. Прости, Таллиата…

Она не понимала, о чем он говорил. Лишившись его поддержки, она чувствовала, что у нее оторвали частичку души. Это было невыносимо, и она уже было вновь потянулась к нему, пока он не произнес то омерзительное прозвище, что дали ей эльфы.

— Не зови меня так! — Ее возглас остановил поток его бессвязных слов.

— Я думал, это твое имя… — В замешательстве произнес он.

Очарование поцелуя прошло, возвращая Тайли на грешную землю. Золотое украшение на ее шее вдруг стало неимоверно тесным и тяжелым, мешая дышать. После тепла и покоя, что дарили ей его объятья, девушка ощутила ужасную опустошенность. Она устало опустилась на кровать, ибо ноги отказывались ее и дальше держать.

— Нет. Таллиата на языке Фейри значит «дух огненной лисы». — Ее голос звучал так тихо, подавленно. Шейн опустился перед ней на колени и заглянул в печальные глаза. — Это прозвище мне дали эльфы. Для князя я — Тайли. Он с гордостью дал мне это имя, как и все остальное, что меня окружает.

— А как твое настоящее имя? — В его голосе было столько нежности, что она словно бальзамом омыла ее израненную душу.

Эти слова заставили девушку улыбнуться, преображая ее и без того прекрасное лицо в ангельское. Шейн видел, что она вспоминает те дни, когда была любима родными, когда была свободна. Он так ясно это знал, будто мог читать ее мысли.

— Мама назвала меня Скайлер… Скай. Я была ее маленьким лисенком. — Слова лились сами собой. Тайли было так легко рассказывать ему о своей жизни, о самом дорогом, о том, что не знала ни одна живая душа. Лишь ему. После стольких лет одиночества. — Она была моей поддержкой и опорой, пока демоны не отобрали ее у меня. Моя мама была смертной, человеком, как и ты. Это от отца я унаследовала лисью натуру. Он был чистокровным кицуне. Оборотень — лис, коварный и вероломный. Он обманул мою маму. Соблазнил и бросил, как положено его природе, а теперь и моей. Но она все равно любила меня больше жизни. Я отомстила за ее смерть, но поплатилась свободой… Навсегда, хоть это того стоило…

Шейн с благоговением смотрел на нее и видел, как эмоции проступают на ее лице, сменяя друг друга. Грусть, нежность к матери, злость на отца, ярость к демонам, боль от потери родного человека, а за ней и свободы, и, наконец, смирение. Именно оно так воспламенило сердце мужчины. Она не может опустить руки, не может сдаться!

— Не говори так! — Его окрик заставил Тайли очнуться от горьких воспоминаний. — Никогда не лишайся надежды. Верь, что сможешь спастись.

— О, я верю! Я отчаянно жду момента, когда князь будет убит, и я обрету свободу! — Ее глаза зажглись хищным диким огнем, и тут же потухли. — Но кто осмелится пойти против него? С его владениями стремятся заключить мир из-за моего присутствия подле него. Лишь старость ослабит его. И я надеюсь, что этот миг наступит задолго до совершеннолетия его сына…

— Хочешь, я убью его ради тебя? — Эти решительные твердые слова заставили Тайли похолодеть изнутри, а зверя — заликовать.

— Нет… ты не должен… — Внезапно она так испугалась за человека перед собой, что дыхание на миг перехватило. — Ты смертен. Анкалион уничтожит тебя, не моргнув глазом. Ты не противник для него… Поверь, мне приятно, что ты хочешь мне помочь, видев лишь пару раз. А я даже не знаю твоего имени…

— Шейн, Шейн Блекторн. Леди Эстель из соседних земель привела меня в этот мир почти четыре года назад. Она освободила меня, и я остался добровольно служить ей. — Он нежно сжимал ее холодные ладони в своих руках, даря тепло и не прося ничего взамен. Он так и остался стоять на коленях перед ней, но казался безмерно счастлив провести так остаток своей жизни. Лишь бы рядом с ней.

— Шейн… Красивое имя. Но почему ты не вернулся домой, раз ты свободен? — В ее голосе он расслышал недоумение.

— Меня там никто не ждет. А после нашей встречи, я окончательно понял, что у меня появилась еще одна причина остаться здесь. Я хочу быть рядом с тобой… — Не в силах больше себя сдерживать, он снова потянулся к ее губам. И Тайли не видела причины для отказа, ведь сама так жаждала этого.

Шейн поразил ее своими открытыми чувствами. Он тянулся к ней, словно цветок к солнцу. И девушка ощущала такое же притяжение. Она, как оборотень, могла четко распознать ложь по запаху, но слова и действия Шейна были искрение и шли из самого сердца. Подобное притяжение было столь сильным и казалось таким правильным, будто их души были связаны незримой нитью сквозь пространство и время. И теперь лишь стала крепче, прочнее, когда они, наконец, обрели друг друга. Шейн ощущался таким родным для Тайли, будто она знала его не пару часов, а всю свою жизнь.

Шейн не знал ее мыслей, но его чувства были всецело такими же. Эта девушка была особенной для него по необъяснимым причинам. Встретив ее, он осознал, что не солнце отныне светит ему, а она. Эта девушка за какие-то мгновения стала для него целым миром, полностью перевернув его жизнь. Что его ждет дальше, Шейн сказать не мог, но одно он знал на удивление точно. Без нее его жизнь закончится. Может, тело и продолжит жить, но душа уйдет вслед за ней.

Он не мог оторвать от нее благоговейных глаз, не мог унять бешеный стук сердца в груди, что рвалось сквозь плоть лишь к ней одной. Столько женщин было в его прошлом, стольких эльфиек видел он здесь, и лишь она одна сияла ярче тысячи звезд. Она ворвалась в него, словно ураган, став воздухом в его легких, кровью, что бежала в венах. Что же это? Эльфийская магия, влияние этого мира на простого человека? Или это дьявольское очарование девушки-кицуне?

Что бы это ни было, для Шейна это не имело значения. Он никогда не был сентиментальным романтиком. Всю свою жизнь он был борцом. Каждый день он силой пробивал себе путь, чтобы жить. В интернате, школе, колониях. Тяжелая жизнь закалила его, но Тайли легко поставила его на колени, перевернув его мир одним лишь взглядом. Скайлер… Скай, его маленькая лиса. Его жизнь и мечта.

В этот самый миг, когда их руки были переплетены, а взгляды скрещены, лаская друг друга, Шейн поклялся самому себе, что и жизни своей не пожалеет, а освободит ее. Чего бы ему этого не стоило.

Глава 13

Тайли проснулась на рассвете, резко вскочив с постели. Она дико осматривала свою комнату в поисках… Кого? Может ей все это приснилось? Но нет. Она ощущала в комнате его аромат. Шейн. Мужчина, что так легко проник в ее комнату и мысли. Завладел ее тайнами и сердцем.

Они проговорили всю ночь, и все то время он оставался подле нее на полу, а она лежала под одеялом. Он не желал менять своего местоположения, продолжая нежно гладить ее волосы и согревать ее своим дыханием. Не мудрено, что в какой-то момент она уснула.

Боже, какая глупость! Ну как она могла быть такой беспечной?! Впустить в свою комнату постороннего мужчину, разоткровенничаться с ним, а затем уснуть на его глазах! Она — воин или плаксивая барышня?! А если бы он был послан убить ее? Или в эту самую минуту он выкладывает ее замыслы князю?!