Бунтари Лемборнского университета

– Бр-р-р… Что ты такое говоришь? – воззрилась я на подругу.

– Не ворвись ты в нашу жизнь, что было бы? Надию и Миланию принесли бы в жертву, меня по окончании университета ожидало бы очень веселое замужество, пусть и по любви, если… если кто-то сумеет выбить из моей головы графа Дортанса. А дальше? Замок или дворец, дети, скучные приемы, однообразные балы… и так до бесконечности, пока я не состарюсь от скуки. А рядом с тобой жизнь бурлит и события бьют ключом. Я ощущаю себя нужной, полезной… Личностью, в конце концов, а не просто еще одной смазливой мордашкой на выданье, как было прежде. Это Милания способна найти положительные стороны в любой ситуации и помнить только хорошее, я же всегда слишком трезво оценивала реальность и возможные перспективы. А они были отнюдь не радужны. Ну и конечно же, не стоит снимать со счетов твой артефакт. Вряд ли наша встреча там, на дороге, была случайна. Думаю, ее цель не только в том, чтобы ты приехала в столицу и познакомилась с принцем.

– Я многое узнала о тайнах королевского рода благодаря вам, – произношу я.

– Да, узнала. Но мне кажется, что впереди нас ждет что-то куда более значительное, и к этому моменту мы должны быть вместе, чтобы войти в историю. Не знаю, когда и что это будет… Ой! – взглянув на часы, воскликнула она. – Заболтались мы. Вот! – Она протянула мне один из многочисленных наваленных вокруг нее листков. – Прочти эти слова, они кажутся наиболее убедительными. С твоей памятью запомнить текст не составит труда, но все же стоит порепетировать. Дело в том, что я некогда освоила довольно сложный курс политической риторики, – призналась подруга. – В общем, мало того, чтобы слова правильными были, надо уметь эти слова правильно произнести, чтобы получить воистину разгромный эффект. Для начала представь, что ты на собрании, и произнеси эту речь.

Я взяла лист и пробежала глазами по аккуратным ровненьким строчкам. Суть речи сводилась к тому, что в рядах членов общества есть неблагонадежные личности и отныне таковым там не место. Те, кто готов, могут принести присягу, остальные должны покинуть ряды «Лемборнских дев» с клятвой о неразглашении о событиях, свидетелями которых они успели стать за время пребывания в составе общества.

– Постой, – дочитав до конца, я взглянула на Адриану. – А что делать с теми, кто пожелает уйти?

– Таковых не будет, – усмехнулась подруга. – Все слишком стремятся туда попасть.

Пару раз прорепетировав речь и под контролем Адрианы внося правки в свои интонации, громкость звука и ритм произношения, я ощутила себя политиком накануне продвижения некоего революционного проекта.

Перед началом собрания мы заскочили в столовую, где Адриана еще раз заставила произнести заранее заготовленную речь, и вот мы вошли в актовый зал. Стоило нам появиться, и в помещении повисла какая-то гнетущая тишина, а мрачные взгляды присутствующих тут же обратились к нам. Сразу вспомнились слова Лейны о возможном бунте. Ну что ж? Посмотрим, что они запоют после столь детально продуманной агитационной речи.

– Приветствую, – довольно громко произношу, стараясь держаться как можно более величественно и не нервничать под буравящими меня недобрыми взглядами присутствующих здесь девиц. – В связи с оказанной мне честью я пообещала членам совета, что возложенные обязанности буду нести с честью и возглавленное мною общество и его члены приблизятся к идеалу во всем! – патетично заявила я, играя голосом, как и настаивала Адриана: я говорила то тише, то громче, то меняла ритм произношения.

По залу прокатился шепоток, минувшая агрессия как-то вмиг отступила, будто стоящие передо мной девицы ощутили свою вину за собственное несовершенство.

– Да, ваш социальный статус или внешность, данную природой, я изменить не в силах, – продолжаю нагнетать обстановку. – Но для начала…

В общем, прошлась в соответствии с речью по привычкам девиц подстраиваться под некий эталон, теряя свою индивидуальность, чем вызвала в них очередной приступ вины. Осознав, что добилась требуемого эффекта, плавно перешла к разглагольствованиям на тему верности обществу и его идеям.

– Благодаря Адриане, – я кивнула в сторону подруги, – был обнаружен весьма полезный заговор. Его использование довольно трудоемко, но я готова потрудиться ради нашего общего блага и процветания. В целях его дальнейшей эффективности я не стану распространяться о том, как он работает, скажу лишь, что те, кто не способен и делом, и всеми своими помыслами придерживаться внутренних уставов общества, рано или поздно будут выявлены и разоблачены. Как это и произошло с Тельмой… – немного смягчив тон, добавила я, и взоры присутствующих тут же обратились к вмиг побледневшей девушке.

Продуманный Адрианой план сработал: все раскрыв рты слушали, Тельма из жертвы моего произвола превратилась в разоблаченную отступницу. Осознав, что после разглашения информации о моих планах она должна подвергнуться изгнанию из общества и стать жертвой многочисленных кар, девица, забыв о гордости, упала мне в ноги, моля о прощении. И я якобы сжалилась, потребовав принести клятву верности.

– Я готова! Клянусь…

– Нет-нет! – пришлось прервать ее пылкую речь. – Так просто ты не отделаешься. Слишком многое поставлено на карту. Адриана… – я повернулась к подруге, – не могла бы ты за меня принять ту клятву?

– Как? Почему она? – вмиг забыв о своем положении, вскинулась провинившаяся.

По залу тут же пробежал нерешительный ропот.

– Потому что я утомлена проверками, – отозвалась я. – А Адриана некогда уже принесла мне присягу. Не важно, когда это было и почему, главное – она имеет право действовать от моего имени, и я абсолютна уверена в ее лояльности в отличие от вашей, – добила я, окинув взглядом вмиг притихших девиц.

Так и стоящая на коленях Тельма смирилась и в ожидании продолжения взглянула на успевшую подойти к ней Адриану. Ритуал затянулся. Остальные с любопытством и в полной тишине внимали произносимым словам.

– И это все? – робко поинтересовалась растерявшая свое высокомерие Лейна. – А как же наказание? Она ведь не прошла испытание и может впредь…

– Теперь она ни единым помыслом не посмеет нарушить наши уставы. – Я величественно протянула руку стоящей на коленях девушке, помогая той подняться. И милостиво добавила: – А осознание собственной вины за содеянное послужит ей достойным наказанием… – Я в ожидании реакции умолкла в соответствии с наставлениями Адрианы.

По залу тут же пронесся гул голосов. Чего в них только не было: и недовольство, вызванное вполне обоснованным возмущением из-за столь легкого наказания для провинившейся, и восхищение моей добротой, и что-то еще… Ропот нарастал. Вроде никто не говорил в полный голос, но первые эмоции уже успели смениться оживленными спорами. Кто-то жаждал избежать проверки, не будучи уверенными в ее исходе, кто-то боялся приносить неизвестно какие клятвы, кому-то это казалось весьма разумным и оправданным…

– А можно нам тоже принести клятву? – спустя некоторое время подала голос Лейна, стоящая во главе девушек из совета общества.

Эти слова сработали словно спусковой механизм. Все вмиг притихли.

– Именно это я и хотела вам предложить, – произношу я. – Но это решение должно быть осознанным и исходить из самого сердца. Те, кто не готов к этому, могут, прямо сейчас поклясться, что не станут разглашать тайны общества, и… – выдержав паузу, добавляю: – уйти.

Буквально на миг вокруг повисла оглушительная тишина. Казалось, присутствующие перестали даже дышать, осмысливая только что произнесенные мною слова, а затем начали подходить ближе, и со всех сторон донеслось разноголосое:

– Я хочу… И я… И я… Я тоже…

В итоге желающих уйти действительно не нашлось. А само действо прошло немного не по плану: вместо того чтобы принимать присягу у каждого в отдельности, всем одновременно были розданы флакончики с эликсиром правды, их по команде выпили, и вся эта толпа, упав для верности на колени, теперь вторила словам Адрианы:

– Клянусь…

Наконец-то этот нестройный хор умолк, оставив внутри ощущение неимоверного удовлетворения. Стоило немалых усилий сдерживать рвущуюся наружу самодовольную ухмылку: эти наивно хлопающие глазами девицы даже не представляют, насколько вляпались! Если верить словам картенского мага, подобное заклятие не снимается даже смертью первоисточника, и повторно произнести клятву можно лишь его правопреемнику. Они-то наивно полагают, что моя власть иссякнет с уходом из стен университета и перейдет к будущим главам общества, ан нет!

– Поздравляю, дорогие мои, – произношу, скопировав манеру речи, использованную на первом собрании Лейной. – Теперь у меня нет нужды проверять вашу лояльность. И я верю, что совместными усилиями мы обязательно добьемся огромных высот в этом не столь простом для женщин мире! – добила я присутствующих самой нелепой, как мне казалось, фразой во всей заготовленной речи.

Эффект оказался совершенно неожиданным: девицы засияли улыбками, начали обниматься, нет-нет да вырывались из общего шума какие-то бравадные реплики.

Далее я предоставила девушкам возможность отчитаться о своих действиях по отношению к выпавшим им по жребию парням, а потом, сославшись на усталость, мы с Адрианой покинули актовый зал.

– Не думала, что все получится настолько просто, – очутившись в комнате, произнесла я.

– Если честно, я тоже побаивалась – вдруг не сработает? – призналась подруга и, поймав мой укоризненный взгляд, развела руками: – Ну мои знания ведь теоретические, – пояснила она. – Как-то ни разу не представлялось возможности испытать их на практике.

– Вот и испытали, – усмехнулась я. – Кстати, как, говоришь, книга-то называлась?..

Поразительно, и куда только в мою многострадальную голову знания умещаются? Ведь все последнее время стоит мне освободиться, и я тут же буквально зачитываюсь очередным талмудом, которые вечно у меня под рукой, вернее, в сумке. Да, тяжело, но, видимо, дает о себе знать то самое проклятие, о котором говорила Адриана. В итоге я места себе не нахожу, если приходится хотя бы пару минут бесцельно просидеть на месте, не ощущая в руках тяжесть очередной книги.

Кстати, мне несказанно повезло: эта внезапно ставшая самой заветной книженция якобы совершенно случайно оказалась в багаже Адрианы, когда та ехала в столицу, и теперь перекочевала ко мне, явно обещая очередную бессонную ночь.

Глава 9

Начало пути

Остаток недели я провела в компании подруг, штудируя замковую библиотеку и готовясь к зачету, то есть практикуя азы менталистики под руководством Дория, оказавшегося весьма недурственным преподавателем. Милания даже пожурила его в шутку на тему, что он променял свою стезю на служение мне, на что парень лишь отмахнулся, хотя и было видно, что похвалой польщен. Так мы и провели три дня, а в субботу к нам присоединилась Адриана, принесшая новость о возвращении Редерика, и мы задумались – что бы такого вытворить? Увы, ничего дельного в наши головы не пришло, хотя мы и надеялись, что до наступления понедельника что-нибудь придумаем. Но какое там! То практика, то книги, то рассказы Надии и Дория о том, как продвигаются дела в освоении терриконов…

Стоит заметить, теперь замковый двор нельзя было назвать тихим местечком, он больше напоминал муравейник – мои деятельные друзья вовсю воплощали на практике свои задумки и уже успели нанять немалый штат работяг. Ворота были распахнуты настежь и охранялись, вокруг сновал народ. Кузня, столовая, казарма и еще ряд зданий вовсю обживались. То оттуда, то отсюда доносились звуки голосов и прочий шум, коего раньше здесь не было. Непривычно, но радует, что жизнь кипит. Остается лишь надеяться, что все эти усилия и затраты окажутся не напрасны.

А потом пришел понедельник, и я вынуждена была забыть о всех и обо всем. Учебная неделя выдалась неимоверно трудной и больше напоминала затянувшийся страшный сон.

Во-первых, я в полной мере ощутила на себе дотошность магистра Валейна, которому сдавала зачет по пропущенной практике. Стоит признать, эти мучения того стоили: он мало того что проверил, насколько я освоила пропущенный материал, но и успел в ходе нашего индивидуального занятия кое-чему научить. В итоге все остались довольны, хоть я и вымоталась почти до изнеможения. Зато заслужила похвалу! Но это были цветочки, потому что имелось и во-вторых, и в-третьих!

Понимая, что дальше тянуть некуда, пришлось переговорить с ректором на тему предстоящей поездки на территорию Картена. Конечно же, я не информировала его о причинах планируемой отлучки, граф давно перестал быть тем, кому стоит целиком и полностью доверять. Сказала лишь, что это жизненно необходимо лично для меня.

Хорошо, что это произошло в понедельник вечером, сразу после отработки в библиотеке, и у меня осталось время на выполнение выставленных требований. Да, он меня отпустил, но… при условии, что уже к концу недели сдам еще три зачета! А если не сдам… то мало того, что никуда не поеду, в этом случае я могу больше не рассчитывать на послабления в учебе, и все последующие пропуски занятий будут караться в общем порядке вплоть до отчисления. Да, пришлось немало поунижаться, пытаясь снизить требования, но, увы, граф Дортанс остался непреклонен, вернее, не так: вместо изначально озвученных пяти зачетов он согласился всего лишь на три! И в отличие от нашей последней встречи сейчас он вел себя так, будто нас никогда и ничто не связывало.

Ну что тут скажешь? Жестоко. Спасибо Надии за предоставленную бутыль с неимоверно бодрящим эликсиром, потому что про сон я просто-напросто вынуждена была забыть. Наверное, ректор именно на это и рассчитывал, считая, что я не справлюсь. Ан нет! Даже мое не в меру измученное состояние не притупило радости от созерцания возникшего на его лице выражения, когда в субботу, заявившись в его кабинет, я положила на стол три листа бумаги с результатами зачетов! Увы, ему не оставалось ничего иного, как отпустить меня в соответствии с нашим договором.

Ну и в-третьих, мелкие пакости Редерика заставляли постоянно быть настороже. Благо никаких глобальных действий он пока что не предпринимал, ограничиваясь мелочами типа соли в стакане с травяным отваром, сахаром в супе или неожиданно оказавшимися подпиленными ножками у стульев. Адриана лишь усмехалась скудности его фантазии, а вот я с опаской ожидала явно готовящейся диверсии. Быть того не может, чтобы принц решил столь мягко со мной разделаться после всенародно объявленной войны, ведь на данный момент мне удавалось отделываться лишь синяками, шишками да смешками за спиной. Жаль, что мне катастрофически не хватало времени даже на то, чтобы организовать столь же мелкие вредительства в ответ.

И вот учебная неделя позади, в понедельник планируется отплытие. Подруги проявили благоразумие – никто не стал проситься со мной на проклятые территории, однако и отговаривать не стали. То ли считали, что для меня это безопасно, то ли заметили, что моя тяга слишком усилилась и нет смысла попусту тратить слова, ведь отговорить все равно не удастся.

Адриана тоже не тратила время попусту и успела проштудировать найденные мною книги по императорскому дару под названием «Дыхание тьмы», а также все, что нашлось в нашей университетской библиотеке на тему магии тьмы и исследования Картена за последние два столетия. Как результат она буквально клокотала рвущимися наружу знаниями и клевала носом наравне со мной, но главное – сделала подборку из наиболее информативных книг, которые настоятельно рекомендовала изучить за время довольно длительного плавания.

В итоге к тому моменту, как мы добрались до моего столичного особняка, у обеих голова кружилась от переутомления и слишком долгого недосыпа. Эликсиры эликсирами, а организм настоятельно требовал восстановления более традиционными методами. Стоило нам очутиться в спальне, и мы с Адрианой одновременно упали на огромную кровать и почти на сутки выпали из реальности.

Проснулись мы в полдень. После неимоверно загруженной недели жутко хотелось есть, пить и вообще… ничего не делать. Но увы, мне предстояла встреча с Рени, а Адриана планировала наведаться к фаам Ксеоне и принудить ее к принесению присяги. Женщина, будучи не в силах как-либо повоздействовать на свою подопечную, всерьез вознамерилась нажаловаться на нее родителям. Удивительно, что она до сих пор этого не сделала, видимо, причиной было то, что Адриана была ее любимицей в отличие от Милании, о проступках которой фаам докладывала незамедлительно.

К вечеру подруги прилетели в особняк, не желая отпускать меня, не простившись. Свитки переноса, еще совсем недавно казавшиеся нам безумно дорогими, теперь практически не считались, слишком многое зависело от их использования, а денег теперь у нас хватало. В конце концов, если не выгорит идея с терриконами, могу вновь наведаться на водораспределительную станцию. Девчонкам я об этом, естественно, не говорила. И да, понимаю, что это будет откровенный грабеж и что рискованно повторять эту авантюру, но если настолько прижмет, что сложившаяся ситуация начнет угрожать безопасности Милании, то я не задумываясь пойду на этот шаг. Но эта идея на самый крайний случай, еще неизвестно, что я найду на территории проклятой империи.

И вот наконец-то наступил долгожданный понедельник.

– Тут книги, которые ты должна изучить, – всучила мне в руки увесистую торбу Адриана.

– А это вещи на смену, – протянула мне еще одну сумку Надия. – Там сверху на первое время еда, а то неведомо чем вы кормиться будете. Ну и отвар я на всякий случай положила…

– Но лучше им не злоупотребляй, – подхватила эстафету напутствий Милания. – И на связь регулярно выходи! Иначе мы сами за тобой отправимся, – припугнула она и тут же порывисто обняла меня, тихо всхлипнув.

– Обещаю! – потрепав подругу по взлохмаченным рыжим кудрям, прошептала я и, по очереди обнявшись с Надией и Адрианой, скомандовала: – Уходите.

Адриана тут же активировала свиток группового перехода в пространстве, и как только портал за их спинами захлопнулся, я прикинула в руках вес баулов и поняла, что придется использовать свиток. Тащить такую тяжесть до лавки картографа, до которой было не так уж и далеко, вовсе не хотелось.

Очутившись на месте, я в шоке уставилась на толпу народа и, скинув оттягивающие плечи торбы, вопросительно уставилась на возглавляющего это сборище картенского мага.

– Ваше… – Рени осекся под моим строгим взглядом и тут же, буквально на мгновение запнувшись, переиграл так и не сорвавшееся с уст обращение: – Ваше распоряжение выполнено: команда набрана, корабль снаряжен всем необходимым и ожидает в порту Бэлтовера, – протараторил он.

Несмотря на сделанную поправку, собравшиеся вокруг него люди упали на колени и благоговейно склонили головы.

– Что это значит? – ошалело озираясь по сторонам, прошипела я.

Меня совсем не радовала перспектива настолько привлечь к себе внимание окружающих.

Рени окинул взглядом, преклонивший колени народ.

– Все они теперь являются вашими подданными, – несколько витиевато ответил он, явно имея в виду то, что эти люди принесли клятву верности. – Им можно доверять, я не раз делил с ними тяготы экспедиций и… остался живым, – едва слышно добавил он и тут же обратился к собравшимся: – Встаньте. Рад представить вам… э-э-э… графиню Селену Вигентонскую, благодаря которой наша нынешняя экспедиция из чистой теории воплотилась в практику.

Те послушно поднялись и теперь пусть и не нагло, но с интересом рассматривали меня. Радовало, что в этих взглядах было все что угодно – надежда, удивление, неверие, в конце концов, но никакой злонамеренности или физического влечения они явно не испытывали. А подобное меня пугало, ведь я буду долгое время одна в компании мужчин.

Несмотря на то что осень уже начинала входить в права, сегодняшнее утро оказалось на удивление жарким, а может, это сказывается накатившее внезапно смущение. В общем, рука так и тянется расстегнуть жилет, но как-то неудобно под многочисленными взглядами.

– Приветствую вас, – произнесла я, ощущая, что народ явно ожидает от меня какой-то реакции.

В ответ мужчины вразнобой поприветствовали меня, так и норовя склониться.

Стою, рассматриваю собравшихся. В большинстве своем физически крепкие, без малейших признаков седины и возрастных изменений, всего несколько человек тянут на старцев, как и сам Рени. Хотя последний, стоит заметить, приосанился и, кажется, скинул пару десятков лет за то недолгое время, что мы не виделись.

Чудится мне, все они являются магами, ведь, исходя из слов Рени, с момента последней экспедиции прошло не менее полутора сотен лет. А кто, кроме магов, в силах прожить столь долгий срок, при этом еще и молодость сохранив? Интересно, что тянет этих отнюдь не юных и бесшабашных людей на территорию давно сгинувшей империи? Что-то мне подсказывает…

– Все они бывшие подданные Картена? – тихонько интересуюсь и получаю в ответ кивок. – Прекрасно, – заключаю я, почему-то безумно обрадовавшись данной новости. Видимо, опять артефакт шалит. – Думаю, более детально познакомиться мы успеем, а сейчас не хотелось бы еще сильнее привлекать внимание, – говорю, хотя что-то предпринимать уже поздно – на нас и так все прохожие глазеют. Некоторые даже не стесняясь останавливаются, желая удовлетворить любопытство, ведь где это видано: посреди столицы сборище из не менее чем тридцати человек с торбами за спинами. Да еще эта сцена коленопреклонения. – Отправляемся свитком? – уточняю, желая убраться отсюда поскорее.

– Да-да, – отозвался Рени и, подозвав наиболее крупного мужчину, указал взглядом на стоящие возле моих ног сумки.

Как только мои торбы оказались в его руках, тут же открылся портал, и собравшиеся вереницей потянулись внутрь, шагнула туда и я.

По глазам ударил непривычно яркий солнечный свет, в лицо повеяло сырым соленым воздухом, в котором явно чувствовался йодистый запах водорослей. И да, тут было не просто жарко, здесь было душно. Бэлтовер находился в четырехнедельном конном переходе к югу от столицы, что не могло не сказаться на климате, ну и влажность давала о себе знать.

Не успела я прийти в себя после перехода и тут же ощутила уже знакомые мурашки на спине – кто-то явно внимательно за мной наблюдал. Я окинула взглядом пристань, где мы оказались. Слишком многолюдно, чтобы обнаружить виновника моей нервозности. По большей части народ не бездельничает: кто-то что-то тащит, кто-то перекатывает бочки или нагруженные тележки. Но хватает и праздно стоящих и прогуливающихся. Среди них можно было распознать либо ожидающих начала посадки, либо вышедших на твердую землю пассажиров, а также получивших выходной матросов, встретивших знакомых. Однако среди сотен лиц обнаружить одно-единственное устремленное ко мне было нереально.

– Вот наше судно, – отвлек меня от рассматривания пристани Рени.

Я обернулась и, повинуясь его приглашающему жесту, направилась к довольно большой, хоть и уступающей по размеру многим из присутствующих двухмачтовой посудине. Если честно, я представляла себе нечто более габаритное для столь долгого путешествия.

– Это судно гибрид, оно может ходить как под парусами, так и на веслах, – явно заметил мое разочарование маг. – Косые паруса позволяют развивать приличную скорость как под попутным ветром, так и под острым к ветру курсе. Хорошо сбалансированная устойчивость при довольно высокой посадке позволяет сплавляться не только по морю и глубоководным рекам, но и по довольно мелким, где иные суда просто-напросто не пройдут. И главное, оно достаточно быстроходно, чтобы уйти от преследования, если оное будет иметь место…

Только сейчас я в полной мере осознала, во что вляпалась. Нет, не то, что пугало других, меня почему-то совершенно не страшила перспектива оказаться в зараженной магической скверной империи, но вскоре вокруг будет одна лишь вода! А плавать я не умею. И эти слова о преследовании… Тут же вспомнились всякие фрагменты из прочитанных в мою прошлую, наивную бытность романов о том, как девушек похищали пираты. А ведь до меня нет-нет да доходили слухи об исчезновении людей в прибрежных городах и якобы о том, что их отправляли на невольничьи рынки соседних государств. Еще и это ощущение слежки нервирует. Кому я здесь могу быть нужна? В столице понятно – то люди герцога за мной следили, то принца, но здесь?

В таких вот размышлениях я, окруженная со всех сторон возглавляемой Рени командой, и подошла к ожидающей отплытия посудине. И вот передо мной очутился играющий роль трапа, уходящий вверх, неширокий, менее метра, деревянный настил с поперечными дощечками, служащими в качестве ступеней. Никаких тебе поручней. А в считаных метрах под ним синеет, играя волнами, вода. Почему-то сразу вспомнился тот веревочный мост возле замка. Все тело вмиг будто окаменело, не желая ступать на трап, в сравнении с которым мгновение назад пугавшая меня палуба судна показалась совершенно безопасной.

Часть сопровождавших тем временем уже успели подняться наверх. Рени, заметив мое состояние, вручил свою ношу одному из мужчин и, подойдя ко мне, протянул руку. В его взгляде читался немой вопрос, вот только какой? Мое нынешнее состояние не позволяло сосредоточиться на разгадывании подобных загадок, и потому я просто протянула ему руку. И… О чудо! Одного касания хватило, чтобы все страхи будто смыло! Теперь осталось лишь смутное воспоминание о былой тревоге и недоумение: что же меня так напугало?!

Уже очутившись на палубе, я наконец-то осознала, что именно произошло мгновение назад и о чем молчаливо спрашивал маг – он каким-то образом повлиял на мое состояние, изгнав поселившийся в душе страх, а теперь стоял, опустив глаза и явно ожидая нагоняя за то, что посмел использовать магию по отношению ко мне.

– Спасибо, – вполне искренне поблагодарила его я и заметила, как плечи пожилого человека расправились, будто с них спал гнет вины. – Сама не понимаю, что на меня нашло.

– Бывает, – коротко отозвался он. – Пойдемте, я представлю вас капитану и покажу вашу каюту, – тактично меняя тему, предложил он.

Стоило нам скрыться в дверях, и тут же исчезло ощущение слежки…

Глава 10

Первое плавание

Капитанская рубка, как пояснил картенский маг, меня не впечатлила: низкие потолки, тесновато. Чисто, ни малейшего намека на пыль или посторонний мусор, хотя повсюду в кажущемся хаотичном беспорядке разложены многочисленные карты, стопки каких-то бумаг и писем, тут же на столе оказались подзорная труба, бинокль, табачная трубка, чернильница. Ни занавесей на окнах, ни ковра на полу, в общем, ни малейшего намека на уют, исключительно сухая функциональность во всем. А ведь хозяин этого помещения проводит здесь большую часть жизни. Он, кстати, в этот момент отсутствовал. Все это я успела отметить в один миг.

– Подождите, я найду капитана, – произнес стоявший за моей спиной Рени и скрылся за дверью.

Памятуя о прочитанных когда-то книгах, попыталась мысленно нарисовать образ капитана. Увы, что бы ни представляла, все это никак не вязалось с окружающей безликой обстановкой. Однако долго гадать мне не пришлось, вскоре дверь вновь отворилась, и на пороге появились картенский маг и совершенно не сочетающийся с моим представлением о капитанах мужчина лет тридцати пяти. Глубоко посаженные светлые глаза, слегка рыжеватые курчавые волосы и редкая бородка…

С той поры как покинула родной дом, несколько раз сталкивалась с мужчинами подобного типажа, ничего плохого они мне сделать не успели, но почему-то я всегда старалась держаться от них подальше. А вот теперь буду вынуждена постоянно находиться неподалеку от этого человека.

Если бы меня спросили, что именно мне в нем не нравится, наверное, не нашлась бы с ответом. Может, эти блеклые соломенно-рыжие кудри? Или эти глубоко посаженные, слишком светлые, почти прозрачные глаза под кустистыми выцветшими бровями? Бледная и какая-то дряблая, несмотря на довольно молодой возраст, кожа тоже не прибавляла симпатии, ассоциируясь с выловленным из реки утопленником, коего я некогда видела неподалеку от родительского замка. Или… эта абсолютно необоснованная самоуверенность, что от него исходит? Единственное, что могло в нем вызвать симпатию, – это весьма опрятный наряд, выгодно подчеркивающий высокий рост и хорошо сложенную фигуру. Из-под короткого темно-коричневого жилета виднелись рукава, ворот и жабо белоснежной, идеально отутюженной рубашки. Облегающие брюки в тон жилету заправлены в начищенные до блеска сапоги. Вместо кушака широкий кожаный ремень с многочисленными кармашками.

– Капитан, позвольте представить вам графиню Селену Вигентонскую, – тем временем молвил Рени. – А это капитан Пинто Крайли. Он же владелец этого судна.

Я на мгновение растерялась, исходя из этикета, мне бы положено подать этому Крайли руку, но от одной мысли о возможном прикосновении меня аж передернуло. В итоге после недолгой заминки я слегка склонила голову в знак приветствия, и, судя по легкому поклону капитана, подобный способ проявить учтивость был принят. В соответствии с традициями обмолвились парой ни к чему не обязывающих фраз относительно погоды и предстоящего путешествия.

Присутствие этого человека тяготило едва ли не физически. Почему-то казалось, будто он что-то скрывает. Вон как поглядывает на Рени, хотя внешне пытается демонстрировать полное спокойствие и уверенность. Явно пытается от него что-то утаить. Или просто опасается грядущего путешествия на проклятые земли?

Не желая находиться в обществе капитана ни единого лишнего мгновения, выждав необходимое время, чтобы соблюсти приличия, я сослалась на усталость. Рени тут же вызвался меня проводить в выделенные мне апартаменты.

– Отдыхайте, – распахнув одну из дверей, молвил Рени и удалился раздавать поручения.

Войдя внутрь, первым делом обратила внимание на то, что мои вещи уже находились здесь. Моя каюта оказалась весьма скромной комнатушкой с малюсеньким окошком и низким потолком, высоты которого едва-едва хватало, чтобы не цепляться головой за поперечные балки. Из мебели здесь присутствовали лишь самые необходимые вещи, такие как кровать, встроенный в стену и закрывающийся снаружи шкаф, небольшой столик и табурет. Дощатые стены ничем не задрапированы, на окне нет даже намека на занавес, пол застилают грубо отесанные доски.