Настоящее новогоднее волшебство (сборник)

В тот же миг небо над городским парком прорезала яркая полоса. Павлик даже глазом не успел моргнуть, как перед ними затормозила большая и длинная, сверкающая морозным льдом машина. У этого автомобиля были две яркие синие фары, четыре колеса из белой резины и номерной знак, на котором красовалась надпись: «БелБор».

— Это машина главного зимнего волшебника по прозванью Белая Борода, — гордо произнёс заяц. — Вы, люди, называете его просто Дедом Морозом… Он разрешает брать машину только для особо важных поручений. — Заяц выпрямился, а его чёрное ухо встало торчком.

Вопрос вертелся на языке, и Павлик не выдержал:

— А разве Дед Мороз не ездит на санях?

— Конечно нет! — фыркнул заяц. — На машине гораздо удобнее.

— А куда же он складывает подарки? — не отступался Павлик.

— Для подарков есть отдельный поезд, — терпеливо объяснил тот, открывая переднюю дверцу.

— Так Дед Мороз всё-таки существует? — взбираясь на белое кожаное сиденье, задал Павлик главный вопрос.

На это заяц почему-то грустно вздохнул, прикрепил мальчика белым ремнём безопасности, после чего обежал машину и уселся на водительское место.

— Ну, трогаем! — И нажал босой лапой на газ.

Машина дёрнулась, сорвалась с места и тут же взмыла в небо не хуже сигнальной ракеты. От крутого виража у Павлика заложило в ушах и придавило к спинке сиденья. Но сердце забилось от восторга — пожалуй, с такой ездой не сравнится даже катание на американских горках.

Заяц не обманул: ровно через пять минут машина затормозила у третьего окна справа, ведущего прямо в Зал для волшебных заседаний.

Круглый стол из глыбы льда и двенадцать волшебников, с любопытством разглядывающих своего гостя, частокол острых сосулек на потолке, узорные ледяные витражи на стенах, радужные огни в светильных чашах и даже пол из прозрачного камня поразили Павлика до глубины души. Здесь всё выглядело таким волшебным и настоящим, что он тут же засомневался.

— Это всё взаправдашнее? — Мальчик ещё раз с интересом оглянулся. — Вы точно настоящие волшебники? А замок — он не искусственный?

Волшебники засопели так громко, словно рядом включили несколько сотен стиральных машинок.

— Мы пропали! — вдруг взвыл один из них и заломил руки в жесте отчаяния. — Они не верят!

И колдун разрыдался:

— Видит нас — и всё равно не верит!

— Это всё линзы ихние! — громко возмутилась норвежская волшебница. — Они детей с толку сбили!

— Безнадёжно… непоправимо…

Павлик смутился. Кажется, он сказал лишнее. И это очень обидело волшебников.

Но тут поднялся во весь рост Белая Борода.

— Здравствуй, Павлик, — добродушно произнёс он. — Спасибо тебе от всех нас, что согласился приехать. Мы должны решить один важный вопрос.

— А… какой вопрос? — вновь осмелел Павлик. Белой Бороды он совсем не боялся — волшебник выглядел большим, добрым и очень мудрым взрослым.

— Очень простой вопрос, — ласково и немного грустно произнёс Белая Борода. — Чтобы решить его, мы исполним одно твоё желание.

Все взоры устремились к нему. И Павлик опять растерялся.

— Любое желание? — робко уточнил он.

— Самое заветное, — уточнил и Белая Борода. — И что важно: самое заветное НОВОГОДНЕЕ желание. И никак иначе. Ты должен написать его.

Волшебник махнул посохом: перед Павликом появилась обычная школьная доска, а в руке — маленький кусочек мела.

— Подумай, не спеши… Это очень важно не только для тебя, но и для всех нас.

Круглый стол опустел. По-видимому, волшебники из деликатности решили оставить мальчика одного — чтобы не мешать.

— Думай, не спеши… — донеслось откуда-то из-под сосулек. — Думай…

Павлик глянул на пустую доску. В голове тут же закрутился мобильный телефон. А ещё — боксёрские перчатки, как у Витьки из соседнего дома… Или санки! Нет, лыжи, а ещё коньки и клюшка! А может, просто много сладостей — грузовик! Огромная машина, полная шоколадных плиток… Нет, это неловко желать. А может, новое сверкающее авто для папы или маме — огромный телевизор на стену. Или кукла для сестрёнки — говорящая… Но сердцем Павлик понимал, что это совсем «не те» желания, какие-то не новогодние… Перед глазами закрутились феи с розовыми крылышками, Снегурочка и Дед Мороз на санках — ненастоящие, фальшиво-радостные.

И вдруг придумал.

«Хочу, — высунув от усердия язык, начал писать Павлик, — чтобы… Новый год снова стал настоящим!»

И, подумав, быстро дописал внизу: «То есть волшебным!»

В ту же минуту в Зале поднялась снежная вьюга, закрутила мальчика и перенесла домой — пока родители не заметили его отсутствия.

А двенадцать волшебников вновь окружили стол из глыбы льда. Их лица сияли от счастья, удивления и восторга. И даже колдун из Бельгии не спал и радостно улыбался.

Клац-Клацык и госпожа Мерзлотта

За окном бушует метель, а на стене детской сияют яркие звёзды. Двухметровая красавица-ёлка, густо увитая гирляндами, подмигивает детям таинственными огоньками: жёлтыми, красными, зелёными. Из соседней комнаты доносятся весёлые голоса взрослых: кажется, дядя Лёва уже взял гитару.

Лёша с Мишей, братья-близнецы, не спят: вон носы торчат из-под одеяла. Интересно, они тоже ждут Деда Мороза?

— Соня! Хорош притворяться. — Лёша резко садится в постели, скидывая одеяло. — Мы знаем, что ты не спишь.

Он спрыгивает на пол и бежит к ёлке. Миша тут же несётся за ним: он вечно всё за братом повторяет.

— Я не притворяюсь, — бурчит Соня, но выкарабкивается из постели и идёт к мальчишкам.

— Нету подарков, — разочарованно вздыхает Лёша, приподнимая пушистую еловую лапу с большим синим шаром и ворохом дождика. — А уже два часа ночи!

— Ага, — тут же поддакнул Миша.

— Может, родители забыли заплатить Деду Морозу? — глубокомысленно заявил Лёша. — И потому он не пришёл.

Миша грустно вздохнул.

— Ты что?! — горячо возразила Соня и даже подпрыгнула от негодования. — Дед Мороз подарки просто так раздаёт! Потому что он добрый!

— Мой папа говорит, что в жизни за всё надо платить, — сказал Лёша и поднял вверх палец, ну точь-в-точь как делал его отец.

— Неправда!

— Правда-правда! Ты просто ещё маленькая и в жизни не разбираешься. — Лёша деловито покивал.

Соня от обиды готова была разреветься. Она была младше всего на год, и братья часто её дразнили, особенно Лёша.

— А может, у Деда Мороза неприятности? — вдруг подал голос Миша. — И он не успел подарки разнести…

— Да какие у него могут быть неприятности? — удивился Лёша. — Знай себе на санях катайся.

И вдруг большой синий шар на ёлке качнулся из стороны в сторону. Сначала Соне показалось, что это Миша задел его локтем. Но тут разом погасли гирлянды на пушистых ветках. А синий шар, наоборот, засветился изнутри мягким голубоватым светом.

— Ой, что это? — восхищённо прошептал Миша, а Лёша испуганно икнул.

А шар неожиданно оторвался от ветки и покатился по полу, оставляя за собой яркий серебристый след.

— Смотрите! — прошептала Соня, широко открывая глаза. — Он что-то пишет!

И действительно, синий мерцающий шар катался по полу, словно ошалелый, и вдруг замер, лишь подрагивала его железная петелька-шапочка с оборванной ниткой.

На паркете перед ёлкой горели серебристым пламенем слова.

— «Дед Мо-роз не при-дёт, у не-го слу-чи-лось нес-час-тье!» — чётко прочитал по слогам Лёша.

— Какой ужас! — всплеснула руками Соня.

Шар вновь завертелся по полу волчком.

— «Про-пал Клац-Кла-цык!» — продолжал читать Лёша, внимательно следя за синим шаром.

— Что за Клац-Клацык такой? — удивился мальчик.

— Ничего не понимаю, — развела руками Соня.

— А мы можем помочь Деду Морозу? — внезапно спросил Миша, глядя на шар, и даже засопел от волнения.

— «А вы хо-ти-те?» — прочитал Лёша.

— Хотим! — воскликнула Соня и в подтверждение несколько раз отчаянно мотнула головой.

Тут же распахнулось окно и вместе с порывом холодного ветра в тёплую комнату влетело очень много белого снега. Снежинки радостно завертелись над изумлёнными ребятами. А когда весёлая завируха рассеялась, ребята увидели, что перед ними красуются, сверкая прозрачными полозьями, длинные санки с высокой спинкой и бортиками, сплошь покрытыми завитушками: казалось, кто-то вырубил санки из цельной глыбы голубого льда и разукрасил чудесными узорами.

— Ух ты! — только и сказал Лёшка.

А волшебный ёлочный шар, про который на миг ребята позабыли, вдруг подпрыгнул и превратился в большого взъерошенного филина с ярко-синим оперением и белыми пушистыми кисточками на ушах. Он щёлкнул клювом, подхватил верёвку, идущую от передка санок, и опустился на подоконник, вопросительно поглядывая на ребят.

Первым опомнился Лёша. Он, не говоря ни слова, прокрался в прихожую и вернулся с тремя тёплыми куртками: своей, брата и Сониной.

— Одевайтесь, — бросил он и, натянув свою куртку, первым заскочил на сани.

Филин радостно запрыгал на лапках и захлопал крыльями.

— А это надолго? — забеспокоился было Миша, но махнул рукой. — Родители всё равно целую ночь будут праздновать…

Миша сел за Лёшей, а Соню посадили вперёд — потому что она самая маленькая.

— Ну, поехали! — произнёс Лёша, бледнея.

— Вперёд! — пискнула Соня.

А Миша покрепче уцепился за брата и крепко зажмурился. Так, на всякий случай: страшно всё-таки.

Филин согласно ухнул и ринулся с подоконника в темноту снежной улицы: верёвка, пропадая за ним в ночном небе, потянула за собой сани. Ребята крепче ухватились за бортики и устремились навстречу морозному ветру.

Они летели так долго, что Соне показалось, будто прошло очень много времени. Внизу мелькали нарядные дома и дороги, освещённые фонарями и праздничными гирляндами, то и дело взлетали разноцветные огни фейерверков и салютов.